В отцовском гараже было пусто и полутемно, и, казалось, вот-вот поблизости засуетится его старенькая, согнутая фигурка. Но Вадим понимал, что этого уже не будет никогда, потому что отзвучали полгода назад прощальные залпы, слова, и отца больше нет. Ну что ж, в общем-то, отжил свое достойно, умер во сне, значит, праведник. Осталась одна матушка, горюет.
- А я вот не праведник, - подумалось Вадиму. Скоро возвращаться в Краснодар, и снова захлестнет жизнь, суета, женщины. У него их две: жена и любовница. Любовница появилась не так давно, тоже примерно полгода назад. Официантка из кафе, где он ежедневно обедал. Как она ему старалась угодить, когда он приходил. И вся засветилась от гордости после вопроса Вадима:
- А что вы сегодня делаете вечером?
- Вечером? Да свободная я. Дети уже взрослые, муж уехал надолго.
Разговор велся почти шепотом, чтоб не заметили окружающие. Вадим человек видный, ни к чему лишние разговоры. Но руки ее он коснулся, невзначай как бы. А искра пробила. Уже несколько месяцев он поглядывал на эту женщину, нравилась она ему. Пусть бог простит, не быть ему, видно, праведником, встретится он с нею. Зовут Лена, а жену - Алена, надо же, в сути своей имена одинаковые.
В тот же вечер встретились в условленном месте. Вадим с шикарным букетом цветов. Но джентльменом быть не получилось, захотелось всего и сразу, и прямо в машине. Разволновался, поторопился. Да ладно уж. Наверстывал в последующие встречи. Доставал ключи от квартир приятелей, вел себя, как тридцатилетний, у которого впереди еще вся жизнь. И только одно мешало - женщина с похожим именем Алена, его жена.
20 лет назад он влюбился в нее с первого взгляда. Парки, пляжи города были свидетелями их нежных, романтических встреч. До Алены у Вадима намечались отношения с дочкой секретаря райкома, все рухнуло, успешно начатая партийная карьера была брошена, но вскоре после женитьбы на Алене родилась их красавица-дочь, ныне всеобщая любимица семьи, поэтому Вадим не жалел, что не стал партайгеноссе, да и времена быстро поменялись. Где она сейчас, эта партия, другая жизнь, в которой он весьма успешен, при своем деле, при деньгах.
А интерес к жене с годами угас. Не по себе было ему от их отношений: она к нему, он - от нее. Все время камень на душе. Разве можно сохранить любовь после двадцати лет совместной жизни? У него не вышло, а своими чувствами она его только отталкивает.
Скоро заканчивается отпуск, и они уедут из глубинки России на юг, в свой Краснодар. Увидит он Лену, соскучился. Сберег себя для нее. С Аленой не усердствовал. Как там Лена со своим водилой-дальнобойщиком, не заподозрил ли муж ее в измене?
И вдруг ленивую вереницу мыслей отпускника прервало жуткой неожиданной болью. Даже слезы из глаз брызнули. Оса! Пока он возился в ящиках стола с отцовскими инструментами, подлое создание коварно укусило его за безымянный палец правой руки.
- Алена! - Закричал Вадим.
- Что случилось, Вадюшка?
- Да оса укусила, видишь? Что делать?
- Ты посмотри, как же это она тебя? Вадим, не пугайся, но дело серьезное. У тебя же кольцо обручальное с этого пальца не снимается много лет, а если сильно распухнет?
- Давай какой-нибудь компресс попробуем.
Компресс не помог. Палец раздувало на глазах. А кольцо действительно он не снимал с венчания. Венчались они с Аленой не сразу, после пяти лет брака. Тогда кольцо еще снималось. Сейчас даже пытаться бесполезно. Алена трясла его за здоровую левую руку и быстро говорила:
- Вадим, ты должен понять, мы в глухом селе, районный центр за тридцать километров. У нас нет выхода, немедленно надо мчаться в город. Я за руль, твои возражения слушать не хочу, теряем время.
- Ну ладно, доктор Айболит, давай, поехали. Ты, как всегда, у нас все лучше всех знаешь, можно было и еще подождать.
Алена молниеносно собрала документы, села за руль, не успели даже старушке-матери ничего сказать. Видимо, поступили правильно. Палец распухал еще больше , стал багрово-синим.
- Вадим, положи руку на голову, будет отток. Потерпи, родненький.
Вечно она так. Однажды везла его с почечной коликой, шел камень, успела, спасла от настоящего болевого шока. Палец стал зверски болеть, как нарыв. Больно до потемнения в глазах.
Алена мчалась со скоростью до ста сорока. Хорошо, умеет машину водить, он научил.
- Господи, а откуда в этой дыре гаишник нарисовался?!
Делать нечего, по взмаху черно-белой палочки Алена остановилась.
- Что это вы тут, барышня, в чужом регионе на дорогах вытворяете?
- Господин-инспектор, посмотрите на его руку, что нам делать, куда ехать?
- Да, брат, кто это тебя так?
- Оса!
- Да за палец с кольцом?! Ну ты, небось, нагрешил! Въедете в город, налево под светофором первый поворот, там ювелирная мастерская, Ашотом мастера зовут. Он раскусит кольцо. Мчитесь скорее!
Ашот был на месте.
- Сейчас посмотрим. Вай-вай-вай! Может немножко больно будет, потерпи.
Щелкнули кусачки, и обручальное кольцо, снятое Ашотом, освободило палец. Начала отступать боль. Но усилилась другая, в сердце. Вадим смотрел на тоненькую бледную жену и думал:
- Что же это, бог, что ли, освободил его от кольца? Так осерчал на него за его похождения?
Алена, глядя на распиленное обручальное кольцо на ладони мужа, вдруг заплакала: то ли напряжение снялось, то ли непонятно почему.
2007г.
Из сборника "Войди в меня, любовь!", "Раритеты Кубани", 2009г.