Как у нас сегодня относятся к простым труженикам? Так себе, серые мышки-сошки, посредством которых руководитель может получить лавры победителя, орден. Ну, в крайнем случае, медальку или премию.
А простые труженики? Им, то есть, нам, предоставляется поаплодировать при вручении руководителю медальки или премии.
Когда это было? Приблизительно год назад. Иду в конец длинного мрачного коридора чашку мыть. И проходя мимо двух конструкторов из соседнего подразделения, услышала случайно:
- Если тема взлетит, то Канаеву дадут медальку…
И так мне стало дурно от этих слов. Мы, значит, надрывайся в поте мозгов, не зная ни сна ни отдыха за мизерную зарплату, чтобы в конце-концов радостно поаплодировать Канаеву при вручении премии. И сразу весь энтузиазм трудовой как ветром сдуло.
И вспомнилось, что пятнадцать лет назад, ещё в НИИ дело было, молодой и красивый Фомич, наш начальник отделения, выступая перед нами, говорил:
- Да, нам сейчас трудно. Но, потерпите. Наша тема взлетит, и тогда нам будет прекрасно и радостно жить за счёт неё…
И в сердцах наших загорелся огонь энтузиазма, направленный в это Светлое будущее, когда мы заживём счастливо за счёт благополучно взлетевшей темы. Точь в точь, как христиане, надеющиеся на Рай Божий.
И в таком настроении переводились мы стадом, как овцы на заклание, на завод, на наши Старые Развалины, строить своё светлое будущее.
…А когда «тема взлетела», помнится, предоставилась нам возможность поаплодировать при вручении премии вышестоящим руководителям, которые числились при этой теме, и имели о ней весьма смутное представление.
Недолго тема полетала…
…И снова возник вопрос: «Чем заниматься?»
…Приходил к нам Канаев. Он немного на батьку похож. Внешне, голос другой. Все потом на обед ушли, а он вернулся к нам в комнату за дипломатом.
Расхаживал по комнате. Глаза горят с фанатичным энтузиазмом. Не удивительно: впереди мерцает свет медальки.
А что у меня впереди мерцает? Погромче аплодировать медальке. Не вдохновляет что-то…
- Если вы хотите, чтобы дело было сделано, у людей должна быть достойная зарплата, - сказала я.
Как взвился тут Канаев. Совсем как Павка Корчагин на строительстве узкоколейки.
- Сначала дело надо сделать! Себя показать! А потом – зарплата!.. Я – конечно, исключение, я главный, и мне нужна достойная зарплата…
…Вижу, бесполезно с ним спорить. Фанатик. И заткнулась.
Но ведь любого дурака дважды не обманешь. А нас уже обманули один раз. Зачем ещё лезть в ту же петлю? Работать, надрываться, не спать ночами за мизерную зарплату, чтобы потом иметь возможность поаплодировать Канаеву при вручении медальки. Тошно.
…И помыв чашку, и вернувшись в Бюро, я сказала Геннадию Николаевичу, всё, что я думаю обо всё этом.
- И что? – спросил Геннадий Николаевич, - так и будешь сидеть до пенсии, ничего не делая?!
- Так и буду! – дерзко соврала я. Я не собиралась бездельничать. Я собиралась работать добросовестно, но без надрыва.
- Хорошо, - зловеще Геннадий Николаевич и куда-то убежал.
Он, наверное, до этого колебался, кому дать тему: мне или тому, к кому сейчас побежал. А мой ответ тут же решил этот неразрешимый вопрос.
Ну и ладно. Тем лучше. Как представлю, что работать пришлось бы вместе с Канаевым, кисло и тоскливо на душе становится.
…Так я и просидела до пенсии, почти год, ничего не делая, только зарплату получая регулярно…
Кто может таким похвастаться?!!!