Не знаю почему, но в нашей авиационной дивизии особого назначения примерно треть личного состава носят украинские фамилии. Наш правый лётчик родом из Новой Каховки мне даже признался, что по выпуску из училища сменил фамилию Божко на Божков. Замаскировался, значит.
В моём экипаже из семи человек трое были украинцами, включая и командира, гордо носящего фамилию Бойченко. Однажды в полёте я услышал от него.
— Игорь, пидрахуй: нам хватит керосина, чтобы долететь домой без промежуточной посадки?
Меня от этих слов слегка покоробило:
— Командир, вижу, ты меня недолюбливаешь. Я, конечно, не доллар, чтобы всем нравиться, но ругаться-то зачем? Магнитофон всё пишет.
— Эх ты! А ещё говоришь, что учился и служил на Украине, — слышу я в ответ, — Кто здесь ругается? "Пидрахуй" — по-украински подсчитай.
Разъяснение придало мне уверенности:
— Это другое дело. Век живи — век учись. Я думаю, должно хватить. Правда, ветер встречный. Если и не хватит, то чуть-чуть — с полведра.
— Понятно. Не стреляет. Садимся в Оренбурге, — удовлетворенно отвечает командир...
Как-то я спросил этого славного потомка запорожских казаков:
— Александр Иванович, скажи, почему так много украинцев служат в российской армии?
На что услышал категоричное:
— Запомни, то не украинцы, то хохлы, — и, увидев моё недоумение, с лукавой улыбкой добавил: — Украинцы служат на Украине, а хохлы — там, де краще. Вот так-то!