Я тебя ждала. Пролог

Ольга Алейникова
Сейчас можно купить всё. Банку настоящей икры, дом с мезонином. За большие деньги в самом модном салоне можешь приобрести  автомобиль, который паркуется  самостоятельно.  Красный диплом и место в какой-нибудь фирме. Ты можешь купить чьё-либо молчание или же, наоборот, чьи-то ложные признания. Фирму, акции, потом заработать ещё денег и купить кожаную мебель в каждую комнату своего большого дома. Любые лекарства и получить любые исследования, были бы деньги. Ты можешь купить почти всё.
Однако сколько бы у тебя ни было денег, ты никогда не купишь любовь ребёнка. Не привлечёшь его леденцами и жевательным шоколадом. Если ты купишь ему компьютер и разрешишь играть столько, сколько он хочет, он всё равно не полюбит тебя. Красивая отдельная комната, много игрушек, развлечения, путешествия – детям, как правило, не хватает этого. Они капризничают, плачут, просят, обижаются. Но даже если ты всё это им предоставишь, они не полюбят тебя, если не любили до этого.
Ты можешь купить всё. Но ты никогда не купишь любовь ребёнка.

* * *

Когда я впервые увидела тебя, то испугалась. Во мне всегда было множество чувств. Они кружили внутри, не соприкасаясь друг с другом и не доставая до глубины души, но они были там, во мне.
Ожидание, надежда, вера, мечты, опасения, желания – всё это и многое другое смешалось у меня в животе. Некоторые чувства я даже не могла определить. Это было что-то новое, что-то неизведанное и в то же время неизбежное в тот момент, когда решается твоя судьба, когда жизнь полностью меняется.
И из десятков различных чувств я испытала именно страх, как только увидела тебя.
Он отделился от всей общей массы и медленно стал подниматься вверх, парализуя всё на своём пути. Этот страх остановился прямо возле сердца, давая ему возможность постучать ещё немножко, словно перед гибелью.
Ты была такой маленькой, такой хрупкой и такой долгожданной. Я хотела встретиться с тобой так давно, что уже и забыла тот первый момент, когда  поняла, что ты мне нужна. Это было очень давно, и так много всего разделяло нас, так часто я была к тебе уже близко-близко, и нас снова разлучали. Теперь ты была рядом. И больше ничего не могло помешать нам. И больше никто (слышишь?) я клянусь тебе, никто не посмеет даже попытаться это сделать.
Знаешь, я запомню этот момент навсегда. Он уже врезался мне в сердце, в кровь, в кожу. Он уже во мне, и ничто не заберёт его обратно.
Я испытывала страх, хотя должна была радоваться. Но я отлично понимала, что времени для радости будет ещё предостаточно, что ещё успею насладиться. А пока я боялась.
Боялась потерять тебя, не предоставить тебе должной заботы и, наоборот, задушить тебя излишней опекой. Я ещё не до конца знала, что буду делать с тобой, когда мы переступим порог нашего дома.  Я перечитала все возможные книги, знала их содержимое наизусть, могла пересказать даже ночью или при смерти, но всё равно не знала, что мне с тобой делать. Возможно, это всё тот же страх парализует мой мозг, возможно, скоро всё это пройдёт.
- Как думаешь, можно взять её на руки? – спросил он. В его голосе я разобрала стеснение и немного страха. Он тоже не знал, что делать. Я была не одна в своей беде. И это меня немного успокоило.
Я улыбнулась.
- Думаю, ей это не повредит,- ответила я и подтолкнула его вперёд.
Он попятился и перевёл взгляд с неё на меня.
- Давай ты первая. У мам это проще получается. Я боюсь, что сломаю ей что-нибудь.
Я снова улыбнулась и внезапно замерла. Я повторяла шёпотом еле слышно одно и то же слово, пробовала его, разжёвывала, словно тестировала, проверяла, безопасно ли его использование. И наконец, испытание нового слова закончилось.
- Мама!- произнесла  я вполголоса и поняла, наконец, что теперь мама – это я.