Казалось бы. Кто же тот человек, кто знает нас лучше всего? Мы сами. Мы каждый день просыпаемся сами с собой, смотрим, сонные, в зеркало, умываемся, одеваемся, приводим себя в порядок и живем с собой целый день. С собой же ложимся спать, зная, в какой позе это будет максимально удобным и приятным. Ворочаемся. Думаем. Мы знаем, что происходит в нашей голове. Каждую мысль.
«Я себя знаю».
Мы разбрасываемся фразочками: «Я не такой», «Этого я точно не смогу», "Это моё". Мы почти всегда уверенны, что, если есть человек, который до каждой мелочи может предугадать собственное поведение – это мы сами.
Но порой…
Я смотрю в прошлое, словно в диафильм и думаю:
- Это я? Как я на такое осмелилась? Серьезно, это я?
И вдруг приходит понимание, что мы никогда не знаем себя полностью.
Можно найти какой-то островок и спокойно выдохнуть, дескать «Ах, вот он я какой!». Но пройдут времена, и даже этот островок уплывет вдаль. По клочкам, не сразу. Но двинется.
Каждую минуту с нами что-то происходит, каждый день так многое меняется и так сложно уследить.
Иногда, бывает, годы не понимаешь собственных поступков и эмоций. Откладываешь в стороночку и думаешь «Ладно, это не я была. Нашло что-то». Но, однажды, ее величество судьба собирает негативы в кучу и проявляет истину. Черно-белый фильм, где ничего не сказано, но абсолютно всё становится ясно. Временно, конечно. Уже завтра это всё может оказаться ложью и вымыслом гениального автора. Или исковерканной правдой. У жизни свои законы.
Копаться в себе – удел, в большинстве случаев, психологов и интровертов. Я и то и другое. И в завершении этого года я прибавлю себе новое звание – ленивый писатель.
Всю свою сознательную жизнь я пишу роман. Но, запутываюсь в сюжете, поэтому забрасываю старый и пытаюсь начать новый. Я много читала и смотрела кино. Мне понравились романы, я решила, что могу их создавать. В них всё, как в жизни.
В жизни всё, как в них.
Как семь на восемь, восемь на семь. Сделала вывод Настя.
И вот она – фактическая ошибка. В жизни всё не так.
Когда мы читаем захватывающую книгу, стоит лишь перелистнуть пару страниц, и мы уже там, где сюжет получает новое развитие. Мы не обращаем внимание на маленькие предложения «Прошло три года». Мы читаем ее в долю секунды, продолжая бежать глазами по буквам.
А это три года.
Если мы хотим, в нетерпении сердца, чтобы скорее разрешились проблемы нашего любимого семейства, мы страстно листаем страницу за страницей, проглатывая роман за пару дней. Десять, тридцать, восемьдесят, двести лет жизни героев. Миллионы лет чужих «жизней» в голове. Я начала читать с трех лет.
В первом классе я читала Беляева, в пятом смеялась над одноклассниками, которые не читали «Муму» и бежала домой к очередному томику Булычева и Экзюпери. В девятом за неделю проглотила «Войну и Мир».
В двадцать три я чаще читаю новостные ленты, чем литературу.
Я перешла на другой роман.
Роман собственной жизни.
Я постоянно пишу роман, поддаваясь его законам.
Каждый день я думаю, о чем он.
И какова она – его главная героиня.
И я думаю, я ее знаю. На той странице. Я ее перелистываю. Это она? Как она осмелилась? Почему она так поступила?! Это не она! Ах, вот она какая! Теперь понятно. Или?..
Я всегда размышляла над тем, что моя великолепная учительница по русскому языку назвала «Повышенной неприязнью к несправедливости». Я научилась очень легко переносить ситуации, где я ошиблась, не права или сглупила. Легко, с юмором.
Я не выношу ситуаций, где я была права, но получила затрещину. Они до сих пор все в моей копилке. Мама научила меня везде искать свою вину. Я ищу и нахожу. Но иногда это невозможно. Анализирую, перебираю... Неа, не виновна. А больно - сил нет. Всего пара ситуаций, но они имеют власть меня душить каждый раз, когда я заглядываю в этот мешок. Такой, личный Крестраж. У кого-то на душе скребут кошки, у меня мешочек непонятных для меня ситуаций. Потому что они не имеют конца, но имеют острый сюжет.
За читающее детство и киноманящее юношество я привыкла, что каждый острый сюжет имеет свою развязку. Поэтому я всегда стремлюсь получить ее от жизни. А в ней их нет. У каждого из нас есть только один финал. И чаще всего он оставляет для главных читателей опять же вопрос, но никак не развязку. Все только твердят «Почему?», «Зачем именно сейчас?» и «Почему он?». Никто еще не заявил на похоронах «В принципе, логично! Мы еще подумаем над тем, что стоила его жизнь, но умер вот прям вовремя!».
Я совершаю невероятные поступки и говорю смелые слова в крике «Сделайте мне всё понятно!!». Я кидаюсь попкорном в режиссера, зная, что это я и есть. Я – строгий критик каждого персонажа.
Я желаю развязки.
Потому что всё самое великолепное, что было моей душой пережито, имело развязку и оглавление.
Я не права. Но понять меня можно.
Главное, научиться спокойнее наблюдать, куда же заведет меня сюжет.