Было у него три женщины. Но помнил он только одну. Красавицу с волосами, струящимися на плечи. Она любила жарко, необыкновенно, отдавая себя всю до конца; так можно любить единственного мужчину. Того, кто на всю жизнь только один. Позволяя и прощая всё. Все глупости, недоразумения, непонятности, которые неизменно случаются, когда люди живут долго вместе. А какие слова говорила, какие открытки посылала...
Кормила его супом и, подперев по-бабьи щёку рукой, смотрела - как он ел.
- Ты что? - подняв взгляд.
- Люблю смотреть, как ты ешь.
Такое не бывает в жизни. Только в кино или в старых книгах. Такое было у него. Все ему завидовали.
Когда она вышла замуж за другого, удобно забыв об его существовании, и не вспомнив про обручальное кольцо, он пытался своим аналитическим умом проиграть события назад. То, что тот, третий не хотел про него знать, это было понятно. Его наверно уже кормили супом, подперев по-бабьи щёку рукой. А такое бывает только в кино.
Нет, он пытался отыграть далеко назад - когда она только стала с ним знакомиться. Она была вдова. Потом он узнал, что оказался в её постели через неполных три месяца, как она стала вдовой. А знакомиться она начала ещё до этого. Готовилась. Муж умирал на госпитальных простынях, а она ходила на его вечерние классы. Он пытался вспомнить - были ли какие-то перемены в её поведении тогда, в середине сентября, но не мог ничего сказать. Ну, может один класс пропустила. В *тот* день. Это понятно. За курс заплачено, занятия надо посещать. К тому же молодой профессор. К тому же русский. К тому же симпатичный. Она потом часто использовала это слово. Для других.
Нет, перемен не было. Постель была. Через три месяца. Ему потом часто казалось, что там на подушке след от того, первого.
Прокрутив ползунок времени вперёд, он вдруг понял, почему она не хотела переезжать к нему в Калифорнию. Ну, то есть когда нашла эту работу, с которой её перестали выгонять. Молодо выглядящих красивых женщин не выгоняют с работ, деньги на которые выделяет федеральное правительство, даже если язык плохой и не потребуешь ни документ составить, ни записку написать.
Он понял, почему после того, как он согласился на все условия, она тянула ещё три года. Пока не наступило то лето. То работу там надо найти, то - дом сдать... Понятно. Появился тот, третий.
Три женщины. Но мог думать только об одной. Он вдруг понял - почему бывшей муж её подруги так и не женился по-новой. "С бабами своими не мог разобраться" - Она ему, презрительно. Да нет. Любил её. Кроме неё никого больше не было у того, кто так же умер один, как и её первый... Так и не смог забыть свою бывшую жену, которая бросила его потому, что не покупал ей ожерелий и браслетов за десять тысяч долларов, как стал покупать новый муж... Так и не смог выбросить из памяти ту, которая зачеркнула его и предала забвению. Ещё живого. Так же, как и эта, которая вычеркнула и предала забвению его, кто поднял её и провёл от недавно приехавшей и оставшейся одной с дочкой девчонки с щенячьими глубокими глазами, до успешной деловой женщины с дипломом престижного университета. Глаза, правда остались те же. Мужчинам они нравятся...
Он вдруг почувствовал ту смертельную тоску, которую те два мужчины должны были испытывать, покинутые своими жёнами и умирающими в одиночестве... Слава Богу, что она выбрала другого.
А в чём же предновогодняя история?
А история в том, что тогда, перед Новым Годом, он всё же как-то выжил. Изменился только. Стал писать стихи. Некоторые говорят - неплохие. Другие смеются. Но мало ли что говорят перед Новым Годом. Не всему надо верить.