Возрождение. Детство. Дубль один

Вадим Данилевский
                Гл.4

Продолжение. Третью главу см.: http://www.proza.ru/2015/01/04/367



               
Первое, что запомнил в своей жизни Эдуард Локаев, это бело-голубые лучи прожекторов, шарящие по темному небу, время от времени взрывающемуся разноцветными букетами фейерверков и всеобщее ликование. В памяти это событие останется связанным с Днем победы над фашистской Германией.

Потом эпизоды из далекого прошлого пошли чередой.

Послевоенная Литва. Детский сад в городе Клайпеда. Невкусная еда, противный рыбий жир, пугающие уколы и прививки.

Ночные страхи, вызванные рассказами мамы о зверствах “Лесных братьев” – недобитых литовских бандитах, приспешников немецких фашистов. 

Выезд детского сада в лес с родителями. Сбор грибов. Потом обед на природе. Грибной суп, как говорят повара, из грибов, собранных только что самими детьми, и, поэтому, он кажется особенно вкусным.

Круглосуточный детский сад на взморье. Песочные дюны, сосны.

Приезд мамы, по которой Эдик страшно тосковал.

Бетонный мол-волнорез, стоя на котором они наблюдали, как об него со страшным грохотом разбиваются волны.

Купание в море. Он еще не умеет плавать самостоятельно, но уже умеет держаться на воде, используя для опоры мамины плечи, и они, к Эдькиному восторгу, смело заплывают туда, где волны уже не сворачиваются пенной улиткой, а мягко накатываются пологими холмами, мерно качая их под оранжево-синим куполом неба.

Фильмы "Золушка " и "Бэмби", который его очаровывает.

Вкусный запах маринада при засолке грибов, наполняющий всю квартиру, в которой они дружно живут с бабушкой Ниной и одинокой женщиной без мужа, но с ребенком (девочкой младше его). Ужин с вареной картошкой,  солеными грибами и чаем с сахарином.

Бабушка спрашивает: – Эдик, ты будешь чай с таком или сахарином? Зная что такое сахарин, но не зная что такое “так”, надеясь, что это что-то вкусненькое, он говорит “с таком”, и обижается, когда после долгих поисков “така”, он его не находит и понимает, что над ним пошутили. 

Переезд в Белоруссия в город Брест. Маленькая комнатка, в которой они с мамой живут. Приемник Минск с зеленым глазком. Грустная песня о кисете погибшего бойца, которая трогает до слез.

Поездка зимой в белорусскую деревню к каким-то дальним бабушкиным родственникам. Езда на дровнях с лошадью. Ощущение полета. Вокруг дремучие леса. Вой волков. Страх перед ними.

Выпечка ржаного хлеба на капустных листах в огромной русской печи. Помывка в той же печи. Рассказы про нечистую силу, переворачивающую горшки перед чей-то смертью. Девочка Дуня. Смутное волнение от ее близости. Вечеринка с танцами ряженых. Кто-то, ряженный козлом, с рогами и в вывернутом тулупе, танцует, а потом, кем-то подстреленный (из палки), падает ничком. К нему  в зад приставляют ту же палку  и, якобы, через нее надувают. Он вскакивает и убегает.

Возвращение в Брест. Детский круглосуточный сад вблизи реки Мухавец. Игровая комната с большим деревянным паровозом, для которого, чтобы тот ездил, он из разноцветных цилиндриков строит дорогу.  Вечерние просмотры диафильмов перед сном. Радость, когда диафильм цветной. Тоска по маме.

Счастье, когда  вернулся отец из Австрии, куда после победы была направлена его часть в составе оккупационных войск. Эдик его совсем забыл. А он красивый, сильный, и добрый. Офицер, капитан, вся грудь в орденах.

Поездка с родителями в Москву.

Путешествие в купейном вагоне. Уют, создаваемый оконными занавесками и лампой с желтым абажуром на столике.

Метро. Незабываемый, гул тормозящих и набирающих скорость поездов. Гостиница в высотке. Мавзолей. Сосиски. Воздушный шарик, ускользнувший из рук в вестибюле.

И снова Белоруссия. Военные лагеря в лесах под Брестом, где семья живет среди соснового бора в маленьком домике, который за несколько дней построил отец со своими солдатами.

Отец показывает свою истребительную батарею противотанковых пушек, которой в то время командовал. Рассказывает, что артиллеристы не имеют права покидать позицию, если в строю хоть одна пушка. Про противотанковых артиллеристов говорили: “Ствол длинный – жизнь короткая”.

Следы войны. Разбитая техника на полях и каких-то железнодорожных путях. Разрисованный под какого-то хищника, хотя и подбитый, но страшный немецкий танк.

Сделанный отцом  лук, из которого он стреляет стрелой с наконечником из стальной оболочки от пули. С таким наконечником стрела летит, не виляя, очень далеко.

Вскоре стрела потерялась, и тогда он тоже решает сделать такой наконечник.

Найдя пулю и, чтобы выплавить из нее свинец, Эдик помещает ее в горящую печку. Немного подождав, он решает посмотреть на процесс и хочет приоткрыть дверцу. В этот момент раздается взрыв, т.к. пуля оказалась разрывной. Глаза остались чудом целыми, хотя и запорошенными золой из поддувала. Видимо повезло, что он не успел открыть дверцу. Мама сказала, что ему помог ангел-хранитель.

Снова поезд и уютное купе. Они переезжают в Ленинград, куда отца направляют на учебу в ВОАШ – Высшую офицерскую артиллерийскую школу.

Квартиру они сняли на Моховой улице, в пяти минутах ходьбы до бывшего Арсенала, в здании которого (Литейный, д.3), размещалась ВОАШ (в последствии ЦАОК – Центральные артиллерийские офицерские курсы). Удивительно, что через много лет (в 60-х) Эдуард тоже будет учиться в этом здании, где будут располагаться инженерные факультеты Артиллерийской академии.

Школа, в которую определили Эдика, тоже на Моховой, недалеко от дома. Рядом здание Театра юного зрителя, в котором вскоре он посмотрел спектакль “Двенадцать месяцев”. Театр поразил крутым амфитеатром зрительного зала и вращающейся сценой.

К театру Эдик приобщился еще в Бресте, когда  родители  взяли его на постановку “Вий”. Вот когда он впервые испытал страх! Да и не только он. Взрослые потом признавались, что тоже испытали шок, когда гроб с панночкой начал летать над сценой, грозя вылететь в зал...

Кроме ТЮЗа в Ленинграде вспомнился еще театр кукол и театр музыкальной комедии, в фойе которого летали настоящие ласточки, и был сооружен грот с небольшим водопадом.

В груди теплой волной прокатилась благодарность родителям, старавшимся приобщить сына к культурным ценностям северной Пальмиры.

Эрмитаж, Исаакиевский и Казанские соборы, Военно-Морской и Артиллерийский музеи, Инженерный замок, Летний сад с его дворцом,  Петропавловская крепость с ее собором и казематами. Крейсер Аврора. Поездки в Павловск и в Петергоф, куда они однажды поплыли на теплоходе на открытие фонтанов. Сияло солнце, играла музыка, и в воздухе витало ощущение беззаботного праздника.

Немалую лепту в его воспитание внесла и улица.

В каждом дворе-колодце, в который выходило несколько подъездов, верховодил молодой парень. Ватага, численностью десять-пятнадцать мальчишек и девчонок, полностью ему подчинялась. По воскресениям мальчишки с ребятами из соседних дворов, ходили играть в футбол на пустырь на месте разбомбленных домов.

Иногда вечерами дворы соперничали между собой, устраивая драки между пацанами примерно одного возраста. Бои проходили  по строгим правилам: “лежачего не бить” и “до первой кровянки”.

Почему-то вспомнился самый неудачный для него бой, который он, несмотря на похвалу дворового атамана, проиграл, получив удар по носу, вызвавший небольшое кровотечение.

Вспомнились и игры в “Казаки, разбойники”, когда одна группа убегала, оставляя за собой следы в виде меловых стрелок на асфальте, а другая пыталась их по этим стрелкам найти. Во время этих игр часто забирались в подвалы, проверяя легенды о бесконечных подземных лабиринтах и бомбоубежищах Ленинграда.

К превеликому сожалению, каждый раз их команда упирались в наглухо запертые двери, и далеко пройти по подземелью им так и не удалось.

Вечер. Отец где-то задерживается, и мама нервничает. Приходит отец под хмельком, мама начинает его отчитывать. А он только улыбается: – Валя! Ну, ты хоть посмотри на меня…

– Не буду на тебя смотреть! – со слезами в голосе отворачивается от него она.
– Ну, посмотри!..

Наконец она, сменив гнев на милость, смотрит на мужа: – Ну вот, посмотрела, и что?..
– Ничего не видишь? – он поворачивается и подставляет  ей плечо, на котором красуется новый погон.
– Ой, Саша!– наконец-то замечая главное, всплескивает руками мама, – Тебе майора  присвоили!

Оказывается, одновременно с окончанием ВОАШ, отцу присвоили звание майор, и он получает назначение в Рязанское артиллерийское училище на должность преподавателя.

Продолжение: http://www.proza.ru/2015/01/05/691