Мама, Мамочка и мыши

 
В вагоне метро - парень и девушка. Юные,влюблённые,такие красивые! Но что - то не так..
В вагоне метро - люди, запах, шум, гул, взгляды, трение, толчки, слякоть. И тусклый свет, исходящий от потолочных ламп сделал всех старыми и скорбящими.
Влюблённые парень и девушка...Но что же не так?
Вдруг стало ясно - это мыши. Да, мыши - две большие, ушастые, плюшевые мышки - парень и девушка держат их на руках, заботливо оберегая от людского месива. Влюблённые и красивые, они поправляют мышам шапочки, смотрят на них с нежностью, закрывают своих мышей от вагонных спин и локтей и обмениваются взглядами, полными счастливой родительской усталости.Так это странно, ведь они - эти влюблённые - словно и не игрушки в руках держат. Нервный вагон судорожно избавляется от толпы людей, что бы заглотить новую толпу и с ней - хоть немного воздуха. Я любуюсь юными родителями, прислонившись виском к окну, я начинаю читать их историю.

...Дождавшиеся, благословлённые, омытые звуком и одаренные бесценными дарами, не открывая глаз, они невесомо и торжественно спустились в сосуд и устроились там, что бы в нужный час явиться на свет мальчиком и девочкой.
Дружелюбные тепло и темнота приняли их и бережно укутали в покой.
Потом был день, когда они вдруг почувствовали ту, чьей частью теперь были.
Они услышали её дыхание и стук её сердца.
И с восторгом и радостью прислушивались к её смеху, к волшебным ноткам её голоса.
Не открывая глаз, они увидели её однажды и замерли, ослеплённые её красотой.
Они полюбили Её, полюбили всей своей сутью.
Иногда они затихали, ошарашенные этой любовью, а потом принимались танцевать в чудном вихре горячего потока, кружились восторженно, поднимали головы вверх и тоненько пели свою благодарственную песню тем, кто прислал их, кто позволил им стать Её детьми. Глаза их были закрыты, но внутренним зрением они видели, как невероятен и прекрасен тот мир, который они уже скоро увидят, благодаря Ей.

Но потом что-то изменилось. Они стали часто слышать Её слёзы. Они почувствовали Её страх.
Изо всех сил посылая Ей свою любовь, говорили с Ней своими крошечными сердцами, они говорили Ей, что бы она не боялась, что они любят Её и всегда будут с Ней.
Но Она только плакала и громко выкрикивала что-то непонятное.
Время всё шло, шло, но потом они познали время застывшее. Это было вязкое и плотное время ожидания чего-то незнакомого и чуждого им.
Они сжимались от этого леденящего чувства, растерянно прислушивались к её голосу и пытались уловить в нём любимые тёплые нотки.
Теперь они уже знали её имя и взывали к ней, волнуясь и не понимая, что же изменилось. Они любовно повторяли:  "Мамочка! Мама! Мамочка!"
А потом был день, когда их не стало. Сначала они ясно ощутили, что мама их не слышит и почувствовали, что за ними уже идёт тот, кто почему-то не любит их. Оцепенение, вязкий звук, секунда в вечность. Гулкие шаги.
И вот изрыгающий ужас каратель ворвался к ним и стал наносить удар за ударом. Ошарашенные болью и ничего не видя, они начали метаться, они сталкивались в липкой темноте то друг с другом, то с раздирающим щупальцем того, кто почему-то не любил их. Кричали в никуда, звали, звали, звали Её и хотели спастись. Но темнота накрыла, придавила, сжала в неизбежные тиски и коротко сказала, продолжая убивать: - ну, тихо, тихо. Вот и всё, тихо.
Два светлячка, две душеньки вырвались из разорванных в клочья детских тел. Они кружились над ними, плача, и всё звали ту, которую так любили. Они не смогли оставить Её в этой страшной беде и нашли приют в двух плюшевых серых мышах, сидящих на шкафу в её комнате...
 
И вот они снова с Ней, всегда возле. По ночам они слезалют со шкафа и садятся на краешек её кровати, любуясь тем, как она спит. Если мама просыпается, то она всегда плачет, кусает свою ладонь и за что-то просит у них прощения. И каждый раз они бросаются целовать и успокаивать её. Тычут пластмассовыми носиками в её щёки и ладони и говорят ей, что никогда не злились на неё ни за что, а только любили её нежно. А мама всё плачет и говорит, что тоже любит их. Потом они лежат с ней, обнявшись, разговаривают тихонько и спрашивают у неё - как она хотела их назвать и какого цвета были бы их глаза. И снова мама плачет и снова они успокаивают и целуют её.... В слезах и нежности приходит рассвет.
В слезах и нежности я узнала эту историю.
С нежностью и слезами я бережно снимаю со шкафа своих плюшевых мышей, рассаживаю их на кровати, поправляю им маечки, глажу по головкам и прошу за всё простить меня.
А время шепчет мне: "Ну, тихо, тихо. Вот и всё, всё, тихо."