Вопль. Чей-то ужасный вопль приковал нас к месту. Мое сердце как будто упало к животу и сразу подскочило подскочило к горлу. Грохот. Звон. Металлический лязг. Все жестокие мысли вылетели из головы. Целая какофония звуков из коридора заставила нас с Настей обернуться к двери. Послышался рык. К первому крику присоединился ещё один. Потом ещё несколько. Забегали люди. Начали звать на помощь.
- Что это? – испуганно пошептала Настя.
Её тихий голос показался мне громче паники в коридоре. Ответа я не знал. В этот момент у меня сработали два чувства: любопытство и проснувшийся инстинкт самосохранения. Первое призывало выйти из актового зала и посмотреть, что там происходит. Второе, врубив в голове красный сигнал тревоги, умоляло спрятаться и держаться подальше от вероятной опасности.
Среагировал быстро. Подскочив к двери, выкрутил колесико замка на максимум. Щелкнула щеколда. И как раз вовремя: дверь содрогнулась от мощного удара, едва не слетев с петель. Задрожала – кто-то дергал за ручку с той стороны. Топот множества ног. Я посмотрел на другой конец помещения. В актовый зал было два входа, и второй располагался за кулисами. Побежал. Пролетев по залу, прыгнул на сцену. Быстро запер дверь. В неё заколотили кулаками.
- Помогите! – кричали снаружи. – Помогите, кто-нибудь! Спасите!
Я попятился от двери. В горле пересохло от страха.
- Что это? – срывающимся голосом спрашивала Майорова. – Что происходит?
- Я не знаю, - я помотал головой.
- Что это?
- Да не знаю! – рявкнул я. – Заткнись!
Она села и начала глубоко дышать. Старалась не заплакать, хотя её всю трясло. Я сжал кулаки. Мои негодование и раздражение усиливались подступившей паникой. Но постепенно эти чувства отходили на задний план. Опасность глушила обиду. Сейчас мы были заперты в относительной безопасности, но надолго ли хватит дверей? Мы могли только слушать болезненные крики, испуганный мат, звон стекла и беготню. Кажется, беспорядки переместились на этаж выше. Загрохотало и залязгало. Настя зажала уши лишь бы не слышать всего этого.
Сел рядом с девушкой, не зная, что думать. Мне почему-то хотелось обнять её и успокоить. Но в свете её монолога и своего недавнего желания её прикончить я находил это нецелесообразным. Я закрыл глаза и постарался обдумать ситуацию. На ум приходила только атака террористов. Я невольно улыбнулся. Самый логичный вариант казался самым неправильным. Вероятно потому, что не было слышно стрельбы. Крики не прекращались, хотя стали реже и тише. Не уверен в том, сколько времени прошло с того момента, как я запер двери. Источник неведомой опасности, судя по всему, удалялся, поднимаясь вверх. На пару минут все затихло.
Я уже решил, что пора достать шприц из рюкзака, вернуться назад и просто прогулять этот день в школе. И черт со всем этим. Вдруг Настя встала и направилась к двери. Я поднял голову, будто проснулся от звука её шагов. Кинулся следом. Схватил за рукав.
- Ты чего?
- Мы должны узнать, что происходит, - нетвердо заявила она.
- По-моему и так очевидно, что происходит какой-то ужас! – прошипел я.
- Нам надо выйти и осмотреться, - настояла отличница, нервно озираясь. – Мы не можем тут просто сидеть и ждать! Все уже могло закончиться!
Я тяжело вздохнул. Не желая спорить, сам пошел к двери. Повернул замок.
- Хорошо. Подожди меня здесь.
- Ты оставишь меня одну? – испугалась Настя.
Раздраженно цокнув языком, я оглянулся. По крайней мере, сейчас, когда она ясно дала понять, что между нами не будет отношений, я мог не стесняться в словах.
- Не тупи, дура, - произнес я. – Там может быть опасно. Я быстро осмотрюсь. Если все нормально, мы просто сбежим из школы.
- Но…
- Заткнись и жди, - велел я, указав пальцем в зал, полный свободных мест.
Дверь тихо открылась передо мной. Сделав три глубоких вздоха и успокоившись, я неуверенно вышел. В нос сразу ударил мерзкий резкий запах. Я огляделся. И окаменел. Глаза широко распахнулись против моего желания. Как бы я не готовился к худшему мысленно, увиденное настолько выбило меня, что я не издал ни звука.
Кровь. Кровь. Кровь. Повсюду. На полу, на стенах. Липкая, красная, почти черная, она залила все. Меня как пошатнуло. Голова закружилась. На секунду картинка перед глазами сместилась, и я снова очутился на задымленном Арбате. Нет. Я был по-прежнему в школьном коридоре. Но он был сплошь завален мертвыми телами. Обезображенные люди лежали прямо там, где смерть скосила их. Оторванные конечности, вспоротые животы, разодранная плоть. Я не знал, что мне делать. Не знал, куда направить взгляд, чтобы не видеть этого.
Упал на колени. Меня обильно стошнило прямо в кровавую лужу под ногами. Бросило в дрожь. Попробовал отдышаться. Новый рвотный спазм согнул меня. Опорожнив желудок, я прикрыл рот дрожащей рукой. Посидел так несколько драгоценных секунд. Нужно было бежать. Черт с ней, с Настей! Надо выбраться из школы! Кое-как я поднялся и поковылял, оскальзываясь, в сторону школьной прихожей. Там картина оказалась не лучше.
Как!? Почему!? И другие идиотские вопросы закопошились в голове. Главный вход в школу был заблокирован рабочим столом, за которым обычно сидел местный охранник. Выглядело так, будто этот стол швырнули прямо в дверь. Все бы ничего, но сверху было навалено несколько тел. Я, как загипнотизированный, подошел ближе. Охранника можно было узнать только по униформе, так как его обезглавили. На нем лежали ребята, дежурившие сегодня по школе. На бедных лицах – боль и страх. Сдерживая новые рвотные позывы, я собрался с духом. Надо бежать! Надо всего-то сдвинуть тела и отодвинуть стол. Или перелезть через него. Я уже видел это. Я убивал сам. Протянул руку к одному из трупов. И тут же опустил. Заставить себя прикоснуться к ним - выше моих сил.
Тяжело дыша, я вернулся в коридор. Окна! Я оживился. Может, попробовать вылети через них? К несчастью, все окна в коридорах были закрыты красивыми металлическими решетками. Как нам говорили, в целях безопасности. Это заканчивало образ тюрьмы в глазах школьников. Некоторые из окон были разбиты, из них торчало то, что осталось от недавно живых школьников. Так или иначе, через окна здесь мне было не выбраться. С трудом храня самообладание, я попытался что-нибудь придумать. Оставались окна в классах. Они не зарешечены. Медленно и осторожно, стараясь не смотреть по сторонам и ни на кого не наступить, я дошел до лестницы.
Кап.
Кап.
Капли крови лениво падали с одной ступеньки на другую. Молодые парни и девушки лежали здесь же. Я не мог себе представить, кто или что устроило эту бойню. Но страх столкнуться с этим подталкивал меня действовать быстро. Взялся за перила. Отдернул руку. Ладонь в липкой крови.
Чертыхаясь про себя, стал подниматься. В тишине большой каменной могилы, которой обернулась школа, звуки моих шагов и дыхания казались мне непростительно громкими. Добравшись до второго этажа, осмотрелся. Одна из дверей на лестничной площадке вела в столовую. Вероятно, кто-то мог там спрятаться и выжить, но выхода там не было. Вторая дверь выходила в коридор второго этажа, где располагались классы младших учеников. Собственно, той малышни, для которой мы готовили выступление. Дверь была приотворена и на полу из неё выглядывала детская рука. Я снова прикрыл рот ладонью и зажмурился. Удержал в себе всхлип - первый признак подступающих рыданий. Это безумие! Мои нервы были на пределе. Я почти потерял всякую надежду выжить. И я точно знал, что не выдержу зрелища, находящегося в той стороне.
Стал подниматься дальше. Услышал чей-то негромкий стон. Задержал дыхание, прислушиваясь. Не показалось. Пригнулся и осторожно продолжил подъем. На площадке третьего этажа меня опять чуть не стошнило. Среди прочих тел я узнал Наталью Николаевну. Её грудная клетка была разорвана и пробита насквозь, а из шеи вырван кусок. Выглядело так, будто его выгрызли. Как бы я не ненавидел эту женщину, я никогда не мог подумать, что увижу её мертвой. А теперь злобная старуха, которую я бы сам с удовольствием прибил, лежит растерзанная у моих ног. Кем? Зачем? Терпеть запах крови, внутренностей и мочи становилось все труднее.
Стон. Я поднял взгляд. У стены сидел Пашка. Он смотрел на меня. Грудь его вздымалась от неслышного и судорожного дыхания. Его рука была вывернута под страшным неестественным углом, а лицо залито кровью, но он жив. Мой одноклассник жив! Я быстро подошел и опустился на колено рядом. Теперь мог разглядеть, что его лицо исполосовано чьими-то когтями. Сердце сжалось от странного чувства. Ещё вчера я сам убил его, чтобы скинуть стресс, а теперь я трясся от тревоги над ним же раненным. Я не желал ему такой смерти.
- Паш, - пролепетал я, не зная, чем ему помочь и стоит ли вообще его трогать.
- Полтыщин… Ты? – он моргнул. Замутненный болью взгляд чуть прояснился. – Беги…
- Что здесь случилось? – ошарашено спросил я. – А?
- С-серый… Он убил их… Я д-даже не понял… - с трудом произнес Пашка. Посмотрел куда-то в сторону, заплакал. – Меня… Не убил меня. П-потому, что я ему ничего н-не сделал…
- Успокойся, - прошептал я. – О ком ты говоришь? Блин!
- Беги… Пока и тебя о-он…
Больше ничего путного от раненого я не добился. Он стонал и плакал в полузабытьи. Вероятно, прибывал в состоянии шока, что не удивительно. Двигать его я не решился. А вот советом бежать с радостью воспользовался. Оставив Пашку, я вошел в коридор третьего этажа.
Под ногами хлюпали алые лужи. Со смешанными чувствами отметил, что с тел некоторых девушек сорвана одежда. Мне вспомнились видео с записью теракта. Хохочущий мужчина в спортивной куртке – сумасшедший «маг». Может, это его рук дело? Впрочем, уже без разницы. Надо войти в класс и выбраться из окна. Подойдя к ближайшей двери, потянул за ручку. Не поддалась.
- Убирайся! – завопила женщина по ту сторону. – Оставь нас в покое!
Из класса послышались и другие крики. Похоже, часть выживших забаррикадировалась. Я обрадовался. Возможно, в других классах тоже есть уцелевшие и те, кому удалось выбраться наружу.
- Впустите! – крикнул. – Я не… не он! Помогите!
- Нет! – истерически взвизгнули в ответ. – Убийца! Чудовище!
И тут я запоздало сообразил, что эти крики наверняка привлекли внимание того, кто устроил все это. И не ошибся. Услышал в другой части коридора шаркающие шаги. Медленно повернул голову, в которой не промелькнуло не единой мысли. Страх отнял все.
На фоне окна стоял человек. Растрепанные волосы, темная одежда, босые ноги. В левой руке сжимал он голую девушку, которую тащил за собой как куклу. Несчастная была мертва. Я не успел хорошо разглядеть его. Человек неожиданно дернулся и исчез. Вместо него я увидел размытое пятно, рикошетом отскакивающее от стен и потолка. Оно мгновенно преодолело расстояние с того конца коридора до меня. Пролетело мимо. Меня ослепила боль.
Я заорал, отшатнувшись от фонтана собственной крови. Захлебываясь слезами и задыхаясь от агонии, упал на пол. Мне оторвало руку. Там где она секунду назад росла из плеча - её не было. Я мог только извиваться и надрывать голосовые связки. Перевернулся на спину. Он стоял надо мной, играюче помахивая моей же конечностью. Её пальцы судорожно дергались. Посмотрел в его лицо. Крик оборвался.
Это был Рома Тишкин.
Он выглядел иначе. Больше не было дурацкой челки, закрывающей пол-лица. Постоянно опущенные в пол серые глаза теперь стали желтыми, хищными. Длинные пальцы заканчивались черными когтями. Широкий рот, искривленный жуткой улыбкой, был полон острых зубов. Но черты лица остались прежними. Как и вечно изогнутая шея стервятника. Это точно был Ромка. И он уже не был человеком. Я невольно представил, как это чудовище кровавым ураганом пронеслось по школе.
Всхлипывая, я начал отползать назад. Перед глазами все начало плыть.
- О-о? – протянул Рома. – Полтыщин?
Он шагнул ко мне, продолжая скалиться.
- Ты мне ничего не сделал. Я хотел подарить тебе быструю смерть. Прости, не удержался. Кхе-хе-хе!
Одноклассник, ставший монстром, запрокинул голову и захихикал. А потом, к моему ужасу, откусил кусок мяса от оторванной руки. Он прожевал его, смакуя и не сводя с меня своего животного взгляда. После этого ударил меня ногой в грудь. Хруст. Это последнее, что я запомнил, перед тем, как потерял сознание.
Задыхаясь, я схватился за входную дверь. Обычная дверь школы превратилась для меня в якорь, удерживающий мой рассудок на месте.
- Уф-ф, - выдохнул я, ощущая дрожание ног.
Постояв немного, включился в реальность и понял – ужас уже позади. Слегка успокоился. За всей этой ситуацией я умудрился позабыть, что мне нечего бояться. Тот факт, что кошмару только предстоит случиться и, следовательно, все худшее впереди, тоже недолго ускользал от меня. Я взял себя в руки. Развернулся. Зашагал прочь. Нужно убраться подальше от школы! Подальше от сумасшедшего Тишкина, превратившегося в монстра. Примерно после пятого урока всех в этом здании ждет ужасная смерть. И я не желал там находиться.
- Просто пережду дома, - сказал я сам себе. – Просто уйду и…
Застыл на месте. Кажется, даже услышал, как в мозгу что-то щелкнуло. Что «и»? Брошу их всех умирать? Почему бы и нет? В памяти ещё свеж был запах крови и вид разорванных людей. Не мог понять, откуда сейчас взялись сомнения. Ясное дело, что я ничего не смогу сделать. Надо убираться отсюда и переждать. Если столкнусь с этим чудовищем, точно умру. Опять. Я не хотел возвращаться к тем страху и боли. Пусть умирают! Я зашагал дальше. Опять остановился. Обернулся, взглянув на окна. Разве они заслужили смерть? Вспомнились Максим, Ден и Диман; вспомнились Наталья Николаевна, Нина и даже Настя. А разве нет? В школе полно лицемеров, негодяев и будущих отбросов общества. Я схватился рукой за волосы и зажмурился. Чувство неправильности происходящего не отпускало. Может, они и заслуживали наказания. Но не такого жестокого. Этот ад, который устроит Тишкин… Это же фирменное безумие! Вспышка: детская рука лежит на полу, выглядывая из приоткрытой двери. Сколько невинных наверняка погибнет? И что мне с этим делать? Нет, надо уходить. Это не мои проблемы. Но я остался стоять. Не знал, как правильно поступить. Почему страх решил оставить меня сейчас? Хотелось кричать.
- Черт! – прошипел я, стиснув зубы. – Черт, черт, черт!
- Ты чего тут с ума сходишь?
Я распахнул глаза. На меня с усмешкой смотрел Федька. Стало как-то стыдно, ибо выглядел я действительно странно. Застрял чего-то посреди двора, схватившись за голову, и чертыхаюсь. Но это отошло на второй план. Ведь Дамкин, если сейчас войдет в школу, живым оттуда не выйдет. Хоть и зануда, он-то точно не заслужил такой участи. Если я и смогу кого-то спасти, так это его и только сейчас.
- Федя, - я нервно улыбнулся. – Я сегодня забиваю. Айда со мной. К черту школу!
- Чего это ты? – спросил приятель с подозрением. – Ты из-за этого дерганный такой? Решиться не можешь?
- Да просто дошел сюда и вдруг понял, что не хочу сегодня штаны просиживать, - затараторил. – Может, и ты сегодня дома пересидишь? А? Загамаем во что-нибудь по онлайну.
- Не, мне ща домой нельзя, - вздохнул Федька. – У меня мать дома. Запалит – убьет.
- Ну, тогда пошли, погуляем где-нибудь!
- Ты какой-то странный, - признался Федя. – В чем, блин, дело? Тебе парни что ль темную собрались устроить?
- Да нет же! - воскликнул я. - Просто нам нельзя сегодня идти в школу!
- Объясни, почему?
Вздохнул.
- В гороскопе прочитал. Там все плохо сегодня, - произнес я максимально серьезно.
Дикий гогот Дамкина спугнул стаю голубей, а заодно привлек к нам внимание других людей, идущих в школу. Парень хлопнул меня по плечу, продолжая смеяться.
- Ну, ты и выдал! Суеверный нашелся! Аха-ха! Хрен с тобой. Хочешь прогуливать, прогуливай. А я пошел.
И он прошел мимо, оставив меня в полной растерянности. Я пытался ему помочь. А он? Он не прислушался. Не мог же я сказать ему всю правду. Я сжал кулаки от злости. Проклятый идиот теперь шел на встречу своей смерти! Надо бросить всё и уйти. Федя умрет. Настя умрет. Пашка умрет. Артём и все остальные, кого я знаю и не знаю, подохнут жутким образом. Тишкин оторвет им крылышки, а потом раздавит, как мух. Ведь он не человек. Задрав голову, я посмотрел на унылое ноябрьсксое небо. А я? У меня ведь тоже есть сила.
Кто, если не я?
Этот внутренний вопрос расставил все по своим местам. Кроме меня некому остановить безумного мясника. Нельзя отсиживаться и смотреть, как гибнут другие. Пора перестать убегать. Я всегда мечтал о другой жизни. О каком-нибудь событии, которое превратит меня в героя. Хотел быть этим героем. Вот он - мой шанс! Смерть мне не страшна. Мне было жалко всех, кто должен был погибнуть без всякой причины и смысла. Я обязан был их спасти. В конце концов, как Рома из размазни превратился в сверхчеловека? Зачем он устроил резню? Я должен выяснить это и остановить его. Мой персонаж Йорскар одолел целую кучу драконов, так неужели я испугаюсь какого-то прыгающего по стенам урода. Решено.
Пошел обратно к школе. Дверь ещё не успела закрыться за Федей, когда я распахнул её. Дамкин удивленно обернулся.
- Я передумал, - заявил я.
Приятель улыбнулся, но ничего не сказал.
На первом уроке, Лидия Олеговна сообщила, что пропали Денис и Тишкин. Пока все повторялось по заданному сценарию, я сцепил руки в замок и думал. Никто никуда не пропадал. Рома переродился и готовился к уничтожению школы. Денис, вероятнее всего, уже стал его жертвой. Нужно ведь было на ком-то испытать чудовищную силу. А что с матерью Ромки, до которой не смогла дозвониться классная руководительница? Я вспомнил, как монстр откусил кусок моей руки. Наполнился отвращением.
На этот раз я не стал тратить свое время на бесполезные разговоры с Настей на лестнице. Всю первую перемену я ходил по школе, пытаясь представить себе маршрут, по которому двигался Рома в прошлый раз. Надо было решить, что делать. Идей – ноль, а время утекало. Я заметно волновался.
Поэтому, когда после второго урока я, Настя и Паша шли на репетицию, девушка спросила:
- Сереж, что с тобой?
- А? – рассеянно отозвался я. – Всё в порядке. А что?
- Ты просто бледный какой-то и молчишь целый день.
- А, по-моему, это его обычное состояние, - беззлобно хмыкнул Пашка.
- Всё в порядке, - повторил я, слабо улыбнувшись. – Устал просто.
На репетиции работал механически. Реплики читал без выражения. Иногда запинался, чем вызывал гнев Крушискелетова. Только мне было фиолетово. В груди завязывался тяжелый узел. Когда все стали расходиться, я специально закопался в рюкзаке.
- Полтыщин, ты идешь? – позвал меня Мухин.
- Идите, я вас догоню.
Оставшись один, я запер обе двери. Сел на пустое зрительское место. Принялся тереть лицо. Меня все ещё терзали сомнения. Поэтому, чтобы отрезать себе все пути отступления, я произнес:
- Сохранение.
Теперь бежать некуда. У меня в рюкзаке всё ещё лежал забытый нож. Я не был уверен, что мне его хватит для схватки с чудовищем. В первую очередь решил восстановить последовательность событий и узнать своего противника. Я ждал. Тишина пустого зала топила меня. Где-то в четырнадцать восемнадцать, за две минуты до шестого урока, раздался первый крик. Громыхнуло. Я сцепил ладони и сжал их. Терпел.
Как только услышал, что опасность переместилась на второй этаж, я достал кухонный нож и подошел к двери в актовый зал. Сосчитал до трех, глубоко вздохнул. Повернув замок, вышел.
Все как в прошлый раз. Запах молодой смерти. Тела на тех же местах. Та же река крови. Я заставил себя успокоиться. Паника и деревянный треск сверху подсказывали, что Тишкин вламывается в классы. Похоже, после того, как убил дежурных, охранника и заблокировал выход, он погнался за остальными, кто находился в этот момент в прихожей или в коридоре. Судя по всему, он направился в левое крыло школы, а оттуда уже вошел на второй этаж.
«Он будет двигаться по школе змейкой», - догадался я.
Сжав желтую ручку своего оружия, я направился по кровавому следу. Сердце колотилось, как сумасшедшее. Полумертвого Пашку я на этот раз проигнорировал. Вошел на третий этаж. Как раз вовремя. Дверь одного из классов на другом конце коридора распахнулась, оттуда вылетело разорванное тело. Оно шмякнулось об стену и, оставив, кровавую кляксу, упало на пол. Из класса доносились вопли. Я пришел слишком рано. Тем лучше. Хотя бы осталось, кого спасать. Запоздало сообразил, что именно в этом классе должен был проходить наш шестой урок. Значит, там точно находилась Настя.
- Тишкин! – рявкнул я. – Остановись!
Всё умолкло. Плач, стоны, шум, крики. Всё как будто прислушалось ко мне. С той донесся гнусный смех. Шлепая босыми ногами, чудовище вышло в коридор. За волосы он волок блондинку, - Нину, - пока что ещё живую. Я приготовился к его атаке. Рома швырнул девушку к стене, а сам повернулся ко мне. Он сорвался с места. Движений не различить. Я не успел бы ударить. Но знал, куда будет атаковать он. Развернул корпус. Тишкин пролетел мимо меня – моя рука осталась со мной.
Я развернулся полностью, но монстр уже прыгнул обратно. Когтистая рука сжалась на горле. Со всей силы он впечатал меня в пол. Нож вылетел из руки. Выбило дыхание. Тишкин с легкостью кинул меня через весь коридор, к нашему классу. Я ударился об пол, перекатился несколько раз. Голова гудела. С трудом поднял её. Монстр приближался, разведя руки в стороны.
- Полтыщин! – прошипел он мою фамилию.
- З-зачем? – пробубнил я. Сжал зубы. Предпринял попытку подняться.
Рома ускорил шаг.
- Зачем ты всё это делаешь!? – крикнул я, встав на ноги.
- Зачем? – вертикальные зрачки в желтых глазах бывшего одноклассника сузились. Он оскалил акульи зубы. – Затем, что я могу!
Я отшатнулся. Его злобный рык пугал.
- Они заслужили смерть! Все они! Парни обижали меня, оскорбляли меня! Били! Девчонки фыркали, жалели! Презирали меня! Взрослые считали меня никчемным идиотом и слабаком!
Тишкин взмахнул руками.
- Никто не хотел дружить со мной! Все они только смотрели на меня. Смеялись надо мной. Никто не хотел помочь! Даже моя мать! Била меня, наказывала, запирала в темноте! Ни за что! – он схватился за голову и засмеялся, брызжа слюной. – Она хотела наказать меня до самого конца. Угрожала. Просила остановиться… Когда я сожрал её... По кусочкам!
Я едва не потерял сознание от отвращения. Где-то между грудью и животом оформилась чувство стыда. Тишкин окончательно сошел с ума. Я с ужасом понял, что он потерял не только человеческий облик, но и всякую человечность. И не он один.
- Ты спрашиваешь «зачем»? – он опять развел руки. – Я больше не человек! Теперь я настоящий демон! Я – Гнев! И я хочу и буду мстить! Всем!
- Ты… больной, сумасшедший фрик, - процедил я.
- Не обзывай меня! – зарычал он.
Мгновенно оказался рядом. Когти опустились на лицо. Обожгло. Я упал. Я даже не был уверен, к кому обратил свои слова, к Тишкину или самому себе. Эти его речи почти повторяли мои мысли за эту неделю. Он такой же, как я. Или это я оказался таким же, как он. Два обиженных на жизнь идиота. Мы оба жаждали мести. Оба судили других по мнимому праву. Оба использовали силу для жестокостей. Неужели я такое же чудовище? Мерзко.
- Я хороший мальчик! Так сказал мне ангел! Ангел с черными крыльями дал мне эту силу! Тебе не понять!
Но я-то как раз начал все понимать. Нас роднило кое-что ещё кроме ненависти к школе и её обитателям. Перевернулся. Сквозь кровь, залившую глаза, посмотрел на этого зверя.
- Говоришь, ангел тебе дал силу? – прохрипел я. Выдавил смешок. – Ну-ну.
Если недавно была темна вода в облацех, то теперь все стало ясно. Когда разъяренный Рома поднял меня с пола, я предпочел покорно закрыть глаза. Смерть наступила мгновенно, когда он разорвал меня надвое.
Чувство дискомфорта от «разделения» осталось при мне. Я сидел в актовом зале. Картина теперь была видна целиком. Встал с кресла.
- Силь! – требовательно позвал я. – Я знаю, что ты здесь!
- Скучал по мне, любимый? – спросила она радостно. Совсем как раньше.
Обняла сзади. Положила светлую голову на мое плечо. Запах карамели. Я вырвался, чтобы развернуться.
- Какого черта происходит!? Что ты задумала!?
Девушка похлопала длинными ресницами. Сама невинность.
- Я думала, ты против моих появлений в твоей школе, милый.
- Не пудри мне мозги! Отвечай на вопрос. Это ты превратила Тишкина в эту тварь?
- Хи! – аккуратный красивый ротик растянулся в хищной улыбке. Силь прищурилась. – Я всего лишь исполнила его маленькое желание.
- Какое ещё желание!? Зачем!? – сжал кулаки.
Дева-видение сделала шаг вперед. В зале стало темно, как будто его заполнила чья-то тень. Похолодало. Я затравлено огляделся, не понимая, в чем дело. Когда повернулся к Силь, она уже приблизила свое лицо к моему.
- Это Игра, - произнесла она.
- Что? – вырвалось у меня.
- Ну же, Сереженька, милый, не тормози. Ты ведь так любишь свои игры. Любишь сражаться. Любишь убивать и решать головоломки. Вот и сейчас ты участвуешь в Игре. В моем маленьком соревновании.
Я окончательно растерялся. Онемел. Отступил назад, глядя на темную сущность передо мной. К счастью, мой ступор длился недолго. Похоже, уже начал привыкать к тому, чтобы ни чему не удивляться.
- О какой, черт побери, Игре ты говоришь? – спросил я.
- Об Игре на выживание. Добро пожаловать в Битву Семи Грехов!
Я нахмурился. Окончательно потерял смысл происходящего.
- В прошлый раз, когда я говорила о твоей способности, ты не дал мне закончить и рассказать тебе самое главное, - Силь развела руками. Назидательно подняла палец вверх. – Ты не один такой особенный.
- Объясни уже, что это за Игра на выживание, наконец! – не выдержал я. Взмахнул руками. Надвинулся на неё. – Что ещё за грехи!? Какая битва!? Я на это не подписывался!
- Это плата за исполнение твоего желания. А теперь заткнись и слушай меня внимательно! – приказала Силь. Её глаза льдисто сверкнули. Её тон окатил меня, как холодная вода. – Тебе, червь, выпала честь вершить свою участь и Судьбу Мира. Битва Семи Грехов – сражение между теми, кого коснулось благословение. Семь участников, считая тебя, по количеству семи смертных грехов. Те, чьи желания я исполнила. Люди, являющиеся наиболее подходящими носителями порока.
- Я ничего не желал, - попробовал возразить я.
- Ты пожелал, чтобы я спасла твою никчемную жизнь и вернула все, как было, - Силь усмехнулась.
- Но ты же сама заманила меня в ловушку! – закричал я, забыв о том, что все ещё нахожусь в школе.
- Тебе не кажется, что сейчас важнее другое? - улыбнулась она нежно.
Освещение в актовом зале вернулось к норме. Снаружи помещения начали раздаваться болезненные крики. Началось. Я метнулся к рюкзаку, достал нож и пошел к двери. Голос девушки меня остановил.
- Этот несчастный мальчик всю жизнь копил в себе злобу. Он терпел. Боль, несправедливость. Годами взращивал в себе ненависть, - сказала Силь.- А когда я пришла исполнить его желание, он сказал: «Хочу стать демоном!».
- И? – спросил, не оборачиваясь.
- Теперь его имя Гнев, один из семи грехов. В соответствии с его злобой и тайной жаждой разрушения. Как ты знаешь, чувство гнева может придавать человеку сил, но полностью затмевает разум. Способность этого мальчика выпустила наружу его внутреннего зверя. Теперь он чудовище, которым хотел быть.
- Какого хрена!? – снова крикнул я, подавив желание ударить Силь ножом. Понимал, что это бесполезно. – Зачем нужна эта Игра?
- Тебе это понравится, - пообещала девушка, лукаво улыбаясь. - Тот, кто убьет или выведет из Игры остальных игроков, получит право на исполнение любого своего желания. Будь то мир да любовь на всей планете, вечная молодость или…
Она выдержала паузу. Несмотря на банальность, я был заинтригован. Уже до краев заполнен информацией, которую с трудом воспринимал. Все сказанное казалось мне каким-то бредом. Но вся та чертовщина, произошедшая со мной с прошлых выходных, заставляла верить. Судя по звукам, резня Тишкина уже достигла третьего этажа. Надо было спешить. Но я ждал. Окончание фразы Силь, заставило меня обернуться:
- …возможность стать Богом и создать свой собственный мир.
- Ты серьезно? – спросил я.
Перед глазами засверкали перспективы и желания.
- Одолей остальных грешников и получишь все, на что хватит фантазии. За такое стоит сражаться, - произнесла она. – Каждый из вас обладает своей уникальной способностью, согласно вашему греху.
- И какой грех означает мое сох… - я запнулся, успев сообразить, что неосторожно произнесенное слово может сохранить меня не в той точке, - моя способность?
- Зависть, - коротко ответила Силь.
- Это ещё почему? – изумился я.
- Потому что твой грех это зависть, и теперь это твое второе имя, - улыбнулась она. – Почему это твой грех? Объясню, если победишь Гнев.
И девушка исчезла, оставив меня одного посреди зала. Тишина в школе свидетельствовала о том, что Рома уже добрался до четвертого этажа, убив всех, кого видел. Вероятно, сейчас он ищет и добивает выживших. Недоумение, страх неизвестного, шок – все это сменилось спокойствием. Если все это Игра, в которой я могу сохраняться, то Тишкин это просто Босс текущего уровня. Разве я когда-нибудь отступал перед Боссами? Чем сложнее противник и хитрее тактика, тем интереснее игра. А любую игру можно пройти до конца, получить все достижения и бонусы, открыть все варианты концовки. Эта Игра не исключение. А победа в этом сумасшествии сулила серьезную награду… Создать свой мир. Во мне проснулся жуткий азарт. Если это всего-навсего Игра, то я собирался её выиграть. Улыбнулся.
Выйдя в кровавый коридор, я пошел искать своего первого противника. Я собирался убить его, вне зависимости от того, сколько попыток у меня уйдет. Всего лишь жестокая игра. Вот что это такое. Поднявшись на третий этаж, я услышал шум на четвертом. Приготовился. Набрал в грудь воздуха.
- Гне-е-ев! Тишкин! Спускайся сюда, мерзкий слабак! – прокричал я, что было сил. Мой голос прокатился по замершей в трауре школе. – Выходи, трус! Справился с Денисом и остальными!? Одолел девчонок!? Попробуй теперь убить равного!
Всё затихло. Хотя, нет. С верхнего этажа раздался злобный звериный рев. Прошли считанные секунды перед тем, как двери на другом конце коридора слетели с петель. Монстр буквально влетел в коридор. Резким движением повернул ко мне свою лохматую голову. Голодные желтые глаза. Оскаленные клыки. Разозлился не на штуку. Прыгнул. Я попытался уследить за его движениями. Правая стена, левая стена, полок, правая стена, левая стена, пол, прыжок ко мне. Взмах ножом. На пол плеснуло свежей кровью. Мне разодрало правый бок. Вырвало целый кусок. Тишкин приземлился сзади. Я обернулся. Удар по лицу снес мне нижнюю челюсть. Она ударилась об стену и упала на пол. Следом на колени упал я. Снова умер.
Вернувшись назад, и оказавшись в актовом зале, я не стал терять времени даром. Залез в рюкзак и приготовился к очередному раунду. Противник был сильнее и быстрее меня. Но теперь игрок в моем лице был настроен серьезно. Помутнение ли рассудка, но странный азарт накрыл меня. Не дожидаясь начала бойни, я вышел из актового зала и побежал на третий этаж. В класс, где должен был проходить наш урок. Мое сознание как будто помутилось. Сердце колотилось, хотя я был спокоен. Разум полностью переключился в игровой режим. Ситуация сложная: одна жизнь, никаких лечащих зелий, из оружия только нож со слабыми характеристиками, нет меню паузы. Только сохранение, но и оно совершено опрометчиво, в неудачном месте – нельзя подготовиться к битве с Боссом получше.
Бегом по лестнице. Правильно говорят: вся жизнь игра. С отличной графикой, физикой и движком. Вот только сюжет отстойный. Теперь сюжет моей игры стал куда интереснее. Я понял, что значит чувствовать себя живым. Всегда пассивный и плывущий по течению, я оказался в центре событий. Я проснулся и оказался в ужасной реальности. Вся жизнь - игра.
Вошел в класс.
- Насть, Паш, Федь! – окликнул я тех, чье спасение считал основной своей задачей. – Выйдем, мне надо с вами поговорить.
- Полтарь, сейчас урок начнется, - отозвался Мухин.
- Пошли, - потребовал я.
Изумленные, они последовали за мной в коридор. У дверей в мужской туалет, Майорова заартачилась.
- Мне туда нельзя, - категорично заявила она.
С каменным лицом я схватил девушку за руку и грубо затолкал в мрачное, дурно пахнущее помещение. Парни вошли следом. Я закрыл за собой дверь. При этом в моей голове отметилось галочкой задание «Спасти трех одноклассников». Следующий этап – «Одолеть Гнев».
- В чем дело-то? – спросил Дамкин. – Ты сам на себя не похож. Ведешь себя странно с самого утра.
- Нет времени объяснять, - заявил я, медленно доставая из-за спины нож. Увидел реакцию на лицах. – Спокойнее! Это не то, чем может показаться. Нам всем грозит опасность.
- Зачем тебе нож? – спросил Паша.
- Хватит чушь пороть, я на урок, - Настя попробовала обойти меня, но я преградил путь.
- Нет. Я прошу вас не выходить.
- Да что за дела? – возмутился Федька.
- Просто поверьте мне. Я хочу вас защитить.
- Угрожая ножом? – нахмурился Мухин.
На первом этаже прозвучал первый крик. С этим звуком, прорвалась плотина воплей и паники. Звуки резни постепенно начали подниматься вверх по школе. Парни испуганно переглянулись.
- Что это? – спросила Настя.
- То, от чего я хочу вас защитить, - ответил я.
Положил Федьке руку на плечо. Впервые я совершал подобный жест. Сейчас я совершенно не думал о его неискренности. Посмотрел приятелю в глаза.
- Я прошу вас, не выходите. Просто подождите здесь. А лучше запритесь.
- Да что происходит вообще!? – закричал Паша.
Выждал какое-то время. Паника затапливала здание. Я не был ни в чем уверен. Нет, не так. Я был уверен только в том, что должен победить. В том, что могу победить. Знал, что три выбранных мною человека не верят мне. Это видно в их глазах. И почему я выбрал именно их? Почему не рассказал всем о грозившей опасности? Я действовал инстинктивно. Сейчас я мог положиться лишь на инстинкт заядлого игрока. Неважно, что правильно, а что нет. Необходимо было действовать.
- Не выходите, - повторил я.
Крики достигли третьего этажа. Удобнее взяв нож, вышел из туалета. Люди спасались бегством. Прятались в классах, выбегали на лестницу. Я оскалился. Среди этого хаоса, Тишкин молниеносно перемещался от жертвы к жертве. Молодые люди и девушки падали.
- Ро-о-ма! – крикнул я. – Стой!
Когтистая рука замерла, занесенная над головой какого-то парня.
Мой противник остановился. А с ним остановилось мое сердце. И весь мир.
Адреналин в крови достиг точки кипения. Я четко видел, как Тишкин повернулся ко мне. Я рассмотрел каждую изменившуюся черточку его лица, когда он улыбнулся мне.
Он пришел в движение. Прыгнул. Мир стократно ускорился. Я ускорился вместе с ним. Бросился навстречу. Мы сблизились. Я знал его движения. Развернул корпус. Пропустив мимо себя его атакующую руку, нанес удар. Тишкин пролетел мимо. Нож почертил кровавую полосу. Мы развернулись одновременно. Я пригнулся - его рука схватила воздух над моей макушкой. Удар ножом в бок. Отскочил, разрывая дистанцию. Всё заняло пару секунд. Только теперь я вспомнил, что надо дышать. Голова кружилась.
Тишкин выл и извивался на полу. Корчился в собственной крови, рыча подобно зверю. Теперь я видел, что моя первая атака разрезала ему щеку. С этой «кривой улыбкой» он выглядел ещё страшнее. Люди стали выходить из классов. Выжившие с ужасом смотрели на нас. Но для меня они стали декорациями. Всё бытие сузилось до одного врага. Жалкий и слабый, монстр корчился у моих ног. Вся его сила оказалась пустой. Во мне снова вспыхнуло чувство отвращения и жалости к самому себе.
- Проклятый идиот! – крикнул я, оскалившись. – Решил, что, получив силу, можешь судить кого угодно!? Решил отомстить!? Зачем эта жестокость!? Зачем столько жертв!?
Тишкин прекратил издавать нечленораздельные звуки и брыкаться. Его глаза расширись. Он удивленно смотрел на меня. А я чувствовал, что кричу это сам себе. В моей голове все окончательно перепуталось.
- Понравилось быть сверхчеловеком? Ты опьяненный силой урод, которому сорвало крышу от злобы и власти, – продолжал я. – Ради чего ты превратился в чудовище? Ты просто слабак, поддавшийся своему гневу! Думаешь, ты один такой, кто страдает!?
- Убью… Разорву… - шипел Рома, пытаясь подняться. – Тебя… Всех… Отомщу…
- Ты жалкая тварь, неспособная жить, как человек! Вот почему ты превратился в монстра! Путь обычного человека для тебя оказался слишком сложен! Решил пойти по легкому пути? Думаешь, сила поможет тебе!? Гнев! Посмотри, к чему привела эта месть!
Было видно, что мои слова действуют на него сильнее любых атак. Встав на ноги, Тишкин зло уставился на меня.
- Ты такой же, как я? – хрипло спросил он. – Поэтому ты смог ранить меня?
- Нет, - твердо заявил я. – Я не отбросил свою человечность. Я не стал монстром, как ты. Поэтому я остановлю тебя. Не потому что хочу выиграть Игру. А потому что должен спасти этих людей.
Взревев, Тишкин метнулся к одной из плачущих девушек. Зрители пришли в себя и начали разбегаться. Он схватил её за лицо и ударил головой об стену. Затылок несчастной оставил кровавое пятно. Упала.
- И как ты меня остановишь? – издевательски спросил Рома.
Я кинулся на него. Заблестели выпады ножа. Тишкин был как вода. Он обтекал все мои удары. Замахнулся в ответ. Я поднырнул под его руку. Поменялись позициями. Он обошел сбоку. Я попытался дотянуться лезвием. Едва не лишился головы. Из-за раны в боку он двигался медленнее, так что теперь мы были почти равны.
- Ты просто жалкий убийца, - произнес я.
Тишкин прыгнул на меня. Я успел отойти. Обошел его, попытался ударить, он увернулся.
- Ты такой никчемный, что даже слабак, вроде меня, может напинать тебе! – ухмыльнулся я.
Чудовище атаковало ещё более яростно и бездумно. Удары вышли сильные, но неловкие, я ушел от них. Моя уверенность росла. Злоба затмевала его взор.
- Заткнись! – закричал Гнев.
Я подставил ему подножку. Он упал.
- Это все, на что ты способен? Встань и дерись, тряпка. Или ты можешь только слабых убивать? – открыто насмехался я.
Желтые глаза Тишкина оказались перед моим лицом. Неуловимым движением он подлетел ко мне. Я ощутил его горячее дыхание из изуродованного рта. Обожгло болью. Потемнело в глазах. Когти опустились от груди до живота, вспарывая кожу. Я не успел упасть от внезапного удара. Рука Гнева сжалась на моем горле. Он приподнял меня и прижал к стене. Я задыхался. Нож куда-то отлетел.
- Ты такой же, как все остальные! – хрипел он. – Я больше не буду терпеть унижения! Никогда! Я отомщу всем! Убью! Убью! Тебя и всех! Ангел будет доволен!
Сопротивляться не выходило. Воздуха не оставалось. Но я предусмотрел подобный вариант. Кое-как я дотянулся до заднего кармана. Достал шприц с инсулином. Я решил из последних сил сделать противнику смертельный укол. Не успел. Тишкин завопил от боли. За его спиной я увидел испуганную, заплаканную Настю. Она подобрала мой нож и вонзила его в спину Ромы по самую рукоятку. Захлебнувшись воем, бывший одноклассник швырнул меня в сторону. Я, едва не задохнувшийся, ударился головой. Все поплыло, куда-то удаляясь. Тишкин надвинулся на девушку. К нему бросились очнувшиеся от шока школьники. Сознание оставило меня.
Куда-то ехал. Открыл глаза. Похоже, я в машине скорой помощи. Снова закрыл глаза. В себя пришел уже в больнице. Темно. Ночь. Незнакомый потолок. Неудобная кровать. Грудь ужасно болела. Сесть не получилось. В палате, похоже, я один. Что случилось? Как я здесь оказался? Память услужливо подсказала ответы. Может, все это было сном? Нет, все случившееся на неделе было реально. И, судя по тому, что я жив, выходит – я победил. Рома, - мой первый враг, - повержен. Все закончилось хорошо.
- Сохранение, - блаженно прошептал я и уснул. Я победил.