Ангел три года хранивший меня,
Вознесся в лучах и огне,
Но жду терпеливо сладчайшего дня,
Когда он вернется ко мне…
(Анна Ахматова)
Заледенелый город поплотнее укутался в сугробы и погасил свет. День был прожит. Он вытянул из Женщины последние силы, и она с удовольствием устроилась на удобной кровати под теплым одеялом.
Как-то незаметно момент отключения от бесконечных забот, предвкушения отдыха и того, что за ночь тело возродится, голова будет ясной, а на рассвете жизнь уже не будет казаться безысходной, - стал для Женщины её спасением.
Всё… Больше она уже не сможет сделать ничего. И ничего не нужно делать – ночь позволяет ей уйти в другой мир – мир снов и покоя. Закрыв глаза, она представляла россыпи звезд и яркую луну, всем существом устремляясь в эту высь, пытаясь сбросить все тяготы дневных проблем и страх, что наступит момент, когда она уже не в состоянии будет с ними справиться.
Из часов громко капало Время. И сколько ей уже накапало? Почти пятьдесят? Можно сказать, что и жить еще не начинала – а так устает.. Очередной Новый год стучится в дверь. И чем она его встретит?
Так … елку она уже три года не ставит. Все елочные украшения отдала внукам. Остался Дед Мороз, купленный лет тридцать назад, а потому ставший родным, и звезда, которая всегда мигала огнями… В вазу для цветов ставился букет из еловых веток – для запаха. Это скромное убранство сопровождало встречу Нового года.
Но с каждым годом Женщина обращалась с традициями все небрежнее. Сначала перестало появляться новогоднее шампанское, потом жареный гусь, потом не стало праздничного стола как такового.
Её третий внук, Синеглазое Чудо, родился прямо под Новый год 31 декабря, и теперь в новогодний вечер она уходила к малышу на его праздник. Там же, заодно, отмечался и Новый год. Так что, придя к ней в квартиру, Новый год заставал там только эрделиху Нику, собаку средних лет и необыкновенную умницу, которая мирно спала в прихожей на своем коврике.
Несмотря на серьезные коррективы, навязанные ей судьбой, женщина была счастлива. Почти. По крайней мере, ей удавалось таковой казаться. А для этого требуется большое мастерство. Видимость – это, в сущности, всё…
...Неожиданно Женщина вздрогнула от какого-то стука. Она с трудом открыла глаза и замерла: у двери стоял мужчина нехрупкого сложения в странной одежде.
- Как же так, - подумала она, - собака должна была залаять. Что он с ней сделал? И как удалось ему войти? У неё два замка, цепочка, в конце концов…
Приглядевшись к нему, Женщина удивилась еще больше: мужчина напоминал ей родного советского Деда Мороза, того самого, что лежал в коробке на антресолях. Он приветливо улыбался в белоснежные усы:
- Не пугайся, я ненадолго, - поговорим, вручу тебе подарок, и дальше пошагаю. Ты у меня не одна.
- Ника, - позвала женщина собаку. Но та не откликнулась.
- Да не зови ты её. Пусть спит. Лучше поздоровайся, предложи присесть, - приятным голосом пророкотал гость.
- Здравствуйте… вы кто?
- Ты что, не узнаешь Деда Мороза?
- Узнаю, но как же это может быть? Я ведь не ребенок, что бы в Деда Мороза верить. Да и нет никаких таких дедов! Я просто брежу, заболела, видимо…
- Успокойся, уймись, - распорядился гость, - с тобой все нормально. Лучше пользуйся случаем. Может, больше и забежать не придется. Вас таких одиноких, знаешь сколько! А я один. Тебе от меня холодно не стало? Я же Мороз. А у тебя батарея горячая. Я, пожалуй, шубу сниму.
Он разделся, бросил шубу на пол (шапку снимать не стал), сел в кресло, вытянув ноги, обутые в обычные серые валенки. Женщина совсем растерялась… Может, закричать?
И тут она поняла, что голос её не слушается. Она села на кровати и молча, широко открыв глаза, стала смотреть на гостя, удивляясь, что в комнате светло, но свет какой-то молочно - лунный…
Дед Мороз огляделся:
- А что елку-то не приготовила? Ты празднику не рада?
- Рада, я рада! Еще как рада, - старалась говорить как можно убедительнее Женщина, - не успела, закружилась, дела. Да и зарплату еще не выдали. А то, что дадут, я давно распределила. На елку может не хватить. А ты чего не принес зеленое деревце, маленькое какое-нибудь, все равно из леса шел, вот и прихватил бы, - осмелела она.
- Жалко мне их. В лесу им лучше. Пропадают они у вас. Неделю постоят, ну две от силы, до старого Нового года, и - к мусорным бакам составляете. Подумай сама, разве это правильно?
- Вот и я говорю – неправильно! Поэтому без ёлки и обхожусь. Хотя понимаю, что одна все ёлки мира не спасу, - сказала Женщина.
- Каждый делает, что может, - заметил Дед Мороз. – А у тебя выпить ничего нет?
В смысле – попить?
- Чай, кофе, вода…
- Мне бы чего-нибудь кисленького.
Женщина сходила на кухню, достала из холодильника бруснику, растолкла её с сахаром, залила холодной водой, и, бросив в напиток несколько кубиков льда, подала бокал Деду Морозу. Машинально поправляя волосы, решила, что никакой он и ни дед. Примерно её лет. Очень даже симпатичный. А голос у него такой приятный!
Стоп! Не хватало еще в Деда Мороза влюбиться. Хотя при сегодняшнем раскладе совсем неплохой вариант.
Гость с удовольствием выпил наскоро смешанный коктейль. Женщина пришла в себя и успокоилась.
- Я даже не спрашиваю, почему ты одна,- сказал Дед Мороз, разглядывая её внимательно. – Я про тебя, считай, все знаю. Тридцать лет за тобой наблюдал. И как твои ребятишки росли, и как муж тебя любил, а детей-то просто обожал… Как всех вас всегда подарками баловал. И все ваши праздники мандариново-ёлочные, шоколадно-шампанские, звонкие, веселые и нарядные я видел. Уж хозяин всегда красавицу-ёлку для праздника приносил, и вы дружно наряжали её… А без него ты, как ни крепись, позиции сдаешь. Я тебя утешать не буду. Ты женщина сильная. А сегодня выручу. Знаю, что бедствуешь. И вот что тебе скажу – вспомни, какую книгу любил читать твой муж, и сама почитай её обязательно. Она тебе настроение поднимет и поможет. Это тебе от меня подарок.
…Женщина проснулась оттого, что собака деловито ходила из прихожей в кухню и обратно, заглядывала в спальню, намекая, что утро наступило. Пора вставать. Она была в необычайно хорошем настроении и вспомнила сон. Вспомнила во всех деталях, во всех подробностях.
Интересно, какую книгу Дед Мороз имел в виду? Ильфа и Петрова? Её сын взял перечитать. Она задумчиво посмотрела на книжные полки, остановила взгляд на потрепанном томе большого формата в красной обложке – «Похождения бравого солдата Швейка».
Женщина улыбнулась, взяла книгу, открыла наугад и стала читать:
«Пока доктор Грюнштейн провожал баронессу, Швейк раздал цыплят, которые были проглочены с такой быстротой, что возвратясь, доктор нашел вместо них только кучу костей, обглоданных так здорово, будто цыплята живыми попали в гнездо коршунов, и кости их несколько месяцев палило солнце.
Исчезли и военный ликер, и три бутылки вина. Исчезли в желудках пациентов плитки шоколада и пачка сухарей. Кто-то выпил даже флакон лака для ногтей из маникюрного набора, другой надкусил приложенную к зубной щетке зубную пасту… »
Женщина перелистнула еще несколько страниц, вспоминая, как муж любил эту книгу, как перечитывал её снова и снова, особенно, когда наседали тревоги, как она всякий раз поднимала ему настроение. И вдруг… книга открылась на сотой странице. Здесь оказалась закладка в виде стодолларовой купюры.
- Не может быть, - прошептала Женщина.
Быстро достала с антресолей запакованного Деда Мороза, развернула его, повертела в руках… Да, усы у него отнюдь не белоснежные. Пообтёрся за долгие годы, как-то поблек.
Она растерянно оглядела комнату. На столике стоял бокал, из которого пил ночной гость. На дне – выжатая брусника и одинокий кусочек льда, который почему-то не таял…