Декабрь на дворе, время предновогодних праздников -- Хануки и католического Рождества во всех странах мира .
Ханука – праздник верующих евреев всего мира, имеющий исторические и этнографические корни, уходящие в глубину веков. Как всякая история народа, очень интересна и богата традициями, пронесенными и сохраняемыми в памяти народа. В Советское время, всякое проявление религиозности пресекалось и не приветствовалось, мягко сказано! А уж Иудаизм, как религия, был в полнейшем запрете, как проявление вражеской идеологии Сионизма, за что реально светила дорога в ГУЛГ и даже, бывало, и расстреливали ...( Стоит вспомнить историю -- Дело Еврейского антифашистского комитета — один из эпизодов послевоенных политических репрессий в СССР.
Дело было возбуждено в отношении группы еврейских общественных деятелей СССР — членовЕврейского антифашистского комитета (ЕАК) в 1948 году и продолжалось до 1952 года. 13 из 15 обвиняемых по уголовному делу С. А. Лозовского, И. С. Фефера и других руководителей были расстреляны 12 августа 1952 года. Всего по делу ЕАК было репрессировано 125 человек, в том числе 23 были расстреляны и 6 умерли в ходе следствия. Впоследствии все осуждённые по этому делу былиреабилитированы. Историки рассматривают дело ЕАК как проявление политики государственногоантисемитизма в СССР.
Не пожалев при этом даже любимую жену В.М.Молотова – Полину Жемчужину, которую он дождался после её реабилитации, не отказавшись от неё )
Мы, дети той поры – 40 – 50х годов, воспитывались в тотальном атеизме, твёрдо зная что религия – опиум для народа, или, если понятнее -- поповские забобоны !
Взрослые, конечно, в семьях создавали атмосферу тотальной нетерпимости к любому проявлению религиозности, даже, если у них она и теплилась где-то в глубине души, на генетическом уровне ...
Мои родители отмечали какие-то даты праздников, скорее, на гастрономическом уровне, употреблением традиционных блюд, памятных для них из воспоминаний о детстве в их родительских домах ешё при Царизме... Таким образом в доме возникло название Хануки в декабре 1944го после возвращения из эвакуации. А так как у нас жили мамина старшая сестра т. Маня с мужем – д.Гришей, оставшиеся одинокими и больными после тягот эвакуации за Уралом и гибели их единственного сына Абраши на фронте, организация традиционного Ханукального стола, возможно, отвлекла-бы их немного от грустных мыслей, - возможно? Хотя, конечно, невозможно было забыть такого, как Абраша ... который к началу войны был ведущим инженером на каком-то крупном машиностроительном заводе Киева, подлежащим немедленной эвакуации за Урал, для выпуска танков.
Абраша получил бронь, для эвакуации и последующей работы по срочному перепрофилированию завода и наладке выпуска танков.
Но, положив бронь в карман, вопреки расхожему мнению антисемитов, что -
- "евреи воюют в тылу - Ташкенте, за Уралом...", отправился в военкомат, и был отправлен танкистом на фронт. Через несколько месяцев он сгорел в танке ... Хотя, работая по брони в тылу, Он, скорее всего принёс-бы больше пользы в деле достижения победы... Скорей всего ... (http://jmemory.org/Memorial/Memorial.htm
Калиновский Абрам Григорьевич 1915 - 1941 - очень стОит зайти по этой сноске!)
Вообще, этот мальчик с детства, по рассказам мамы, был удивительно чутким и благородным не по годам . В голодные годы, когда мама и папа учились в Киевском МедИнституте и голодали, мамина старшся сестра Маня жила в Киеве с мужем Григорием Калиновским – главбухом крупнейшего обувного об'единения в масштабе всей страны. Должность эта в те годы была высокооплачиваемой, требующей высокой квалификации и ответственности, и семья Мани жила в полном достатке. Маня в семье родителей считалась самой красивой девушкой, и на этом основании она помыкала младшими сестрёнками, бывшими у неё на побегушках, а затем и обожавшим её мужем, старшим её по возрасту. Особенно, когда у них родился сын Абраша.
Мама и папа, обычно по воскресеньям навещали Маню, приходя к ним на обед. Это и считалась единственной помощью, которую Маня оказывала сестре с её мужем.
И каждый раз, когда студенты уходили, подкрепившись сытным обедом на всю голодную неделю, их на лестнице догонял племянник Абраша, школьник в то время. Догоняя уходящих на лестице, он тайком от матери совал деньги - моей маме, своей любимой тёте, в руку и говорил:
-- Тётечка, возьми, вам нужнее! –
-- Абрашенька, не надо, откуда у тебя деньги? –
-- Мне мама даёт на расходы, но мне не нужно, у меня и так всё есть ! --
И так – каждое посещение. И вспоминая его всякий раз, мама вспоминала благородство этого мальчика, исходящее лично от него. Любя своих родителей, он очень уважал свою тётю – мою маму, за то, что она училась со своим мужем, преодолевая трудности времени. В то время, как его мама – Маня, никогда после школы не училась, а просто удачно вышла замуж.
Он, Абраша, был очень и внешне красивым, и перед войной он женился на прелестной молодой актрисе театра – Маше Корсунской. После его гибели на фронте она никогда в жизни не была счастлива.
Так-же, как и несчастные родители его, доживая свой век.(Калиновский Абрам Григорьевич 1915 - 1941, на сайте - http://jmemory.org/Memorial/Memorial.htm) для справки.
... И вот праздник Ханука ... с приготовлением всяких вкусностей!
А ещё этот негласный праздник был связан с дарением денег взрослыми детям и звучал, как -- Ханука-гелт . Гелт – на языке идиш – деньги. И посему, мне были вручены бумажные купюры невероятного достоинства ! От мамы и папы – по 100 рублей, и от дяди и тёти – по 50 рублей. Итого – у меня в руках 300 рублей ! Правда, это сопровождалось какими-то наставлениями о разумном хранении и использовании таких денег и о месте их хранения ... то, что я уже пропускала мимо ушей.
Но, я любила во всём определённость и, держа в руках такие крупные деньги, хотелось выяснить до конца, насколько я имею на них право. Поэтому я спросила:
-- Эти деньги действительно мои? –
-- Да, конечно, они твои! Но, ты их не будешь тратить на разную ерунду, мы надеемся.( Да, да, блажен, кто верует ... можно было-бы сказать ...)
-- Если мне нужно будет, я могу их потратить?
-- Да, да, конечно ! -- заверили меня родители, не чуя беды ...
Несколько дней я ходила с мучившим меня вопросом –
-- Чего мне в жизни нехватает? –
В то время учёбы во втором классе, среди сверстников бытовало увлечение собирательством или коллекционированием чего-либо. Многие девочки собирали открытки, постоянно менялись ими, согласно вкусам, и увлечениям. У меня тоже был небольшой набор, который меня совсем не устраивал. И вот в один из дней моих лихорадочных раздумий, я решила пополнить свой жалкий набор открыток, решительно отправившись на базар, где была своего рода барахолка.
Распродавалось очень много трофейных вещей с фронта и всякого старья ещё старорежимного. Были там и открытки старые, старинные, заграничные, все в основном использованные уже однажды, с разными посланиями и поздравлениями, что не лишало художественной привлекательности их лицевой стороны. И все они были во много раз красивее и содержательнее продукции отечественного производства из киосков «Союзпечати» !
И я, на радость всяких старорежимных бабушек, продававших своё прошлое в этих открытках, купила на все свои деньги 100 открыток. По 3 рубля за каждую ...
О, как счастлива я была, обладая такой богатой коллекцией сразу! Правда, родители ещё какое-то время пребывали в счастливом неведеньи, т.к. я их не посвятила.
А я торжествовала, показывая девочкам свои сокровища! Я действительно была не превзойдённой никем !
Лишь спустя какое-то время, как-то невзначай, кто-то из родителей вскользь спросили о деньгах, на что я простодушно призналась, что они потрачены ... Был полнейший шок и разочарование в моей практичности,
особенно после демонстрации моего приобретения ...
Больше мне денег в таком колличестве не давали, конечно.
А коллекция моя ещё какое-то время была не превзойдённой, пока я её сохраняла в первозданном виде.
Но время шло, и между девочками, как обычно, происходила постоянная мена-замена, перед чем я тоже не устояла, обменивая и разменивая часто, не равноценно по содержанию и качеству ...
А надо сказать, что коллекция в её первоначальном содержании, была очень и очень интересной, и чем дальше, приобретала-бы ещё большую ценность, своим содержанием с обеих сторон... Но я тогда этого не понимала, и мне никто не подсказал ... С грустью вспоминаю ... Истинные коллекционеры-филокартисты меня поймут.
Филокартия ... т.е. коллекционирование открыток.
А потом были другие праздники – Новый Год с ёлкой, Рождество с об'язательной такой вкусной кутьёй, с народными поверьями и гаданьями, колядками и щедривками вечером под окнами, по-зимнему прекрасной Украины ... –
Коляд, коляд, колядниця,
добра з медом паляниця,
а без меду не така,
дайте дядьку пьятака,
а ви тітко гроші, --
будете хорошi ...
З Рідвом Христовим! - а як ви колядували в дитинстві? -
Щедрик ведрик,
Дайте вареник,
Грудочку кашки,
Кільце ковбаски,
Ще того мало -
Дайте ще сала;
Ще того трішки -
Дайте лепішки;
Або дайте ковбасу,
Я до дому понесу,
А як дасте кишку,
То з’їм у затишку!
**********************
Оце ми так колись ... Хотя мне родители запрещали колядовать из соображений безопасности во-первых, во-вторых, это расценивалось, как попрошайничество, в-третьих, из-за религиозной подоплёки ...
Но я всегда нарушала запреты, особенно под воздействием очарования от произведений Н.В.Гоголя, очень читаемого мной тогда в столь нежном возрасте, всей магии красоты Украинсих зимних ночей провинции ...
Затем шли другие праздники -- Христианские, Иудейские, с определённым об'язательным гастрономическим набором.
Пришло время и Пасхальных празднеств! Первых, после оккупации... И не взирая на атеизм, нас, девочек, независимо от национальности и вероисповедания, обуял вдруг религиозный трепет... А так как культовое действующее заведение, разрешённое властями, было лишь одно, т.е. Николаевский храм возле базара, туда мы и стали наведываться. Сначала не смея войти, затем, заходя и вовнутрь.
Я с девочками часто ходила вокруг да около храма, заходили туда в таинственный полумрак свечей, рассматривали лики Святых на стенах. Иногда подходили старушки, учили нас правильно креститься и кланяться. Всё это нас очень привлекало, давая темы для обсуждения. Близилась Пасха, первая послеоккупационная, и нас, детей, охватил этот самый религиозный трепет в предверии празднования. Вербное воскресение, сдобные Паски и крашенки, всё очень привлекало. И мы решили пойти на всенощную службу с Крестным ходом, хотя в составе нашей группы были еврейские девочки тоже.
Кстати, прекрасно помню отца Иосифа, служившего тогда в Николаевском храме у старого базара, затем сосланного сталинским режимом в лагеря ГУЛАГа ...
А потому, как нас влекло к себе почему-то подобное мероприятие, возможно своей таинственностью и тАинствами отправлений религиозных обрядов, то как раз в Пасхальные праздники удалось непосредственно встретиться с Батюшкой.
И вот, отстояв зажатая толпой огромную очередь молящихся, я предстала перед величественной фигурой Батюшки с добрым лицом, в красивом облачении, приняв его благословение, помазание елеем, облатку на язык ...
Не помню уже реакцию моих бедных родителей, дожидавшихся меня дома и выслушавших мой восторженный рассказ. Правда, после выхода из очереди в лунную ночь в благостном состоянии духа, мы были отрезвлены мальчишками, которые нас хлестали прутьями вербы по ногам с такой жестокостью, что на моей ноге чулочек в резиночку лопнул по линии удара прутом, а на ноге взпух лиловый рубец... Били и приговаривали -
- Верба бела - бьёт за дело,
верба красна - бьёт напрасно ... - не жалея ни белой, ни - красной.
Что заставило нас ускорить возвращение домой.
На этой-же Пасхальной неделе мы опять как-то оказались у входа в храм. Службы не было, внутри было пустынно, тихо, что побудило нас войти. В центре стоял постамент, что являл собой гроб Господен, как мне потом кто-то об'яснил. Горели свечи среди цветов и ярких крашенок, которые нам вдруг очень захотелось взять.
-- А можно-ли? – мы не знали. Посовещавшись, мы решили, что это дары от Боженьки. Подошли, и каждая взяла по крашенке, затем удалились очень довольные собой, мысленно благодаря Бога. Только позднее я как-то узнала из компетентных источников, что дары предназначались Боженьке от прихожан... Но, думаю, Он не обиделся на своих неразумных, но чистых помыслами чад своих !
И в памяти моей жив образ Отца Иосифа тех далёких лет, что вспомнилось ныне ... И, быть-может, его Пасхальное благословение довольно долго спасало меня от множества опасностей того времени, пока я взрослела в Умани... Пока оно не иссякло однажды уже во взрослой другой жизни ... И, быть-может, поэтому я многим бедам в жизни стала вдруг доступна ...
Праздник есть праздник, какому-бы народу он не принадлежал. Лишь-бы он добрым был! И именно этим запоминался на всю жизнь ...
***************************************