В конце августа 1986 года наш взвод выехал в город Находку. Добирались по железной дороге. С пересадкой на станции Сибирцево. С нами ехали замполит лейтенант Реук и командир взвода капитан Чуднов.
Когда показалось море, все бросились к окнам. С восхищением рассматривали огромные водные пространства, суда стоящие вдалеке.
На площади перед железнодорожным вокзалом Находки нас ждали два ГАЗ-66. Загрузили свои вещмешки, разместились сами. Путь лежал на окраину Находки в Находкинский пограничный отряд, расположенный на высокой сопке.
Разместили нас на старой территории отряда, в огромной казарме, рассчитанной на батальон. Таких казарм я не видел.
Входишь в большое фойе. Фойе заканчивается небольшим бортиком. От бортика вниз ведут бетонные ступеньки. Внизу располагается спортзал с турниками, брусьями. Стояли несколько «коней» и «козлов».
Коридор, уходящий, в левую сторону, пересекал три огромных помещения. Для каждой роты свое. Следующим помещением был большой актовый зал, приспособленный для показа кинофильмов. За кинозалом находилось помещение библиотеки. Двери библиотеки были заперты на замок. Но в стене имелось окошко, через которое выдавались книги.
Ради интереса проник внутрь. Книг внутри не было. Бумаг всяких архивного характера было много. Меня они не интересовали.
Коридор вправо вел мимо множества хозяйственных помещений. Каптерки, бытовые комнаты. Заканчивался огромным умывальным помещением.
Туалет в казарме не предусмотрен. По нужде необходимо было бежать за казарму и взбираться по длинной бетонной лестнице в сопку. На сопке располагался большой деревянный туалет на множество мест. То, что бывают казармы без туалета, я видел. У нас в Хабаровске в казарме второй роты туалет отсутствовал. Только умывальник. Но, чтобы по нужде лезть высоко в гору, с этим столкнулся впервые.
Разместились в одной из бытовок. Бытовка была таких размеров, что разместился весь взвод на одноярусных кроватях.
Питаться ходили в столовую в пограничный отряд, расположенный за забором.
Первые дни возникало множество конфликтов с офицерами пограничниками, которые пытались заставить нас соблюдать форму одежды. Жаловались нашим офицерам, что мы подаем дурной пример воинам пограничникам. Но дальше угроз дело не шло.
Думаю, что в своих воспитательных беседах со своим личным составом политработники пограничников представляли нас как каких-то изгоев, полу уголовных отщепенцев. Мы стали служить наглядным пособием, как не надо одеваться и нападки на нас прекратились.
Кормили у пограничников, на мой взгляд, слабовато. Может это нам казалось после авиационного пайка, который мы получали в Чугуевке.
Дико было смотреть, как люди забегали в столовую, быстро ели, по команде вставали и бегом покидали столовую. Мы не торопясь вкушали пищу, медленно пили чай. Пограничники на нас таращились с завистью.
Работа наша заключалась в прокладке телефонного кабеля от пограничного отряда до заставы, находящейся на берегу Японского моря. Копать траншею начали от отряда. Работа была привычная, грунт отличный, по сравнению с отрогами Сихотэ-Алиня.
Несколько дней вели траншею по краю кладбища. Тут мы копаем, а рядом метрах в десяти копают могилы и хоронят людей.
В качестве отдыха устраивали экскурсии по кладбищу. Большое количество могил с якорями и цепями. Попадались памятники, на которых было по несколько десятков имен. Скорее, всего, перечислялись члены экипажей судов затонувших в океане.
Вскоре кладбище закончилось, пошли лесистые сопки. Вверх, вниз, вверх, вниз и так множество раз.
Рабочую норму делали до обеда. Сейчас уже не помню пять или десять метров траншеи на человека. После обеда гуляли по окрестностям, загорали на солнышке.
Город Находка очень красив. Особенно в сентябре месяце. Сопки начинают желтеть, тепло, кругом море. Высокие обрывистые берега.
В выходные ходили в увольнение. Передвигались по городу, любовались видами. В городе в то время треть всех автомобилей были иностранного производства. Останавливались, подолгу осматривали чудо заграничного автопрома.
Практически все вывески на 3-4 языках. Казалось, что мы очутились за границей. Чисто убранные улицы. Множество лестниц.
Когда, работали на вершинах сопок, я брал у взводного бинокль и забирался на высокие деревья. Дух захватывало от открывавшихся видов. Обдувает ветерок. Океан, замершие корабли в заливе.
Когда траншея приблизилась к морю, начались новые впечатления. Береговая линия изобиловала артиллерийскими точками. Башни большого калибра, демонтированные со списанных кораблей, были установлены на бетонных площадках вдоль береговой кромки. Попадались заброшенные казематы с площадок, которых орудия были демонтированы. Площадки без орудий не охранялись. Мы передвигались по подземным бетонным сооружениям, открывали бронированные двери с круглыми ручками-штурвалами. Через амбразуры смотрели на море. Впечатлений было много.
Нас обслуживала грузовая машина, какого-то СМУ. После обеда на ней часто выезжали на море. Сентябрь в Находке необыкновенно теплый месяц. Купались, собирали морских ежей, ракушки, дурачились на песке и в воде. После небольших волнений весь берег изобиловал гниющими водорослями, длинными листьями морской капусты.
В середине сентября командир взвода по делам уехал в Хабаровск. За старшего остался замполит Реук. С ним у нас произошел забавный случай.
Мы тогда рыли траншею вблизи жилых домов по сопке. Работали впятером, доделывали какие-то огрехи. Весь остальной взвод работал впереди в километре от нас. Лейтенант Реук, намечал объемы работ. Мы в это время разгружали инструмент с грузовика. Как-то спонтанно решили после выполнения нормы выпить пиво. Дали водителю парню (работнику СМУ) в руки канистру на 10 литров и деньги. Он пообещал, что пиво будет. Действительно через пару часов он привез нам полную канистру.
Каких-то, два солидных мужика расположились недалеко от нас с бутылкой водки, разложили три больших копченых сочащихся жиром рыбы на газетке и приступили к трапезе. Мы с ними поддерживали разговор, вместе курили, болтали. Осилили мужики только одну рыбину. Две оставили нам. Мы быстро закончили работу. С огромным удовольствием с рыбой выпили пиво. Часа два на бушлатах поспали.
К вечеру приехал Реук забирать нас. Мы стали грузиться в автомобиль. Ильсур Дзигангиров поднял пустую канистру и понес ее к машине. Вдруг неожиданно для всех лейтенант подлетел к нему и вырвал канистру из рук. Откинул крышку и стал внюхиваться в горлышко. Затем заорал как сумасшедший «строиться всем». Мы пять человек построились. Реук бушевал минут пятнадцать, оглашая своими криками окрестные сопки. Мне как комсоргу пообещал, что я на дембель уеду последним 31 декабря.
Забегая наперед скажу, что слово он свое не сдержал, я уехал из части перед праздником 7 ноября. Не помню пятого или шестого числа.
Причину буйства лейтенанта Реука мы вскоре установили. Оказывается, парень-водитель тормознул недалеко от пивного киоска. Наш лейтенант сказал, что ему надо купить сигарет. Водитель сунул ему в руки деньги и нашу канистру, и попросил заодно купить пиво. Лейтенант добросовестно выполнил просьбу, купил пиво, которое мы с удовольствием позднее выпили.
Увидев эту канистру, в руках у Ильсура, Реук пришел в бешенство. Правда мужик он был умный и вскоре осознал всю комичность ситуации. Об этом случае он нигде больше не упоминал. Остальные ребята нашего взвода эту историю узнали от нас.
Приказ о демобилизации вышел в конце сентября. После него мы стали партиями покидать Находку. По несколько человек уезжали в Хабаровск.
В Хабаровске получали аккордные задания и по выполнении их улетали домой.
Я и двое парней со второго взвода обшивали рейкой канцелярию роты на первом этаже двухэтажного здания. Там же стелили паркет и делали полки. Завершили работу в начале ноября.
Два года проведенные в армии были насыщены впечатлениями. Рад, что мне удалось полюбоваться Приморской тайгой во все времена года. Не просто полюбоваться, но и пожить внутри этой сказочной стихии. Увидеть Тихий океан, пускай и с берега, зато из одной из самых красивых точек Земли. Послужить с разными по характеру прекрасными людьми из нашей роты.
Отдельное спасибо нашим офицерам, которые учили уму-разуму и заботились о нас.
25.12.2014 год.