И ты опять, поднявшись до зари,
Протрешь еще раз старую двустволку,
В рюкзак уложишь соль и сухари
И, не будя домашних, втихомолку,
Уйдешь, чтоб мокнуть в утренней росе,
За сучья елей задевать стволами
И на заросшей тальником косе
Часами наблюдать за чучелами.
А. Клещенко
18.11.01
Целый день безрезультатно «бродил с ружьем по островам». Певка изрядно злила меня своими взбрёхами (есть у нее такой недостаток, отдает голос на жировочных следах). На обратном пути она отвернула в Грязнуху, подняла там лису, и пошел жаркий гон.
Через полчаса на давно известном мне лисьем переходе, что на старой дороге, пересекающей Грязнуху, обернулся, а лиса стоит за моей спиной и внимательно меня изучает. Она кинулась наутек, когда я начал поднимать ружье. Достал «Патрикеевну» все-таки вторым выстрелом, когда она уже скрывалась в кустах. Полежала лисица и поползла в кусты. Пришлось достреливать.
24.12.01
День триумфа! Вчера была сильная метель, но утром – тихо, и сыпет густой иней. Около одиннадцати был уже на развалинах бывшего животноводческого комплекса, где и убил первого русака. Заяц лежал архиплотно. Я и кричал, и хлопал лыжей по снегу, а он лежал в трех шагах от меня, дергал своей огромной башкой и не желал покидать «тепленькую» лежку. Пришлось мне идти в наступление на зверя и буквально «выпихивать» его лыжей. Наше единоборство завершилось тем, что «косой» был бит в пятнадцати шагах от лежки.
Заскользил на лыжах вниз по дороге по направлению к могилкам и увидел нарытую зайцем нору и бугор снега. Заяц хотел лечь, но место ему явно не понравилось. Я закрутил головой и увидел подозрительную кучу снега метрах в пятидесяти. Кинулись к ней с Певкой наперегонки. Русак вылетел из этой кучи из-под носа Певки и был бит вторым выстрелом.
Опять заскользил вниз по дороге. Выше могилок увидал заячий след на гору. Опять наперегонки с Певкой пытаюсь поднять зайца с лежки. Но иней засыпал следы на затвердевших снежных надувах. Приходится часто останавливаться и присматриваться, отыскивая продолжение следа. Вот русак и удрал, незамеченным мною на комплекс, а за ним ушла и выжловка.
Я сбросил рюкзак с двумя зайцами, и пошел налегке к перекрестью дорог, что выше останков двухэтажных домиков. И там красиво из-под гона убил своего третьего зайца. Он прискакал ко мне по дороге издалека, а я сидел неподвижно в белом комбинезоне на открытом месте. Набежал «косой» и сел в тридцати шагах.
Привязал русака к лыжам и пошел домой. И тут собака подняла зайца где-то в огородах и опять ушла за ним к комплексу. Я опять присел на перекрестье дорог, что ниже могилок, дождался гонного зайца, который до меня не добежал, а сметнулся и лег в логу у дороги (см. запись от 17 декабря).
Подошел, поднял зайца с лежки и подстрелил в пятнадцати шагах, «отомстив» ему за прошлые «промахи». Долго думал, как считать его, русаком, или беляком? Записал русаком, хотя, скорее всего, это помесь беляка и русака – тумак. Все зайцы лежали сегодня очень плотно.
13.01.02
Приехал поохотиться мой друг Некрасов. Утром прошли за Убой, где осталось не более двух зайцев, да пара лис крутится вокруг Грязнухи.
«Своих» русаков подняли на галечнике у крайних домов села. Я довольно плохо выстрелил по первому, и он упал, пробежав метров сто. Потом Певка выгнала из кустов на берегу Убы другого русака, по которому я «промазал». (Подвело ружье, до конца не закрылось; жму на курки, а выстрела не получается). Но Певка хорошо крутанула зайца, он набежал на Некрасова и был бит.
Сели на некрасовский УАЗик и поднялись к комплексу. (Забыл сказать, что порошка сегодня была просто изумительная). И там, на дорогах, увидали два заячьих следа. Я и раньше по следам доходил до этого места и там терял зайца на накатанных дорогах, а сегодня по этим дорогам еще никто не ездил!
Два следа уходили прямо в село, посреди улицы эти следы через ворота вели в огороды. Забоявшись ходить по населенному пункту с ружьем, поставил Некрасова у дорожной развилки, а сам с Певкой, оставив ружье в машине, полез в огород.
Зайца оттуда на Веньку мы выставили. Тот его ранил (Некрасов – зайца, а не наоборот), а я добил у стены базы прямо у окраины села. Некрасов не мог этого сделать по причине отсутствия патронов. (Ехал человек на охоту с четырьмя патронами!). Вот он и сидел на дороге, карауля зайца до моего прихода. (Дома, подумав, я записал этого русака на свой счет). Потом, когда приехали домой, вспомнил, что в огород вел другой заячий след. До сих пор жалею, что сразу туда не вернулся.