Праздники далёкого детства...

Алла Зиливинская
 Декабрь на дворе, время предновогодних праздников  --  Хануки  и  католического  Рождества  во  всех  странах  мира .

    Ханука – праздник  верующих  евреев  всего  мира,  имеющий  исторические  и  этнографические  корни,  уходящие  в  глубину  веков.  Как  всякая  история  народа,  очень  интересна  и  богата  традициями,  пронесенными  и  сохраняемыми  в  памяти  народа.  В  Советское  время,  всякое  проявление  религиозности  пресекалось  и  не  приветствовалось, мягко сказано!  А  уж  Иудаизм,  как  религия,  был  в  полнейшем  запрете,  как  проявление  вражеской  идеологии  Сионизма,  за  что  реально   светила  дорога  в  ГУЛГ  и  даже,  бывало,  и  расстреливали ...(  Стоит  вспомнить  историю  --  Дело Еврейского антифашистского комитета — один из эпизодов послевоенных политических репрессий в СССР.
Дело было возбуждено в отношении группы еврейских общественных деятелей СССР — членовЕврейского антифашистского комитета (ЕАК) в 1948 году и продолжалось до 1952 года. 13 из 15 обвиняемых по уголовному делу С. А. Лозовского, И. С. Фефера и других руководителей были расстреляны 12 августа 1952 года. Всего по делу ЕАК было репрессировано 125 человек, в том числе 23 были расстреляны и 6 умерли в ходе следствия. Впоследствии все осуждённые по этому делу былиреабилитированы. Историки рассматривают дело ЕАК как проявление политики государственногоантисемитизма в СССР.
Не пожалев  при  этом  даже любимую   жену  В.М.Молотова – Полину  Жемчужину,  которую  он  дождался  после  её  реабилитации,  не  отказавшись  от  неё  )

    Мы,  дети  той  поры – 40 – 50х  годов,  воспитывались  в  тотальном  атеизме,  твёрдо  зная  что  религия – опиум  для  народа,  или,  если  понятнее --  поповские  забобоны !
Взрослые,  конечно,  в  семьях  создавали  атмосферу  тотальной  нетерпимости  к  любому  проявлению  религиозности, даже,  если  у  них  она  и  теплилась  где-то  в  глубине  души, на  генетическом  уровне ...

  Мои  родители  отмечали  какие-то  даты  праздников,  скорее,  на  гастрономическом  уровне,   употреблением  традиционных   блюд,  памятных  для  них  из  воспоминаний  о  детстве  в  их  родительских   домах  ешё   при   Царизме...   Таким  образом  в  доме  возникло  название  Хануки  в  декабре  1944го  после  возвращения  из  эвакуации.  А  так  как  у  нас  жили  мамина  старшая  сестра  т. Маня  с  мужем – д.Гришей,  оставшиеся   одинокими   и  больными  после  тягот  эвакуации  за  Уралом  и  гибели  их  единственного  сына  Абраши  на  фронте,  организация  традиционного  Ханукального  стола,  возможно,  отвлекла-бы  их    немного  от  грустных  мыслей, - возможно?  Хотя,  конечно,  невозможно  было  забыть  такого,  как  Абраша ...  который  к  началу  войны  был  ведущим  инженером  на  каком-то  крупном   машиностроительном   заводе  Киева,  подлежащим  немедленной  эвакуации  за  Урал,  для  выпуска  танков.
 
   Абраша  получил  бронь,  для  эвакуации  и  последующей  работы  по  срочному  перепрофилированию  завода  и  наладке  выпуска  танков.
Но,  положив  бронь  в  карман,  вопреки  расхожему   мнению  антисемитов,  что -
 - "евреи воюют в тылу - Ташкенте, за Уралом...",  отправился  в  военкомат,  и  был  отправлен  танкистом  на  фронт.  Через  несколько  месяцев  он  сгорел  в  танке ... Хотя, работая по брони в тылу, Он, скорее всего принёс-бы больше пользы в деле достижения победы... Скорей всего ... (http://jmemory.org/Memorial/Memorial.htm

Калиновский Абрам Григорьевич 1915 - 1941 - очень стОит зайти по этой сноске!)

 
   Вообще, этот   мальчик  с  детства,  по  рассказам  мамы,  был   удивительно  чутким  и  благородным  не  по  годам .  В  голодные  годы,  когда  мама  и  папа  учились  в  Киевском  МедИнституте  и  голодали,  мамина  старшся  сестра  Маня  жила  в  Киеве  с  мужем  Григорием  Калиновским  –  главбухом   крупнейшего  обувного  об'единения  в  масштабе  всей  страны.  Должность  эта  в  те  годы  была  высокооплачиваемой,  требующей  высокой  квалификации  и  ответственности,  и  семья  Мани  жила  в  полном  достатке.  Маня  в  семье  родителей  считалась  самой  красивой  девушкой,  и  на  этом   основании   она   помыкала   младшими  сестрёнками,  бывшими  у  неё  на  побегушках,  а  затем  и  обожавшим  её  мужем,  старшим  её  по  возрасту.  Особенно,  когда  у  них  родился  сын  Абраша. 

  Мама  и  папа,  обычно  по  воскресеньям  навещали    Маню,  приходя  к  ним  на  обед.  Это  и  считалась  единственной  помощью,  которую  Маня  оказывала  сестре  с  её  мужем. 
     И  каждый  раз,  когда  студенты  уходили,  подкрепившись  сытным  обедом  на  всю  голодную  неделю,  их  на  лестнице  догонял  племянник  Абраша,  школьник  в  то  время.  Догоняя уходящих на лестице, он  тайком  от  матери  совал  деньги - моей маме,  своей  любимой  тёте,  в  руку  и  говорил:
--  Тётечка,  возьми,  вам  нужнее! –
--  Абрашенька,  не  надо,  откуда  у  тебя  деньги? –
-- Мне  мама даёт на расходы, но  мне  не  нужно, у меня и так  всё  есть ! -- 
  И  так – каждое  посещение.  И  вспоминая  его  всякий  раз,  мама  вспоминала  благородство  этого  мальчика,  исходящее  лично  от  него.  Любя  своих  родителей,  он  очень  уважал  свою  тётю – мою  маму,  за  то,  что  она  училась  со  своим  мужем,  преодолевая  трудности  времени. В  то  время,  как  его  мама – Маня,  никогда  после  школы  не  училась,  а  просто  удачно  вышла  замуж.
Он,   Абраша,  был  очень и  внешне  красивым,  и  перед  войной  он  женился  на  прелестной  молодой  актрисе  театра – Маше Корсунской.  После  его  гибели  на  фронте  она  никогда  в  жизни  не  была  счастлива.
  Так-же,  как  и  несчастные  родители  его,  доживая  свой  век.(Калиновский Абрам Григорьевич 1915 - 1941, на сайте -  http://jmemory.org/Memorial/Memorial.htm) для справки.

 ... И  вот  праздник  Ханука ... с  приготовлением  всяких  вкусностей!

  А  ещё  этот  негласный  праздник  был  связан  с  дарением  денег  взрослыми  детям  и  звучал,  как  -- Ханука-гелт .  Гелт – на  языке идиш – деньги.  И  посему,  мне  были  вручены  бумажные  купюры  невероятного  достоинства ! От  мамы и  папы – по  100 рублей,  и  от  дяди  и  тёти – по  50 рублей.  Итого – у  меня  в  руках  300  рублей !  Правда,  это  сопровождалось  какими-то  наставлениями  о  разумном  хранении  и  использовании таких  денег и  о  месте  их  хранения ...  то,  что  я  уже  пропускала  мимо  ушей.

Но,  я  любила  во  всём  определённость и,  держа  в  руках  такие  крупные  деньги,  хотелось  выяснить  до  конца,  насколько  я  имею  на  них  право.  Поэтому  я  спросила:
--  Эти  деньги  действительно  мои? –
-- Да,  конечно,  они  твои!  Но,  ты  их  не  будешь  тратить  на  разную  ерунду,  мы  надеемся.( Да, да, блажен, кто верует ...  можно было-бы сказать ...)
--  Если  мне  нужно  будет,  я  могу  их  потратить?
--  Да,  да,  конечно !  --  заверили  меня  родители,  не  чуя  беды ...

Несколько  дней  я  ходила  с  мучившим  меня  вопросом –
--  Чего  мне  в  жизни  нехватает? –
В  то  время  учёбы  во  втором  классе,  среди  сверстников  бытовало  увлечение  собирательством  или  коллекционированием   чего-либо.  Многие  девочки  собирали  открытки,  постоянно  менялись  ими,  согласно  вкусам,  и  увлечениям.  У  меня  тоже  был  небольшой  набор,  который меня  совсем  не  устраивал.  И  вот  в  один  из  дней  моих  лихорадочных  раздумий,  я  решила  пополнить  свой  жалкий  набор  открыток,  решительно  отправившись  на  базар,  где  была  своего  рода  барахолка. 

   Распродавалось  очень  много  трофейных  вещей  с  фронта  и  всякого  старья  ещё старорежимного.  Были  там  и  открытки  старые,  старинные, заграничные,  все  в  основном  использованные  уже  однажды,  с  разными  посланиями  и  поздравлениями,  что  не  лишало художественной  привлекательности их лицевой стороны.  И  все  они  были  во  много  раз  красивее  и  содержательнее  продукции  отечественного  производства  из  киосков  «Союзпечати» ! 
    И  я,  на  радость  всяких  старорежимных  бабушек,  продававших  своё  прошлое  в  этих  открытках,  купила  на  все  свои  деньги  100  открыток.  По  3  рубля  за   каждую ...
    О,  как  счастлива  я  была,  обладая  такой  богатой  коллекцией  сразу!  Правда,  родители  ещё  какое-то  время  пребывали  в  счастливом  неведеньи,  т.к. я  их  не  посвятила.
   А  я  торжествовала,  показывая  девочкам  свои  сокровища!  Я  действительно  была  не  превзойдённой  никем !
    Лишь  спустя  какое-то  время,  как-то  невзначай,  кто-то  из  родителей  вскользь  спросили  о  деньгах,  на  что  я  простодушно  призналась,  что  они  потрачены ... Был  полнейший  шок  и  разочарование  в  моей  практичности,
особенно  после  демонстрации  моего  приобретения ...
Больше  мне  денег  в  таком  колличестве  не  давали,  конечно.

  А  коллекция  моя  ещё  какое-то  время  была  не  превзойдённой,  пока  я  её  сохраняла  в  первозданном  виде.
Но  время  шло,  и  между  девочками,  как  обычно,  происходила  постоянная  мена-замена,  перед  чем  я  тоже  не  устояла,  обменивая   и  разменивая  часто,  не  равноценно  по  содержанию  и  качеству ...   

А  надо  сказать,  что  коллекция  в  её  первоначальном  содержании,  была  очень  и  очень  интересной,  и  чем  дальше,  приобретала-бы  ещё  большую  ценность,  своим  содержанием  с  обеих  сторон...  Но  я  тогда  этого  не  понимала,  и  мне  никто  не  подсказал ...  С  грустью  вспоминаю ... Истинные  коллекционеры-филокартисты  меня  поймут.
Филокартия ...  т.е. коллекционирование  открыток.

   А  потом  были  другие  праздники – Новый  Год  с  ёлкой,  Рождество  с  об'язательной  такой  вкусной  кутьёй,  с  народными  поверьями  и  гаданьями,  колядками  и  щедривками  вечером  под  окнами,  по-зимнему   прекрасной   Украины ...  – 
Коляд, коляд, колядниця,
добра з медом паляниця,
а без меду не така,
дайте дядьку пьятака,
а ви тітко гроші, --
будете хорошi ...
З Рідвом Христовим!   -  а як ви колядували в дитинстві?   -
Щедрик ведрик,
Дайте вареник,
Грудочку кашки,
Кільце ковбаски,

Ще того мало -
Дайте ще сала;
Ще того трішки -
Дайте лепішки;

Або дайте ковбасу,
Я до дому понесу,
А як дасте кишку,
То з’їм у затишку!
**********************
     Оце ми так колись ...   Хотя  мне  родители  запрещали  колядовать  из  соображений  безопасности  во-первых,  во-вторых,  это расценивалось,  как  попрошайничество,  в-третьих,  из-за  религиозной  подоплёки ...
  Но  я  всегда  нарушала  запреты,  особенно  под  воздействием  очарования  от  произведений  Н.В.Гоголя,  очень  читаемого  мной  тогда  в  столь  нежном  возрасте,  всей  магии  красоты  Украинсих  зимних  ночей  провинции ...
  Затем  шли  другие  праздники --  Христианские,  Иудейские,  с  определённым  об'язательным  гастрономическим  набором.

   Пришло время и Пасхальных празднеств! Первых, после оккупации... И не взирая на атеизм, нас, девочек, независимо от национальности и вероисповедания, обуял вдруг религиозный трепет...  А так как  культовое  действующее  заведение,  разрешённое властями, было лишь одно, т.е. Николаевский  храм возле базара, туда мы и стали наведываться. Сначала не смея войти,  затем,  заходя  и  вовнутрь.
 
   Я с девочками часто ходила вокруг да около храма, заходили туда в таинственный полумрак свечей, рассматривали лики Святых на стенах. Иногда подходили старушки, учили нас правильно креститься и кланяться. Всё это нас очень привлекало, давая темы для обсуждения. Близилась Пасха, первая послеоккупационная, и нас, детей, охватил этот самый религиозный трепет в предверии празднования.  Вербное воскресение, сдобные Паски и крашенки, всё очень привлекало. И мы решили пойти на всенощную службу с  Крестным ходом, хотя  в  составе нашей группы были еврейские девочки тоже.

Кстати,  прекрасно  помню  отца  Иосифа, служившего тогда в Николаевском  храме  у старого базара, затем  сосланного  сталинским  режимом  в  лагеря  ГУЛАГа ...
А потому, как нас  влекло  к  себе почему-то подобное мероприятие, возможно своей таинственностью  и тАинствами отправлений религиозных обрядов, то  как  раз  в  Пасхальные  праздники  удалось  непосредственно   встретиться  с  Батюшкой.

 И вот, отстояв зажатая толпой огромную очередь молящихся, я предстала перед величественной фигурой Батюшки с добрым лицом, в красивом облачении,  приняв  его  благословение,  помазание  елеем,  облатку  на язык ...

Не помню уже реакцию моих бедных родителей, дожидавшихся меня дома и выслушавших мой восторженный рассказ. Правда, после выхода из очереди в лунную ночь в благостном состоянии духа, мы были отрезвлены мальчишками, которые нас хлестали прутьями вербы по ногам с такой жестокостью, что на моей ноге чулочек в резиночку лопнул по линии удара прутом, а на ноге взпух лиловый рубец... Били и приговаривали -
 - Верба бела - бьёт за дело,
верба красна - бьёт напрасно ... - не жалея ни белой, ни - красной.
Что заставило нас ускорить  возвращение  домой.

На  этой-же  Пасхальной  неделе  мы  опять  как-то  оказались  у  входа  в  храм.  Службы не  было,  внутри  было  пустынно,  тихо,  что  побудило  нас  войти.  В  центре  стоял  постамент,  что  являл  собой  гроб  Господен,  как  мне  потом  кто-то  об'яснил.  Горели  свечи  среди  цветов  и  ярких  крашенок,  которые  нам  вдруг  очень  захотелось  взять.
--  А  можно-ли? – мы  не  знали.  Посовещавшись,  мы  решили,  что  это  дары  от  Боженьки.  Подошли,  и  каждая  взяла  по  крашенке,  затем  удалились  очень  довольные  собой,  мысленно  благодаря  Бога.  Только  позднее  я  как-то  узнала  из  компетентных  источников,  что  дары  предназначались  Боженьке  от  прихожан...  Но,  думаю,  Он  не  обиделся  на  своих  неразумных,  но  чистых  помыслами  чад  своих !

    И  в памяти моей жив образ Отца Иосифа  тех  далёких  лет,  что вспомнилось ныне ... И,  быть-может,  его  Пасхальное благословение довольно долго спасало меня от множества опасностей того времени, пока я взрослела в Умани... Пока оно не иссякло однажды уже во взрослой другой  жизни ...   И,  быть-может,  поэтому  я  многим  бедам  в  жизни  стала  вдруг доступна ...

Праздник  есть  праздник,  какому-бы  народу  он  не  принадлежал.  Лишь-бы  он  добрым  был!  И  именно  этим  запоминался  на  всю  жизнь  ...
***************************************