Луна нам освещает тайну ночи.
День канул вновь
в начало всех начал.
Ни тьмы, ни света:
Вот примета.
Запахи леса мешают Волку уснуть, мешают капли с ветвей, постоянное шуршание дождика. Лес пропитанный влагой склоняет к дремотному оцепенению не преходящему в сон-забытье. Волк отлично знает что врёт, не причём этот вечный, скоро осенний, да почти уж осенний дождик, грибной запах и размокшие сосновые колючки. Раздражение глухо затаённое создаёт пустой желудок. От него какая-то общая пустота, ноги сами собой вздрагивают, подтверждая своё существование, уже удивляясь ему.
За сомкнутым молодым ельником - там шуршат мыши, наглые, запасающие. Острый-острый слух молчит, чуткий-чуткий нюх говорит, ветер боковой, хотя так себе ветерок - общее всесветное движение воздуха - едва холодит нос.
Вставать, идти обходить ельник? - Волка пронзило раздражение, тягость труда. Мыши пищат: бесит-бесит. Вздохнул. Получился ни вздох, ни фырканье, а прерывный всхлип. Волк разозлился на себя и задержал дыхание. Его голод прошёл стадию поиска, охоты и чавканья без охоты и чавканья. Теперь представить себя в засаде казалось нелепым и заранее мучительным.
Волк встал. Этот щемящий пустой лес - он видится насквозь: деревья, дождь, сырость, шорохи-запахи. Всё просветно. Всё стоит не то покинуто, не то так и было. Взгляд Волка проник сквозь скалы и дальше, но пусто-пусто, лес и лес. Наверно, дальше кончался дождь, кончались деревья, тянулась и тянулась пустота.
Куда пойти, если здесь твоя душа перестала быть. Отсюда ветры разнесут весть о твоей кончине. Отсюда под землю от стыда уйдут твои силы. Отсюда к небу останется ничего, а только вой-твой-вой.
У-уу-у! Ву-Ву-у! - песня страшная скушная, осточертелая. Смертный вой в голове - звон, в горле - только хрип. Плачет Волк, да ветер слёзы сушит. Смеяться нет сил.
Равнодушно находясь среди снегов тело, а душа полетела ветром-облаком. Но небесные часы бьют только сон, забытьё не смерть. Белыми снежными хлопьями осела погода на шерсть. Снег не тает, глаз закрыт, но шуба волчья хранит тепло в доме. Дом пуст, но пока. Сейчас душа вернётся, не всё ей носиться пустоватой-беловатой над долиной белой.
Ветрела позёмка по земле. У-уу! - ещё из дали начинает позёмка к ночи. У, как боятся свиньи всего такого. Мёрзнут голой кожицей на ветру. Страшаться.