- Нюра, ты где? Иди сюда.
- Здесь я. Ты, что орёшь, что случилось? – из кухни вышла тёща.
- Слушай, ты в опере была, когда ни будь?
- Какой ещё опере, ты что бредишь, или нажрался уже?
- Да есть маненько, но это не главное, а главное то, что мы идём в субботу в клуб слушать оперу, там же поют, и говорят здорово. Послушаем, как белые люди.
- Откуда она тут взялась?
- А из Пермского театру приехала, на работе разъяснили, что они культуру в народ двигают. Понимаешь, а народ этот, не хочет выходной свой портить, стали отказываться, дак нас предупредили, что кто не пойдёт, у того могут возникнуть неприятности на работе. При том, билеты-то бесплатно, бери сколь хочешь. Я побоялся, что могут пересадить на старую машину, вот и взял, а ж четыре билета, можа Люська с Мишкой пойдут.
- А, что за опера?
- Да хрен её знает, мужики говорят про бабу какую-то, испанскую. Она так и называется.
- Кармен, наверное, помнишь её портрет раньше всё на духа красовался?
- Помню, духи, - крепкие зараза были. Умели же раньше делать.
- Давай сюда билеты, схожу завтра к ним, может и пойдут, они ведь тоже оперу не видели, да что мы тут видели в этой дыре. Она взяла билеты, тщательно разгладила их рукой, потом почему-то посмотрела на свет, как проверяют деньги, и положила под клеёнку на столе.
Субботний вечер. У клуба, модно одетая толпа народа. Шум, весёлые разговоры, как будто люди долго не видались, и вот теперь рады видеть друг друга, хотя весь день вместе работали. Михаил заметил и своих коллег по работе. У них то же, председатель завкома, бегала по цехам, предлагая билеты на оперу, но тёща опередила её, всучив билеты жене. Вот и они. Тёща медленно подплывала к ним, подчеркивая важность события, тесть мелко семенил за ней, в хромовых сапогах, с брюками на выпуск. Раздался звонок, приглашая всех занимать свои места.
- Слушай, - обратился шёпотом тесть к Михаилу, - а чё буфета нет?
- Да его тут никогда и не было.
- Я так и знал, - с выдохом произнёс тесть, и притом загадочно улыбнулся.
В зале на мгновение установилась тишина, за тем медленно поплыла музыка, заполняя всё пространство зала.
- Пойдём по курим, наклоняясь к Михаилу, зашептал тесть. Тёща толкнула его локтем.
- Сиди, слушай, увертюра идёт. Она успела заглянуть в программку.
- Где, не понял он?
- На сцене, дикарь.
- Ну, а я тут при чём, пусть идёт, и я пойду. Наклонившись, он выскочил из зала. Оглянувшись вокруг, он направился в сторону туалета. Он нисколько не удивился, увидев толпу мужиков, топтавшихся у туалета, как у буфета. Обведя их взглядом, он нашёл того, кого искал. Шофер-сменщик по такси, стоял в углу, и жадно курил.
- Петро, ты давно вышел, - спросил у него тесть.
- Да я совсем не заходил, чё я там не видел. Бабу отправил и сюда.
- А, что туалет занят?
- Да, но сейчас выйдут, и наша очередь. Кабинка туалета с трудом вмещала двух человек.
- Не могли что ли туалет по шире сделать, на всём экономят, - ворчал тесть.
- Да, и столик поставить бы не мешало, - съязвил Петро.
- Ладно, юморист, давай, где она у тебя?
- А вот она, из рукава костюма выкатилась бутылка водки. Тесть ловко подхватил её, и припал зубами к горлышку, стараясь снять алюминиевою пробку. Пробка отлетела, оставив на губе царапину.
- Ну, чё сразу пополам, а то там мужики ждут? - спросил тесть.
- Давай, за Кармен, - махнул рукой Петро. Отхлебнув пол бутылки, тесть рукой протёр губы, размазывая кровь от царапины и произнёс: - «Ну вот, пусть теперь она поёт».
Пробравшись, в темноте на своё место, он толкнул тёщу в бок:
- Ну, что она пришла?
- Кто? – шёпотом спросила тёща.
- Ну эта, как её, увертюра.
- Пришла, пришла, - не желая с ним разговаривать пробурчала тёща: - «Слушай, давай, вон Кармен поёт». На сцене ярко накрашенная тётка, лет эдак шестидесяти пела что-то про любовь. Вокруг неё, изображая любовника, крутился молодой половозрелый самец.
- Нет, в туалете было интересней, - подумал тесть и закрыл глаза.