«События в селении Данабаш», Джалил Мамедгулузаде.
Рассказал: Садых-Балагур. Записал: Халил-Газетчик.
Идущий из груди моей голос многому меня учит. То голос чистой моей совести, которая имеется у каждого. Всякий, кто внимательно прислушивается к её велениям и исполняет их, много тайн откроет и многое постигнет. Сократ.
ЛЕГОНЬКОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ.
Меня зовут Халил, а товарища моего Садых. Оба мы уроженцы селения Данабаш. Сам я родился тридцать лет тому назад, иначе говоря мне ровно тридцать лет. Думаю, что и приятель мой Садых будет одних лет со мной, но я выгляжу несколько моложе. Он повыше меня ростом, но я плотнее; он смугл и не имеет растительности на лице, я же белее его и имею густую бороду. Ещё одна разница в нашей внешности заключается в том, что я слаб глазами и ношу очки; я грамотен, и чтение, письмо сказались на моём зрении; товарищ же мой имеет острое зрение.
DANABASH KYANDININ AHVALATLARI Сyalil Myammyadquluzadya.
Naqil edibdi Laqlaqi Sadiq. Yaziya qyotyuryubdyu qyazetchi Xyalil.
Qyalbimdyan qyalyan syas myanya chox zadlar oyryadir. Haman syas pak vya tyamiz insafimin syasidir ki, hamida o insaf var. Hyar kyas qush-hush ilya onun buyurduquna qulaq asib, amrinya amyal elyasya, chox sirlyardyan aqah olub, chox sheylyar bilyar.
SOKRAT.
BIR YYUNQYULVARI MYUQYADDIMYA
Myanim adim Xyalil vya yoldashimin adi Sadiqdi. Hyar ikimiz Danabash kyandindya anadan olmushuq. Myan ozyum anadan olmusham dyuz otuz il bundan iryali; yyani myanim otuz yashim var. Yoldashim Sadiq da, myan deyiryam, anсaq myan sindya olar. Amma myan ondan bir az сavan qyoryukyuryam. Onun boyu uсadi, myanim boyum alchaqdi; amma myan ondan doluyam. O, chox qaradi vya kosadi, amma myan aqimtul vya top saqqalam. Bir tyafavyutyumyuz ordadir ki, myan qyozlyuk qoyuram, qyozlyarim chox zyaifdi; amma yoldashimin qyozlyari chox salamatdi. Bunun da syabyabi odur ki, myan ahli-savadam, yazi-pozu myanim qyozyumya ziyan elyayibdi.
Короче говоря, оба мы - жители селения Данабаш. Я занимаюсь разносной торговлей; захватив под мышки несколько кусков ситца, я обхожу наше и соседние сёла и продаю разные ситцы, чем и зарабатываю себе на хлеб насущный.
Приятель же мой - бакалейщик; разложив в маленькой хибарке пуда три-четыре соли, ящик изюма и несколько пачек махорки, он сбывает товар и кое-как перебивается на эти заработки.
Словом, оба мы бедные создания господа бога.
Правда, хоть это и утомительно для читателя, но мне придётся предварительно рассказать кое-что о нас, иначе, я это знаю наперёд, мои друзья, прочитав всё это, будут недоумевать: что значит Газетчик и, причём тут Балагур. Чтобы предупредить всякие недоразумения, я вынужден сказать об этом несколько слов, хотя рискую вызвать у читателей головную боль.
Myuxtyasyar, biz hyar ikimiz Danabash kyandinin sakiniyik. Myanim syanyatim qoltuqchuluqdu, yyani dyord-besh top chit qoltuquma vurub, dolaniram oz kyandimizi, ya qeyri kyandlyari, chit-mit satib, bir tyovr qyuzyaranimi kechiriryam. Yoldashimin syanyati baqqaldi, yyani bir daxmaya uch-dyord put duz, bir qutu kishmish vya dyord-besh pachka maxorka tyutyunyu qoyub satir vya o da bu сyur ryuzqarini kechirir.
Vyassyalam, hyar ikimiz allah-taalanin kasib byandyalyarindyanik. Qyaryaz, bash aqrisi da olur, amma qenya qyaryak deyim; chyunki myan biliryam ki, bu ahvalati oxuyan ryafiqlyarim artiq tyayaссyub edyaсyaklyar, neсya yyani qyazetchi Xyalil vya laqlaqi Sadiq? Pyas ryafiqlyarimi intizarchiliqdan chixarmaqdan otryu qenya qyaryak bir nechya syoz arz edyam; hyarchyand bash aqrisi olur.
Мне кажется, такого потешного села, как наш Данабаш, не найдётся во всём кавказском крае. Я не говорю, что оно плохое, боже упаси! Я никогда не погрешу против совести. Правда, я несколько обижен на наше село, но это никак не может свидетельствовать о том, что оно плохое; пускай хоть двести подобных мне бездельников будут недовольны нашим селом, и всё же называть его плохим будет несправедливо.
Нет, нет! Клянусь аллахом, село наше очень хорошее. Если вы с терпением выслушаете моё повествование до конца, сами убедитесь, что наше село вовсе не плохое.
Однако вопрос о том, плохое наше село или хорошее, оставим в стороне: вовсе не к тому я веду речь; я хочу только сказать, что в нашем селе нет ни одного человека, который бы не имел своего прозвища. У нас это называется "аяма". Не знаю, поняли вы или нет. "Аяма" значит "легеб".
Myan deyiryam byutyun Qafqaziyyya vilayyatindya bizim Danabash kyandi kimi myazyali kyand yoxdu. Demiryam ki, pisdi, allah elyamyasin. Myan hech vaxt haqqi itirmyaryam. Doqrudur, myan bir az inсimishyam kyandimizdyan; amma bu, kyandimizin pisliyinya
dyalalyat elyamyaz ki! Iki yyuz myanim kimi dilqir adam inсisin bizim kyanddyan, bunnan belya bizim kyandya qenya pis demyak
haqdan kyanar olar.
Yox, vallahi, billahi, bizim kyand chox yaxshi kyanddi. Inshallah, aqyar myanim arzimya axira kimi syabr ilya qulaq versyan ozyun qyoryarsyan ki, bizim kyand pis kyand deyil.
Hyalya pisliyi, yaxshiliqi qalsin kyanarda. Syozyum orda deyil; syozyum orasindadi ki, bizim kyanddya shyaxs yoxdu ki, onun bir ayamasi olmasin.
Bizlyar ayama deyirik. Bilmiryam basha dyushdyunyuz, ya yox? Ayama, yyani lyaqyab.
Разрешите немного отклониться от темы нашего рассказа.
До прошлого года я не знал слова "легеб", потому что не такой уж я большой грамотей. Никаких книг, кроме "Джамеи-Аббаси", я не читал. О догмах шариата и как учебник по персидскому языку в духовных медресе Шейха-Баха-ед-дина. В прошлом году приехавший с того берега реки Аракса из Ирана, молла пел у нас марсия. К сожалению, я не запомнил его имени.
Однажды этот молла зашёл в лавочку нашего Садыха-Балагура. В лавке был и я, были ещё крестьяне.
Молла взял у Садыха две пачки махорки. Одну из них он вскрыл, набил свою трубку и попросил огня. Садых зажёг спичку, и молла, задымив трубкой, поблагодарил Садыха:
- Да благословит аллах память твоего родителя!
После этого, сделав несколько затяжек, он обратился к Садыху:
- Племянник, в чём причина, что к благословенному имени вашему присовокупили ещё слово "балагур"?
Вопроса Ахунда не поняли не только крестьяне, но даже я сам, хотя среди присутствующих я считался человеком учёным.
Hyalya burdan bir hashiyya chixaq.
Myan lyaqyab syozyunyu bildirya kimi bilmyazdim; chyunki dyarsim o qyadyar yoxdu, "Сamei-Abbas"dan savayi bir kitab oxumamisham.
Bildir bizim kyanddya o taydan bir molla myarsiyya oxuyurdu. Amma heyf adi yadimdan chixibdi. Bir qyun bu mollanin qyuzyari dyushdyu bizim Sadiqin dyukanina. Qyoryukyurdyu molla iryalidyan bilirmish ki, Sadiqa laqlaqi Sadiq deyirlyar. Dyukanda myandyan savayi bir nechya kyatdi dya var idi, Molla, Sadiqdan iki pachka maxorka tyanbyakisi alib, pachkanin birini achdi vya chubuqunu doldurub od istyadi. Sadiq bir spichka chyakdi, molla chubuqu alishdirib Sadiqa dedi:
"Allah atana ryahmyat elyasin."
Sonra chubuqu bir nechya dyafya syumyuryub, uzyunyu tutdu Sadiqa:
«Axyavizadya, nya illyat, сyanabinizin ismi-shyarifinya laqlaqi lyaqyabi izafya artirirlar?"
Axundun syozlyarini nyainki kyatdilyar, hech myan ozyum dya basha dushmyadim. Vyahalon ki myan oturanlarin yaninda hyalya alim idim. Тем не менее о смысле вопроса Ахунда мы догадались: Ахунд спрашивал, почему Садыха называют балагуром.
- Балагур - это аяма, моё прозвище - немного помолчав, ответил Садых.
- Что это ещё за слово "аяма?" - с удивлением спросил Ахунд и добавил. Какие же вы невежды!
Когда Садых спросил у Ахунда, чем он недоволен, тот разъяснил: балагур не "аяма", а "легеб" Садыха. "Аяма" говорят люди необразованные, а "легеб" арабское слово. В заключение Ахунд строго-настрого наказал нам никогда не произносить слова "аяма", а говорить "легеб". Все мы согласились с Ахундом.
- Ахунд! - вдруг обратился к нему Садых,- Вероятно, вы очень сильны в арабской грамоте?
- О чём ты спрашиваешь, парень? - сказал Ахунд,- Ты думаешь, легко быть моллой и петь марсия? Кто же пустит на минбар человека, не завершившего курса обучения на арабском языке?
Amma, syoz yox, hamimiz basha dyushdyuk; Axund sorushurdu nyayya Sadiqa laqlaqi deyirlyar. Sadiq bir az duruxub сavab verdi ki, laqlaqi onun ayamasidi. Axund tyayaссyublya dyubarya sorushdu:
"Olan, ayama nyadi, qyaribya avam adamsiniz!...."
Sadiq syabyabini sorushandan sonra Axund bizi basha saldi ki, laqlaqi Sadiqin ayamasi deyil, lyaqyabidi. Ayama avam syozyudyur, lyaqyab aryab syozyudyur. Axirda Axund byarkdyan-byark bizya tapshirdi ki, ayama lyafzini dilimizya qyatirmyayyak, lyaqyab deyyak.
Biz hamimiz razi olduq vya "byali" сavabdan savayi bir syoz demyadik. Sonra Sadiq uzyunyu Axunda tutub sorushdu:
"Axund, сyanabiniz qyaryak aryab dyarsindya chox qyuсlyu olasiniz."
Molla сavab verdi:
"Qyadya, nya syoylyayirsyan? Molla olmaq, myarsiyya demyak myaqyar asan amrdi? Aryab dyarsini tamam eylyamyamish adami myaqyar minbyarya qoyarlar?"
И тут Садых возьми да спроси моллу:
- Ахунд, как будет по-арабски хлеб?
Ахунд затянулся трубкой, посмотрел себе под ноги и, кашлянув, ответил:
- Друг мой, в Аравии не бывает хлеба, потому и по-арабски названия хлеба нет. Кроме риса, там ничего не едят.
- А как по-арабски рис? - снова спросил Садых. Ахунд опять затянулся трубкой и после некоторого молчания кашлянул и сказал:
- Племянничек, оказывается, ты и на самом деле балагур. Не зря, значит, крестьяне тебя балагуром прозвали.
Сказал и, поправив аба, вышел из лавки.
В тот день до самого вечера мы не могли отдышаться от смеха.
И так, моё имя Халил, но прозвали меня Газетчиком, хотя, клянусь единым аллахом, к газете я никакого отношения не имею. Газетчик - это человек, обладающий умом и способностями, собирающий разные сведения, узнающий про интересные события, чтобы напечатать о них и распространить повсюду. Naqafil Sadiq Axunddan bu сyur sorushdu:
"Axund, chyoryayya aryabсya nya deyir?"
Axund chubuqu syumyuryub, bir baxdi yerya vya oskyuryub сavab verdi:
"Byaradyarim, Aryabistanda chyoryak olmaz ki, chyoryayya bir ad qoyalar. Orda dyuyyudyan savay ozqya shey yemyazlyar."
Sadiq dyubarya Axunda sual verdi:
"Pyas dyuyyuyya aryabсya nya deyir?"
Axund chubuqu syumyuryub oskyurdyu vya az kechdi сavab verdi:
"Qardash oqlu, syan elya doqrudan laqlaqi imishsyan. Kyatdilyar yerindya syanya laqlaqi deyiblyar."
Bu syozlyari deyib Axund abasini dyuzyaldib, dyukandan chixdi, qetdi. Biz hamimiz o qyunyu axshama kimi qyulmyakdyan sakit olmadiq.
Myasyalyan, myanim adim Xyalildi, myanim adimi qoyublar qyazetchi Xyalil. Myan, vallah, bilmiryam qyazet nyadi. Qyazetchi bir shyaxsdi aqli, kamali сyahyatya yaxshi ahvalatlar, yaxshi xyabyarlyar yiqib, chap elyayib daqidar o yana-bu yana. Я же не знаю, каким образом я мог стать газетчиком. Но о том, за что меня прозвали газетчиком, я расскажу вам как-нибудь после.
Моего приятеля называют балагуром, то есть любителем весело поболтать. В этом отношении нас ещё уважили, дали нам не такие уж смешные и обидные прозвища. У нас в селении Данабаш некоторые имеют такие смешные прозвища, что вы животы себе надорвёте, если скажу. Вот, к примеру, некоторые из них: Гасан-Коротышка, Гейдар-Верблюд, Сабзали-Трепач, Мухтар-Тугодум, Гасым-Зайчишка. Словом, таким прозвищам у нас, в селении Данабаш, несчесть числа; если их все записывать, то бумаги со всех российских фабрик не хватит.
Моего товарища Садыха прозвали Балагуром. Клянусь создателем, что это прозвище нисколько ему не подходит. Оно-то верно, что Садых любит поговорить. Где бы ни сел, начнёт говорить, и ничем его не остановишь.
Amma myan bilmiryam ki, myan haradan qyazetchi oldum. Inshallah, arz elyaryam nya syabyabya myanya qyazetchi deyirlyar, myanim yoldashima deyirlyar laqlaqi Sadiq, yyani chox danishan.
Hyalya bizya hyormyat qoyublar; bizim lyaqyabimiz chox qyulmyali deyil. Elya lyaqyablyar var bizim Danabash kyandindya ki, desyam oqunub qedyarsyan. Myasyalyan, qirdik Hyasyan, dyavya Heydyar, yalanchi Syabzyali, eshshyak Muxtar, doshan Qasim. Myuxtyasyar, bu сyur ayamalar bizim Danabash kyandindya hyadsizdi. Aqyar duram hamisini arz etmyakliyya, byutyun Rusiyyyatin karxanalarinda kaqiz qalmaz.
Myanim yoldashim Sadiqin adini qoyublar laqlaqi. And olsun bizi yaradana, bu lyaqyab o kishiyya hech yarashmir. Doqrudu, Sadiq chox danishar. Elya hyar yanda oturubdu deyyaсyak. Deyir, deyir vya yorulmaq bilmir. Надо отдать ему должное, сдается, что такого златоуста во всём мире не найти, И то сказать, в нашем селе Данабаш считают, что всякого, кто много говорит, можно окрестить балагуром, а между тем говорун говоруну рознь. Я видел таких людей, что говорили с утра до вечера, и слушатель ни чуточки не утомлялся. Если всякого, кто много говорит, называть балагуром, то мы должны были бы назвать балагурами всех ваизов - проповедников: поднявшись на минбар, они ни за что не хотят покинуть его.
Нет, конечно, не всякий, кто много говорит, - балагур. Если кто-нибудь заводит разговор о господе боге или рассказывает о своей поездке в Кербалу или Мекку, можно ли таких людей называть балагурами? Конечно, нет, грешно говорить такие вещи, несправедливо.
Пусть говорят, что хотят, пусть Садыха называют балагуром, и всё же он до конца моей жизни мне друг. Быть может, Садых и на самом деле балагур, но каждый раз, когда он говорит, я готов встать и расцеловать его в уста.
Amma neyliyim, bir belya shirinkyalam, myan deyyaryam, yer uzyundya yoxdu.
Bir dya ki, bizim Danabash kyandindya elya bilirlyar ki, hyar bir chox danishan adama laqlaqi demyak olar. Axir chox danishan da var, chox danishan da. Myan elya shyaxslyar qyormyushyam ki, syahyardyan-axshamadyak danishib, myan hech doymamisham. Aqyar hami chox danishana laqlaqi demyak olsaydi, qyaryak biz сyami vaizlyarya laqlaqi deyyaydik; chyunki onlar minbyarya chixib, yenmyak bilmyazlyar.
Xeyr, hami chox danishana laqlaqi demyak olmaz. Birisi bashlayir allah-taalanin baryasindya syohbyat edir, ya qeyrisi oz Kyarbyalaya vya Myakkyayya qetmyayindyan naqil edir, myaqyar bu сyur shyaxslyarya demyak olar laqlaqi? Xeyr, olmaz; qyunahdi vya haqdan uzaqdi bu сyur syozlyari danishmaq.
Qoy hyar kyas hyar nya deyir-desin. Qoy Sadiqa desinlyar laqlaqi; amma o kishi olyan qyunya kimi myanim ryafiqim, myusahibim vya hyamdyardimdi! Byazi qizini syoyyur, byazi anasini.
Byalkya dya elya Sadiq doqrudan laqlaqidi. Amma o danishanda doqrudan myan hyamishya qyaryak duram onun dodaqlarindan opyam. А почему меня называют газетчиком?
Послушайте, я вам расскажу и об этом.
Меня прозвали газетчиком, когда я завёл дружбу с Садыхом. Действительно, в том, что меня прозвали газетчиком, виноват мой приятель Садых. Тут надо будет рассказать с самого-начала.
Прошло, пожалуй, года два, как мы сблизились, а случилось это вот как.
Однажды, взяв под мышки несколько кусков ситца, отправился я в лавку к Садыху. Тогда между нами не было ещё тесной дружбы. Я посидел у него немного. Мы были одни в лавке. И вот, пока я был занят курением, Садых, по обыкновению, начал говорить. Как я успел уже доложить вам, его речи всегда мне нравились, но на этот раз я просто-таки влюбился в него. Он начал рассказывать такие увлекательные истории, что не солгу, если скажу, что за то время, пока он рассказывал, вошли в лавку десятка два-три покупателей, да так и ушли они без покупок: каждому, кто входил в лавку за покупкой, мы отвечали, что такого товара нет.
Pyas myanya niyya deyirlyar qyazetchi? Bunun syabyabini arz edim. Myanya o vaxt qyazetchi dedilyar ki, myan Sadiq ilya myusahiblik bashladim. Hyaqiqyatdya myanim adimin qyazetchi qoyulmaqina bais yoldashim Sadiq olubdu.
Burda myatlyab bir az uzandi.
Myan deyyaryam iki il olar ki, biz tapishmishiq. Ahvalat bu сyur oldu: bir qyunlyari bir nechya top chit qoltuquma vurub qetdim Sadiqin dyukanina. O vyadya bizim aramizda bir elya ryafiqlik yox idi. Bir qyadyar oturdum. Sadiq bir chubuq doldurdu verdi, myan bashladim chyakmyayi. Dyukanda qeyri bir shyaxs yox idi. Myan chubuqu chyakmyayya myashqul oldum. Sadiq da, syoz yox, bashladi syohbyati. Myanya onun syohbyati hyamishya xosh qyalirdi, neсya ki, qabaqсa arz etdim qulluqunuza; amma bu dyafya myan bu kishiyya lap ashiq oldum. Bu dyafya myanim ryafiqim bir elya shirin ahvalat bashladi ki, myan deyyaryam byalkya iyirmi, otuz myushtyari dyukana qirdi vya bosh chixdi. Hyar qyalyanya deyirdik ki, syan istyayyan shey dyukanda yoxdu.
Садых говорил, говорил и наконец остановился. Посмотрел на меня значительно, вздохнул глубоко и сказал:
- Братец Халил! У меня одно желание...
Я спросил, какое.
- Братец, - сказал он, я жалею о том, что все мы умрём и эти интересные события забудутся...
- Братец мой, об этом не горюй, - ответил я,- Эти события я запишу в тетрадку и назову "Данабаш". Мы помрём, но я завещаю, чтобы моих останков не отправляли в Кербалу и никаких поминок по мне не устраивали. Потому что, если я принадлежу к числу благочестивых рабов божьих, то и без поминок сумею оправдаться на страшном суде, а грешному рабу не помогут ни поминки, ни что-либо другое. Я завещаю, чтобы после моей смерти все моё достояние обратили в деньги, отпечатали записанные мною события и раздавали книжки всем бесплатно. Dedi, dedi, dedi, axiri bir yerdya dayandi.
Bir diqqyatnyan baxdi myanim uzyumya, bir ah chyakdi vya dedi:
"Xyalil amioqlu, myanim bir arzum var."
Dedim:
"Qardashim, nyadi arzun?"
Dedi:
«Amoqlu, myan artiq afsus elyayiryam ki, biz olyub qedyaсyayik, amma bu qyozyal ahvalatlar yaddan chixaсaqlar."
Dedim:
«Amoqlu, hech uryayini sixma, myan ahvalatlari qyotyuryaryam yaziya vya bir kitab baqlayib adini qoyaram "Danabash...." Biz olyub qedyarik, myan vyasiyyyat elyaryam ki, myan olyandya myani nya Kyarbyalaya aparsinlar, nya dya myanya ehsan versinlyar; chyunki aqyar myan allah-taalanin xoshbyaxt byandyalyarindyanyam, ehsansiz da elya axiryatdya uzyum aq olaсaq, yoxsa qyunahkar byandyayyam, nya ehsan kyomyak edyar, nya qeyri bir shey. Myan vyasiyyyat edyaryam ki, var-yoxumu satib pul elyasinlyar vya yazdiqim ahvalatlari versinlyar chapa vya kitablari myuftya paylasinlar ona-buna."
Когда я кончил говорить, Садых вскочил с места, подошёл ко мне и, крепко обняв и расцеловав меня в обе щеки, сказал со слезами на глазах:
- Братец, вот и всё, чего я желал. Если ты исполнишь то, что сказал, пусть наградит тебя аллах и на том и на этом свете.
Вот, дорогие мои, как завязалась наша дружба.
После этого случая всякий раз, вспомнив или услышав о каком-нибудь интересном событии, Садых прибегал ко мне. Тогда я доставал свою тетрадку, брал перо и начинал записывать. Тетрадку я постоянно носил при себе, в боковом кармане, и когда бывал в других деревнях, извлекал её в свободные минуты и начинал читать.
Где бы меня ни видели, тотчас же приглашали к себе в гости с тем только, чтобы я почитал им что-нибудь новое. Вначале меня прозвали рассказчиком, но потом сообразили, что это прозвище мне не подходит.
Bu syozlyari myan dedim qurtardim vya Sadiq сyald yerindyan durub qyaldi vya myani byark quсaqladi, o uzyumdyan, bu uzyumdyan opdyu vya aqlaya-aqlaya dedi:
«Amoqlu, myanim arzum myahz bu idi. Bunu syan amyalya qyatirdin, allah syani hyar iki dyunyada hyasryat qoymasin."
Pyas, myanim azizlyarim, bu сyur oldu bizim ryafiq olmaqimiz. Sonra hyar nya Sadiqin fikrinya qyalyardi, hyar bir yaxshi xyabyarlyar, ahvalatlar eshidyardi, ya qeyri bir myatlyab yadina dyushyardi alyustyu qyalib myani tapardi. Myan chixardardim dyaftyari, qyotyuryardim qyalyami vya yazardim. Chyunki bu dyaftyar hyamishya myanim qoltuq сibimdya olardi vya chyunki myanim peshyam hyamyavyaqt kyandlyari dolanmaqdi, myan hyar bir xosh vaxtda dyaftyari chixardib bashlardim oxumaqi.
Bir ovqat chox shirin tutdu. Hyar yanda myani qyorсyak chaqirib qonaq aparardilar. Myahz ondan otryu ki, tyazya bir ahvalat oxuyum. Avvyal myanim adimi qoydular naqilchi; amma sonra qyordyulyar ki, bu ad myanya yarashmir.
Словом, за мной укрепилось прозвище газетчика. Теперь ясно, что во всём этом виноват мой товарищ. Конечно, мне не совсем по душе, что к имени, которое мне дали родители, прибавилось ещё и прозвище, но я всё же не очень страдаю от этого. Пусть невежды говорят, что хотят. Очень часто они хорошее называют дурным, а дурное хорошим. Пожалуй, мы должны даже гордиться тем, что невежды смеются над нами.
Многие люди на свете были недовольны невеждами...
А мы-то ещё тащим наши котомки в один ряд с чувалами. В русском смысле: «Лезть с кувшинным рылом в калашный ряд».
Садых-Балагур и Халил-Газетчик.
Записано в селении Данабаш Эриванской губернии в году 1894.
ПРОПАЖА ОСЛА.
В начале ноября тысяча восемьсот девяносто четвертого года в селении Данабаш произошло преинтересное событие. Заключалось оно в том, что у дяди Мамед-Гасана похитили осла.
***laseyi-kyalam, myanim adim qaldi qyazetchi.
Syoz yox, myanim adimin qyazetchi olmaqina bais yoldashim olubdu, neсya ozyunyuz dya qyoryursyunyuz vya syoz yox ki, myanya xosh qyalmir ki, atam-anam qoyduqlari adimin yanina bir ozqya ad qondaralar; amma myan qenya uryayimi sixmiram. Qoy avam hyar nya deyir-desin. Aksyar ovqat avam yaxshiya deyir pis, pisya deyir yaxshi. Hyalya byalkya bir az qyaryak fyaxr edyak ki, avam bizim ustyumyuzya qyulyur. Dyunyada hyadsiz shyaxslyar avamdan qilayli qaliblar. Biz dya daqarсiqimizi chyakirik chuvallarin сyarqyasinya.
Yazilibdir Danabash kyandindya, Iryavan quberniyasinda, 1894-сyu syanya.
Laqlaqi Sadiq vya qyazetchi Xyalil.
ESHSHYAYIN ITMYAKLIYI
I
Miladiyyya tarixinin min syakkiz yyuz doxsan dyordyunсyu ilindya avqust ayinin avvyallyarindya Danabash kyandindya bir qyaribya ahvalat olubdu. Ahvalat budu ki, Myahyammyadhyasyan aminin eshshyayi oqurlanib.
Я не сомневаюсь, что те, кто не знает об этом происшествии, не поверят мне: подумать, какое удивительное событие, чтобы ему была посвящена целая повесть. В каждом селе, каждом городе не бывает дня, чтобы не исчезал чей-нибудь осёл.
Но случай с исчезновением осла дяди Мамед-Гасана не похож ни на какой другой случай. Клянусь аллахом, история похищения осла дяди Мамед-Гасана захватывающая история. Вот послушайте, я расскажу, а вы насладитесь.
Прежде всего, кто такой Мамед-Гасан?
Всякий, кто знает селение Данабаш, безусловно, знает и дядю Мамед-Гасана, так как дядя Мамед-Гасан - один из почитаемых жителей села. Мамед-Гасану будет лет этак пятьдесят четыре-пятьдесят пять - не больше. Хотя борода у него и поседела, но сам он уверяет, что, не угнетай его бедность, никто бы ему не дал более сорока лет. И он не врёт: несмотря на возраст, на щеках его горит румянец.
Syoz yox, o kyasin ki, bu ahvalatdan xyabyari yoxdu, myanim syozyumya inanmayaсaq; chyunki doqrudan da eshshyayin itmyakliyi bir elya tyayaссyublyu shey deyil ki, bundam bir qyaribya ahvalat chixsin. Hyar kyanddya vya hyar shyahyardya qyun olmaz ki, eshshyak itmyasin. Amma xeyr, Myahyammyadhyasyan aminin eshshyayinin itmyakliyinin ozqya eshshyaklyarin itmyakliyinya bir tyuk qyadyar dya oxshari yoxdu.
Vallahi, billahi, Myahyammyadhyasyan aminin eshshyayinin itmyakliyi bir qyaribya ahvalatdi ki, naqil edim, siz dya qulaq verib lyazzyat aparasiz.
Avvyal qyoryak kimdi Myahyammyadhyasyan ami?
Hyar kyas Danabash kyandini taniyir, o yyaqin Myahyammyadhyasyan amini dya taniyir; chyunki Myahyammyadhyasyan ami kyandin sayilan shyaxslyarindyan biridi. Myahyammyadhyasyan aminin olar alli dyord, alli besh yashi. Artiq olmaz. Hyarchyand ki, saqqali aqaribdi, ozyu ki, and ichir ki, aqyar myani kasibliq sixmasaydi, hech kyas demyazdi ki, myanim sinnim qirxdan artiq ola. Elya yalan demir Myahyammyadhyasyan ami; chyunki kishinin bu sinnindya qenya yanaqlari qipqirmizi qizarir.
Много пережил на своём веку дядя Мамед-Гасан. Если рассказывать обо всём подробно, слишком долго придётся рассказывать.
Чего только ни приключалось с дядей Мамед-Гасаном, какие только беды на него ни обрушивались. Одним словом, судьба ни разу не улыбнулась этому человеку.
Дядя Мамед-Гасан был двенадцатилетним мальчиком, когда умер его отец Гаджи-Рза. Не прошло после того и двух лет, как он лишился матери. Немало добра оставил покойный родитель своему наследнику: несколько пашен, табуны коней, ковры, деньги. Но что пользы? Когда умер Гаджи-Рза, а затем его жена, Мамед-Гасан остался без покровительства, без поддержки. Его дядья за год промотали всё богатство, а отчёт дали на пальцах.
Когда Мамед-Гасан подрос и стал разбираться в окружающем, он увидел, что оказался совершеннейшим голодранцем.
Myahyammyadhyasyan aminin bashina chox ishlyar qyalib. Aqyar duraq hamisini naqil elyamyakliyya, chox uzun chyakyar. Nyalyar qyalib Myahyammyadhyasyan aminin bashina, nya ishlyarya dyuchar olubdur!
Vyassalam ki, ruzqar bu kishinin uzyunya qyulmyuyyubdyu.
Myahyammyadhyasyan ami olardi on-on iki yashinda ki, atasi Haсi Rza vyafat elyadi. Iki il kechmyamishdi anasi oldu. Yaxshi dyovlyat qalmishdi myarhum atasindan: nechya zyamilyar, nechya ilxilar, nya qyadyar fyarsh, choxluсa pul. Amma chox heyf! Elya ki, Haсi Rza vya ovryati oldyulyar, Myahyammyadhyasyan ami qaldi bashsiz-paraxsiz. Amilyari dyovlyati bir ilin ichindya daqitdilar, axirda bir barmaq hesabi qyostyardilyar.
Elya ki, Myahyammyadhyasyan ami ozyunyu tanidi, qyozyunyu achdi, baxdi qyordyu qalibdi lap lyut madyarzad.
Впоследствии он полюбил одну девушку, женился и, оставив молодую жену, на несколько лет уехал на заработки в сторону Эривани, хотел скопить немного денег, но и в этом его постигла неудача - вернулся он домой без денег и, купив несколько ослов, стал погонщиком. Не везло дяде Мамед-Гасану, с каждым днём дела его становились всё хуже и хуже.
Тогда он отказался и от этого занятия, разделил свой хлев пополам, пробил в прилегающей к улице половине дверь и, положив там несколько пудов муки, пшеницы, сушеного тута, пшата, стал торговать.
За этим занятием мы и застаём сейчас дядю Мамед-Гасана: кое-как сводит он концы с концами. Но что нам до его бедности, всё равно он прекрасный человек, этот дядя Мамед-Гасан. Он собственной головы не пожалеет для ближнего; несмотря на бедность, никому никогда не откажет в помощи. Если кто обратится к нему с просьбой одолжить три-четыре рубля, он тотчас же достанет и даст; а если у самого не будет, всё сделает, чтобы раздобыть где-нибудь, лишь бы исполнить просьбу. Sonra bir qiznan sevishdi, hyamin qizi aldi vya bir nechya il qedib Iryavan tyaryaflyarindya qyurbyatlik chyakdi, byalkya puldan-zaddan qazanib qyatirib alindya maya elyasin. Qyaryaz, tutmadi ishi, alibosh kyandya qayidib uch-dyord eshshyak alib, bashladi charvadarliqi. Amma qyaldikсya ishi tyanyazzyul elyadi. Axiryulyamr qyaldi tyovlyasini ortadan yari byoldyu vya kyuchyayya syamt bir qapi achdi vya bura bir-iki pud undan, buqdadan, tut qurusundan, iydyadyan dyuzyub, bashladi syovdyani, ta ki, qyaldi chatdi bu yasha ki, indi biz qyoryuryuk; kyulfyati dya, syoz yox, qyaldikсya tyoryadi.
Byas bir tyovrnyan indi Myahyammyadhyasyan ami bashini qirlyandirir. Amma kasib olanda nya olar, chox yaxshi adamdi Myahyammyadhyasyan ami. Doqrudan kishinin bashi ozyunyun deyil; kishi bu kasibliq vaxtinda hech zaddan myuzayiqya elyamyaz. Birisi qedya deyya "Myahyammyadhyasyan ami, myanya uch-dyord manat pul lazimdi", aqyar ozyundya olsa, alyustyu chixardib veryaсyak, olmasa chalishaсaq hyar tyovrnyan olmush-olsa, ozqyasindyan tapsin, syanin ishini dyuzyaltsin.
Нет, в самом деле, очень хороший человек дядя Мамед-Гасан.
Дядя Мамед-Гасан далёк от мирской суеты, одно сильное желание владеет им: вот уже три-четыре года, как дядя Мамед-Гасан задумал съездить в Кербалу на поклонение праху имамов. Он крайне набожный человек, и будь у него хоть какая-нибудь возможность, он давно бы посетил гробницы обожаемых имамов. Но что делать? Бедность лишает человека возможности совершать даже благие деяния.
Короче говоря, давно уже дядя Мамед-Гасан задался целью посетить Кербалу. Не проходит года, чтобы эта благая мысль не возобновлялась у него с новой силой. И каждый раз, когда наступает пора выезда или возвращения паломников, когда он слышит голос вожака паломников - чавуша, у него из глаз слёзы ручьем льются.
Что делать ему, бедняге! Да будет проклята бедность! Эта бедность, до сих пор связывает его по рукам и ногам, не даёт сдвинуться с места. Vaqeyan chox yaxshi kishidi. Myahyammyadhyasyan ami.
Myahyammyadhyasyan ami dyunya malina asla vya qyata talib deyil vya lakin tyak birсya arzusu var. Uch-dyord ildi Myahyammyadhyasyan ami Kyarbyala ziyaryatini qyasd edibdi. Bu kishi artiq dindar adamdi. Doqrudan aqyar ryuzqari bir vyaсh ilya kechyaydi, yyaqin ki, indi Myahyammyadhyasyan ami chyahardyah myasumu tamam etmishdi. Amma nya elyamyak, kasibliq shyaxsi savab ishlyardyan dya qoyur. Myuxtyasyar, choxdandi Myahyammyadhyasyan ami Kyarbyala qyasdi edibdi. Il olmaz ki yaziq Myahyammyadhyasyan ami bu pakizya fikrya dyushmyasin. Zyavvarin hyamishya qetmyak, ya qyalmyak syadasini eshidyan kimi Myahyammyadhyasyan aminin qyozyundyan yash cheshmya kimi bashlar axmaqa.
Amma nya elyamyak, kasibliqin evi yixilsin. Indiyya kimi yaziq kishinin qolunu-qichini baqlayib, qoymur bir yana tyarpyashsin.
Будет тому месяца три или четыре. Дяде Мамед-Гасану приснился сон. Проснувшись, он разбудил жену и сообщил ей, что в этом году он во что бы то ни стало должен выехать в Кербалу. Сна своего он до сих пор так никому и не рассказал. Только и отвечает на все вопросы:
- Я видел сон. Что бы там ни случилось, я должен выехать в Кербалу, поклониться гробнице о шести углах.
И так, месяца три-четыре дядя Мамед-Гасан готовится к отъезду. Эта страсть совершенно отдалила его от других забот.
С тех пор как он решил осуществить свою давнишнюю мечту, он забросил лавку. Приготовил про запас немного ячменной и просяной муки, закупил нужных семье вещей и теперь выжидает дня выезда паломников. Раньше дядя Мамед-Гасан думал пройти весь путь до Кербалы и обратно пешком: всем известно, что пешие паломники совершают большее благо, чем едущие верхом; но затем он отказался от этой мысли - не в таком он возрасте, чтобы отшагать двухмесячный путь туда и обратно.
Uch-dyord ayin syozyudyu. Myahyammyadhyasyan ami yatib bir vaqiya qyordyu, yuxudan dyurub ovryatini chaqirib, ona xyabyar verdi ki, ovryat, neсya olmush-olsa, qyaryak bu il inshallah qedyam Kyarbyalaya. Vaqiyasini indiyyadyak hech kyasya naqil elyamyayibdi. Anсaq bunu deyir ki, vaqiya qyormyushyam, qyaryak nya tyovr olmush-olsa Kyarbyalaya qedib, alti qushyali qyabri ziyaryat edyam.
Pyas uch-dyord aydi Myahyammyadhyasyan ami qetmyak tyadaryukyundyadi.... Ziyaryat shyovqyu Myahyammyadhyasyan amini dyunya ishlyarindyan lap kyanar elyayibdi. Bu fikrya dyushyandyan dyukani boshluyub, bir qyadyar arpa, ya dari unundan tyadaryuk edib qoyub evinya vya bir para lazim olan sheylyardyan ev uchyun hazir edib, qyozlyayir zyavvarin chixmaqliqini.
Avvyal Myahyammyadhyasyan ami istyadi piyada qetsin, chyunki myalumdur ki, piyada ziyaryatya qetmyakliyin feyzi malnan qetmyaklikdyan artiqdi. Amma sonra baxdi qyordyu ki, sinninin o vaxti deyil ki, piyada iki ayliq yolu qedib qayitsin. Что же делать? Как быть? И пришлось дяде Мамед-Гасану добывать деньги: взял свои, занял у других и, сколотив таким образом нужную сумму, купил себе осла.
Конечно, осёл лучше лошади. Прежде всего, он дешевле. Очень возможно, что дяде Мамед-Гасану не удалось бы добыть тридцать-сорок рублей на покупку лошади. Кроме того, если из двух паломников один поедет на осле, а другой на лошади, нет сомнения, что паломничество того, кто поехал на осле, будет принято всевышним охотнее, чем паломничество того, кто приехал на лошади.
И так, дядя Мамед-Гасан купил осла, но осёл этот оказался злосчастным.
* * *
Однажды утром, проснувшись на заре, дядя Мамед-Гасан оделся, совершил намаз и вышел пройтись по двору. Собрал кур и дал им корм, зашёл в хлев и подсыпал ослу пригоршню ячменя, затем вышел на улицу, сел на корточки у своих ворот и, набив трубку, стал курить.
Pyas nya elyamyak? Axiri layalaс qalib, ozyundyan, ozqyadyan on-onbesh manat tyadaryuk edib, Myahyammyadhyasyan ami bir ulaq aldi. Syoz yox, ulaq atdan yaxshidi. Avvyalyan ondan otryu, ulaq atdan uсuzdu. Byalkya hech Myahyammyadhyasyan ami otuz-qirx manat tapa bilmyayyaсyak idi ki, ata versin. Bir dya birisi ziyaryatya ulaqnan qedya vya qeyrisi atnan qedya, albyattya, ulaqnan qedyanin ziyaryati allah-taala yaninda tez dyaryaсeyi-qyabula yetishyar.
Byali, Myahyammyadhyasyan ami bir ulaq aldi. Amma bu ulaq bashi byalali ulaq imish.
Qyunlyarin bir qyunyu Myahyammyadhyasyan ami syubh tezdyan yuxudan durub, qeyinib, namaz qilib chixdi bir hyayyati dolandi. Toyuq-сyuсyani chaqirib, bir az dyan syapdi, tyovlyayya qirib eshshyayin qabaqina bir-iki ovuс arpa tyokyub chixdi kyuchyayya vya oz kyuchya qapisinin aqzinda chyombyaldi, chixartdi chubuqunu vya kisyasini vya chubuqu doldurub bashladi chyakmyayi. Немного погодя к дяде Мамед-Гасану подошли несколько крестьян таких же лет, как и он сам, и, сев рядом, достали трубки и закурили. Все эти крестьяне были соседями Мамед-Гасана.
Посидев, покурив, покашляв, крестьяне начали беседу. Всех интересовал, конечно, вопрос о паломниках, так как собравшиеся знали о намерении дяди Мамед-Гасана. И, конечно, во время беседы часто упоминали его имя.
Беседа затянулась. Поговорили о благах паломничества, затем перешли к условиям паломничества. Крестьянин, сидевший по левую руку от дяди Мамед-Гасана, высказал такую мысль:
- Вот скажем, один взял и поехал на поклонение, потом вернулся к себе на родину. Мы пришли к этому человеку с поздравлениями, жмём ему руку и говорим: "Да примет аллах твоё паломничество". Теперь давайте выясним: помогут ему эти наши слова или нет? Могут они принести ему какую-нибудь пользу или не могут? Bir qyadyar kechdi, bir nechya kyandli Myahyammyadhyasyan ami sindya Myahyammyadhyasyan aminin yanina qyalib, salam verib, сyarqya ilya chyombyaldilyar vya chubuqlarini chixardib bashladilar chyakmyayi. Bu kyandlilyar hamisi Myahyammyadhyasyan aminin qonshusuydular.
Kyandlilyar bir az chubuq chyakib, bir qyadyar oskyuryub bashladilar syohbyati. Syohbyat kyarbyalayilarin chixmaqindan dyushmyushdyu. Chyunki oturanlarin hamisi Myahyammyadhyasyan aminin ziyaryat qyasdindyan xyabyardardilar, syoz yox, bu syohbyatdya Myahyammyadhyasyan aminin dya adi chyakilirdi.
Syohbyat chox uzun chyakdi. Avvyal bashladilar ziyaryatya qetmyakliyin savabindan, sonra kechdilyar ziyaryatya qetmyakliyin shyartlyarinya. Myahyammyadhyasyan aminin sol tyaryafindyan oturan kishi bir myasyalya saldi ortaliqa:
"Aya, qyoryak birisi qedir ziyaryatya, ziyaryatini edir, sonra qayidir qyalir oz vyatyaninya, biz yiqishib dyastya-dyastya qedirik bu kishinin qyoryushyunya vya al-alya verib deyirik: "Ziyaryatin qyabul olsun", aya, qyoryak bizim emyakliyimiznyan bu kishinin ziyaryati qyabul olaсaq, ya xeyr? Aya, qyoryak bu syozyu ki, biz buna deyirik, bu syozlyarin bu shyaxsya myanfyayati var, ya yox? Вот, к примеру, возьмём тебя, дядюшка Мамед-Гасан. Ты хочешь поехать на поклонение. Да сохранит тебя аллах от всех бедствий, чтобы ты вернулся в добром здравии. Конечно, когда ты, бог даст, вернёшься домой, мы все придём тебя поздравлять и скажем: "Да примет аллах твоё паломничество". Вот я и спрашиваю, будет ли тебе какая-нибудь польза от наших поздравлений и от этих наших пожеланий, или не будет? По-моему, не будет. Потому не будет, что ты уже месяц, а то и полтора тому назад своё паломничество закончил. Ежели оно принято аллахом, то при чём тут наши поздравления? А ежели не принято, то пожелания всё равно не помогут. Ведь не будет же принято твоё паломничество только потому, что мы того желаем?
Сказав это, крестьянин в упор посмотрел на дядю Мамед-Гасана; остальные в задумчивости опустили головы, так как вопрос оказался очень сложным. Дядя Мамед-Гасан снова достал кисет и стал набивать трубку. Закурив, он повернулся к своему соседу слева: Myasyalyan, Myahyammyadhyasyan ami, indi syanin ziyaryat qyasdin var. Allah salamatliq versin, saq vya syalamyat qedib qayidasan evinya. Indi, syoz yox, allah qoysa qayidandan sonra biz hamiliqnan syan ilya qyoryushyaсyayik. Indi qyoryak bizlyar syanya deyyaсyayik: "ziyaryatin qyabul olsun", bu syozyun, bu qyoryushmyakliyin syanya xeyri var, ya yox? Myan ki, deyiryam yoxdu. Ondan otryu ki, syan ziyaryati elyamisyan bir ay, byalkya ay yarim bundan qabaq. Aqyar syanin ziyaryatin qyabul olunub allah yaninda, dyaxi bizim syanya dua elyamyakliyimizin nya faydasi? Aqyar ki, qyabul olunmayib, qenya faydasi yoxdu. Biz demyakliknyan qyabul olunmayaсaq ki!
Bu kishi syozyunyu deyib dik-dik baxdi Myahyammyadhyasyan aminin uzyunya. Qeyrilyari dya qyozlyarini dikib yerya, fikrya сummushdular; chyunki vaqeyan bu myasyalya dyarin myasyalyadi. Myahyammyadhyasyan ami tyazyadyan kisyani сibindyan chixarib, myashqul oldu chubuqu doldurmaqa, sonra bashladi sol tyaryafindya oturan qonshusunun сavabini:
- Хорошо ты говоришь, братец Мешади-Орудж! Только если бы было по-твоему, если бы было так, как ты говоришь, то не всё было бы правильно, перевелись бы хорошее обращение и добрые отношения. Если кто-то поехал на поклонение, вернулся домой и никто не пошёл к нему с приветствием, то какое же это мусульманство? Предположим, я вернулся из паломничества, и что же, по-твоему, ты не должен прийти меня поздравить? Да после этого я на тебя и смотреть не стану...
Мешади-Орудж быстро протянул руку к дяде Мамед-Гасану и, приподнявшись, прервал его речь:
- Да нет же, дядя Мамед-Гасан! Ты меня не так понял, и то, что ты сказал, не разрешает моего вопроса. Конечно, я приду к тебе с поздравлениями, да речь-то не об этом. Я только хочу знать, будет тебе какая-нибудь польза от моего поздравления или нет? Вот о чём я спрашиваю.
"Yaxshi deyirsyan. Myashyadi Oruс amoqlu. Syan deyyan olmush-olsa, onda da ish dyuz qyatirmyaz, ortaliqdan mehribanchiliq qyotyuryulyar. Birisi qetdi ziyaryatya, qyaldi evinya, hech kyas qetmyadi onun qyoryushyunya, dyaxi bu myusyalmanchiliq olmadi ki! Indi myan qedib, tutaq, ziyaryat edib qyalmishyam evimya, syan nya deyirsyan, qyalmyazsyan myanim qyoryushyumya? Sonra dyaxi myan syanin uzyunya baxmaram ki...."
Myashyadi Oruс сyald alini Myahyammyadhyasyan aminin tyaryafinya uzadib vya bir qyadyar dikyalib bashladi:
"Yox, vallah, Myahyammyadhyasyan ami, syan myanim arzimi basha dyushmyadin; myanim myasyalyamin сavabi deyil syan dediyin. Myan, syoz yox, qyalyaсyayyam syanin qyoryushyunya. Syozyum orasindadir ki, qyoryak aya, myanim bu qyalmyakliyimin syanya bir myanfyayati var ya yox? Myan orasini sorushuram."
Дядя Мамед-Гасан снова ответил, что так или иначе поздравление имеет пользу, так как не будь его, перевелись бы добрые отношения.
Остальные крестьяне в один голос поддержали дядю Мамед-Гасана. Хоть и сложен был вопрос, поднятый Мешади-Оруджем, но всем было как-то дико, чтобы человек вернулся из паломничества и никто не пришёл его поздравлять.
Спор на эту тему продолжался целый час, причём трубки беспрерывно дымили и перед каждым из собеседников набралась целая куча пепла.
В самый разгар беседы слева, из переулка, появился человек. Быстрыми шагами приблизился он к крестьянам, поздоровался с ними и, обратившись к дяде Мамед-Гасану, сказал:
- Дядя Мамед-Гасан, поскорее пошли мальчишку вывести осла из хлева, мне надо в город, начальник вызывает. Крестьяне поднялись и ответили на приветствие.
- Слушаюсь, слушаюсь. Сейчас я сам выведу осла!
Myahyammyadhyasyan ami dyubarya сavab verdi ki, qyoryushmyayin hyar halda myanfyayati var; chyunki qyoryushmyak olmasa, ortaliqdan mehribanchiliq qyotyuryulyar. Oturan kyandlilyar bu ***susda hamisi Myahyammyadhyasyan aminin tyaryafindya idilyar; chyunki hyarchyand Myashyadi Oruсun myasyalyasi dyarin myasyalyadi, amma hamiya byaid qyorsyandi. Neсya ola bilyar ki, birisi ziyaryatdyan qyalya, qedib onnan qyoryushmyayyasyan?!
Bu myubahisya azindan bir saat chyakdi. Chubuqlar da dolurdular, boshalirdilar. Hyaryanin qabaqinda bir zorba koma kyul qalandi.
Syohbyatin lap shirin vaxti idi, sol syamtdyan, dyonqyadyan bir shyaxs chixib, yeyin yeriyib kyandlilyarin yanina qyalib, salam verib uzyunyu tutdu Myahyammyadhyasyan amiyya:
"Myahyammyadhyasyan ami, tez oqlani qyondyar pyayyadyan eshshyayi chixarsin, minyaсyayyam shyahyarya, nyachyarnik istiyibdir."
Kyandlilyar сyald ayaqa durub, salami ryadd elyadilyar. "Bash ustya, bash ustya, qurbandir syanya eshshyak. Bu saat qedim ozyum chixardim qyatirim." С этими словами дядя Мамед-Гасан вошёл во двор. Пока он будет выводить осла, познакомимся с этим новым человеком.
Легко догадаться, что это человек не маленький; во-первых, потому, что при виде его крестьяне в самый разгар беседы поднялись на ноги и даже поклонились ему; а во-вторых, всем ясно, что для дяди Мамед-Гасана осёл - свет очей его, ведь купил он осла для поездки в Кербалу; дни и ночи ухаживал за животным, чтобы осёл не подвёл его в пути; поэтому трудно предположить, чтобы дядя Мамед-Гасан отдал осла кому-нибудь и согласился, чтобы на нём кто-то ездил. А между тем, как только человек попросил осла, дядя Мамед-Гасан с готовностью бросился исполнять его просьбу.
Так кто же он такой этот человек, и чем занимается?
Да, не маленький он человек. Это староста селения Данабаш - Худаяр-бек.
Я бы не хотел касаться его прошлого, тем более, он и сам этого не позволит...
Bu сavabi verib, Myahyammyadhyasyan ami alyustyu qirdi hyayyatya.
Myahyammyadhyasyan ami eshshyayi qyatirmyakdya olsun, qyoryak pyas bu shyaxs kimdi vya nyachidi.
Bunu bilmyak asandi ki, bu shyaxs xirda adam deyil. Avvyalyan ondan otryu, kyandlilyar syohbyatin shirin myaqaminda bunu qyorсyak durdular ayaqa, hyalya byalkya bash da yendirdilyar. Ikinсisi dya, myalumdur ki, indi Myahyammyadhyasyan aminin qyozyunyun ishiqi tyak birсya eshshyayidir; chyunki bu eshshyayi ondan otryu alibdi ki, minib qetsin Kyarbyalaya. Qeсya vya qyundyuz bu heyvana myutyavyaссyoh olur ki, onu yari yolda qoymasin. Pyas belya qyuman elyamyak lazimdi ki, Myahyammyadhyasyan ami eshshyayi hech kyasya vermyazdi ki, bir yana aparib heyvani yorsunlar. Amma bu sh;xc istyayyan kimi Myahyammyadhyasyan dyasti qetdi eshshyayi chixardib qyatirsin.
Pyas qyoryak bu shyaxs kimdi vya nyachidi?
Byali, xirda adam deyil bu eshshyayi istyayyan shyaxs. Bu, Danabash kyandinin katdasi Xudayar byaydi. Myan istyamiryam Xudayar byayin kechyaсyayindyan danisham; chyunki ozyu dya hech bu amrya razi olmaz.
Таков уж порядок на земле: если кто-нибудь в жизни потерпит неудачу, опустится или, будучи богатым, обеднеет, тот всегда поведет беседу так, что начнёт говорить о прошлом: вот таков был мой отец, такова была мать, столько-то у нас было богатства, такие-то дома, почёт, уважение...
Если же кто повысится в положении, разбогатеет, добьётся почёта и уважения, тот никогда не заговорит об отце и деде. Возьмём того же дядю Мамед-Гасана. Целую неделю он может проговорить о богатстве своего отца, о почёте, которым тот пользовался, и не устанет. А Худаяр-бек даже имени отца никому не назовёт. Всякий раз, когда заходит разговор об этом, Худаяр-бек отвечает:
- Какое тебе дело, братец, до отца и матери. Умерли они, и да благословит аллах их память. Давай поговорим о нас самих.
И раз Худаяр-бек не любит вспоминать о прошлом, я не хочу обижать его. Нет мне дела до его прошлого. Indi dyunyada qayda belyadi ki, birisi uсadan alchaqa yenya, dyovlyatlilikdyan kasibliqa dyushya, syohbyati hyamishya aparib chixardaсaq kechyan qyunlyarinya: ay myanim atam belya, anam belya, dyovlyatimiz bu qyadyar idi, imaryatimiz bu сyur idi, hyormyatimiz bu hyaddya idi. Amma birisi alchaqdan uсaya qalxa, kasibchiliqdan dyovlyatya chata, askiklikdyan hyormyatya minya, hech vaxt atadan-babadan danishmaqi dost tutmaz. Myasyalyan: Myahyammyadhyasyan ami yeddi qyun yeddi qeсya atasinin dyovlyatindyan, hyormyatindyan danisha doymaz. Amma Xudayar katda hech kyasya atasinin adini da demyaz. Hyar vaxt bu сyur syohbyat dyushyandya Xudayar katdanin syozyu budur: "Qardash, nya ishin var ataynan-anaynan. Onlar olyub qediblyar, allah onlara ryahmyat elyasin. Qyal ozyunnyan-yozyumnyan danishaq". Pyas chyunki kechyaсyakdyan danishmaqi Xudayar byay dost tutmur, hech myan dya istyamiryam onun qyalbinya dyayim. Onun kechyaсyayinnyan myanim dya ishim yoxdu.
Лет Худаяр-беку будет тридцать семь-тридцать восемь, не больше, а то, быть может, и поменьше того. Роста он высокого, очень высокого. В прошлом за чересчур высокий рост крестьяне даже наградили его прозвищем, но я обещал не касаться его прошлого и боюсь нарушить обещание.
И так, он высокого роста, с чёрными бровями и чёрной бородой. Лицо у него тоже чёрное, очень чёрное, а глаза совсем чёрные, и белка в них нет ни кусочка. Бывает, когда Худаяр-бек надвигает папаху на лоб, получается прямо-таки жуткий вид: папаха чёрная, глаза чёрные, лицо чёрное; из-под папахи зрачки блестят. Но все бы это было ничего. У Худаяр-бека и в лице есть недостаток, большой недостаток: нос у него кривой. Не то чтобы немного кривой, нет. Бывают разные кривые носы. Я видел многих красавцев с кривым носом. А у Худаяр-бека нос крив до безобразия; в верхней части носа возвышается большая горбинка, а ниже нос, подобно петушиному гребешку, идёт круто налево.
Xudayar byayin anсaq otuz yeddi, otuz syakkiz sinni olar; artiq olmaz, byalkya askik ola. Boyu uсadi, chox uсadi. Bunun uсaliqindan otryu kechyan vaxtda Xudayar byayya bir ayama deyyardilyar. Amma myan syoz verdim ki, onun kechyaсyayindyan danishmayim. Qorxuram yalanchi olam. Byali, boyu uсadi, saqqali, qashlari tyund qaradi. Uzyu dya qaradi, chox qaradi. Qyozlyari lap qaradi, bir tikya aq yoxdu qyozlyarindya. Belya ki, byazi vaxt Xudayar byay papaqini basir qyozyunyun onyunya: papaq qara, qyozlyar qara, uz qara. Papaqin altdan qyozlyar belya isharir ki, adamin сanina vahimya otyuryur. Pyas deyyasyan ki, chim altindan qurbaqa baxir.
Bunlar hamisi otyar. Xudayar byayin bir byoyyuk qyusuru var. Burnu ayridi; ayridi, amma pis ayridi. Ayri dya var, ayri var. Myan chox qyozyallyar qyormyushyam ki, burunlari ayridi, amma Xudayar byayin burnu pis ayridi. Burnunun yuxari tyaryafindyan bir syumyuk dikyalib. Syumyuk dyuzdyu, amma ashaqisinin ati xoruz pipiyi kimi dyushyub sol yana. Не знаю, родился он таким или это случилось с ним позднее.
Одним словом, неважный нос у Худаяр-бека. Красивым мужчиной назвать его никак нельзя.
Два года как Худаяр-бек стал старостой в селении Данабаш. Он не просто стал старостой, как другие старосты. Обычно старосту избирает население, а Худаяр-бек стал старостой иначе. Раньше, а именно два года тому назад, Худаяр-бек был рассыльным у главы. Случилось так, что тот вступил в брак сийга с матерью Худаяр-бека. Ясно, что глава не стал поддерживать другого кандидата в старосты. Не прошло и недели, как прежний староста был отстранён от должности. Некоторое время село оставалось без старосты. И в один прекрасный день население узнало, что старостой над ним поставлен Худаяр-бек.
Став старостой, Худаяр-бек сразу резко изменился. Начал он с одежды. Обновив её и вооружившись кизиловой дубинкой, он объявил, что отныне звать его не просто Худаяр, а Худаяр-бек. Bilmiryam anadan olmadi, ya sonra olubdu. Amma chox pis burundu, vyassyalam. Xudayar byayya qyoychyak kishi demyak olmaz.
Indi iki il olar ki, Xudayar byay Danabashda katdaliq elyayir. Bunun katda olmaqinin da chox ahvalatlari var. Xudayar b;y ozqya katdalar kimi katda olmayibdi. Axir, adyat bu сyurdyu ki, katdani сamaat sechyar. Amma Xudayar byayin katdaliqi ozqya tyovr olubdu; yyani chox asan vyaсhlya olub.
Avv;l, yyani iki il bundan aqdyam, Xudayar byay qlava yaninda chavush idi. Ish elya qyatirdi ki, qlava Xudayar byayin anasini siqya elyadi. Ashkardi ki, qlava oz syamtini qoyub, ozqyani katdaliqda saxlamayaсaq. Bir hyaftyanin ichindya katdani qisniyib, qulluqdan kyanar elyadi. Bir nechya vaxt kyand qaldi katdasiz. ***laseyi-kyalam, сamaat bir vaxt qyozyunyu achdi qyordyu ki, Xudayar byay katdadi ki, katdadi.
Xudayar byay katda olan kimi lap dyayishildi. Avvyal bashladi libasindan. Paltarini tyazyalyayib vya alinya bir zoqal aqaсi alib, xyabyar verdi ki, onun adi Xudayar deyil, Xudayar byaydi. Кто смел спрашивать у него, каким образом он стал беком??
Но народ знал, что беком он стал благодаря матери, которая вышла замуж за главу.
До тридцати человек Худаяр-бек посадил в кутузку только за то, что они по старой памяти назвали его не Худаяр-беком, а просто старостой Худаяром.
Понукая осла, дядя Мамед-Гасан вывел его на улицу. В этот момент со двора выбежал мальчуган лет семи-восьми, без штанов, без шапки; с плачем и криком он подбежал к ослу и ухватился за его хвост. Это был сын дяди Мамед-Гасана.
- Не дам осла!.. Не дам!.. У-у-у!..
Мальчик плакал, крепко держа осла за хвост и не давая ему двинуться с места.
Дядя Мамед-Гасан - очень добрый отец и никогда бы не обидел своего сына. Он подошёл к мальчику и начал ласково увещевать и успокаивать его.
- Не плачь, сынок! К вечеру твой осёл вернётся домой. Kimin ixtiyari var idi sorushsun haradan ona byaylik yetishib?! Amma xalq bilirdi ki, byaylik ona oradan yetishib ki, qlava anasini siqya edib. Iyirmi-otuz adami Xudayar katda dama qatib myahz o syabyabya ki, syahvyan ona deyiblyar Xudayar katda, demyayiblyar Xudayar byay.
«Chyochya-chyochya" deyya-deyya Myahyammyadhyasyan ami eshshyayi chixardi kyuchyayya. Eshshyak eshiyya chixan kimi bir oqlan ushaqi, yeddi-syakkiz yashlarinda, tumanchaq, bashiachiq vya kechyal, ozyunyu chirpdi kyuchyayya vya aqlaya-aqlaya, chiqira-chiqira qachib yapishdi eshshyayin quyruqundan. Bu oqlan Myahyammyadhyasyan aminin xirda oqludur.
"Hara qoyuram eshshyayimi qetsin? Vallah qoymayaсaqam u ... u ... u ...."
Bu сyur aqlamaqliqnan vya sizildamaqliqnan oqlan byark-byark ulaqin quyruqundan yapishib, qoymurdu heyvan hyaryakyat elyasin.
Myahyammyadhyasyan ami vaqeyan chox mehriban ata idi; o, hech vaxt istyamyazdi ovladinin uryayini bir dyam sixsin. Odur ki, yaviqa yeriyib, bashladi yumshaqliqnan oqlunu sakit elyamyayya.
"Sakit ol, oqlum. Eshshyayin axsham qenya qayidib qyalyaсyak evya da. Что с ним случится? Я же не продаю его. Дядя Худаяр-бек возьмет его в город и даст ему там много ячменя...
- Нн-ет, н-нет! Не отпущу, ни за что не отпущу-у, и на шаг не отпущу-у...
С этими словами мальчик начал тихонько ударять осла прутиком по шее, чтобы повернуть его ко двору. В этот миг к мальчику сзади подошёл Худаяр-бек и огрел его дубинкой по спине.
- Ты что, собачий сын? Куда осла поворачиваешь? Или ослеп, меня не видишь? Клянусь аллахом, шкуру с тебя спущу...
С криком "вай-вай" мальчик бросился во двор, а Худаяр-бек сел на осла и поехал. Крестьяне разошлись. Проводив Худаяр-бека, дядя Мамед-Гасан, расстроенный, вернулся домой, чтобы утешить сына.
* * *
Был уже полдень, когда Худаяр-бек доехал до города.
Взяв осла у дяди Мамед-Гасана, Худаяр-бек сказал, что его вызвал начальник, но сказал он неправду. Никакой начальник его не вызывал, а было у него совсем другое дело. Eshshyayya nya olur? Myan eshshyayi satmiram ki! Xudayar byay amin aparaсaq shyahyarya, orada ona choxluсa arpa veryaсyak."
"Yox, vallah, hech qoymaram .... Hara qoyuram qetsin e ... hech qoymaram .... Hech dyanya dya!"
Bu syozlyari deyya-deyya oqlan ulaqin bashini chubuqnan qaytarirdi qatsin qenya hyayyatya. Bu heyndya Xudayar katda oqlanin dal tyaryafindyan yeriyib, oqlanin kyuryayindyan bir aqaс ....
"Kyopyak oqlu kyopyak! Hara aparirsan eshshyayi? Qyozlyarin kordur, qyormyursyan myani burada? Vallahi qyonyunyu soyaram!"
Oqlan "vay-vay!" deyib, qachdi soxuldu hyayyatya. Xudayar katda eshshyayi minib, dyuzyaldi shyahyar yoluna. Kyatdilyar hyamchinin daqildilar. Myahyammyadhyasyan ami katdani yola salib, oqlunun dalinсa dilxor qoydu qetdi evinya.
II
Qyunortadan yarim saat kechirdi ki, Xudayar byay yetishdi shyahyarya.
Xudayar byay eshshyayi Myahyammyadhyasyan amidyan istyayyandya dedi ki, myani nyachyarnik istyayib. Amma yalan deyirdi, nyachyarnik istyamyamishdi, ozqya myatlyabi var idi. Если бы он ехал к начальнику, то должен был бы приехать пораньше. Он хорошо знал, что начальник бывает в канцелярии только до полудня, а в полдень канцелярия закрывается.
Нет, у Худаяр-бека было совсем другое дело.
Оставив осла в караван-сарае, Худаяр-бек вышел в город. Купив семифунтовую сахарную головку, он спрятал её под полой и двинулся к кварталу Бузхана. Пройдя некоторое расстояние, повернул налево. Тут он перепрыгнул через канавку и, остановившись перед невысокой дверью, поставил сахарную головку на землю и стал стряхивать с себя пыль.
Подняв левую ногу, он почистил брюки правой рукой, затем поднял правую ногу и почистил левой рукой. Сняв после этого папаху, он сунул в неё левую руку, а правой похлопал её со всех сторон и надел на голову. Взял сахар под мышку, кашлянул и постучал в дверь.
- Кто там? - отозвался со двора женский голос. Aqyar nyachyarnikdyan otryu Xudayar katda shyahyarya qyalirdi, lazimdi ki, bir az tez qyalyaydi. O, ozyu bilirdi nyachyarnik anсaq qyunortaya kimi divanxanada olar, qyunorta olсaq divanxana baqlanir. Xeyr, ozqya myatlyabi var Xudayar byayin.
Eshshyayi qatib karvansaraya Xudayar byay uz qoydu bazara. Yeddi qirvyankyalik qyandlyardyan bir kyallya alib vurdu qeymyasinin altina vya bazardan chixib Buzxana myahyallyasini tutub bashladi qetmyayi. Bir qyadyar qedib, chyondyu sol kyuchyayya. Bu kyuchyani basha kimi qedib, qenya chyondyu sol syamtya. Bir dar kyuchyaynyan qedib vya arxi tullanib, bir alchaq qapinin yaninda durub qyandi qoydu yerya vya bashladi ust-bashinin toz-torpaqini tyamizlyamyayi. Sol qichini qalxizib saq ali ilya vya saq qichini qalxizib sol ali ilya shalvarinin balaqini silib vya papaqini chixarib qeydi sol alinya vya saq ali ilya o tyaryafini, bu tyaryafini chirpib qoydu bashina. Qyandi vurdu qoltuquna, bir oskyuryub dyaqqyulbab elyadi. Hyayyatdyan bir ovryat syasi qyaldi:
"O kimdi?"
Худаяр-бек, не отвечая, снова постучал. Через некоторое время дверь открыла девочка лет пяти и, увидав незнакомого мужчину, захлопнула дверь и убежала.
- Мама, там какой-то большой дядя! - послышался со двора её голос.
Посмеявшись словам девочки, Худаяр-бек позвал её из-за двери:
- Девочка, кази-ага дома?
Но девочка так была перепугана видом Худаяр-бека, что не ответила. В это время дверь снова открылась, и в ней показался какой-то молодой человек. Став в дверях, он уставился на Худаяр-бека.
- Кази-ага дома?
- Дома, а что тебе надо?
- Мне надо повидать кази-агу.
Не сказав ни слова, молодой человек закрыл дверь и удалился; вернувшись через некоторое время, он предложил Худаяр-беку следовать за ним.
Наклонив голову, Худаяр-бек перешагнул через порог и спустился на две ступеньки, во двор. По-видимому, жена кази стирала белье, так как, открывая дверь, молодой человек предупредил:
Xudayar byay bir dya qapini dyoydyu. Bir az kechdi, dyord-besh yashinda bir qiz ushaqi qapini achib vya Xudayar byayi qyoryan kimi qapini ortyub qachdi hyayyatya. Hyayyatdyan qizin bu сyur syasi qyaldi:
"Buy ana, qapida bir yekya kishi durub!"
Xudayar byay qizin syozlyarinya bir qyadyar qyulyub chaqirdi qizi:
"Ay qiz, qazi aqa evdyadi?"
Qiz o qyadyar Xudayar byaydyan qorxdu ki, сyuryat elyamyadi сavab versin. Bu heyndya qapi achildi, bir сavan oqlan qapini daraxlayib tyayaссyub ilya qyozlyarini diryadi Xudayar byayin qyozyunya.
"Qazi aqa evdyadi?"
"Evdyadi, syozyunyu de."
"Qazi aqani qyormyak istyayiryam."
Oqlan bir syoz demyayib qapini ortdyu vya ryadd oldu; sonra qyaldi, qapini achdi vya dedi:
"Qyal."
Xudayar byay bashini ayib, qapidan ichyari qirib, iki pillya yendi hyayyatya. Qyoryukyan budur ki, qazinin ovryati hyayyatdya paltar yuyurdu; chyunki oqlan qapini achmamish xyabyardarliq verdi:
- Ханум, уйди, человек идёт.
В одном углу двора стояло глиняное корыто, возле которого кучей лежало мокрое белье; грязная мыльная вода, вылитая после стирки, текла по двору и образовала у самых ворот большую лужу. Строго говоря, это был даже не двор, так как, кроме четырёх стен, тут ничего более не было; шириной двор был не более десяти, а длиной около пятнадцати шагов; у левой стены были сложены сырые кирпичи, вот и всё. Вероятно, это был задний двор кази, так как в этом городе нет дома, который бы не имел садика. Так или иначе, если у кази и был ещё садик, Худаяр-бек, кроме этого заднего двора, ничего не видел.
Оставив Худаяр-бека во дворе, молодой человек скрылся в узком проходе. Через некоторое время в том же проходе появился согбенный старик. Левая рука была у него в кармане, а правой он защищал глаза от солнца.
- Что тебе надо, братец? - спросил старик, подойдя к Худаяр-беку.
"Xanim, kyanar ol, adam qyalir."
Hyayyatin bir syamtindya var idi anqyanyak, yaninda choxluсa yuyulmush paltar qalanmishdi; arov, yyani paltarin chirkli suyu axib qyalib, qapinin yaninda qyol durmushdu. Xudayar byay qirdiyi yer asla hyayyatya oxshamirdi; chyunki burda dyord divardan savayi bir shey yox idi. Hyayyatin eni on addim vya uzunu on besh addim anсaq olardi. Sol toryafdya divara syamt qalanmishdi chiy kyarpiс. Vyassyalam. Byalkya bura qazinin dal hyayyatidir; chyunki bu shyahyardya ev yoxdur ki, onun baqchasi olmasin. Qyaryaz, aqyar qazinin baqi-baqchasi olmush-olsa, Xudayar byay bu qirdiyi dal hyayyatdyan savayi qeyri bir shey qyormyadi.
Oqlan hyayyatin saq syamtindyan qirdi bir dar yola, yox oldu. Bir az kechdi, bir qoсa kishi, beli byukyulmyush, haman dar yoldan chixib, sol ali сibindya vya saq ali qyozlyarinin ustya, bir qyadyar yaviq qyalib uzyunyu tutdu Xudayar byayya:
"Syozyun nyadir, dadash?"
- Дядя, мне надо видеть кази-агу. Дело у меня к нему.
- Откуда ты, дружище?
- Я староста селения Данабаш - Худаяр-бек. Хочу видеть кази-агу.
- А что это у тебя под мышкой, милый?
- Это сахар, принёс для кази-аги. У меня доброе дело одно, а сахар подсластит его.
Старик тем же путём ушёл обратно, а через несколько минут появился молодой человек и пальцем пригласил Худаяр-бека идти за ним. Пройдя по узкому проходу, Худаяр-бек вошёл за своим провожатым в переднюю, где снял башмаки и шагнул в комнату.
Войдя в комнату, Худаяр-бек остановился в удивлении, забыв даже поздороваться. Он удивился тому, что уже виденный им старик сидел у противоположной стены на тюфячке. Конечно, он сразу догадался, что этот старик и есть сам кази.
Кази с первого взгляда понял, что гость его не из смышлённых, поэтому не только не обиделся на него за то, что тот не поздоровался при входе в комнату, но сам встал и, приветствовав гостя, показал ему место рядом с собой.
«Ami, qazi aqani qyoryaсyayyam, ishim var."
"Syan haralisan, azizim?"
"Myan Danabash katdasi Xudayar byayyam, qazi aqani qyormyak istyayiryam."
"Qeymyanin altindaki nyadir, qadan alim?"
"Qyanddir, qyatirmishyam qazi aqaya. Bir xeyir ishimiz var onda, bu da aqiz shirinliyidir."
Qoсa kishi qyaldiyi yol ilya qayitdi qetdi. Bir nechya dyaqiqyadyan sonra сavan oqlan dar yoldan chixib, ali ilya Xudayara isharya elyadi qyalsin. Xudayar byay oqlanin dalinсa dar yol ilya qedib, qirdi qyahvyaxanaya vya bashmaqlarini chixardib, oqlanin dalisinсa qirdi qazinin otaqina.
Xudayar byay ichyari qiryan kimi belya dyoyyukdyu ki, salami da yadindan chixardi. O chox tyayaссyub elyadi ki, hyamin qyordyuyyu qoсa kishi aylyashib yuxari bashda dyoshyayin ustya. Syoz yox, alyustyu basha dyushdu ki, qoсa kishi elya qazinin ozyudyur. Qazi choxdan duymushdu ki, bu kishi xam dyushyubdyur. Bu syabyabya nyainki Xudayar byayin salam vermyamyasindyan ryanсidya olmadi, hyalya byalkya ozyu ayaqa durub salam verib, byayya yuxari bashda yer qyorsyatdi.
Худаяр-бек почтительно ответил на приветствие и, пройдя в конец комнаты, сел и поставил перед собой принесённую сахарную головку. Комната кази была большая, выбеленная, с высоким потолком. Она имела по стенам тридцать семь ниш и выступов, и все они были заняты чем-нибудь: на выступах была расставлена всевозможная фаянсовая посуда, а в нишах стояло несколько самоваров, сундучок, кальян, около пяти головок русского сахара и всякая мелочь. Примерно десять ниш были заняты связками белья и одежды, в двух нишах лежали разные книги. Пол был покрыт дорогими коврами. У одной из стен комнаты стояли три больших железных сундука, на которых сложены были тканые и войлочные ковры, паласы. У другой стены были сложены завернутые в ситцевые простыни постели. Кази сидел на бархатном тюфяке и опирался на пару громадных мутаков, сложенных друг на друга.
Xudayar byay dyubarya salam verib, kechdi yuxari basha vya oturub qyandi qoydu yerya.
Qazinin otaqi yekya, uсa vya aq otaqdi. Bu otaqin otuz yeddi taxcha vya taqi var vya hech birisi bosh deyil. Taqlara dyuzyulyubdyur chox byarni vya hyadsiz chini qab. Taxchalara dyuzyulyubdyur bir nechya samovar, sandiqcha, qyalyan, dyord-besh kyallya rus qyandi vya xirdavat sheylyardyan. Besh on taxta doludur boxcha vya paltarnan. Iki taxcha dolu idi kitab ilya. Fyarshya salinib pyurbaha qali vya qalchalar.
Otaqin yuxari bashinda qoyulub uch iri dyamir sandiq. Sandiqlarin ustya adam boyuсa qalanibdi chox qalcha, kechya, kilim vya palaz. Bir tyaryafdyan chadirshyabya byukyulyu qoyulub chyarqya ilya dyord-besh dyast yorqan-dyoshyak.
Qazi myaxmyar dyoshyak ustya oturub dayanmishdi сyut yastiqa.
Когда Худаяр-бек поставил сахарную головку на пол, кази повернулся к нему и сказал с улыбкой:
- Для чего этот сахар, бек? В чём дело?
- Кази-ага, у меня благое дело, - так же улыбаясь, ответил Худаяр-бек. Сахар я принёс, чтобы подсластить беседу.
- Да будет сладкой твоя жизнь, братец мой! Наверное, хочешь совершить кябин.
- Нет, кази-ага, не кябин, а сийгу.
- Очень хорошо, сийга ещё лучше. Прекрасно, прекрасно! Да благословит аллах! А сийгу заключаешь для себя или для другого?
- Нет, кази-ara, для себя, если только уладится это дело.
Кази повернулся к двери, позвал слугу и приказал убрать сахар, приготовить кальян и подать чай. После этого снова обратился к Худаяр-беку.
- Как ты сказал? Если дело уладится?
- Да, кази-ага. Если вы сумеете как-нибудь устроить это дело, то заставите молиться за себя всю жизнь.
- А что там устраивать? Дело простое. Прочитаешь молитву о сийге - и всё тут. Elya ki, Xudayar byay qyandi chixardib qoydu yerya, qazi qyulya-qyulya uzyun tutub Xudayar byayya dedi:
"Byay, bu qyand nyadi, bu nya ishdi?" Xudayar byay qyulya-qyulya сavab verdi:
"Qazi aqa, bir xeyir ishimiz var. Bu qyandi qyatirdim aqiz shirinliyi olsun."
"Ay shirin kam olasan, myanim qardashim. Yyaqin ki, kyabin kyasdiryaсyaksyan."
"Xeyr, qazi aqa, kyabin deyil, siqyadir."
"Nya eybi var, siqya dyaxi yaxshi .... Chox qyozyal, chox qyozyal. Allah myubaryak elyasin. Siqyani syan ozyun elyayirsyan, ya ozqyasi elyayir?"
"Xeyr, qazi aqa, ozyum elyayiryam aqyar ish dyuzyalsya."
Qazi uzyunyu qapiya syamt tutub, nyokyarini chaqirib ona buyurdu ki, qyandi ortaliqdan qyotyursyun, qyalyan doldursun vya chay qyatirsin. Sonra qenya uzyunyu tutdu Xudayar byayya:
"Neсya buyurdun, ish dyuzyalsya?"
"Byali, qazi aqa, aqyar ishi bir tyovrnyan yoluna qoysaniz, biz sizya duachi olariq."
"Dyaxi nya tyovryu var ki! Siqyadi, oxuyaram qurtarib qedyar da."
- Правильно изволите говорить, кази-ага, но ведь надо же, чтоб был представитель со стороны женщины.
- Ну да, конечно. Я ведь не говорю, чтобы представителя не было. И представитель должен быть и свидетели. Как же можно совершать сийгу без представителя и без свидетелей?
Худаяр-бек поник головой, подумал и тихо сказал:
- Да, верно!
- А где же твои свидетели и представитель? - спросил кази.
- Пока что нет ни представителя, ни свидетелей. Посмотрим, как всё это устроится. Кази был немало удивлён.
- Так как же? У тебя нет ни представителя, ни свидетелей. Как же я могу совершить сийгу?
- Да, кази-ага, верно, совершенно верно.
- Клянусь аллахом, я ничего не могу понять из твоих слов. Если ты пришёл совершить сийгу, то надо, чтобы женщина была представлена чем-нибудь, и я бы мог прочитать молитву о сийге. Если сейчас нет налицо представителя и свидетелей, то отложим дело до другого раза, когда будут и они, тогда совершим все честь по чести.
"Yaxshi buyurursan, qazi aqa, amma lazimdi ki, ovryat tyaryafindyan bir vyakil olsun."
«Albyattya, myan demiryam ki, vyakil olmasin. Vyakil dya qyaryak olsun, shahid da qyaryak olsun. Vyakilsiz, shahidsiz siqya oxunmaz ki."
Xudayar bashini saldi ashaqi, bir qyadyar fikir elyayib сavab verdi:
"Byali, belyadi."
Qazi dyubarya uzyunyu tutdu Xudayar byayya:
"Pyas hani syanin vyakilin vya shahidlarin?"
"Hyalya ki, nya vyakil var, nya shahid. Qyoryak neсya olaсaq."
Qazi chox tyayaссyub elyadi:
"Bya syanin nya vyakilin var, nya shahidin var, haradan myan siqya oxuyaсaqam?"
"Byali, belyadi, qazi aqa, belyadi."
"Vallah, myan syanin syozlyarindyan bash achanmiram. Aqyar siqya oxutmaq istyayirsyan, qyaryak ovryat tyaryafindyan vyakil qyalya, myan dya siqyani oxuyam. Aqyar vyakillyar vya shahidlar burda deyil, qalsin sonraya. Onlar da qyalsin, o vaxt siqya oxuyum. Ну, а если есть какие-нибудь иные препятствия, то тебе об этом лучше знать.
Услышав эти слова, Худаяр-бек снова задумался, потом посмотрел на дверь и, приблизив лицо к кази, сказал ему доверительно:
- Кази-ага, правду сказать, есть одна помеха. От аллаха не скрыто и от тебя нечего скрывать...
- Ну, ну, говори, послушаем. Конечно, от меня скрывать незачем.
В это время открылась дверь и вошёл слуга, неся на подносе два стакана чаю. Он поставил чай перед кази и Худаяр-беком. Кази сделал ему знак, чтобы тот вышел из комнаты. Когда слуга удалился, Худаяр-бек начал рассказывать тихим голосом:
- Кази-ага, я вам скажу всю правду. В нашем селе есть одна вдова. Я давно задумал жениться на ней браком сийга, но она не соглашается. Не знаю, стращают её, что ли. Не пойду, говорит, и конец. Вот я и пришёл к вам рассказать об этом и попросить у вас совета. Быть может, вы поможете чем-нибудь. Ya xeyr, burda ozqya bir manechilik var, ta orasini da ozyun bilyarsyan."
Xudayar byay qazinin syozlyarindyan sonra bir qyadyar dya xamush olub vya sonra dikyalib vya qapiya syamt baxib alchaq syas ilya dedi: "Doqrudan doqrusu, qazi aqa, myanim bir myatlyabim var. Allahdan qizlin deyil, dyaxi syandyan niyya qizlin olsun."
"De, de qyoryak. Albyattya, myandyan dyaxi niyya qizlyadyasyan?!"
Qapi achildi, сavan oqlan padnos ichindya iki styakan chay qyatirib, birini qoydu qazinin vya birini dya Xudayar byayin qabaqina. Qazi oqlana isharya elyadi durmasin otaqda. Oqlan chixib qedyandyan sonra Xudayar byay alchaq syas ilya bashladi:
"Qazi aqa, syozyun asli budur ki, bizim Danabash kyandindya bir dul ovryat var. Myanim choxdandi fikrimdyadi onu siqya elyayim; amma ovryat qyalmir. Bilmiryam urkyudyurlyar, ya nyadi. Deyir qetmyaryam ki, qetmyaryam. Indi qalmisham belya. Sizin qulluqunuza qyalmyakdya qyasdim bu idi ki, bu arzimi sizya yetirim, qyoryum siz nya buyurursunuz. Bu amrya byalkya bir charya tapasiniz."
В этот момент в дверь просунулась голова маленькой девочки, которая открывала ворота Худаяр-беку.
- Мама здесь? - спросила она.
Кази прикрикнул на неё, и она мигом скрылась за дверью. Слуга принёс и поставил перед кази кальян. Он хотел было задержаться в комнате, но кази опять знаком отослал его.
- И так, что же ты хочешь? - спросил кази, закуривая кальян.
- Кази-ага, как хочешь поступи, но устрой мне это. Кази громко забулькал кальяном и, замотав головой, сказал с усмешкой:
- Значит, если ты принёс мне каких-нибудь два фунтика сахару, я должен насильно бросить женщину в твои объятия? Убирайся отсюда, наглец!
В ответ на эти слова кази Худаяр-бек приподнялся и, подняв правую руку с оттопыренным указательным пальцем, сказал:
- Слышишь, кази-ага? Клянусь аллахом, который создал нас, если ты устроишь мне это дело, я не откажусь голову сложить за тебя!
Bu heyndya haman qiz ushaqi bashini qapidan soxdu ichyari vya dedi:
"Dyadya, anam burdadi?"
Qazi qizin ustyunya chiqiran kimi qiz ryadd oldu. Sonra сavan oqlan qyalyani qyatirib qoydu qazinin qabaqina. Oqlan istyadi dursun, qazi qetmyayi isharya elyadi. Qazi qyalyani damaqina salib, uzyunyu tutdu qonaqa.
"Indi pyas nya tyovr deyirsyan elyayyak?"
"Bashina dyonyub, qazi aqa, hyar neсya olmush-olsa, qyaryak dyuzyaldyasyan bu ishi."
Qazi qyalyana bir byark qyullab vurub, bashini bulaya-bulaya deyir:
"Byali, qyatdiyin iki qirvyankya qyanddir, zornan ovryati qyatirib qatariq syanin qoynuna. Qet, ay hyapyand!"
Xudayar byay qazinin syozyunyun сavabina bir qyadyar dikyalib vya saq alinin shyahadyat barmaqini yuxari qalxizib dedi:
"Bax, ey qazi aqa, and olsun o bizi yaradan allaha, syan aqyar myanim bu ishimi ashirsan, myan myalun adamam aqyar bashimi da syanin yolunda asirqyayyam."
- Твоя голова, братец, мне не нужна. Пусть сохранит её аллах. Мне вот что надо, вот!..
При этих словах кази поднял руку от пола на высоту большой сахарной головки и, внимательно глядя на Худаяр-бека, подержал её в таком положении до тех пор, пока Худаяр-бек не выразил согласия.
- И не думай, кази-ага, - сказал Худаяр-бек,- Я не из тех людей, которые бросают слова на ветер. Зачем мужчина носит папаху? Затем, чтобы его называли мужчиной. Если человек тут скажет одно, а выйдя за дверь, скажет другое, его нельзя назвать мужчиной. Ты хочешь получить одну головку сахару, я принесу тебе одиннадцать. Или денег у меня нет? Слава аллаху, у меня их достаточно, чтобы не краснеть перед такими господами, как ты. Ничуть не сомневайся. Худаяр-бек умолк.
- Да не заставит тебя аллах краснеть перед кем-нибудь! - начал кази,- Я по лицу вижу человека. Я человек пожилой.
"Byaradyarim, myanya syanin bashin lazim deyil, allah syanin bashini syalamyat elyasin. Myanya bu lazimdir, bax bu."
Qazi bu syozlyari deyyandya saq alini dya yerdyan byoyyuk kyallya qyandin boyuсa qaldirmishdi yuxari. Syozyunyu deyib qurtardi, amma alini chyakmyadi. Bu halyatdya saxlayib diqqyat ilya baxirdi Xudayar byayin uzyunya. Alini o vaxt yendirdi ki, Xudayar byay raziliq сavabi verdi. Xudayar byayin сavabi bu oldu:
"Qazi aqa, fikrini hara daqidirsan? Myan bir para adamlardan deyilyam ki, syoz deyim, vyadya verim, dalisinda durmuyum. Kishi byorkyu bashina nyadyan otryu qoyur? Ondan otryu qoyur ki, ona kishi desinlyar. Pyas shyaxsi ki, uzdya bir syoz dedi, chixdi eshikdya ozqya syoz danishdi, dyaxi onda kishilik sifyati qalmadi ki! Syan bir kyallya rus qyandi deyirsyan, myan on bir kyallya qyatirim. Uryayini niyya sixirsan. Pulum yoxdu myanim? Xeyr, dyovlyatindyan o qyadyar varimdir, hech syanin tyaki aqalarin yaninda xyaсalyat qalmaram. Hech fikrini ozqya yana daqitma."
Xudayar byay sakit oldu. Qazi bashladi:
"Allah syani xyaсalyat elyamyasin oz birliyi xatirinya. Ryafiqim, myan shyaxsin simasindan biliryam ki, bu nya tyovr adamdir. Myan indi myusinn adamam. Мне ведь лет восемьдесят, а то и больше, да и опыта я набрался немало. Взглянув на человека, я сразу угадываю, что он из себя представляет. Как только я увидел тебя, сразу понял, какой ты человек. Если бы я сомневался в тебе, то не стал бы так долго разговаривать с тобой. Слава аллаху, ты человек достойный, и я не поступлю с тобой так, чтобы потом чувствовать себя виноватым перед тобой. На что мне одиннадцать головок сахару? Если ты принесёшь мне всего две головы сахару, одну голову я дам наколоть и раздать нуждающимся, а другую оставлю себе, разве только для того, чтобы подсластить дело, как ты сам выразился. Так что я приму от тебя только одну головку сахару, больше мне ничего не надо, я не жадный. Ну, конечно, если к головке сахару будет приложен ещё и фунтик чаю, то возражать не стану.
- Пожалуйста, кази-ага! С готовностью! Непременно, - заговорил Худаяр-бек,- Что ещё прикажешь? Все исполню, только как ты моё дело устроишь?
Myanim olar hyashtad vya byalkya dyaxi dya artiq yashim. Ozyumya qyorya dya tyaсryubya hasil elyamishyam. Myan shyaxsin uzyunya baxan kimi biliryam ki, nya tyovr adamdir. Vya bir dya zahir batinin aynasidir. Myan syanin uzyunya baxan kimi yyaqin elyadim ki, syan neсya adamsan. Aqyar syandyan byadqyuman vya nayumid olsa idim, hech bu qyadyar danishiqa durmaz idim syannyan .... Amma xeyr, mashallah artiq lyayaqyatli adamsan. Myan dya syaninlya elya ryaftar elyamyaryam ki, axirda syanin yaninda xyaсalyat olum. Myanya nya lazimdir on bir kyallya qyand. Syan myanya iki kyallya qyand qyatirsyan, birini doqrayib paylaram fyuqyarayya, anсaq, aqiz shirinliyindyan otryu, -- neсya ki, ozyun dya buyurdun, -- bir kyallya rus qyandi syandyan alaсaqam. Vyassyalam. Myanim yoxsa artiq tyamyaim yoxdur. Syoz yox, aqyar qyandin yanindaсa bir qirvyankya chay qyatirsyan, nya syozyum var?"
"Bax bu qyozyum ustya, bax bu qyozyum, bax qyozyum ustya, ustya, bax bu qyozyum ustya .... "
Bu syozlyari deyirdi vya sol alini qoyurdu qah saq qyozyunyun, qah sol qyozyunyun ustya. Axir syozyunyu bu сyur tamam elyadi:
"Dyaxi syozyun nyadi, qazi aqa? Bunlar hamisi bash ustya. Indi byas syan myanim ishimi nya tyovr sazlayaсaqsan?"
Кази, опустив голову, стал глубокомысленно перебирать четки. Затем со словами "о аллах" встал и, порывшись в нише с книгами, выбрал одну из них в чёрном переплете. Сел на место, нацепив очки и, открыв книгу, стал читать, беззвучно шевеля губами. Так прошло минут десять. Наконец, положив указательный палец левой руки на одну из страниц, кази повернул лицо к Худаяр-беку:
- Знаешь ли, бек, задача весьма трудная. Такие случаи встречаются очень редко. Потому и читаю в книге, чтобы выяснить, как велит шариат поступать в таких случаях.
Сказав это, кази снова углубился в чтение, наконец радостно закрыл книгу и положил её перед собой.
- С помощью аллаха я разрешу эту задачу, обязательно разрешу, очень даже легко разрешу. И так, скажи, бек, когда принесёшь сахар и чай?
- Хоть сейчас, кази-ага, хочешь, сию минуту схожу принесу. Что мне стоит?
Qazi bashini saldi ashaqi, bir qyadyar tyasbeh chevirib "ya allah" dedi vya durdu ayaqa, qetdi kitablari eshib, bir qara сildli kitab qyatirib achdi. Qyozlyuyyu taxdi qyozyunya vya bashladi alchaqdan oxumaqi. Qazinin syasi chixmirdi, anсaq dodaqlari tyarpyashirdi. On dyaqiqya chyakdi qazinin oxumaqi. Sol alinin shyahadyat barmaqini kitabin bir yerindya saxlayib, uzyunyu tutdu Xudayar byayya:
"Bilirsyan, byay, bu myasyalya chyatin myasyalyadir. Belya ishlyar az-az ittifaq dyushyar. Kitaba ondan otryu baxiram ki, qyoryak shyariyat bu ***susda nya buyurur."
Qazi bu syozyu deyib qenya сumdu kitaba, bir qyadyar oxuyub sevinсyak kitabi byukdyu qoydu qabaqina.
"Inshallah kyashf edyaсyayyam bu myasyalyani, kyashf edyaсyayyam, lap asan vyaсhlya kyashf edyaсyayyam. Byay, buyur qyoryak qyand vya chay nya vaxt qyalyaсyak?"
"Qazi aqa, elya bu saat, elya deyirsyan durum bu saat qedim alim qyatirim. Myanim alimdya chyatindir?"
- Вот и хорошо, мой милый. Пойдёшь принесёшь сахар и чай. Затем приведёшь сюда трёх-четырёх крестьян из вашего села; только надо, чтобы все они были твоими друзьями. Один из них придёт и скажет мне, что он сын той женщины и что она, то есть его мать, согласна выйти за тебя замуж и уполномочила его сказать это. Остальные крестьяне подтвердят. Вот и всё. Тогда я прочту молитву о сийге, и дело будет сделано.
- Кази-ага, это же совсем легко! Что там три-четыре крестьянина, я могу пригнать из нашего села хоть сотню. Спрашивай, что тебе угодно, и они скажут то, что надо. Кто посмеет ослушаться меня?
С этими словами Худаяр-бек встал.
- Пойду-ка поищу, кто из односельчан сейчас тут в городе. Когда Худаяр-бек уже собирался уйти, кази вернул его обратно.
- Погоди-ка, бек, - сказал он,- У меня два наказа тебе. Во-первых, покупая чай и сахар, ты, конечно, заплатишь за это деньги. Не так ли? «Azizim, qyandi vya chayi qyatiryarsyan qoyarsan buraya, sonra qedib uch-dyord nyafyar kyandinizin ahlindyan qyatiryarsyan myanim yanima. Amma qyaryak o shyaxslyar hamisi syanin ryafiqlyarindyan ola. Onlarin birisi qyalib myanya deyyar ki, hyamin ovryat myanim anamdir. Bu shyaxsya, yyani syanya qyalmyak istyayir vya myani bu ***susda vyakil elyayibdi. Qeyrilyari dya shyahadyat veryarlyar. Vyassyalam. Myan dya siqyani oxuram, qurtarib qedyar."
"Qazi aqa, aqyar ish bu сyur qurtaraсaq, bu lap asan ishdi. Uch-dyord nyadi, yyuz adam kyandimizdyan tyokyaryam bura, hyar nya sorushursan sorush, myan dediyimi onlar da desinlyar. Kimin aqzidi myanim syozyumdyan chixsin?" Bu syozlyari deyib Xudayar byay durdu ayaqa.
"Qedim qyoryum kyandimizin adamlarindan shyahyardya kimi tapa bilyaсyayyam."
Xudayar byay qapidan chixmaq istyayirdi, qazi chaqirib dedi:
"Byay, ichyari zyahmyat chyak, syanya iki vyasiyyyatim var. Avvyala budur ki, qyand-chaya, syoz yox, pul veryaсyaksyan. Эти деньги, надо полагать, ты не в поле нашёл, а заработал в поте лица своего. Раз так, то по крайней мере отдай их за хороший товар. Времена теперь не те, всяк норовит надуть. Карапет-ага получил недавно хороший сахар, его называют сахар Бродского. Постарайся купить этот сахар. А что касается чая, то ты и сам сведущ, сумеешь купить.
- Слушаюсь, - сказал Худаяр-бек и хотел уже выйти, как кази снова остановил его.
- Милый мой, я же сказал тебе, что у меня два наказа. Об одном я уже сказал, теперь выслушай и другой, тогда можешь идти.
- Приказывай, кази-ага.
- Второй мой наказ состоит в том, чтобы всё это до нашей смерти осталось между нами.
- Что ты, кази-ага? Ребенок я, что ли? Не считай меня за такого простофилю.
- Выслушай, дай договорить. И так, значит, это дело должно остаться в секрете... O pullari syan chyoldyan tapmamisan ki .... Albyattya alninin tyarilya qazanmisan. Pyas chyunki belyadi, bari s;y elya, yaxshi mal al. Zyamanya indi chox xarab olub, adami alyustyu tovluyurlar. Karapet aqaya tyazyalikdya yaxshi qyand qyalib, adina Prodski deyirlyar. S;y elya haman qyanddyan al. Chayi da indi ozyun bilyarsyan, nya tyovr olar-olsun.
Xudayar byay:
"Bash ustya," --deyib istyadi chixib qetsin. Qazi qenya chaqirib qaytardi otaqa.
«Azizim, myan arz elyadim iki vyasiyyyatim var; birini dedim, birini dya deyim, ondan sonra azadsan."
"Buyur, qazi aqa."
"Ikinсi vyasiyyyatim budur ki, bizim bu ishimiz qyaryak olyan qyunya kimi oz yanimizda qalsin."
"Ay, qazi aqa, ushaqsan? Myani elya nadan bilmya."
"Qulaq as, syozyumyu qurtarim. Byali, bu ish qyaryak myaxfi qala."
- В чём остаться, кази-ага?
- Ну, должно остаться в тайне, никто о нём не должен знать. Люди, которых ты приведёшь, должны быть настолько близки тебе, чтобы никому не выдали этой тайны. Ты не думай, что в этом деле есть какое-нибудь нарушение шариата. Нет! Дело в том, что подобные случаи очень редки, и если кто узнает об этом, может подумать, что мы нарушили шариат. Вот почему все, что мы здесь совершим, должно остаться между тобой, мной и свидетелями. Понял? Ну, теперь, можешь идти.
- Слушаюсь и повинуюсь, кази-ага! Конечно, ты правильно изволишь говорить.
Сказав это, Худаяр-бек вышел от кази и направился в город.
Худаяр-бек, радостный и довольный, дошёл до базарной мечети, спустился к речке, совершил предмолитвенное омовение, затем зашёл в мечеть помолиться и после намаза вышел на базар. Пройдя по крытому базару, он отыскал указанную кази лавку Карапет-аги. За стойкой сидел тучный армянин и что-то писал.
"Neсya qyaryak qala?"
"Qyaryak qizlin qala, hech kyas qyaryak bu ishdyan xyabyardar olmaya. O adamlar ki, syan bura qyatiryaсyaksyan, qyaryak syanin elya ryafiqlyarin olsun ki, bu sirri ozqyasinya vermyasinlyar. Ondan otryu ki, syoz yox, burada bir xilafi-shyar, amyal yoxdu, amma chyunki bu сyur ishlyar az ittifaq dyushyur, hyar eshidyan qyuman edyaсyak ki, burda bir xilaf amyal var. Pyas bu syabyabya bu ish albyattya, alif albyattya, qyaryak syanin, myanim vya shahidlarinin arasinda qala. Vyassyalam. Indi qedya bilyarsyan."
"Bash ustya, qazi aqa, bash ustya. Albyattya belyadi ...."
Bu syozlyari deyib, Xudayar byay qazinin evindyan chixib, uz qoydu qetmyakliyya.
III
Xudayar byay sevinсyak tez bazar myasсidinin yanina yetishib, yendi bazar chayina, dyastyamaz alib qirdi myasсidya vya namaz qilib, uz qoydu bazara. Charshi ilya qedib vya qazi nishan verdiyi ermyanini sorushub, qetdi qirdi bir byoyyuk dyukana. Qyafyasyanin dalinda bir qarni yoqun ermyani oturub yaziya myashqul idi.
Оглядев все углы большой лавки, Худаяр-бек достал трубку и начал набивать её. Карапет-ага положил ручку и стал удивлённо наблюдать за покупателем. Набив трубку, Худаяр-бек подошёл к стойке Карапет-аги, достал из-за пазухи кусочек трута и, протянув Карапет-аге, сказал:
- Потрудись зажечь спичку, дать мне огня.
- Ты что? - сердито отвечал Карапет-ага,- Тут тебе не кофейня. Убирайся к чертям, осёл ты этакий! Вон отсюда!
Произнося эти слова, Карапет-ага так зло оглядел Худаяр-бека, словно хотел выпрыгнуть из-за стойки и растерзать его.
Оробевший Худаяр-бек попятился назад. Он был крайне озадачен суровым обращением Карапет-аги. Откуда было ему знать, что тот может не подать ему огня. У себя, в селении Данабаш, Худаяр-бек ни от кого не получал такого ответа. Кто бы там посмел, видя, что Худаяр-бек достаёт трубку, не зажечь трута и не поднести ему? Но что поделаешь?! Селение Данабаш осталось там, а здесь город.
Xudayar byay dyukanin o syamtinya baxib, bu syamtinya baxib, chixardi chubuqunu vya bashladi doldurmaqi. Karapet aqa qyalyami qoydu yerya vya tyayaссyub ilya baxdi Xudayar byayin uzyunya. Xudayar byay chubuqu doldurub yeridi Karapet aqanin yanina vya alini qoltuq сibinya uzadib vya bir chimdik qov chixardib, tutdu Karapet aqanin qabaqina.
"Zyahmyat olmasa bir ispichkya chyak, bu qovu yandirim."
Karapet aqa qeyznyan сavab verdi:
"Syan myaqyar qyormyursyan ki, bura qyahvya dyukani deyil! Itil сyahyannyamya burdan, supa oqlu supa! Itil!"
Bu syozlyari deyya-deyya Karapet aqa ayaq ustya durub deyyasyan ki, istyayirdi qyafyasyanin dalisindan sichrayib, Xudayar byayi alib yatsin.
Xudayar byay bir az sinib chyakildi kyanara. Chox tyayaссyub elyadi Xudayar byay ermyaninin bu tyovr ryaftarina. O haradan qyuman elyayyardi ki, Karapet aqa od vermyayyaсyak, o, chubuqunu yandirsin. Danabash kyandindya o bir adamdan bu сyur tyark-adyablik qyormyamishdi. Kimin ixtiyari var Xudayar byay chubuqu сibindyan chixardan kimi qov yandirib onun qabaqina tutmasin? Amma nya elyamyak? Danabash kyandi qalib Danabash kyandindya. Burada ki shyahyardi. Shyahyar qyalib Danabash kyandi avyazi olmaz.
Худаяр-бек насупился, придал лицу обиженный вид и ответил Карапет-аге:
- Зря ты кричишь, хозяин. Я не затем пришёл, чтобы ограбить твою лавку, а за покупкой. Стало быть, напрасно ты кричишь на меня. Я пришёл к тебе купить сахар.
- Так что же, по-твоему, если ты пришёл купить у меня полфунта сахара, то мне надо целовать тебе руки, что ли?
Худаяр-бек высыпал табак из трубки обратно в кисет, воткнул трубку за пояс и сказал:
- Прежде всего хозяин, ты узнай, кто я такой, а затем уж кричи на меня. Я не из тех, за кого ты -меня принимаешь, я не стану приходить и беспокоить тебя из-за полфунта сахара. Я староста селения Данабаш, Худаяр-бек, и не за полфунтом сахара пришёл к тебе. Я пришёл купить у тебя целую головку сахара, большую головку.
Карапет-ага немного смягчился.
- Пожалуйста, добро пожаловать. Я же не говорю тебе: зачем ты пришёл купить у меня голову сахара?
Xudayar byay uzyunyu bir az turshudub vya qash-qabaqini tyokyub, bu сyur Karapet aqanin сavabini verdi:
"Xozeyin, syan nahaq yerya chiqirirsan. Myan qyalmyamishyam ki, syanin dyukanini chapib taliyam. Myan qyalmishyam syaninlya syovdya elyayim. Dyaxi
syanin myanim ustyumya chiqirmaqin lap artiqdi. Myan qyalmishyam syandyan qyand alam."
"Byali, syan myandyan yarim qirvyankya qyand alaсaqsan, myan duraram syanin allyarindyan opyaryam."
Xudayar byay chubuqun tyanbyakisini doldurdu kisyasinya vya chubuqunu taxdi belinya vya сavab verdi:
"Xozeyin, avvyal syan tani qyor myan kimyam, sonra myanim ustyumya chiqir. Myan syan deyyan adamlardan deyilyam ki, qyalib yarim qirvyankya qyanddyan otryu syanya bash aqrisi verim. Myan Danabash kyandinin katdasi Xudayar byayyam. Myan qyalmishyam nyainki yarim qirvyankya qyand alam, myan syandyan bir kyallya qyand alaсaqam, yekya qyallyalyardyan."
Karapet aqa bir az yavashidi:
"Myanim qyozyum ustya. Myan nya deyiryam ki! Myan demiryam ki, syan niyya myandyan bir kyallya qyand almirsan. Я только хочу сказать, что ты поступил нехорошо, протянув мне трут, когда я был занят письмом. Из-за тебя я совершил теперь ошибку и осложнил себе работу. Мне придётся после твоего ухода снова переписать всё это.
- Ну, что было, то прошло. Теперь скажи, почём отдашь мне сахар.
Приподняв доску прилавка, Карапет-ага вышел из-за стойки и, подойдя к поставленным в углу головкам сахара, положил руку на одну из них.
- Вот, брат мой, бек! - сказал он,- Это наилучший сахар. Отдам я его тебе за семь рублей и десять копеек. Это первый сорт!
- Да что ты, шутишь, что ли? Повсюду сахар продают за семь рублей, а ты что, заработать на мне хочешь?
- Где это продают за семь? Нигде этого не делают, клянусь верой. Дешевле семи рублей и десяти копеек никто не отдаст.
Помолчав немного, Худаяр-бек полез за трубкой и начал снова набивать её табаком. Карапет-ага зажёг спичку. Myan onu deyiryam ki, syan yaxshi elyamyadin myan yazi yazan vaxtda qovu uzatdin myanim qabaqima. Myan indi yazida qyalyat dyushdyum. Myanim indi zyahmyatim lap chox oldu. Qyaryak syan qedyandyan sonra bu yazdiqimi bir dya yazam."
"Qyaryaz, ta indi kechib. Hyar nya olub, olubdu. Qyandi indi nechyayya veryaсyaksyan myanya?"
Karapet aqa qyafyasyanin taxtasini qovzayib chixdi kyanara vya qyaldi qalanmish qyandin yanina vya alini kyallyalyarin birinin ustyunya qoyub bashladi:
"Bax, qardashim byay, bu qyand lap elya yaxshi qyanddi. Bu qyandi syanya veryaсyayyam yeddi manat iki shahiya. Bu lap yaxshi qyanddi."
"A kishi, zarafat elyayirsyan? Qyandi indi yeddiyya hyar yanda verirlyar da. Qyozyun myani qyordyu?"
"Harda yeddiyya verirlyar? Hech belya shey olmaz, myazhyab haqqi. Yeddi iki shahidan bir qyapik askiyya vermyazlyar."
Xudayar byay bir az dinmyayib, qenya hyamin chubuqu chixardib bashladi doldurmaqi. Karapet aqa сibindyan bir spichka chixardib yandirdi. Xudayar byay chubuqu alishdirdi vya dedi:
- Ладно, ладно! - сказал Худаяр-бек, закуривая,- Я заранее знал, что ты продаёшь дороже всех. Ничего не поделаешь. Пусть будет по-твоему. Возьми-ка одну головку и взвесь, сколько потянет.
Карапет-ага взял одну из самых больших головок сахара и поставил на весы.
- Это десять, ещё десять - двадцать. Это пять, ещё три, ещё два и вот ещё полфунта. Итого значит, тридцать с половиной фунтов. Тридцать фунтов составит тридцать аббасов, то есть шесть рублей, долой сорок пять копеек, итого будет пять рублей пятьдесят пять копеек...
Подсчитав стоимость товара, Карапет-ага снял сахар с весов и поставил на землю.
- Значит, теперь ты меня узнал, Карапет-ага?
- Как то есть узнал?
- Я спрашиваю, теперь ты узнал, кто я?
- А кто ты?
- Я староста селения Данабаш, Худаяр-бек.
- А я второй гильдии купец, Карапет-ага.
- Да благословит аллах память твоего родителя! Я к тому всё это говорю, что теперь развелось множество лживых людей.
"Yaxshi-yaxshi! Myan choxdan bilirdim ki, syan bahaсilsan. Hech syannyan baсarmaq olmaz. Yaxshi-yaxshi! Qyotyur bir kyallya chyak, qyoryak nya qyadyar qyalyar."
Karapet aqa yekya kyallyalyarin birini quсaqlayib qoydu tyaryaziyya.
"Bu on, bu da on -- iyirmi." Bu besh, bu uch, bu iki bu da yarim. Byali, dyuz otuz qirvyankya yarim. Otuz qirvyankyasi otuz abbasi, bu alti manat, chixaq doqquz shahisini, qalar besh manat on bir shahisi.
Karapet aqa qyandi tyaryazidyan qyotyuryub qoydu yerya.
Karapet aqa, indi allaha shyukyur, myani tanidin ki?
"Neсya yyani tanidim?"
"Indi bildin myan kimyam da?"
"Syan kimsyan?"
"Myan Danabash kyandinin katdasi Xudayar byayyam."
"Myan dya ikinсi qild kupets Karapet aqayam."
"Ay atana allah ryahmyat elyasin. Bu syozlyari myan ondan otryu arz ediryam, indi dyunyada qyalp adam choxalibdir. Зайдёт такой человек в лавку и, поторговавшись, начнёт клясться и аллахом и пророком, что через три дня принесёт деньги. И три дня превратятся в три месяца, а то и в три года. Пусть лучше убьет меня аллах, чем допустит до такого падения. Правду сказать, сегодня как-то случилось, что я приехал в город без денег. Сейчас я унесу сахар, и завтра рано утром твои пять пятьдесят пять будут у тебя.
Услышав это, Карапет-ага быстро отнёс сахар на прежнее место и, подойдя к Худаяр-беку, положил руку ему на плечо, а левой показал на дверь.
- А ну-ка, пошёл отсюда! Живо! Сию же минуту вон отсюда...
Ни слова не говоря, Худаяр-бек вышел из лавки.
До вечернего азана оставалось всего полчаса, когда Худаяр-бек вернулся в караван-сарай, где оставил осла.
Едва он показался у дверей, как к нему вышел невысокого роста мужчина в бязевом архалуке, серой папахе и белых штанах. Birisi qyalib nisyya syovdya elyar, and ichyar allaha, peyqyambyarya ki, uch qyundyan sonra pulunu qyatiryaryam. Uch qyun olur ay, byalkya uch il. Amma allah myanya bir olyum qyondyarsin, bu сyur qyalp ishlyar tutmuyum. Syozyun doqrusu, buqyun ish belya qyatirdi, yanimсa shyahyarya pul qyatirmyamishyam. Indi myan qyandi apariram, inshallah syubh tezdyan syanin besh manat on bir shahini burda hazir elyaryam."
Karapet aqa bu syozlyari eshitсyak сyald qyandi aparib qoydu yerinya vya qayidib saq alini qoydu Xudayar byayin chiyninya, sol ali ilya qapini qyorsyatdi.
"Di qet, chix qet! Tez ol qet burdan! Elya bu saat chix qet."
Xudayar byay dinmyaz-syoylyamyaz dyukandan chixib uz qoydu qetmyayya. Axsham azanina anсaq yarim saat qalirdi ki, Xudayar byay qyaldi chixdi haman karvansaraya ki, eshshyayi qatmishdi.
Xudayar byay karvansaranin qapisina yetishсyak ichyaridyan bir alchaq qyadyak arxaliqli, boz papaq, aq tuman kishi chixib qash-qabaq ilya uz tutdu Xudayar byayya:
- Послушай, - сказал мужчина сердито.- Да благословит аллах память твоего родителя, избавь нас от лишних хлопот с этим животным. Хватит с нас неприятностей. Я сейчас выведу осла. Ради аллаха, уведи его, куда хочешь.
С этими словами содержатель караван-сарая пошёл к конюшне, но Худаяр-бек остановил его.
- Погоди, куда ты идешь? О чём ты говоришь, какие там неприятности? Или осёл не уживается с другими животными? Не может этого быть, осёл у меня смирный, зачем наговариваешь на него?
- Ради аллаха, брось шутки, - начал кричать содержатель караван-сарая, размахивая руками,- Мне не до шуток. Сейчас выведу осла, и убери его отсюда.
Худаяр-бек тоже стал кричать:
"A kishi, allah atana ryahmyat elyasin, qyal bu xatani bizim bashimizdan sovud! A kishi, bu byalani qyatirib qatmisan tyovlyayya, biz tyanqya doyduq ki! Syan allah, qedim ulaqi chixardim, qyotyur apar."
Bu syozlyari deyib qyudyak kishi, -- ki karvansaranin odabashisi olsun, -- istyadi qayida karvansaranin hyayyatinya. Xudayarbyay onu chaqirib saxladi:
"Yavash qyoryum, hara qedirsyan? Neсya byalani qyatirib qatmisham tyovlyayya? Yyaqin ki, ulaq mallarnan yola qetmir. Axi myanim ulaqim sakit ulaqdi. Syan niyya bu syozyu deyirsyan?"
Odabashi alini olchya-yolchya qayim syaslya bashladi:
"A kishi, syan allah zarafat elyamya. Myanim kefimin o vaxti deyil. Eshshyayini chixardim, qyotyur apar."
Xudayar byay qayim syaslya сavab verdi:
- Да что ты за человек! Скажи мне наконец, в чём дело?
- А в том дело, что ты привел ко мне в караван-сарай краденого осла. Что ты, насолить мне решил, что ли?
- Да ты что - спятил или вина хватил? Как это краденого осла? Вор я, что ли? Ты придержи язык, не то, клянусь аллахом, потом пожалеешь...
- Милый человек, разве не мог ты найти другого осла, обязательно должен был взять осла дяди Мамед-Гасана? Из-за него у нас тут целый скандал...
- Какой скандал? Говори толком.
- Какие бывают скандалы? Не успел ты привязать осла и уйти, как сынишка дяди Мамед-Гасана стрелой ворвался в конюшню и давай тащить осла. Но как я мог отдать осла? Что ещё сказать... Мальчик убивается, ревмя ревёт: или отдай мне моего осла, или я тут же, при всех, покончу с собой. Не смог, я с ним справиться и пошёл за городовым. Тот отлупил парнишку и насилу выволок из конюшни.
- Вот жалость - меня здесь не было. Клянусь аллахом, я бы его на месте уложил. Разве я отпустил бы его отсюда живым? И почему только ты не позвал меня?! Теперь уже поздно.
"Ryahmyatliyin oqlu, bir syozyunyu myanya de qyoryum ki, axi nya olubdu?"
"Nya olaсaq, yekya kishi! Xalqin eshshyayini oqurlayib qyatirmisyan qatmisan myanim karvansarama. Niyya? Qyoryak myannyan qyasd-qyaryazin var?"
«A, dyali olmamisan ki! Ya keflisyan? Myan niyya xalqin eshshyayini oqurluyuram? Vallah hech artiq-askik danishma ki, peshman olarsan."
"Yaxshi, ryahmyatliyin oqlu, ozqya eshshyak tapa bilmirdin, qetdin Myammyadhyasyan aminin eshshyayiii qyatdin, bizi qoydun qalmaqala?"
"Neсya qalmaqala qoymusham myan syani?"
"Neсya qalmaqal olaсaq?" Syan elya eshshyayi tyovlyayya qatib oyza сummushdun, Myahyammyadhyasyan aminin xirda oqlu ox kimi ozyunyu soxdu karvansaraya ki, eshshyayi aparaсaqam. Myan dya nya tyovr veryaydim? Dyaxi nya deyim, bashina dyonyum! Bu oqlan ozyunyu chirpir yerdyan yerya ki, ya ozyumyu qyaryak oldyuryum, ya da bu saat qyaryak eshshyayi aparam. Axiri lap nayalaс qalib, qetdim bir qaradavoy chaqirdim, oqlani dyoyya-dyoyya chixartdi eshiyya.
"Heyf, heyf, heyf ki, myan burda olmamisham! Vallahi ki, olyusyunyu qoyardim oqlanin burda! Onu myan saq otyuryardim kyandya? Syan pyas niyya myani qyalib chaqirmadin?...." Qyaryaz, kechib. Темнеет, я не смогу вернуться в селение. Придётся остаться, и осёл, конечно, останется. Сегодня я буду твоим гостем, дядя Кербалай-Джафар.
- Будь гостем, с радостью приму тебя. Конечно, теперь уже поздно ехать. Совсем темно. Чего ж ты стоишь здесь, проходи, пожалуйста, в комнату.
Кербалай-Джафар привёл Худаяр-бека в маленькую темную каморку, чиркнул спичкой и зажёг висевшую на стене лампу.
Пол каморки был наполовину покрыт паласом. У стены, против входа, лежала опрятно свернутая постель; в одном углу стояли большой кувшин для воды, кувшинчик для омовения и веник. Грязные стены не имели ни выступов, ни ниш.
Сняв башмаки, Худаяр-бек сел на палас, прислонился спиной к постели и достал трубку. Набив её табаком, он позвал Кербалай-Джафара.
- Поди сюда и заодно дай мне огня. Да иди же, потолкуем о том о сём.
Кербалай-Джафар также снял башмаки и, подсев к Худаяр-беку, зажёг спичку, дал ему закурить. Indi hava qaranliqlayir, myan dyaxi kyandya qayida bilmyaryam. Myan ozyum dya qyaryak qalam, eshshyak dya qyaryak qala. Bu qeсya syanya qonaqam, Kyarbyalayi Сyafyar ami.
"Qonaqsan, qyozyum ustya yerin var. Albyattya, indi da qetmyak olmaz. Hava lap qaranliqlayir. Di burda niyya durubsan? Buyur qedyak myanzilya."
Kyarbyalayi Сyafyar ami qabaqсa vya Xudayar onun dalinсa qedib qirdilyar bir xirda qaranliq hyuсryayya. Kyarbyalayi Сyafyar ami qiryan kimi bir spichka chyakib, sol tyaryafdya divara vurulmush xirda lampani yandirdi vya qonaqa yer qyostyardi. Hyuсryanin fyarshi ibaryatdi bir palazdan. Yuxari bashda qoyulmushdu bir byukyulyu yorqan-dyoshyak, buсaqda var idi bir syanyak, bir lyuleyin vya syupyurqya, chirkli divarlarin nya taqlari var idi, nya taxchasi. Xudayar byay palaz ustya oturub dalini dayadi yyukya vya chubuqunu сibindyan chixardib bashladi doldurmaqi. Sonra uzyunyu Kyarbyalayi Сyafyar amiyya tutub dedi:
"Qyal otur qyoryak, Kyarbyalayi Сyafyar ami. Qyal myanya bir od da zyahmyat chyak ver. Qyal, qyal otur syohbyat edyak bir az."
Kyarbyalayi Сyafyar ami dya hyamchinin bashmaqlarini chixardib, kechdi oturdu bir tyaryafdyan vya bir spichka chyakib tutdu Xudayar byayin chubuquna. Xudayar byay chubuqu alishdirdi.
- Эх, дядя Кербалай-Джафар! - заговорил Худаяр-бек, дымя трубкой.- Не должен был ты рассказывать мне об этой истории; ведь словно стрелу в сердце вонзил. Да проклянет аллах родителя дяди Мамед-Гасана! Опозорил меня при всём народе. Сколько лет прожил, а никогда ещё так опорочен не был.
Сказав это, Худаяр-бек приподнялся и протянул трубку Кербалай-Джафару. Со словами "о аллах" - тот принял трубку и, затянувшись, сказал:
- Правильно изволишь говорить, Худаяр-бек! Только что было делать бедному дяде Мамед-Гасану, он ведь ни при чём. Если бы ты предупредил его, когда брал осла, ничего бы этого не случилось. Он бы знал, что осла взял ты, и не послал бы сына.
- Клянусь твоим именем, осла он мне сам дал. Он дал, этот нечестивец, этот Омар. Почему ты не хочешь мне верить?
- Зачем не верить, я тебе верю.
- Клянусь Кораном, он сам отдал. Что же в самом деле я не мог другого осла найти?
"Kyarbyalayi Сyafyar ami, syan qyaryak bu ahvalati myanya demyayyaydin. Syan myanim uryayimya bir ox vurdun. Allah qyoryum Myammyadhyasyan aminin atasina lyanyat elyasin! O myani xalq ichindya ryusvay elyadi. Myan bu yasha qyalmishdim, indiyya kimi bu сyur byadnam olmamishdim."
Xudayar byay syozyunyu deyib vya dikyalib chubuqu uzatdi verdi Kyarbyalayi Сyafyar amiyya. O da "ya allah" -- deyib chubuqu aldi vya bir syumyuryub dedi:
"Yaxshi buyurursan, Xudayar byay. Axir Myahyammyadhyasyan ami neylyasin? Onun nya qyunahi var? Syan eshshyayi qyatiryandya ona xyabyar versyaydin, hech belya olmazdi. Onda bilyardilyar ki, eshshyayi syan qyatirmisyan, da oqlunu qyondyarmyazdi."
"A kishi, adina and olsun, eshshyayi myanya Myahyammyadhyasyan ami ozyu verib. Eshshyayi myanya o dyayyus ozyu veribdi, o qurumsaq ozyu veribdi, o Omyar ozyu veribdi. A kishi, niyya inanmirsan?"
"Niyya dya inanmiram? Xeyr, inaniram."
"Qurani-myunzyal haqqi ozyu veribdi. Я, староста трёхсот дворов, стал бы тайком брать чужих ослов?
- Да нет же, я верю. Как можно не верить!
Сказав это, Кербалай-Джафар приподнялся и протянул трубку обратно Худаяр-беку. Тот затянулся раза два и проговорил:
- Теперь ты сам увидишь, дядя Кербалай-Джафар. Если я не отомщу дяде Мамед-Гасану, то сбрею вот эту бороду.
- Но что ты можешь ему сделать? - спросил Кербалай-Джафар, усмехнувшись.
- Глаза ему бельмами покрою, вот что я ему сделаю. Не я ли старший над ним? Дня не бывает, чтобы он ко мне за делом каким-нибудь не обратился. Повалю в грязь под ноги и растопчу! Вот что я сделаю.
В комнату вошёл мальчик лет десяти-двенадцати, неся в руке глиняный котелок. Он поставил котелок на землю перед Кербалай-Джафаром и сказал:
- Отец, сегодня мама немного пережгла мясо. Попробуйте. Хорошо, если сможете кушать... Niyya, myan uch yyuz evin katdasi ola-ola, bir ulaq da tapa bilmiryam, qediryam oqurluqсa ozqyalyarin eshshyayini qyatiriryam?"
"Xeyr, inaniram da! Niyya inanmiram?"
Kyarbyalayi Сyafyar dikyalib chubuqu verdi Xudayar byayya. Xudayar byay bir-iki syumyuryub qenya bashladi:
"Indi syan qyoryarsyan, Kyarbyalayi Сyafyar ami, myan qisasimi Myahyammyadhyasyan amidyan almasam, myan bu saqqalimi qirxdirram?"
Kyarbyalayi Сyafyar ami bir az qyulyumsyundyu vya bir qyadyar dikyalib sual etdi:
"Yaxshi, syan nya eliyya bilyarsyan, ona?"
"Myan onun qyozyunya aq sallam! Nya eliyyaсyayyam ona? Myan onun byoyyuyyu deyilyam? Qyun olmaz ki, onun myanya ishi dyushmyasin. Basaram palchiqa, chixaram ustya, ayaqlaram. Nya eliyyaсyayyam?"
On-on iki yashinda bir oqlan sol alindya bir chyolmyak sallaya-sallaya qirdi ichyari, chyolmyayi qoydu yerya vya uzyunyu tutdu Kyarbyalayi Сyafyarya:
"Dadash bu qyun anam ati bir az yandirib, yeyya bilsyaniz yaxshidir. Bir bax qyor."
Kyarbyalayi Сyafyar qeyznyan сavab verdi:
- Ах, чтобы в могилу отца твоей матери..,- гневно начал Кербалай-Джафар,- Велик аллах! Проклятье шайтану! Что за несчастье нашло на меня. Дня не бывает, чтобы эта собачья дочь не пережгла мясо или не дала его утащить кошке...
- Нет, отец, мама тут ни при чём,- сказал мальчик тихо, наклонившись к отцу.- Она ходила сегодня в баню и поручила Гонче присмотреть за мясом. А Гонча чем-то занялась, недосмотрела, мясо и пригорело.
- А что случилось? - заворчал Кербалай-Джафар,- Пусть баня обрушится на голову твоей матери, надо ей было идти в баню непременно сегодня?
- А когда же ей было пойти в баню? - с удивлением спросил мальчик.
Худаяр-бек был очень голоден; после выезда из села он ничего не ел, только у кази выпил стакан чаю. Когда мальчик внёс котелок, запах бозбаша приятно защекотал ноздри Худаяр-бека и, он мысленно послал на жену Кербалай-Джафара тысячу проклятий. "Ay ananin dyadyasinin qorunu ...." Allahyu akbyar! Lyanyat sheytana. Belya dya byadbyaxtlik olar ki, myan dyushmyushyam? Qyun olmaz ki, o itin qizi ati yandirmasin, ya pishiyya vermyasin.
Oqlan bashini ashaqi ayib dedi:
"Yox, dadash, vallah anamin hech qyunahi yoxdu. Bu qyun qetmishdi hamama. Qonchaya da tapshirmishdi hyardyan-birdyan atya baxsin. Qonchanin da bashi nya bilim nyayya myashqul olubdu, ati yandirib."
"Niyya, hamam ananin bashina uchsun! Elya qyaryak bu qyun anan qedyaydi hamama?"
Oqlan tyayaссyublyu сavab verdi:
"Pyas havaxt qyaryak qedyaydi?"
Xudayar katdaya aсliq chox kar elyamishdi; chyunki syahyardyan kyanddyan chixandan bir tikya chyoryak yemyamishdi, savay qazinin bir styakan chayindan. Oqlan chyolmyayi ichyari qyatiryan kimi bozbashin qoxusu Xudayar byayya belya xosh qyaldi ki, kyonlyundya Kyarbyalayi Сyafyarin ovryatinya iki min yaman dedi. Видя, что пререкания между отцом и сыном затянулись, Худаяр-бек вмешался в разговор, чтобы поскорее приступить к еде.
- Дядя Кербалай-Джафар! - сказал он, придвигая котелок к себе.- Клянусь аллахом, что ни говори, а по-моему, мальчишка что-то не то говорит. Мясо вовсе не пригорело, разве только чуточку. Бозбаш прекрасно пахнет.
Кербалай-Джафар встал и, принеся желтую деревянную ложку, сел на корточки перед котелком, снял с него крышку и, зачерпнув ложкой мясного бульона, хлебнул, причмокнул губами, насупил брови и мрачно сказал:
- Нет, брат, это есть нельзя...
И начал снова жаловаться на жену и ругать её. Наконец он разостлал на полу скатерку, накрошил хлеба в миску и, засучив правый рукав, опрокинул в миску содержимое котелка. Затем он положил обратно в котелок мясо и, помешав обеими руками накрошенный в бульон хлеб, предложил Худаяр-беку приступить к еде.
Xudayar byay qyordyu ki, ata ilya oqlun myukalimyasi chox uzun chyakyaсyak, amma onun uryayi dya qedir aсindan; bu syabyabya ortaliqa syoz atdi ki, byalkya syohbyat qurtara. Chyolmyayi diqirladaraq:
"Kyarbyalayi Сyafyar ami, vallah hyar nya deyirsyan de, amma deyiryam ki, oqlanin xyabyari yoxdu. At bir tikya dya yanmayib, byalkya qovrulubdu.
Atin chox yaxshi qoxusu qyalir."
Kyarbyalayi Chyafyar durub buсaqdan bir sari qashiq tapib, qyaldi chyombyaldi chyolmyayin bashinda. Chyolmyayin qapaqini qyotyuryub, bir qashiq atin suyundan qyotyuryub ichdi vya aqzini marchildadib, qash-qabaqini turshudub, uzyun tutdu Xudayar byayya:
"Xeyr, bu ati yemyak olmaz."
Qyaryaz, Kyarbyalayi Сyafyar bir qyadyar dya ovryatindyan qilay elyadi, bir qyadyar dya syoyyushdyan, lyanyatdyan dedi. Axiri layalaс qalib, qetdi syufryani achdi ortaliqa, bir az quru chyoryak doqradi siniyya vya saq qolunu chyarmyayib chyolmyayi uzyuquylu elyadi sininin ustya, sonra atlyari bir-bir sechdi qoydu chyolmyayya. Hyar iki ali ilya chyoryayi qarishdirib Xudayar byayya tyaklif elyadi:
- Бисмиллах, Худаяр-бек! Придвинься, ближе. Правда, мясо немного пригорело, но уж такое, видно, твоё счастье, ха-ха-ха!
Подсев ближе, Худаяр-бек протянул руку к миске. Съев несколько кусочков, он сказал:
- Клянусь аллахом, дядя Кербалай-Джафар, ты несправедлив. Да кто скажет, что это мясо пригорело? Ей-богу, вовсе не пригорело. Какой бозбаш может быть лучше этого?
Худаяр-бек лгал. Прежде всего он был очень голоден, а голодному и пригоревшее мясо может показаться вкусным. Кроме того, он ел городской бозбаш, а между городским и деревенским бозбашем большая разница. Городской бозбаш, даже с пригоревшим мясом, вкуснее, чем самый лучший деревенский.
И так, Худаяр-бек и Кербалай-Джафар занялись едой. Постояв немного около них, мальчик ушёл. Худаяр-бек сидел, вытянув левую ногу вперёд и подняв колено правой ноги, так правая ступня его лежала на скатерти.
"Bismillah, Xudayar byay, iryali chyakil qyoryak. Hyarchyand at dya yanibdi, amma baxtindan kyus, xa-xa-xa ...."
Xudayar byay iryali chyakilib alini uzatdi. Bir nechya tikya qyotyuryub dedi:
"Kyarbyalayi Сyafyar ami, and olsun allaha, syan lap nainsaf adamsan. Kishi, kim deyir ki, bu at yanib? Vallah aqyar bir tikya da yanibdi. Ta bundan yaxshi at bishmyaz."
Xudayar byay lap yalan deyirdi. Avvyala ondan otryu ki, chox aсmishdi. Aс adama yanmish at dya xosh qyalyar. Vya bir dya ki, bura shyahyardi, qenya neсya olsa, shyahyar bozbashi ilya kyand bozbashi bir olmaz. Qenya shyahyar bozbashinin yanmishi kyand bozbashinin lap yaxshisindan lyazzyatdi olar. Byali, Kyarbyalayi Сyafyar vya Xudayar byay hyar ikisi myashqul oldular yemyayya. Oqlan bir az durdu, sonra chixib qetdi. Xudayar byay sol qichini qabaqina uzadib, saq qichini dikyaltmishdi. Belya ki, saq qichi syufryanin ichindya idi. А Кербалай-Джафар сидел на коленях, всем корпусом навалившись на еду и чуть не касаясь носом миски.
Когда с ужином было покончено, Кербалай-Джафар убрал скатерть и отставил в сторону посуду. Они вытерли руки и сели на свои прежние места. Худаяр-бек крякнул, достал трубку и, покурив немного, протянул её Кербалай-Джафару.
- Дядя Кербалай-Джафар, - сказал он при этом, - мне нужны деньги, семь рублей. Как хочешь, но ты должен достать мне эту сумму.
- Клянусь пророком, - тотчас же ответил Кербалай-Джафар, - у меня таких денег нет. Если б были, я бы для тебя не пожалел.
- Если у тебя нет, найди у другого. Словом, ничего знать не желаю, где хочешь, достань.
- Ты правильно говоришь, - сказал Кербалай-Джафар, немного подумав, - но время сейчас не такое. Где теперь найдёшь доброго человека, чтобы помог, поддержал ближнего. К кому бы ты ни пошёл и ни сказал, что нужно семь рублей, тотчас же ответит: принеси-ка мне залог в семнадцать рублей... Amma Kyarbyalayi Сyafyar diz ustya oturub, uzyuquylu dyushmyushdyu chyoryayin ustya. Belya ki, az qalirdi burnu dyayya siniyya.
Chyoryayi yeyib qurtardilar. Kyarbyalayi Сyafyar syufryani, qablari yiqishdirib qoydu kyanara. Hyar ikisi allyarini silib chyakildilyar kyanara. Xudayar byay bir kyahildyayib, qyotyurdyu chubuqunu vya doldurub alishdirdi vya bir qyadyar chyakib, uzatdi Kyarbyalayi Сyafyarya syamt.
"Kyarbyalayi Сyafyar ami, myanya bir yeddi manat lazimdi. Qyaryak hyar neсya olmush olsa, tapib myanim ishimi dyuzyaldyasyan."
Kyarbyalayi Сyafyar alyustyu сavab verdi:
"Xudayar byay, peyqyambyar haqqi myandya yoxdu. Olseydi hansi qurumsaq myuzayiqya elyardi?"
«Ozyundya yoxdu, ozqyadyan tap. Qyaryaz, onu-bunu bilmiryam, qyaryak nya yolnan olsa, tapib veryasyan."
Kyarbyalayi Сyafyar bir az fikirdyan sonra dedi:
"Vallah, yaxshi deyirsyan. Amma indi asr chox xarabdi. Hani indi elya bir allah byandyasi ki, adamin alini tutsun? Indi hyar kyasya qedim deyim myanya bir yeddi manat lazimdir, deyyaсyak qyatir yanimda on yeddi manatliq bir shey zaloq qoy."
- Это ничего, - прервал его Худаяр-бек, - ты только найди мне человека, который даст мне семь рублей, я ему оставлю залог. Что ещё можешь сказать?
- А что ты имеешь при себе, чтобы отдать в залог? - спросил Кербалай-Джафар, немного подумав.
- Это тебя не касается. Ты мне найди деньги, тогда увидишь, какой залог я оставлю.
- Как же можно, чтобы я не знал, какую вещь ты хочешь оставить в залог. А если взаимодавец не примет твоего залога?
Худаяр-бек в раздумье начал снова набивать трубку.
- Дядя Кербалай-Джафар! - сказал он немного погодя,- У кого хочешь займи для меня семь рублей, а осёл пусть будет залогом. Когда я принесу деньги, тогда и осла возьму.
- Ха-ха-ха! - громко рассмеялся Кербалай-Джафар,- Ха-ха-ха! Да ты же шутник, Худаяр-бек! Ха-ха-ха! Ну и рассмешил ты меня.
- Чего же ты смеёшься, братец? Какой дьявол тут шутит с тобой?
"Hech zyaryar yoxdu, nya eybi var. Syan bir elya adam tap ki, myanya yeddi manat versin, myan onun yaninda on yeddi manatliq shey qirov qoyum. Qenya syozyun var?"
Kyarbyalayi Сyafyar qenya bir qyadyar fikir elyayib сavab verdi:
"Indi syanin yaninda nyayin var ki, zaloq qoyasan?"
"O syanya borс deyil. Syan pulu tap, qyor qoyaram, ya yox."
"Axir neсya ola bilyar ki, myan bilmiyim, syan neсya shey qirov qoyaсaqsan?! Byalkya pul sahibi syan qoyduqun sheyi qyabula qyotyurmyadi."
Xudayar byay bir qyadyar duruxdu. Chubuqu qyotyuryub bashladi doldurmaqa. Uzyunyu Kyarbyalayi Сyafyarya tutub alchaqdan dedi:
"Kyarbyalayi Сyafyar ami, syan hyar kyasdyan olmush olsa, myanya yeddi manat tap, qyatirdiyim eshshyak olsun zaloq. Nya vaxt myan syanin pulunu qyatirib verdim, syan dya myanim eshshyayimi qaytarib veryarsyan ozyumya."
"Xa, xa, xa! Xa, xa, xa! .... Xudayar byay syanin dyastqahin varmish ... xa, xa, xa! A kishi, syan zarafat elyayirmishsyan ... xa, xa, xa ...."
"Qardash, daxi niyya qyulyursyan? Hansi myalun zarafat elyayir?!"
- Ха-ха-ха! Да ведь осёл-то не твой, как же ты можешь оставить его в залог? Ты-то, конечно, можешь оставить, но завтра же утром придёт хозяин и уведёт своего осла. Ха-ха-ха!..
- Да ты погоди, чего разошелся? Лучше выслушай. Клянусь аллахом, я не шучу. Ну, скажи, на каком основании хозяин может требовать у тебя осла? При ком этот хозяин поручил тебе его? Допустим, что он придёт и скажет: дескать, осёл мой здесь, отдай моего осла. А ты спросишь: при ком ты приводил осла в мой караван-сарай? Или, положим, спросит тебя: куда девался осёл? Ты ему скажешь: кто приводил осла, тот и увёл его. А уж там я как-нибудь сам отвечу хозяину осла. при чём тут ты?
Сказав всё это, Худаяр-бек протянул трубку Кербалай-Джафару. Тот взял её и начал курить.
Долго они судили, рядили и наконец пришли к соглашению, что Кербалай-Джафар даст Худаяр-беку семь рублей, а тот оставит ему осла в полное его распоряжение.
"Xa, xa, xa .... A kishi, eshshyak syanin deyil ki, onu qirov qoyasan! Syoz yox, qoyarsan. Amma sabah olсaq eshshyayin sahibi qyalib eshshyayi aparaсaq da! ... xa-xa-xa ....
"Yavash, qoy qyoryak, a kishi, bir az [yavash] qyul, qoy syozyumyu deyim. And olsun allaha, myan zarafat elyamiryam. Yaxshi, eshshyayin sahibi nya deyib syandyan eshshyayi istyayyaсyak? Eshshyayin sahibi syanya kimin yaninda eshshyak tapshirib? Byali, qyaldi dedi "myanim eshshyayim burdadi, eshshyayimi ver". Deyyarsyan "kimin yaninda syan myanim karvansarama eshshyak qatmisan?" Ya xeyr, syanya dedi "pyas eshshyak neсya oldu?", syan dya de ki, "eshshyayi hyar kyas qyatirib bura qatmishdi, haman adam da eshshyayi chixardib apardi". Onnan sonra myan bilyaryam, eshshyayin sahibi bilyar. Dyaxi syanya nya dyaxli var? ...."
Bu syozlyari deyyandyan sonra Xudayar byay chubuqu uzatdi Kyarbyalayi Сyafyarya. O da chubuqu alib, myashqul oldu chyakmyayya. Bunlarin syohbyati chox uzun chyakdi. O, belya dedi, bu belya dedi. Axiri bu сyur shyart baqladilar: Kyarbyalayi Сyafyar Xudayar byayya yeddi manat versin vya eshshyak qalsin onun ixtiyarinda. Захочет - продаст или спрячет где-нибудь, словом, сделает с ослом всё, что ему угодно. Худаяр-бек вернётся в селение и скажет, что осла украли из караван-сарая. Если дядя Мамед-Гасан начнёт спорить и скандалить, Худаяр-бек поклянётся ему, что подал жалобу мировому судье и требует осла у содержателя караван-сарая. Если же дядя Мамед-Гасан придёт в город и начнёт расспрашивать Кербалай-Джафара, тот побожится, что действительно осёл похищен, и, что Худаяр-бек в этом не виновен.
Когда порешили на этом, Кербалай-Джафар вышел из комнаты и, вернувшись через некоторое время, сел на своё место, достал из бокового кармана одну пятерку и две рублевки и положил их перед Худаяр-беком. Тот взял деньги, спрятал их в карман и, немного приподнявшись, протянул Кербалай-Джафару руку.
- Дай руку!
Кербалай-Джафар подал ему руку.
- Дядя Кербалай-Джафар! Да сохранит аллах твоего сына, да продлит аллах твою жизнь! Дай бог тебе выгоду в этой сделке. Hyar nya elyayir elyasin: ya satsin, ya qizlyatsin, ya nya elyayir elyasin. Xudayar byay dya kyandya qayidib xyabyar versin ki, eshshyak karvansaradan oqurlanib. Hyarqah Myahyammyadhyasyan ami chox atilib dyushsya vya shiltaq elyasya, Xudayar and-aman ichsin ki, mirovoy suda arizya verib karvansarachidan eshshyayi istyayyar. Aqyar Myahyammyadhyasyan ami shyahyarya qyalib, Kyarbyalayi Сyafyardyan ahvalati sorushsa, Kyarbyalayi Сyafyar and ichsin, aman elyasin ki, hyaqiqyatdya eshshyak oqurlanib; yyani Xudayar byayin bu ishdya hech qyunahi yoxdu.
Bu сyur tyadbiri tyokyan kimi Kyarbyalayi Сyafyar chixdi eshiyya vya bir qyadyar yubanib qyaldi oturdu vya сibindyan bir beshlik vya iki tyaklik chixardib,
qoydu Xudayar byayin qabaqina. Xudayar pulu qyotyuryub qoydu сibinya, bir qyadyar dikyaldi. Saq alini Kyarbyalayi Сyafyarin qabaqina uzadib dedi:
"Ver alini myanya."
Kyarbyalayi Сyafyar hyamchinin saq alini verdi Xudayar byayin alinya.
"Kyarbyalayi Сyafyar ami, allah syanin oqlunu saxlasin vya syani syalamyat elyasin. Allah oz birliyi xatirinya syanya bu syovdyadya xeyir versin.
IV
Сытый и довольный, с семью рублями в кармане, Худаяр-бек спокойно заснул. Его сон никогда ещё, наверное, не был так сладок.
На свете иногда, пожалуй, даже довольно часто, бывают удивительные случаи. Например, сейчас, когда Худаяр-бек, растянувшись здесь, спит крепким сном, в селении Данабаш в трёх домах царит траур. И всему виной Худаяр-бек.
Нет, в самом деле презабавное происшествие, замечательное происшествие! Оно замечательно тем, что вызывает смех, и на душе становится легко. И то, к чему рассказы, наводящие грусть и тоску?
И так, сейчас, даже сию минуту, в селении Данабаш в трёх домах безысходное горе. Один из этих домов принадлежит, как не трудно догадаться, дяде Мамед-Гасану, другой - дом самого Худаяр-бека, а третий - дом Зейнаб, вдовы, на которой Худаяр-бек задумал жениться.
Пока Худаяр-бек спит в городе, мы перенесёмся в селение Данабаш, начнем с траура в доме Зейнаб и дойдем до дома Мамед-Гасана.
Xudayar byay yeyib qarni tox vya yeddi manati сibinya qoyub, arxayin vya rahat uzanib yatdi. Yyaqin ki, choxdandi onun yuxusu bu qeсyaki kimi shirin olmamishdi.
Amma dyunyada byazi vaxt, byalkya dya chox vaxt chox tyayaссyublyu ishlyar ittifaq dyushyur. Myasyala, indi bu saat burada Xudayar katda lyazzyatnyan yixilib yatdi. Amma elya bu saat Danabash kyandindya uch yerdya matyam qurulubdu. Uchyunya dya Xudayar byay ozyu bais olubdur. Doqrudan chox qyulmyali ahvalatdi vya chox qyashyanq ahvalatdi. Ondan otryu qyashyanq ahvalatdi ki, adam qyulyur, uryayi achilir. Yoxsa nyayya lazimdir qyam vya qyussya qyatiryan hekayyat?!
Byali, bu saat, elya bu dyaqiqya, bu qeсya syahyarya kimi Danabash kyandindya uch evdya matyam qurulubdur. Biri Myahyammyadhyasyan aminin evindya, -- neсya ki, myalumdu, -- biri Xudayar byayin oz evindya vya biri dya Xudayar byay istyayyan ovryatin, yyani Zeynyabin evindya. Hyalya Xudayar byay shyahyardya qalmali olsun, kechyak Danabash kyandinya vya Zeynyabin matyamindyan bashlayib, deyya-deyya qyalyak chixaq basha.
Зейнаб - смуглая, полная женщина лет сорока-сорока двух. Муж её Кербалай-Гейдар умер два года назад, оставив сына Велигулу, семнадцати лет, и двух дочерей - Физзу, семи лет, и Зибу - четырёх.
Ах, Зейнаб, Зейнаб! Где прежняя Зейнаб? Кто видел её два года назад, теперь её не узнает. Зейнаб надо было видеть при жизни мужа, при Кербалай-Гейдаре. По красоте она была первой во всём селении Данабаш.
В раннем детстве Зейнаб осталась круглой сиротой. Тётка взяла её на воспитание, с тем чтобы впоследствии женить, на ней своего сына. Но вскоре сын её умер, а о красоте Зейнаб пошли разговоры по всему селу. От свах не было отбоя. Знающие люди рассказывают, подкрепляя свой рассказ клятвой, что в течение одного года Зейнаб сватали четырнадцать женихов, и все из хороших семейств.
Zeynyab qirx-qirx iki yashinda, kyok, dolu vya qarabuqdayi bir ovryatdir. Iki il bundan iryali ari Kyarbyalayi Heydyar olyub. Qalibdi bir oqlu Vyaliqulu, on yeddi yashinda, iki dya qizi: Fizzya yeddi yashinda vya Ziba dyord yashinda.
Zeynyab nya Zeynyab!
Hani iryaliki Zeynyab? Onu iki il bundan aqdyam qyoryan indi hech tanimaz. Zeynyabi qyoryaydiniz ari Kyarbyalayi Heydyarin saqliqinda. Danabash kyandindya Zeynyabin adi tyak idi qyozyallikdya.
Zeynyab ushaqliqda bir yetim qiz idi. Amma chox qyozyalliyi syabyabya bibisi aparib oz evindya saxladi, bu qyasd ilya ki, alsin oz oqluna. Qyaryaz, bibisinin oqlu oldyu vya Zeynyabin adi bir elya shyohryat tapdi ki, elchi-elchi ustdyan tyokyulyub qyalyardi. And ichirlyar ki, bir ilin ichindya Zeynyabin on dyord myushtyarisi var idi. Hamisi da aqilli-bashli yerlyardyan. Наконец, по воле судьбы, её выдали замуж за Гейдара. И неплохо сделали, выдав её именно за Гейдара, так как отец Гейдара, Кербалай-Исмаил, считался одним из почётных людей на селе и Гейдар не уступал другим домогателям ни своим богатством, ни уважением, которым он пользовался.
Спустя три года после того, как Зейнаб вышла за Гейдара, его отец Кербалай-Исмаил умер, оставив наследство - девять ослов, несколько голов крупного рогатого скота, двадцать три овцы, семь коз и землю на два халвара. Половина этого наследства досталось Гейдару, а половина - его брату Рзе.
Через год умер и Рза, доля которого перешла также к Гейдару. Дела Гейдара шли прекрасно, доходов он получал много, но и расходов было немало. Он устроил богатые поминки по отцу и брату, потом отправил их останки в Кербалу. Это ему обошлось недёшево.
После этого он сам отправился в Кербалу и стал Кербалай-Гейдаром. Расходы сильно пошатнули его состояние. Ничего удивительного. Axiri qismyat belya qyatirdi ki, Zeynyabi verdilyar Heydyarya; yyani chox yaxshi elyadilyar ki, verdilyar Heydyarya. Ondan otryu ki, Heydyarin atasi Kyarbyalayi Ismayil kyandin myotyabyar shyaxslyarindyan biri idi vya Zeynyabin qeyri myushtyarilyarindyan nya dyovlyatdya askik idi, nya dya hyormyatdya.
Zeynyab Heydyarya qyalyandyan uch il sonra Kyarbyalayi Ismayil vyafat edib, doqquz ulaq, dyord-besh bash qaramal, iyirmi uch qoyun vya yeddi kechi vya iki xalvar zyami qoyub qetdi. Syoz yox, dyovlyatin yarisi chatdi Heydyarya vya yarisi da qardashi Rzaya.
Bir ildyan sonra Rza oldyu vya Heydyar atasinin dyovlyatinya tyak oldu malik vya ishi qyaldikсya bashladi tyaryaqqi elyamyayya. Amma bununla belya, syoz yox, xyarсi dya az deyildi. Avvyala, atasinin vya qardashinin ehsan vya Kyarbyalaya qyondyarmyak xyarсi; sonra ozyu dya Kyarbyalaya qedib qayidib, qenya dali dyushdyu. Neсya dya dali dyushmyasin? Он сам считал, что посылка останков отца и брата на погребение в Кербалу и его собственное паломничество обошлись ему ровно в двести рублей. Однако аллах милостив. Эти деньги были затрачены Кербалай-Гейдаром на благое дело, поэтому творец своей всемогущей рукой вновь поправил его дела. Настолько поправил, что когда Кербалай-Гейдар умер, на его похороны и поминки по нём была затрачена круглая сумма в семьдесят рублей и, кроме того, вдове Зейнаб досталось двести пятьдесят рублей, сыну - сто сорок и каждой из дочерей - по сто рублей. Земли свои он завещал жене и дочерям, а дом оставил сыну Велигулу.
Смерть Кербалай-Гейдара была огромным горем для Зейнаб. Она горько оплакивала его. Даже теперь каждый четверг она отправляется на могилу мужа и плачет, убивается.
Да, мало можно найти таких верных жён! Hesab elyayirdi ki, atasinin vya qardashinin nyashlyarini Kyarbyalaya qyondyarmyakliyya vya oz Kyarbyalaya qetmyakliyinya dyuz iki yyuz manat xyarсi chixib. Amma allah-taala ryahim allahdir. Chyunki bu pullari Kyarbyalayi Heydyar myubaryak yolda xyarсlyamishdi, qenya axirdi allah-taala oz qyudryat ali ilya Kyarbyalayi Heydyarin ishini dyuzyaltdi. Belya dyuzyaltdi ki, Kyarbyalayi Heydyar olyandya ozyunya yetmish manat xyarс chixdi vya bundan alavya ovryati Zeynyabya iki yyuz alli manat, oqluna yyuz qirx vya hyar qizina yyuz manat pul chixmishdi. Qalan zyamilyarini vyasiyyyat elyadi ovryatinya vya qizlarina. Amma hyayyati dya verdi oqlu Vyaliquluya. Kyarbyalayi Heydyarin olmyayi ovryati Zeynyab uchyun yekya myusibyat oldu. Artiq qyam vya qyussya elyadi yaziq ovryat arinin olmyayinya. Indi bu saat hyar сyumya axshami arinin qyabrinin ustya qedib, bir yekya myaryakya qurar. Vaqeyan az-az tapilar bu сyur istyakli ovryat.
Вместе с тем Зейнаб никогда не ропщет на аллаха. Терзаемая горем, заливаясь слезами, она никогда не забывает благодарить аллаха за то, что тот даровал ей кусок хлеба и сделал независимой от кого бы то ни было. Кроме того, у неё сын-жених да две дочери. Слава аллаху, она ни в чём не испытывает недостатка.
Зейнаб очень довольна сыном. И сын очень её уважает, быть может, даже больше, чем отца. Велигулу обходителен не только в обращении с матерью, но и со всеми окружающими. Кажется, скажи ему мать - умри, он умрёт, не издав ни звука. Со дня смерти отца не было ни одного случая, чтобы Велигулу, бросив свои дела, связался с товарищами и пошёл гулять или веселиться. Надо отдать справедливость, Велигулу очень смирный, тихий юноша. До этого дня Зейнаб ни на волосок не была недовольна им, но за последнее время отношения у них сильно испортились, и случилось это вот как.
Надо рассказать все с самого начала.
Amma bununla belya Zeynyab bir tikya nashyukyurlyuk elyamir. Qyam vya qyussya ichindya qenya hyamishya allaha shyukyur vya syana elyayir ki, allah-taala ona bir parcha chyoryak verib, ozqyalyarya myohtaс elyamyayib. Vya bir dya ki, evlyanmyali oqlu vya iki qizi .... Qenya allah byaryakyat versin, bunlarin hamisinin shyukryunyu yerinya yetirmyak lazimdir.
Zeynyab oqlundan yerdyan-qyoyya kimi razidir. Ondan otryu ki, Vyaliqulu o itayati ki, anasina elyayir, byalkya atasina elyamyazdi. Vyaliqulu nyainki anasina nisbyat, byalkya ozqyalyarya qyorya dya artiq uzyuyola oqlandi. Yyaqin ki, anasi desya ol--yolyaсyak, qal--qalaсaq. Atasi olyan qyundyan buqyunkyu qyunya kimi bir elya vaxt olmayib ki, Vyaliqulu ishini-qyuсyunyu boshluyub, myusahiblyarinya qoshulub qyazmyayya vya kefya myashqul olsun.
Insafyan Vyaliqulu chox myazlum oqlandi. Indiyyadyak Zeynyab Vyaliquludan bir tyuk qyadyari dya inсimyamishdi. Amma axir vaxtda ish belya qyatdi ki, Vyaliquluynan anasinin arasi byark dyaydi.
Ish bu сyur oldu.
Qyaryak ahvalati bashdan bashlayaq.
Покойный Кербалай-Гейдар и Худаяр-бек были большими друзьями. С самых малых лет до смерти Кербалай-Гейдара они дружили, души не чаяли друг в друге. В их взаимном обращении была какая-то особая нежность. Дни и ночи они вместе гуляли, вместе ели, вместе пили, вместе садились и вместе вставали. Дружба их дошла до того, что люди начали подозрительно коситься на них. Каждый старался объяснить их дружбу по-своему. Одни говорили, что друзья занимаются контрабандой, перевозят с того берега товары и сообща сбывают их. Но это было не так. Про Худаяр-бека ничего не могу сказать, но что касается Кербалай-Гейдара, то он и на лошадь не мог сесть. Нет, дело было вовсе не в том.
Другие говорили, что они делают фальшивые деньги. Не правда ли, удивительно? Селение Данабаш - и фальшивомонетчики. Подумайте только, кто бы мог в селении Данабаш отличить фальшивые деньги от настоящих? Да нет, и это отпадает. Myarhum Kyarbyalayi Heydyar ilya Xudayar katda byark ryafiqdilyar. Avvyal сavanliqdan ta Kyarbyalayi Heydyar olyan qyunya kimi Xudayar byay ilya onun arasindan qil kechmyazdi. Сan deyib сan eshidyardilyar. Qeсya vya qyundyuz qyazmyaklyari bir, yemyaklyari bir, oturmaqlari bir, durmaqlari bir. Bunlarin dostluqu ta o yerya chatdi ki, xalq bunlardan lap byadqyuman oldu. Belya ki, bunlarin dostluqunu hyarya bir tyovr basha dyushyurdyu. Biri deyirdi ki, bunlar xyalvyatсya o taydan kandrobat mali kechirib satirlar. Amma xeyr, belya deyildi. Bu xyayal xam xyayaldi. O syabyabya ki, Xudayar byayi bilmiryam, amma Heydyar aslyan ata minmyayi baсarmazdi. Xeyr, bu deyildi.
Byazi dya deyirdi ki, bunlar qyalp pul qayirirlar. Vaqeyan chox tyayaссyublyu sheydir. Danabash kyandi, qyalp pul?! Aya, qyoryak Danabash kyandindya hech saq pulnan qyalp pula tyafavyut qoyarlar? Hech tanirlar qyalp pul nyadir vya saf pul nyadir? Xeyr, belya deyil.
Одним словом, каждый толковал их дружбу по-своему. Пускай люди думают, что хотят, но дружба между Кербалай-Гейдаром и Худаяр-беком выглядела весьма и весьма крепкой.
Это случилось давно. Была зима. После заката солнца прошло часа три-четыре. Оба друга, а именно покойный ныне Кербалай-Гейдар и Худаяр-бек, и, кроме них, ещё несколько человек из соседей сидели в конюшне Кербалай-Гейдара и вели мирную беседу.
Всем известно, что всю долгую зимнюю ночь проспать невозможно, поэтому издавна в селении Данабаш существует такой обычай: жители каждого квартала, не имея никаких дел и занятий, собираются у кого-нибудь в конюшне и коротают время в беседах, разговорах. Часто бывает, что один из собравшихся рассказывает какую-нибудь занимательную историю, а остальные слушают.
И так, Худаяр-бек вместе с несколькими односельчанами сидел в конюшне у Кербалай-Гейдара и слушал рассказ.
Vyassyalam ki, hyarya bir сyur qyuman edirdi.
Qyaryaz, xalq nya qyuman elyayir-elyasin, amma zahiryan Kyarbyalayi Heydyarnyan Xudayar byayin dostluqu myohkyam dostluqa oxshayirdi.
Kechmish qyunlyarin bir qyunyu, qish fyasli idi. Qeсyadyan uch-dyord, saat kechmishdi. Hyar iki ryafiq, y;ni myarhum Kyarbyalayi Heydyar vya Xudayar byay vya bunlardan savayi Kyarbyalayi Heydyarin qonshularindan bir nechya kyandli Kyarbyalayi Heydyarqilin tyovlya otaqinda oturub myashqul idilyar syohbyatya. Myalumdur, qishin uzun qeсyalyarini yatmaqnan qurtarmaq olmaz. Odur ki, Danabash kyandindya atadan-babadan qalma bu bir adyatdi, hyar myahyallyanin adamlari, -- chyunki indi dyaxi bir ish-qyuс yox, -- bir tyovlya otaqina yiqishib, ta qeсyadyan alti saat qedyanya kimi, danishmaqnan, demyaknyan, qyulmyaknyan kechirirlyar. Chox vaxt belya olur ki, bu oturanlarin birisi yaxshi ahvalatdan, hekayyatdyan naqil edir, xalq da qulaq asir.
Byali, Xudayar byay bir tyaryafdya vya Kyarbyalayi Heydyar bir tyaryafdya oturub, hekayyatya qulaq asirdilar.
Молла селения Данабаш Пиргулу читал какую-то историю из книги "Бахтиярнаме", и все присутствовавшие внимательно слушали его.
Случилось так, что жены обоих друзей были беременны и у обеих этой ночью начались схватки.
Молла читал самое интересное место, когда со скрипом открылась дверь и в конюшню вошли два мальчика с девочкой. В конюшне был полумрак, и вошедшие не могли сразу увидеть того, кого искали, поэтому они подошли близко к сидевшим и, разглядев среди них Кербалай-Гейдара, окружили его и стали просить муштулук.
- Дядя, дай муштулук, у тебя родился сын, дай муштулук, ну дай же, дай!..
Кербалай-Гейдар сунул руку в карман и, положив в ладонь каждого из добрых вестников по горсточке сушеных фруктов, отпустил их. Все поздравили Кербалай-Гейдара, и молла продолжал чтение.
Danabash kyandinin mollasi Molla Pirqulu "Byaxtiyarnamya" kitabindan bir ahvalat oxuyurdu. Oturanlarin hamisinin fikri mollada idi. Ittifaq da belya dyushdyu ki, haman iki ryafiqlyarin ikisinin ovryatlyari hamilya idi. Hyamin qeсya ikisinin dya aqrisi tutmushdu. Hekayyanin shirin yeri idi. Tyovlyanin qapisi сirilti ilya achildi. Tyovlyayya iki oqlan ushaqi, bir qiz ushaqi soxulub, qyaldilyar kyandlilyarin yanina. Chyunki tyovlya o qyadyar ishiq deyildi, ushaqlar axtardiqlari adami qiryan kimi qyormyadilyar. Axiri adamlarin ichindyan Kyarbyalayi Heydyarin bashina dolushub, bashladilar bundan mushtuluq istyamyayya.
«Ami, mushtuluqumu ver, bir oqlun oldu. Ver, ver, mushtuluqumu ver."
Kyarbyalayi Heydyar alini uzatdi сibinya vya ushaqlarin hyaryasinin ovсuna bir az iydya qoyub yola saldi. Molla Pirqulu vya kyandlilyar Kyarbyalayi Heydyarya qyoz aydinliqi verdilyar vya molla qenya bashladi naqlini.
Худаяр-бек также поздравил своего друга и, не слушая рассказчика, о чём-то задумался, затем обернулся вдруг к Кербалай-Гейдару и, протянув к нему руку, позвал его. Молла прекратил чтение и уставился на Худаяр-бека.
- Брат мой, Кербалай-Гейдар! - сказал Худаяр-бек,- Дай мне руку.
Кербалай-Гейдар протянул ему руку; приятели сидели поодаль друг от друга, поэтому им пришлось немного приподняться на месте, чтобы соединить руки.
- Братец Кербалай-Гейдар, - сказал тогда Худаяр-бек,- Милый мой, свет моих очей! У тебя родился сын, да сохранит его аллах. Братец, сейчас и моя жена рожает; наверно, и сам ты знаешь об этом. Давай при этих свидетелях заключим с тобой такой уговор. Если сейчас придут и сообщат, что у меня родился сын, то тут же мы наречем их братьями, чтобы и они стали такими же братьями, как я с тобой. Если же родится у меня дочь, то наречем их женихом и невестой. Xudayar byay hyamchinin ryafiqinya myubaryakbadliq verib, bir qyadyar сumdu fikrya, sonra uzyunyu tutub Kyarbyalayi Heydyarya syamt vya alini ona tyaryaf uzadib chaqirdi. Molla syasini kyasdi ki, qyorsyun nya deyir Xudayar byay.
"Qardash, Kyarbyalayi Heydyar, alini ver myanya."
Kyarbyalayi Heydyar alin uzatdi Xudayar byayya. Chyunki hyar iki ryafiq bir-birindyan bir az uzaq oturmushdular, al-alya veryandya hyar ikisi bir qyadyar dikyalmishdi. Al-alya veryan kimi Xudayar byay bashladi:
"Qardash, Kyarbyalayi Heydyar, myanim azizim vya iki qyozyumyun ishiqi! Syanin oqlun oldu, allah onu syanya chox qyormyasin oz birliyi xatiryasinya. Qardash, indi bu saat elya myanim dya ovryatim ayaq ustyadi. Qyaryak ki, ozyun dya bilirsyan. Qardash, qyal elya oturanlarin yaninda ahd baqlayaq. Aqyar inda xyabyar qyatirdilyar ki, myanim dya oqlum olubdu, onda bunlarin hyar ikisinin qardashliq siqyasini oxuruq. Onlar da bizim kimi qardash olsunlar. Ya xeyr, myanim qizim oldu, siqyasini oxudub veryak syanin oqluna."
Первым выразил своё согласие на это молла; одобрив предложение Худаяр-бека, он произнес по-персидски какую-то фразу и тут же перевел её:
- Очень хорошо! В обоих случаях предложение идёт на пользу ислама. Отлично, превосходно!
Молла-Пиргулу хорошо знал, что никто из присутствующих не поймет сказанного им по-персидски изречения, а если кто и поймет, то в лучшем смысле, в том смысле, что эта сделка в обоих случаях полезна исламу.
Под исламом молла подразумевал себя; он знал, что, родись у Худаяр-бека дочь, ему, молле, придётся читать молитву о сийге, за что он получит подарок; то же самое произойдет в том случае, если родится мальчик; стало быть, кто бы ни родился, выгода молле.
И так, обет был дан. Вскоре сообщили, что у Худаяр-бека родилась девочка. Кербалай-Гейдар назвал своего сына Вели-гулу, Худаяр-бек свою дочь - Гюльсум.
Molla hamidan qabaq oz razichiliqini izhar edib vya Xudayar byayin bu tyaklifini artiq byayyanib dedi:
"Zi hyar tyaryaf ki shyavyad kyushtya sudi-islamyast. Chox qyozyal, chox yaxshi. Hyar tyaryaf, yyani hyar neсya olmush-olsa, islamin myaslyahyatidir. Chox qyozyal, chox qyozyal."
Molla Pirqulu bildi ki, dediyi fyardi hech kyas basha dyushmyayyaсyak; aqyar dyushsyalyar dya yaxshi myanada basha dyushyaсyaklyar. Yyani bu syovdyanin hyar bir tyaryafi islamin myaslyahyatidir.
Molla, islamdan murad ozyunyu nyazyardya tuturdu; chyunki o qyoryurdyu ki, elya dya olsa siqya oxudub ona aqiz shirinliyi veryaсyaklyar, belya dya olsa veryaсyaklyar. Syoz yox, hyar neсya olmush-olsa, Axunda xeyirdi.
Byali, ahd baqlandi vya xyabyar qyaldi ki, Xudayar byayin qizi oldu. Kyarbyalayi Heydyar oqlunun adini qoydu Vyaliqulu, Xudayar byay qizinin adini qoydu Qyulsyum.
В ту же ночь Молла-Пиргулу прочитал молитву о сийге, и Гюльсум стала нареченной Велигулу. После этого дружба между Кербалай-Гейдаром и Худаяр-беком стала ещё крепче, они стали близкими родственниками и дни и ночи пропадали друг у друга.
Смело можно сказать, что даже родные братья не могли быть так ласковы друг с другом, как они.
До самой смерти Кербалай-Гейдара их дружба ничем не омрачалась.
Зная их взаимную любовь, люди были уверены, что смерть Кербалай-Гейдара потрясет Худаяр-бека, но милейший Худаяр-бек повел себя так, что потрясенными оказались люди. А сделал он вот что: не успел Кербалай-Гейдар испустить дух, как Худаяр-бек послал сказать его вдове Зейнаб, чтобы она и не помышляла выходить замуж за кого-либо, кроме него.
Почему?
Потому что Кербалай-Гейдар якобы завещал ему, Худаяр-беку, жениться на Зейнаб, и он ни в коем случае не позволит, чтобы она вышла за кого-нибудь другого. Haman qeсya molla Pirqulu Qyulsyumyun siqyasini oxudu Vyaliquluya.
Bu ahvalatdan sonra Kyarbyalayi Heydyarnyan Xudayar byayin arasinda olan mehribanchiliq dyaxi dya artdi. Belya ki, bunlar oldular lap syadaqyatli dost vya lap yaviq qohum. Bu onun evindya, o bunun evindya. Yyaqin ki, doqma qardash da bu tyovr ryaftar elyamyazdi, neсya ki, bunlar edirdilyar. Ta Kyarbyalayi Heydyar olyan qyunya kimi bu ryafiqlyarin myahyabbyati vya ryafaqyati bir tyuk qyadyari dya pozulmadi.
Bunlarin bu сyur dostluqlarinin myuqabilindya сamaat yyaqin elyamishdi ki, Kyarbyalayi Heydyarin olmyakliyi qyaryak Xudayar byayya artiq tyasir elyasin. Amma Xudayar byay qyozyunya dyondyuyyum belya ryaftar elyadi ki, xalq lap heyran qaldi. Belya ki, Kyarbyalayi Heydyarin сani aqzindan chixan kimi Xudayar byay Zeynyabin yanina adam qyondyardi ki, myabada-myabada ozqyasinya dil verya vya ozqyasinya arya qedya. Niyya? Ondan otryu ki, quya Kyarbyalayi Heydyar ona, yyani Xudayar byayya vyasiyyyat edib ki, Zeynyabi o ozyu alsin, qoymasin ozqya namyardya arya qetsin.
Как только слух о домогательстве Худаяр-бека распространился по селу, народ сразу понял, что дружба между Кербалай-Гейдаром и Худаяр-беком была основана не на печатании фальшивых денег и не на занятии контрабандой; все поняли, что они любили не друг друга, а скорее, жён друг друга. Кто знает, быть может, если бы раньше умер Худаяр-бек, то Кербалай-Гейдар захотел бы жениться на его вдове.
Посланцу Худаяр-бека Зейнаб ответила, что он ей не чета и такого как Худаяр-бек, она и в слуги себе не взяла бы.
Зейнаб послала Худаяр-беку такой ответ потому, что тело её мужа, быть может, ещё не успело остыть в могиле, и незачем ей было, ещё не сняв траура, пускаться в поиски нового мужа.
Такой ответ она послала Худаяр-беку ещё потому, что тотчас после смерти Кербалай-Гейдара Зейнаб получила такое же предложение от двух почтенных и достойных людей.
Elya ki, bu syada kyand arasinda shyohryat tapdi, xalq hami basha dyushdyu ki, myarhum Kyarbyalayi Heydyarnyan Xudayar byay nya qyalp pul qayirirmishlar, nya dya kandrabat mali o taydan-bu taya kechirirmishlyar. Hami basha dyushdyu ki, bu ryafiqlyarin myahyabbyati nyainki bir-birinya imish, byalkya bir-birinin ovryatinya imish. Kim nya bilsin, byalkya Xudayar byay olsyaydi, Kyarbyalayi Heydyar dya onun ovryatini istyayyaсyakdi.
Zeynyab Xudayar byayin elchisinya сavab verdi ki, qoy Xudayar byay anqirsin tayini tapsin; Zeynyab onun tayi deyil, onu qapisinda hech nyokyar dya saxlamaz. Zeynyab Xudayar byayya ondan otryu bu сavabi verdi ki, avvyala, arinin byadyani qyabrin ichindya byalkya hech soyumamishdi. Ona nya lazim olmushdu yasdan chixmamish, ar dalinсa dyushsyun? Ikinсi, ondan otryu bu сavabi verdi ki, Kyarbyalayi Heydyar olyan kimi Zeynyabya iki lyayaqyatli yerdyan myushtyari chixdi. Один из них был всеми уважаемый в селении Данабаш Гаджи-Гамза, а другой глава селения Чарчи - Халыкверди-бек. Им обоим Зейнаб велела передать, что о новом замужестве она и не думает.
В-третьих, Зейнаб ответила Худаяр-беку так, потому что какая бы женщина ни была, бедная или богатая, молодая или старая, красивая или некрасивая, она скорее согласилась бы навеки остаться без мужа, чем сделаться женой такого урода, как Худаяр-бек.
Все это были подлинные слова Зейнаб, сказанные ею посланцу Худаяр-бека.
Тем не менее Худаяр-бек не терял надежды; он все ещё думал, что смягчит и уговорит Зейнаб. Особые надежды он возлагал на Велигулу. Он точно знал, что тот давно уже любит его дочь - Гюльсум и последнее время поговаривает даже о свадьбе. Раз так, значит, незачем терять надежду. Худаяр-бек полагал, что Велигулу как-нибудь уговорит мать и добьётся её согласия на брак с ним. Biri Danabash kyandinin myotyabyari vya sayilani Haсi Hyamzya vya biri dya Chyarchiboqan kyandinin qlavasi Xaliqverdibyay. Bunlarin hyar ikisinya Zeynyab сavab verdi ki, onun arya qetmyak xahishi yoxdur. Uchyunсyu dya Zeynyab ondan otryu Xudayar byayya bu сavabi verdi ki, neсya ovryat ola, -- ya kasib, ya dyovlyatli, ya сavan, ya qoсa, ya qyoychyak, ya chirkin, -- razi olar yyuz il arsiz qalsin, amma uzyunyu Xudayar byayin adama oxshamaz uzyunya vya iri burnuna syurtmyasin. Bu syozlyar Zeynyabin oz syozlyari
idi ki, Xudayar katdanin elchisinya demishdi.
Xudayar byay Zeynyabdyan hyalya umidini lap kyasmyadi: qenya qyuman elyayirdi ki, byalkya bir tyovrnyan yumshala vya ipya-sapa qyalya. Vya bir dya artiq umid Vyaliquluya baqlamishdi. O bilirdi ki, Vyaliqulu choxdandir Qyulsyumyun oduna alishib; hyalya axir vaxta toy fikrinya dyushyubdyur. Pyas belya olan suryatdya qenya umid var idi, yyani Xudayar byayin umidi var idi ki, Vyaliqulu anasini bir tyovrnyan, bir fyandnyan yola qyatirya.
147 Первое время Велигулу вовсе не интересовало новое замужество матери. Какое, дескать, ему дело? За кого бы мать ни вышла замуж, лишь бы его нареченная Гюльсум была здорова! Велигулу был по уши влюблен в свою невесту, а дело приняло совершенно неожиданный оборот.
Видя упорное нежелание Зейнаб выйти за него замуж, Худаяр-бек послал передать ей, что, во-первых, он отныне не хочет выдавать свою дочь за Велигулу, а во-вторых, покойный Кербалай-Гейдар остался ему должен двести рублей по векселю и необходимо, чтобы Зейнаб и Велигулу вернули ему, Худаяр-беку, эти деньги и не доводили дела до суда.
На эти новые притязания Худаяр-бека Зейнаб ответила, что если он не хочет выдать свою дочь за её сына, то и она отказывается от неё. Что же касается денег, то, если Кербалай-Гейдар остался ему должен, то пусть с него и взыщет свои деньги. Zeynyabin arya qetmyaklik fyaqyaryasi Vyaliqulunun avvyallyar, hech veсinya qyalmyazdi. Ona nya dyaxli var? Anasi kimya qedyaсyak qetsin; anсaq onun yari Qyulsyum saq olsun.
Vaqeyan Vyaliqulu nishanlisina lap ashiq olmushdu, artiq myahyabbyati var idi. Amma ishlyar belya qyatirdi ki, Zeynyabin Xudayar byayya yox сavabi qedyan kimi Xudayar byay xyabyar verdi ki, avvyala, dyaxi qizini vermyak istyamir Vyaliquluya vya bir dya Zeynyabya vya Vyaliquluya sifarish qyondyardi ki, myarhum Kyarbyalayi Heydyarin ona, yyani Xudayar byayya iki yyuz manat hyoссyatli borсu var, tezliknyan dyuzyaldib versinlyar ki, dyaxi shikayyat-mikayyat olmasin. Zeynyab Xudayar byayya сavab qyondyardi ki, aqyar o qizini Vyaliquluya, vermyak istyamir, hech o da onun qizini almir oqluna. Vya bir dya ki, aqyar Kyarbyalayi Heydyarin ona iki yyuz manat borсu var, kaqizini qoysun divana, divandan da pulunu alsin.
Велигулу ничего не знал об этом, так как в этот день он сеял в поле. Вернувшись с работы и загнав скотину в хлев, он вошёл в комнату и, увидев мать расстроенной, спросил о причине её плохого настроения.
Зейнаб сидела на коленях в углу и вязала чулок. Она казалась очень грустной. Слева около неё полулежала её дочь Физза и не сводила глаз с матери. Поодаль на голом полу играла младшая девочка, Зиба.
Когда вошёл Велигулу, Зейнаб подняла на него глаза, потом ещё ниже опустила голову и провела кончиком головного платка по глазам. Велигулу сразу понял, что мать плачет. Он присел в стороне и как все усталые люди прислонился к стене и вытянул ноги.
- Мама, что с тобой, ты плачешь?
Vyaliqulunun bu ahvalatdan hech xyabyari yox idi, chyunkn o qyunyu Vyaliqulu chyoldya idi, zyamiyya toxum syapirdi. Chyoldyan evya qayidib vya mallari tyovlyayya qatib qirdi evya vya anasini dilxor qyoryub, tyayaссyublya syabyabini sorushdu.
Zeynyab buсaqda diz ustya oturub, alindya сorab toxuyurdu. Zahiryan chox qyamqin qyorsyanirdi. Zeynyabin sol syamtindya Fizzya qizi yanini verib yerya, diqqyat ilya baxirdi anasinin uzyunya. Kyanarda quru yerdya Ziba qizi oz-yozyunya bir zad oynayirdi. Vyaliqulu ichyari qiryan kimi Zeynyab bir baxdi oqlunun uzyunya, qenya bashini saldi ashaqi vya saq ali ilya charqatini qyozlyarinin ustya aparan kimi Vyaliqulu basha dyushdyu ki, anasi aqlayir. Vyaliqulu qyalib oturdu bir syamtdyan vya qichlarini uzadib, yorqun adam kimi dayandi divara.
"Ana, nya qayirirsan, aqlayirsan?"
Zeynyab bashini qaldirdi oqluna syamt. Qyozlyarinin yashi syubhyun shehi kimi kipriklyarini islatmishdi.
"Xeyr, bala, aqlamiram. Niyya aqliyiram?"
Зейнаб подняла голову. Слёзы, как утренняя роса, увлажнили её ресницы.
- Нет, сынок, не плачу. С чего мне плакать?
Зейнаб старалась скрыть слёзы от Велигулу, чтобы не расстроить его, но по голосу её можно было догадаться, что наплакалась она вволю.
Физза, приподнявшись, села и, тоже готовая расплакаться,
сказала брату:
- Братец, ей-богу, мама говорит неправду, она все время плакала, мы тоже плакали. Давеча...
Девочка хотела ещё что-то добавить, но мать остановила её:
- Довольно, довольно, знаем, что скажешь! Нечего вздор молоть. Ей-богу, Велигулу, ничего особенного не случилось. Осталась я одна, и как-то взгрустнулось, вот и всплакнула. Ничего такого нет.
- Я боюсь, мать, что траур твой до второго пришествия не кончится. Разве можно плакать столько, сколько ты плачешь? Сама подумай, сколько лет прошло, как умер отец...
- Братец, приходила какая-то женщина и сказала, что дядя не хочет выдавать Гюльсум за тебя. Потому мама и плачет..,- начала было рассказывать Физза, но Зейнаб сердито прикрикнула на неё:
Qyoryukyan budur ki, Zeynyab сiddi-сyahd elyayirdi aqlamaqini byuruzya vermyasin ki, oqlunun uryayi sixilsin. Amma syasindyan alyustyu duymaq
olardi ki, Zeynyab chox aqlayibdi.Fizzya dikyalib oturdu vya uzyunyu tutub qardashina vya doluxsunub dedi:
"Dadash, vallah, anam yalan deyir. Anam bayaqdandi elya aqliyir. Elya biz hamimiz aqliyiriq. Bayaq ...."
Qizin qyoryukyur ki, qenya syozyu var idi desin, amma anasi qoymadi.
"Yaxshi, yaxshi, bildilyar ta. Yalan danishma. Yox, vallah, Vyaliqulu, bir zad yoxdu. Elya tyak qaldim, bir az uryayim sixildi, aqlamaqim tutdu; yoxsa bir shey yoxdu."
"Ana, myan deyiryam syanin yasin qiyamyatya kimi qurtarmiyaсaq. Ryahmyatliyin qizi, bu qyadyar dya aqlamaq olar syan aqliyirsan? Bir bax
qyor dadashim nechya ildi olyubdyu."
"Dadash, bir arvad qyaldi, dedi amin Qyulsyumyu vermir syanya, onunchyun aqladi."
Zeynyab byark aсiqlandi Fizzyanin ustyunya:
- Ну-ка уходи отсюда, Айша, убирайся...
Физза приподнялась, но снова села.
- Мама, - сказал Велигулу, - ей-богу, я вижу, что у тебя какие-то неприятности; только не знаю, зачем ты скрываешь от меня. Что это за женщина приходила сюда?
- Тетя Сакина приходила. От Худаяр-бека. Дескать, Худаяр-бек сказал, что, во-первых, раздумал выдавать дочь за Велигулу, а во-вторых, якобы Кербалай-Гейдар при жизни задолжал ему двести рублей. Велит отдать, чтобы до суда не дошло.
Некоторое время все молчали. Физза по-прежнему полулежала, переводя глаза с матери на брата и с брата на мать. Зиба продолжала играть, что-то напевая себе под нос. Это сильно раздражало Велигулу, который и без того был достаточно расстроен и искал только повода, чтобы разразиться бранью.
- Ах ты, собачье отродье! Время нашла, нет? Такое у нас настроение, а она... Убирайся отсюда. Пошла во двор!
"Dur itil сyahyannyamya, Ayishya! Dur, dur qet!"
Fizzya ayaq ustya durub, qenya oturdu yerya.
Vyaliqulu chox tyayaссyub ilya uzyunyu tutdu anasina:
"Ana, vallah syanin syozyun var, amma bilmiryam nya syabyabya demirsyan. Bu nya syozdyu ki, Fizzya deyir? Bura qyalyan arvad kim idi?"
"Bura qyalyan arvad Syakinya xala idi; Xudayar byay qyondyarmishdi. Deyir ki, Xudayar byay deyir, avvyala, qizimi vermiryam Vyaliquluya vya bir dya quya Kyarbyalayi Heydyarin myanya iki yyuz manat borсu var, versinlyar ki, shikayyat-zad olmasin."
On dyaqiqya ana vya oqul hyar ikisi sakit oldular. Fizzya dya iryaliki yerindya yanini yerya verib, tyayaссyub ilya baxirdi qah anasinin vya qah qardashinin uzyunya. Ziba buсaqda bir zad oynadib oz-yozyunya oxuyurdu. Vyaliquluya Zibanin oxumaqi chox naxosh qyaldi; chyunki elya onsuz da onun qash-qabaqi aсiqli qyorsyanirdi. Anсaq byahanya axtarirdi hirsini byuruzya versin. Vyaliqulu Zibanin ustya bu tyovr aсiqlandi.
"Itin qizi it, syan dya vaxt tapdin oxumaqa! Bizim kefimizya bax, bunun kefinya bax. Сyahyannyam ol qoy qet eshiyya!"
Услышав крик, Зиба тотчас же встала, посмотрела на мать и, закрыв лицо руками, заплакала. Она словно искала помощи у матери, зная, что всегда получит эту помощь.
- Не плачь, деточка, не плачь! Иди ко мне! Иди! Свет погас для нас в тот день, когда умер ваш отец. Иди, иди ко мне, сядь рядышком...
Велигулу молчал, низко опустив голову и вертя в руке соломинку. Физза посмотрела на Зибу, закрыла лицо руками и тоже принялась плакать.
- А что ты сказала тете Сакине? - спросил Велигулу, повернув лицо к матери.
Мать не ответила.
Девочки перестали плакать. Зиба села на колени к матери, а Физза, крепко обняв мать, с удивлением смотрела на брата.
Ziba qardashinin syasini eshitсyak dik qalxdi ayaq ustya vya anasina syamt baxib, hyar iki alini uzyunya aparib, bashladi aqlamaqi. Bu aqlamaqliqi ilya quya Ziba anasindan kyomyak istyayirdi. Qiz yyaqin bilirmish ki, anasi omyayya qyalyaсyak.
"Bala, aqlama-aqlama, qyal yanima, qyal. Bizim chiraqimiz o vyadya kechdi ki, ataniz oldyu. Qyal, qyal, qyal otu yanimda ...."
Vyaliqulu bir syoz danishmayib, bashini salmishdi ashaqi vya alindya bir chyop oynadirdi. Fizzya baсisi Ziba kimi allyarini qyozlyarinin ustya qoyub, hyamchinin aqlamaqa bashladi. Vyaliqulu uzyunyu anasina chyondyarib sual elyadi:
"Ana, bya syan Syakinya xalaya nya сavab verdin?"
Anasi bir сavab vermyadi .... Ushaqlar syaslyarini kyasib, yaviqlashdilar analarinin yanina. Ziba kechib otdu anasinin quсaqinda. Fizzya dya
saq tyaryafdyan anasini quсaqlayib, tyayaссyublya baxirdi qardashinin uzyunya. Zeynyab bir сavab vermyadi; amma Vyaliqulu dyaxi byark syas ilya dyubarya sorushdu:
"Axi myan syandyan syoz xyabyar aliram. Qulaqlarin kardi, eshitmirsyan?"
"Nya deyyaсyakdim?! Dedim ki, Kyarbyalayi Heydyarin aqyar ona borсu var, qoy kaqizini qoysun divana." Зейнаб не ответила сыну. Тогда Велигулу сказал, повысив голос:
- Я же тебя спрашиваю! Оглохла, что ли?
- Что было мне ответить? Я сказала, что если Кербалай-Гейдар что-нибудь ему должен, пусть обратится в суд... Зейнаб умолкла.
- И больше ничего? - спросил Велигулу.
- А что же ещё?
- Значит, ты не знаешь, о чём я тебя спрашиваю?
- Ты спросил, я ответила. А что ещё хочешь?
- А насчет Гюльсум что ты ответила?
- Что было мне отвечать? Я над ней не хозяйка. Что я могу сказать, если отец не хочет выдавать. Я ответила, что если он не хочет выдать дочь за моего сына, то я тоже не хочу женить сына на ней. Что я могла ещё ответить?
- Так! - сказал Велигулу, уже не сдерживая гнева,- Раз ты понимаешь, что ты над Гюльсум не хозяйка, как же ты могла ответить за меня?
- Но ведь ты мне сын! - удивлённо проговорила Зейнаб,- Гюльсум же не дочь мне!..
- Хорошо говоришь, мать! Если мать любит сына, для неё невестка ближе родной дочери. Зря ты так рассуждаешь!
Велигулу так повернул разговор, что Зейнаб не нашлась, что ответить.
Zeynyab sakit oldu vya Vyaliqulu dyubarya sual elyadi:
"Elya birсya bu?"
"Bya dyaxi nya olaсaq ki?"
"Indi syan bilmirsyan myan syandyan nya sorushuram, ana?"
"Bala, syan sorushdun, myan dya сavab verdim. Ta dyaxi myandyan nya istyayirsyan?"
"Bya Qyulsyumdyan yana nya сavab verdin?"
"Myan nya сavab veryaсyakdim?! Qyulsyumyun myan vyakili deyilyam ki! Ata vermyayyandyan sonra dyaxi myan nya deyyaсyayyam? Dedim ki, aqyar o qizini myanim oqluma vermyak istyamir, myan dya hech almiram. Daha nya deyyaсyakdim?"
Vyaliqulu zahiryan artiq qeyzlyandi vya bu сyur anasina dedi:"Yaxshi, bya syan bilirsyan ki, Qyulsyumya vyakillik eliyya bilmyazsyan, pyas myanya neсya vyakillik edirsyan?"
Zeynyab tyayaссyub ilya сavab verdi:
"Axi syan myanim oqlumsan. Qyulsyum myanim ki, qizim deyil."
"Yaxshi deyirsyan, ana. Amma oqul qyadri bilyan aniya, qyalin qizdan iryalidir. Syan bu syozlyari nahaq yerya deyirsyan."
Vyaliqulu syozyu belya qyatirdi ki, Zeynyab сavab tapmadi desin. Тогда Велигулу продолжал:
- Раз так, я хочу отделиться. Я вижу, что с тобой мне не ужиться. Да будет благословенна память твоего отца, отдели меня, и я начну жить сам по себе.
- Сын мой, - расплакалась Зейнаб, - Велигулу! Помнишь, когда умер отец, как ты утешал меня? "Не плачь, мама, я никогда не позволю, чтобы ты горевала". Так почему же ты не сдерживаешь своего обещания?
- Ты поступай так, чтобы мне не было тяжело, тогда я тоже не буду огорчать тебя.
- Родненький мой, а что я сделала тебе дурного? Худаяр-бек не хочет выдавать Гюльсум за тебя, ну и пусть, я найду тебе получше невесту. Зачем ты расстраиваешься из-за этого?
- Нет, мама, я ничего знать не хочу. Ты должна вернуть человеку деньги. Вот сейчас же. Я отнесу ему. Он прав. Я сам помню, как отец занимал у него.
- Что с того, что ты сам помнишь? Где у меня теперь двести рублей, чтобы отдавать Худаяр-беку? Dyubarya Vyaliqulu bashladi:
"Indi ki, belyadir, myan qyaryak ayrilam. Myan qyoryuryam ki, syaninlya yola qedya bilmiyyaсyayyam. Allah atana ryahmyat elyasin. Myani elya ayir. Qoyun qedim ozqya yanda olum."
Zeynyab aqlaya-aqlaya uzyunyu tutdu Vyaliquluya:
"Bala, Vyaliqulu, yadindadi ki, atan olyandya syan myanya tyaskinlik verirdin ki, ana, aqlama, myan bir dyaqiqya qoymaram syanin uryayin sixilsin? Pyas niyya syozyunyun ustya durmursan?"
"Axi bir syan myanim uryayimi sixma ki, myan dya syanin uryayini sixmiyim."
"Bala, qadan alim, myan niyya syanin uryayini sixiram? Xudayar byay Qyulsyumyu vermir, myan belya syanya Qyulsyumdyan yaxshi qiz alaram. Dyaxi
yuryayini niyya sixirsan?"
"Vallah, ana, myan onu-bunu bilmiryam; qyaryak kishinin pulunu veryasyan, elya bu saat aparib verim. Kishinin syozyu haqdir. Myanim yadimdadir atamin ondan borс elyamyakliyi."
"Bala, chox da yadindadir. Indi myanim hani iki yyuz manatim ki, verim aparasan Xudayar byayya?"
- Ничего не хочу слушать, - стал кричать Велигулу, сердито размахивая рукой,- Сейчас же отдай деньги...
Не дожидаясь ответа, Велигулу встал, взял свою кизиловую палку и вышел вон, хлопнув дверью.
Физза и Зиба снова начали плакать. Как же может быть, чтобы мать плакала, а малые дети не вторили ей? Конечно, и Зейнаб плакала, и не только потому, что рассорилась с сыном, нет, она оплакивала минувшие дни, светлые, счастливые дни! И то сказать, Кербалай-Гейдар никогда не был с нею суров. Если он иногда и ругал, бил её, то только когда было за что.
Зейнаб было очень тяжело. Темная комната, голодные дети, остывшая в очаге похлебка. Скотина некормленная, непоенная. А Велигулу ушёл. Кто знает, когда он придёт ужинать.
По правде говоря, в безвыходное положение попала Зейнаб. Чувствовала она, что нелегко будет ей выбраться из этого положения.
Vyaliqulu qeyznyan vya chiqira-chiqira vya saq alini olchya-yolchya deyir:
"Yox, olmaz, qyaryak veryasyan! Bu saat qyaryak veryasyan!...."
Vyaliqulu syozyunyu deyib сavabini qyozyatdyamyadi vya ayaqa durub, zoqal aqaсini alinya qyotyuryub, qapilari chirpdi bir-birinya vya chixdi qetdi.
Fizzya vya Ziba syas-syasya verib, hyar ikisi aqlamaqda idi; chyunki hech olmaz ki, ana aqlasin, balaсa balalar aqlamasinlar. Zeynyab dya, syoz yox, aqlayirdi; nyainki myahz oqluynan syozya qyalmyak ustya; xeyr, anсaq kechyan qyunlyari, qyozyal qyunlyari, xosh qyunlyari yadina dyushmyushdyu. Vaqeyan Kyarbyalayi Heydyar bir dyafya onun ustyunya bu tyovr qabarmamishdi. Aqyar qabarmishdi da, dyoyyub syoymyushdyu dya, yerindya dyoyyub syoymyushdyu.
Zeynyabin ishi chox chyatin yerya qyaldi dayandi. Ev qaranliq, ushaqlar aс, bir tikya ashdan-zaddan bishirib, qaldi oсaqda soyudu. Mallar qaldi aс, susuz. Vyaliqulu da ki, chixdi qoydu qetdi. Kim nya bilsin nya vaxt qyalyaсyak chyoryayya?!
Insafyan Zeynyabin ishi chox chyatin yerya dayandi; chyunki qyoryurdyu bu ish asanliqnan qurtarmayaсaq. С одной стороны, Худаяр-бек посылает ей такие угрожающие предупреждения; с другой - Велигулу затевает с ней ссору. Где ей достать двести рублей, чтобы отдать их Худаяр-беку? Если говорить правду, она может достать эти деньги. Хотя в данную минуту у неё нет в наличности такой суммы, но, конечно, при желании она может постепенно собрать её. Да благословит аллах память Кербалай-Гейдара. Кое-что после себя он оставил. Но дело в том, что Зейнаб, хоть убей, и двухсот копеек не отдаст Худаяр-беку. Она-то хорошо его знает. Нет уж, увольте, не даст. Ни единой копейки.
Сидя в темноте, Зейнаб предавалась мрачным размышлениям. Девочки, поплакав, притихли, уткнувшись в колени матери. Вот так и просидели мать и дочери добрых два часа.
Вдруг открылась дверь. Зейнаб решила, что вернулся Велигулу, и обрадовалась. (Ах, мать! Как же ты хороша!) Xudayar katda ordan o сyur sifarish edib, Vyaliqulu da bu tyaryafdyan bashlayib shiltaqi vya dava-myaryakyani. Zeynyab dya haradan iki yyuz manati dyuzyaldib veryaсyak? Yyani, syoz yox, istyasya veryar. Hyarchyand indi bu saat onun o qyadyar nyaqd pulu yoxdu amma, syoz yox, istyasya myururnan dyuzyaldyar. Allah Kyarbyalayi Heydyarya ryahmyat elyasin, azdan-choxdan qoyubdur. Amma syoz burasindadir ki, Zeynyabin atini kyasyasyan, iki yyuz qyapik dya vermyaz Xudayar byayya; chunki o chox yaxshi taniyir Xudayar byayi. Xeyr, vermyaz. Bir qyapik dya vermyaz ki, qyozyunyun oyuna qoysun.
Zeynyab qaranliqda oturub, bu tyovr fikrya сummushdu. Qizlari da aqlamaqdan bir az sakit olub, uzlyarini qoymushdular analarinin dizinin
yustya. Dyuz iki saat ana vya balalar bu halyatdya oturmushdular. Axiri qapi achildi. Zeynyab elya bildi Vyaliquludu. Bir az uryayi achildi.
Ax ana, nya qyozyal zadsan!
Видимо, и девочки подумали так, потому что обе они подняли головы и уставились на дверь. Но папаха вошедшего показалась немного больше, чем у Велигулу.
Зейнаб поняла, что это не сын, и с дрожью в голосе спросила:
- Кто там?
Вошедший оказался Гасымали, рассыльным главы. Не называя себя, Гасымали спросил с удивлением:
- Что тут такое? Почему темно? Может, спичек у вас нет?
- Братец, тебе нет дела до того, темно в комнате или нет. Скажи, что хочешь, и уходи.
- Вот что, тётка! - начал Гасымали,- По жалобе Худаяр-бека, глава арестовал Велигулу и посадил в кутузку. Он послал меня сообщить, что, пока ты не исполнишь требования Худаяр-бека, он не выпустит твоего сына. Вот и всё.
Гасымали ещё не кончил говорить, а Физза с Зибой уже принялись плакать.
Все сказав и простояв ещё минуты две, Гасымали ушёл.
Что теперь делать бедной Зейнаб? Каким пеплом посыпать, ей голову? Qyoryukyur ki, qizlar da bu сyur qyuman elyadilyar; chyunki hyar ikisi bashlarini qalxizib, baxdilar qapiya syamt. Amma evya qiryan shyaxsin papaqi Vyaliqulunun papaqindan yekya qyorsyanirdi. Zeynyab basha dyushdyu ki, bu oqlu deyil. Odur ki, bir az vahimya ilya xyabyar aldi:
"Qyalyan, kimsyan?"
Evya qiryan shyaxs qlavanin yasovulu Qasimyali idi. Qasimyali ozyunyu nishan vermyamish tyayaссyublyu sorushdu:
"Bu nyadi, ev niyya belya qaranliqdi? Yyaqin ki, spichkyaniz yoxdu?"
Zeynyab dyubarya sorushdu:
"Dadash, evin qaranliq olmaqinda syanin nya ishin var? Syozyunyu de, chix qet!"
Qasimyali belya сavab verdi:
"Xala, qlava Xudayar byayin shikayyatinya qyorya oqlun Vyaliqulunu tutub qatdi dama. Myani qyondyardi syanya xyabyar verim ki, syan Xudayar byayi razi elyamiyinсya oqlunu damdan chixartmiyaсaq. Vyassyalam."
Qasimyali hyalya syozlyarini deyib qurtarmamishdi, Fizzya ilya Ziba aqlamaqa bashladilar. Yasovul syozyunyu tamam elyayib vya iki dyaqiqya dya dayanib chixib qetdi.
Indi pyas Zeynyab bashina nya kyul alyasin? Indi pyas Zeynyab bashina haranin dashini salsin?
Всю ночь несчастная женщина провела в слезах.
Наутро тетя Сакина сообщила, что Худаяр-бек поехал в город пожаловаться начальнику насчет денег.
Это случилось как раз в тот день, когда рано утром Худаяр-бек, взяв осла дяди Мамед-Гасана, поехал в город. Конечно, глядя со стороны, можно упрекнуть Худаяр-бека. Однако никаким упрекам здесь не может быть места. Если говорить по совести и рассуждать по справедливости, то Худаяр-бека ни в чём нельзя винить.
Верно, конечно, что причиною всем этим неприятностям - Худаяр-бек, но он ведь вовсе не хотел причинять кому-нибудь неприятности. У Худаяр-бека одно-единственное желание: жениться на Зейнаб. Он вовсе не добивается того, чтобы Зиба и Физза плакали или чтобы Зейнаб горевала.
И осла дяди Мамед-Гасана Худаяр-бек продал вовсе не с той целью, чтобы покрыть дом его трауром, а самого лишить возможности поехать в Кербалу. Yaziq ovryat qeсyani syahyarya kimi aqlamaqliq ilya kechiribdi.
Syahyar Syakinya xala xyabyar verdi ki, Xudayar katda qetdi shyahyarya nyachyarnikya dya alaсaqindan yana shikayyat elyasin. Bu ahvalat haman qyun olub ki, Xudayar byay syubh tezdyan qyalib, Myammyadhyasyan aminin eshshyayini alib apardi shyahyarya.
V
Indi, syoz yox, kyanardan baxan Xudayar byayi myazyammyat elyayir. Amma xeyr, burada asla vya qyata myazyammyat yeri yoxdu. Aqyar duraq insafnan danishaq, haqqi itirmyayyak, qyaryak hech Xudayar byayi qyunahkar tutmayaq.
Doqrudur, bu qiylyu-qalin hamisina bais Xudayar byaydi; amma Xudayar byayin qyasdi o deyil ki, xalqin evinya myaryakya salsin. Xudayar byayin tyak birсya qyasdi var. Onun qyasdi myahz Zeynyabi almaqdi; yoxsa bu kishi nya Zibanin vya Fizzyanin aqlamaqina razidir, nya dya Zeynyabin uryayinin sixilmaqini istyayir. Xudayar byay Myahyammyadhyasyan aminin eshshyayini qyasdnyan satmadi ki, Myahyammyadhyasyan ami kyarbyala ziyaryatindyan qalsin.
Да нет же, боже сохрани! Он же не враг дяде Мамед-Гасану. Нет, не так, совсем не так. Осла он продал только потому, что ему нужны были деньги, а деньги были нужны, чтобы купить головку русского сахара и фунт чаю для кази.
Стало быть ясно, что Худаяр-бек имеет одну цель, только одну - жениться на Зейнаб. Раз так, следовательно, никоим образом нельзя осуждать его поведение. Тут нет ничего предосудительного, да и шариат ни в коем случае не препятствует браку.
А жениться Худаяр-беку совершенно необходимо. Необходимо, во-первых, потому что женитьба относится к числу самых благих, угодных аллаху дел. Во-вторых, ему потому необходимо жениться, что жена у него некрасива, настолько некрасива, что никто не захочет принять из её рук даже стакан воды. Жена Худаяр-бека и в подметки Зейнаб не годится.
Ещё потому Худаяр-беку надо жениться, и именно на Зейнаб, что сам он очень беден, ну прямо-таки нищ. Xeyr, allah elyamyasin. Xudayar byayin Myahyammyadhyasyan amiynyan dyushmyanchiliyi yoxdur ki! Xeyr, belya deyil. Xudayar byay eshshyayi o syabyabya satdi ki, ona besh-alti manat pul lazim idi. Pul da ondan otryu lazim idi ki, bir kyallya qyand vya bir qirvyankya chay alaсaq idi. Qyandi vya chayi da ondan otyari alirdi ki, qaziya veryaсyak idi.
Pyas bunlarin hamisindan belya myalum olur ki, Xudayar byayin myahz birсya qyasdi var. Onun qyasdi anсaq evlyanmyakdir; yyani Zeynyabi almaqdir. Belya olan suryatdya Xudayar byayin bu tyovr hyaryakyatinya hech vyadya pis demyak olmaz; chyunki burada bir xilaf amyal yoxdu. Shyariyat evlyanmyakliyya hech mane olmuyubdu.
Xudayar byayya dya evlyanmyak chox vaсibdir. Avvyala ondan otryu vaсibdir ki, evlyanmyaklik syavab ishlyarin birisidir. Ikinсi ondan otryu vaсibdir ki, Xudayar byayin ovryati belya chirkindir ki, hech kyas ryaqbyat elyamyaz onun alindyan su alib ichsin. Xudayar byayin ovryati Zeynyabin alinya su tyokmyayya yaramaz. Uchyunсyu Xudayar byayya ondan otryu evlyanmyak vya myahz Zeynyabi almaq vaсibdir ki, Xudayar byay ozyu chox kasibdir, nya qyadyar desyan kasibdir. Женившись на Зейнаб, он прикарманит имущество её и её сирот и поправит свои дела.
Какой же дурак откажется от столь выгодного предприятия! А Худаяр-бек очень умный человек. Вы его ещё не знаете.
Худаяр-бек прилагает все усилия, чтобы жениться на Зейнаб. С того дня, как появилось и созрело у него это решение, он не знает ни минуты покоя... Не осталось ни одного фокуса, которого бы он не выкинул, добиваясь своего. И все же до сих пор ничего не мог добиться. Последней его уловкой было то, что он спрятал Велигулу и послал сообщить Зейнаб, что глава арестовал её сына. Он надеялся, что теперь-то уж бедная женщина согласится на все его требования.
В тот вечер, рассорившись с матерью, Велигулу пошёл прямо к своему будущему тестю - Худаяр-беку.
Войдя в комнату и поздоровавшись, Велигулу стал у дверей и прислонился к стене. Обычно, когда он входил в этот дом, его приветливо приглашали сесть и указывали место. На сей же раз ничего подобного не случилось. Amma Zeynyabi alsa, darashib yetim-yesirin malini yeyib chixaсaq basha. Pyas bu сyur myanfyayatli syovdyadyan hansi axmaq qachar?
Byali, belyadi.
Hyalya siz Xudayar byayi yaxshi tanimirsiniz. Xudayar byay chox aqilli adamdi. Xudayar byay Zeynyabi almaqdan otryu chox tyalash edir. Bu fikrya dyushyandyan, bir dyaqiqya arami yoxdu. Bir fyand qalmayib ki, bu baryadya
elyamyasin. Amma indiyya kimi hyar nya elyayib, nya qyadyar chalishibsa, hech bir nyatiсya baqishlamayibdi. Axirinсi fyandi o oldu ki, Vyaliqulunu qizlyadib, Zeynyabya sifarish elyadi ki, qlava Vyaliqulunu qatib dama; byalkya yaziq ovryatin balasina uryayi yana vya raziliq xyabyarini qyondyarya.
Haman axsham ki, Vyaliqulu anasi ilya syozya qyaldi, chixib uz qoydu dyuz qayinatasi Xudayar byayqilya.
Vyaliqulu qirdi ichyari vya salam verib durdu kyanarda vya dalini dayadi evin divarina. Vyaliqulu oturmadi ondan otryu ki, o hyamishya bu evya qyalyandya alyustyu ona ya qayinatasi, ya qayinanasi yer qyorsyadib, xosh dil deyyardilyar, amma indi bunlarin hech birisi olmadi.
Худаяр-бек был занят намазом. Два сына Худаяр-бека, Гейдаргулу, шести лет, и Мурадгулу, девяти лет, лежали навзничь на полу и пинали друг друга ногами. Гюльсум, то есть невеста Велигулу, увидев его, тотчас же укуталась в чадру и, словно мешок с хлопком, застыла в темном углу. Жена Худаяр-бека задумчиво сидела возле мальчиков, положив щеку на поднятое колено.
Когда вошёл Велигулу, она осталась сидеть, не изменив позы и даже не подняв головы. Это был первый признак невнимания. Только Мурадгулу повернул голову и, посмотрев на Велигулу, сказал со смехом:
- А вот и братец пришёл!
Хотя Худаяр-бек и был занят намазом, но всякий, посмотрев на выражение ,его лица, сразу догадался бы, что сейчас Худаяр-бек погружен в море дум, вернее, даже в море скорби.
Окончив намаз, он повернулся к Велигулу и сказал, не меняя выражения лица:
- Почему стоишь, Велигулу. Иди садись.
Xudayar byay namaz ustya idi. Xudayar byayin iki oqlu -- Heydyarqulu alti yashinda vya Muradqulu doqquz yashinda, -- hyar ikisi quru yerdya uzyuyustya uzanib vya iki allyarini bir-biri ustya qoyub, qichlarini qyoyya qalxizib, bir-birini qichlarindan vururdular. Qyulsyum, yyani Vyaliqulunun nishanlisi, Vyaliqulunu qyorсyak chadirshyabya byuryunyub, pambiq boqchasi kimi chyakilib oturdu qaranliq buсaqda. Xudayar byayin ovryati ushaqlarin sol syamtindya oturub, uzyunyu qoymushdu saq dizinin ustya.
Vyaliqulu ichyari qiryan kimi ovryat haman halyatdya qalib, uzyunyu dizinin ustyundyan qyotyurmyadi. Syoz yox, bu kyamiltifatliqin avvyalinсi nishanyasi.
Anсaq Muradqulu bashini qaldirib qyulya-qyulya dedi: "Buy, amoqlum qyaldi".
Hyarchyand Xudayar byay namaz ustya idi, amma hyar kyas onun sifyatinya diqqyatlya baxsaydi, alyustyu duyardi ki, Xudayar byay bu dyaqiqya fikir dyaryasina, byalkya qyam dyaryasina qyarqdir. Namazi qurtarib, uzyunyu tutdu Vyaliquluya, amma suryatinya tyaqyir vermyadi:
"Vyaliqulu, bala, ayaq ustya niyya durursan? Qyalib otursana."
Присев у входа, Велигулу стал развязывать чарыхи.
Худаяр-бек взял с джанамаза четки и стал перебирать их, одновременно выговаривая детям за дурное поведение. Он кричал на мальчиков, чтобы те сидели, как следует, однако слова его никакого действия не имели.
Худаяр-бек был занят делом - перебирал четки. Это тоже своего рода дело, особенно для благочестивого мусульманина, а Худаяр-бек, несомненно, относится к числу благочестивых. Он сидел на согнутых коленях, подложив ладонь левой руки под локоть правой, в которой держал четки; голова его запрокинулась назад, словно он полоскал горло; глаза были устремлены на потолок: можно было подумать, что он считает балки под потолком. Однако он не балки считал, а произносил соответствующую молитву.
На каждое зернышко четок он повторял про себя эту молитву.
Vyaliqulu kyanardan chyombyalib, bashladi chariqlari chixarmaqi.
Xudayar byay сanamazdan tyasbehi qyotyuryub, bashladi chyovyurmyayi vya uzyunyu ushaqlarina chyondyarib, onlari myazyammyat elyadi ki, biyadyab olmasinlar; yyani durub otursunlar. Amma ushaqlara Xudayar byayin myazyammyati tyuk qyadyar dya kar elyamyadi vya bir dya Xudayar byay bikar deyil idi, tyasbeh chyovyuryurdyu. Bu ozyu elya bir ishdi; alyal***sus myomin myusyalmanlardan otryu. Xudayar byay dya bishyakkyu shyubhya myomin myusyalmandir.
Xudayar byay bu dyaqiqya bu halyatdya oturmushdu diz ustya saq alinin dirsyayi sol alinin kyafyasindya, saq alindya tyasbeh, bashini salmishdi dala; quya ki, aqzina su alib, qarqara elyayir, qyozyunyu evin syaqfinya diryayib, deyyasyan pyardi sayirdi. Amma, syoz yox, pyardi saymirdi, "qyulhyuvyallah" deyirdi.
Xudayar byay tyasbehin hyar dyanyasinya bir dyafya "qyulhyuvyallah" zikr elyayirdi. В течение пяти минут он перебрал все зерна четок и, трижды негромко повторив первое слово молитвы, положил четки на место и повернулся к Велигулу.
- Что-то невесело ты выглядишь сегодня. Велигулу не ответил. Худаяр-бек продолжал:
- Что делать? В жизни всякое бывает. Я то-знаю, почему ты не весел. Ничего не поделаешь. Да проклянет аллах родителей твоей матери! Это она повергла всех нас в горе. Эх, Велигулу! Да благословит аллах память Кербалай-Гейдара! Только сейчас ты оценишь его по достоинству. Неужели ты думал, что мать заменит тебе отца? Как бы не так. Мать - это женщина, а отец - мужчина! Да будет проклята сама святая святых женщины! У женщины не бывает ни веры, ни религии, ни бога.
Где ей понимать, что такое религия? Милый племянник. Все мои старания направлены на то, чтобы как-нибудь избавить тебя с твоими сестрами-сиротками от вашей матери.
Besh dyaqiqyayyadyak tyasbehi chyovyuryub vya alchaq syas ilya tez-tez bir-birinin dalinсa "qyulhyuvyallah, qyulhyuvyallah, qyulhyuvyallah" -- deyib axiri tyasbehi qoydu yerya vya uzyunyu tutdu Vyaliquluya:
"Vyaliqulu, bu qyun bir az bikefya oxshayirsan?"
Vyaliqulu bir сavab vermyadi. Xudayar byay qenya bashladi:
"Neylyak, uryayini sixma. Dyunya ishidi, elya dya olar, belya dya olar. Myan biliryam niyya bikefsyan. Amma neylyamyak, allah ananin atasina nyahlyat elyasin! O bizim hamimizi dilxor elyayibdi. Ax, ax, Vyaliqulu! Allah Kyarbyalayi Heydyarya ryahmyat elyasin! Vyaliqulu, atanin qyadrin hyalya bundan sonra bilyarsyan. Deyirsyan ana qyalib ata avyazi olaсaq? Xeyr, hech vyadya olmaz. Anan arvaddi, amma atan kishi idi. Arvadin pirinya nyahlyat! Arvadin dini, imani, myazhyabi olmaz. Arvad nya bilir myazhyab nyadir? Qardash oqlu, myanim chalishmaqim hamisi bundan otryudyu ki, sizi vya yetim baсilarini ananizin alindyan bir tyovr qurtaram. Или ты думаешь, Велигулу, что я могу забыть добро? Я не вероломный человек. Кербалай-Гейдару я был братом. Я многим ему обязан, очень многим. Разве сам ты не знаешь, что это так? Как же может быть, чтобы я забыл все это? Аллах меня накажет. Нет, нет, не приведи господь! Я не из тех, кто забывает дружбу. Я не могу стоять в стороне и ждать что будет. Нет, я так не могу. Сын мой, Велигулу, сам ты видишь, что кроме меня, у вас нет покровителя. Как же я могу стоять в стороне и спокойно смотреть, как твоя матушка выйдет замуж за Халыкверди-бека, и наследство, что оставил твой дорогой отец, да благословит аллах его память, мой незабвенный брат, свет моих очей...
Последние слова Худаяр-бек произнес так, как если бы ему очень тяжело было говорить об этом. Левой рукой он захватил полу чухи и поднял её к глазам, якобы желая вытереть слёзы. Однако мало-мальски наблюдательный человек мог бы сразу заметить, что глаза Худаяр-бека были совершенно сухи. Belya bilirsyan, Vyaliqulu, myan doqrudan yaxshiliq itiryan adam deyilyam, namyard deyilyam. Kyarbyalayi Heydyarnyan myan qardash idim. Onun myanim boynumda chox haqqi var .... Chox, chox. Niyya, syan ozyun dya qyaryak bilyasyan ki, bu yalan deyil. Indi pyas neсya ola bilyar ki, myan bu yaxshiliqlari itirim? Allah myanya qyazyab elyar. Yox-yox, allah qyorsyatmyasin, allah elyamyasin! Myan bir para namyardlyardyan deyilyam, yaxami chyakim kyanara, deyim nya olaсaq olsun. Xeyr, belya
olmaz. Indi, azizim, Vyaliqulu, qardash oqlu, syan ozyun dya qyoryursyan ki, sizin myandyan savayi bir ozqya byoyyuyyunyuz, bash chyakyaniniz yoxdu. Pyas belya olan suryatdya myan neсya durum kyanarda baxim ki, anan qetsin Xaliqverdi byayya vya qyozyal atanin, ryahmyatlik atanin o iki qyozyumyun ishiqi atanin ...."
Bu syozlyari Xudayar byay bir halda deyirdi ki, deyyasyan pyas uryayi yanirdi. Sol alilya qeymyasinin atyayini qalxizib quya ki, qyozyunyun yashini silir. Amma bir xirdaсa hushyar adam olsaydi, alyustyu duyardi ki, Xudayar byayin qyozyunya bir tikya yash qyalmyayibdi.
- ...как богатство, оставленное покойным Кербалай-Гейдаром, она промотает со своим новым мужем. А как же тогда будут сироты? А что же будет с тобой? Помоги нам, аллах. Спаси нас, господь!
Велигулу, положив руку в карман, слушал Худаяр-бека. Когда тот кончил и, достав трубку, принялся набивать её, Велигулу кашлянул и сказал:
- Ей-богу, дядя, клянусь создавшим нас творцом, не бывает дня, чтобы я не ругался с матушкой. Вот и сейчас я рассорился с ней, пришёл сюда.
- Нет, - проговорил Худаяр-бек, закурив трубку и выпустив дым, - нет, Велигулу, я больше тебе не верю. Я думаю даже, что ты заодно с матерью. Будь ты крепким малым, не стал бы называть её матерью. Будь ты настоящим мужчиной, не пошёл бы к ней, не стал бы жить с ней под одной крышей. Слава богу, разве тебе жить больше негде? Этот дом - твой дом! Сколько хочешь живи, ешь, пей, до самой смерти оставайся тут.
"O ryahmyatliyin mal-dyovlyatini aparib lotular ilya yesin, chixsin basha, bya yetimlyar neсya olsun? Bya syan neсya olasan? Ax, allah, allah syan yet fyaryada! Aman qyunyudyu, allah!"
Vyaliqulu allyarini сibinya qoyub, bashi ashaqi Xudayarin syozlyarinya qulaq verirdi. Xudayar byay syozlyarini qurtarib, chubuqunu doldurmaqa myashqul oldu. Vyaliqulu bir oskyuryub bashladi:
"Vallah, ami, and olsun bizi yaradan myaxluqa, myan qyun olmaz ki, anamnan savashmiyim. Elya indi bu saat bir yekya dava salib buraya qyalmishyam."
Xudayar byay chubuqu alishdirib vya tyustyunyu pyuflyuyyub dedi:
"Yox, Vyaliqulu, myan dyaxi syanin syozyunya inanmiram! Myan hyalya elya qyuman eliyiryam ki, anannan dilbirsyan. Syan syan olsan, hech vyadya ona ana demyazsyan. Syan syan olsan, nya onun yanina qedyarsyan, nya onnan bir evdya qalarsan. Niyya, allaha shyukyur, syanin yerin yoxdu? Bax, bura elya syanin oz evindir. Nya qyadyar qalaсaqsan, qal, ye, ich; olyan qyunya kimi qal myanim evimdya. Нет, все это лишь отговорки. Я, Велигулу, умею разбираться в людях. Если бы ты захотел, сразу уговорил бы мать.
- Ну скажи, дорогой дядя, что мне делать? Скажи. Я сделаю все, как ты прикажешь. Чего ещё тебе надо?
- Стало быть, ты готов сделать все, что я скажу? Ну так вот, оставайся здесь, не возвращайся больше к матери.
- Слушаюсь. Ты велишь не ходить к ней, хорошо, не пойду. Разве я перечу тебе?
- Конечно, не ходи, зачем тебе ходить к ней? Если она тебя за сына не считает, зачем тебе называть её матерью и слушаться её. Не ходи, и все. Останься здесь, а ей пошли сказать, что в тот дом ты больше ни ногой.
- Хорошо, дядя! Я на все согласен. Вот я ведь поссорился с ней и пришёл сюда. Зачем же было мне приходить сюда, если бы я думал опять вернуться.
Худаяр-бек повернулся к сыну. Yox, bunlar hamisi syozdyu. Vyaliqulu, myan syozyu alyustyu sechyaryam. Syan istyasyan, anan alyustyu p;y; qyalyar. Nya syozdyu?"
"Axi, ami, bashina dolanim, myan dyaxi neylyayim? Elya syan nya deyirsyan, myan dya eliyim. Dyaxi myanim alimdyan nya qyalyar ki?"
"Yyani indi syan syozyumya baxirsan da? Chox yaxshi, qal burada, qetmya ananin yanina."
"Bash ustya qetmya deyirsyan, qetmyaryam. Myan nya deyiryam ki?"
«Albyattya, qetmya da! Nya syabyabya qedyasyan? O ki, syani oqul yerindya qoymur, syan ona ana deyib, qabaqinda durursan? Qetmya, qal burda vya xyabyar ver ki, myan dyaxi o evya uz chyondyarmiyyaсyayyam. Qurtardi qetdi."
"Bash ustya, ami. Myanim syozyum nyadi ki? Myan elya bu saat aсiq eliyib, chixib qyalmishyam. Qedyaсyayyam aqyar, dyaxi niyya qyalirdim?"
Xudayar byay uzyunyu tutub Muradquluya dedi:
"Muradqulu, dur bu saat qet Myashyadi Ahmyad dayina deyilyan dyadyam deyir bir tez Qasimyalini qyondyarsin bura, vaсib ish var."
- Мурадгулу! Сейчас же сбегай к дяде Мешади-Ахмеду и скажи, отец просит Гасымали, есть срочное дело.
Мурадгулу встал, открыл дверь и вышел, но тотчас же вернулся, закрыл за собой дверь и, снова развалившись на полу, сказал отцу:
- Я не могу идти, отец. На дворе очень темно, ни зги не видать.
Услышав этот ответ, Худаяр-бек отбросил трубку в сторону и, вскочив на ноги, бросился к Мурадгулу, схватил его за уши и приподнял почти до уровня своего лица.
В это время произошло совершенно неожиданное. Жена Худаяр-бека набросилась на него и стала обеими руками рвать ему бороду. Мурадгулу вырвался из рук отца и, убежав в темный угол, где сидела сестра, спрятался за её спиной. Супруги сцепились. Рев Мурадгулу и Гейдаргулу, вопли матери и рычание Худаяр-бека слились в такой шум, словно наступил конец света. Гюльсум сидела совершенно неподвижно, словно неодушевленный предмет.
Велигулу вскочил, не зная, что делать, кому прийти на помощь.
Muradqulu ayaqa durub qetdi qapini achdi chixsin eshiyya, amma сyald qapini ortyub qayitdi qyaldi oz yerinya vya uzyunyu tutdu dyadyasinya:"Dyadya, vallah, myan qedya bilmyaryam. Eshik elya qaranliqdi ki, qyoz-qyozyu qyormyur."
Xudayar byay bu syozlyari eshitсyak сyald chubuqu atdi vya Muradqulunun yanina sichrayib, yapishdi onun iki qulaqindan vya oz boyunсa qaldirdi. Bu heyndya bir qyaribya ish oldu. Xudayar byayin ovryati onun ustya tullanib, iki ali ilya bashladi onun saqqalini yolmaqa. Muradqulu dyadyasinin alindyan qurtulub, qachdi baсisi oturan kyunсdya soxuldu Qyulsyumyun dalina. Ar vya ovryat albyayaxa oldular. Muradqulu vya Heydyarqulunun nyaryalyari, analarinin chiqirti syasi, Xudayar byayin anqirtisi evya bir elya vyalvyalya saldilar ki, quya bu saat dyunya vya alyam daqilaсaq.
Qyulsyum oz yerindya belya myohkyam oturmushdu ki, deyyasyan сansiz bir sheydir. Vyaliqulu da anсaq bir ayaqa durub, hech bilmyadi nya elyasin vya kimya kyomyak chixsin.
Схватив жену за косы, Худаяр-бек таскал её по комнате из угла в угол.
В этот самый момент всемогущий аллах послал откуда-то Гасымали. Войдя в комнату, он бросился к Худаяр-беку и, вырвав женщину из его рук, начал бранить её:
- Зачем в драку лезешь, коли силенок нет? Зачем вмешиваешься в мужнины дела, чтобы он так с тобой поступал? Ну, получила своё? И поделом.
Женщина, нанося себе удары по голове, бросилась вон из комнаты. Худаяр-бек, браня жену, сел на своё место и обратился к Гасымали:
- Вся эта драка из-за тебя произошла, Гасымали. Я велел Мурадгулу сходить за тобой, он не захотел, и когда я стал его бить, началась эта катавасия.
Гасымали с кизиловой палкой в одной руке и большим куском в другой присел против Худаяр-бека.
- Зачем все это было делать? - проговорил он,- Ведь ты же знал, что я приду. Ещё днем я говорил тебе, что зайду вечером поболтать.
Xudayar byay ovryatinin sachlarini saq alinya doluyub, evi o yana syuryuyyurdyu, bu yana syuryuyyurdyu. Hyamin dyaqiqya allah oz qyudryatindyan Qasimyalini yetirdi. Qasimyali tez qachib, ovryati Xudayar byayin alindyan alib, bashladi onu, yyani ovryati myazyammyat elyamyayi.
"Syanin ki, сanin budur, axi dyuz tyarpyash dya, baсi. Axi syan niyya arinin ishlyarinya qarishirsan ki, bashina bu oyun qyalsin? Di qet, aldin payini, chaqir dayini!...."
Ovryat bashina chirpa-chirpa evdyan qachib chixdi eshiyya. Xudayar byay ovryatinin dalinсa yaman deyya-deyya chyakildi oturdu oz yerindya vya uzyunyu tutdu Qasimyaliyya:
"Qasimyali, balam, bu dava syanin ustya olub. Myan Muradquluya dedim qyalib syani chaqirsin, qyalmyadi. Myan dya durub onu dyoyyandya bu myaryakya bashladi."
Qasimyali qyalib durdu Xudayar byayin lap qabaqinda. Bir alindya zoqal aqaсi, bir alindya chyoryak dyurmyayi Xudayar byayin syozyunya bu сyur сavab verdi:
"Niyya, ryahmyatliyin oqlu, avvyala budur ki, syan axi ozyun bilirdin ki, myan qyalyaсyayyam. Qyundyuz syanya demyadim qeсya qyalyaryam syohbyat elyarik? Наконец, хотелось бы знать, кто хозяин над Мурадгулу - ты или она? На то и отец, чтобы бить и ругать сына. Зачем матери вмешиваться в дела отца с сыном. Нет, определенно твоя жена нехорошо себя ведет. И потом я же знаю, какая муха её укусила...
При этих словах он оглянулся на Велигулу и повторил:
- Я знаю, какая муха её укусила!..
Худаяр-бек только теперь почувствовал, что лицо у него в нескольких местах исцарапано. Острые ногти, знать, у его жены. Достав платок, Худаяр-бек начал вытирать кровь с лица.
- Ты пришёл очень кстати, Гасымали, - сказал Худаяр-бек,- Сейчас же сходи к Велигулу домой и передай его матери, что глава арестовал Велигулу и посадил в кутузку. Если спросит, за что... Впрочем, нет, пожалуй, не спросит. Ты просто скажи, что по жалобе Худаяр-бека глава посадил Велигулу в кутузку и предупреждает, что не отпустит его, пока она не удовлетворит требования Худаяр-бека. Vya bir dya ki, qyoryak Muradqulunun vyakili syansyan, ya anasidir? Ushaqi ata dyoyyar dya, syoyyar dya. Ananin nya borсudur ataynan ovladin ishinya qarishsin? Xeyr, syanin arvadin pis dolanir. Myan axi biliryam onun dyardi nyadir (bu syozdya Qasimyali bir baxdi Vyaliqulunun uzyunya). Myan biliryam onun dyardi nyadir."
Xudayar byay anсaq indi basha dyushdyu ki, uzyu bir nechya yerdyan qanayib. Arvadinin сirnaqlari qyoryukyur ki, chox iti imish. Dyastmalnan uzyunyu silya-silya dedi:
"Qasimyali, yaxshi yerindya qyalmisyam. Elya bu saat qet Vyaliquluqilya, anasina de ki, Vyaliqulunu qlava tutub qatdi dama. Desya, niyya, ya xeyr, byalkya sorushmadi, elya belya deyinyan ki, Xudayar byayin shikayyatinya qyorya qlava Vyaliqulunu tutub qatdi dama vya deyir ki, Xudayar byayi razi elyamyayinсya otyurmyayyaсyayyam."
- Слушаюсь, Худаяр-бек! Сейчас же пойду.
Гасымали, не медля ни минуты, встал и направился к выходу.
Когда Гасымали вышел, Худаяр-бек поднял с пола трубку и предложил Велигулу сесть. Тот сел, а Худаяр-бек закурил.
Дверь медленно открылась; бедная женщина молча вошла в комнату и, пройдя в темный угол, села возле своей дочери.
- Ну что, моё сокровище? - обратился к ней Худаяр-бек,- Будешь мне ещё перечить? Будешь приставать?
Женщина молчала. Подняв руку, Худаяр-бек продолжал:
- Клянусь единым аллахом, считай себя покойницей, если ещё раз осмелишься вмешиваться в мои дела или не подчиняться мне. Клянусь всемогущим аллахом, переломать тебе все ребра! Дочь Айши! Какое тебе дело, что я хочу жениться?
Женщина продолжала молчать.
- Много ты мне богатства принесла из отцовского дома, чтобы ещё перечить мне? - снова заговорил Худаяр-бек,
Qasimyali alyustyu uz qoydu qapiya syamt vya qedya-qedya dedi:
"Bash ustya, albyattya belyadi. Chox yaxshi, bu saat qedim deyim."
Qasimyali chixib qetdi vya Xudayar byay qyotyurdyu chubuqu alinya vya Vyaliquluya -- ki, indiyya kimi ayaqyustya idi, -- izin verdi otursun. Vyaliqulu oturdu vya Xudayar byay chubuqu alishdirib bashladi chyakmyayi. Qapi yavashсa achildi vya yaziq ovryat dinmyaz-syoylyamyaz qyalib oturdu kyanardan qizinin yaninda. Xudayar byay uzyunyu tutdu ovryatinya:
"Neсyadi, azizim? Bir dya myani tyanqya qyatiryarsyan? Bir dya сiziqindan chixarsan?"
Ovryati dinmyadi. Xudayar saq alini yuxari qaldirib bashladi:
"And olsun allahin birliyinya, syan bir dya myanim ishlyarimya qarishasan, myanim syozyumyun qabaqinda syoz danishasan, ta onda ozyunyu olmyush bil! And olsun allaha, qabirqalarini sindirram! Ayishyanin qizi, myanim evlyanmyayimin syanya dya dyaxli var?"
Ovryat bir сavab vermyadi. Xudayar byay qenya bashladi:
"Dyadyan evindyan myanya chox dyovlyatlyar qyatirmisyan, bir az da shaxlan myanim ustyumya. Nya deyirsyan, syozyun nyadir? Myan aqyar evlyaniryam, ozyum biliryam ki, nya syabyabya evlyaniryam. Bunu hami basha dyushyur ki, myanim fikrim ozqyadir. Myan ondan otryu evlyanmiryam ki, myanim qyoylyum arvad xahish edir. Yox, belya deyil. Bya niyya bu nechya ildya bu сyur fikirlyarya dyushmyamishyam? - Что тебе надо, что ты хочешь? Если я задумал жениться, та сам знаю, зачем мне это надо. Всякий понимает, что тут у меня серьезные намерения. Я не потому женюсь, что мне женщину иметь хочется. Вовсе нет. Почему же я столько лет не думал о женитьбе? Если бы я хотел жениться, сделал бы это раньше. Тебя, что ли, боялся или твоих братьев, твоей родни? Мало нам своего горя, ещё ты портишь нам кровь, проклятая дочь проклятого отца!..
До сих пор женщина сидела молча и спокойно слушала. Но, по-видимому, брань Худаяр-бека сильно её задела, и она, вытянув правую руку и прикоснувшись тремя пальцами к земле, сказала:
- Сам ты сын проклятого отца! Сам ты сын собаки! Сам ты и есть сын суки! Сам ты сын нечестивца! Что ты разошелся? Собачью голову съел что ли? Придержи язык, не то, клянусь аллахом, плохие сны тебе приснятся. Женишься - женись, никто тебя не держит. Только разведись со мной. Aqyar evlyanmyak istyasyaydim, indiyya kimi evlyanmishdim da! Syandyan qorxurdum, alasha, ya syanin qohum-qardashlarindan? Eh, oz dyardimiz ozyumyuzya byas deyil, syan dya qyalib dyardimizi artirirsan, myalun qizi myalun!"
Ovryat indiyya kimi bir syoz demyayib, sakit vya samit qulaq asirdi. Belya myalum oldu Xudayar byayin "myalun qizi" demyakliyi arvada kar elyadi, saq alini uzadib barmaqlarinin uсunu yerya qoyub сavab verdi:
"Belya myalun oqlu ozyunsyan! Belya it oqlu ozyunsyan! Belya kyopyak oqlu ozyunsyan! Belya qurumsaq oqlu ozyunsyan! Nya syasini atmisan bashina? Aqzina it bashi almisan? Aqzini tyamiz saxla! Vallahi ki, vaqiyani pis qyoryursyan! Evlyanirsyan evlyan, kim syanya deyir evlyanmya? Amma myani dya bosha! Я не в таком возрасте, чтобы терпеть в доме вторую жену своего мужа. Разведись со мной. Я больше не могу с тобой жить.
- Пожалуйста, с радостью разведусь с большим удовольствием... Вот это сказано хорошо. Завтра же разведусь с тобой! И даже не сомневайся. Пусть наступит утро, и я дам тебе развод! Пожалуйста!
Худаяр-бек кончил говорить, но жена ему не ответила; не сказала "разведись" и не сказала "не разводись". По молчанию женщины можно было догадаться, что она уже раскаялась в своих словах. И она в самом деле раскаивалась, что напомнила Худаяр-беку о разводе.
С того времени, как Худаяр-бек задумал жениться, она, быть может, сто раз ему говорила:
- Разведись со мной! Дай мне развод!
И ни разу Худаяр-бек не отвечал ей так, как сегодня. Каждый раз, когда она заговаривала о разводе, Худаяр-бек, хотя и бил её, ругал, но никогда не отвечал - хорошо, разведусь. Он всегда ей говорил: Dyaxi myan qyalib sinnimin bu vaxtinda qyunyu davasi chyakmyayyaсyayyam! Yox, myani bosha! Myan dyaxi hech vaxt syandya otura bilmyaryam!"
"Bashim ustya, qyozyum ustya, syozyum nyadir. Ba bu yaxshi syozdyu. Elya sabah syani bosharam. Hech uryayini sixma. Qoy syahyar achilsin, syani boshuyum. Bash ustya, bash ustya."
Xudayar byay syozyunyu deyib qurtardi, amma ovryati bir сavab vermyadi; nya dedi bosha, nya dya dedi boshama. Ovryatin bu сyur sakit olmaqindan elya basha dyushmyak olardi ki, ozyu dediyinya peshman oldu. Hyaqiqyatdya ovryat artiq peshman oldu. Xudayar byayya bosha syozyu demyakdya; chyunki indiyya kimi, yyani Xudayar byay evlyanmyak fikrinya dyushyandyan byalkya yyuz dyafya ovryati ona deyib myani bosha. Amma indiyyadyak Xudayar byay ovryatinya hech belya сavab vermyamishdi. Hyamishya boshanmaq syozyu ortaliqa qyalyandya Xudayar byay ovryatinya hyar nya elyasyaydi, -- ya dyoyyaydi, ya syoyyaydi, -- hech vaxt demyazdi ki, bosharam. Anсaq bunu deyyardi ki,
- Хоть умри, а развода тебе не дам; что же будет с моими детьми, если я разведусь с тобой?
И когда сегодня Худаяр-бек ответил ей согласием на развод, женщина подумала про себя: "О злосчастная! А вдруг он и впрямь разведется? Что же тогда делать, как быть?"
Жена Худаяр-бека была не из тех счастливых женщин, которые могут требовать у мужа развода. Этого может требовать женщина, которая рассчитывает на отца, или надеется на мать, или имеет братьев, или наконец полагается на свои деньги, на богатство!
Жена Худаяр-бека была лишена всех этих преимуществ.
Звали её Шараф. Это была среднего роста, смуглая, худая женщина. В общем, её никак нельзя было назвать красавицей. Лет сорока, а то и немного поболее, она была старше Худаяр-бека. "yolsyan dya boshamaram syani. Boshuyum, pyas ushaqlarin neсya olsun?" Pyas indi ki, Xudayar byay bu сyur сavab verdi, ovryatin qyalbinya belya qyaldi ki, "ey dili-qafil, byalkya dya elya doqrudan sabah bu kishi myani boshadi. Onda pyas myan bashima nya qyun aqliyim?".
Xudayar byayin ovryati elya xoshbyaxt ovryatlyardyan deyil ki, arlyarinya сyuryat ilya desinlyar "myani bosha". Bu syozyu elya ovryat aqzina alib danishar ki, ya atasina umidi qyalya, ya anasina arxalana, ya qardashlarini nyazyardya tuta, ya ki, oz dyovlyati vya puluna qyurryalyanya. Xudayar byayin ovryati bu nemyatlyarin hamisindan binyasibdi.
Xudayar byayin ovryatinin adi Shyaryafdir. Shyaryaf ortabab, qara vya ariq ovryatdi; yyani qyoychyak ovryat deyil. Yashi olar qirx, byalkya dya bir az artiq; byalkya ki, sinndya Xudayar byaydyan byoyyukdyu. В то время, когда она выходила за Худаяр-бека, её отец ничем не уступал отцу жениха, но судьба оказалась к ней жестокой: умер отец, вслед за ним скончалась мать, затем умерли оба брата, и она осталась одна-одинешенька, отданная на произвол Худаяр-бека. А тот в последние годы сделался старостой, то есть превратился в господина, тогда как жена его оставалась все той же служанкой.
Вместе с этим Шараф не была такой уж забитой, чтобы не отвечать, когда надо, Худаяр-беку или покорно опускать голову, когда он её бил. Часто бывало так, что на удар палкой, нанесенный жене, Худаяр-бек получал такой же удар палкой от неё; на два тумака, полученных от мужа, она всегда отвечала хотя бы одним ударом. И все же Шараф побаивалась Худаяр-бека: как бы то ни было, все-таки мужчина, а мужчина, как известно, сильнее женщины.
Кроме того, для него не представляло никаких затруднений развестись с ней. Shyaryaf Xudayar byayya qyalyan vaxtlarda atasi Xudayar byayin atasindan hech bir сyahyatdya askik deyil idi. Amma ruzqar belya qyatirdi ki, atasi oldyu, sonra anasi oldyu, iki qardashi oldyu, qaldi tyak Xudayar byayin umidinya. Xudayar byay dya axir vaxtda oldu katda; yyani hyormyati artdi vya ovryatinya nisbyat ozyu oldu aqa, ovryati oldu qarabash. Amma bunilya belya Shyaryaf o qyadyar dya aсiz deyil ki, Xudayar byayin syozyunyun qabaqinda bir syoz danishmasin, yainki arinin kyotyayinin qabaqinda durub baxsin. Elya olub ki, bir aqaс Xudayar byay vuranda birini dya Shyaryaf vurubdu, iki yumruq Xudayar vuranda birini dya ovryati vurub. Amma bunilya belya qenya Xudayar byaydyan qorxar; chyunki neсya olmush-olsa, qenya Xudayar byay kishidir. Kishi myalum zaddi ki, ovryatdyan
qyuсlyu olar. Vya bir dya ki, Xudayar byayin alindya chyatin deyil ki, ovryatini boshasin!
Если он до сих пор этого не делал, терпя непривлекательность и строптивость жены, то исключительна из-за бедности, просто он не имел возможности покрыть расходы по новой женитьбе.
Шараф прекрасно понимала это и никогда не теряла спокойствия, когда речь заходила о женитьбе мужа; она знала, что у мужа нет ни копейки, чтобы купить себе даже саккыз.
Теперь же дело повернулось иначе. Худаяр-бек хотел жениться на Зейнаб. Если та согласится выйти за Худаяр-бека, то ему совсем не надо будет денег. Сейчас у Зейнаб по меньшей мере пять ещё не надеванных платьев в сундуке, а насчет её денег и говорить нечего. Вот почему Шараф боялась Зейнаб пуще огня. Не подлежит сомнению, что, когда Худаяр-бек женится на Зейнаб, хозяйкой в доме будет она, а Шараф будет низведена до положения служанки. А это для неё хуже смерти. Xudayar byay dya indiyya kimi ondan otryu ovryatinin chirkinliyinya, byaddavaliqina dyozyub ki, kasibliqi сyahyatya myumkyun elyamyayib xyarс chyakib bir ozqya ovryat alsin. Shyaryaf bunu choxdan basha dyushyub. Odur ki, avvyallyar evlyanmyak syohbyati dyushyandya Shyaryaf bir tikya narahat olub shivyan elyamyazdi; chyunki bilirdi ki, arinin bir qyapiyi yoxdu ki, versin saqqiza, cheynyasin. Amma indi ish ozqya сyurdyu. Ish indi bu сyurdyu ki, Xudayar byay istyayir Zeynyabi alsin. Aqyar Zeynyab Xudayar byayya qyalmyak xahish elyasya, dyaxi Xudayar byayya pul lazim deyil. Zeynyabin bu saat
dyord-besh dyast aсyari paltari boxchadadi; hyamchinin ozyunya qyorya pulu vya mali. Shyaryaf dya bundan qorxur ki, Zeynyab istyasya ona, yyani Shyaryafya, lap yaxshi hyarif ola bilyar. Syoz yoxdur ki, Xudayar byay Zeynyabi dya alandan sonra Zeynyab olaсaq xanim, Shyaryaf olaсaq ona qarabash. Bu da Shyaryafya olyumdyan byadtyardi.
Перебрав всё это в уме, Шараф стала сильно раскаиваться, что затеяла разговор о разводе, поэтому она предпочла промолчать, когда муж заявил, что завтра же даст ей развод.
Худаяр-бек поднялся на ноги, потянулся, зевнул и велел Гюльсум стелить постели. Затем, подойдя к Велигулу, начал тихо шептать ему на ухо наставления. Велигулу встал, а Худаяр-бек, приблизив лицо к его уху, говорил:
- Слушай, Велигулу. Соберись с разумом и делай, как я скажу. Если ты хочешь, чтобы я был доволен тобой и не расстроил нашего родства, то запомни, что я скажу, и поступай так. Сейчас ты отправишься к Гасымали и переночуешь у него, но никто пусть не знает, что ты ночевал там. Я сам поручу Гасымали, чтобы он всем, кто спросит про тебя, отвечал, что ты арестован главой. Ты останешься у него и никуда не будешь, выходить. Когда будет надо, я сам тебя позову, и мы поговорим.
Bu syabyablyarin hamisina qyorya, Xudayar byay ki, ovryatinya dedi sabah syani bosharam. Shyaryaf artiq peshman oldu ki, ortaliqa boshanmaq syohbyati saldi. Pyas bu сyahyatya arinin syozyunyun qabaqinda bir syoz danishmadi. Xudayar byay durdu ayaqa. Bir qyarnyashdi, asnyadi vya Qyulsyumya dedi ki, qyatirib yerini salsin vya Vyaliqulunun yanina yeriyib, ona alchaq syas ilya bu сyur nyasihyat elyadi. Vyaliqulu da durdu ayaq ustya. Xudayar byay aqzini tutdu onun qulaqina:
"Qulaq as, Vyaliqulu. Aqlini yiq bashina vya myan nya deyiryam, ona amyal elya. Aqyar istyayirsyan ki, myan syandyan razi olam vya syani qohumluqdan kyanar elyamiyim, myan syanya hyar nya deyiryam, hamisini bir-bir yadinda saxla vya hamisina amyal elya. Indi bu saat durub qedyarsyan Qasimyaliqilya. Qeсya yat orda. Amma hech kyas syanin orda qalmaqini bilmyasin. Qasimyaliyya myan sabah ozyum dya tapshirram hyar kyas sorushsa, desin syani qlava dama qatibdi. Syan qalarsan orda vya hech yana chixmazsan, ta ki myan ozyum qenya hyar vaxt lazim olsa,
syani chaqirram, danishariq. Быть может, как-нибудь мы сумеем уломать эту упрямицу, твою мать. Ну, теперь ступай.
Велигулу присел на корточки, чтобы надеть чарыхи.
В другом конце комнаты Гюльсум положила на пол старый матрац, расстелила несколько рваных одеял и разложила у матраца несколько старых мутак.
Обувшись, Велигулу ушёл.
Худаяр-бек разделся и при свете лампы начал искать вши в одежде. Раздавив ногтем несколько вшей, он лег и натянул на себя одеяло.
Остальные тоже легли где попало и заснули.
Ни Худаяр-бек, ни Шараф не могли уснуть. Худаяр-бек думал о завтрашнем дне.
Он хорошо знал характер Зейнаб. Знал, что добром с ней ничего не сделаешь. Долго он поворачивался с боку на бок и наконец вспомнил об одной истории, случившейся совсем недавно, всего месяца два тому назад.
Один из крестьян пришёл к кази и заявил ему:
- Кази-ага, я подарю тебе две головки сахару, если ты женишь меня на такой-то. Byalkya bir tyovrnyan o byadyolu yola qyatiryak. Di indi qet, qet." Vyaliqulu chyombyaldi chariqlarini qeysin. Qyulsyum dya bir tyaryafdyan bir kyohnya dyoshyak salib bir-iki kyohnya yorqan achdi vya qyohnya yasdiqlari qyatirib dyuzyub chyakildi kyanara. Vyaliqulu chariqlarini qeyib chixdi qetdi. Xudayar byay soyunub, myashqul oldu bitlyanmyayya chiraq ishiqina. Bir-iki bit dirnaqlari ilya oldyuryub uzandi vya yorqani chyakdi ustyunya. Qalanlar da hyarya bir yanda chyakilib yatdilar.
Nya Xudayar byayin, nya dya Shyaryafin yuxusu qyalir. Xudayar byay bir saat qyadyari oyaq qalib vya sabahki qyunyun tyadbirini tyokyub anсaq
yuxuladi. Xudayar byay bu сyur tyadbir tyokdyu.
Xudayar byay Zeynyabin xasiyyyatinya byalyad idi. Yyaqin elyadi belyaliknyan ipya-sapa qyalmyayyaсyak. Oyza chyondyu, buyza chyondyu vya axiri bir myatlyabdya qyaldi dayandi. Xudayar byayin yadina bir ahvalat dyushdyu. Bu ahvalat da bu yaviqlarda olmushdu.
Ahvalat bu idi ki, bir-iki ay bundan aqdyam bir shyaxs qyalir qazinin yanina, deyir ki:
"Qazi aqa, syanya iki kyallya qyand verryam, aqyar filan ovryatin kyabinini kyasyasyan myanya."
После некоторого раздумья кази ответил:
- Ведь эта женщина состоит в браке с другим мужчиной. Как же я могу женить тебя на чужой жене?
- Кази-ага, - ответил проситель,- Это верно, и я знаю об этом. Но зачем же я предлагаю тебе две головки сахару? Я потому и даю тебе две головки сахару, что она замужем. Будь она вдова, брак могла бы совершить и моя тётка. И ещё вот что, кази-ага. Муж этой женщины сейчас находится в Кербале. Кто знает, вернётся он или нет. Если случится так, что вернётся, придумаем что-нибудь новое.
Вспомнив об этом происшествии, Худаяр-бек стал рассуждать про себя так: "Великолепная история. Та женщина ведь была законной женой другого человека. Получив две головки сахару, кази исполнил желание просителя. А Зейнаб, слава аллаху, вдова. Раз дело обстоит так, почему бы мне не пойти и не поговорить с кази? Нет, нет, это дело иначе не устроится. По всему видать, что кази человек порядочный, да благословит аллах память его родителя. Qazi bir az fikirlyashib сavab verir ki:
"Axi o ovryat xalqin kyabinli ovryatidir. Nya tyovr xalqin ovryatinin kyabinini ozqyayya kyasmyak olar?!"
Haman shyaxs сavab verir ki:
"Qazi aqa, myan ozyum dya biliryam ki, belyadir. Pyas syanya myan niyya iki kyallya qyand veriryam? Ondan otryu iki kyallya qyandi veriryam ki, kyabinli ovryati myanya alasan da! Yoxsa dul ovryatin kyabinini сiсim dya kyasyar. Vya bir dya, qazi aqa, indi o ovryatin ari qedib kyarbyalaya. Kim nya bilsin qyalya, qyalmiyya. Qyalyandyan sonra, qenya alinya bir dyudyuk vermyak chyatin deyil."
Bu myatlyab Xudayar byayin yadina dyushyan kimi oz-yozyunya dedi ki, "chox aсyab, hyalya o ovryat kyabinli ovryat idi. Qazi iki kyallya qyand alib
haman shyaxsin ishini dyuzyaltdi. Hyalya Zeynyab, allaha shyukyur, dul ovryatdir. Hech kyabinli dya deyil. Pyas belya olan suryatdya myan niyya qedib arzimi qaziya deyya bilmyaryam? Xeyr, yyaqin ki, bu ish bundan savayi ozqya сyur bash tutmayaсaq. Qyoryukyur ki, qazi lotudu vya yaxshi adamdi. Allah onun atasina ryahmyat elyasin. Видно, он понимает чужую нужду и не откажет в помощи. И так, завтра же пойду к нему".
Решив так, Худаяр-бек снова погрузился в думы. Его останавливало одно обстоятельство. В настоящую минуту у него в кармане было всего семь аббасов, и те не свои: их дали ему в счет налога для сдачи главе. Если он потратит эти деньги в городе, беда невелика. Как-нибудь после достанет и отдаст главе.
И потом, что может сказать глава? Он же приходится ему отчимом.
Ну, ладно, это обойдется, но всё же с семью аббасами дела не сделаешь. Подумав ещё, Худаяр-бек придумал выход и из этого положения. Какой выход он нашёл, мы уже знаем.
Худаяр-бек встал рано и, достав новую чуху и шапку, разоделся и собрался уходить.
Жена и дети сразу сообразили, что Худаяр-бек приготовился ехать в город.
- Отец, куда собрался? - близко подойдя к нему, спросила Гюльсум.
- В город, - сурово ответил Худаяр-бек,- К кази, разводиться с твоей матерью. Qyoryukyur ki, dyardmyanddi. Pyas elya sabah qedim qazinin yanina". Bu tyovr tyadbir tyokyub Xudayar katda qenya bir yerdya duruxdu vya fikrya сumdu. Onun qabaqini bir shey kyasirdi. Xudayar byayin bu saat
сibindya yeddi abbasi pulu var idi. Onu da tyoyсyu hesabindan vermishdilyar ona, versin qlavaya. Xudayar byay bu yeddi abbasini indi shyahyarya qedib xyarсlyasya dya, o qyadyar ziyan yoxdu; qlavaya sonra dyuzyaldib verya bilyar. Vya bir dya qlava nya deyyaсyak? Qlava onun dyadyaliyi deyil?
Chox yaxshi, qoy bu belya olsun. Amma yeddi abbasi ilya ish dyuzyalmyaz. Qyaryaz, bir qyadyar dya fikirlyashib, bunun charyasini tapdi ki, qabaqсa bizya myalum olubdu. Syahyar Xudayar byay yerindyan durub, boxchadaki qeymyasini qeyib, tyazya byorkyunyu qoyub, istyadi chixsin eshiyya.
Xudayar byayin bu tyovr qetmyayindyan alustu ovryat-ushaqi basha dyushdyu ki, Xudayar byay shyahyarya hazirlashir. Qyulsyum Xudayar byayin yaviqina qyalib sorushdu:
"Dyadya, hara qedirsyan?"
Xudayar byay qashqabaq ilya сavab verdi:
"Qediryam shyahyarya, qazinin yanina. Qediryam anani boshuyam."
Не успел Худаяр-бек выйти, как в доме поднялся рев, мать и дети так плакали, так причитали, обливаясь такими горючими слезами, словно оплакивали Худаяр-бека.
Там - траур в доме Зейнаб, тут - траур у жены и детей Худаяр-бека.
Худаяр-бек направился к дяде Мамед-Гасану, чтобы взять у него осла и отправиться в город.
К двум траурам прибавился ещё один траур - в семье дяди Мамед-Гасана.
Проводив Худаяр-бека, дядя Мамед-Гасан вернулся домой.
Жил дядя Мамед-Гасан в просторной зимней сакле. Зимой" тут, говорят, тендир и балки под потолком сильно почернели от копоти и дыма. Верхняя часть стен тоже почернела. Сакля довольно старая, большинство балок в ней погнулось. Середину потолка поддерживает поперечная балка, которую подпирают два столба, поставленные на большие камни на полу.
Xudayar byay eshiyya chixan kimi, ana vya balalar bir elya aqlashma qalxizdilar ki, quya Xudayar byayya yas qurublar.
O myahyallyadya binyava Zeynyabin vya ushaqlarinin matyami, bu myahyallyadya yaziq Shyaryafin vya balalarinin matyami. Xudayar byay uz qoydu Myahyammyadhyasyan aminin eshshyayini alib qetsin shyahyarya. O myahyallyadya dya fyaqir Myahyammyadhyasyan aminin vya byutyun kyulfyatin matyami.
VI
Myahyammyadhyasyan ami Xudayar byayi yola salib, qyaldi qirdi evinya. Myahyammyadhyasyanin evi yekya qish evidir. Chyunki qishda bu evdya tyandir yanar, o syabyabya evin tirlyari qapqara qaralibdi. Divarlarin dyaxi yuxarilari qaralan kimi olub. Ev kyohnya evya oxshayir; chyunki tirlyarin choxusu ayilibdir. Syaqfin ortaliqindan bir "hammal" verilib ki, tirlyarya tyakyya olub, onlari myohkyam saxlasin. "Hammali" altdan iki syutun saxlayir. Hyar syutunun altina bir yekya sal qoyulub ki, syutunlari hyamchinin myohkyam saxlasin.
У одной из стен вырыт тендир, покрытый доской, у другой стены стоит табурет, на котором сложен хлеб. В темных углах - ниши с расставленной в них глиняной посудой и медными чашками. Под табуретом - опрокинутый вверх дном котел, чашка с простоквашей и закопченный чайник. На пол постлан палас, на котором сложено несколько свернутых постелей. Две ниши заняты связками одежды, маленькими сундучками и старой папахой.
И больше ничего. Всякий, побывав у дяди Мамед-Гасана сразу поймет, что тот беден.
Войдя в саклю, дядя Мамед-Гасан увидел сына Ахмеда, который, катаясь по голому полу, плакал навзрыд, словно его ужалила змея. Громко плача, он то ударял себя руками по голове, то бился головой о землю.
В стороне, прислонившись к табурету, сидела на полу женщина лет сорока пяти-пятидесяти и, подперев обеими ладонями подбородок, сурово смотрела на плачущего Ахмеда. Evin bir tyaryafindyan tyandir ustya duvaq, bir tyaryafdya kyursyu, ustya bir qyadyar chyoryak qalanib. Qaranliq buсaqlarda taxcha kimi deshiklyarya dyuzyulyub saxsi qab-qashiq, bir-iki mis qab. Kyursyunyun altinda var uzyuquylu chevrilmish bir qazan, bir chanaq, ichindya qatiq, bir qara hisli chaydan. Bir tyaryafdya salinib bir palaz, ustya bir iki dyastya yorqan-dyoshyak. Bir-iki taxchaya dyuzyulyubdyur bir nechya boqcha, kyohnya papaq vya bir-iki myuсryu.
Vyassyalam ki, Myahyammyadhyasyan aminin evinya qiryan alyustyu qyoryar ki, bu kishi kasib adamdir. Myahyammyadhyasyan ami ichyari qiryan kimi qyordyu ki, oqlu Ahmyad uzyuquylu syarilib quru yerya vya aqlaya-aqlaya qah bu yani ustya chyonyur, qah o yani ustya chyonyur. Yaziq oqlani quya ki, bir zyahyarli ilan vurubdu. Aqlaya-aqlaya qah bashina vurur, qah bashini dyoyyur yerya.
Bir az kyanarda qirx besh-alli sinndya bir ovryat chyombyalib, dalini dayayib kyursyuyya vya chyanyasini hyar iki alinin kyafyasinya qoyub, qashqabaqnan Ahmyadin aqlamaqina tamasha edirdi. Одета она была в старую кофту из светлого ситца и в старую полинявшую юбку, голова её была покрыта ветхим платком. Если к этому добавим, что ноги женщины были босы, то сразу станет ясно, что это жена бедного человека.
Да, это и есть жена Мамед-Гасана, и зовут её Иззет.
Войдя в комнату и увидев валяющегося на полу и плачущего сына, дядя Мамед-Гасан подошёл к нему и, наклонившись, взял его за руку, чтобы поднять и успокоить. Мальчик стал плакать ещё громче. Как ни старался дядя Мамед-Гасан ласковыми словами утешить мальчика, тот не унимался.
- Встань, сынок, встань! Не плачь. Зачем плачешь? Вечером староста опять приведет осла. Он же не убьет его. Встань, голубок, встань! Не плачь.
Чем больше уговаривал дядя Мамед-Гасан, тем сильнее ревел мальчик. И вдруг Ахмед, ни слова не говоря, вскочил на ноги и выбежал из сакли. Kyohnya charqat, kyohnya aq chit arxaliq vya kyohnya solmush shilyayi dizlik --yovryatin libasi anсaq budur. Aqyar deyyak ki, bu ovryatin ayaqlarinda hech bashmaq da yoxdu, yyaqin elyamyak lazimdir ki, bu ovryat kasib byandyanin ovryatidir.
Byali, bu ovryat Myahyammyadhyasyan aminin ovryati Izzyatdi.
Myahyammyadhyasyan ami qirdi ichyari vya oqlunu dediyimiz halyatdya qyoryub, qyaldi onun yanina. Bir qyadyar ayilib, yapishdi oqlunun qolundan
ki, byalkya durquzub ovutsun. Oqlan dyaxi dya shiddyat elyadi. Myahyammyadhyasyan ami shirin dillya nya qyadyar oqluna tyaskinlik verdisya, oqlu bir tikya ovunmaq bilmyadi.
"Dur, bala, dur. Aqlama, niyya aqliyirsan, dyali oqlu dyali? Axsham olсaq katda eshshyayi qenya qyatiryaсyak da! Eshshyayi oldyurmyayyaсyak ki! Dur, bala, dur. Aqlama."
Myahyammyadhyasyan ami oqluna yalvardiqсa oqlan syasini uсaldirdi. Birdyan Ahmyad bir syoz demyayib, durub qachdi eshiyya. Дядя Мамед-Гасан стал звать его,, чтобы спросить, куда он бежит, но мальчик ничего не ответил.
- И откуда только нелегкая принесла этого балбеса! - сказал он с досадой жене,- Взял нашего осла, теперь не оберешься неприятностей. Ахмеда ничем не успокоишь. Вот, ей-богу, не думали, не гадали...
- Ладно! - строго проговорила жена,- Теперь поздно говорить об этом. Что я могу теперь сделать? Ты бы подумал об этом прежде чем осла отдавал. Теперь, когда ты отдал осла, ко мне за советом приходишь?
- Но что мне было делать, жена? Совестно как-то. Пришёл, просит, как ему откажешь? Ну взял он осла в город. Взял - вернет. Не съест же он осла.
Говоря эти слова, дядя Мамед-Гасан стоял перед женой, опустив руки по швам, словно держал ответ перед начальником.
- Послушай, - заговорил "начальник", усиленно размахивая руками, ей-богу, у тебя ума нет ни капельки. Anсaq Myahyammyadhyasyan ami daldan chaqirdi oqlani ki, bilsin hara qedir. Oqlan сavab vermyadi. Sonra uzyunyu tutdu ovryatinya syamt:
"A kishi, bu syafik oqlu syafik hardan sheytan kimi chixib qyalib eshshyayi apardi, bizi myaryakyayya saldi?! Lap, vallah, belya myaryakya olmaz. Ahmyadi hech tyahyarnyan ovutmaq olmuyaсaq. Allah-akbyar, belya dya shey olardi?!"
Ovryati сavab verdi:
"Yaxshi-yaxshi. Bildilyar, bildilyar. Bu syozlyari indi syan myanya deyirsyan, ta myan neyliyim? Eshshyayi vermyamish bu syozlyari myanya deyyaydin da! Indi eshshyayi vermisyan, myanya myaslyahyatya qyalmisyan?" "Axi, ay arvad, vallah neсya elyayim? Uz uzdyan utanir. Qyalir istiyir, adamin uzyundyan qyalmir ki, desin vermiryam. Vya bir dya bu bir elya
shey deyil ki, itsin, batsin. Eshshyakdi da! Aparib, qenya qyatiryaсyak veryaсyak ozyumyuzya. Eshshyayin ki, atini yemiyyaсyak!"
Bu syozlyari deyyandya Myahyammyadhyasyan ami allyarini yanina salib durmushdu ovryatinin qabaqinda, quya ki, divanbyayiyya сavab verir. Divanbyayi allyarini olchya-yolchya syasini atdi bashina:
"Kishi, vallah, billah, syandya bir tyuk qyadyari aqil yoxdu. Разве ты не знаешь, что не сегодня-завтра паломники выезжают? Дай же бедному животному хоть один день остаться дома, отдохнуть, набраться сил, чтобы повезти тебя в шестимесячный путь и привезти обратно. Сам подумай, третьего дня осёл был в Узунагаче, вчера ты ездил на нём на мельницу, сегодня его погнали в город. Когда же он отдохнет в своём стойле, чтобы ты мог потом отправиться на нём в путешествие? Эх, пропади ты пропадом...
- Жена, ради аллаха, отстань от меня. Мне и своего горя довольно. Что теперь делать? Уже полчаса прошло, как Худаяр-бек забрал осла. Не могу же я теперь побежать за ним и отнять осла, остановить человека на полдороге! Как бы то ни было, всё же он один из почтенных людей на селе. Будет случай, и он мне пригодится. Как можно из-за какого-то осла портить отношения со старостой. Ну, увёл осла, эка беда. Вечером приведет обратно.
- А что теперь мне с Ахмедом делать? Yaxshi, a kishi, axi sabah yox, biriqyun zyuvvarlar chixirlar. Axi o yaziq heyvani qoy bir qyun rahat qalib dinсyalsin, amyalya qyalsin ki, syani buradan alti ayliq yola aparsin, qyatirsin. Yaxshi, yekya kishi, sraqa qyunyu eshshyak qetmishdi Uzun aqaсa, dyunyan aparmishdin dyayirmana, bu qyun dya ki, qetdi shyahyarya. Pyas havaxt o heyvan evdya qalib kyokyalyaсyak ki, syan onu minyasyan, ziyaryatya qedyasyan. Ay vay, qadam o pis sifyatinya!"
"Arvad, allah xatirinya al chyak myanim yaxamdan! Myanim oz fikrim ozyumya byasdi. Indi ta neсya edyak? Eshshyayi Xudayar byay aparali yarim saat olar. Myan indi ta qedib, eshshyayi ondan alib, kishini yari yolda qoya bilmyaryam ki! Kishi, qenya neсya olsa, aqsaqqaldi. Adamin qenya
ishi dyushyar. Neсya ola bilyar ki, bir eshshyakdyan otryu hakimi ozyundyan inсidyasyan? Aparib eshshyayi, qenya axsham qaytarib qyatiryaсyak da!"
"Indi pyas myan neyliyim? Попробуй-ка успокой его. Каково мне смотреть, как ребенок мой надрывается? И ради чего? Что общего у тебя с Худаяр-беком? Староста он, ну и пускай себе будет старостой. Какая польза тебе от этого?
Услышав плач Ахмеда, Иззет умолкла. Войдя в саклю, Ахмед снова бросился на землю и стал громко выть:
- Вай, вай! Хочу осла, моего осла! Клянусь аллахом, мама, Худаяр-бек взял осла в город, а там его нагрузят камнями и и погонят чинить мост... Вай, вай, мама, хочу моего ослика!
Поплакав немного, мальчик опять выбежал во двор.
Дядя Мамед-Гасан вышел за ним, чтобы узнать, куда побежал мальчик, но того и след простыл. Дядя Мамед-Гасан опять вернулся в саклю и сказал жене, что не знает, куда делся Ахмед. Это ещё больше разозлило Иззет.
- Да разрушит аллах твой дом! - вскричала она,- Иди же посмотри, куда мальчик ушёл. Господи, что мне с ним делать? Qyal indi Ahmyadi ovut, qyoryak neсya ovudaсaqsan. Myan balamin uryayini sixim? Axi qyoryak nyadyan otryu? Qyoryak Xudayar byaynyan syanin nya alib veryaсyayin var? Katdadi, ozyunya katdadi da! Qyoryak onun katdaliqinin syanya bir nyafi var?"
Ahmyadin eshikdyan aqlamaq syasini eshidib, Izzyat syasini kyasdi. Ahmyad aqlaya-aqlaya ichyari soxulub, qenya ozyunyu chirpdi quru yerya vya aqlaya-aqlaya ichyari soxulub, qenya ozyunyu chirpdi quru yerya vya aqlaya-aqlaya, "vay, vay" deyya-deyya bashladi:
"Vay-vay! Myanim eshshyayimi, myanim eshshyayimi! Vallah, ana, Xudayar byay eshshyayi aparib shyahyarya, ordan eshshyayin ustya sal yyuklyuyyub, aparaсaqlar kyorpyu qayirmaqa. Vay-vay-vay!... Ana, myanim eshshyayimi!"
Qenya bir qyadyar aqlayib, oqlan iryaliki kimi сyald durub qachdi eshiyya. Myahyammyadhyasyan ami oqlanin dalinсa chixdi hyayyatya qyorsyun oqlu hara qachir; amma Ahmyad choxdan qyozdyan itmishdi. Myahyammyadhyasyan
qenya evya qayidib, ovryatinya dedi ki, qyorya bilmyadi oqlani. Bu axirinсi fyaqyarya Izzyatin qeyzini dyaxi artiq сushya qyatirdi:
"A kishi, allah qyoryum syanin evini byarbad elyasin! Bir ayaq qoy qyor axi ushaq hara qachdi qetdi? Buy, allah, myan neсya eliyim? Ты же знаешь, что Ахмед не в своём уме, он может в колодец броситься!
- Но как же быть, жена? Как я могу теперь узнать, куда он убежал?
Иззет встала, накинула на голову старую чадру из синего ситца и вышла из сакли, проклиная Худаяр-бека на чем свет стоит.
- Да будет проклят твой родитель, Худаяр-бек! Да будет проклята твоя мать, Худаяр-бек! Пусть угодит в ад твой отец, Худаяр-бек! Пусть твой дед явится на Страшный суд вместе с Омаром, Худаяр-бек!
Иззет ушла, и дальнейших её проклятий не стало слышно. Дядя Мамед-Гасан тяжело вздохнул и, сев на палас, прислонился к стене. Досада взяла его, на лбу выступила испарина. Он снял шапку и, положив рядом на землю, стал жаловаться на свою судьбу.
- Благодарение и слава тебе, господи! Может ли человек вынести столько горестей, сколько ты наслал на меня! Непременно этот Езид, сын Езида должен был прийти и взять именно моего осла, чтобы вызвать у меня в доме такой переполох. A kishi, vallah, Ahmyad dyalidir. Ozyunyu aparib quyuya-zada salar."
"Ay arvad, axi myan bashima nya dash salim? Myan nya bilim indi o hara qachdi, qoydu qetdi?"
Izzyat durdu ayaqa vya kyohnya qyoy chadirshyabi bashina salib, chixa-chixa bu syozlyari dedi: "Atana nyahlyat, Xudayar byay! Anana nyahlyat, Xudayar byay! Dyadyan tyunbyatyun dyushsyun, Xudayar byay! Babanin hyashri Omyarin hyashrilya
qopsun, Xudayar byay!"
Izzyat uzaqlashdi vya syasi qyalmyadi. Myahyammyadhyasyan ami bir ah chyakib, qyaldi oturdu palazin ustya, dalini dayadi divara. Qeyzindyan yaziq kishinin alnindan tyar axirdi. Myahyammyadhyasyan ami papaqini chixardi qoydu yerya vya bashladi bu сyur oz-yozyunya shikayyatlyanmyayi:
"Allah, dyarqahina chox shyukyur! Byandyanin bashina bu qyadyar ish qyalyar ki, myanim bashima qyalir? Bu Yezid oqlu Yezid elya myanim eshshyayimi qyaryak qyalib aparaydi ki, bashima bu qyadyar qalmaqal qyalsin? В селе две тыщи ослов. Разве он не мог взять у кого-нибудь другого? Только у меня увидел! Аллахуакбар! Велик аллах! Не зря говорит жена, сущую правду говорит. Бедное животное отдыха не знает, сил набраться не сможет. Эх, гроша ломаного я не стою. И вовсе я не мужчина. Жена и та лучше меня. Конечно, она лучше. Попробовал бы Худаяр-бек попросить осла у Иззет. Так бы она и дала ему. А ведь женщина! Аллахуакбар! И в беду ж я попал. Не знаю, о бедности ли своей горевать, о жене и детях думать, или об осле печалиться... И не дать-то осла нельзя. Ну, как было не дать? Как после того жить в деревне? Худаяр-бек как-никак начальство... Придёт средь бела дня и заявит ни с того ни с сего: с тебя столько-то штрафу, выкладывай! Как тогда быть? Нет, нельзя было отказать. Не понимаю, ей-богу, что тут ещё жена вмешивается? А тот щенок как надрывается? Скажите, ради аллаха, вы что, вместе со мной в поте лица деньги зарабатывали? Kyanddya iki min eshshyak var. Qet birini min, apar da! Elya myani qyozyun qyoryur? Allahyu-akbyar! Elya arvad yalan demir ki! Doqru deyir dya! Yaziq heyvan bir qyun rahat qalmir ki, bir az amyalya qyalsin.... Eh, vallah, myan bir qyapik pula dyaymyaryam. Myan doqrudan kishi deyilyam ki! Arvad myandyan yaxshidir. Albyattya, arvad myandyan yaxshidir. Indi Xudayar byay eshshyayi Izzyatdyan istyasyaydi, Izzyat eshshyak veryardi? Hyalya Izzyat arvaddi. Allahyu akbyar! Lap ishlyarim chyatin yerya dayandi. Vallah, bilmiryam kasibliq dyardi chyakim, arvad-ushaq dyardi chyakim, eshshyak dyardi chyakim. Yyani eshshyayi dya vermyamyak olmazdi. Syoz yox, nya tyovr vermyamyak olar? Eshshyayi vermyasyan, onda dyaxi kyanddya bash qyazdirmyak olar? Qenya neсya olsa, hakimdi, katdadi. Qyunyun qyun orta chaqi qyaldi, nahaq yerdyan yaxaladi ki, bu qyadyar ishtrafindi ver, onda pyas neсya olsun? Xeyr, olmazdi ki, vermiyeydim. Hyalya myan bilmiryam ki, vallah, bu arvad-ushaq nya deyir? Hyalya bu kyuchyuk niyya belya ozyunyu yerdyan yerya chirpir?! Deyin qyoryak axi myannyan bir yerdya alninizin tyarini silib pul qazanmisiniz? Отдал и ладно. Мой осёл, я и отдал. Вам-то какое дело?.. А впрочем, говоря по справедливости., и они не виноваты. Ведь из-за меня убиваются. Верно говорит Иззет. Осёл ни дня не отдыхает, сил набраться не может. Нет,. они ни в чем не виноваты...
Так размышлял про себя дядя Мамед-Гасан, когда со двора донесся громкий голос Иззет, отвлекший дядю Мамед-Гасана от его дум.
- И поделом, и поделом..,- кричала Иззет со двора,- Увёл осла, прекрасно сделал. Уведи, убей его! Так ему и надо, собаке! Молодец, Худаяр-бек! Спасибо тебе! Убей осла этой собаки! И этого ему будет мало!.. Ах, боже мой!
С этими словами Иззет вихрем ворвалась в саклю и набросилась на дядю Мамед-Гасана:
- Ну что? Доволен? Утешился теперь? Рожа проклятая! Знаешь, куда увёл осла Худаяр-бек? В город увёл, камни на нём таскать будут! Там чинят мост Гейдар-хана. Verdim, chox yaxshi elyadim verdim. Oz eshshyayimdir, ozyum dya verdim da! Dyaxi sizya nya dyaxli var? A kishi, yyani insafyan onlarin da qyunahi yoxdur. Onlar da elya myandyan otryu qalmaqal elyayirlyar da. Izzyat yaxshi deyir da. Eshshyak bir qyun bikar qalmir ki, bari bir az kyokyalsin. Xeyr, onlarin da qyunahi yoxdur ...." Myahyammyadhyasyan ami bu fikirdya idi, hyayyatdyan Izzyatin qayim syasi qyalib, Myahyammyadhyasyan aminin fikrini daqitdi:
"Apar da, apar! Bu kyopyayin eshshyayini dya apar oldyur dya! Ay alinya dyonyum, Xudayar byay, apar oldyur dya! Allaha qurban olum. Chox aсyab oldu, chox yaxshi oldu ...." -- Bu syozlyari deyya-deyya Izzyat ox kimi soxuldu evya vya uzyunyu Myahyammyadhyasyan amiyya tutub qenya bashladi:
"Neсyadir? Di qet, rahat oldun? Dinсyaldin, ya yox? Ay o pis sifyatinya qusum! Xudayar byay eshshyayi bilirsyan hara apardi? Aparibdi shyahyarya, ustya sal dashiyaсaqlar. Heydyarxan kyorpyusyunyu qayirirlar. От каждого села потребовали по одному ослу. А ведь в селении Данабаш: только твой осёл известен, кроме твоего других не оказалось! Понял, в чем дело? Теперь можешь успокоиться!..
Выпалив всё это, Иззет сняла чадру и швырнула на табурет. Дядя Мамед-Гасан быстро надел шапку и подошёл к жене.
- То есть как это камни таскать? Кто это говорит?
- Кто может сказать? Жена самого Худаяр-бека. Я к ней ходила. Думала, может, Худаяр-бек ещё не успел уехать в город и я смогу вернуть осла. А он давно уже уехал. Жена мне сама сказала. Я ещё и не успела спросить, зачем Худаяр-бек взял осла в город, а она отчитала меня как следует. Что вы, говорит, не жалеете своей скотины? Разве вы не знаете, говорит, для чего Худаяр-бек взял осла в город? Взял, говорит, чтобы на нём камни на мост таскать. И наказала мне обязательно послать Ахмеда в город и вернуть осла. Hyar kyanddyan bir eshshyak istiyiblyar. Niyya, qyaryak byutyun Danabash kyandindya elya birсya syanin eshshyayin myashhur idi? Da syanin eshshyayindyan bashqa eshshyak yox idi? Di qet, dinсyaldin?"
Bu syozlyari deyib, Izzyat charshovu bashindan kyursyunyun ustya atib, qenya oturdu oz yerindya. Myahyammyadhyasyan ami сyald byorkyunyu bashina qoyub, durdu ayaqa vya qyaldi arvadinin yanina.
"Arvad, neсya eshshyayi apariblar dash dashisinlar? Bunu kim deyir?"
"Kim deyyaсyak? Xudayar byayin arvadi ozyu deyir. Myan elya ora qetmishdim. Qetdim ki, qyoryum byalkya hyalya Xudayar shyahyarya qetmiyibdi, byalkya eshshyayi alam qyatiryam. Xudayar byay choxdan qoyub qedib. Arvad ozyu myanya dedi. Myan hyalya hech sorushmadim eshshyayi nyadyan otryu Xudayar byay aparib shyahyarya. A kishi, hyalya arvad myani bir alyam myazyammyat eliyib ey! Myanya deyir ki, siz myaqyar malinizdan kechmisiniz? Siz bilmirdiniz ki, Xudayar byay eshshyayi nyadyan otryu apardi shyahyarya? Apardi Heydyarxan kyorpyusyundyan otryu sal dashisinlar. Myanya byark-byark tapshirdi ki, Ahmyadi yolluyaq eshshyayi alib qyatirsin."
Выслушав рассказ жены, дядя Мамед-Гасан направился к выходу.
- Тогда пойду и сейчас же пошлю Ахмеда в город. Надо найти его.
В этот момент послышался плач Ахмеда. Дядя Мамед-Гасан вышел и вскоре вернулся с Ахмедом. Сначала он успокоил сына, а потом сказал, что надо сбегать за Худаяр-беком и вернуть осла.
Мальчик подумал и ответил, что Худаяр-бек, наверное, теперь уже в городе.
- Ничего, - сказал дядя Мамед-Гасан, - если даже о" в городе, надо найти его и взять осла.
Перестав плакать, Ахмед поглядел на мать и вышел из сакли.
Под вечер дядя Мамед-Гасан сидел на околице у дороги и с грустью смотрел вдоль дороги, ведущей к городу.
Вдали показался мальчик лет семи, в белой шапочке, в синей бязевой рубахе и в белых штанах. Он гнал маленькое стадо ягнят с пастбища в село, подгоняя отстававших ягнят связанными в пучок прутьями.
Myahyammyadhyasyan ami bu syozlyari eshitсyak uz qoydu qapiya syamt chixib qetsin. "Qedim elyadya Ahmyadi bu saat qyondyarim. Qedim qyoryum hardadi Ahmyad."
Bu heyndya Ahmyadin aqlamaq syasi qyaldi. Bir az kechdi, Ahmyad dya, Myahyammyadhyasyan ami dya qirdilyar ichyari. Myahyammyadhyasyan ami oqluna qenya eshshyakdyan yana bir az arxayinliq verib dedi ki, qedib eshshyayi Xudayar byaydyan alib qyatirsin. Oqlan avvyal сavab verdi ki, indi Xudayar byay az qalib shyahyarya yetishsin. Myahyammyadhyasyan ami dyubarya ona dedi: zyaryari yoxdur, elya shyahyardya dya yetishmish olsa,
eshshyayi alib qyatirsin.
Ahmyad aqlamaqdan sakit olub, bir qyadyar anasina baxdi bir qyadyar saqa vya sola baxdi, sonra shyahyarya qetmyayya razi olub evdyan chixdi.
* * * * *
Axshama az qalanlarda Myahyammyadhyasyan ami qyamqin kyandin qiraqinda, shyahyar yolunun ustya, yolun kyanarinda oturub, qyozyunyu dikmishdi shyahyar yoluna. Yolnan yeddi yashinda bir oqlan, aq tyaskyulah bashinda, qyoy qyadyak arxaliq aynindya vya aq tuman, ayaq yalin, qabaqina bir dyastya quzu qatib vya alindyaki shyokya ilya bu quzulari vura-vura qyalir kyandya. Bu quzu syuryusyu otlamaqdan qyalirdi.
Поравнявшись с дядей Мамед-Гасаном, мальчик остановился и с удивлением посмотрел на него. Потом сделал ещё два шага к нему и спросил:
- Дядя Мамед-Гасан, зачем ты здесь в такую пору?
- Жду одного человека из города, - мягко ответил дядя Мамед-Гасан.
Мальчик заметил, что ягнята ушли далеко вперёд, и, не продолжая расспросов, кинулся за стадом.
Вскоре перед дядей Мамед-Гасаном очутился мальчик лет двенадцати, одетый в лохмотья, и также спросил его, почему он сидит так поздно на дороге. Дядя Мамед-Гасан удовлетворил и его любопытство.
Когда удалился и этот мальчик, дядя Мамед-Гасан увидел стадо коров, направлявшееся в селение. Когда стадо подошло ближе, из-за коров показался мужчина лет тридцати пяти в чёрной чухе и белых штанах.
- Дядя Мамед-Гасан! - окликнул он,- Зачем ты сидишь здесь в такое время?
- Человека жду одного. Вот-вот должен появиться. Oqlan Myahyammyadhyasyan aminin myuqabilinya yetib vya dik-dik Myahyammyadhyasyan aminin uzyunya baxib dayandi. Sonra bir-iki qyadyam dya Myahyammyadhyasyan aminin tyaryafinya yeriyib sorushdu: "Myahyammyadhyasyan ami, bu vaxt burada niyya oturmusan?" Myahyammyadhyasyan ami oqlana chox yumshaqliqla сavab verdi:
"Bala, adam var shyahyardya, qyozyatdiyiryam.
" Oqlan qyordyu ki, quzulari xeylyak aralanibdir, dyaxi bir zad demyayib, qachdi syuryusyunyun dalinсa. Oqlan qetсyak Myahyammyadhyasyan aminin qabaqinda qenya bir on-oniki yashinda bir oqlan сindir paltarda hazir olub, Myahyammyadhyasyan aminin bu vaxtda burada oturmaqinin syabyabini sorushdu. Myahyammyadhyasyan ami avvyalinсi oqlana verdiyi сavabi buna da verdi. Bu oqlan ryadd olandan sonra Myahyammyadhyasyan ami qyordyu ki, daldan qenya bir dyastya qaramal qyalir. Mallar qyalib yetishdi vya mallarin dalindan bir kishi hazir oldu otuz besh-otuz alti sinnidya, qara chuxa, aq tuman vya ayaq yalin.
"Myahyammyadhyasyan ami, bu vaxt niyya burda oturmusan?"
"Dadash, shyahyardya adam var, qyozyatdiyiryam. Indilyardya qyaryak qyalya."
- Так он и без тебя придёт... Или нужный человек?
- Да нет, Худаяр-бек взял моего осла в город. А мне надо на мельницу. Вот я и послал за ним мальчика. Пока что нет ни мальчика, ни осла.
Конечно, дядя Мамед-Гасан мог отделаться от любопытного кратким ответом и вовсе не распространяться об осле, но он нарочно сказал про осла.
Рассказ об осле он затеял для того, чтобы услышать от мужчины что-нибудь достоверное, проверить, знает ли и он о том, что Худаяр-бек взял осла на строительные работы или не знает.
Ответ мужчины пришёлся как нельзя по сердцу дяде Мамед-Гасану. Он ответил, что Худаяр-бек не съест осла, зачем же было посылать ещё мальчика в город?
Дяде Мамед-Гасану захотелось поглубже прощупать своего собеседника, и он решил рассказать ему всё подробно.
- Сказать по правде, после того, как Худаяр-бек взял осла в город, я слышал, что...
"Yaxshi, qyalyan qyalyaсyak da. Byali, qyoryukyur ki, chox vaсib adamdi."
"Xeyr, Xudayar byay bu qyun eshshyayi minib aparib shyahyarya. Eshshyayi dya qyondyaryaсyayyam dyayirmana. Odu ki, oqlani qyondyarmishyam. Hyalya ki,
nya eshshyak qyalib, nya oqlan."
Myahyammyadhyasyan ami, syoz yox, eliyya bilyardi ki, bu kishiyya qisaсa сavab verib, hech ortaliqa eshshyak fyaqyaryasi qyatirib syohbyati uzatmasin. Amma Myahyammyadhyasyan ami qyasdyan bu сyur сavab verdi.
Myahyammyadhyasyan ami eshshyayin syohbyatini saldi ki, qyorsyun bu kishi nya deyyaсyak. Aya bu da bilirmi ki, Xudayar katda eshshyayi ishlyatmyakdyan
yotryu aparib, ya yox? Bu kishinin сavabi Myahyammyadhyasyan aminin halina lap myuvafiq oldu. Kishi сavab verdi ki:
«Chox yaxshi. Xudayar katda eshshyayi yemiyyaсyakdi ki, dyubarya eshshyakdyan otryu shyahyarya adam qetsin.
" Myahyammyadhyasyan ami lap ishin aslini bilmyakdyan otryu syohbyati lap achdi vya belya bashladi:
"Doqrusu, bu qyun Xudayar byay eshshyayi apardi shyahyarya, amma sonra myan belya eshitdim.
Хотя всё это бабьи разговоры, не верится... Но поговаривали, будто с селения Данабаш потребовали в город одного осла, чтобы отправить его на мост Гейдар-хана таскать камни. Поэтому я немного забеспокоился. Мне надо погнать осла на мельницу, я и послал Ахмеда, чтобы он непременно привел осла. Вот и сижу дожидаюсь тут.
Мужчина слушал его со всё возрастающим удивлением. Когда дядя Мамед-Гасан кончил рассказывать, мужчина рассмеялся.
- Да кто это наболтал тебе? Что значит камни таскать на мост? Ха-ха-ха! Это правда, что строят Гейдарханский мост, но не один же осёл там нужен. Для постройки этого моста на Данабаш наложили сто рублей налога. Наврали тебе, дурака валяют. Вставай, пошли домой. Не теряй даром времени. Сейчас Худаяр-бек вернётся и приведет осла. Вставай, идем.
Дядя Мамед-Гасан ещё раз посмотрел в сторону города и со словами "о аллах!" встал и вместе с мужчиной направился в селение. -- Yyani ovryat syozyudyu, hech inanmaq da olmaz. -- Myan, yyani belya eshitdim ki, quya yyani Danabash kyandindyan bir eshshyak istiyiblyar ki, aparib shyahyarya, oradan Heydyarxan kyorpyusyunya sal dashisinlar. Odur ki, bir az xofya dyushdyum. Chyunki eshshyak dyayirmana qedyaсyakdi, o syabyabya myan dya Ahmyadi qyondyardim ki, albyattya eshshyayi qyatirsin. Bundan otryu oturmusham ...."
Kishi chox tyayaссyublya qulaq verirdi. Myahyammyadhyasyan ami syozyunyu qurtaran kimi bir az qyulyumsyunyub сavab verdi:
"A kishi, bu nya syozdyu? Neсya Heydyarxan kyorpyusyunya sal dashiyaсaqlar? Xa-xa-xa .... A kishi, doqrudu, Heydyarxan kyorpyusyunyu qayitdirirlar, amma dyaxi bir eshshyak istyamirlyar ki! Heydyarxan kyorpyusyunya Danabash kyandindyan yyuz manat xyarс istyayirlyar. O syozlyari hyar kyas syanya deyib, lap yalan deyib. Bashini divara dyoyyub! Dur qedyak, a kishi, hech nahaq yerya burda myatyal olma. Indi bu saat elya Xudayar byay dya qyalyar,
eshshyayini dya qyatiryar. Dur, dur qedyak."
Myahyammyadhyasyan ami qenya bir yola syamt baxib, "ya allah" dedi, durdu ayaqa. Vya haman shyaxs ilya dyushdyulyar yola vya uz qoydular kyandin ichinya. Все улицы были запружены скотом. Сумерки сгущались.
- Скажи-ка, дядя Мамед-Гасан, кто это тебе говорил?
- А, неважно, ведь всё равно вранье! Я сам хорошо знаю, что вранье. Не глупый же я! Не строят же мост с одним ослом!
Да и сказала-то об этом не кто-нибудь - жена Худаяр-бека.. Вранье, конечно. Сам знаю, что вранье...
- Ха-ха-ха... конечно так..,- прервал его мужчина,- Да ты бы раньше мне сказал. Теперь всё ясно. Знаешь, в чем дело, дядя Мамед-Гасан? Ты знаешь, я живу по соседству с Худаяр-беком. Уж кто-кто, а я-то знаю, зачем он сегодня уехал в город, У него там два дельца. Он же хочет жениться на Зейнаб.
- На какой Зейнаб?
- Да неужели не слышал? Вдову-то Кербалай-Гейдара ведь знаешь? Ну вот, он и хочет жениться на ней. Давно хочет. С того самого дня, как помер Кербалай-Гейдар. Kyuchya dolu idi qaramal vya qoyun-quzu syuryusyu ilya, hava yavash-yavash istyayirdi qaranliqlamaqi. "Myahyammyadhyasyan ami, syan allah, o syozyu hyalya syanya kim deyib?"
"Xeyr, yalan syozdyu. Myan ozyum biliryam yalan syozdyu. Niyya, myan axmaq deyilyam ki! Bir eshshyak ilya kyorpyu tikilyar? Bu syozyu dya yyani ozqyasi demiyibdi, elya Xudayar byayin ovryati deyibdi. Xeyr, yalandi. Myan ozyum biliryam ki, yalandi ...."
"A kishi, belyadi da! Xa-xa-xa .... Bunu bayaqdan deyyaydin da, ryahmyatliyin oqlu! Myan indi myatlyabi basha dyushdyum. Belya bilirsyan nya var, Myahyammyadhyasyan ami? Myan axi, ozyun dya bilirsyan ki, Xudayar byayqilin qonshusuyam. Xudayar byay myan biliryam niyya bu qyun shyahyarya
qedib. O, iki myatlyabdyan otryu qedib. Axi bilmiryam bilirsyan, ya yox? Axi Xudayar byay Zeynyabi istyayir."
"Neсya Zeynyabi?"
"A kishi, niyya tanimirsan? Kyarbyalayi Heydyarin ovryatini da! Bya, istiyir! Syan bilmirsyan, choxdan istiyir! Elya Kyarbyalayi Heydyar olyan qyundyan. Да, Худаяр-бек, значит, хочет жениться на Зейнаб, а Зейнаб не идёт за него, и жена Худаяр-бека не соглашается. Прошлой ночью у него в доме крик до небес поднялся. Наутро Худаяр-бек объявил жене, что едет в город разводиться с нею. И теперь, значит,, Худаяр-бек поехал в город либо заключить брак с Зейнаб, либо разводиться с женой. Нет, я вовсе не к тому говорю. Я хочу сказать, что жена Худаяр-бека сущая ведьма. Она нарочно сказала, что Худаяр-бек взял осла таскать на мост камни. Сказала так, чтобы ты не давал осла. Назло ему сказала ведьма... Верное слово!
Дядя Мамед-Гасан со своим собеседником дошли до перекрестка. Мужчина завернул направо.
Попрощавшись с ним и в душе благословив память его отца, дядя Мамед-Гасан зашагал к своему дому. Открыв дверь, он хотел войти, но в комнате было темно. Позвал жену, та не откликнулась. Позвала ещё раз, опять нет ответа. Byali, Xudayar byay Zeynyabi istiyir. Amma nya Zeynyab qyalir, nya dya ki, Xudayar byayin arvadi razi olur. Bu qeсya qishqiriqlari qyoyya qalxmishdi. Odu ki, syahyar Xudayar byay durub arvadina deyib ki, qediryam syani boshuyam. Indi Xudayar byay dya Zeynyabi almaqdan otryu qedib, ya da ki, arvadini boshamaqdan otryu. Yox, syozyum orda deyil .... Syozyum orasindadir ki, Xudayar byayin arvadi sheytanin birisidir. O qyasdnyan elya deyib ki, Xudayar byay eshshyayi apardi Heydyarxan kyorpyusyunya sal dashisinlar. Helya deyibdi ki, syan eshshyayi vermiyyasyan. Aсiqnan helya deyibdi ki, syan eshshyayi vermiyyasyan. Aсiqnan helya deyib. Yyaqin belyadir."
Myahyammyadhyasyan ami vya haman shyaxs yetishdilyar kyuchyanin bashina. Haman shyaxs chyondyu saq tyaryafya vya Myahyammyadhyasyan ami xudahafiz
deyib vya haman shyaxsin atasina qyalbindya ryahmyat oxuyub, uz qoydu oz evinya qyalmyayya ....
Myahyammyadhyasyan ami qapini achdi ki, qirsin evya. Qyordyu ki, ev qaranliqdi. Ovryatini chaqirib, bir syas eshitmyadi. Qenya chaqirdi, qenya сavab eshitmyadi. Прикрыв дверь вернулся во двор и решил про себя, что жена заскучала одна и зашла к какой-нибудь соседке поболтать.
Пройдясь немного по двору, дядя Мамед-Гасан подошёл к воротам. Дверь хлева была рядом, и он вдруг услышал всхлипывания, доносившиеся оттуда. Тогда он повернул к хлеву посмотреть, кто это там плачет. Открыв дверь, он явственно различил голос жены. Просунув голову в дверь, дядя Мамед-Гасан позвал:
- Иззет!..
Всхлипывания прекратились, но ответа не последовало. О" позвал ещё. Опять никто не откликнулся. Дядя Мамед-Гасан позвал ещё раз, громче. Тогда из глубины хлева послышался сердитый голос жены:
- Чего тебе? Ослеп, что ли? Не видишь, что это я?
- Ты плачешь, Иззет? Мне послышалось, что кто-то плачет,
Иззет не ответила. Громко высморкавшись, она вышла из хлева и направилась в саклю. Дядя Мамед-Гасан побрел за ней. Иззет зажгла лампу и, поставив её в нишу, отошла и села в темном углу. Qapini ortyub, qayitdi hyayyatya vya elya bildi ki, ovryati qedib qyoryasyan hansi qonshularin evinya, bir az syohbyat eliyib uryayi achilsin. Myahyammyadhyasyan ami hyayyati bir qyadyar dolanib, chixdi kyuchya qapisinin aqzina. Chyunki tyovlyasinin aqzi kyuchya qapisina yaviq idi, qyordyu ki, tyovlyadyan bir aqlamaq syasi qyalir. Qyaldi tyovlyanin qapisini achib, qyorsyun aqlamaq syasi haradan qyalir. Qapini achan kimi ashkar arvadinin syasini tanidi. Bashini ichyari uzadib chaqirdi:
"Izyad!"
Aqlamaq syasi kyasildi, amma сavab qyalmyadi. Myahyammyadhyasyan bir dya chaqirdi. Qenya syas qyalmyadi. Myahyammyadhyasyan ami bir dya chaqirdi. Ovryati Izzyat aсiqlanmish сavab verdi:
"Nya var, nya deyirsyan? Qyozyun kordu, qyormyursyan ki, myanyam?!"
"Izzyat, aqliyirsan? Deyyasyan myanim qulaqima aqlamaq syasi qyaldi."
Izzyat сavab vermyadi. Avvyal bir finxirdi, sonra tyovlyadyan chixdi eshiyya. Ar vya ovryat uz qoydular evya tyaryaf. Qyaldilyar evya. Izzyat chiraqi yandirdi, qyatirib qoydu buсaqdaki deshiyya vya ozyu qedib oturdu qaranliq buсaqda.
Постояв немного, дядя Мамед-Гасан сел на палас и прислонился к собранной в тюк постели.
- Скажи правду, Иззет, это ты плакала в хлеву? Женщина не ответила.
- Я ясно слышал, как кто-то плакал. Это была ты? Женщина опять не ответила.
- Конечно, была ты. Напрасно ты плачешь, напрасно убиваешься. Я только что был на большой дороге. Встретил человека из города. Он божился, что Худаяр-бек сейчас приведет осла. Он говорил, что, правда, строят Гейдарханский мост, но от селения Данабаш потребовали на это не осла, а целых сто рублей. Он клялся всеми святыми, что Худаяр-бек вот-вот приведет осла. Сам, говорит, видел... Ей-богу, я правду говорю.
- К черту приведет, к дьяволу приведет! У ребенка моего ноги теперь волдырями покрылись. Очень мне надо, придёт осёл или нет. К черту придёт, к дьяволу придёт! Я об Ахмеде тревожусь, к черту осла! К черту придёт, к дьяволу придёт! Myahyammyadhyasyan bir qyadyar ayaq ustya durub, qyaldi oturdu palaz ustya vya dalini da dayadi yyukya. "Izzyat, doqrudan pyayyadya aqliyan syan idin?"
Ovryat сavab vermyadi.
"Izzyat, pyayyadya axi myan bir aqlamaq syadasi eshitdim, syan idin aqliyan?" Izzyat сavab vermyadi.
"Elya syan idin aqliyan. Nahaq yerya aqliyirsan vya uryayini sixirsan; chyunki myan elya bu saat yol ustya idim. Shyahyardyan qyalyan var idi. And ichirdi ki, Xudayar byay eshshyayi bu saat qyatiryaсyak. And ichirdi deyirdi ki, doqrudu Heydyarxan kyorpyusyunyu qayitdirirlar, amma nyainki Danabash kyandindyan bir eshshyak istiyiblyar, byalkya Danabash kyandindyan yyuz manat pul istiyirlyar. O kishi ki, myanya bu syozlyari deyirdi, and ichirdi ki, elya bu saat Xudayar katda eshshyayi qyatiryaсyak. Deyirdi elya ozyum qyordyum. Vallah, doqru deyiryam."
"Сyahyannyamya qyalyaсyak, qora qyalyaсyak! Myanim oqlumun ayaqlari indi qabar olubdu. Myanim nya veсimya eshshyak qyaldi, ya qyalmyadi.
Сyahyannyamya qyalsin, qora qyalsin! Ahmyad tez qyaleydi. Myan elya Ahmyadin fikrinya qalmisham, yoxsa eshshyak сyahyannyamya qyalsin, qora qyalsin!"
- Жена, ей-богу, тот мужчина говорил, что сейчас придёт. Сама подумай, зачем было ему врать? Если б он не знал, не говорил бы. Он клялся, что сам видел на базаре их обоих, Худаяр-бека и Ахмеда. Я, говорит, собирался идти и спросил у "их, когда они пойдут. Те ответили, что сейчас трогаются. Я, говорит, пошёл, а они остались, чтобы после меня тронуться.
Женщина ничего не сказала. Она встала, вздохнула, высморкалась в подол юбки и, взяв с табурета несколько сухих лавашей, отнесла к двери и стала кропить их водой.
- Иншаллах, сейчас придёт! - проговорил дядя Мамед-Гасан и, надев башмаки, подошёл и встал около жены.
Когда Иззет кончила мочить хлеб, дядя Мамед-Гасан взял кувшинчик и вышел во двор. Вскоре он вернулся и, присев на корточки у дверей, начал совершать дастамаз - обязательное омовение к намазу.
"Arvad, vallah o kishi deyirdi ki, elya bu saat qyalyaсyaklyar. Axi o kishiyya nya olubdu durub yalandan desin? Olmasa demyaz ki! And ichirdi deyirdi myan onlari ozyum ikisini dya bazarda qyordyum; yyani Xudayar byayi dya, Ahmyadi dya. Deyirdi elya myan chixdim qyalyam, onlardan
sorushdum bya siz nya vaxt qedirsiniz? Myanya dedilyar ki, elya indi biz dya qyalirik. Myan qyaldim, onlar da qaldilar ki, qyalsinlyar."
Ovryat bir syoz demyadi. Durdu ayaqa, bir ah chyakdi, qenya bir finxirdi vya dizliyinin qiraqiynan burnunu silib, qyaldi kyursyunyun yanina, bir nechya quru lavash qyotyuryub, yiqdi sol alinin ustya vya aparib chyombyaldi qapinin aqzinda vya bashladi chyoryaklyari sulamaqi.
Myahyammyadhyasyan ami:
"Inshallah, indi qyalyarlyar," -- deyib durdu ayaqa vya bashmaqlarini qeyib, qyaldi durdu arvadinin yaninda.
Izzyat chyoryak sulamaqdan qurtaran kimi Myahyammyadhyasyan kyurkyunyu qyotyuryub chixdi eshiyya vya bir az kechdi, qyaldi vya qapinin aqzinda chyombyalib, bashladi dyastyamaz almaqliqi.
Прежде всего он помыл кисти рук, потом лицо, а затем руки до локтей. Каждый раз, выливая воду, он произносил "бисмиллах". Покончив с омовением и проведя мокрой рукой, согласно ритуалу, по голове, он вошёл в саклю и, найдя в нише мохир, положил на палас и приступил к намазу.
Иззет снова села в угол и, положив подбородок на поднятое колено, стала смотреть перед собой.
Дядя Мамед-Гасан, прочитав азан и игаме, перешел к хамду и гюльхуваллаху и готовился уже перейти к поклону, когда дверь открылась и в комнату ввалился усталый и словно больной Ахмед.
Дядя Мамед-Гасан поднял обе руки к небу и воскликнул:
- Аллахуакбар!
Иззет радостно вскочила с места и позвала Ахмеда. Тот остановился у дверей и, прислонившись к стене, простонал:
- Ох, мама!
Дядя Мамед-Гасан не вытерпел, после второго земного поклона он прервал намаз и бросился к Ахмеду. Avvyal allyarini yudu, sonra uzyunyu vya sonra qollarini. Hyar bir suyu tyokyandya deyirdi: "Bismillah". Dyastyamazi qurtarib vya myas chyakib, qyaldi bir taxchadan myohyur tapib, qoydu palazin ustya vya bashladi namazi.
Izzyat dya qenya qedib buсaqda oturub, chyanyasini qoymushdu dizlyarinin ustya. Myahyammyadhyasyan azani vya iqamyani oxuyub, kechdi hyamdya vya qyulhyuvyallahi zikr elyayib, istyayirdi ayilsin ryukua, birdyan qapi achildi vya Ahmyad zyaif vya naxosh kimi qirdi ichyari. Myahyammyadhyasyan ami avvyal hyar iki allyarini qyoyya qalxizib, byark "allah-akbyar" -- dedi. Izzyat sevinсyak qalxdi yerindyan vya chaqirdi:
«Ahmyad!"
Ahmyad evya qiryan kimi naxosh adamlar kimi divara dayanib alchaq syas ilya dedi:
"Vay, ana!" Myahyammyadhyasyan ami syabr elyayya bilmyayib, ikinсi syaсdyadya namazi yarimchiq qoyub ozyunyu tulladi Ahmyadin yanina. Отец и мать, схватив сына за руки, спрашивали наперебой:
- Почему ты так стонешь, сыночек?
- Что у тебя болит, милый? Иззет спросила:
- Почему не садишься, родной мой?
- А где осёл, детка? - спросил дядя Мамед-Гасан. Едва успел дядя Мамед-Гасан произнести слово "осёл", как Иззет стала громко и сердито бранить его:
- Да провалится в преисподнюю отец того, кто отдал осла! Пусть будет проклят отец того, кто отдал осла! Пусть змея ужалит осла! Дитя моё чуть не умирает здесь, а он ещё про осла спрашивает...
Дядя Мамед-Гасан ничего не ответил. Ахмед, прислонившись к стене, громко стонал и охал. В конце концов Иззет удалось усадить его на палас. Когда Ахмед отдышался и успокоился, Иззет и дядя Мамед-Гасан уговорили его рассказать о своём путешествии в город. Ar vya ovryat hyaryasi Ahmyadin bir qolundan yapishib, biri deyir: "Bala, niyya elya eliyirsyan?", o birisi deyir: "Bala, haran aqriyir?".
Izzyat deyir:
"Qadan alim, Ahmyad, niyya oturmursan?"
Myahyammyadhyasyan deyir:
"Bala, bya eshshyak neсya oldu?"
Myahyammyadhyasyan ami Ahmyaddyan eshshyak neсya olmaqini sorushan kimi, Izzyat uсa syas ilya onun ustya chiqirib bashladi yamani:
"Ay eshshyak veryanin atasi tyunbyatyun dyushsyun! Ay eshshyak satanin atasina lyanyat! Ay o eshshyayi qyoryum ilan vursun? Myanim balam burda
az qalir ki, olsyun, hyalya durub eshshyak ahvalati salir ortaliqa." Myahyammyadhyasyan ami bir syoz demyadi. Ahmyad dya divara dayanib, qah "vay" deyir, qah "ox" deyir. Axiri qyuсlya vya artiq yalvarmaqliq ilya vya o uzyundyan-bu uzyundyan opmyaklik ilya Izzyat Ahmyadin qolundan yapishib, qyatirib oturtdu palaz ustya ki, oqlan rahatlansin.
Bir qyadyar dinсyalib Ahmyad, Myahyammyadhyasyan aminin vya Izzyatin tyavyaqqyasinya qyorya bashladi shyahyarya qedib qyalmyakliyinin ahvalatini naqil elyamyakliyi.
Ахмед начал рассказ с того, как он шел в город и сколько раз садился в дороге отдохнуть; потом перешел к тому, как он добрался до города, нашёл караван-сарай и дрался с хозяином; дальше рассказал о том, как метался по городу в тщетных поисках Худаяр-бека, и закончил рассказ тем, как шел обратно, часто останавливаясь и превозмогая усталость.
Рассказывая всё это, Ахмед каждое слово подкреплял клятвой. Скажет слово и прибавит "ей-богу", скажет другое - и подтвердит "клянусь имамом Гусейном", ещё слово - и опять клятва "клянусь имамом Рзой", клянусь саблей Дженаб-Эмира".
Окончив рассказ, Ахмед повернулся к матери.
- Мама, что ты сварила?
- Ничего не варила, детка. Один хлеб... Если хочешь, принесу ещё немного простокваши.
- Я не хочу простокваши! - заныл Ахмед,- Не могла каши сварить немного?..
- Не знаю, сынок, как-то не удалось. Bashladi avvyal yorulub yol ustya nechya yerlyardya oturmaqliqindan vya sonra neсya qyaldi shyahyarya vya karvansarachi ilya dava elyamyakliyindyan. Sonra qenya shyahyardya o yani-bu yani qyazib, Xudayar byayi axtarmaqliqindan vya axiri qenya yorula-yorula, yolun
yustya byalkya on-on besh yerdya otura-otura qyalib Danabash kyandinya chixmaqliqindan. Ahmyad naqil eliyya-eliyya hyar bir syoz arasinda bir and ichirdi. Bir syoz deyirdi, bir deyirdi "vallah"; bir syoz deyirdi, bir deyirdi: "imam Hyuseyn haqqi"; bir syoz deyirdi, bir deyirdi: "imam Rza haqqi", "сyanab amirin Zyulfyuqari haqqi". Ahmyadin naqli qurtardi vya uzyunyu
tutdu anasina:
"Ana, nya bishirmisyan?"
"Bala, bir zad yoxdu, elya yavan chyoryakdi.... Aqyar istiyirsyan, qatiq da var, qyatirim." "Hi, hi, hi, myan qatiq yemiryam. Niyya, bir az ash bishiryaydin da!" "Bala, nya bilim, elya bu qalmaqal lap bashimizi qatdi. В этой суматохе я совсем растерялась, забыла. Что делать? Поешь сегодня простокваши, а завтра, бог даст, сварю тебе кашу.
Иззет принесла и положила перед сыном хлеб и простоквашу. Мальчик начал есть, а муж с женой принялись за намаз.
Дядя Мамед-Гасан кончил молиться раньше жены и, подсев к сыну, стал снова спрашивать его, как он себя чувствует. Мальчик, поглощенный едой, не отвечал. Не получив от сына ответа, дядя Мамед-Гасан спросил:
- А что нового в городе, сынок?
Ахмед хотел что-то ответить, но рот у него был набит хлебом. В это время и Иззет покончила с намазом и, повернувшись к мужу, начала строго укорять его за то, что он пристает к ребенку.
Дядя Мамед-Гасан послушно замолчал и, взяв четки, начал перебирать их, произнося при этом молитвы.
Иззет встала и, бросив чадру на табурет, пошла за хлебом. Принесла хлеб и предложила мужу поесть. Дядя Мамед-Гасан покорно придвинулся к скатерке. Qoydu ki, qyoryak nya qayiririq? Neylyak, bu qyun qatiq ye, sabah inshallah, albyattya syanya ash bishiryaryam."
Izzyat bir qyadyar chyoryak vya qatiq qyatirib, qoydu oqlunun qabaqina. Oqlan bashladi yemyayya. Ar vya ovryat durdular namaza.
Myahyammyadhyasyan ami namazi ovryatindyan tez qurtarib, qyaldi oturdu oqlunun yaninda vya bashladi onun kefini vya halini sorushmaqi. Oqlan bashini ashaqi qalib, anсaq yemyayya myashqul idi. Myahyammyadhyasyan ami oqlandan сavab almayib qenya sorushurdu.
"Bala, shyahyardya nya var, nya yox?"
Ahmyad deyyasyan istyadi bir syoz desin, amma chyunki ordlari dolu idi xyoryaknyan, myumkyun eliyya bilmyadi сavab versin. Izzyat namazdan qurtarib uzyunyu tutdu arinya syamt vya tyarhnyan ona bashladi nyasihyat elyamyayi ki, ushaqa aziyyyat vermyasin.
Myahyammyadhyasyan ami nyasihyati qyabul edib, chyakildi kyanara vya tyasbehi qyotyuryub bashladi chevirmyayi. Chevirya-chevirya alchaqdan bir dua vird elyayirdi. Izzyat durdu ayaqa vya yavash-yavash chadirshyabini atib kyursyunyun ustya, bir nechya sulanmish chyoryak dya qyatirib qoydu ortaliqa vya arini chaqirdi ki, yaviq chyakilib chyoryak yesin. Myahyammyadhyasyan ami qenya ovryatinin syozyunya baxib, chyakildi dyastyarxanin bashina. Ахмед уже успел покончить с простоквашей; поэтому, когда дядя Мамед-Гасан придвинул чашку к себе, чтобы обмакнуть хлеб в простоквашу, Ахмед весело хихикнул. Посмотрев на сына, рассмеялся и дядя Мамед-Гасан, Иззет поморщилась и опять принялась распекать мужа.
- Несчастный ты человек, стыда в тебе нет. Я бы на твоем месте плакала, а не смеялась.
- Зачем же ты мне говоришь? Скажи лучше своему сыну.
Я смеюсь или он?
- Зачем мне говорить сыну? Кто не сегодня-завтра едет в Кербалу, ты или мой сын? Ты должен бояться, что товарищи твои уедут в Кербалу и станут кербалаями, а ты, как баба, будешь сидеть дома.
- Иншаллах, и я поеду. Я не хуже других.
Иззет больше ничего не сказала и, опустив голову, продолжала ужинать.
Усталый Ахмед растянулся тут же возле скатерти; отец сделал ему замечание, что за едой нельзя ложиться, но Ахмед пропустил замечание отца мимо ушей. Ahmyad qatiqi yeyib, qabi lap tyamizlyamishdi. Myahyammyadhyasyan ami qabi chyakdi qabaqina vya istyadi chyoryayini batirsin qatiqa. Ahmyad bashladi hirildamaqa. Myahyammyadhyasyan ami ozyu dya oqluna baxib bashladi qyulmyayi. Amma Izzyat uzyunyu turshudub yapishdi myazyammyatin uсundan:
"Ay yaziq, syandya ar-namus harda idi? Myan syanin yerinya olsam, aqlaram ey, nyainki hirildaram!"
"Axi myanya niyya deyirsyan, oqluna de da. Myan qyulyuryam, ya o qyulyur?" "Niyya, oqluma niyya deyiryam? Syan sabah yox biri qyun ziyaryatya qedirsyan, ya oqlun qedir? Oqlumun nya veсinya?! Syan qyaryak fikrya qalasan ki, yoldashlarin chixib qedib kyarbyalayi olaсaqlar, amma syan arvad kimi oturaсaqsan evdya."
"Inshallah, myan dya qedyaryam. Myan onlardan kyam deyilyam ki, myan qalim, onlar qetsinlyar."
Izzyat dinmyadi, bashini saldi ashaqi vya bashladi yemyayya Ahmyad yorqunluq сyahyatya oturduqu yerdya yixildi yan ustya, atasi ona diqqyat
tutdu ki, chyoryak ortaliqda olan vaxt adam yatmaz. Ahmyad qulaq asmadi.
Дядя Мамед-Гасан и Иззет продолжали есть. Вдруг Ахмед приник лицом к земляному полу и громко зарыдал.
- Что с тобой, сынок? - спросил отец.
Ахмед продолжал плакать. Придвинувшись к сыну, Иззет положила руку ему на плечо и, склонившись к нему, начала
спрашивать:
- Детка моя! Ахмед! Почему плачешь?
- Моего осла-а-а! - проговорил сквозь рыдания Ахмед,- Вай, вай, осла, осла, моего осла-а-а!.. Осла-а-а!.. Иззет стала успокаивать сына.
- Не плачь, голубчик мой! Не надо плакать!.. Да сгинет в ад отец хозяина осла! Зачем надо было отдавать осла? До сих пор осёл аллах знает где пропадает!
- Осла-а-а! Моего осла! Моего осла-а-а!..
Иззет совсем вышла из себя и накинулась на дядю Мамед
Гасана:
- Да встань же, встань! Сходи узнай, что с ослом! Если осёл не вернётся, мой бедный ребенок не уснет сегодня.
Myahyammyadhyasyan ami vya ovryati chyoryak ustya idilyar. Birdyan Ahmyad uzyuquylu yixilib bashladi aqlamaqi.
"Bala, niyya aqliyirsan? " -- Atasi bu сyur sorushdu.
Ahmyad bir сavab vermyayib ovunmadi. Izzyat Ahmyadin yaninasyuryushyub, alini qoydu oqlunun chiyninya vya bashini aydi onun bashinin ustya.
"Bala, Ahmyad, niyya aqliyirsan?"
Ahmyad aqlaya-aqlaya bu сyur сavab verdi:
"Myanim eshshyayimi .... Vay, vay, vay!.... Myanim eshshyayimi! Myanim eshshyayimi! Myanim eshshyayimi!.... E ... e ... e .... Myanim eshshyayimi!..." Izzyat qenya bashini ayib, oqlunu bashladi dilya tutmaqa.
"Bala, aqlama, aqlama, bala ... eshshyak yiyyasinin atasi tyunbyatyun dyushsyun! Niyya eshshyayi verirdi ki, indiyya kimi eshshyak chyoldya-baсada qaleydi." "E ... e ... e ... myanim eshshyayimi, myanim eshshyayimi, myanim eshshyayimi!"
Izzyat lap hirslyanib, uzyunyu tutdu Myahyammyadhyasyan amiyya syamt vya chiqira-chiqira bashladi:
"Dur axi qet, dur qet qyor axi eshshyak neсya oldu? Eshshyak qyalmyasya, myanim balam yuxu yuxuluyaсaq? Поди же разузнай, что с ним случилось? Посмотри, что сделал с ослом этот Омар сын Омара?
- Да куда мне теперь идти?
- А ад иди, в преисподнюю! Куда ещё тебе идти? Посмотри, может, вернулся этот пес, сидит себе дома. Может быть, он уже привел осла. Кто знает, может, он пустил осла к себе во двор. Это же не такой народ, чтобы вернуть чужое добро хозяину...
Призвав на помощь аллаха, дядя Мамед-Гасан тяжело поднялся, и Ахмед перестал плакать.
Короче говоря, дядя Мамед-Гасан пошёл к Худаяр-беку, там сказали, что Худаяр-бек ещё не вернулся. Оттуда он опять вышел на дорогу в город, но в темноте ничего не мог различить.
Удрученный и разбитый, дядя Мамед-Гасан вернулся домой, но, боясь сказать, что осла до сих пор ещё нет, не знал, как войти. Постояв немного у ворот, он зашёл в хлев. Там было темно. Вдруг что-то хрустнуло в глубине хлева. Дядя Мамед-Гасан радостно издал звук, которым обычно зовут осла:
- Чоше!.. Dur qet qyor axi eshshyak neсya oldu? Qyor o Omyar oqlu Omyar eshshyayi neylyadi? "
"Myan indi hara qedim?"
"Syan indi сyahyannyamya qet, qora qet! Hara qedyaсyaksyan? Qet qyor byalkya o qyopyak qyalib, oturub evindya? Byalkya eshshyayi qyatirib? Kim bilsin qyatirib otyuryub hyayyatlyarinya. Yyani olar deyirsyan elya millyatdilyar ki, xalqin malini qyatirib qenya sahibinya tushralar?"
Myahyammyadhyasyan ami "ya allah" deyib durdu ayaqa vya Ahmyad syasini kyasdi. Myuxtyasyar, Myahyammyadhyasyan ami qetdi. Xudayar byayi evlyarindyan sorushdu. Dedilyar ki, qyalmyayib. Qenya shyahyar yoluna syamt chixdi, bir shey qyormyadi. Kor-peshman qayitdi qyaldi evinya vya bilmyadi ki, neсya evya qirib desin ki, hyalya eshshyak qyalmyayib. Bir qyadyar durdu kyuchya qapisinin aqzinda, sonra qirdi tyovlyayya. Tyovlya qaranliq idi. Bir shaqqilti qyaldi. Myahyammyadhyasyan sevinсyak "chyochya" elyadi; quya eshshyayi chaqirir.
В это время и Иззет оказалась во дворе, услышав из хлева голос дяди Мамед-Гасана, решила, что тот привел осла.
- Ахмед, поздравляю! - радостно крикнула она сыну,- Осёл вернулся!
Ахмед стрелой выскочил из комнаты и, задыхаясь от радости, подбежал к матери.
- Мама, где осёл? Мой осёл, мой осёл! А где же он, мама?
- Идем, детка, идем. Отец загнал его в хлев. Наверное, уже лет тридцать Иззет не бегала так проворно. Добежав до дверей хлева, Ахмед бросился внутрь и позвал отца.
- Что тебе, сынок? - спросил дядя Мамед-Гасан.
- Осла! Моего осла! Отец, моего осла-а-а!..
- Осла ещё нет, сынок. Не знаю, почему до сих пор не вернулся этот собачий сын.
Это было свыше сил Ахмеда. Услышав слова отца, он тут же, у дверей хлева, грохнулся наземь и заголосил. Иззет и дядя Мамед-Гасан тоже начали плакать: Иззет с горя, а муж её- от бессильного гнева.
До самого утра Ахмед не сомкнул глаз.
Не спала и Иззет.
Не спал и дядя Мамед-Гасан.
Ал-хямду лиллахил-лязи ахяллят никахя вя тязвиджя вя хяррямяз-зина вя сифахя вя сялатю вя сяламю ала хейри хялгихи Мяхяммядин вя
алихи-яджмяиня аллязи аз-хябяллахю анхюмюр-риджся вя тяххяряюм тятхирян. Амма бяду ал-хямдю вя сяна ... фягят чаляллахю тябарякя
вя тяалафи китабихил-Кярим вя фюрганихил-язим. Аззя мянь гаилин аузю биллахис-сямиил-ялим миняш-шейтанирряджим вя анкихюл-яйама мин кум вяс-салехин мин ибадикум вя асаикум анйякуну фюгарая йугнихюмю-лахю мин фязлихи вяллахю васиюн алим: анкяхтюл-мярятял-мялумятя лиряджюлил-мялуми аляс-сюдагил-мялуми гябюлтюн-никахя лир-ряджюлил-мялуми аляс-сюдагил-мялуми анкяхтюл-мярятял-мялумятя лир-ряджюлил-мялуми аляс-сюдагил-мялуми гябилтюн-никахя лир-ряджюлил-мялуми аляс-сюдагил-мялуми анкяхтюл мярятял-мялумятя лир-ряджюлил-мялуми аляс-сюдагил-мялуми-гябилтюн-никахя лир-ряджюлил-мялуми аляс-сюдагил-мялум. Зяввяджтюл-мярятял-мялумятя лир-ряджюлил-мялуми аляс-сюдагил-мялум, Гябилтюл-тязвиджя лир-риджюлил-мялуми аляс-сюдагил-мялум.
Анкяхтю-вя зяввяджтю-мярятял-мялумятя ли-ряджюлил-мялуми аляс-сюдагил-мялум. Гябилтю-никахя вяттязвиджя ли-ряджюлил-мялуми
яляс-сюдагил-мялум.
Анкяхтю Зейнябя ли Худайар бяй аляс-сюдагил-мялум гябилтю-никахя ли-Худайар бяй аляс-сюдагил-мялум. Зяввяджтю Зейнябя ли-Худайар аляс-сюдагил-мялум. Гябилтю-тязвиджя ли-Худайар аляс-сюдагил-мялум. Анкяхтю вя зяввяджтю Зейнябя ли-Худайар аляс-сюдагил-мялум. Гябилтю-никахя вя тязвиджя ли-Худайар аляс-сядагил-мялуми.
Бязяни даими дадям Зейнябра бяр Худайар. Бяр мехри-мялум бязяни дили гябул нямудям бяр Худайар бяр мехри-мялум.
Даими оврятлийя верьдим Зейняби Худайара 50 манат мехр узяриня. Даими оврятлийи гябул элядим Худайара 50 манат мехр юзяриня.
Аллаххюммя! Аллиф бейняхюма бихягги Мяхяммядин вя алихи вя бихюрмяти сурятил - "фатихя"! Bu heyndya Izzyat hyayyatdya imish; Myahyammyadhyasyan aminin tyovlyadya "chyochya" syasini eshidib, elya bildi ki, eshshyak qyalib; sevinсyak uсa syas ilya oqlunu chaqirdi ki, ona myujdya xyabyari versin. «Ahmyad, mushtuluqumu ver, eshshyak qyaldi."
Ahmyad evdyan ildirim kimi hyayyatya qachib, sevinya-sevinya vya lyahliyya-lyahliyya qyaldi anasinii yanina.
"Ana, hani eshshyak? Buy-buy, myanim eshshyayimi, myanim eshshyayimi, myanim eshshyayimi! Ana, hani eshshyak?"
"Bala, qyal, qyal qedyak. Dyadyan eshshyayi qatdi pyayyayya."
Ana vya oqul tyalyasik qachdilar tyovlyayya syamt. Izzyat byalkya otuz ildir ki, belya ziryak qachmamishdi. Pyayyanin qapisina yetishсyak Ahmyad ozyunyu
soxdu ichyari vya avvyal dyadyasini chaqirdi.
"Dyadya!"
"Nyadi, bala?"
"Myanim eshshyayimi! E ... e ... e.... Myanim eshshyayimi! Dyadya, hani myanim eshshyayim?"
"Bala, hyalya eshshyak qyalmiyib. Bilmiryam o kyopyak oqlu niyya indiyya kimi qyalib chixmadi?"
Ahmyadya ta bu syoz byas idi. "Vay" deyib tyovlyanin qapisinin aqzinda ozyunyu chirpdi yerya. Izzyat qyussyadyan vya Myahyammyadhyasyan ami hirsindyan bashladilar Ahmyad kimi aqlamaqi.
Ta syubhyadyak nya Ahmyad yuxuluyub, nya Izzyat, nya dya Myahyammyadhyasyan ami.
VII
Al-hyamdu lillahil-lyazi ahyallyat nikahya vya tyazviсya vya hyarryamyaz-zina vya sifahya vya syalatyu vya syalamyu ala xeyri xyalqihi Myahyammyadin vya alihi-aсmyainya allyazi az-hyabyallahyu anhyumyur-riсsya vya tyahhyaryayum tyathiryan. Amma byadu al-hyamdyu vya syana ... fyaqyat chalyallahyu tyabaryakya vya tyaalafi kitabihil-Kyarim vya fyurqanihil-azim. Azzya myan qailin auzyu billahis-syamiil-alim minyash-sheytanirryaсim vya ankihyul-ayama min kum vyas-salehin min ibadikum vya asaikum anyyakunu fyuqaraya yuqnihyumyu-lahyu min fyazlihi vyallahyu vasiyun alim: ankyahtyul-myaryatyal-myalumyatya liryaсyulil-myalumi alyas-syudaqil-myalumi qyabyultyun-nikahya lir-ryaсyulil-myalumi alyas-syudaqil-myalumi ankyahtyul-myaryatyal-myalumyatya lir-ryaсyulil-myalumi alyas-syudaqil-myalumi qyabiltyun-nikahya lir-ryaсyulil-myalumi alyas-syudaqil-myalumi ankyahtyul myaryatyal-myalumyatya lir-ryaсyulil-myalumi alyas-syudaqil-myalumi-qyabiltyun-nikahya lir-ryaсyulil-myalumi alyas-syudaqil-myalum. Zyavvyaсtyul-myaryatyal-myalumyatya lir-ryaсyulil-myalumi alyas-syudaqil-myalum, Qyabiltyul-tyazviсya lir-riсyulil-myalumi alyas-syudaqil-myalum.
Ankyahtyu-vya zyavvyaсtyu-myaryatyal-myalumyatya li-ryaсyulil-myalumi alyas-syudaqil-myalum. Qyabiltyu-nikahya vyattyazviсya li-ryaсyulil-myalumi alyas-syudaqil-myalum. Ankyahtyu Zeynyabya li Xudayar byay alyas-syudaqil-myalum qyabiltyu-nikahya li-Xudayar byay alyas-syudaqil-myalum. Zyavvyaсtyu Zeynyabya li-Xudayar alyas-syudaqil-myalum. Qyabiltyu-tyazviсya li-Xudayar alyas-syudaqil-myalum. Ankyahtyu vya zyavvyaсtyu Zeynyabya li-Xudayar alyas-syudaqil-myalum. Qyabiltyu-nikahya vya tyazviсya li-Xudayar alyas-syadaqil-myalumi. Byazyani daimi dadyam Zeynyabra byar Xudayar. Byar mehri-myalum byazyani dili qyabul nyamudyam byar Xudayar byar mehri-myalum.
Daimi ovryatliyya verdim Zeynyabi Xudayara 50 manat mehr uzyarinya. Daimi ovryatliyi qyabul elyadim Xudayara 50 manat mehr
yuzyarinya. Allahhyummya! Allif beynyahyuma bihyaqqi Myahyammyadin vya alihi vya bihyurmyati suryatil - "fatihya"!
Прочитав заключительную молитву, кази сказал:
- Да благословит аллах! - и, положив брачный акт перед собой, обратился к присутствующим:
- Теперь подойдите и подпишите.
Рядом с кази, на почётном месте, сидел Худаяр-бек. Пониже Худаяр-бека сидел молодой человек лет двадцати двух-двадцати трёх. Это был рассыльный данабашского главы и приятель Худаяр-бека Гасымали, которого мы уже знаем.
Дальше сидели двое других мужчин - Кербалай-Кафар и Кербалай-Сабзали, тоже данабашцы. Первому было лет тридцать, а то и тридцать два, а второму не более сорока. Оба они закадычные друзья Худаяр-бека.
Мы, конечно, знаем уже, зачем собрались здесь эти господа. Привел их сюда Худаяр-бек. Гасымали представляет Зейнаб, а двое других - свидетели.
Мы конечно, знаем и о том, что их представительство и свидетельство ложны. Поэтому-то всё они, по совету Худаяр-бека, представились кази под вымышленными именами.
Qazi fatihya suryasini oxuyub, "allah myubaryak elyasin" -- deyib, alindyaki kyabin kaqizini qoydu qabaqina vya uzyunyu tutdu oturanlara.
"Di qyalin, qol chyakin."
Oturanlarin biri Xudayar byay idi. Xudayar byay oturmushdu yuxari bashda diz ustya. Xudayar byaydyan ashaqi oturmushdu iyirmi iki-iyirmi uch sinndya bir сavan oqlan. Bu, Danabash kyandinin qlavasinin yasovulu vya Xudayar byayin ryafiqi Qasimyalidir ki, biz taniyiriq. Qasimyalidyan ashaqi oturmushdu qenya iki shyaxs; birinin sinni olardi otuz-otuz iki, o birinin dya sinni qirxdan yuxari olmazdi. Bunlar hyamchinin danabashlidirlar. Avvyalkinin adi Kyarbyalayi Qafar vya ikinсisinin adi Kyarbyalayi Syabzyalidir. Bunlar hyar ikisi Xudayar byayin syadaqyatdi vya kyohnya ryafiqlyaridir.
Syoz yoxdur ki, bizya myalumdu ki, bu aqalar nya syabyabya indi qyalib, burada aylyashiblyar. Bunlari Xudayar byay qyatirib: Qasimyali Zeynyab tyaryafindyan vyakildi vya qalanlari shahiddilyar.
Albyattya, biz bunu da bilirik ki, bunlarin vyakilliklyari vya shahidliklyari saxtadi. Bu syabyabya Xudayar byayin tyadbirinya qyorya bunlar uchyu dya qaziya ozlyarini ozqya сyur nishan verib, adlarini dyayishdilyar.
Гасымали назвался Велигулу, сыном Зейнаб, и сказал кази, что мать уполномочила его выразить от её имени согласие выйти замуж за Худаяр-бека.
Кербалай-Кафар назвался Кербалаем-Бахшали, а Кербалай-Сабзали Мешади-Оруджем; они оба подтвердили слова Гасымали-Велигулу.
И так, кази прочитал последнюю молитву, положил перед собой листок брачного акта и, поздравив Худаяр-бека, обратился к остальным, которых я уже представил вам, с предложением подойти и подписать.
- Кази-ага! - взволнованно сказал Гасымали,- Я не могу подписать.
То же самое сказали Кербалай-Кафар и Кербалай-Сабзали,
- Как то есть не можете подписать? - удивлённо спросил кази.
Всё трое ответили, что они неграмотны и писать не умеют.
Тогда кази сказал, что им надо привести грамотного человека, который мог бы подписаться за них. Они попросили кази, чтобы он взял этот труд на себя, и расписался за них. Qasimyali adini qoymushdu Vyaliqulu ki, olsun Zeynyabin oqlu. Qaziya dedi ki, anam Zeynyab myani bu ***susda vyakil edib; yyani Xudayar byayya qetmyak rizasini veribdi. Kyarbyalayi Qafar adini qoydu Kyarbyalayi Baxshali. Kyarbyalayi Syabzyali dya adini qoydu Myashyadi Oruсyali. Bunlar hyar ikisi Qasimyalinin vyakilliyinya shyahadyat verdilyar.
Byali qazi fatihya suryasini oxuyub, "allah myubaryak elyasin"--deyib, alindyaki kyabin kaqizini qoydu qabaqina vya uzyunyu tutdu oturanlara, hansilarini ki, sizya tanitdim:
"Di, qyalin, qol chyakin."
Qasimyali сyald сavab verdi:
"Qazi aqa, myan qol chyakya bilmiryam."
Qasimyali veryan сavabi Kyarbyalayi Qafar da vya Kyarbyalayi Syabzyali dya dedilyar.
Qazi tyayaссyublya sorushdu ki, yyani neсya qol chyakya bilmyazlyar? Uchyu dya сavab verdilyar ki, dyast-xyatlyari yoxdu; yyani bisavad adamdilar. Qazi onlara dyubarya dedi ki, elyadya pyas qyaryak qedib elya adam qyatiryalyar ki, onlarin avyazindyan qol chyaksin. Bunlar qazidan tyavyaqqya elyadilyar ki, elya qazi ozyu onlarin avyazindyan qol chyaksin. Кази подумал немного и решительно отклонил их просьбу.
Гасымали встал, чтобы пойти за грамотным человеком, но в дверях остановился и, подумав, повернулся к кази:
- Кази-ага, где мне теперь в незнакомом городе отыскать человека, который бы пришёл сюда расписаться за нас? Будь милостив, распишись уж сам...
Быть может, раньше кази и согласился бы расписаться за них, но теперь ни за что бы этого не сделал, потому что из их разговора, и особенно из последних слов Гасымали он впал в подозрение, что тут кроется какая-то хитрость. Кази был опытный в таких делах человек.
- Нечего зря болтать, - настаивал кази,- Давно бы уже привел человека...
Не прошло и получаса, как брак был оформлен. Кази вторично благословил новобрачного, после чего Худаяр-бек, Гасымали и оба кербалая собрались уходить.
- Кази-ага, - остановился Худаяр-бек, - у меня один вопрос.
Qazi bir qyadyar duruxdu vya bu amrya razi olmadi. Qasimyali durdu ayaqa ki, qedib bir adam qyatirsin. Qapinin aqzinda durub, bir fikir elyadi vya uzyunyu tutdu qaziya syamt:
"Axi, qazi aqa, myan bu qyurbyat vilayyatdya kimi taniram ki, qedib tapim qyatirim? Qyal elya syan ozyun qol chyak bizim avyazimizdyan."
Qazi aqyar avvyal razi olsaydi da bunlarin avyazindyan qol chyakmyayya, indi dyaxi hech vyaсh ilya olmaz. Ondan otryu ki, bunlarin danishmaqindan vya Qasimyalinin bu axirinсi syozyundyan bir az byadqyuman oldu ki, myabada bunlar hiylya elyayyalyar. Qazi tyaсryubyali adamdi. Bu сyahyatya Qasimyaliyya tyakidnyan dedi:
"Dyaxi chox danishmaqin myanasi yoxdur. Bayaq qetsyaydin, indi adam qyatirmishdin."
Yarim saat kechmyadi ki, kyabin myasyalyasi tamam oldu. Qazi dyubarya xeyir-dua elyadi vya Xudayar byay, Qasimyali vya hyar iki Kyarbyalayilar durdular ayaqa ki, qetsinlyar Xudayar byay uzyunyu tutdu qaziya:
"Qazi aqa, bir myasyalyam var. Нечего и говорить, что та женщина теперь моя законная жена. Но дело, кази-ага, в том, что та женщина несколько строптива. Не то чтобы очень, но немного не в себе. Ну, как не в себе? Просто не в своём уме, вроде как бы помешанная. Конечно, вы убедились сейчас, что она сама выразила желание быть моей женой. Вот же Велигулу, её сын, налицо. Не так ли, Велигулу? Да, вот и он не отрицает, что его мать немного не в своём уме, то есть не всё у неё дома... Может случиться, что мы вернемся в село, а у женщины - я говорю про Зейнаб - вдруг приступ помешательства начнется. Как тогда быть?
Кази открыл было рот, чтобы ответить, но Гасымали предупредил его.
- Это правда, кази-ага! Клянусь твоей головой, моя мать немножко не в своём уме. С самой смерти покойного моего отца она каждый день плакала, плакала и доплакалась до того, что у неё помутился разум. Правда, кази-ага, у моей матери бывают приступы помешательства. Syoz yox, indi o arvad oldu myanim kyabinli arvadim. Amma syoz burasindadir ki, qazi aqa, o arvad bir az byadxasiyyyatdi. Yyani o qyadyar dya byadxasiyyyat deyil, bir az belya dyalisodur. Yyani dyaliso da deyil, belya bir az hushu bashinda deyil, dyaliyya oxshayir. Syoz yox, indi siz ozyunyuz dya qyoryursyunyuz ki, onun myanya qyalmyak xahishi var. Vyaliqulu, belya deyilmi? Byali, bu kishi ozyu hech danmir ki, anasi bir az dyalisodu; yyani bir az hushu bashinda deyil. Indi ishdi, biz qetdik kyandya vya qyordyuk ki, arvadin, yyani Zeynyab arvadin dyaliliyi tutub, onda pyas myanim tyaklifim nyadi?"
Qazi istyayirdi ki, aqzini achib bir syoz desin, amma Qasimyali qabaqladi: "Doqrudu, qazi aqa. Bashin uchyun myanim anamin bir az hushu bashinda deyil, elya ryahmyatlik atam Kyarbyalayi Heydyar olyandyan anam qyun olmazdi ki, aqlamasin. Elya o qyadyar aqladi ki, qyussyadyan axirda dyali oldu. Doqrudan, qazi, myanim anamin bir tutmasi var. Не дай бог, как начинается этот приступ, ничего с ней не сделаешь.
- Что ж, парень, - сказал кази, перебирая четки, - разве нет в вашем селе аксакалов? Разве у вас помешанные и сумасшедшие предоставлены своей воле? Не должно этого быть. В городе вовсе не так. Если в городе кто-нибудь сходит с ума, его хватают и сажают в тюрьму. И столько бьют, столько держат его голодным, без воды, что сумасшедший наконец приходит в себя.
Когда кази кончил, Худаяр-бек снова обратился к нему:
- Всё может быть, кази-ага, кто знает... Вдруг, вернувшись в селение, мы застанем женщину в приступе и она заартачится: не хочу-де выходить за него замуж. Что мне тогда делать? Эта женщина настолько помешана, до того потеряла рассудок, что может вовсе отказаться от своих слов и заявить, что она даже сына не уполномочивала.
- Как она посмеет говорить этакое? - вмешался в разговор Кербалай-Кафар. Tutmasi tutanda da allah qyorsyatmyasin, ohdyasindyan qyalmyak olmur."
Qazi tyasbehi chevirya-chevirya dedi:
"Niyya, olan, myaqyar sizin kyandinizdya aqsaqqal yoxdu? Myaqyar sizin kyandinizdya dyalilyar, divanyalyar oz bashinadilar? Qyaryak belya zad olmuya. Shyahyardya ki, belya zad yoxdu. Shyahyardya birisi dyali oldu. Onu tutub qatirlar dama. O qyadyar kyotyak vururlar, o qyadyar aс-susuz saxlayirlar ki, aqli bashina qyalir."
Qazi syozyunyu qurtardi vya Xudayar byay dyubarya sorushdu:
"Indi ishdi, qazi aqa, nya bilmyak olur, indi ishdi biz qetdik qyordyuk ki, Zeynyab arvadin tutmasi tutub, deyir ki, myan filankyasya qetmiryam, onda pyas myanim tyaklifim nyadi? Chyunki o arvad o qyadyar dyalidi ki, o qyadyar hushsuzdu ki, qorxuram ki, lap dana, deyya ki, myan oqlumu hech vyakil elyamyamishyam."
Kyarbyalayi Qafar Xudayar byayin syozyunyu myohkyamlyandirmyakdyan otryu dedi: -Что значит, она не уполномочивала сына? А мы на что тут? При нас обоих она уполномочила сына. Кто станет слушать её?
Положив руку на плечо Худаяр-бека, кази сказал ласково: - Милый мой, это не твоё дело. Ты отправляйся себе в деревню и предложи Зейнаб, чтобы она собралась и пришла в твой дом женой, как она сама на то согласилась и уполномочила сына заявить об этом здесь. Если начнёт артачиться, если скажет, что не хочет, что сына не уполномочивала, ты тотчас же возвращайся ко мне или напиши и пришли мне прошение. Я напишу начальнику, что жена такого-то сбежала от мужа и отказывается ему подчиняться. Её, как собачий труп, приволокут к тебе в дом. Будь покоен.
Худаяр-бек и его приятели вышли от кази и по длинной улице направились к базару. Дойдя до бани, Худаяр-бек остановился и, устало присев на выступ у входа в баню, достал трубку.
"A kishi, aqzi nyadi desin ki, myan oqlumu vyakil elyamyamishyam?! Pyas biz burada nyachiyik? Bizim hyar ikimizin yaninda vyakil eliyibdi. O demyayya kim baxar?"
Qazi saq alini Xudayar byayin chiyninya uzadib, mehriban-mehriban dedi: «Azizim, syanin hech ishin yoxdu. Syan qet kyandya, Zeynyab ovryatya xyabyar ver ki, yiqishib qyalib syanya ovryat olsun; neсya ki, ozyu razichiliq veribdi vya oqlunu vyakil eliyibdi. Aqyar dursa chyam-xyam elyamyayya, aqyar dedi ki, xeyr, myan qyalmiryam, ya oqlumu vyakil elyamyamishyam, onda syan alyustyu qyal myanya xyabyar qyatir, ya xeyr, bir arizya yazdir qyatir myanya. Myan dya yazim nyachyarnikya ki, filankyasin ovryati arinin evindyan qachib, arinya itayat elyamir. Onda onu it olyusyu kimi syuryuyyub, salarlar syanin evinya. Lap arxayin olun vya qedin." Xudayar byay, Qasimyali, Kyarbyalayi Qafar vya Kyarbyalayi Syabzyali danisha-danisha Buzxana myahyallyasinin uzun kyuchyasini qyalib chixdilar basha. Hamamin yanina yetishсyak Xudayar byay dayandi vya "ox, yoruldum" -- deyib chyokdyu hamamin syakisinya vya chubuqunu chixardib bashladi doldurmaqi.
Выходившие из бани женщины с удивлением озирались на рассевшихся тут крестьян, одни насмешливо, другие, ворча что-то себе под нос, проходили мимо них.
Наконец крестьяне поняли, что сидеть тут неудобно.
- Давайте уйдем отсюда, - сказал Худаяр-бек, поднимаясь,- От женщин добра не жди! Уйдем подальше от греха.
Пройдя дальше, они остановились у развалившейся стены на берегу речки. Худаяр-бек, с трубкой в зубах, сел на корточки и, положив локти на колени, в раздумье опустил голову. Остальные присели около него. Худаяр-бек пососал трубку, пустил дым и, ни к кому не обращаясь, сказал:
- Ну, что? Куда мы теперь пойдем?
- Куда ещё идти, как не домой, - ответил Гасымали. Худаяр-бек встал; за ним поднялись Гасымали и Кербалай-Сабзали, но Кербалай-Кафар не сдвинулся с места.
- Худаяр-бек, - сказал он нерешительно,- Послушай-ка, что я скажу. Hamamdan chixan ovryatlyar tyayaссyublya bunlara baxib, byazilyari qyulya-qyulya, byazilyari mirtdana-mirtdana kyandlilyarin yanindan kechib qedirdilyar. Axiri kyandlilyar basha dyushdyulyar ki, bura oturmali yer deyil. Avvyal Xudayar byay durdu ayaqa vya dedi:
"Balam, burdan qedyak. Arvaddan xata qyalyar, qyalin qedyak."
Aqalar bir qyadyar dya qedib, oturdular chayin kyanarinda bir uchuq divarin ustya. Xudayar byay alindya chubuq chyombyalib, dirsyaklyarini dizlyarinin ustyunya dayayib, bashini aymishdi ashaqa vya dinmirdi. Qalanlari durmushdular ayaq ustya. Xudayar byay chubuqu bir-iki syumyuryub pyuflyadi vya uzyunyu hech yana chyondyarmyayib bashladi:
"Nya deyirsiz, indi hara qedyak?"
Qasimyali сavab verdi:
"Hara qedyaсyayik, qedyak kyandya da."
Xudayar byay bir qyadyar fikirlyashyandyan sonra bashini qaldirmayib dedi: "Yaxshi, qedirsiniz qedyak."
Xudayar byay qalxdi ki, dursun ayaqa, Qasimyali vya Kyarbyalayi Syabzyali hyamchinin durdu ayaqa. Amma Kyarbyalayi Qafar hyaryakyat elyamyayib, uzyunyu Xudayar byayya tutub bashladi:
"Xudayar byay, myan istyayiryam indi bir syoz deyim. Я хоть и не стар, но опыта набрался достаточно. Готов поклясться чем хочешь, что эта женщина никогда добровольно не войдет в твой дом и не станет тебе женой. Не станет, определенно не станет, я её хорошо знаю. Разве только насильно приведёшь её к себе. Вот я и советую, теперь же, пока ты в городе, не откладывая дела, отправиться к начальнику и пожаловаться, что твоя жена тебе не подчиняется, что она не желает жить в твоем доме. Я думаю, что так будет лучше. Не знаю,
как ты?
Худаяр-бек снова сел и опустил голову. Вслед за ним сели
Гасымали и Кербалай-Сабзали.
- Нет, это будет нехорошо, - возразил Кербалай-Сабзали, - аллах не примет такого дела. А может быть, женщина и не станет противиться, быть может, она согласится? Зачем же зря ходить к начальнику и жаловаться. Он ещё прикажет привести женщину в канцелярию. Нет, жалко её. Аллаху это не
будет угодно. Qardash, myan tyaсryubyali adamam, hyarchyand sinnim сavandi. Qardash, myan and ichiryam ki, o arvad hech vyaсhlya oz xoshuna qyalib syanya arvad olmuyaсaq. Xeyr, olmuyaсaq. Myan ki, onu taniyiram, hech vaxt olmaz. Aqyar doqrudan onu oz xoshuna qoysan, hech vaxt qyalmyaz. Demiryam, byalkya divan qyuсyu ilya ola. Myan myaslyahyat qyoryuryam elya indi ki, burdasan, dyaxi tyaxirya salmiyasan, elya indi bu saat, elya bu qyun qedib nyachyarnikya shikayyat edyasyan ki, myanim arvadim myanya itayat elyamir, myanim evimdya oturmur. Bunu lap myaslyahyatli ish qyoryuryam. Ta bilmiryam indi siz nya myaslyahyat qyoryursyuz...."
Xudayar byay dyubarya oturub, iryaliki kimi bashini saldi ashaqa. Bu oturan kimi Qasimyali ilya Kyarbyalayi Syabzyali dya oturdular. Kyarbyalayi Syabzyali bu amrya razi olmadi vya bu сyur dedi:
"Xeyr, bu ish yaxshi ish deyil, allaha xosh qetmyaz. Byalkya elya arvad bir syoz demiyyaсyak; byalkya elya razi olaсaq. Niyya dyaxi nahaq yerya nyachyarnikya deyyasyan, nyachyarnik da yazib, arvadi qyatirtsin divanxanaya. Xeyr, arvad yaziqdi, yaziqdi arvad. Allaha xosh qetmyaz!"
После непродолжительного спора сошлись на том, чтобы Худаяр-бек теперь же отправился к начальнику с жалобой на непокорную жену.
* * *
В этот день очутился в городе и дядя Мамед-Гасан. Взяв башмаки в руки и положив в карман несколько свернутых лавашей, бедный старик босиком поплелся в город и добрался кое-как до известного уже нам караван-сарая,
Кербалай-Джафар, содержатель караван-сарая, сидел у ворот на камне и жевал хлеб с сыром. Дядя Мамед-Гасан приблизился к нему, и приветствовав его, сказал:
- Да благословит аллах память твоего отца, кербалай, потрудись-ка, выведи моего осла. Клянусь аллахом, завтра паломники выезжают и осёл мне очень нужен. Встань-ка, встань, да благословит тебя аллах.
Дядя Мамед-Гасан кончил свою речь, но, поглядев на содержателя караван-сарая, решил, что тот оглох, не слышит.
Bir qyadyar myubahisyadyan sonra myaslyahyat belya qyoryuldyu ki, elya indn bu saat Xudayar byay qedib nyachyarnikya shikayyat elyasin.
* * * * *
Bu qyun Myahyammyadhyasyan ami dya qyalmishdi shyahyarya. Yaziq qoсa kishi piyada vya ayaqyalin, bashmaqlarini alib alinya vya сibinya bir-iki chyoryak
qoyub, qyaldi chixdi shyahyarya vya uz qoydu qabaqсa deyilyan karvansaraya. Haman vaxt Kyarbyalayi Сyafyar darvazanin syakisindya oturub, pendir-chyoryak yeyirdi. Myahyammyadhyasyan ami yeridi Kyarbyalayi Сyafyarin yanina vya salam verib dedi:
"Atan ryahmyatdya Kyarbyalayi, zyahmyat chyak ulaqi chixart aparim. And olsun allaha, sabah zyuvvar chixaсaq, eshshyakdyan otryu lap myayattyalyam.
Dur, dur, allah atana ryahmyat elyasin...."
Myahyammyadhyasyan ami syozlyarini deyyandyan sonra yyaqin elyadi ki, bu odabashi kardi, qulaqlari eshitmir. Так решил бы и всякий другой на месте дяди Мамед-Гасана, потому что Кербалай-Джафар не только ничего не ответил, но даже головы не повернул, чтобы посмотреть, кто это обращается к нему. Не подавая вида, что слышит, он продолжал есть.
Дядя Мамед-Гасан и вправду решил, что тот оглох, и, подойдя вплотную, наклонился к его уху и сказал громко:
- Кербалай, да благословит аллах память твоего родителя, будь так добр, выведи осла, чтобы я взял его. Клянусь аллахом, завтра паломники выезжают... Я могу отстать...
И вдруг Кербалай-Джафар так вскрикнул, что дядя Мамед-Гасан вздрогнул и попятился назад.
- К черту, можешь отстать? Мне что за дело? Надоели!.. Ты мне что, поручал осла? С ума ты спятил или напился?
Дядя Мамед-Гасан протянул к нему обе руки и умоляюще сказал:
- Кербалай, побойся аллаха! Отдай мне моего осла, отпусти меня. Yyani Myahyammyadhyasyan aminin yerinya ozqyasi dya olsa idi, belya qyumyan elyardi. O syabyabya ki, Myahyammyadhyasyan ami bu syozlyari deyib qurtardi, amma Kyarbyalayi Сyafyar nyainki bir сavab vermyadi, byalkya uzyunyu dya chyondyarib baxmadi ki, qyoryum bu syozlyari deyyan kimdi, byalkya hyaryakyat dya elyamyadi. Anсaq shirin-shirin chyoryak yemyakdya idi. Myahyammyadhyasyan ami doqrudan onu kar hesab elyayib iryali yeridi vya bashini ashaqi ayib, uсa syaslya dedi:
"Ay Kyarbyalayi, allah atana ryahmyat elyasin, zyahmyat chyak o eshshyayi chixart aparim. And olsun allaha, sabah zyuvvar chixaсaq, eshshyakdyan
yotryu lap myayattyalyam...."
Bu heyndya Kyarbyalayi Сyafyar byark chiqirib, Myahyammyadhyasyan amini lap qorxutdu:
"Сyahyannyamya myayattyalsyan! Qora myayattyalsyan! Da neylim myayattyalsyan? Pyah, dyanq olduq. Axi myanya syan eshshyak tapshirmisan? Dyali-divana deyilsyan ki! Yoxsa keflyanmisyan?"
Myahyammyadhyasyan ami hyar iki allyarinin kyafyasini Kyarbyalayi Сyafyar aminin qabaqina uzadib yalvarir:
"Ay Kyarbyalayi, qyal syan allaha bax, myanim ulaqimi ver qoyum qedim ishimya. Ради аллаха, не задерживай меня!
- А при ком ты мне его поручал? Да пойми ты, что будь твой осёл даже в конюшне, и то я не мог бы отдать его тебе, потому что не ты ведь оставил его у меня. А кроме того, осла здесь нет. Кто приводил его, тот и взял.
- Значит, Худаяр-бек взял?
- Не знаю, какой бек взял. Ваш сельский староста взял.
- А ты не знаешь, куда он увёл осла?
- Откуда мне знать?.. В преисподнюю увёл.
- А может быть, взял его на Гейдарханский мост камни возить?
Кербалай-Джафар не ответил и, встав с места, направился к базару. Дядя Мамед-Гасан всё же позвал его и попросил хотя бы сказать, куда Худаяр-бек увёл осла.
Видимо, Кербалай-Джафар сжалился над стариком. Он вернулся обратно и мягко объяснил ему, что, правда, Худаяр-бек приводил какого-то осла, но потом опять взял.
Дядя Мамед-Гасан в совершенном отчаянии ещё раз спросил его, куда же он увёл осла. Allah xatirina myani avara elyamya." «Azizim, syan kimin yaninda myanya eshshyak tapshirmisan? Avvyala budur ki, syanin eshshyayin tyovlyadya dya olsa, syanya hech vaxt verya bilmyaryam. O syabyabya ki, eshshyayi myanya syan tapshirmamisan ki! Vya bir dya ki, eshshyak burda deyil. Eshshyayi hyar kyas qyatirmishdi, o da apardi. Yoxsa burda eshshyak harda idi."
"Yyani Xudayar byay apardi? "
"Nya bilim hansi byay apardi. Sizin kyandin katdasi apardi."
"Pyas bilmirsyan hara apardi?"
"Nya bilim? Сyahyannyamya apardi."
"Byalkya apardi Heydyarxan kyorpyusyunya dash dashisinlar?"
Kyarbyalayi Сyafyar hech сavab vermyadi. Myahyammyadhyasyan aminin suallarindan tyanqya qyalib durdu ayaqa vya uz qoydu bazara syamt qetmyayya. Qenya Myahyammyadhyasyan onu chaqirib tyavyaqqya elyadi ki, bari desin qyoryak Xudayar byay eshshyayi hara aparibdi. Kyarbyalayi Сyafyarin qyoryukyur ki, Myahyammyadhyasyan amiyya ryahmi qyaldi, qayidib qyaldi onun yanina, bir az yumshaqliqnan dedi vya and ichdi ki, doqrudu, Xudayar byay eshshyayi chatmishdi karvansaraya, amma qenya chixarib apardi. Myahyammyadhyasyan dyubarya sorushdu ki, pyas hara apardi?
- В ад! - коротко ответил Кербалай-Джафар и, не оборачиваясь, пошёл по направлению к базару.
Дядя Мамед-Гасан очень устал. От селения Данабаш до города два с половиной агача пути. Пройти такой путь пожилому человеку очень трудно.
Дядя Мамед-Гасан сел на камень у ворот караван-сарая, где минуту тому назад сидел Кербалай-Джафар, прислонился к стене, обнял колени и погрузился в тяжелое раздумье.
Прямо надо сказать, дядя Мамед-Гасан был в отчаяньи. Мысли, мрачные мысли одолевали бедного старика. Он вспомнил о минувших днях. Перед ним встало его детство.
"Эх, детство, детство! Славное время, черт возьми! О хлебе не думаешь, об одежде не беспокоишься, о детях не заботишься. И понятия не имеешь, что такое бедность!.."
Воображение увёло его к далекой поре юности. Он вспомнил об обидах, нанесенных ему дядьями, промотавшими его состояние и ввергнувшими его в пучину бедности. Kyarbyalayi Сyafyar "сyahyannyamya apardi" сavabini verib, uz qoydu bazara syamt qetmyakliyya. Myahyammyadhyasyan ami chox yorulmushdu. Danabash kyandindyan shyahyarya iki aqaс yarim yoldu. Bu qyadyar yolu piyada qyalyasyan, ozyun dya qoсa kishi olasan, albyattya, yorulaсaqsan. Myahyammyadhyasyan ami darvazanin syakisindya Kyarbyalayi Сyafyar oturan yerdya oturub, dalini dayadi divara vya dizlyarini quсaqlayib сumdu fikrya. Vaqeyan Myahyammyadhyasyan ami qyam dyaryasina qyarq olmushdu. Byali, xyayalyat yaziq qoсa kishini hyar yandan byuryudyu. Avvyal kechyan qyunlyari yadina dyushdyu; yyani ushaqliqi. "Heyf, heyf syanya, ushaqliq! Nya qyozyal shey imishsyan! Nya chyoryak fikrinya qalirsan, nya paltar fikrinya qalirsan, nya ovlad dyardi chyakirsyan, nya bilirsyan ki, kasibliq nyadir". Sonra ushaqliqdan kechdi сavan vaxtlarini saldi yada. Avvyal bir qyadyar amilyarindyan qiley elyadi ki, onun mal-dyovlyatini yeyib, onu kasibliq
dyardinya dyuchar elyadilyar.
После этого он вспоминал о том, как ездил в чужой город на заработки и вернулся с пустыми руками. Он глубоко вздохнул и поблагодарил аллаха.
Словом, какую бы пору своей жизни ни брал, он убеждался в том, что на лбу его начертано одно лишь горе.
И всё же больше всего угнетала дядю Мамед-Гасана одна мысль, он не сомневался, что всё это совершалось по воле всемогущего аллаха. Не бывает на свете ни одного события, о котором бы не ведал всезнающий. Вот взять случай с ослом. Ведь если с ослом случится что-нибудь, он отстанет от товарищей и лишится возможности поехать на поклонение.
Как теперь это понять?
Путь в Кербалу - благой путь. Раз кто-нибудь задумал поехать в Кербалу, надо, чтобы аллах ему помог в этом деле. Это бесспорно. И вот теперь, когда осла привели сюда и хотят загубить, почему же повелитель вселенной не мешает этому злому делу, почему он, всемогущий, не карает виновников? Sonra qyurbyatya qedib alibosh qayitmaqi yadina dyushdyu. Qenya bir ah chyakib, shyukyur elyadi.
Myuxtyasyar, sinninin hyar qushyasinya al uzatdi, baxdi qyordyu onun alnina myahz bir qaraqyunchyulyuk yazilibdi. Amma hamidan artiq Myahyammyadhyasyan aminin uryayi bir zaddan sari sixilirdi. Myahyammyadhyasyan aminin uryayi ona sixilirdi ki, syoz yox, bu ishlyarin hamisi allah-taalanin oz ishidi, hech bir shey yoxdu ki, xudavyandi-alyam ondan bixyabyar olmasin. Pyas bunun indi ulaqinin bashina bu ish qyaldi, axi ashkar sheydir bu eshshyayin bashina bir shey qyalsya, axi o, Kyarbyalaya ziyaryatindyan qalaсaq. Pyas indi bunu nya tyovr basha dyushmyak? Bu yol myubaryak yoldu. Bu yol Kyarbyala yoludu. Bu yol qyozyal yoldu. Birisi ki, bu myatlyabya dyushdyu, Kyarbyalaya qetmyak niyyyati elyadi, lazimdir ki, allah-taala ona hyar ishdya kyomyak olsun. Pyas bir suryatdya ki, indi onun eshshyayini qyatirib burada istyayirlyar batiralar, pyas nya syabyabya qyoryasyan xudavyandi-alyam oz qyudryat ali ilya bu ishlyari dyuzyaltmir vya qyunahkarlara, baislyarya qyazyab elyamir? Следовательно, аллаху безразлично, отправится дядя Мамед-Гасан в паломничество или не отправится? Стало быть, он, творец, не благоволит к дяде Мамед-Гасану.
Эти мысли терзали дядю Мамед-Гасана. Вскоре он пришёл к полному убеждению, что аллах не благословляет его поездку в Кербалу, потому и приключаются с ним всё эти беды.
Почти два часа просидел так дядя Мамед-Гасан, предаваясь печальным мыслям. Наконец он вторично воздал хвалу аллаху и встал. Целый час он бродил по городу, надеясь где-нибудь случайно наткнуться на Худаяр-бека. После долгих поисков он направился в канцелярию начальника.
Он шел к начальнику не с тем, чтобы пожаловаться на Худаяр-бека или на содержателя караван-сарая. Вовсе нет, не дай бог! Дядя Мамед-Гасан человек смирный. Он не любитель всяких кляуз и сутяжничества. Pyas qyoryukyan budur ki, hech allah-taalanin veсinya deyil Myahyammyadhyasyan ami ziyaryatya qetdi, ya yox; yyani allah-taalanin ona, yyani Myahyammyadhyasyan amiyya iltifati yoxdu.
Bu сyur xyayalat Myahyammyadhyasyan aminin artiсaq uryayini sixirdi. Bir qyadyar dya fikir elyayyandyan sonra Myahyammyadhyasyan lap yyaqin elyadi ki, allah-taala ola bilyar ki, onun ziyaryatya qetmyakliyinya aslyan razi deyil ki, onun bashina bu ishlyar qyalir.
Iki saata yaviq Myahyammyadhyasyan ami burada oturub, bu сyur xyayalatnan kechirdi. Sonra qenya "shyukyur" deyib durdu ayaqa. Vya bir saata
yaviq shyahyari o uzya-bu uzya dolandi ki, byalkya Xudayar byayi tapa. Axirda uz qoydu nyachyarnik divanxanasina syamt. Myahyammyadhyasyan ami o syabyabya nyachyarnik divanxanasina qyalmir ki, shikayyat elyasin Xudayar byaydyan, ya karvansarachidan. Xeyr, allah elyamyasin. Myahyammyadhyasyan ami dinс adamdi. Shyar ilya, shiltaq ilya arasi yoxdu. И, наконец, в такое время принесение жалобы само по себе уже весьма рискованное дело, так как жалобщик заранее должен быть уверен в том, что сумеет поддержать свою жалобу, а поддержать жалобу можно со свидетелями. У дяди Мамед-Гасана нет свидетелей, потому что нет денег. Правда, и у Худаяр-бека денег нет, но зато у него в руках есть толстая дубинка. Когда хочет, поднимает, когда хочет, опускает её.
В селении Данабаш к такой толстой кизиловой дубинке питают ничуть не меньше уважения, чем к деньгам, там и деньги не обладают той властью, которой обладает такая дубинка.
По всем этим причинам и ещё потому, что по самой своей натуре он человек мирный, дядя Мамед-Гасан никогда бы не решился пожаловаться на Худаяр-бека.
Когда дядя Мамед-Гасан вошёл в управление начальника, как назло сам начальник вышел на балкон и, увидев дядю Мамед-Гасана, пальцем поманил его к себе. Vya bir dya ki, indiki asrdya shikayyat elyamyakliyin ozyu elya bir chyatin ishdi. Ondan otryu ki, shikayyatchi qyaryak yyaqin elyayya ki, shikayyati myohkyam elyayya bilyaсyak. Shikayyat dya shahidnyan myohkyam olar. Amma Myahyammyadhyasyan aminin shahidi yoxdu. Ondan otryu ki, pulu yoxdu. Syoz yox, Xudayar byayin dya pulu yoxdu. Syoz orasindadir ki, Xudayar byayin alindya yekya dyayyanyak var. Nya vaxt kefi istyayir qaldirir, nya vaxt kefi istyayir yendirir.
Danabash kyandindya bu yekyalikdya zoqal dyayyanyayinin hyormyati hech pulun hyormyatindyan az deyil. O ixtiyar ki, dyayyanyakdya var, byalkya pulda yoxdu. Bu syabyablyarin hamisina qyorya vya bir dya o syabyabya qyorya ki, Myahyammyadhyasyan ami aslindya fyaqir adamdi, bu syabyablyarin hamisina qyorya, Myahyammyadhyasyan ami hech vaxt Xudayar byaydyan shikayyat elyamyazdi.Myahyammyadhyasyan ami divanxanaya qirmyakdya, nyachyarnik dya divanxananin balkonuna chixmaqda. Nyachyarnik ali ilya isharya elyadi, Myahyammyadhyasyan ami pillyakyani chixib, qyaldi nyachyarnikin yanina.
На балконе, вытянув руки по швам, стояли в ряд несколько стражников. Начальник подозвал одного из них к себе и, обернувшись к дяде Мамед-Гасану, что-то сказал тому по-русски. Подошедший стражник перевел вопрос начальника зачем дядя Мамед-Гасан пришёл к нему?
Дядя Мамед-Гасан растерялся, не зная, что ответить. Потом, краснея и дрожа, заплетающимся языком пробормотал:
- Право, не знаю, ага, что случилось с моим ослом? Взяли его возить камни на Гейдарханский мост или же содержатель караван-сарая меня обманывает. Говорит, что осла у него нет.
Из этого лепета дяди Мамед-Гасана стражник ничего не понял. Начальник рассердился и велел стражнику вызвать переводчика.
Из канцелярии прибежал высокого роста человек и вытянулся перед начальником.
Начальник сказал ему что-то, и переводчик обратился к Мамед-Гасану:
- Что ты хочешь, дядя? Balkonda uch-dyord atli allyarini yanlarina salib, сyarqya ilya durmushdular. Nyachyarnik bunlarin birisini chaqirib, uzyunyu tutdu Myahyammyadhyasyan amiyya vya rusсa bir zad dedi. Yavuqa qyalyan atli tyarсyumya elyadi ki, aqa deyir bura qyalmyakdya nya myatlyabi var desin. Myahyammyadhyasyan ami lap karixdi vya avvyal bilmyadi ki, nya desin, sonra qizara-qizara, utana-utana, titryayya-titryayya uzyunyu tutdu atliya:
- Ей-богу, ага, не знаю, взяли моего осла на мост Гейдар-хана, или содержатель караван-сарая держит его у себя. Тогда почему не отдает? А завтра паломники выезжают. Не знаю, что делать, в тяжелом я положении...
Расспросы длились довольно долго. Из слов дяди Мамед-Гасана ни переводчик, ни начальник ничего не поняли. Как ни бился переводчик над тем, чтобы дядя Мамед-Гасан ясно и подробно изложил свою жалобу, ничего не мог добиться.
- Ей-богу, ага, - только и твердил дядя Мамед-Гасан, - не знаю, на мост взяли моего осла или содержатель караван-сарая запрятал его и не отдает мне...
Наконец начальник решил, что этот человек не в своём уме, и прогнал его из управления.
Дядя Мамед-Гасан был так расстроен, что не заметил Худаяр-бека, Гасымали, Кербалай-Кафара и Кербалай-Сабзали, которые стояли тут же, в двух шагах от него.
"Aqa, doqrusu, myanim eshshyayimi bilmiryam Heydyarxan kyorpyusyunya dash dashimaqa apariblar, ya da ki, karvansarachi myani aldadir, deyir ki, burda deyil."
Atli Myahyammyadhyasyan ami dediyindyan bir zad basha dyushmyadi. Nyachyarnik onun ustya chiqirib qovdu kyanara vya rusсa atlilara dedi ki, ichyaridyan dilmanсi chaqirsinlar. Bu heyndya bir uсa boylu oqlan allyari yaninda qachib qyaldi nyachyarnikin yanina. Nyachyarnik qenya dilmanсa bir syoz dedi vya dilmanс uzyunyu tutdu Myahyammyadhyasyan amiyya:
"Kishi, nya deyirsyan?"
"Vallah, aqa bilmiryam myanim eshshyayimi ya Heydyarxan kyorpyusyunya apariblar, ya da ki, karvansarachi saxlayib. Bilmiryam nya syabyabya vermir. Sabah zyuvvar chixir. Myan lap myayattyal qaldim."
Bu danishiq chox uzun chyakdi. Myahyammyadhyasyan aminin syozyunyu nya dilmanс, nya dya ki, nyachyarnik basha dyushya bilmyadilyar. Nya qyadyar dilmanс tyakid elyadi ki, Myahyammyadhyasyan ami ahvalati ashkar vya achiq desin ki, bir zad basha dyushmyak olsun, amma hech basha qyalmyadi. Anсaq Myahyammyadhyasyan aminin syozyu bu oldu: "Vallah myanim eshshyayimi, aqa, bilmiryam Heydyarxan kyorpyusyunya apariblar, ya da ki, karvansarachi saxlayib vermir".Nyachyarnik yyaqin elyadi ki, bu kishinin hushu bashinda deyil. Axiri layalaс qalib, Myahyammyadhyasyan amini divanxanadan qovdu.
Myahyammyadhyasyan ami ozyunyu belya itirmishdi ki, hech bilmirdi ki, haman bu dyaqiqya ki, o, nyachyarnikya shikayyat edirdi, Xudayar byay, Qasimyali, Kyarbyalayi Syabzyali vya Kyarbyalayi Qafar durmushdular onun dalinda.
Когда дядя Мамед-Гасан отошел в сторону, Худаяр-бек вышел вперёд и доложил начальнику, что его жена Зейнаб не подчиняется ему. Переводчик перевел его жалобу начальнику,который ответил, что в такие дела он не вмешивается и что проситель должен обратиться к кази.
Худаяр-бек со своими товарищами направился к выходу. За ними побрел и дядя Мамед-Гасан.
- Худаяр-бек! - сказал он, когда они вышли на улицу,- Пускай твои болезни перейдут на меня, скажи, куда делся мой осёл? Ведь завтра паломники выезжают, а я могу остаться.
- Ладно, дядя Мамед-Гасан, - только и сказал Худаяр-бек,- Отложим разговор до села. Я с тобой там поговорю. Значит, жаловаться на меня вздумал? Ладно, сочтемся.
- Худаяр-бек, - взмолился дядя Мамед-Гасан,- Клянусь Кораном, твоё имя даже не упоминалось. Я и не думал жаловаться. Myahyammyadhyasyan ortaliqdan chixan kimi Xudayar byay yeridi iryali vya nyachyarnikya shikayyat elyadi ki, onun ovryati -- ki, adi olsun Zeynyab, -- ona itayat elyamir. Dilmanс tyarсyumya elyadi vya nyachyarnik сavab verdi: bu сyur ishlyar onun ixtiyarinda deyil, qetsin shikayyatini qaziya elyasin.
Xudayar byay, Qasimyali, hyar iki Kyarbyalayilar vya Myahyammyadhyasyan ami onlarin dalinсa chixdilar eshiyya. Myahyammyadhyasyan ami uzyunyu Xudayar byayya tutub dedi: "Ay Xudayar byay, bashina dyonyum, axi eshshyayi neylyadin? Axi sabah zyuvvar chixir. Myan qaldim myayattyal." -- Xudayar byay anсaq bu сavabi verdi:
"Yaxshi, Myahyammyadhyasyan ami, syannyan myanimki qalsin kyandya. Myan syannyan kyanddya danisharam. Yaxshi, qalsin. Indi myandyan shikayyat edirdin da?"
"Ay Xudayar byay, qurani-myunzyal haqqi syanin adin yoxdu. Myanim hech shikayyat xyayalim yox idi.
Зашёл в канцелярию посмотреть, нет ли там тебя. А тут начальник заметил меня и подозвал к себе. И как он ни спрашивал, я твоего имени не назвал.
Ещё раз пригрозив старику, Худаяр-бек с товарищами отошел от него и направился прямо к кази.
Сделав за ним ещё два шага, дядя Мамед-Гасан остановился и растерянно смотрел им вслед, пока те не завернули в переулок.
И тут дядя Мамед-Гасан заплакал. Ей-богу, заплакал, Да как заплакал! Как ребенок малый...
Ему больше нечего было делать в городе. Всё дела были закончены. Он мог идти на всё четыре стороны. Сняв башмаки, он взял их под мышку и со словами: "Слава твоему могуществу и величию, аллах!" - пустился в обратный путь.
Придя к кази, Худаяр-бек пожаловался, что жена его Зейнаб не хочет жить у него в доме и ушла в дом покойного мужа. Сказав всё это, он привел товарищей в свидетели. Qyaldim divanxanaya byalkya syani qyoryum, nyachyarnik myani qyordyu chaqirdi. Amma nya qyadyar elyadi, syanin adini chyakmyadim."
Xudayar byay qenya hyarbya-qadaqa kyasib Qasimyali vya hyar iki Kyarbyalayi ilya uz qoydu qyalmyakliyya qaziqilya. Myahyammyadhyasyan ami bir-iki qyadyam onlarin dalinсa qyalib durdu vya mat-mat qyozyunyu dikdi bu qedyan aqalara. Bunlar dyonqyani dyonyub qyozdyan itdilyar. Amma yaziq Myahyammyadhyasyan ami vaqeyan aqladi. Vallah, billah, aqladi. Yyani neсya aqladi? Ushaq kimi aqladi.
Indi dyaxi Myahyammyadhyasyan aminin shyahyardya bir ishi-qyuсyu yoxdu; hyar bir ishini qurtardi vya lap arxayinladi. Dyaxi nya qayiraсaq? Bashmaqlarini chixarib vurdu qoltuquna vya "allah, shyukyur syanin сyalalina" deyib, uz qoydu Danabash kyandinya.
Xudayar byay yoldashlari ilya qazinin yanina qyalib shikayyat elyadi: onun ovryati -- ki, Zeynyab olsun, -- ona itayat qyostyarmir, onun evindya oturmur, chixib qedib, ari evindya qalir. Yoldashlarini da shahid qyostyardi. Qazi bir qyadyar qyulyub dedi:
-Ха-ха-ха! - расхохотался кази,- Да ты же шутник, бек! Ха-ха-ха! И часа нет, как ты ушёл отсюда, каким же образом ты успел побывать в селе и вернуться? Как ты успел узнать, что "жена тебе не подчиняется? Ха-ха-ха! Ну и шутник же ты! И какая у тебя жена строптивая. Невыносимая жена! Ха-ха-ха!.. Ну, ладно, я сейчас же приму меры, чтобы она стала мягче воска.
С этими словами он достал из-под тюфячка клочок бумаги и, взяв перо, начал писать:
- "ЕГО СТЕПЕНСТВУ ГЛАВЕ СЕЛЕНИЯ ДАНАБАШ ОТ УЕЗДНОГО КАЗИ Н-СКОГО УЕЗДА
Вследствие жалобы жителя селения Данабаш Худаяр-бека Наджафгулу-бек-оглы в управление Н-ского уездного кази о том, что законная его жена Зейнаб, дочь Кербалай-Зейнала, шестнадцатого числа сего месяца сафара, ушла из его дома и не желает подчиняться ему, обращаюсь к вам с просьбой вернуть вышеозначенную жену в его распоряжение с тем, чтобы она более не покидала его дома и слушалась его.
Кази Н-ского уезда
Гаджи-Молла-Сафар-Салиб
Султан-заде"
"Xa-xa-xa.... Byay, syanin ishin lap dyastqah imish. Xa ... xa ... xa.... Siz buradan qedyali bir saat yoxdu, nya tez kyandya qedib qayitdiniz? Nya tez qedib bildiniz ki, ovryatin syanya itayat elyamir. Xa ... xa ... xa.... Lap dyastqah imish syanin ishlyarin! Doqrudan nya chyap ovryat imish syanin ovryatin. Qyaribya byadxasiyyyat ovryatdi. Xa ... xa ... xa.... Yaxshi, chox yaxshi. Myan onu indi belya yumshaldaram ki, yumurta yyukyu aparar."
Bu syozlyari deyyandyan sonra qazi dyoshyakchyanin altindan bir kaqiz parasi chixartdi vya qyalyami qyotyuryub bashladi yazmaqi. "
"Bya xidmyati qlava сyamayati-Danabash."
«Az qaziyi-uyezdi-"N"."
Bina be shikayyat nyumudyan ahli-qyaryeyi-Danabash Xudayar byay Nyaсyafqulubyay oqlu be qyazavyatxaneyi"N" ki, zyovсeyi-myankuheyi-myan Zeynyab binti-Kyarbyalayi Zeynal az. 16 mahi-syafyar az xaneyi-myan xariс shyudya vya myara tyamkin nyadadya; bina be shikayyati-shaki be
xidmyati-shyuma tyavyaqqe minyumayyam ki, zyovсeyi-myazkurra be ixtiyari-myusharileyh dadya ki, byad azin dyar xaneyi-u myutyamyakkin shyudya,
yaz syuxyani-u tyaсavyuz nyanyumayyad.
Qaziyi-uyezdi-"N" Haсi Molla Syafyar Salib Sultan-zadya".
Написав, он сложил бумагу и, вложив в конверт, протянул Худаяр-беку.
- Возьми это и передай вашему главе. Я написал тут, чтобы он насильно приволок твою жену в дом и принудил её подчиняться всем твоим требованиям.
Сегодня семнадцатое сафара. Сегодняшний день в селении Данабаш напоминает день ашура. Сегодня паломники из селения Данабаш пускаются в путь, в далекий путь, ведущий в Кербалу.
Рано утром село огласилось пением чавуша, который верхом на коне объезжал дома паломников. Останавливая лошадь у дома каждого паломника, он вызывал хозяина, получал свой подарок и ехал дальше.
Объехав таким образом большую часть села, чавуш принялся зазывать паломников квартала Чайлах. Остановив лошадь у ворот Зейналабдина, он начал петь. Со двора вышел мальчик лет шестнадцати, неся в одной руке чашку со сладким напитком гендаб, а в другой - пару пестрых шерстяных носков.
Kaqizi byukdyu, qoydu paketya vya Xudayar byayya uzadib dedi:
"Bunu aparib veryarsyan sizin qlavaya. Yazmisham ki, filankyasin ovryati arinya itayat etmyayya vya qyalib evindya oturmuya, onu zornan, it olyusyu kimi qyatirtdirin!"
VIII
Bu qyun syafyar ayinin on yeddinсi qyunyudyur. Danabash kyandindya bu qyun quya ki, bir ashuradi. Bu qyun Danabash kyandinin zyuvvari Kyarbyala ziyaryatinya chixir.
Syubh olсaq chavushun myunaсati kyandi ahatya elyayib, qah o myahyallyadyan syasi qyalir, qah bu myahyallyadyan. Byutyun kyandi dolanib vya hyar
zyuvvarin qapisinin aqzinda myunaсatini tamam edib vya xyalyatini alib, chavush «Chaylax" myahyallyasinya daxil olub, avvyal qyaldi dayandi Kyarbyalayi Zeynalabdinin qapisinda vya bashladi myunaсati. Hyayyatdyan on besh-on alti yashinda bir oqlan chixib bir alindya bir chanaq qyandab, o biri alindya bir сift сorab.
Чавуш выпил гендаб, положил носки в хурджин и, отъехав от ворот Зейналабдина, остановился у сакли дяди Мамед-Гасана и снова начал пение.
Он ещё не кончил петь, когда со двора вышел дядя Мамед-Гасан. Лицо его было залито слезами. Продолжая плакать, он подошёл к чавушу и упал к ногам его лошади.
Лошадь оказалась спокойной и не сдвинулась с места.
Расцеловав копыта лошади, дядя Мамед-Гасан поднялся и, достав из-за пазухи какую-то бумагу, протянул её чавушу.
-Кербалай, что это? - с удивлением спросил тот.
Слёзы не давали говорить дяде Мамед-Гасану. В это время на улицу вышла закутанная в чадру жена дяди Мамед-Гасана с Ахмедом, и оба они, обливаясь слезами, подошли к чавушу.
Отдав бумагу чавушу, дядя Мамед-Гасан припал к груди лошади, потом стал целовать ноги чавуша. Пораженный всем этим, чавуш обратился к жене дяди Мамед-Гасана: Chavush qyandabi ichib сorabi aldi vya qoydu atinin tyarkindyaki xurсuna. Zeynalabdinin qapisindan ryadd olub,
qyaldi dayandi Myahyammyadhyasyan aminin qapisinda vya bashladi myunaсati. Chavush myunaсatini qutarmamishdi, hyayyatdyan yaziq Myahyammyadhyasyan ami qyozlyarindyan yash tyokya-tyokya chixdi kyuchyayya vya aqlaya-aqlaya chavushun yanina qyalib, dyushdyu chavushun atinin ayaqlarina. At sakit at imish; hech yerindyan hyaryakyat elyamyadi. Myahyammyadhyasyan ami bir qyadyar atin dirnaqlarindan opyub durdu ayaqa vya saq alini qoltuq сibinya uzadib, byukyulmyush bir kaqiz chixartdi vya uzatdi chavusha. Chavush tyayaссyublyu sual elyadi:
"Kyarbyalayi, bu nyadir?"
Aqlamaq qoymadi Myahyammyadhyasyan amini сavab versin. Bu heyndya hyayyatdyan Myahyammyadhyasyan aminin ovryati -- chadirshyab bashinda -- vya oqlu Ahmyad -- hyar ikisi aqlaya-aqlaya chixib, yeridilyar chavushun yanina. Myahyammyadhyasyan ami kaqizi chavusha verib, dyubarya dyushdyu atin dyoshyunya vya bashladi ayaqlarini opmyayya. Chavush artiq tyayaссyublya uzyunyu tutdu Myahyammyadhyasyan aminin ovryatinya vya sorushdu:
- Сестра, в чём дело? А где же подарок кербалая?
- Братец, - простонала СКВОЗЬ слёзы Иззет, - не суждено было Мамед-Гасану ехать в Кербалу. Да накажет аллах виновника, да оставит аллах его детей в слезах!
Дядя Мамед-Гасан с трудом выпрямился и начал бормотать прерывающимся голосом:
- Вези, братец, вези!.. Вези мою жалобу!.. Хазрат-Аббасу отвези! Я не сумел поехать... не сумел... Не пустили... помешали мне... похитили моего осла... съели... продали... Отвези моё прошение, голубчик... А я останусь...
- Чавуш! - прервала мужа Иззет,- Вези эту жалобу Хазрат-Аббасу. Хазрат-Аббас сам накажет того, кто лишил моего мужа возможности совершить благое дело! Имам должен наказать его.
Чавуш достал из-за пазухи пачку таких же жалоб, приложил к ним прошение дяди Мамед-Гасана и, сунув пачку обратно в карман, мягко сказал:
- Дядя, сестра! Ничего, не горюйте. И прочитал по-фарсидски стих:
Коль злой судьбы стрела летит, Аллаха воля - лучший щит.
"Baсi, bu nyadi? Pyas hani Kyarbyalayinin xyalyati?"
Izzyat aqlaya-aqlaya сavab verdi:
"Qardash, Myahyammyadhyasyan aminin alnina yazilmamishdi Kyarbyalayi olsun. Allah baisin balalarini myalyar qoysun!"
Myahyammyadhyasyan durdu ayaqa vya qyuсlya dayana-dayana dedi:
"Apar, qardash, apar.... O arizyani apar.... Apar hyazryat Abbasa. Apar.... Myan qedya bilmyadim.... Qedya bilmyadim. Qoymadilar. Myani qoymadilar.... Myanim eshshyayimi oqurladilar. Yedilyar. Satdilar. Apar arizyani, apar. Myan qedya bilmyadim...." Izzyat aqlaya-aqlaya bashlayib Myahyammyadhyasyanin syozyunyu kyasdi:»Chavush, apararsan o arizyani hyazryat-Abbasa. Qyaryak myanim arimi bu yoldan binyasib elyayyanya Hyazryat-Abbas ozyu qyanim ola. Imam ozyu qyanim ola...."
Chavush qoltuq сibindyan bir dyastya kaqiz chixardib, Myahyammyadhyasyan aminin arizyasini qoydu kaqizlarin ichinya, kaqiz dyastyasini qoydu qoltuquna vya atin bashini chyondyarib mehribanliqla dedi:
«Ami, baсi, hech uryayinizi sixmayin."
Dyar dyafi-xyadyanqi-sityami-qyardishi-qyardun Behtyar zikifayati-ilahi sipyari nist. [Tyarсyumyasi: Fyalyakin zyulm oxunu dyaf etmyak uchyun allahin iradyasindyan yaxshi qalxan (vasitya) yoxdur.]
- Не горюйте! Что делать? Не удалось в этом году, иншаллах, если аллах сохранит, если аллах убережет от смерти, иншаллах, поедете в будущем году. Не падайте духом. Нет сомнения, что тот, кто помешал вам, кто не дал вам пройти этот благой путь, кто отстранил вас от этого угодного аллаху дела, будет наказан аллахом. Конечно, аллах его накажет, не может не наказать. Как же не накажет? Разве это шутка? Это путь в Кербалу. Нет, нет, не надо отчаиваться! И прошение ваше доставлю. Иншаллах, оно будет принято.
Ударив лошадь и отъехав, чавуш снова начал петь.
Постояв ещё немного и проводив чавуша, дядя Мамед-Гасан и Иззет вошли в свою саклю.
Был полдень. Паломники собрались на краю селения, на большой площадке около кладбища, чтобы поклониться имам-заде и тронуться в путь.
Hech qyam yemyayin, neylyak, bu il olmadi, inshallah, allah salamatliq versya, aсyaldyan aman versya, inshallah, qyalyan il qedyarik. Hech qyussya elyamyayin. Syoz yox, hyar kyas ki, sizi bu myubaryak yoldan, bu syavab yoldan qoyubdu, sizya mane olubdu, albyattya allah-taala ona qyazyab
eliyyaсyak. Elyar, elyar. Olmaz ki, elyamyasin. Neсya ki, elyamyaz? Myaqyar bunlar hamisi zyarafatdir?! Buna Kyarbyala yolu deyyarlyar. Xeyr, xeyr, abyadyan uryayinizi sixmayin. Inshallah, arizyanizi dya yetiryaryam. Inshallah, dyaryaсeyi-qyabula da yetishyar.
Chavush atina bir qamchi vurub bashladi myunaсati, Myahyammyadhyasyan vya ovryati bir qyadyar dya durub, aqlaya-aqlaya qayitdilar evya.
Qyunorta vaxti idi. Kyarbyalayilarin сyamisi dyastya-dyastya kyandin kyanarina, qyabristanin yanina yiqishib, dyuzyulmyushdyulyar yekya meydana ki, "imamzadani" ziyaryat elyayib chixsinlar.
Тут была почти вся деревня. Мужчины и женщины смешались в одну общую массу. Были тут и конные, были и пешие. Кто смеялся, кто плакал, но большинство плачущих были женщины, - ведь у женщин более мягкое сердце. Одни женщины провожали братьев, другие - отцов, третьи - сыновей или мужей, и всё они оплакивали предстоящую разлуку. Ржание лошадей, рев ослов, плач и стоны женщин и детей, сливаясь в общий гул, поднимались до небес.
Окончив поклонение имам-заде, паломники собрались на площади и, распрощавшись с родными и близкими, сели на лошадей и ослов и приготовились отправиться в путь.
Чавуш выехал на середину площади и запел в последний раз, давая этим знать, что пора трогаться. В этот момент к чавушу подошли две женщины, обе босые, обе покрытые чёрной чадрой. Одна из женщин была высокого, другая низкого роста. Обе плакали. Burada artiq сyamiyyyat var idi. Ovryat qarishmishdi kishiyya, kishi ovryatya. Kimi piyada, kimi atli. Byazi aqlayirdi, byazi qyulyurdyu. Amma aqlayanlarin choxusu ovryatlyar idi; chyunki ovryatin uryayi yuxa olar. Byazisinin qardashi qedirdi, byazisinin oqlu vya byazisinin ari. Atlarin kishnyamyayi, eshshyaklyarin anqirti syasi vya ovryat vya ushaqlarin aqlamaqi bir-birinya qarishib arshya qalxirdi. Kyarbyalayilar imamzada ziyaryatini tamam edib yiqishdilar meydana vya qohum-aqryaba ilya quсaqlashib, opyushyub vya aqlashib mindilyar atlari vya hazir oldular qetmyayya. Chavush meydana chixib, axirinсi myunaсatini bashladi ki, yyani chixmaq vaxtidir. Bu heyndya chavushun yanina iki ovryat yeridi. Ikisi dya ayaqyalin vya qara chadrali.
Bu ovryatlyarin birisi uсa idi, birisi alchaq. Hyar ikisi aqlayirdi.
Подойдя вплотную к чавушу, каждая из этих женщин достала ив-пол чадры листок бумаги и протянула ему. Чавуш прекратил пение и, нагнувшись к женщинам, принял от них бумаги; затем спросил, что это за бумаги. Обе женщины ответили, что это - прошение на имя Хазрат-Аббаса.
Чавуш достал из-за пазухи ту же пачку жалоб и, присоединив к ним прошения женщин, положил пачку обратно и продолжал прерванное пение.
Обе женщины нам знакомы. Высокая женщина - Зейнаб, низенькая - жена Худаяр-бека, хотя по шариату обе они считаются теперь женами Худаяр-бека, одна - старая, другая - новая.
Паломники двинулись в путь к Кырахдану, а провожавшие группами и поодиночке повернули обратно в село.
Зейнаб, вся в слезах, вернулась домой и, позвав дочерей, посадила их обеих к себе на колени. При виде плачущей матери начали плакать и девочки. Bunlar chavushun yanina yetishib, hyar birisi chadrasinin altindan bir byukyulyu kaqiz chixardib uzatdilar chavusha. Chavush myunaсatini kyasib bashini aydi ashaqi vya kaqizlari aldi. Chavush sorushdu ki, bu kaqiz nya kaqizdir? Ovryatlyarin hyar ikisi сavab verdilyar ki, bu arizyadir hyazryat-Abbasa. Chavush qoltuq сibindyan kaqiz dyastyasini chixardib, ovryatlyarin arizyalyarini hyamchinin daxil elyadi kaqiz dyastyasinya vya dyubarya qoltuq сibinya qoyub bashladi myunaсati. Bu ovryatlyarin ikisini dya biz taniyiriq. Uсa ovryat Zeynyabdi; biri dya Xudayar byayin ovryatidi. Yyani shyariyatya baxsaq, ikisi dya Xudayar byayin ovryatidi, biri kyohnya ovryatidi, biri dya tyazya ovryatidi. Kyarbyalayilar uz qoydu Qiraxdin yoluna vya сamaat yavash-yavash, dyastya-dyastya vya tyak-tyak uz qoydu kyandya.
Zeynyab aqlaya-aqlaya qyaldi evinya vya qizlarini chaqirib, bunlarin hyar ikisini aldi quсaqina. Chyunki ozyu aqlamaqdan sakit olmamishdi, ushaqlar da analarina baxib aqlayirdilar.
Вволю наплакавшись, Физза вытерла катившиеся по щекам слёзы, посмотрела на мать испытующим взглядом и спросила:
- Мама, скажи, почему ты плачешь?
Зейнаб не ответила. Вытерла концом чадры мокрые глаза и послала проклятие шайтану.
Физза повторила вопрос, и Зейнаб вынуждена была ответить:
- Ей-богу, детка, ничего не случилось, - сказала она,- Просто вспомнила твоего отца и всплакнула.
Физза не поверила объяснению матери и продолжала приставать с тем же вопросом. На этот раз Зейнаб сказала правду и снова залилась слезами:
- Как мне не плакать, дочка! Меня хотят выдать замуж. Не видела, как утром брат твой избил меня. Непременно, говорит, ты должна выйти за Худаяр-бека. Ну, как мне не плакать после этого?
- Ну, хорошо, мама! - сказала, немного подумав, Физза,- Почему бы тебе не выйти замуж? Ну, и выйди. Зачем не выходишь? Разве плохо выходить замуж? Fizzya aqlaya-aqlaya qyozlyarinin yashini silib, mat-mat anasinin uzyunya baxib axiri sorushdu:
"Ana, syan allah, niyya aqliyirsan?"
Zeynyab сavab vermyadi. Anсaq charshovunun uсu ilya qyozlyarinin yashini silib, lyanyat sheytana elyadi. Fizzya dyubarya sorushdu vya Zeynyab axiri layalaс qalib сavab verdi:
"Bala, vallah, hech zad yoxdu. Elya atan yadima dyushyubdyu, aqliyiram." Fizzya Zeynyabin syozyunya inanmayib, qenya sorushdu. Bu dyafya Zeynyab doqru сavab verdi; amma aqlaya-aqlaya сavab verdi:
"Bala, axi neсya aqlamiyim? Myani istiyirlyar zornan arya veryalyar. Qyordyun qardashin syahyar myani nya qyadyar dyoydyu? Deyir elya zornan qyaryak qedyasyan Xudayar byayya. Bala, myan neсya aqlamiyim?"
Fizzya bir qyadyar fikir elyayib qenya sorushdu:
"Yaxshi, ana, nya olu qedyandya? Qet da! Niyya qetmirsyan ki? Arya qetmyak pis zaddi?"
- Да зачем мне, детка, выходить замуж? Такие взрослые женщины замуж не выходят, девушки выходят замуж. На что мне замужество?
- Хорошо мама, но тётка Захра старше тебя, а ведь она вышла замуж?
Зейнаб не нашлась, что ответить.
В этот момент в дом вошли шестеро мужчин. Четырёх из них мы уже знаем. Это были Гасымали, Кербалай-Сабзали, Кербалай-Кафар и Велигулу. Двое остальных ещё не известные нам люди. Один из них - краснобородый мужчина лет сорока пяти, а то и пятидесяти, в чёрной папахе. Это глава селения Данабаш Кербалай-Исмаил. Другой мужчина, почти тех же лет, что и первый, с чёрной бородой, в чёрной потрепанной папахе, был одет в синий бязевый архалук и белые штаны. Это - приходский молла селения Данабаш, Молла-Мамедгулу.
При виде их Зейнаб встала и отошла в угол. Девочки подошли к матери и, прижавшись к ней, с недоумением и любопытством уставились на гостей.
"Bala, myanya nya olub arya qedim? Myan yekyalikdya arvadlar arya qetmyazlyar ki! Qizlar arya qedyarlyar. Myanya nya olub arya qedim?"
"Yaxshi, ana Zyahra bibim syandyan yekya arvaddi, bya niyya o, arya qetdi?" Zeynyab Fizzyanin bu sualina hech bir syoz tapmadi desin.
Bu heyndya evya alti shyaxs daxil oldu. Dyordyu bizim tanishlardandi: Qasimyali, Syabzyali, Kyarbyalayi Qafar vya Vyaliqulu. Amma ikisini tanimiriq. Bunlardan biri qirx besh, byalkya dya alli sindya, qirmizi saqqal, qara papaq bir kishidir. Bu, Danabash kyandinin qlavasi Kyarbyalayi Ismayildir. O biri dya elya bu sindya kyohnya qara papaq, qyadyak arxaliqli, aq tuman, qara saqqal kishidir. Bu da Danabash kyandinin prixod mollasi Molla Myahyammyadquludur.
Zeynyab bunlari qyorсyak qalxib chyakildi, durdu buсaqda. Qizlar da qedib soxuldular analarinin yanina vya tyayaссyublya qyozlyarini dikdilyar qonaqlara.
Тем временем гости расселись на паласе. Выше всех сел молла, справа от него Кербалай-Исмаил, слева - Кербалай-Кафар и Кербалай-Сабзали. Остальные двое - Велигулу и Гасымали - стали у дверей, прислонившись к стене.
Молла-Мамедгулу, Кербалай-Исмаил и Кербалай-Сабзали достали свои трубки и начали набивать их.
- Знаешь ли, сестра, в чем дело? - начал молла, закурив трубку.
- Знаешь, зачем мы пришли?
Зейнаб не ответила, и Молла-Мамедгулу продолжал:
- Мы пришли сюда дать тебе наставление...
- Да благословит аллах память твоего родителя, - быстро прервала его Зейнаб,- Если вы добрые наставники, прежде всего дайте наставление вот этому, что стоит у двери. Скажите ему, чтобы не мучил мать. Сегодня избил меня до полусмерти. Всё кости ноют.
- Хорошо, сестра! - сказал молла,- Зачем же ты доводишь до того, чтобы сын наказывал тебя за непослушание? Qonaqlar сyarqya ilya aylyashdilyar. Molla yuxari bashda, onun saq tyaryafindya Kyarbyalayi Ismayil, sol tyaryafindya Kyarbyalayi Qafar; Kyarbyalayi Syabzyali, Vyaliqulu vya Qasimyali divara dayanib, durmushdular ayaq ustya. Molla Myahyammyadqulu, Kyarbyalayi Ismayil vya Kyarbyalayi Syabzyali chubuqlarini chixardib bashladilar doldurmaqi. Molla chubuqunu alishdirib, uzyunyu tutdu Zeynyabya syamt: "Baсi, bilirsyan nya var? Bilirsyan biz nya myatlyabya qyalmishik?"
Zeynyab сavab vermyadi. Molla Myammyadqulu dyubarya bashladi:
"Biz bura ondan otryu qyalmishik ki, syanya nyasihyat elyayyak...."
Zeynyab alyustyu сavab verdi:
"Allah ryahmyat elyasin. Siz aqyar nyasihyat elyayyansiniz, avvyal, bax, o ayaq ustya durana nyasihyat eliyin ki, myani inсitmyasin. Bu qyun myani dyoymyakdyan oldyuryubdyu. Indi bu saat qabirqalarim aqriyir."
Molla qenya bashladi:
"Yaxshi, baсi, axi syan ishi o yerya niyya qyatirirsyan ki, oqlun syanya aq olsun?"
- А что я делаю плохого? - спросила Зейнаб.
- Ты нарушаешь шариат.
- Проклятие аллаха пусть падет на того, кто нарушает шариат! - с жаром проговорила Зейнаб.
- Проклятие, проклятие! - воскликнул молла.
- Чем же я нарушаю шариат?
- Ты нарушаешь шариат тем, что чинишь препятствия выполнению его заветов. Ты отказываешься исполнять брачные условия.
Зейнаб ничего не ответила, так как не поняла напыщенной речи моллы.
- Разве неведомо тебе, - продолжал тем временем молла, - что ты являешься законной супругой Худаяр-бека? Разве не дошла эта весть до слуха твоего?
- Ты говоришь, что я жена Худаяр-бека? - спросила Зейнаб,- А при ком я давала согласие быть его женой?
- При мне! - закричал тут Гасымали и ударил себя в грудь,- Разве не ты уполномочила меня вот при этих людях? Ты уполномочила меня! Как можно отказываться от этого?
"Niyya, myan neylyayiryam ki?"
"Syan shyariyatdyan chixirsan."
"SHyariyatdyan chixana allah lyanyat elyasin!"
"Lyanyat, lyanyat!"
"Myan niyya shyariyatdyan chixiram ki?"
Molla сavab verdi:
"Syan o syabyabya shyariyatdyan chixirsan ki, shyariyatin umuruna myumaniyat qatirsan. Istyamirsyan ki, shyarti myankuhyani amyalya qyatiryasyan.
Zeynyab сavab vermyadi; o syabyabya ki, molla dediyini asla basha dyushmyadi. Molla qenya bashladi:
"Myaqyar syan myafhum deyilsyan ki, indi Xudayar byayin zyovсeyi hyalalisan? Myaqyar bu syada syanin hush-qushuna tyabliq olunmuyub?"
Zeynyab сavab verdi:
"Yyani deyirsyan ki, myan Xudayar byayin arvadiyam? Yaxshi myan kimya Xudayar byayya qetmyak razichiliqini verdim ki, myan onun arvadi olum?" Qasimyali сyald alini sinyasinya vurub dedi:
"Bax, myanya vermisyan. Syan myaqyar myani vyakil elyamyadin bu kishilyarin oz yaninda? Syan myani vyakil elyadin. Bu yekya sheyi danmaq olar?"
Zeynyab bir ah chyakib dedi:
- Ну, что мне сказать, - проговорила со вздохом Зейнаб,- Пусть будет по-вашему.
- Прекрасно, - снова начал молла,- Теперь ты и при мне подтвердила, что сама уполномочила Гасымали. Что же теперь ты можешь возразить? Почему добровольно не переходишь в дом своего мужа. Ты хочешь, чтобы тебя повели насильно? С позором? Со скандалом?
Глава выбил пепел из трубки на землю и стал снова набивать её. Повернувшись к Зейнаб, он заговорил громко и повелительно:
-Эй, баба! Открой глаза и посмотри на меня как следует. Вчера я получил предписание от кази. Худаяр-бек пожаловался, что, дескать, моя жена бросила дом и ушла к себе. Не подчиняется, дескать, мужу. А кази написал мне. Если ты сама, по собственному желанию, добром не переселишься к своему мужу, я силой поволоку тебя и брошу туда. Будь уверена в этом и образумься...
Зейнаб молчала, девочки принялись плакать.
"Yaxshi, nya deyiryam ki, siz deyyan olsun."
Molla bashladi:
«Chox aсyab. Indi syan elya myanim oz yanimda iqrar elyadin ki, Qasimyalini syan ozyun vyakil elyamisyan. Pyas daxi syozyun nyadir?! Nya syabyabya qedib oz xahishinlya arinin evinya daxil olmursan? Deyirsyan qyaryak syani zornan aparalar? Byadnamliqnan aparalar? Ryusvaychiliqnan aparalar?"
Qlava chubuqun kyulyunyu yerya boshaldib, dyubarya bashladi doldurmaqi vya uzyunyu Zeynyabya sari chyondyarib, uсa syaslya vya qeyznak dedi:
"Bax, ay arvad, qyozyunyu ach, qyozyumyun ichinya bax. Qazi dyunyan myanya kaqiz yazib. Xudayar byay shikayyat eliyib ki, myanim ovryatim Zeynyab myanim evimi qoyub, qedib oz evindya olur; myanya itayat elyamir. Qazi myanya kaqiz yazib. Aqyar syan oz xahishinnyan qedib arinin evindya
oturmasan, syani it olyusyu kimi syuryudyub apartdirram! Lap yyaqin elya vya aqlini yiq bashina!" Zeynyab bir syoz demyadi. Amma qizlari hyar ikisi bashladilar aqlamaqi.
Опять пришёл черед говорить молле. Он повернулся лицом к Зейнаб и стал читать ей наставления:
- Да, сестра! Это нехорошо, аллаху не угодно, если ты и себя подвергаешь мукам, и детей заставляешь плакать. Не делай этого? Соберись с умом и молча пойди в дом твоего законного мужа. Теперь уже дело кончено, ты супруга Худаяр-бека. Теперь ты не имеешь никакого права отказываться. Если ты хочешь подчиняться шариату, то должна поступить так, как я говорю. Если ты считаешься со мной, то верь мне, если не считаешься, не верь. Это твоё дело. Если хочешь, чтобы тебя повели насильно, пускай ведут. Мне более нечего сказать.
Молла-Мамедгулу сунул трубку в кисет и, набив её табаком, достал оттуда. Затем протянул Кербалай-Исмаилу кусочек трута, зажёг его, и положив на табак в трубке, продолжал свою проповедь:
- Да, сестра моя! Ты должна понять, что теперь дело конченое и ты супруга Худаяр-бека. Nyovbya yetishdi mollaya. Molla uzyunyu Zeynyabya sari tutub, bashladi qenya nyasihyati:
"Yox, yox, baсi, allaha xosh qetmyaz. Syan nahaq yerya ozyunyu dya myashyaqqyatya myubtyala eliyirsyan, ushaqlarinin da uryaklyarinin sixilmaqina bais olursan. Yox, yox, belya elyamya. Aqlini yiq bashina vya dinmyaz-syoylyamyaz yiqish, qet otur arinin evindya. Yoxsa indi dyaxi ish qurtaribdi. Syan indi Xudayar byayin zyovсyasisyan. Syanin hech ixtiyarin yoxdu bu baryadya kyametinaliq elyayyasyan. Aqyar istiyirsyan ki, shyariyatya amyal eliyyasyan, ishin hyaqiqyati budur ki, myan deyiryam. Aqyar myanya etiqadin var, inan. Yoxsa etiqadin yoxdu, inanma. Ozyun bil. Aqyar istiyirsyan ki, syani syuryuyya-syuryuyya aparalar, qoy aparsinlar, dyaxi syozyum yoxdu."
Bu syozlyari deyib, Molla Myahyammyadqulu chubuqu uzatdi kisyanin ichinya vya doldurub chixardi vya Kyarbyalayi Ismayila syamt bir qov uzadib alishdirdi, qoydu chubuqun ustya vya bashladi nyasihyati:
"Yox, baсi aqlini yiq bashina. Indi syan qyoryursyan ki, ish lap qurtaribdi. Syan indi Xudayar byayin ovryatisyan. Шариат не даёт права жене сидеть у себя дома и не покоряться мужу. Подумай, что будет, если ты не подчинишься. Я напишу начальнику, что супруга такого-то, нарушив брачные обязательства, не подчиняется велениям шариата. Знаешь ли ты, что тогда будет? Начальник пришлет пристава. Свяжут тебя по рукам и по ногам и повезут в город, чтобы ты держала ответ перед властями. Зачем ты хочешь довести дело до того, чтобы тебя с позором везли в город? Увидит друг - огорчится, увидит недруг - возрадуется...
После этого опять начал глава:
- Ну, что скажешь? Не задерживай нас. Если идешь добром, иди. Если же нет, я поступлю, как знаю. Смотри ты у меня! Клянусь аллахом, после раскаиваться будешь!
Зейнаб, ничего не отвечая, застыла в том же положении. Молчание, говорят, знак согласия. Сидевшие именно так и поняли молчание Зейнаб и, поднявшись, собрались уходить. Shyariyat hech vyadya ovryatya o ixtiyar vermir ki, otursun oz evindya vya arinin syozyundyan chixsin. Syoz yox, syan qetmyazsyan, myan dya yazaram nyachyarnikya ki, filankyasin ovryati tyaсavyuz edib shyaraiti-zyovсiyyyani amyalya qyatirmir. Bilirsyan onda nya olar? Onda o olar ki, nyachyarnik pristavi qyondyaryar, syani qolu-qichi baqli qyondyaryarlyar shyahyarya ki, nyachyarnikya сavab veryasyan. Niyya syan ishi o yerya yetiryasyan ki, syani biabirchiliqnan aparalar shyahyarya, dost qyorya qyamqin ola, dyushmyan qyorya sevinya?"
Qlava bashladi:
"Indi nya deyirsyan, bizi myayattyal elyamya. Aqyar qedirsyan, oz xahishinlya qet; yoxsa qetmirsyan, myan bildiyimi eliyim. Vallahi, billahi qyozyunyu ach, qyozyumyun ichinya bax. Sonra peshman olarsan."
Zeynyab bir syoz demyayib, iryaliki halyatdya durmushdu ayaq ustya. Bir belya syozdyur ki, sakitlik -- razichiliq alamyatidir. Oturanlar da bir belya sheyi
basha dyushyub, durdular ayaqa ki, qetsinlyar.
Первым поднялся Кербалай-Исмаил и, помахав плеткой в сторону Зейнаб, сказал угрожающе:
- Эй, баба! Мы уходим. Даю тебе срок до вечера. Вечером пришлю Гасымали за ответом. Клянусь создателем, если начнешь кривляться, я не дам тебе житья в этом селе. Наконец, если ничего не поможет, я напишу начальнику, что такая-то женщина ушла от мужа и занялась дурными делами. Клянусь творцом, напишу.
Гости вышли. Велигулу остался и, тыча в сторону матери
указательным пальцем, пригрозил:
- Слушай, мать! Я говорю тебе прямо, если/ты ответишь Гасымали отказом, я сегодня же отделюсь от тебя и уйду к тестю, а через месяц справлю себе свадьбу и перестану звать тебя матерью. Вот моё последнее слово. Прощай!
Велигулу ушёл.
В скверном положении очутилась Зейнаб. Угроза Велигулу, что он отделится и не станет ходить домой, подействовала на неё больше всего.
Что было делать несчастной женщине? Как может семья обойтись без мужчины? Avvyal Kyarbyalayi Ismayil durdu vya qamchisini Zeynyabya syamt silkyalyayib, bu tyovr hyarbya-qadaqa kyasdi:
"Bax, ay arvad, indi biz qedirik. Axshama kimi syanya myohlyat veriryam. Axsham Qasimyalini qyondyaryaсyayyam ki, syandyan ya hya, ya yox сavabini alsin. And olsun o bizi yaradana, aqyar naz-qyamzya eliyyasyan, myan syani qoymaram ki, bu kyatdya bash dolandirasan. Axiri hech olmasa qyotyuryub nyachyarnikya yazaram ki, filan arvad arindyan kyusyub, qedib pis yola dyushyubdyu. And olsun o pyarvyardiqara ki, yazaram!"
Сyamisi chixdi eshiyya Vyaliquludan savay. Vyaliqulu da shyahadyat barmaqini anasinin ustya qovzayib dedi:
"Bax, ay ana, myan syanya deyiryam ki, Qasimyaliyya yox сavabi versyan, myan elya bu qyun ayrilib qedyaсyayyam qaynatamqildya qalaсaqam. Bir aydan da sonra ozyumya toy edib, dyaxi syanya ana demiyyaсyayyam. Vyassyalam. Indi hyalya xudafiz."
Vyaliqulu da chixdi.
Zeynyabin ishi chox pis yerya qyaldi dayandi. Hyar zad bir yana, Vyaliqulunun aсiq eliyib ayrilmaqi vya evya qyalmyamyayi bir yana. Yaziq ovryat nya elyasin? Myaqyar ev kishisiz otyushyar? Onda da bu сyur vilayyatdya.
Словом, муки эти - великие муки!
Зейнаб устала стоять в углу. Ноги ныли. Когда мужчины вышли, она присела, обняв изнемогавших от слез детей. Вскоре обе девочки уже сладко спали на коленях у матери.
Выплакав остаток слез, Зейнаб прислонилась головой к стене и отдалась своим мыслям.
Я не хотел бы рассказывать вам о горе Зейнаб, о её мыслях, о мучивших её сомнениях, о глубине её скорби. Я не хотел делать этого, боялся, как бы и вы не расплакались.
Но, ничего не поделаешь, я обязан исполнить свой долг.
Зейнаб находилась между двух огней. Один обжигал с этой, другой - с той стороны. Как ни старалась она каким-нибудь образом выскользнуть из огненного кольца, ей это не удавалось. Один из жегших её огней - необходимость выйти замуж за Худаяр-бека, другой - опасности, которые ждут Зейнаб, если она откажется. Qyaryaz, bu myusibyat byoyyuk myusibyatdi.
Zeynyab buсaqda ayaq ustya durmaqdan lap yoruldu. Qichlari aqrayib sizildayirdilar. Kishilyar chixan kimi qyaldi oturdu vya ushaqlarini aldi quсaqina. Binyava balalar aqlamaqdan lap yorulmushdular. Qizlarin ikisi Zeynyabin quсaqinda shirin yuxuladilar. Zeynyab bir qyadyar aqlayib, bashini dayadi divara vya сumdu fikrya.
Myan istyardim Zeynyabin indiki halini sizya myalum edim, onun dyardini syoylyayim, onun fikir-xyayalini, qyamini, qyussyasini vya qyalbinin
sixilmaqini achib byayana qyatirim: o сyahyatya istyamiryam ki, qorxuram sizi dya aqlamaq tuta. Amma nya elyamyak, myan qenya qyaryak borсumu
yada elyayim.
Zeynyab indi bu saat qalmishdi iki divarin arasinda: biri o tyaryafdyan sixirdi, biri dya bu tyaryafdyan. Nya qyadyar chalishirdi bu iki divarin arasindan bir tyovr ilya, bir fyann ilya chixib qachsin, asla myumkyun olmurdu. Bu divarlarin biri Xudayar byayya qetmyakdi, biri dya qetmyamyakdi.
Мысль о том, чтобы быть женой Худаяр-бека, огнем жгла Зейнаб, он был противен ей, как иным людям бывает противна, скажем, лягушка. Такому человеку невыносима мысль взять лягушку в руки, положить её к себе на грудь; так же ужасна, а то и ещё ужаснее для Зейнаб мысль смотреть на чудовищный нос и отвратительную рожу Худаяр-бека и называть его мужем.
А мысль не выходить замуж за Худаяр-бека тоже огнем жгла Зейнаб, пугала её. Какая нужна сила, чтобы выдержать весь этот натиск, эти страдания, позор, угрозы, чтобы выступить против всех: кази, начальника, моллы, главы, свидетелей, Велигулу, всех людей, решиться на борьбу с ними.
Этой силы не было и не могло быть не то что у Зейнаб, на даже у её бабушек и прабабушек.
Говоря по справедливости, что было делать Зейнаб?
С одной стороны, Велигулу отделится и уйдет. Как быть тогда с посевом? А скотина? Дом, двор, пашни, торговля?
Xudayar byayya qetmyak fikri Zeynyabi o сyahyatya divar kimi sixirdi ki, Zeynyab Xudayar byaydyan elya irqyanirdi, neсya ki, insan qurbaqadan irqyanyar. Pyas neсya ki, insana qurbaqani elya alib qoynuna qatmaq naqyuvara qyalyar, elya dya, byalkya bundan artiq, Zeynyabya Xudayar byayin iri burnuna vya kifir sifyatinya baxib, ona ar demyak naqyuvara vya naxosh qyoryunyurdyu.Xudayar byayya qetmyamyak fikri dya Zeynyabi o syabyabya divar kimi sixirdi ki, Zeynyabya, syozyun vazehi, artiсaq xof uz vermishdi. Hyunyar qyaryak bu quppultunun, bu aziyyyatin, bu ryusvaychiliqin, bu hyarbya-qadaqanin, qazinin, nyachyarnikin, mollanin, qlavanin, shahidlarin, сamaatin vya Vyaliqulunun qabaqina chixib tab elyasin vya kyallya-kyallyayya versin! Bu hyunyar nyainki Zeynyabin, byalkya onun babasinin da qyuvvyasindyan felya qyalmyazdi.
Yyani insafyan nya elyasin yaziq Zeynyab? Bir yandan Vyaliqulu ayrilib qoyub qedyaсyak. Как быть совсем этим?
Прибавьте к этому боязнь быть насильно увезенной в город, где ей придётся с позором держать ответ перед начальником. А то может быть ещё хуже. Вовсе не пошлют её в город. Зачем посылать её в город? Глава ведь имеет официальную бумагу от кази. Глава теперь полновластен над Зейнаб. Он может просто взвалить Зейнаб на спину Гасымали и перетащить в дом Худаяр-бека. И он сделает это. Непременно сделает. Сделает, во-первых, потому что это его обязанность. А во-вторых, всем известно, что глава женат на матери Худаяр-бека, значит Худаяр-бек приходится ему пасынком. Стало быть, он доведет всё до конца, доведет, во чтобы то ни стало.
Зейнаб - женщина с умом, она прекрасно всё это понимает.
"Что делать?" Целых два часа Зейнаб билась над этим вопросом, но так и не нашла ответа.
Отворилась дверь, и вошёл Гасымали. Pyas akin neсya olsun? Mallar neсya olsun? Ev-eshik, zyami, alver neсya olsun? Bir yandan shyahyarya qetmyak vya nyachyarnik yaninda biabirchiliqla сavab vermyak dyardi.
Ya xeyr, ola bilyar ki, qlava Zeynyabi hech shyahyarya dya qyondyarmyasin. Hazir qazi ona ryasmi izharnamya qyondyarib. Indi bu saat qlavanin kyulli ixtiyari var Zeynyabi versin Qasimyalinin dalina vya aparib salsin Xudayar byayin evinya. Qlava da, syoz yox, elyayyaсyak. Avvyala ondan otryu elyayyaсyak ki, bu ishlyar onun borсudur. Ikinсi dya ki, bizya myalumdur ki, qlava Xudayar byayin anasini siqya elyayibdi. Pyas Xudayar byay olur onun oqey oqlu. Pyas elyadya yyaqin qlava bu ishin ustyunya dyushyub. Hyar yolnan olmush olsa, bu ishi ashiraсaq. Zeynyab ozyu aqli kyam ovryat deyil, bunlarin hamisini chox yaxshi basha dyushyurdyu.
Iki saat tamam Zeynyab bu сyur xyayalata myashqul idi ki, qapi achildi. Qasimyali qirdi ichyari.
- Ну, что скажешь, сестра? Что мне передать главе? Согласна или нет?
Зейнаб была похожа на человека, который поставил перед собой сосуд с ядом и не знает, как быть - выпить или нет.
Не выпить - страдания и горе убьют.
Выпить - яд унесет в могилу.
"Всё равно пропадать", - решает человек и пьет отраву.
Согласиться выйти замуж за Худаяр-бека было для Зейнаб равносильно решению принять яд.
И когда Гасымали повторил свой вопрос, она собрала всё силы и, превозмогая отвращение, процедила сквозь зубы:
- Согласна...
ЭПИЛОГ
Минуло три года. Пошёл четвертый.
Был декабрьский полдень. Погода стояла хорошая. Несмотря на холодный ветерок, чувствовалось, как греет солнце.
Воспользовавшись погожим днем, крестьяне сидели на земле около своих домов и беседовали.
У сакли дяди Мамед-Гасана тоже сидела группа крестьян.
"Nya deyirsyan indi, baсi? Syozyun nyadi? Myan indi qedim qlavaya nya deyim? Razisan, ya yox?"
Indiki halinda Zeynyab byanzyayirdi bir elya shyaxsya, hansi ki, zyahyar shyushyasini qabaqina qoyub baxir vya bilmir nya elyasin: ichsin, ya yox? Ichmyasya dyard, qyussya vya qyam onu oldyuryaсyak, ichsya zyahyar oldyuryaсyak. "Pyas myaslyahyat budur ki, ichim" -- deyib shyushyani chyakir bashina.
Zeynyabya razichiliq сavabi vermyak zyahyar ichmyak myanzilyasindya idi. Elya ki, Qasimyali sualini bir dya tyakrar elyadi, Zeynyab hami qyuсyunyu yiqib vya uzyunyu qirishdirib сavab verdi:
"Raziyam."
XITAMYA**
Ahvalatdan uch il kechib, dyordyunсyu ilya ayaq qoyurdu. Qish fyasli idi. Kichik chillyanin chixmaqina on qyun qalirdi. Qyunorta vaxti idi. Hava xosh idi. Hyarchyand havada bir az sazaq var idi, amma qyunyun tyasiri bilinirdi. Hava xosh olmaq сyahyatya kyandlilyar divarlarin dibinya dyuzyulyub vya yanlarini yerya verib, myashqul idilyar syohbyatya. Myahyammyadhyasyan aminin daminin dalinda divarin dibindya uch-dyord kishi oturub danishirdilar.
В конце улицы показался незнакомый крестьянин, погонявший нескольких нагруженных ослов. Караван приблизился к сидевшим и хотел уже пройти, когда от группы крестьян отделился старик, бросился к ослам и, схватив одного из них, серого, со всех сторон стал внимательно разглядывать его морду.
Решив, что старик хочет купить осла, погонщик подбежал к ослам, остановил их посреди дороги и подошёл к старину, продолжавшему осматривать осла. Старик кружился вокруг осла, разглядывал его сзади, спереди, осмотрел морду, по/том ноги, пощупал даже хвост. Наконец открыл ему пасть и посмотрел зубы.
- Клянусь аллахом, второго такого осла не сыскать! - начал расхваливать осла погонщик,- И силы же у него. Посмотри, сколько я нагрузил на него. Целых семь пудов. Если думаешь купить, отдам недорого.
Старик ещё раз раскрыл пасть осла и, внимательно осмотрев её, поднял голову: Bu heyndya kyuchya ilya bir qyaribya kyandli qabaqinda besh-on yyuklyu eshshyak yolnan kechirdi. Eshshyaklyar yaviqlashdilar vya istyayirdilyar kechsinlyar, oturanlarin ichindya bir qoсa kishi qachib vya eshshyaklyarin ichinya ozyun soxub bir chal eshshyayin bashini qaytardi vya durdu diqqyatlya eshshyayin o uzyunya-bu uzyunya baxmaqa. Eshshyaklyarin sahibi albyat elya qyuman elyadi ki, qoсa kishi eshshyak almaq istyayir, qachdi qabaqa vya o biri eshshyaklyarin bashini "chochya" deyya-deyya qaytarib, saxladi yolun ortasinda vya qyaldi chal eshshyayin yanina. Qoсa kishi qah eshshyayin qabaqina kechir, qah dalina kechir, bashina baxir, qichlarina baxir, quyruquna baxir. Sonra da aqzini achdi, dishlyarinya baxdi. Eshshyak sahibi bashladi eshshyayi tyariflyamyayya:
"And olsun allaha belya eshshyak olmaz. Bu eshshyakdyan hyunyar askik deyil. Qyoryursyan nya qyadyar yyuk chatmisham. Dyuz yeddi pud yyukdyu. Aqyar almaq meylin olsa, syanya uсuz da veryaryam."
Qoсa kishi qenya eshshyayin aqzini ayirib, diqqyatlya aqzina baxandan sonra bashini qovzadi vya uzyunyu tutdu eshshyak sahibinya:
- Скажи-ка, племянничек, у кого ты купил его?
- На что тебе знать, дяденька, у кого купил. Если хочешь купить, продам, а нет, так не задерживай меня.
К ним подошли и остальные крестьяне, сидевшие у стены.
- Мешади-Орудж! - обратился старик к одному из них,- Посмотри-ка и ты этого осла. Я что-то сомневаюсь насчет него...
Погонщик, очевидно, почуял что-то неладное; услышав слова старика, он ударил осла по крупу и хотел увести его, но старик не отпустил.
Мешади-Орудж также внимательно оглядел осла со всех сторон и повернулся к старику.
- Дядя Мамед-Гасан, - сказал он, - я знаю, почему ты сомневаешься. Ты хочешь сказать, что это твой осёл.
Погонщик опять ударил осла, чтобы уйти с ним, но дядя Мамед-Гасан и Мешади-Орудж помешали ему.
Крестьяне, собравшись вокруг осла, осматривали его.
"Qardash oqlu, bu eshshyayi syan kimdyan almisan?"
«Ami, nya veсinya kimdyan almisham! Hyayya alaсaqsan, al, almayaсaqsan qoy qedim, myani avara elyamya."
Qoсa kishinin yoldashlari da bir zad basha dyushyub durub qyaldilyar yaviqa. Qoсa kishi uzyunyu onlarin birisinya tutub dedi:
"Myashyadi Oruс amoqlu, qyal bir syan dya bu eshshyayya bax. Bu eshshyak myani bir az shyakkya salir."
Qyoryukyur ki, eshshyak sahibi ozyu dya bir zad duydu chyunki qoсa kishi bu syozyu deyyan kimi eshshyayin dalina bir-iki dyayyanyak ilishdirib, istyadi eshshyayi syuryub qedya. Amma qoсa kishi qoymadi. Myashyadi Oruс da qoсa kishi kimi eshshyayi diqqyatlya vyaravyurd eylyayib, uzyunyu tutdu qoсa kishiyya: "Myahyammyadhyasyan ami, myan biliryam syanin shyakkya dyushmyayini. Syan eshshyayi oz eshshyayinya oxshadirsan."
Qenya eshshyak sahibi eshshyayya bir-iki dyayyanyak yendirib, istyadi syuryub qedya, Myahyammyadhyasyan ami vya Myashyadi Oruс qoymadilar. Qalan kyandlilyar dya yiqishdilar vya eshshyayi ahatya edib, baxirdilar eshshyayin o uzyunya-bu uzyunya. Myahyammyadhyasyan ami uzyunyu eshshyak sahibinya tutub dedi:
- Племянник, - снова обратился дядя Мамед-Гасан к погонщику, - заклинаю тебя двенадцатью имамами, скажи правду, у кого ты купил этого осла.
- Клянусь аллахом, дяденька, я купил его ровно пять лет назад у карабахца за одиннадцать рублей.
Около осла собралась уже толпа человек в пятьдесят, и каждый, знавший в свое время осла дяди Мамед-Гасана, подтвердил, что это тот самый осёл и есть.
Дядя Мамед-Гасан схватил погонщика за ворот и вывел его из толпы с тем, чтобы потащить к главе Кербалай-Исмаилу. Выйдя из толпы, дядя Мамед-Гасан крепко взял погонщика за кушак и хотел было вести его дальше, но в это время из узенького переулка показался Худаяр-бек в дорогой папахе, суконной чухе и белых штанах. В руке у него была прежняя кизиловая дубинка. Увидя столпившихся крестьян, он подошёл к ним. Дядя Мамед-Гасан рассказал о случившемся и просил рассудить его с погонщиком.
Худаяр-бек растолкал крестьян и, подойдя к ослу, внимательно осмотрел его со всех сторон. Он узнал осла.
"Qardash oqlu, syani and veriryam on iki imama doqrusunu de qyoryum bu eshshyayi kimdyan almisan?"
«Ami, and olsun allaha, myan bu eshshyayi indi dyuz besh ildi qarabaqlidan almisham on bir manata."
Bir az vaxtdan eshshyayin bashina byalkya alli adam сyam oldu. Hyar yetishyan -- ki, Myahyammyadhyasyan aminin ityan eshshyayini taniyirdi, -- tyasdiq elyadi ki bu eshshyak Myahyammyadhyasyan aminin oz eshshyayidir. Myahyammyadhyasyai ami yapishdi eshshyak sahibinin yaxasindan vya chyakya-chyakya chixardi adamlarin ichindyan ki aparsin qlavanin yanina. Qlava haman Kyarbyalayi Ismayil idi. Myahyammyadhyasyan alini eshshyakchinin qurshaqina salib chyakya-chyakya apardi. Bu heyndya Xudayar byayin bashinda shikarya papaq, aynindya mahut chuxa, aq tuman vya alindya zoqal aqaсi dyonqyadyan chixib vya сyamiyyyati qyoryub yaviqlashdi adamlarin ichinya. Myahyammyadhyasyan ahvalati naqil elyadi vya shikayyatini elyayyandyan sonra Xudayar byay adamlari aralayib, qyaldi eshshyayin yanina vya diqqyatlya o tyaryaf-bu tyaryafinya baxib eshshyayi tanidi.
- Да, - проговорил он, - это осёл дяди Мамед-Гасана.
Затем он повернулся к погонщику и строго спросил: Эй, где ты купил осла?
Погонщик сказал ему то же самое, что ответил дяде Мамед-Гасану. Худаяр-бек поднял дубинку и стал так лупить погонщика, что тот наконец не выдержал и, упав к ногам Худаяр-бека, стал умолять, чтобы он отпустил его душу на покаяние.
Вот каким образом был найден осёл дяди Мамед-Гасана.
Худаяр-бек приставил Гасымали к погонщику ослов, чтобы тот вывел его из села, а погонщику велел больше никогда не появляться в этих краях.
Благодаря Худаяр-бека, прославляя его добродетели, дядя Мамед-Гасан погнал осла к себе в хлев.
Но не покажется ли вам странным, что до сих пор не видно сына дяди Мамед-Гасана, Ахмеда? Сколько тут народа собралось, сколько тут шума было, но ни Ахмед не показался, ни жена дяди Мамед-Гасана не высунула голову из ворот, чтобы узнать причину этой суматохи.
"Byali, bu Myahyammyadhyasyan aminin eshshyayidir." -- Sonra uzyunyu eshshyakchiyya tutub sorushdu:
«Adya, bu eshshyayi syan hardan almisan?"
Eshshyakchi Myahyammyadhyasyan amiyya verdiyi сavabi Xudayar byayya dya verdi. Amma qyozyunya dyondyuyyum Xudayar byay dyayyanyayi qaldirdi qyoyya. Nya yemisyan, turshulu ash. Eshshyakchiyya bir aqaс, iki aqaс, uch aqaс.... Ta o qyadyar vurdu ki, yaziq kishi dyushdyu Xudayar byayin yaqlarina, bashladi yalvarmaqa ki, eshshyayi alsin, dyaxi onu dyoymyasin.
Bu сyur eshshyak tapildi.
Xudayar byay Qasimyalini qoshdu eshshyakchinin yaninda ki, aparib onu kyandin kanarindan otyursyun qiraqa vya byarkyan-byark eshshyakchiyya tapshirdi ki, bir dya buralara uzyu dyaymyasin.
Myahyammyadhyasyan ami Xudayar byayya dua eylyayya-eylyayya eshshyayi syurdyu vya aparib qatdi tyovlyasinya. Amma tyayaссyublyu shey budur ki, indiyya kimi Myahyammyadhyasyan aminin oqlu Ahmyad qyoryukmyur. Indiyya kimi bu qyadyar qishqiriqa bu qyadyar сyamiyyyat yiqishib, nya Ahmyad adamlarin ichinya qyaldi, nya dya Myahyammyadhyasyan aminin ovryati bashini qapidan eshiyya uzatdi ki, qyorsyun bu nya myaryakyadi.
Ахмед умер. Умерла и жена дяди Мамед-Гасана.
В прошлом году Ахмед заболел горлом и помер. После его смерти два месяца горевала по нём мать и тоже приказала долго жить. Дядя Мамед-Гасан каждый раз клянется, что в сына и жену его унесла тоска по ослу.
И вот теперь осёл отыскался.
Отдав осла дяде Мамед-Гасану, Худаяр-бек вышел из толпы и, пройдя по тому же узенькому переулку, вошёл в большие ворота.
Во дворе, в изодранном бязевом архалуке и поношенной серой папахе Велигулу выгребал лопатой навоз.
Пройдя мимо него, Худаяр-бек стал у ступеньки и громко позвал:
- Эй, Зиба, дай-ка мне кувшин с водой.
Дверь в комнату открылась. Хорошенькая девочка лет семи-восьми вынесла глиняный кувшин и, поставив его около Худаяр-бека, вернулась в комнату, дрожа всем телом.
Худаяр-бек стал совершать омовение перед молитвой.
Ahmyad dya olyubdyu, Myahyammyadhyasyan aminin ovryati dya olyubdyu. Ahmyadi bildir boqaz aqrisi tutub oldyu. Anasi onun iki ay qyussyasini eylyayib, axiri bir dyardya myubtyala oldu vya omryunyu baqishladi Myahyammyadhyasyan amiyya. Amma Myahyammyadhyasyan ami indiyyadyak and ichir ki, Ahmyadi dya, ovryatini dya eshshyayin dyardi oldyurdyu.
Qyaryaz, eshshyak tapildi.
Eshshyayi Myahyammyadhyasyan amiyya tapshirib, Xudayar byay adamlarin ichindyan chixdi vya qyaldiyi dar kyuchya ilya qedib, bir yekya darvazadan qirdi byoyyuk hyayyatya. Hyayyatin sol tyaryafindya Vyaliqulu aynindya сindir qyadyak arxaliq vya bashinda kyohnya boz papaq, kyuryaklya peyin syarirdi. Xudayar byay Vyaliqulunun yanindan dyuz kechdi vya saq syamtya syakinin yaninda durub chiqirdi:
"Ay qiz, Ziba, o lyuleyini bir qyatir myanya."
Ev qapisi achildi. Yeddi-syakkiz yashinda bir qyoychyak qiz ushaqi alindya lyuleyin eshiyya chixib, qyatirdi lyuleyini Xudayar byayin yanina qoyub, titryayya-titryayya qayitdi evya. Xudayar byay bashladi dyastyamazi.
Девочка нам знакома. Это Зиба, дочь Зейнаб.
Всякий, увидев её одежду, понял бы сразу, что она сирота.
Помимо крайней ветхости, одежда была ей не по росту. Видно было, что всё это с чужого плеча. Старая, вылинявшая юбка из дешевого ситца доходила ей до пят, хотя она должна была быть значительно короче; поношенный архалук из черного ластика, не в меру широкий и длинный, сидел на ней мешком; голова её была повязана старым черным платком; на ногах - большие мужские башмаки.
Покончив с омовением, Худаяр-бек вошёл в комнату. Эта была небольшая комната. У задней стены стоял кюрси - табурет, накрытый хорошим большим одеялом, поверх которого был постлан ещё новенький джеджим. Свет падал в комнату через два маленьких оконца, по-видимому, недавно пробитых в стене.
Bu qizi biz taniyiriq. Bu qiz Zeynyabin qizi Zibadir. Zibanin ust-bashina baxan kimi qyorsyanirdi ki, bu qiz yetim qizdi. Avvala budur ki, paltarlarinin hamisinin kyohnyaliyindyan bashqa, ozqya aynindyan chixma paltara oxshayirdi. Solmush qirmizi chitdyan dizlik Zibanin ayaqlarinin ustyunya dyushmyushdyu. Amma ozyunyunkyu olsa idi qyaryak qyodyak olaydi. Kyohnya qara laskirddyan arxaliq qen vya uzun olmaq сyahyatya hyamchinin ozqya arxaliqa oxshayirdi. Bashinda var idi kyohnya qara charqat, ayaqlarinda yekya kishi bashmaqi.
Xudayar byay dyastyamazi alib qirdi ichyari.
Xudayar byay qiryan bir xirda aq otaqdi. Yuxari bashda kyursyu qoyulubdu. Kyursyunyun ustya salinib ryaqbyatli yekya yorqan, yorqan ustyundyan ryaqbyatli сeсim. Otaqin ishiq qyalyan yeri iki xirda akushkadir. Akushkalar tyazya akushkaya oxshayirlar. В остальных трёх стенах было по паре ниш, в которых размещались маленькие сундучки, шкатулки, медная и фарфоровая посуда, разные узелки и связки одежды. В одной из ниш стоял кальян.
К стене слева было прислонено несколько больших круглых подносов. Пол был покрыт паласами и грубым деревенским ковром. На кюрси стоял самовар, под который была подложена медная тарелка. Самовар уже закипел, чай был заварен.
Словом, для деревни это была хорошо обставленная, нарядная комната.
В комнате за кюрси сидела молодая женщина лет четырнадцати-пятнадцати, не больше. О том, красива она или нет, ничего определенного сказать нельзя; она до того намазалась румянами и пудрой, выкрасила брови и подвела глаза сурьмой, что настоящее её лицо скрылось под этой косметикой.
Худаяр-бек прошел и сел также за кюрси. Молодая женщина придвинула к себе два стакана и начала мыть и перетирать их. Qalan uch divarin hyaryasindya iki taxcha; taxchalarda dyuzyulyub myuсryu, mis vya chini qab, boqcha. Bir taxchada var bir qyalyan. Sol syamtdyan divara iki-yuch mis myaсmyayi dayanibdi. Fyarshya salinib uch-dyord tikya palaz vya kobud kyand xyalchyasi. Kyursyunyun ustya nimchya vya ustya qoyulub samavar. Samavar tyazya dyamya qoyulubdu. Xulaseyi-kyalam, bu ev kyandya qyorya chox syaliqyali evdir. Xudayar byay otaqa qiryandya yuxari bashda kyursyuyya bir сavan ovryat oturmushdu. Bu ovryatin olar on dyord, on besh sinni, artiq olmaz. Bu ovryatin qyoychyakliyi vya chirkinliyi baryasindya hech bir syoz demyak olmaz. Syabyabi odur ki, bu ovryat indiki halyatdya uzyunya o qyadyar anlik, kirshan, rasix vya qyozlyarinya o qyadyar syurmya chyakib ki, asl suryati byazyaklyarin ichindya lap qizlyanibdi. Qyaryaz, bu сavan ovryat ozyunya kyandya layiq byazyak veribdi.
Xudayar byay kechdi oturdu kyursyunyun yuxari bashindan. Сavan ovryat kyursyunyun ustya qabaqina iki styakan qoyub, myashqul idi onlari yuyub dyastmallamaqa.
У входа стояла Зиба с завернутым в одеяльце ребенком. Ребенок плакал, и Зиба подпрыгивала на месте, чтобы успокоить его, при этом что-то мурлыкала себе под нос.
Молодая женщина налила чай и поставила один стакан перед Худаяр-беком, а другой перед собой. После этого она позвала Зибу и, взяв у неё ребенка, начала кормить грудью. Ребенок перестал плакать. Зиба отошла в сторону и, опустив руки, стала у стены.
Худаяр-бек придвинул к себе стакан и, привалившись спиной к постельному тюку, повернулся к Зибе.
- Скажи, девка, мать всё плачет?
- Плачет. Совсем ослепла от слез.
- Ха-ха-ха! - громко расхохотался Худаяр-бек,- Чего же она плачет? Вспомнила покойного мужа, Кербалай-Гейдара?
- Нет, - ответила девочка,- Не об отце плачет, о тебе плачет.
- Ха-ха-ха! Неужели так меня любит?
Qapidan qiryan yerdya, saq tyaryafdya durmushdu Ziba quсaqinda ushaq yorqanchasina byukyulmyush qiz ushaqi. Ushaq aqlayirdi. Ziba onu ovutmaqdan otryu atilib dyushyurdyu vya oz-yozyunya miqqildaya-miqqildaya ushaqin aqlamaqinin dyamini tuturdu.
Сavan ovryat bir styakan chay tyokyub, qoydu Xudayar byayin qabaqina, bir styakan tyokyub qoydu oz qabaqina; sonra Zibani chaqirib ushaqi aldi vya saldi dyoshyunya. Ushaq ovundu. Ziba chyakildi durdu kyanarda vya divara dayanib, allyarini saldi yanina.
Xudayar byay styakani chyakdi qabaqina vya dalini qenya yyukya tyakyya eylyayib, uzyunyu tutdu Zibaya.
"Qiz, anan qenya aqliyir?"
"Anam elya ha aqliyir. Aqlamaqdan qyozlyari lap tutulubdu."
Xudayar byay uсadan xa ... xa ... xa ... chyakib qenya dedi:
"Xa ... xa ... xa.... Niyya aqliyir? Ari Kyarbyalayi Heydyar yadina dyushyub?" Qiz сavab verdi:
"Yox, dadashimdan otryu aqlamir, syandyan otryu aqliyir." "Xa ... xa ... xa.... Myani yyani o qyadyar istiyir?"
- Нет, не потому плачет, что любит. Пускай, говорит, даст мне развод...
Не успела выговорить девочка эти слова, как Худаяр-бек вскочил, словно ужаленный, и бросился к девочке. Та повернулась к двери, чтобы убежать, но споткнулась о порог и упала. Худаяр-бек стал бить её кулаками по лицу и голове. Увидя, что у девочки из носа пошла кровь, Худаяр-бек остановился и позвал со двора Велигулу, чтобы тот отвел сестру домой, к матери. После этого он, бледный и задыхающийся, вернулся на свое место. Молодая женщина сидела молча и равнодушно наблюдала всю сцену.
Велигулу взял сестру за руку, и они оба отправились к себе домой.
Почему же Худаяр-бек вышел из себя?
Он вышел из себя, когда услышал слова Зибы: "Мать говорит, пускай даст мне развод".
Надобно подробнее рассказать об этом.
У Худаяр-бека Зейнаб прожила всего шесть с половиной месяцев и за это время перенесла столько мучений, сколько хватило бы на десяток лет.
"Yox istyamyakdyan otryu aqlamir. Deyir myani boshasin."
Qiz bu syozyu deyyan kimi quya ki, Xudayar byayi bir ilan sanсdi. Xudayar byay сyald ayaqa durub, hyuсum chyakdi Zibanin ustya. Qiz ovdyan chixib qachan vaxtda ayaqi ilishdi astanaya, uzyu ustya dyaydi yerya. Xudayar byay yetishdi. Zibanin bashina-qyozyunya bir-iki yumruq vurub, baxdi qyordyu ki, qizin burnundan qan qyalir. Hyayyatdyan Vyaliqulunu chaqirdi ki, baсisini qyotyuryub aparsin evlyarinya vya ozyu dya tyoyshyuyya-tyoyshyuyya, ryanq-ruhu qachmish qyaldi oturdu yerinya.
Сavan ovryat oturduqu yerdya oturub, dinmyaz-syoylyamyaz vaqeyayya tamasha elyayirdi. Vyaliqulu yapishdi Zibanin alindyan vya hyar ikisi uz
qoydular evlyarinya syamt.
Xudayar byay bu syozdyan otryu hal-tyabdyan chixdi; Xudayar byay hyamin dyaqiqya hal-tyabdyan chixdi ki, Ziba dedi:"Anam deyir myani boshasin. Lazimdir ahvalati tyafsilyan naqil elyamyak."
* * * * *
Zeynyab Xudayar byayin evindya alti ay yarim qaldi. Vya bu alti ay yarimin arzindya Zeynyabin anadan amdiyi syud burnunun dyaliklyarindyan qyalib tyokyuldyu.
Худаяр-бек без конца истязал и изводил её. Это был на редкость сметливый человек. Мучая её, Худаяр-бек добивался одной-единственной цели - стать хозяином всего имущества Зейнаб и её детей, после чего он мог отпустить их на всё четыре стороны.
Зейнаб с самого начала догадывалась об этом, но, как ни издевался над ней Худаяр-бек, как ни бранил, как ни избивал, она стойко переносила всё страдания и не соглашалась на его требования.
В конце концов дело дошло до того, что Худаяр-бек раздел Зейнаб и, заперев в темной конуре, держал её там голодной до тех пор, пока женщина не сдалась.
Камень сожми - и тот станет мягче.
Смягчилась и Зейнаб.
Она согласилась удовлетворить всё до единого требования Худаяр-бека, но при одном непременном условии, чтобы, завладев всем, что принадлежало Зейнаб и её детям, Худаяр-бек дал ей развод и освободил её. Худаяр-бек согласился и по настоянию Зейнаб даже поклялся на Коране. Zeynyabi inсitmyaklikdya onun tyak birсya myarami var idi, Xudayar byayin qyasdi Zeynyabin vya syaqirlyarin var-yoxuna, puluna
vya myulkyunya sahib olub, Zeynyabi chyolya otyurmyak idi. Zeynyab ozyu bunu choxdan basha dyushmyushdyu. Amma nya qyadyar Xudayar byay onu bu ***susda inсidib dara qisnayirdi, dyoyyurdyu, syoyyurdyu, amma Zeynyab hyar bir aziyyyatya tablashib, Xudayar byayin tyakliflyarinya abyadyan razi olmurdu.
Axiri ish o yerya chatdi ki, Xudayar byay Zeynyabi soyundurdu vya bir qaranliq dama qatib onu aс vya susuz saxladi ki, byalkya yumshala. Amma dashi da bu tyovr sixsan yumshalar. Zeynyab axiri yumshaldi. Xudayar byayin nya qyadyar ki, arzusu var idi, hamisi byaravyurdya oldu.
Amma Zeynyab dya bu amrya bir shyartlya razi oldu. Shyart bu oldu ki, Xudayar byay pullara sahib olan kimi, Zeynyabi boshasin. Xudayar byay razi oldu. Zeynyab dyaxi arxayin olmaqdan otryu Xudayar byayi qurana and verdi. Xudayar byay alini qurana basib and ichdi.
Свои наличные деньги Зейнаб частью закопала в землю, а частью отдала на хранение другим. Всё эти деньги она отдала теперь Худаяр-беку. Кроме денег, Худаяр-бек получил ещё массу всякого добра: золото, серебро, платья, ковры, медную посуду и другие вещи.
Короче говоря, Зейнаб постепенно перенесла в дом Худаяр-бека всё, что было накоплено и оставлено покойным Кербалай-Гейдаром. Велигулу ни во что не вмешивался, всё время твердя:
- Будь что будет, лишь бы моя невеста была здорова!
Он не только не препятствовал всему этому, но даже поддерживал Худаяр-бека.
Когда наконец Худаяр-бек завладел всем, что принадлежало Зейнаб, её дочерям и Велигулу, бедная женщина ушла от Худаяр-бека и поселилась в своём доме, где, правда, ничего не осталось, кроме пары старых циновок. Однако Зейнаб казалось, что ангелы вытащили её из ада и водворили в рай. Когда Зейнаб оставила дом Худаяр-бека, всё решили, что она получила развод.
O pullar ki, Zeynyabin ixtiyarinda idi, byazisini Zeynyab yerya quyuluyub qizlyatmishdi, byazisi ozqyadya idi. Bunlarin hamisi yetishdi Xudayar byayin tyahvilinya. Vya bundan alavya Xudayar byayya qenya chox zad yetishdi: qizil, qyumyush, paltar, fyarsh, mis qab-qashiq vya bu сyur sheylyar.
***laseyi-kyalam, Zeynyab myururnan ari Kyarbyalayi Heydyarin evini dashiyib, tyokdyu Xudayar byayin evinya. Vyaliqulunun bu baryadya hech bir syozyu yox idi. Vyaliqulu deyirdi ki, hyar nya olur-olsun anсaq onun yari syalamyat olsun. Vyaliqulu nyainki bu ishlyarya mane olmurdu, byalkya hyalya Xudayar byayya kyomyaklik verirdi.
Xudayar byay Zeynyabin, syaqirlyarin vya Vyaliqulunun dyovlyatinya malik olan kimi, Zeynyab axiri arzusuna yetishdi; yyani Xudayar byayin evindyan yiqishib qyaldi oz evinya.
Hyarchyand indi Zeynyabin evindya iki hyasirdyan bashqa bir sheyi yox idi; amma Zeynyab elya bildi onu myalaikyalyar сyahyannyamdyan chixardib behishtya daxil elyadilyar.
Zeynyab Xudayar byaydyan ayrilan kimi xalq elya bildi ki, Zeynyabi Xudayar byay boshayibdir. Так думали и сама Зейнаб, и Велигулу, но они ошибались. Худаяр-бек не давал и никогда не дал бы ей развода.
О причине этого расскажем несколькими строками ниже.
После того как Зейнаб вернулась к себе, положение её стало ещё тяжелее.
С наступлением весны Худаяр-бек вспахал бывшие её земли, Затем собрал с них урожай, помолол и засыпал в свой амбар, как если бы получил это в наследство от своего отца.
Зейнаб с детьми осталась раздетая и голодная, без всякой поддержки. Вскоре умерла её дочь Физза. Страдания Зейнаб стали ещё сильнее. Кто может утверждать, что бедная девочка умерла не от голода? Наконец Худаяр-бек сжалился над несчастной женщиной и, чтобы хоть немного облегчить положение Зейнаб, взял к себе Велигулу батраком, а Зибу служанкой. Он назначил им такую плату, чтобы Зейнаб не умерла голодной смертью. Nyainki xalq, byalkya Zeynyab ozyu dya, Vyaliqulu da, qyaryaz, hami Zeynyabi boshanmish bilirdi. Amma Zeynyabi Xudayar byay boshamamishdi vya abyadyan boshamazdi. Syabyabini indi uch-dyord syatirdyan sonra arz edyarik.
Amma syoz burasindadir ki, indi Zeynyabin ishi dyaxi pis yerya qyalib chatdi. Bahar achilan kimi Xudayar byay zyamilyarya сyut qyondyarib bashladi syurdyurmyayi. Akilmish zyamilyari ozyu oz mali kimi bichirdi, dyoyyurdyu vya myadaxili oz babasindan qalan mali kimi qyatirib tyokyurdyu evinya. Zeynyab qaldi aс-chilpaq vya sahibsiz. Bu ovqat Fizzya qizi oldyu. Zeynyabin dyardi dyaxi dya artdi. Kim bilsin, byalkya yaziq qiz aсindan oldyu?! Axiri Xudayar byayin yaziq ovryatya bir az ryahmi qyaldi. Vyaliqulunu ozyunya сyutсyu, Zibani qarabash tutdu ki, Zeynyabin ishi bir az yyunqyullyashsin. Vyaliquluya vya Zibaya Xudayar byay o qyadyar iсryat tyayin elyadi ki, Zeynyab aсindan olmyasin. Xudayar byay iki syabyabdyan otryu Zeynyabi boshamadi vya boshamazdi. Xeyr, boshamazdi.
Худаяр-бек не дал и не решился бы дать Зейнаб развода по двум причинам. Худаяр-бек очень расчетливый человек.
Он не дал бы Зейнаб развода, во-первых, потому, что Зейнаб была ещё не так стара, чтобы он хотел вовсе от неё отказаться. Ведь если бы Зейнаб хоть немного любила Худаяр-бека, он и не удалил бы её из своего дома. Надо быть справедливым, Зейнаб сама виновата в том, что Худаяр-бек отстранил её от себя. Ведь с того дня, как она поселилась в доме Худаяр-бека, ни разу, ну, ни единого разу она не улыбнулась.
Во-вторых, Худаяр-бек не дал бы Зейнаб развода потому, что боялся, как бы кто-нибудь другой не женился на ней и не стал требовать у Худаяр-бека имущество детей.
По этой второй причине каждый раз, когда речь заходила о разводе, Худаяр-бек приходил в бешенство. Кто бы ни заговорил при нём о разводе, должен был получить свою долю побоев.
Вот почему он избил до крови Зибу и прогнал её. Xudayar byay chox aqillidi. Avvala ondan otryu boshamazdi ki, hyalya Zeynyabin vaxti lap kechmyamishdi ki, Xudayar byay ondan al uzya idi. Aqyar Zeynyabin Xudayar byayya bir tikya myahyabbyati olaydi, Xudayar byay onu evindyan kyanar elyamyazdi. Qyaryak insafnan danishmaq, Zeynyabin kyanar olmaqliqina Zeynyab ozyu bais oldu. Ondan otryu ki, Xudayar byayin evinya qyalyandyan, Zeynyabin uzyu asla, qyatiyyyan qyulmyadi. Ikinсisi o syabyabya Xudayar byay Zeynyabi boshamazdi ki, qorxurdu shyarir adamlarin birisi Zeynyabi ala vya bashlaya Xudayar byaydyan syaqirlyarin mal-myulkyunyu iddia elyayya. Bu ikinсi
syabyabya qyorya boshamaq ortaliqa qyalyandya Xudayar byay az qalirdi dyali-divanya olsun. Hyar kyas onun yaninda boshamaq syohbyati salsaydi,
qyaryak doyunсa kyotyak yeyyaydi.
Pyas Zibani Xudayar byay bu syabyab qovladi vya dyoyyub burnunu qanatdi.
Спустя два месяца после того, как Зейнаб переселилась в свой дом, у Худаяр-бека умерла первая жена, и новая жена стала ему просто необходима.
Худаяр-бек уже давно заглядывался тайком на сестру Гасымали, подумывая о женитьбе на ней. Гасымали согласился, но с условием, чтобы Худаяр-бек выдал за него свою дочь.
Худаяр-бек с готовностью принял это условие.
Велигулу пытался было возражать, горевал, плакал, но из страха перед Худаяр-беком не посмел открыто выступить против. Через некоторое время обида забылась, и Велигулу сам понял, что для него важнее всего думать о куске хлеба, а жениться батраку ни к чему.
И так, эта молодая напудренная, нарумяненная женщина, сидевшая за кюрси, и есть сестра Гасымали и новая жена Худаяр-бека. Три месяца тому назад она родила дочь. Назвали её Хошгедем. Это тот самый ребенок, который плакал на руках у Зибы и которого она нянчила.
Zeynyab Xudayar byayin evindyan qedyandyan iki ay sonra ovryati oldyu vya Xudayar byayya evlyanmyak lap vaсib oldu. Xudayar byay choxdan Qasimyalinin baсisini qyozalti elyamishdi. Myuxtyasyar, Qasimyali bu shyartlya razi oldu ki, Xudayar byay dya oz qizini versin Qasimyaliyya. Xudayar
byay xoshhalliqnan razi oldu.
Avv;l Vyaliqulu chox atilib dyushdyu, aqladi sizladi, bir az qyussya elyadi. Amma Xudayar byayin qorxusundan ahvalini asla byuruzya vermyadi. Bir az kechdi, hyar bir shey yaddan chixdi. Sonra Vyaliqulu ozyu dya basha dyushdyu ki, ona hyalya hamisindan vaсib chyoryak qazanmaqdir.
Pyas indi kyursyunyun bashinda oturan annikli-kirshanli сavan ovryat Qasimyalinin baсisi vya Xudayar byayin tyazya ovryatidir. Indi uch aydir bu ovryatdyan Xudayar byayin bir qizi olubdu. Adini qoyublar Xoshqyadyam. Haman qiz Zibanin quсaqinda aqlayan ushaqdi.
Велигулу и плачущая Зиба пришли к себе домой. Зейнаб сидела в той самой комнате, которую мы уже з-наем и в которой ничего теперь не осталось; она сидела на ветхом куске паласа и, обняв колени, смотрела в потолок, как бы считая балки. Одежда её вполне соответствовала её положению, то есть вся состояла из лохмотьев. И лицо у неё потеряло былую привлекательность. За эти годы она порядком состарилась.
Зиба с плачем вошла в комнату. За ней шел Велигулу. Зейнаб встревоженно вскочила и, стремительно подбежав к двери, спросила, почему она плачет.
Велигулу рассказал. Не переставая плакать, Зиба прижалась к матери. В комнате было темно, поэтому крови на лице девочки не было видно. Велигулу только сейчас вспомнил, что Зиба может вымазать мать кровью, и сказал матери:
- Мама, у Зибы кровь из носу шла. Смотря, запачкает
тебя.
Обнимая Зибу, Зейнаб почувствовала, что платье её влажно, но подумала, что это от слез.
- Мама, ведь Зиба всю тебя кровью вымазала! - повторил Велигулу.
Зейнаб ничего не ответила.
Велигулу вышел. Скоро стемнеет, а надо ещё напоить скотину. Опоздай он, Худаяр-бек поднимет скандал.
Поплакав немного, Зиба уснула на руках у матери.
Vyaliqulu vya Ziba aqlaya-aqlaya qyaldilyar evlyarinya. Zeynyab haman biz qyordyuyyumyuz evdya -- ki, indi hech bir shey qalmayibdi, --kyohnya palaz ustya oturub dizlyarini quсaqlayib, qyozlyarini dikmishdi syaqfya; quya ki, pyardilyari sayir. Zeynyabin libasi lap halina myuvafiq qyalirdi; yyani lap myundyar idi. Sifyati dya biz qyordyuyyumyuz sifyat deyil. Bu dyord ilin arzindya lap qoсalibdir. Ziba aqlaya-aqlaya qirdi ichyari. Vyaliqulu onun dalinсa. Zeynyab сyald vya hyovlnak durub qaldi qizinin qabaqina vya ahvalati sorushdu. Vyaliqulu naqil elyadi. Ziba aqlaya-aqlaya qirdi anasinin quсaqina. Ev qaranliq olmaq сyahyatya Zibanin burnunun qani sechilmirdi. Vyaliqulunun anсaq indi yadina dyushdyu ki, Ziba anasinin ust-bashini qana batiraсaq; uzyunyu tutdu Zeynyabya: "Ana, Zibanin burnu qaniyibdi, qoyma syurtsyun ustyunya."
Zeynyab Zibani quсaqlayanda qyordyu ki, qizinin ust-bashiyashdi. Amma elya xyayal elyadi ki, qyoz yashidir. Vyaliqulu bir dya xyabyardarliq elyadi:
"Ana, axi Ziba syani buladi qana."
Zeynyab сavab vermyadi. Vyaliqulu chixdi eshiyya. Chyunki axshama az qalirdi qyaryak qedib mallari suvara idi; yubansa Xudayar byay myaryakya qalxizar. Ziba anasinin quсaqinda bir az aqlayib yuxuladi.