Входят.
Аристотель. Здравствуй, блин.
Платон. Скажи мне, друг, когда ты говоришь «блин», имеешь ли ты в виду печеный блин или какой-либо другой?
Аристотель. Какой-либо другой.
Платон. Умопостигаемый или реально существующий?
Аристотель. Конечно, умопостигаемый. Тот блин, который я имею в виду не существует реально, он относится к категории филологических курьезов. И я могу это доказать. Ведь тот блин, который я имею в виду, не квадратный и не круглый, не легкий и не тяжелый, не длинный и не короткий. Он не измеряется числом, как подумал бы Пифагор, и не состоит из бесконечного количества бесконечно малых блинчиков, о чем придумал свои знаменитые апории Зенон Элейский.
Платон. Аристотель! Это ты, теперь я тебя узнал!
Аристотель. А я уже давно догадался, что ты Платон, как только ты начал задавать свои дурацкие вопросы.
Обнимаются.
Аристотель. Давай поделимся с собравшимися здесь своей мудростью.
Платон. Ну, вот например. Числа находятся вне времени. Единица, как была единицей, так и будет. (Появляется Единица). Ее можно мыслить без участия времени.
Аристотель. А вот время нельзя мыслить без числа (Появляется циферблат без чисел и стрелок) Время есть становящееся число. (Рисуют числа, потом – стрелки). Стрелки – это человеческое внимание.
Стрелки начинают быстро двигаться.
Платон. Вот теперь время пошло. Мы создали его у всех на глазах.
Аристотель. И мы можем его остановить.
Останавливает стрелки.
Платон (обращаясь к зрителям). Таким образом мы сделали машину времени.
Раскланиваются и уходят.