Я переходила с одной нелюбимой работы на другую. Какой контраст с семинарами! Веденеев так и говорил: «Работа – слово-то какое! От слова раб».
На работе в одном магазине меня заставляли в больших количествах чистить карпов – в огромных желтых перчатках. Веденеев утешал меня: «Лауру этим не запугаешь. Она уже далеко».
Однажды, когда я была на работе, грузчик загрузил мне в две обычных человеческих ванны по два полурастаявших брикета мороженой рыбы. Во всем магазине это маленькое помещение с двумя ваннами было единственным местом, где можно было относительно спокойно поговорить по сотовому телефону. Я клала телефон (в целлофановом пакетике) на край ванны. Нагребая из ванны в мешочки рыбу руками в резиновых перчатках до локтей, ловя ее за голову и за хвост, я всегда краем глаза поглядывала с надеждой на телефон. Хоть бы Веденеев позвонил! И вот, на всю рыбную фасовку раздается звонок, усиливающийся эхом ванн и узких стен. Я смотрю на экран. Веденеев! Он все же ворвался в этот мир – мир обратной, внутренней стороны всех магазинов, осветил его «лучом спасения». Я схватила перчаткой в чешуе телефон и жадно прижала его к уху под белой косынкой.
Веденеев на том конце был как всегда в благе и на подъеме: «Лаура, здоров! Чем занимаешься?» – «Я на работе. Сейчас рыбу фасую». – «Рыба – это хорошо. Это особенный библейский символ. Какую у вас продают?» – Я начинаю перечислять, а сама чуть не плачу от такой своей работы: «Скумбрию…» – «О, хорошо. Еще какую?» – и так он похвалил всех рыб, насладившись разговорами о них, а потом говорит: «В среду семинар у Варламова, твоих расходов до 30 рублей».