Чашка в руке так дрожала, что вода разливалась по дороге ко рту и Лена бессильно опустила её на стол. К удивлению Лены, плакать ей совершенно не хотелось. Сердце стучало бешеным ритмом и мысли были им под стать. Мобильный телефон сиротливо лежал на диване под самой стеночкой.
- Ого, куда мобильничек я отправила! От стола – ласточкой… Он то, в чем виноват? Хорошо, что не на пол… - ухмыльнулась вслух Лена и поняла, что голоса нет.
Присела на краешек дивана, и в мыслях закружились минуты разговора и множество эпизодов из жизни…
Юрочку, племянника мужа, приняли в семью, когда ему было три года. Лена недавно родила дочку.
Свекровь чувствовала себя виноватой в том, что дочка, подбросив малыша, уехала с очередным мужем искать счастье. А Лена, без осуждений, привязалась к мальчишке всей душой и дарила ему любовь, как дарила своей дочке Таечке. Заботы, хлопоты, усталость пронеслись через двадцать лет, не оставив и капли горького осадка в душе Лены. Армию Юрочка отслужил, женился, родил двух мальчишек, развелся, уехал искать счастье.
- Наследственность… - говорил Игорь и повторял – Но мальчишки, все равно, наши внуки.
И получали мальчишки щедрую порцию любви и подарков от бабы Лены и деда Игоря, которым было чуть больше сорока.
А Юрочку судьба забросила в Тюмень. Потом в Вологду. Потом в Тамбов. Работал, женился, родил двоих мальчишек, иногда приезжал со своей семьей к морю, в дядин дом – дядя умер, не успев отметить шестидесятилетие. Лену называл, как прежде – мамЛена. К повзрослевшим первым сыновьям, к огорчению Лены, не тянулся. Да и они, приходя к Лене на праздники, обходили разговоры о папе стороной.
Этим летом, жарким и тревожным, забежал старший Юрочкин сын попрощаться:
- Благослови, бабушка…. Ухожу добровольцем в АТО, не могу морщины убирать подтяжками да размеры груди прибавлять, когда ребятам на передовой первая помощь не всегда бывает оказана!
«Мелют время жернова вечности…» - любил повторять Игорь, встречая каждый новый год.
Вот и ещё один Новый Год пришел! Со снежным бураном, морозом непривычным южному городу. Свет погас – опять отключение, но ничего не поделаешь – у нас война. Хорошо, что мобильник утром подзарядила, можно детям-внукам звонить – непогода замела все стежки-дорожки.
Только подумала, а телефон радостно зачирикал - Юрочка:
- МамЛена, привет! Давно не слышал тебя! С Новым Годом! Думал, буду и в Одессе, да в госпиталь попал – я в Донецке, с хунтой воюю, с майданутыми! Как ты?
- Как я??? - Лена схватилась свободной рукой за горло, казалось, что нужно снять какой-то тугой шарф - Как я?... Ты в Донецке?... А кто тебя звал туда?... Всего-то и надо было открыть зовущим двери – кто хотел уехать в Америку – уехал, кто хотел в Израиль – уехал! Ты захотел жить в России – кто запрещал? Живи! Хунта, хохлы, майданутые! Что ты знаешь о майданутых? Да ты знаешь, что стрелял в своего сына? Это ты заставил его, талантливого мальчика, выросшего без тебя, идти на войну! Не смей мне звонить! И не приезжай никогда! И на порог моих детей не являйся!
Нажав кнопку «отбой», Лена отбросила в сердцах телефон.
… Руки уже не дрожат. Можно и водички напиться, может, голос вернется - смогу говорить, если дети позвонят… Лена потянулась к телефону. Меню. Звонил Юрочка. Продолжительность разговора четыре с половиной минуты. За четыре с половиной минуты жернова вечности размололи сорок пять лет… МукА? МУка….