В моих руках – Господень крест, и маской скрыт мой лик.
В огнях пылающих костров я изничтожил крик,
Я утопил последний стон, болезни рот закрыв
Лекарством уникальным всех страдальцев одарив.
Душа парит - Господь глядит! Столбы дымов стоят.
Будто колонны Вавилона. Был обречен сей град!
Но средь кошмара и огня был тот нейтрализован яд,
Что извратить грозил сознанье тех, что в кострах горят!
Я открываю книгу, вижу там лишь тигель Сатаны,
В котором в муках вечных плавятся крестьяне, короли.
Я шанс даю – слыхали, люди? – и старцу, и мальцу!
Но здесь не каждый рад Спасения венцу.
О, Боже, снизойди к несчастным! Очисти души их!
Пошли им всем благословенье, молю, прости же их!
Им невдомек, как мы их любим, они не понимают,
Что умирают лишь тела – ОНИ не умирают!
Что ждут их всех твои сады, и райские чертоги!
Их болен разум, души их страдают от недуга.
Я знаю, что не все пройдут в игольные врата,
Но хоть кого-то мы спасем! Ведь правда, Боже, да?!
В глазах мелькают языки, и смрад сожженных тел
Витает средь черненых стен. Сей град уж догорел.
Я, скромный Господа слуга, принес покой в сей край.
Я верю: души многих их уже стремятся в Рай.
Там встретит их апостол Петр, откроет им врата,
Наполнятся благоговеньем их чистые сердца,
И будут распевать там гимны, так Господа хваля.
Надеюсь, что когда-нибудь там с ними буду я…