Жизнь и охота часть 7

               

               
                Глава 22. Жизнь в тихой заводи
   
                Охота в день рождения


   Сбылась мечта моей жизни жизни - я живу на даче в окружении рек, озёр, полей и лесов. Попал я сюда не случайно, а по зову сердца и дару судьбы, пройдя тернистый путь службы Отечеству в Вооружённых силах длиной в 33 года и ухабистое бездорожье свободного предпринимательства в треть предыдущей дистанции.
   
   Действительность превзошла все ожидания – много ли надо старому человеку? Судьба дала мне всё о чём мечтал, но она была так благосклонна, что и здесь не оставляла без внимания, даря маленькие радости.
   В день шестидесятилетия собрались на даче дети, внуки и друзья. После шумного застолья компания разделилась по интересам, а Максим, заражённый от меня вирусом охотничьей страсти, предложил прогуляться по полям с ружьём и фонариком, благо ночь надвигалась тёмная, сырая и ветряная.
   Меня на такие дела долго уговаривать не надо, и уже через несколько минут мы были в поле. Не прошли и сотни метров, как заметили на опушке леса пару ярко- жёлтых точек. Сомнений нет, это отблески лисьих глаз! Мы разделились и начали осторожно приближаться к объекту охоты с подветряной стороны. Горящие точки, исчезая и появляясь вновь, продвигались в мою сторону, я замер и затаил дыхание. Вот уже виден силуэт обладателя жёлтых глаз – это крупный лисовин, о чём свидетельствовали жёлтое пятно на лопатке и ослепительно белый кончик пушистого хвоста. Лисовин был матёр и хитёр, он шёл своей дорогой, и встреча с нами не входила в его планы, но я был старее и опытнее, я стоял, затаив дыхание, и лихорадочно оценивал варианты дальнейших действий. Даже секундное промедление означает поражение, ибо неспешная трусца лисовина значительно быстрее ускоренного шага человека, а любой шорох или резкий ход светового луча – это мгновенное исчезновение объекта охоты за чернильным занавесом ночи.
   По стандартным меркам дистанция для гладкоствольного ружья была запредельной, но недостаточно большой, чтобы подманить лисовина писком мыши – велика вероятность того, что он распознает фальшь, оставался последний козырь – патрон дальнего боя ручной сборки, и я решил рискнуть.
   Резкий звук выстрела взорвал тишину, цель мгновенно исчезла во тьме, но я успел заметить взмах белого кончика хвоста, а это означало только одно - попадание было и лисовин, пройдя вдоль опушки, своим лазом вернётся в лес.
   Я подал условный световой сигнал Максиму и двинулся вдоль опушки, напарник следовал параллельно. Пройдя метров двести, я принял сигнал - «вижу дичь» и  повернул луч света в указанную сторону. Ждать долго не пришлось, зеленоватая точка двигалась мне наперерез. По скорости перемещения дичи, цвету глаз и их расположению (больше частью виден был только один глаз) я понял, что это заяц, но густая, высокая трава не позволяла его видеть. Подпустив его на верную дистанцию, я выстрелил, цель пропала.
   Каково же было моё его удивление, когда на предполагаемом маршруте движения цели у своих ног я увидел роскошного лисовина. это привело меня в полное замешательство, неужели при шестидесяти летнем охотничьем опыте я мог так ошибиться? С одной стороны это меня очень огорчало, но с другой - радовало то, что лисовина добрали!
  Я подал знак Максиму и, в ожидании его подхода, чтобы окончательно развеять все сомнения, стал кругами ходить вокруг лисовина. О чудо из чудес! В двух метрах от лисовина лежал заяц! Разве это невероятное стечение обстоятельств не есть подарок судьбы мне на день рождения!?    

                Охота на кабана
   Покинув суету мирскую и променяв страсти житейские на охотничьи. я был озабочен выбором удовольствия - леса, поля и воды здесь были изобильны дичью, и здесь всегда было чем заняться и чем увлечься.
   Мой выбор пал на кабана, я купил лицензию, собрал небольшой, но дружный коллектив, и полностью отдался этому занятию. Кабанье стадо стараниями егеря было прикормлено в уютном (для кабанов) лесном массиве в непосредственной близости от моего местожительства, где и пошла активная охота. Охотились мы загоном, по просекам и тропинкам обходили лесной массив, по следам определяли местоположение стада, расставляли стрелковую линию и начинали загон – всё чётко и просто, как по букварю.
    В команде у нас был опытный егерь, и нам казалось, что мы всё делаем правильно, а вот результат получался неправильный, мы не только не могли взять кабана, даже ни разу не видели его. Загоны не были дальними, но кабанье стадо всякий раз проходило мимо стрелковой линии, как песок сквозь пальцы: несколько раз кабаны, оторвавшись от загонщиков, сворачивали под прямым углом влево или вправо за сто метров до стрелковой линии и благополучно покидали загон.
    Однажды стадо осталось в густом ельнике всего в двухстах метрах от прикормочной площадки, причём остальной лес, кроме ельничка, был достаточно прозрачный, и всем казалось – уж теперь-то кабанам деваться некуда. Сделали загон, кабанов снова нет, загонщики вышли на стрелковую линию, пошли своими следами на исходный рубеж для повторного загона и обнаружили выход кабаньего стада, оказалось – кабаны отстоялись в густом ельнике, пропустив мимо себя орущих загонщиков всего в пятидесяти  метрах, не вероятно!
   Мы подключили все резервы, увеличили число загонщиков, пригласили самого известного, самого активного и шумного загонщика, выждали  момент, когда стадо оказалось в самом удобном, для загонной охоты, участке леса, и начали загон в полной уверенности в предстоящем успехе.
   Такого шума здешний лес не слышал с времён Великой Отечественной Войны, главный загонщик задавал тон: он гудел, кричал, стрелял, метался по загону вслед за идущим перед ним стадом. Кабаны выбрали самый загущенный участок загона, вплотную подошли к стрелковой линии, которая расположилась вдоль просеки, и пошли вдоль неё. Несколько стрелков слышали шорох, наблюдали шевеление елей в двух десятков метрах от себя, но стрелять никто не отважился, так как не далее ста метров за кабанами шли загонщики, а когда ельник просветлел, кабаны резко развернулись и пошли обратно, всё! Загонщики потеряли над ними контроль. Охота закончилась, как обычно.
    На этой охоте в качестве контролёра присутствовал местный охотинспектор, он высказал своё мнение: «Ребята, не тратьте зря время и не мучайтесь, местное стадо водит матёрая свинья, хладнокровная, расчётливая, хитрая, знающая в этом лесу каждую кочку. Не первый год она сохраняет своё стадо, это не свинья, а партизанский полководец. Советую вам поискать другое стадо на соседних участках».
   Я не стал менять место охоты, а решил изменить тактику охоты: на прикормочную площадку стал ежедневно приносить понемногу корма, устроил на дереве небольшую засидку и ежедневно контролировал приход кабанов. Человек я по натуре не усидчивый, поэтому мне хотелось знать точное время прихода кабанов на прикормку, для этого я приобрёл электронный будильник, от контактов питания вывел провода, подключил к ним контактор, к которому подсоединил растяжку. Утром будильник мне показывал точное время прихода кабанов, а когда статистическая выборка стала репрезентативной, я стал приходить на засидку за полчаса до выхода кабанов.
   Однажды мой план сработал, пришла пара кабанчиков, охота состоялась, но на этом она и закончилась, так как пара эта была проходящая и отношения к моему стаду не имела. Охота продолжалась.
   Я ходил на засидку, как на службу, кабаны тоже приходили регулярно, но встреча наша никак не могла состояться, и вот почему. Прикормочная площадка располагалась на западной опушке леса, а ветер дул, преимущественно, с юго-западного и северо-западного направлений, кабаны проходили вдоль опушки, делали несколько остановок, прислушивались, принюхивались, обнаруживали меня и тихо исчезали до утра.
Я это понял и стал бороться с запахами. Вначале я раздобыл армейский противогаз, вместо коробки подсоединил трёхметровую трубу, конец которой закрепил на соответствующей высоте, что, по моему мнению, соответствовало увеличению высоты засидки, и, соответственно, способствовало большему рассеиванию запахов, но практика показала, что противогаз бессилен против остроты обоняния кабаньего носа.
   Этому методу я нашёл альтернативу, разместив свою засидку на огромной ели, которая стояла невдалеке от прикормочной площадки. Альтернатива проблему не решила, так как ель стояла ближе к кабаньей тропе, чем моя первая засидка, и это компенсировало её преимущество.
    Тогда я пошёл другим путём, установив туристическую палатку, наглухо закрыв в ней все отверстия. Проблема с запахом была решена, в первый же вечер кабанье стадо протопало в одном метре от палатки, послышалось активное чавканье, но для производства выстрела надо было открыть форточку, а я не решался даже шевельнуться. «Полководец» же времени не терял, его рыло вплотную придвинулось к входу палатки, послышалось громкое засасывание воздуха, секундная пауза, короткий, резкий «Хрюк!», и мгновенно воцарилась мёртвая тишина.
   Возникла патовая ситуация: шевельнуться я не мог, потому что сразу буду обнаружен, а стоять в неловкой позе уже не было сил. Мне ничего не оставалось делать, как только пойти на риск, сделав быстрый выстрел.
Я попытался это сделать, воспользовавшись форточкой, но реакция мамаши была мгновенной – «Хрюк!», вихрь шума на пару секунд, и вновь тишина, на этот раз окончательная.
   Я понял, что нужно искать новый наземный вариант, например, - землянка. С учётом розы ветров землянку целесообразно устроить за пределами кабаньей тропы, но там низко и болотисто, а на самой опушке имеется холмик, в котором достаточно выкопать окоп и сделать накат. Сооружение землянки не потребовало больших усилий и затрат времени, а сидеть в ней комфортно. С этой стороны всё хорошо, а с другой стороны, вход в землянку я вынужден был сделать со стороны подкормочной площадки, чтобы через него обозревать её, но при этом запахи из землянки поднимались через открытый вход наверх, подхватывались ветром и словно кнутом стегали приближающихся кабанов. От идеи с землянкой вскоре пришлось отказаться.
   К этому времени на нашем попечении оказался внук, мои возможности посвящать вечера охоте резко сократились, и я стал изыскивать новые возможности. Своему бывшему коллеге, большому умельцу я заказал модернизацию мобильного телефона, которая заключалась в следующем: питание телефона осуществлялось от аккумулятора большой ёмкости U = 12в, к телефону подключался датчик движения, по сигналу от которого телефон посылал вызовы на заранее записанные номера. Это позволяло иметь мне полную картину пребывания кабанов на прикормочной площадке. Я прорубил просеку, параллельно опушке леса, которую использовал для осторожного подхода к месту кормёжки кабанов. Теперь мне не надо было ждать, я прогуливался с внуком, а когда звонил абонент по имени «Кабан», я передавал внука бабушке, садился на велосипед, через пятнадцать минут был  на месте, пять минут уходило на скрадывание, выбор цели и выстрел.
    Закончилась эра неуловимого партизанского полководца – своё слово сказал технический прогресс.   

                Охота как искусство

                Глухарь

    Был у меня русский гончак по кличке Пират, всеобщий любимец, доставляющий радость и удовольствие всем, кто с ним охотился – всё он умел и всё делал как надо.
    Мы с братом отправились прогуляться по лесу и насладиться работой гончака в погожий денёк на исходе осени. Лес стоял тихо, умиротворённо, согретый мягким, чистым, снежным покрывалом, сосновый бор струился хвойным ароматом. Мы медленно продвигались по лесным тропинкам, утренняя пороша перекрыла ночные следы, а свежие, кроме следов Пирата, периодически пересекавших направление нашего движения, нам не попадались. Наше путешествие затянулось настолько, что мы проголодались и решили подкрепиться. Привал устроили на опушке большой поляны, поросшей редким соснячком. Посередине поляны стояла гигантская ель – истинная королева леса: основание в два обхвата, высота, как у вышки сотовой связи, могучая стать укрыта снежной мантией.
   В разгар трапезы над нашими головами замелькал силуэт крупной птицы, которая, вылетев на поляну и описав дугу, набрала высоту и с шумом устроилась на самой макушке величественной ели. Сомнений не было – это был кем-то (возможно, Пиратом) потревоженный глухарь. В сочетании с избранным постаментом он смотрелся, как образчик монументального искусства. Несколько минут глухарь проявлял беспокойство: тянул шею и крутил головой, затем успокоился.
    Закончив полдник, мы собрались идти дальше, но Пират никак себя не проявлял, и мы не могли определиться с направлением дальнейшего движения. Глухарь, тем временем, сохранял каменное спокойствие, и это вызвало у нас желание поохотиться на него, но как? Глухарь со своей  наблюдательной вышки отлично просматривает всю поляну и охотника не подпустит на выстрел, к тому же широкие лапы ели сокращают сектор обстрела и не позволят стрелку сократить дистанцию, что может привести к подранку, а это самый неприятный исход.
    Тщательно взвесив все «За» и «Против», мы приняли следующий план:
- для сближения с глухарём разыгрываем «спектакль»: один из нас, обойдя лесом поляну, подходит к объекту охоты с противоположной стороны, двигаясь медленно, без резких движений и не поднимая головы, а второй - в это время, выйдя на опушку поляны, выписывает восьмёрку на одном месте, отвлекая внимание глухаря;
- я предлагаю брату выступить первым номером и для надёжного поражения цели передаю ему своё ружьё, исключительно резкого и кучного боя, благодаря удлинённым стволам, сделанное мастером Рашем из города Брауншверга и, в своё время, входящее в коллекцию С.М. Кирова;
- ружьё заряжаю патронами индивидуального снаряжения по следующей методике: определение веса дроби, как функции веса ружья; определение веса пороха, как функции от веса дроби, температуры окружающей среды и способа закрытия гильзы; применение специальной прокладки, исключающей прорыв пороховых газов; использование номеров дроби, согласованных с диаметром дульного выхода; пересыпка дроби крахмалом и её заключение в бумажный цилиндр для исключения деформации дробин.
   Томительно долго тянулись минуты ожидания, выписывая восьмёрки, я не спускал глаз с глухаря, который слегка встрепенулся, поднял голову и внимательно наблюдал за моими манёврами, ослабив внимание к тылам, но вот прозвучал сдвоенный выстрел и глухарь камнем устремился вниз, наш план сработал.
      Мы двинулись дальше и через несколько сотен метров вышли на след Пирата, который уверенно повёл нас в сторону мохового болота, которое уже гудело от заливистого лая гончака. Зайца мы тоже взяли, хотя и не без труда. Настоящая охота не должна быть лёгкой, иначе она потеряет свою привлекательность.


                Охота на гуся

    Осенний перелёт гусей – это период самой массовой и привлекательной охоты на них. Перед дальней дорогой гусь жиреет и набирает вес, поэтому его привлекают зерновые поля, на которых он может задерживаться до заморозков.
   Существуют различные способы охоты на гуся, они всем известны, но конкретные условия, например, постоянные факторы беспокойства, снижают эффективность и привлекательность охоты, а охота нагоном требует коллективных усилий, что не всегда возможно, а главное, менее интересна, чем индивидуальная охота, требующая проявления смекалки и определённого мастерства.
   Вопреки распространённому мнению, что к пасущейся стае и даже к небольшой группе гусей подобраться невозможно, я нашёл эффективный и безошибочный способ охоты на пасущихся гусей.
   Для его реализации я использую гусиный профиль, вырезанный из фанеры и раскрашенный соответствующим образом, к которому в нижней части прикреплена ручка, длиной до полуметра, а в средней части просверлены отверстия для глаз. Этим профилем я прикрываюсь и подползаю к гусям на нужную дистанцию, при этом, чем больше сокращается дистанция, тем спокойнее и даже беспечнее ведут себя гуси. Одинокий гусь, как правило, идёт мне навстречу или просто ложиться отдыхать, в стае сокращается число сторожей, а её маршрут также смещается в сторону ложного гуся. Имея возможность выбирать дистанцию и момент для выстрела,  меньше трёх гусей за один подход я никогда не брал. Творите, дерзайте и успех всегда будет с вами!

                Глава 23 Охота, как жизнь


     Шли годы, медленно, но  неуклонно семья наша двигалась к сияющим вершинам семейного благополучия. Под чутким руководством Максима Анжелика сотворила скоротечный дуплет, подарив родителям двух чудесных внуков, в после затяжной паузы к ним примкнул третий, а затем и четвёртый от Вадима, все они составляют высшую награду дедам за пройденный жизненный путь.
  Каждый член нашей семьи вносил свою лепту в семейное благополучие. Внуки радовали и продолжают это делать успехами в учёбе, спорте, охоте, рыбалке, музыке, играх. Благодаря Анжелике мы получили возможность ознакомиться с особенностями Европейской охоты. Максим успешно продвигался тернистым предпринимательским путём, затем перешёл на государственную службу, где также добился успехов.

    Охотничья судьба в лице Анжелики свела нас с известным итальянским адвокатом Уго Симонетти, который в Италии больше известен, как страстный охотник, первый обладатель Большой африканской пятёрки. Мы быстро нашли общий язык и начали интенсивно обмениваться охотами, охотились в угодьях Франса Иосифа I, которые он арендовал много лет, затем - в его угодьях в провинции Тоскано. В России он познал охоту на вальдшнепа, тетерева, глухаря, кабана и медведя. Вот как это происходило.


                Глухариная атака

   Есть у меня заморский приятель - итальянский адвокат, страстный охотник с большим стажем, обладатель приза «Серебряный лев». На его счету тысячи разнообразных трофеев со всех континентов, но российская охота ему до последнего времени была мало знакома. Познакомившись с ней два года назад, он заболел ей и отдаёт предпочтение перед сафари. И есть из-за чего!

   Первая же охота на глухаря была столь неожиданна, что вызвала эмоциональное потрясение. Надо сказать, что представление об этой охоте он получил от нас (русских охотников) через переводчика за «рюмкой чая» и судя по его реакции, такую охоту он счёл простоватой – ну, что такому бывалому охотнику российский глухарь по сравнению с африканским львом?! Однако действительность оказалась гораздо разнообразней и острее теоретического инструктажа.

   Необходимо отметить, что весенняя охота на глухаря в наших условиях (на Карельском перешейке) происходит по упрощённому варианту. Здесь нет необходимости идти с вечера на подслух, так как тока граничат с сопками, на которых располагаются боры с множеством дорог и тропинок, по которым можно передвигаться бесшумно, и поэтому достаточно проснуться за час до начала охоты.

   Всё так и происходило, в сумерках мы прибыли на ток и начали движение по лесной дороге, проходящей по холмистой гряде вдоль мохового болота. Вскоре мы услышали вожделенную песнь, но в этом же районе послышалось квохтание глухарки, и мы двинулись дальше.

   Второй глухарь не заставил себя ждать, и мы начали подход. Глухарь точил активно, поэтому я взял приятеля за руку и, делая по два быстрых шага под песню, устремился по склону холма в сторону болота. Перестояв две перемолчки, мы благополучно приблизились к поющей птице, но здесь возникли непредвиденные проблемы. Глухарь расположился на высокой сосне, и от него нас отделяла протяжённая поляна. Дистанция была предельная, около 30 метров, так как ружьё было заряжено патронами «ручной сборки» дробовой смесью №1 и №3, что, как известно, вызывает повышенный разброс. В противовес этому патроны обладают беспрецедентной резкостью – глубина проникновения в сухую сосновую доску достигает шести диаметров дроби.

   Для верности результата следовало бы сократить дистанцию, но пересечь или обойти поляну тандемом в условиях полусумрака представлялось большим риском, чем стрельба на предельной дистанции, поэтому я принял последнее решение, тем более что силуэт птицы был свободен от веток.

   Грянул выстрел, глухарь повалился, но не «чисто». Мгновенно оценив обстановку, я толкнул приятеля в сторону приземления глухаря, а сам кинулся отрезать ему путь к болоту, где глубокий мох и высокий багульник затруднил бы его преследование.

   Наша стремительная атака принесла успех, мы не потеряли глухаря из виду и сократили расстояние до нескольких метров. Приятель преследовал его сзади, а я правее и чуть впереди. Когда до глухаря оставалось около пяти метров, приятель вдруг споткнулся и упал. Шляпа слетела с его головы, а ружьё отлетело в сторону.

   Глухарь мгновенно среагировал на это изменение соотношения сил, он развернулся, опустил голову, распустил крылья и ринулся в атаку на нашего гостя. Едва его лысеющая голова приподнялась над мхом, как глухарь грудью ударил её в лоб, хлопнул крыльями по ушам и долбанул клювом в темечко. Противник был полностью деморализован, и на брачном пространстве глухаря одним соперником стало меньше.

   Я поспешил ему на помощь и, в то время как его противник изготовился к повторной атаке, успел прижать стволом его шею к земле. Вдвоём нам удалось усмирить отважного бойца без потерь для его товарного вида, а о глубине и остроте пережитых страстей нашим гостем, мы можем только догадываться.

       Эта история вдохновила поэта Бориса Мацкина:

        Глухариная атака


Что ваша глухариная охота?
Бывал я на сафари и на льва,
И на бизона, и на бегемота,
Управлюсь с глухарём, как дважды два.

Так рассуждал заморский мой приятель,
Прибыв к нам с Итальянских берегов.
Бесчисленных трофеев обладатель,
Престижнейших охотничьих призов.

Инструкции, вкусив под  “рюмку чая»,
С утра пошёл  на глухариный ток,
Что  будет так азартно, он не чаял,
Опасности предвидеть вряд ли мог.

Охотников  ждать, долго не заставил,
Глухарь призывно песнь  свою запел,
И гость заморский, не нарушив правил,
Тотчас в засаду за сосной присел.

Хоть цель была не очень-то и  близко,
Испытывать судьбу никто не стал,
Секунда промедленья, грянул выстрел,
Подраненный глухарь на мох упал.

Наперерез по кочкам, спотыкаясь,
Охотники рванули, что есть сил,
И тут, ну надо же,  беда какая,
Упал наш гость, ружьишко обронил.

Повержен враг. Лежат ружьё и шляпа.
Сам на земле. Собрался токовать.
И перья распушив, вперёд, в атаку,
Пошёл глухарь, соперника клевать.

Как хорошо, что подошло спасенье,
Прижал к земле напарник глухаря.
Трофей в руках. Красив на загляденье!
Маленько испугались, но не зря.

                Охота по-австрийски

    
   С ответным визитом в Австрию мы с Максимом отправились вдвоём, причём его заезд был повторным. Охотничье хозяйство Франца Иосифа расположено в окрестностях высокогорного озера Langbathsee. Для достоверной оценки его культурной и исторической значимости необходимо привести краткую характеристику основателя этого хозяйства.
   Австро-Венгерская империя, вобравшая в себя земли Австрии, Венгрии, Чехии, Словакии, Польши, Югославии, Румынии и Италии, сложилась в 1849 году, её первым и последним кайзером был Франц Иосиф.  Личность не заурядная: миролюбивый монарх, сочетавший в своем характере добродушие и любовь к армейской дисциплине, владел французским, итальянским, английским языками, латынью, мог изъясняться на венгерском, чешском и польском языках. Разумно сочетая во внутренней политике методы реформирования, репрессий и попеременных уступок, руководствуясь наднациональными интересами, успешно сохранял целостность и благополучие беспокойного многонационального государства вплоть до 1916 года. По поводу споров о национальных границах и статусах Франц Иосиф высказывался так: «Пусть с этим разбирается сам дьявол».
    История была к нему не справедлива: его супруга кайзерина Элизабет– первая красавица Европы, покорявшая всех изящной талией и беспрецедентно длинными волосами, погибла от рук маньяка, искавшего славы Герострата. Смерть наследника престола эрцгерцога Фердинанта спровоцировала одну из самых кровавых войн в истории человечества – Первую Мировую, поражение в которой явилось одной из основных причин распада созданной им империи.
   Основной отличительной особенностью одарённого монарха была неистовая страсть к охоте, которая способствовала близости к простолюдинам и поддержанию великолепной спортивной формы во все годы правления.
    С почтением и любовью посещают люди в день его рождения охотничий замок на берегу вышеупомянутого озера. В замке и в охотничьей избушке на высоте 1200 метров весь интерьер, всё убранство вплоть до тарелок, сохранено в первозданном виде, даже светильники остались газовыми, там всюду витает дух прошлых столетий.

    Мой итальянский друг, взяв эти охотничьи угодья в аренду, вдохнул в них вторую жизнь. Установил жесткий экологический контроль над озерами и реками, расчистил леса от завалов, оборудовал горные тропы средствами безопасного передвижения, а главное  –повёл правильную селекционную работу, при которой из поголовья копытных (олень, серна, косуля) своевременно изымаются особи репродуктивного возраста, приводит к росту численности поголовья и оздоровлению стада.

   В хозяйстве возродились старинные охотничьи традиции и ритуалы, за соблюдением которых следит специальный человек – их хранитель. 
    Вот в такую атмосферу попали мы с Максимом на исходе осени, когда горы особенно прекрасны и привлекательны. После ритуала подготовки к охоте, включающего проверку меткости каждого стрелка из специального арбалета, имитирующего охотничью винтовку, приступили к основной части подготовки к охоте – застолью, во время которого был объявлен план охоты.
 
   В горной местности дичь распределяется по этажам: внизу – кабаны, олени, выше косули, а на самом верху – серны, на них и предстояло нам охотиться. Я знал, что здесь охотится ограниченный круг лиц, одна лицензия в году выставляется на аукцион, выручка от которой поступает на счёт охотничьего общества, и был крайне удивлён, когда Уго объявил о том, что мне выпала честь брать двух трофейных серн и одного козлёнка к столу. Я пытался возразить, сказал, что прибыл сюда для знакомства с горами, природой, людьми и особенностями охоты. Уго мне пояснил, что одна из особенностей охоты в горах состоит в беспрекословном исполнении охотником указаний егеря, и на этом вопрос закрылся.
 
   Утром мы выдвинулись в горы, нам предстояло преодолеть несколько километров плавного подъёма по проезжей горной дороге, затем подняться по вертикальной скале 700 метров и пройти по горным тропам к охотничьей избушке с подъёмом на несколько сот метров. Будучи предупреждённым об изменении климата при подъёме, я одел легкую, но тёплую куртку на лисьем меху. Я не предполагал, что тропа Франца Иосифа будет так тяжела, моя лёгкая лисья куртка от пролитого пота потяжелела в несколько раз.
 
    После обеда и короткого отдыха в охотничьей избушке мы переоделись в более высокогорные одежды и двумя парами двинулись по горным тропам альпийских лугов, верхнюю границу которых окаймляли скалы, нижнюю – хвойный лес, а светлая зелень разнотравья разрывалась темно зелёными пятнами карликовой сосны, растущей так же плотно, как трава.

   Я двигался налегке, в руке шток, на груди бинокль, но пользоваться мне им не доводилось, я едва поспевал за егерем, который с винтовкой, рюкзаком и собакой, на ходу успевал осматривать в бинокль окрестности, контролировать моё положение и воспитывать собаку.

   Собака – молодой кобель Ральф, очень ласковый и застенчивый, в сложных горных условиях постоянно терялся и совершал ошибки: то займёт позицию на стороне обрыва от хозяина, то отстанет на шаг, то дёрнет вперёд и поднимет голову при виде дичи, то припозднится с выполнением очередной команды. За любую провинность следовал громкий шлепок арапником по морде без промедления и пропусков. Мне было жаль пса, и когда Максим поинтересовался у хозяина породой этого бедолаги, я так прокомментировал его ответ: «Какой бы породы он не был, с этой охоты он вернётся бульдогом!». Через год на следующей охоте результат столь суровой методики воспитания удивил нас больше, чем сама методика, но об этом в следующий раз.

   Процесс охоты шёл активно, то в зарослях замелькают исчезающие силуэты серн, то по дальним скалам пройдёт их стадо, то на светлом фоне лугов выступят коричневые пятна пасущихся серн. Егерь, при необходимости, доставал из футляра подзорную трубу большого диаметра, клал её на камень, рассматривал объекты охоты и с расстояния, в несколько сот метров, определял пол и возраст животного. Я долго не понимал, как это ему удаётся, ведь у серны явно выраженных, внешних признаков полового различия, не наблюдается, а возраст определяют по едва заметным кольцам, часть которых скрыта под шерстяным покровом на рогах. Даже получив разъяснения, и делая это на взятом животном, я не был уверен в правильности решения этой задачи, в то время как егерь за всё время не сделал ни одной ошибки.

   При кажущемся изобилии дичи, мы долго не могли обнаружить достойного трофея, только когда наступающие сумерки заставили нас повернуть обратно, на высокой гряде в составе движущейся цепочкой группы серн был обнаружен старый козёл.
   Егерь на пальцах показал возраст козла (козёл серны и коза в немецком языке имеют свои названия), указал его координаты – пятый справа, положил на камень вещмешок, на него - винтовку, показал на своей ладони точку прицеливания и посоветовал не медлить, так как дистанция предельная – триста пятьдесят метров, а цель постоянно удаляется. Я стал готовиться к выстрелу, но при угле места не менее тридцати градусов это оказалось не просто, мой позвоночник к такому прогибу не был готов, приклад не вкладывался в плечо, а упирался в него углом. Я понимал, что из такого положения вероятность промаха высока, но медлить было нельзя, и я рискнул. Цепочка серн, подстёгнутая выстрелом, резко ускорилась, мой козёл, слегка припадая на переднюю ногу, бежал медленнее всех и вскоре оказался последним, я взял поправку на увеличившуюся дальность и без промедления выстрелил второй раз. Козёл развернулся и пошёл обратно, егерь выхватил у меня винтовку и стал выцеливать его, но козёл неожиданно споткнулся и покатился с кручи в нашу сторону, увлекая за собой камни. Так, не совсем удачно, я открыл счёт трофеям в условиях высокогорья.

   Долгий вечер при свечах мы провели в интересных беседах, прогноз егерей был оптимистичен, у нас и времени будет больше и животные утром более активны.
   Всё так и произошло, я взял старую самку (она, отгоняя самцов от молодых самок, препятствует появлению молодого здорового поколения, а сама на это уже не способна, так же ведут себя и старые самцы) и козлёнка к столу, потратив на это два патрона. При этом, козлёнок был взят на полном ходу и на предельной дистанции, что вызвало не поддельный восторг и повышенную эмоциональность в ритуале традиционных поздравлений.
 
   Максим тоже не ударил в грязь лицом, поразив свою мишень чисто с запредельной дистанции.
   Задачу дня мы выполнили своевременно и к обеду прибыли в охотничью избушку. Надо отметить, что в отличие от российских традиций, здесь ливер не берут (исключая козлёнка), потроша животных на месте отстрела, для их транспортировки используют специальные заплечные носилки или верёвочную петлю с ручкой. Петлю набрасывают на рога и тушку перекатывают по склону, так как охота всегда происходит выше охотничьей избушки.

   После обеда и краткого отдыха мы стали собираться в обратный путь. Кто ходил в горы, тот знает, что спускаться с горы с грузом за плечами значительно сложнее, чем подниматься налегке, так как задействуются группы мышц, мало тренированные на равнине, под воздействием длительной нагрузки эти мышцы устают, колени начинают дрожать и грозят подогнуться при любом шаге. Я нацепил носилки с тушкой на спину, присел и понял, что преодолеть семисотметровую высоту по краю пропасти – задача для меня не реальная, а у нас четыре туши на четверых. Волновался я напрасно, звонок егеря другу – проблемы, как не бывало.

   Егеря доверили нам винтовки, сами взяли по тушке, и мы двинулись вниз. Примерно на половине пути мы повстречали бегущего, да, именно бегущего, нам навстречу легко одетого молодого парня, с длинным шестом в руках. При помощи этого шеста он «легко» преодолевал ступени, валуны и кручи. Мы ещё не достигли подножия, а он с двумя тушками, весом не менее пятидесяти килограмм, за спиной лихо догнал и перегнал нас, таких достижений я не видел ни на каких соревнованиях!
   Обратный путь был более скоротечен, но не лёгок. Я прибыл в охотничий замок в таком же состоянии, как и после подъёма, поэтому не мог отказать себе в удовольствии окунуться в прохладные воды сказочно красивого озера, чем вызвал восторг и удивление обитателей охотничьего замка.

               
                ***

    Второй заезд в Австрийские Альпы состоялся через год и пришёлся на мой день рождения. По этому случаю, наша компания расширилась до трёх человек, к нам с Максимом примкнул мой брат Женя. Церемония встречи, торжественный ужин и ритуал подготовки к охоте – всё было организовано на высшем уровне. Ужин проходил по тем же правилам и традициям, что и при первом хозяине замка. Мой итальянский друг в мою честь отчеканил памятные медали из венецианского серебра с изображением козла серны, для проведения ритуала проверки готовности к охоте был изготовлен специальный, памятный медальон. Приглашенный хранитель местных традиций был наряжен, как придворный распорядитель, в общем, сплошной праздник.
   Охота проходила по старому сценарию, тот же путь наверх, долгие хождения по горным тропам и отсутствие целей, достойных нашего внимания. Смеркалось, мы двигались в сторону охотничьей избушки и достигли границы альпийских лугов, встретить серну ниже, в условиях леса, трудно, ещё труднее успеть выстрелить, мы уже смирились с неудачей, как вдруг, на склоне ущелья из чащи карликовой сосны на огромный валун выскакивает козёл и застывает, словно изваяние.

    Егерь быстро оценивает его трофейные достоинства и предлагает мне винтовку, я решил право первого выстрела передать брату, но егерь был непререкаем, да и козёл ждать не будет. Козёл ниже нас, егерь подставляет плечо, я кладу винтовку и немедля стреляю. Козла словно ветром сдуло с валуна, а за ним ущелье, спуск в которое затруднён.
    Наступает момент показать себя Ральфу, следует команда, и пёс, устремляясь вниз, исчезает между камней.  Спустя несколько минут он возвращается обратно, держа в зубах челок, закреплённый у него на ошейнике, егеря разворачивают его обратно и следуют за ним, вскоре они возвращаются с великолепным трофеем – старым козлом со сломанным рогом, что повышает рейтинг трофея. Мы восхитились работой Ральфа, но егерь посчитал эту работу лёгкой, так как на полевых испытаниях ему выпал билет (один из тридцати шести) – найти по кровавому следу раненого зверя спустя сутки после ранения. Для обозначения следа хозяину выдают флакон крови двести миллилитров на расстояние в пятьсот метров, время тоже ограничено. Комплексная оценка, полученная за экстерьер, выучку и работу позволила Ральфу стать чемпионом в своей возрастной группе. Так неожиданно и удачно закончился первый день охоты.

   Утром мы новь отправились по знакомым тропам, я был замыкающим и выступал в качестве болельщика. Успех пришёл не сразу, нам пришлось подняться на верхние этажи альпийских лугов, прежде чем был найден достойный кандидат в трофеи. Настала очередь моего брата, и он с егерями последовал вслед за небольшим стадом, которое поднялось на самую вершину горы и перевалило за неё. Жене пришлось проделать длинный путь, но он был вознаграждён – его трофей оказался самым возрастным.

   Пока шла охота, мы с Максимом отдыхали вместе с Ральфом и дивились его выдержке. Уходя от нас, егерь дал команду Ральфу «лежать», мы расположились в двух метрах от него, в процессе ожидания мы стали с ним разговаривать, всё его существо выражало радость, но приблизился он к нам по-пластунски и до возвращения хозяина на ноги не встал. Я тоже держу собак, у меня есть очень послушная лайка, но если никто не видит, она способна нарушить любой запрет, невольно напрашиваются аналогии, не имеющие отношения к охоте.
   Удивительно и не объяснимо, но мы вновь вернулись в охотничью избушку ко времени обеда и снова с достойным трофеем – Максим, как и прежде, чисто снял прыгающего по скалам козла на запредельной дистанции, таким образом, каждый из нас был вознаграждён по-разному. Охота завершилась купанием в ледяной купели высокогорного озера, до чего же чётко и организовано прошло всё мероприятие, просто спектакль – ни лишнего шанса, ни лишнего часа, даже взятый мною трофей словно сошёл с медали, ну что ещё надо охотнику для счастья?!   
 
    Хорошее настроение и приятные воспоминания остались не только от охоты, но и от общей атмосферы в горах. Там чисты и прозрачны вода и воздух, там прекрасны леса, горы и небо, дорожки и тропинки чисты безупречно, лавочки на берегах озёр стоят десятки и сотни лет, на них сидят отдыхающие местные жители, они читают книги, не пьют пиво, не бросают окурки, там чтят заповедь: «Забери с собой всё, что сюда принёс». На горных тропах нам встречались молодые пары и седовласые старики с палками в руках, в выходной день они карабкаются по скалам на высоту более двух километров, чтобы склонить свою голову перед поклонным крестом, помыслить о бренности бытия и смысле жизни. Все незнакомые люди улыбались нам и здоровались с нами, а как же? На крутых и узких тропинках в горах иначе не разойтись!

                Охота по-немецки
 

      Не то, чтобы случайно, но достаточно неожиданно я попал на охоту в Австрийские Альпы в угодья известной немецкой автомобилестроительной компании. Путь был не близкий, но всё прошло по заранее намеченному плану: приземлились в Мюнхене, пересели в арендованный автомобиль, преодолели несколько сотен километров и в установленное время сели за стол, за которым состоялся товарищеский ужин, знакомство с егерями и планами предстоящей охоты.
    Завтрак меня несколько удивил своей скромностью, ладно я – недовесок в 65 кг, молодые, крупные егеря довольствовались тарелочкой бульона и маленькой булочкой. После завтрака мы выдвинулись в горы и остановились возле охотничьей избушки. Я наивно рассчитывал на второй завтрак, но мы остановились лишь для того, чтобы спешиться, загрузить пивом каменную ванночку, в которую непрерывно струился родничок из расщелины, получить инструктаж и разойтись двумя маршрутами.
    Я в сопровождении двух егерей отправился наверх, мы долго бродили по живописным склонам, поросшим разнообразной боровой растительностью, с большим трудом мне удавалось сохранять нужную дистанцию, так как егеря шли ходко, умудряясь при этом, осматривать окрестности в бинокль и собирать белые грибы. На этих высотах мы не сыскали удачи и вынуждены были подняться на альпийские  луга, но и на этих высотах ничего достойного мы не нашли и стали подниматься на уровень снежных вершин.
   Время было осеннее, канун зимы, внизу и на высоте охотничьей избушки моя амуниция позволяла чувствовать себя комфортно, но здесь с каждым метром подъёма разница в климате ощущалась всё сильней. Со всех сторон дует холодный, сырой ветер, который несёт  облака тумана или мокрого снега. Егеря достали из своих рюкзаков куртки-ветровки, а я пришёл налегке и все мои надежды были только на постоянную физическую нагрузку, которая и согревала меня.
    Преодолев очередную вершину, мы оказались на краю глубокой расщелины, на выступе которой, всего в полутора сотне метров ниже нас среди крупных камней, был обнаружен спящий козёл серны с отличными трофейными показателями. Понятие «спящий» в человеческом понимании не применимо к серне, она спит с поднятой головой и открытыми глазами, которые реагируют на изменение воспринимаемого изображения, т.е. на движение объектов. В случае получение такого сигнала, серна вскакивает, оценивает обстановку и  мгновенно принимает решение о своём спасении.
   Егеря помогли мне оборудовать удобную позицию для стрельбы, я изготовился и навёл прицел на цель, но тут последовала команда – «не стрелять, ждать, когда козёл встанет». Это продиктовано тем, что лежащего среди камней зверя практически невозможно положить на месте, как правило, он успевает вскочить и сделать несколько прыжков, этого достаточно, чтобы свалиться в ущелье и быть потерянным. Я понадеялся, что егеря поднимут зверя каким-нибудь сигналом, но, спустя несколько минут, я понял, что моим надеждам не суждено осуществиться: козёл продолжал мирно спать, а егеря укрылись под скалой и приготовились к длительному ожиданию.
   Я остался под пронизывающим ветром один на один со спящим козлом и уже опустевшим желудком. Тело моё стало быстро остывать, посиневшие пальцы теряли подвижность, возможность успешного выстрела сходила на нет. Был полдень, звери, как правило, питаются утром и вечером, сколько же надо ждать, пока мой козёл проголодается? А я уже не только голодный, но и холодный. «Орднунг», есть «Орднунг», но должен быть и здравый смысл, который мне подсказывал: «Зачем тебе платить такую высокую цену за этого козла, если у тебя на даче висят два аналогичных трофея из соседних угодий Франса Иосифа I ?». Конечно, я сказал себе «нет» и озвучил эту мысль егерям, которые долго не могли понять, как можно отказаться от такого великолепного трофея после столь утомительных поисков! Но я сказал егерям, что серна у меня уже есть и мне нужен олень. Егеря связались с другой группой, в составе которой мой напарник уже отстрелялся и добыл трофейного козла серны, и получили информацию о том, что в их поле зрения имеется достойный олень.
   К моему удовлетворению мы направились в сторону охотничьей избушки, где я надеялся хоть как-то подкрепиться, но к великому огорчению егеря передали меня в другие руки. Другие егеря были непреклонны, на мою просьбу о возможности утолить голод хотя бы бутылкой пива, последовал ответ: «Сейчас или никогда».
   Пришлось подчиниться, и мы подъехали к каменной осыпи, где на высоте, примерно, триста метров от нас среди скал отдыхал трофейный олень, от которого, по рассказу егеря, меж камней виднелись его ветвистые рога. Я долго искал через длиннофокусный объектив прицела вожделенные рога, но мысли мои были далеко за столом и, когда егерь спросил меня, можно ли поднимать оленя, я ответил утвердительно. Егерь издал резкий звук, олень вскочил и тот час исчез за скалой, но я этого не видел, я был счастлив, что охота закончилась столь скоротечно и не придётся карабкаться вверх по осыпи и спускаться обратно.
   На прощальном банкете гостеприимный хозяин высказал сочувствие по поводу моей неудачи и пообещал сохранить этого оленя до моего следующего приезда. В ответном слове я поблагодарил его за предоставленную возможность любоваться великолепными горными пейзажами, подышать чистым воздухом, не только побродить по горам, но и полюбоваться зверями, а трофей – дело второстепенное. Все сидящие за столом восприняли мои слова, как дежурную вежливость, но я на самом деле был искренен!      


                Охота по-итальянски

    В молодости мне пришлось служить в Заполярье на Новой Земле. В период долгой полярной ночи мой организм (и не только мой) подвергался тяжёлым испытаниям. В ночное время при высокой солнечной активности, когда небо полыхает красотой северного сияния, ночной отдых превращается в настоящую пытку: ощущение такое, как будто к коре головного мозга подключили калейдоскоп с яркими, сюрреалистическими сериалами, «спишь», смотришь и думаешь – когда же кончатся эти кошмары? Кошмары заканчиваются в утренние часы, когда меркнут сполохи. Измученный организм проваливается в пропасть сна и вернуть его в реальность – задача не простая, если учесть, что предыдущие сутки прошли без сна на боевом дежурстве. Двое поднимают такого воина с кровати, встряхивают его, объясняют, что пора идти на завтрак, он соглашается, но только для того, чтобы тут же уснуть, и снова упасть на кровать.
   Эти воспоминания порождены ассоциациями, вызванными неожиданными поворотами и не логичным ходом процесса итальянской охоты, которая прошла как многосерийный сон со сказочно приятным финалом, однако, всё по порядку.
.
    Очередной заезд на весеннюю охоту для моего друга Уго оказался неудачным: тетерева с тока слетели до выстрела, когда ещё не растаяли сумерки; все пролёты вальдшнепов на тяге проходили через меня; подобраться к глухарю не удалось, так как он занял позицию на вершине одинокой сосны, стоящей на чистине. Чтобы сгладить впечатление от этих неудач, я пригласил гостя зимой на охоту с гончими на зайца, но он высказал встречное предложение – поохотиться на медведя.
   Охоту на медведя удалось организовать в Вологодской области, места там глухие и сказочно богатые дичью. Охотников было пятеро, взяли лося, кабана и двух медведей, но среди удачников моего гостя не оказалось, обилие дичи не является гарантией успеха, сказалась специфика охоты на медведя.

    Мы с Уго заблаговременно заняли позицию на вышке самого перспективного поля, на которое регулярно выходил медведь. Стоял безмятежно тихий вечер, жёлто-зелёное поле, над которым порхали дрозды-рябинники, словно Восточный ковёр, было окантовано ярким лиственным, осенним разноцветием, из глубины леса доносилось мирное цвирканье певунов, где-то там свою выжидательную позицию уже занял медведь – противостояние началось!
   Когда заря окрасила западную часть неба, там, где-то далеко послышалось карканье ворона, оно периодически повторялось и приближалось. Это карканье вызвало у меня чувство тревоги, у ворона прекрасное зрение и обоняние, он чувствует добычу с высоты нескольких сотен метров, его язык прекрасно понимают хищники и падальщики всех мастей.

   Ворон пролетает вдоль опушки в сотне метров от нас, его что-то настораживает, он поворачивает и начинает облёт нашей засидки, сокращая дистанцию с каждым кругом. Ворон птица осторожная, человека в лесу облетает за сотню метров, но здесь он не усматривает опасности для себя и приближается на дистанцию выстрела. Мой гость не выдерживает и поворачивает голову в сторону ворона, тот тревожно каркает и улетает, но ненадолго, через несколько минут он возвращается с другим вороном. Вдвоём они устроили карусель вокруг нашей вышки, моего друга это очень позабавило, он достал фотоаппарат и устроил фото сессию. Воронам это не понравилось, они резко взмыли вверх и с тревожным криком удалились.
   Я понял, что нам теперь остаётся надеяться только на чудо, но чуда не произошло, когда совсем затемнело и пернатые обитатели леса уснули, в сотне метров от опушки послышалось тревожное цвирканье певуна, затем оно дважды повторилось со смещением. Мне стало ясно – медведю своя шкура дороже нашего овса, и мы тоже покинули засидку.

   Эта неудача не испортила настроения моего друга, и он пригласил всех участников охоты к себе в Австрию, но один из них страдал аэрофагией, двое погрязли в работе, и планы пришлось изменить.
   По новому плану я в компании с переводчицей Светланой должен был отправиться в Италию для охоты на королевского оленя. Мой друг по профессии адвокат, много перемещается по миру и умело это организовывает, он заказал нам билеты бизнес классом на самолёт от Петербурга до Венеции с пересадкой в Мюнхене.
   Встречу в день отлёта мы с С назначили в аэропорту. По многолетнему опыту знаю, что присутствие женщины не только на охоте, но и возле неё – это, как минимум, непредсказуемость. В данном случае в процесс организации охоты вмешалась вторая женщина. Моя жена, узнав о нашей встрече в аэропорту, подвергла меня критике за недостаточное внимание к слабому полу, и я, изменив первоначальный план, поехал за С в загруженный центр города. Погода не сулила ничего хорошего, начиналась метель, пришлось перенести встречу со Светланой на более ранний срок, с этого момента и началась охота по-итальянски.

   Наивно я полагал, что в данной ситуации Светлана проникнется ответственностью и вовремя выйдет на точку встречи, женщина оказалась верной себе, я нашёл её спустя пол часа от назначенного времени в противоположном направлении от назначенного места встречи. Ситуацию осложнили падающий снег и длинная очередь для въезда на платный участок КАД. Итог: мы прибыли в аэропорт спустя три минуты после окончания времени регистрации, напрасно мы пытались попасть в самолёт, отказавшись от багажа, никто не желал нам помочь, спас «звонок другу». Уго, быстро оценив ситуацию, заказал нам билеты на утро и отправил нас домой на ночёвку. Утром мы своевременно прибыли в аэропорт, но из-за погодных условий наш рейс задержали. В Мюнхен мы прибыли с опозданием, когда венецианский рейс стоял уже без трапа, но аэродромная служба сработала чётко, нас посадили, и мы полетели в Венецию, куда прибыли без багажа. Наш друг и здесь не растерялся, под его диктовку мы написали доверенность на получение нашего багажа водителем нашего друга и быстро отправились праздновать наше благополучное прибытие на Итальянскую землю.

   Затем мы перебрались в замок охотничьих угодий, где за изобильным столом состоялось знакомство с егерями и обсуждались планы предстоящей охоты. Договорились выступить утром в Ч часов, чтобы занять две вышки: на одной Уго с егерем, на другой мы с 10-летним переводчиком Максимом и егерем. В назначенное время мы вышли во двор, спустя десять минут прибыли егеря, после обмена впечатлениями о погоде егеря ушли в дом на чашку утреннего кофе, когда они вышли из дома, стало наполовину светло, а когда мы подходили к вышке, мимо нас то и дело проносились косули и олени. На этой утренней заре ничего достойного к нам не вышло, егерь посетовал на низкую облачность и ограниченную видимость.
    Разбор охоты состоялся за таким столом, как будто здесь празднуют большой охотничий успех, атмосфера была под стать угощению. Егеря наперебой говорили громко и энергично, прерывая свои речи только для того, чтобы вкусить элитного вина. Итог обсуждения: зверь ушёл на дальние поля, и на вечернюю зорьку необходимо сменить дислокацию.

   Вечернюю зарю мы отсидели на дальних полях, но и здесь к нам никто не вышел. Когда стало смеркаться, егерь предложил пройтись по полям в сторону оставленного на дороге автомобиля. Не дойдя до автомобиля двести метров, мы увидели пасущегося оленя от нас на расстоянии более четырёхсот метров. Это был крупный одинокий бык, но степень его ценности, как трофея, сумерки не позволяли определить. Олень находился на поляне совсем не далеко от дороги, и я предложил подъехать к нему на автомобиле, благо за всё время охоты на этой горной дороге я не видел ни пешеходов, ни одного транспортного средства. Егерь посмотрел на меня, как на прокажённого и пояснил, что правила охоты запрещают использовать транспортные средства для этой цели. Быстро наступающие сумерки и расщелина, разделяющая поля, делали дальнейшую охоту невозможной, поэтому мы двинулись дальше.

    Егерь с переводчиком шли краем поля, а я поднялся на гребень и двигался параллельно слева, под ногами хрустели сухие ветки кустарника. По всей видимости, этот шум встревожил кабана, находящегося за гребнем левее меня, он выскочил из густых кустарников, пролетел через гребень, и, сделав полукруг по полю, остановился в сорока метрах от нас, рылом в нашу сторону. Егерь начал лихорадочно заряжать ружьё и подзывать меня, но я стоял спокойно, я знал, что кабан – не заяц, это зверь расчётливый и а бы куда не побежит и остановился он лишь для того, чтобы определить направление на источник опасности и оценить её степень, для этого ему достаточно сделать два, три глубоких вдоха, а эта две, три секунды, что явно недостаточно для производства выстрела. Так оно и произошло, через три секунды кабан резко развернулся и стремглав бросился прочь по склону, ещё через три секунды сумерки поглотили его тёмный силуэт.

   Я спросил у егеря, почему он раньше времени разрядил ружьё? Егерь удивлённо поднял брови и пояснил, что до дороги осталось всего сто метров, именно здесь по правилам охотник должен разрядить ружьё.
    Я невольно вспомнил своих земляков-охотников, которые с гордостью рассказывают о своих охотничьих достижениях, когда они с егерем объезжают окрестные поля на вездеходе с мощным прожектором и дальнобойной винтовкой с сильной оптикой и даже с ночным прицелом. Егерь управляет автомобилем и прожектором, а «охотник» только стреляет.

    При обсуждении проблем ведения охотничьего хозяйства Уго пожаловался, что фазаны подвергаются сильному прессу со стороны лисиц, я ему посоветовал самый эффективный способ борьбы с лисицами - объезжать поля в сумерках на вездеходе со светом. «К сожалению», -  сказал мой друг, «Всякая охота в сумерках у нас запрещена», - до чего же строг закон, подумалось мне.

   Вечернее обсуждение охоты было похоже на бурное заседание парламента, у переводчиков просто не было возможности и пауз, чтобы прокомментировать речи егерей. Когда страсти поутихли, я спросил у переводчиков, что так взволновало егерей, и о чём был такой горячий спор? Ответ был неожиданный – они всё время говорили об одном и том же, только в разной последовательности. Итог дебатов: вернуться на исходные позиции. Один из егерей в охоте участвовать не сможет, поэтому охотиться будем только мы втроём на ближних полях, но с другим егерем.

   Утром, в назначенное время, мы с Максимом в полной готовности вышли во двор, а егерь, как и ранее, прибыл со значительной паузой и, после обмена приветствиями, направился к столу на чашку утреннего кофе, но в процесс решительно вмешалась женщина – мать Максима, она сократила процедуру принятия кофе до нескольких секунд. В этот раз мы упредили соперника и своевременно заняли позицию на вышке.
    Когда мы расселись на своих местах, егерь спросил у меня через переводчика, умею ли я заряжать оружие? Я ответил утвердительно, но вопросу удивился, так как ранее мне не приходилось встречать егерей, не умеющих это делать, ведь это его основная задача.

   Утро выдалось не таким хмурым, как накануне, облака поднялись выше и зелёная лужайка перед вышкой, словно поле для гольфа, хорошо просматривалась. Это понимали не только мы, но и олени, они опасались выходить на открытое пространство и лишь их силуэты с трудом при помощи бинокля просматривались на границе между полем и зарослями.

    Специфика охоты: сумерки, туман, заросли, большие расстояния, требуют наличия бинокля, а для егеря, который должен определить ценность трофея – это основной инструмент, но наш егерь, после долгого исследования своего ягдташа, вдруг, попросил у меня бинокль, как оказалось, свой бинокль он забыл. Я отдал бинокль егерю и превратился в зрителя, а меж тем на сцене стало разворачиваться действие – пара оленей, увлечённая сочной травой на поляне, покинула заросли и, непрерывно жуя, стала медленно приближаться к нашей вышке. Это была олениха с оленёнком – парочка, не представляющая интереса для охоты, но вызывающая у нас живой интерес.

   Прошло немало времени, наступил полный рассвет, первые лучи солнца озарили горные вершины, а на нашей сцене почти ничего не изменилось, разве что олениха стала чаще понимать голову и прислушиваться. Мой юный помощник совсем заскучал и готов был закончить охоту, но я стал рассказывать ему о том, какой неожиданной и не предсказуемой, бывает охота. Егерь тоже снизил активность, положил бинокль на полочку, привалился к стене и сомкнул веки, похоже он был такого же мнения, но закончить охоту мешала означенная парочка.

   Егерь бросил короткую фразу и поднялся со своего места, а затем стал спускаться с лестницы. Я спросил у Максима, не означает ли это конец охоты? Переводчик ответил: «Нет, он пошёл справлять нужду». Мне ничего не оставалось, как взять бинокль и приступить к исполнению обязанностей егеря. Я стал исследовать вклинившуюся на поле полоску леса, удалённую на четыреста метров от нас, и неожиданно для себя обнаружил крупный силуэт оленя, сомнений нет, это бык. Я перевёл взгляд на олениху и обомлел, она стояла в напряжённой стойке, шевеля ушами, всего в сотне метров от нас, и, по-видимому, раздумывала: «Убегать – не убегать». Я стал молить бога Охоты, чтобы малая нужда егеря не имела звукового сопровождения: бык не останется равнодушным к панически уходящей паре.
 
   К чести егеря, он свои дела сделал тихо и аккуратно занял своё место. Когда я передал ему бинокль, бык уже вышел на поле и во всей красе вычертил свой профиль на линии горизонта. «Это твой, это твой» - зашептал егерь. Я посмотрел в оптический прицел и увидел королевского оленя, с гордо поднятой головой, увенчанной роскошной короной словно парусом, он деловито и ходко плыл по горизонту зелёного поля, совершенно не интересуясь тем, что у него под копытами. И вот он уже напротив нас в трёхстах метрах, уже удаляется, егерь непрерывно шепчет о том, что пора стрелять, и нужно подождать, когда он остановится. Но олень не думает останавливаться, а вышка оборудована планкой для комфортной стрельбы по неподвижной цели, она находится под мышкой и не позволяет сделать плавную поводку, я никак не могу поймать в прицел нужную точку. Медлить дальше нельзя, ловлю точку прицеливания по горизонтали и жму на спуск. Выстрел, олень припадает на передние ноги, но ту же выравнивается и прибавляет в скорости. Настал момент истины – стоило ли с такими приключениями преодолевать тысячи километров, чтобы так опростоволоситься?!
    Быстро и решительно я привстаю, перезаряжаю винтовку, вскидываюсь, ловлю нужную точку прицеливания и одновременно нажимаю на спуск. Олень встаёт на дыбы и тут же рушится с пробитым сердцем, как взорванное изваяние. Восторгу моих друзей нет предела, такого не логичного завершения событий на поле никто не ожидал.

    Против этого мой обратный путь от Венеции до Санкт-Петербурга был очень даже логичным. После пышного торжества по поводу удачной охоты меня проводили в аэропорт, подробно проинструктировали как вести себя в Вене при пересадке и я, уверенный в себе, своевременно и благополучно покинул гостеприимную Италию.
   Так же благополучно приземлился в Вене, пересел на самолет до Санкт-Петербурга и своевременно вылетел на Родину. В расчётное время самолёт начал снижение, я глянул в иллюминатор, увидел идеально-распаханные разноцветные поля, домики с яркими крышами, бассейны во дворах и понял – это не моя Родина. На вопрос, куда мы садимся, стюардесса ответила: «Вена». Затем последовали приключения, по силе эмоций не уступающие итальянской охоте.

    Нас высадили на терминале G и без объяснения причин возврата объявили, что о времени вылета и номере терминала будет объявлено дополнительно. Пассажиры стали разбредаться по своим интересам, отправился прогуляться и я. Походив вокруг впустую, подхожу я к информационному табло, где мелким шрифтом (для моих глаз) извещается о времени вылета моего рейса с терминала С.
     Я побрёл в сторону терминала С, чем дальше я удалялся, тем большее беспокойство я испытывал, так как путь проходил по длинным галереям с бегущими дорожками, со сменой этажей и направлением движения. Наконец моё путешествие закончилось, я приблизился к месту прохождения паспортного контроля, и градус моего беспокойства резко подскочил, так как пассажиров здесь не было, не было и обслуживающего персонала. Я представил себе, что в случае опоздания моих скудных резервов может не хватить на приобретение нового билета, у меня не будет денег на проживание, у меня нет связи с родными, так как мой мобильный телефон остался в Москве по месту последней командировки. Есть от чего завыть, и я натурально завыл. На мой зов вышла сотрудница аэропорта, я кратко пояснил ей ситуацию, она любезно проводила меня к стойке, где одиноко скучал пограничник. Он сочувственно отнёсся ко мне и даже покинул своё рабочее место, чтобы показать мне короткий путь к месту регистрации.

   На месте регистрации меня ждало ещё большее разочарование, рейса на Санкт-Петербург там не было. Я стал метаться между сотрудниками, пытаясь прояснить ситуацию, но их быстрая речь с австрийским акцентом была мне мало понятна. Всё же моих познаний в немецком языке оказалось достаточно, чтобы меня подвели к русскоговорящей дежурной, которая подвела меня к табло и указала на мою ошибку, мне нужен терминал G!
   Я хорошо знал, как долог путь между этими терминалами, и как велик дефицит моего времени. Спасибо курсу молодого бойца, где меня научили решать такие задачи. Немало пассажиров позабавилось, разглядывая бегущего «Хоттабыча». Дыхалка меня не подвела, я прибыл в зал, заполненный скучающими пассажирами, за две минуты до посадки, а дальше всё прошло по плану, но, только вступив на родную землю, я ощутил окончание охоты по-итальянски.
 
                Охота по-вологодски
   
   Из предыдущего рассказа нам известно, что удача в охоте нa медведя в вологодских лесах от нашего друга отвернулась решительно, хотя он и имел на своем счету двух добытых медведей. Одного взял в Канаде, где медведи попрошайничают по обочинам дорог, другого в Карелии, с подозрением, что охота не была чистой: егеря подвели его к берлоге, из которой торчала медвежья голова, и шепотом дали команду - огонь. После выстрела голова медведя дернулась, признаков жизни медведь не подавал ни до, ни после выстрела.
    Николай - организатор охоты, очень переживал и недоумевал, почему медведь решительно игнорирует поля, где охотится Уго. К повторному визиту Уго он стал готовиться самым тщательным образом: подготовил несколько полей, нa которые регулярно выходили медведи, к началу нашего приезда запланировал торжественное открытие нового охотничьего домика со всеми удобствами, построенного в непосредственной близости от этих полей. По прибытию в деревушку N, где велась стройка, нас ждало неожиданное разочарование - домик был далек от завершения, и нам пришлось отправиться на прежнее место охоты, где был домик с удобствами на улице и баня. Строящийся домик и заимка, где нам предстояло охотиться, разделяло расстояние в десять км, но это по зимнику через непроходимые болота, а сейчас - осенью, будьте любезны, выбирайте: сорок км по лесным, так разбитым лесовозами дорогам, что там "Нива" ползет на брюхе, или девяносто км по комплексной дороге, на которой перемежаются асфальтированные участки с пыльными грейдерами и разбитыми полевыми дорогами. Мы выбрали второй вариант и через четыре часа пути добрались до места назначения.
    Невозможно не поделиться впечатлениями от путешествия по вологодским дорогам. На асфальтированных участках встречаются вполне респектабельные деревни, где во дворах имеются огороды и сады, за ними пасется личный скот. Грейдерные участки так пылят, что ехать по ним можно лишь с интервалом в пятьсот метров.
    На разбитых, бесхозных дорогах средь лесов и болот встречаются таблички с надписью населенных пунктов, но через несколько сот метров видишь табличку, свидетельствующую об их окончании. По обоим сторонам дороги на несколько сот метров тянутся полосы бурьяна, высотой в человеческий рост, периодически на высоких местах возвышаются отдельные группы деревьев, рядом с которыми из бурьяна торчат останки домов, на сотни км ни одного вспаханного поля, ни одного стада домашнего скота. Парадоксально, но признаки жизни видны лишь на кладбищах, "живущих" на этих безжизненных дорогах.
    На возвышенностях, отрезанных от всего мира обширными болотами, встречаются некогда благополучные населенные пункты. Каменные храмы и церкви стоят там, как памятники над могилами истлевших деревянных строений.
    Времени на подготовку к охоте было очень мало, успели лишь перекусить, подготовить ружья и разъехаться по местам. Николай вооружил Уго своим двуствольным Штуцером с ночным прицелом. Охотников было трое: Андрей, Николай и Уго. Проинструктированные Николаем егеря "обшмонали" Уго на номере, изъяли у него фотоаппарат и шоколадку. Охота прошла успешно, Андрей добыл первого в жизни кабана, Николай впервые за свою богатую охотничью практику за один выход взял кабана и медведя, имеющего белый галстук, при этом ему удалось зафиксировать выход на поле сразу двух медведей. На Уго тоже вышел медведь, но на этом его успех закончился. Вскоре после полуночи охотники вернулись на базу: счастливый Андрей, гордый Николай и вконец удрученный Уго.
    Он покачиваясь зашел в избу и рухнул на стул, его правый глаз был окантован сизо-кровавой окружностью, из разбитой брови стекала струйка крови. Его сбивчивый короткий рассказ: "Ко мне подошел большой медведь его живот был на уровне овса, я выждал, когда он повернулся ко мне грудью и нажал на спуск, но произвести выстрел мне удалось не сразу - спуск оказался неожиданно тугим. После выстрела я ничего не видел". Николай проанализировал ситуацию:
- травма свидетельствует об ошибке в прикладывании ружья;
-  прицельный выстрел из Штуцера в грудь кладет зверя на месте, отсутствие медведя свидетельствует о его легком ранении или промахе.
    Утро не изменило настроение Уго, он сетовал на слишком тугой спуск ружья. Я пытался пояснить ему, что усилие спуска строго регламентируется на основании требований безопасности, оснащение ружей устройствами легкого спуска (шнеллер) целесообразно в условиях охоты, когда всю ситуацию с ружьем контролирует егерь, в условиях же вологодской охоты этого нет.
   После завтрака егеря с собакой, я и Николай отправились на поиски медведя, но результата они не дали. Я увлекся поисками, ушел слишком далеко и не слышал сигналов окончания поиска. Часа через два я услышал выстрелы из нарезного оружия и понял, что это Уго проходит "курс молодого бойца".
   Как оказалось, Уго стрелял по мишени с расстояния не более ста метров. После первого выстрела попадания не зафиксировали, что привело его в полное замешательство, однако, ситуация изменилась резко после пяти выстрелов, когда приблизились к мишени и обнаружили "пропажу"- первую пулю, оказавшуюся в темном пятнышке центра мишени, настроение у Уго резко поднялось.
 Выбравшись из леса, я попал к обеденному столу, за которым сидели "виновники" успешной охоты - егеря. Измученные недосыпанием охотники, готовясь к вечерней охоте, быстро приняли горизонтальное положение, егеря же отдыхать не спешили - их внимание привлекла литровая бутылка финской водки и трех литровая бутыль вина. Ко времени окончания мертвого часа и выезду на боевые позиции со своей задачей, совпадающей с желанием и возможностью организма, егеря справились частично - бутыль с вином не была осушена, из хаты выходили они с трудом попадая в проемы дверей.
    Осуществив разводку охотников по номерам, егеря вернулись к столу, где и продолжили свое пиршество, за время которого заглох дизель-генератор, выработав горючее, разморозилась морозильная камера, выгорел газ из не выключенной плиты, воцарилась умиротворенная тьма и тишина в охотничьем домике.
    В установленное время егеря выехали на сбор охотников, но вернулись они далеко за полночь с опозданием на три часа, причина банальна - не могли вспомнить, куда рассадили охотников, но все хорошо, что хорошо кончается. Уго сняли с номера последним, но он был самым счастливым, доложив, что стрелял медведей. Андрей, который охотился в пределах слышимости от Уго, поведал, что слышал дуплет. Утром, когда егеря пришли в себя, поисковая бригада выехала на место вечерних событий. Собака без промедления взяла кровавый след, отошла от опушки двадцать метров и с рычанием встала, шерсть у нее на загривке вздыбилась, уши прижаты, хвост поджат. Сомнений не было - медведь здесь.
   Егеря вернулись на поле и увидели, как Уго жестами приглашает их к себе на центр поля. Каково же было их удивление, когда они увидели у ног Уго еще одного медведя, меньшего размера.
    Пока егеря прорубали дорогу к застрявшему в чаще огромному медведю, весь охотничий коллектив собрался для обмена мнениями возле трофейного экземпляра. "Если медведи взяты дуплетом, то это медведица с пестуном, так как самец не потерпит конкурента и поступит с ним предельно жестко" -  высказал свое мнение Николай. Все на перебой стали поздравлять Уго с небывалым успехом, а я добавил: «Это рекорд, достойный книге Гиннеса».
    Но вот, егеря добрались до медведя, и мы сообща перевернули его на спину, во время разделки обнаружилось, что это медведь, а не медведица. Андрей поддержал мою мысль в отношении рекорда Гиннеса: "Уго, ты взял не просто большого медведя, ты взял медведя-педофила"! Уго был на седьмом небе от счастья. Николай испытывал двойственные чувства, с одной стороны, он получил большое удовлетворение от прекрасного результата организованной им охоты, а с другой стороны, его рекордный результат продержался всего сутки. Разделка туши подходила к концу, когда в одной из передних лап обнаружилось второе пулевое отверстие, по его поводу учинили расследование и с помощью переводчика установили, что медведи были взяты с интервалом в один час, просто первый одиночный выстрел Андрей не слышал, таким образом все встало на свои места. Версия дуплета Уго по медведям отпала, но значимость результата это не уронило. Уго еще долго повторял русские слова: "Большой медведь, большой медведь, … ».
  Нервная дрожь не покинула его даже тогда, когда вся копания прибыла к столу. Уго попросил налить ему водки, ответ: «Водки нет» удивил его до крайности.
- Я много раз охотился в России и всякое бывало, когда чего-то не доставало, но, чтобы за охотничьим столом не было водки – такое может присниться только в страшном кошмаре!
   Напряжённость в создавшейся ситуации снял Андрей, который, словно маг, незамедлительно выставил на стол бутылку коньяка Martel Gorden blu (Горден блю), который всем пришёлся по вкусу, и застолье вошло в своё традиционное русло.

  P.S. через три недели Николай с супругой отправились в Италию с ответным охотничьим визитом. Уго был верен себе: королевский ужин на старинной вилле, в подвалах которой хранятся и подаются на стол по специальному лифту вина трех сот летней давности; воздушная и водная экскурсии по Венеции и окружающим ее островам; прекрасно организованная охота в его угодьях, расположенных в сказочно красивой горной местности. Каждый из охотников взял то, за чем он пришел: Николай добыл трофейного самца лани, его супруга Ольга - косулю, а Уго - кабана.


                Океанская рыбалка

   После охоты в Италии я пригласил своего друга на охоту к себе на Карельский перешеек, а он сделал мне встречное предложение, пригласив на океанскую рыбалку в Кению. «Поймаем тунца килограмм на пятьдесят, сказал он, и съедим его в сыром виде».  От такого предложения отказаться невозможно, и мы всей семьёй отправились в дальнее путешествие.
   Наш друг – страстный рыбак и охотник.  День нашего прибытия совпал с днём проведения соревнований по рыбной ловле, и наш друг, конечно, не мог упустить случая, чтобы в очередной раз не вступить на пьедестал почёта , он выудил  более двух десятков крупных рыб, в основном  - дорадо. Эта своеобразная рыба заслуживает того, чтобы сказать о ней несколько слов.
    Она темно серого, серебристого света, но называют её золотой рыбой (золотой спар) за золотистую полоску на голове между глаз. Возле спинного плавника у нее на спине имеется яркое красно-коричневое пятнышко, которое исчезает, как только рыба умирает. Её ареал обитания – Атлантика и Средиземноморье, но самые крупные экземпляры ловятся в Индийском океане у берегов Кении (может где-нибудь и ещё) и там она, действительно, золотая. С рождения и до трёх лет вся молодь – самцы, а с четырёх летнего возраста природа наделяет их способностью воспроизводить икру, которая оплодотворяется и созревает до личинок в специальном тампоне,  каждая рыбка – мини завод! Генетики утверждают, что женские хромосомы старше мужских, это означает, что, возможно, и люди когда-то размножались без помощи мужчин. В соответствие с нынешними тенденциями и философским воззрением о развитии общества по спирали, придёт время, когда люди снова будут размножаться, как дорадо.
    Мясо дорадо имеет приятный аромат и сладковатый вкус, готовят его всевозможными способами, начиная от свежего, сырого состояния, поэтому дорадо разводили с давних пор и разводят в большом количестве в настоящее время в странах Средиземноморья.
    Преисполненная надежд и оптимизма наша бригада под предводительством «коменданто»  Уго, в состав которой кроме него вошли двое взрослых (я и мой зять Максим), двое внуков – пятнадцатилетний Рома и семилетний Костя,  двенадцатилетний крестник Максима - Максик, ближайшим утром вышла на лов тунца. С рассветом мы прибыли в гавань, где располагался порт, океан находился в состоянии отлива, и поэтому дорога проходила по дну океана, при подъезде к порту, молодые азартные рыбачки повыскакивали из машины и кинулись ловить крабов, стаи которых стремительно пересекали нашу дорогу и прятались в норах крутого берега. Стоило немало труда оторвать их от этого занятия (отыскание самого большого краба по размерам норы, измерение глубины норы, попытки достать краба и т.д.) и доставить до места стоянки яхты.
    Это обстоятельство несколько выбило нас из графика, но дальше всё пошло по плану: капитан вывел яхту в заданный район, предполагаемого места массового обитания тунца, рыбаки - матросы, ловко раскинув ловчие снасти и приманки, превратили судно в ощетинившегося морского ежа, новички с интересом наблюдали за ходом этого процесса, предвкушая вожделенную поклёвку. Процесс шёл активно, удочек было шесть, поэтому рыбакам-матросам скучать не приходилось, они постоянно меняли насадки, переставляли удочки, освобождали крючки от водорослей и т.д.
   Время шло, солнце поднималось всё выше, ветер усиливался, волнение океана нарастало, а клюва всё не было. Молодёжь заскучала, интерес к рыбалке стал угасать, на исходе второго часа рыбаков протянуло в трюм на горизонтальное положение. Ещё через два часа побледневшим, младшим участникам рыбалки захотелось вернуться на твердь земную, но тут, как нельзя, кстати, словно лучики солнца, вырвавшиеся из-за туч в ненастный день, вокруг судна дельфины устроили пляски, лица рыбачков просветлели, их состояние и настроение улучшились. 
   Прошёл ещё час, процесс рыбной ловли не претерпел никаких изменений, уровень физического и морального состояния молодёжной части рыболовецкой бригады опустился ниже ватерлинии, было озвучено пожелание закончить рыбалку. Как бы в ответ на это, вдруг, затрепетал кончик удилища – состоялась долгожданная поклёвка, вызвавшая всеобщее возбуждение, но, к сожалению, ненадолго, рыба сошла с крючка также неожиданно, как и клюнула. Омрачённая молодёжь вернулась в трюм, без всяких надежд ступить вскоре на твёрдую землю, вокруг были только волны, а океан продолжал раскачивать во все стороны нашу маленькую яхту. Хмурые тучи то и дело, осыпали нас струями дождя. Такая погода не нравилась не только нам, но и, по всей видимости, тунцам.
   Рыбалка от охоты отличается тем, что её успех зависит в большей мере от настроения и желания рыбы, чем от желания и мастерства рыбака, и как бы рыбак не подготовился к встрече с объектом своего внимания, его может постичь горькое разочарование. Именно так и случилось в этот раз, но настоящий рыбак – всегда оптимист, наш друг всё ещё продолжал надеяться.
      Наконец, поступила долгожданная команда взять обратный курс. По мере приближения к берегу  небо всё больше и больше светлело, и когда солнечные зайчики запрыгали по волнам, случилось невероятное – одно из удилищ изогнулось дугой, на конце лески из зелёной волны вылетела серебристо-золотистая стрела, описала дугу и вновь скрылась в пучине океана. Страдающая братия выскочила на палубу, при виде мечущегося удилища, их лица просветлели, глаза засияли, тела напряглись, особенно преобразился Костя, он сжался и напрягся, как кот, подготовившийся к прыжку на мышку, его глаза не горели, а пылали, их огонь был сфокусирован на мечущейся в морской пене рыбе.  Высокой чести выуживания первой рыбы Уго удостоил имевшего ранее боевое крещение Максима, который успешно подтянул добычу к судну, где профессионалы подняли её багром на борт. Его добычей стала солнечная рыба – дорадо, весом в четыре килограмма.
   Настроение у всех поднялось на более высокий уровень, берег приближался, но встречи с ним уже не так сильно хотелось как прежде.
   Океан откликнулся на пожелание коллектива и одарил нас ещё одной поклёвкой. Настала моя очередь «отличиться», и я это сделал сполна. С техникой выуживания крупной рыбы я был знаком только по телевидению и считал, что подтягивают рыбу удилищем для того, чтобы облегчить работу лебёдки, поэтому я решил ускорить этот процесс, совмещая движение удилищем с работой лебёдки. Оказалось, делать надо всё наоборот, так как тяга лебёдки сильнее тяги рук, и она может легко вырвать крючок из рыбьей пасти, поэтому сопротивляющуюся рыбу следует подтягивать удилищем, а возникающую слабины лески выбирать лебёдкой.
     Увидев эту вопиющую неграмотность, наш друг сначала оторопел, потом взорвался и выпустил в меня пулемётную очередь инструкций на итальянском языке и, не дожидаясь, когда мой переводчик Максик переварит эту очередь,  взял мои руки в свои руки. Так, в четыре руки, мы подтянули рыбу к корме, здесь она взбунтовалась и вышла из повиновения. Профессионалы поспешили к нам на помощь, перехватили леску руками и поддели рыбу багром, но и здесь случилась осечка, рыба сделала резкое движение, выбила багор из рук рыбака, а сама кинулась под судно.
    «Ende gun – alles gut» - совместными усилиями профессионалов крупная рыба дорадо была благополучно поднята на палубу, а за ней выловили и багор. Так вопреки логике моих действий и нарушения всяких правил техники вылова крупной рыбы я неожиданно оказался обладателем океанского трофея – это была самая большая удача за все последующие рыбалки, в которых я  участвовать отказался.  Самым азартным рыбаком был признан Костя, который был очень разочарован тем,  что ему не довелось выудить рыбу.
    Впечатления от рыбалки не было единственным, было ещё сафари – знакомство с животным миром центральной Африки и беглое знакомство с коренными жителями Кении. Животных в Африке очень много и увидеть всех или значительную их часть за два дня путешествия по национальному парку в начале зимнего периода, когда прошли дожди, и саванна зазеленела, не реально. Некоторые моменты достойны  того, чтобы их отметить. На ночь мы остановились в палаточном лагере, где в каждой палатке был оборудован туалет с  душем и прочими атрибутами, присущими гостинице высокого класса. Столы ресторана, расположенного под открытым небом на берегу быстрой, мутной реки, сервированы, как на королевском приёме. При всём этом женщинам рекомендуют снимать украшения, близко к воде никому не подходить, за территорию «гостиницы» не заходить, так как над головами снуют обезьяны, по стволам деревьев бегают игуаны, из воды периодически появляются головы бегемотов и голодные глаза крокодилов, а за пределами «гостиницы» бродят хищники страшнее.
    Ночью стены палаток не защищают уши отдыхающих от разноголосицы обитателей саванны. Утром, во время завтрака раздалась команда: «Всем сидеть тихо, не кричать, не бегать и не делать резких движений». Я плавно повернул голову и увидел огромного слона, деловито прошагавшего в нескольких сантиметрах от нашего стола к воде, где он совершил утреннее «чаепитие» и так же невозмутимо удалился туда, откуда пришёл. То был известный слон Марио, здесь его водопой был до основания «гостиницы» и он не желал уступать свою территорию, хотя и активных действий не предпринимал. Внуку Косте повезло меньше, он сидел лицом к слону и на фланге слоновьей атаки. Костя инстинктивно откинулся назад и упал вместе со стулом, его во время поймали и не дали скатиться в реку.
   На обочине дороги в краснозёме Уго рассмотрел большие красивые раковины в форме улиток и стал их собирать вместе с водителем, я тоже подключился к этому процессу, но увлёкся и ушёл от машины на несколько десятков метров, чем вызвал страшную панику и переполох. Мне рассказали историю о том, как непослушная туристка приблизилась к спящему льву и стала его фотографировать, лев проснулся, открыл глаза и очень обрадовался неожиданному подарку. Заканчивая путешествие, мы спешились и подошли к берегу реки, где отдыхала семья крокодилов, четыре самки по три с половиной метра и их семиметровый хозяин, от которого из воды торчала лишь голова. Одна добрая тётя, проникшись сочувствием к голодным тварям, решила угостить их (вопреки инструкции) и что-то бросила в их сторону. Сон у крокодилов, как рукой сняло, они стремительно кинулись в нашу сторону, это на добрую тётю произвело такое впечатление, что она первой из всех нас достигла границы безопасности.
   Столь же коротким, но ярким было знакомство с местным населением. Кения – самая динамично развивающаяся страна центральной Африки, грамотность среди местного населения достигает 80-90% (женщины – мужчины). Проезжая селения, сразу обращаешь внимание на школы, которые выкрашены в яркие цвета, такие же цвета присутствуют в элементах (трусики, кофточки) школьной формы. Дети разных возрастов в одинаковой форме, яркой как африканские птицы,  в большом количестве бродят стайками, при виде машин подбегают к обочине и приветливо машут руками, они счастливы, если машина останавливается, и они получают подарки.
   Цивилизация проникает во все сферы жизни, но процесс этот далёк от завершения. У Уго на вилле работают несколько женщин, все они, как и подавляющее большинство населения страны, владеют английским языком (всего в Кении употребляется шестьдесят девять языков), но если официантку попросить принести перец, то она уйдёт, как за смертью и, в лучшем случае принесёт какой-нибудь соус, а то скажет, что перца нет. Жаркий климат делает их медлительными, бытовая техника на кухне долго не живёт и не ремонтируется. При строительстве виллы Уго сделал для прислуги помещения по форме и площади, соответствующие их традиционным жилищам, но оборудовал по современным меркам, каково же было его удивление, когда в очередной приезд он обнаружил выставленные во двор заправленные постельным бельём кровати, а на полу в помещениях - циновки. Объяснение было такое: «Кровати мешают спать, да и пол жёсткий, поэтому пришлось постелить циновки». Только угрозой отправить их спать в родное поселение за двадцать восемь километров, удалось их склонить к использованию кроватей.
   Среди множества племён, населяющих Кению, в особом ряду стоит племя масаев, о котором хочется сказать особо, в укладе их жизни есть что-то философское, чего так не хватает современному обществу. Это единственное племя, которое в бескомпромиссной и беспощадной войне с колонизаторами не покорилось и смогло выжить. Масаи и сейчас не признают современного образа жизни, они кочуют со своими стадами, следуя многовековым традициям и обычаям. Мужчины этого племени с рождения посвящают себя сохранению, защите и продолжению своего рода. В первый период жизни (с трёхлетнего возраста) мальчики пасут ягнят и телят, их подвергают ритуальным избиениям с целью воспитания храбрости и выносливости.
   Второй период их жизни (12-25 лет) можно назвать «курсом молодого бойца», обрядом посвящения в мужчины является обрезание, проводимое острым ножом без обезболивания и медикаментов, перевязочным материалом служат шкуры животных, крики во время этой процедуры являются свидетельством позора. Доказательством дееспособности в создании семьи для юноши являются два экзамена: надо добыть льва непременно копьём и крупный рогатый скот. Процедура отчуждения скота у другого племени для масая не является преступлением, так как по их по вере верховный Бог весь скот завещал масаям, они лишь забирают своё. Живут юноши в специальных лагерях, хижины которых построены их матерями  - каркас из прутьев, обмазанный коровьим помётом, смешанным с глиной. При «переезде» каркас очищается от обмазки и вместе со скарбом (шкуры животных) переносится женщиной на голове.
    В третий период жизни мужчины переходят в разряд младших старшин, им разрешается свободно передвигаться, пасти скот и участвовать в управлении племенем.
    Наконец,  в четвёртый период жизни мужчины получают статус старейшин, они управляют племенем, ведут торговлю, накапливают и развивают своё имущество.
    Масаи - бескомпромиссные воины, те объекты, где они несут охрану, злоумышленники обходят стороной, так как основное оружие масая – отравленная стрела, а основной трофей – отрубленная голова врага. Воин-масай никогда не расстаётся со своим копьём и никогда не кладёт его на землю, а втыкает заострённым хвостом в землю.
    Девочки с младшего возраста помогают вести мамам домашнее хозяйство, при достижении зрелого возраста они, как и мальчики, подвергаются обрезанию – клиторидэктомии, это очень болезненная процедура, дающая частые рецидивы, призвана сделать женщину сексуально агрессивной, без неё цена невесты сильно падает. Девочкам в этот период, как и мальчикам, выбивают нижние передние зубы - так будет красивее. На всех этапах жизни, как женщины, так и мужчины имеют свои отличительные особенности внешнего вида: в одежде, раскраске лица, причёске, украшений и т. д. Например, чем длиннее мочки ушей, а они могут быть растянуты до плеч, тем выше статус их обладателя.
    Масаи, вследствие высокой смертности воинов, придерживаются полигамии. Женщина может выйти замуж не за одного мужчину, а за всю возрастную группу. По обычаю гостеприимства муж может оставить на ночь свою жену гостю своей возрастной группы, все рождённые дети, в этом случае, будут считаться детьми мужа. Количество жён у мужчины определяется его статусом, который, в свою очередь, зависит от числа голов крупного рогатого скота в его собственности.
    Полукочевой образ жизни масаев наложил отпечаток на традиции их питания, например, они вскрывают вену на шее коровы, берут кровь, смешивают её с молоком и пьют. Рану у коровы замазывают коровьим помётом. Удивительно, но масаи не едят ни мясо диких животных, ни  рыбу. Умерших соплеменников не хоронят, а оставляют зверям в качестве дара.
   Масаи – самое высокорослое племя Центральной Африки, при исполнении ритуальных танцев мужчины могут подпрыгивать на одном месте необычайно высоко – вот кому следует играть в баскетбол (фото). 
     Не легка женская доля масайки, всё на ней:  скот, дети, жилище, вода, еда и огонь. При этом они добры и приветливы, от головы до пят увешены и разукрашены, так, что и документов не надо, они презирают золото и серебро, которых немало в Африке, и никогда не используют их в качестве украшений.      
  У масаев существует один бог. Его зовут Энгай, и ему, под священным деревом, молится вся деревня, под руководством своего колдуна-лебона. Он же по совместительству является и местным знахарем-шаманом. Масаи считают, что на нашей Земле был и есть рай, но уже давно бог изгнал оттуда людей, и возврата не будет.
   Несмотря на такую тяжёлую жизнь и унылую религию, масаи очень жизнерадостны, общительны и гостеприимны; особенно мужчины. Никакими ремеслами они не владеют, занимаясь обменом, воровством, продажей украшений своих дам и совершенствованием мужских доблестей. Даже скот пасут только дети и необрезанные подростки. Не мудрено, что при таком раскладе они веками стараются сохранить свои обычаи и традиции. Это маленькое героическое племя (численностью менее миллиона) разделило человечество на две неравные части и невольно возникает вопрос - так ли уж право большинство, избрав путь стремления к бесконечной свободе удовлетворения своих необузданных потребностей?

                Охота по-армянски

                Приключения итальянцев в Армении
               
                Защитники природы в Армении обеспокоены сообщением
                о действиях армяно-итальянской кампании "Арарат - Сафари",
                занимающейся незаконной охотой на редких животных в стране.

    Объехав, в поисках охотничьей удачи, леса, поля, горы и моря по всему земному шар наш друг Уго свой очередной выбор неожиданно остановил на Армении. На это сафари он пригласил меня с супругой, и это уже не случайно. Люси армянка, по характеру человек живой, общительный весёлый, а главное – большой мастер армянской кухни, которая сродни итальянской по обилию острых и ароматных соусов, приправ. Уго, как и большинство итальянцев, большой гурман, любящий получать наслаждение, вкушая деликатесы под добротные старинные вина.
    Богат и разнообразен животный мир Армении: горные козлы, бараны, серны, муфлоны, медведи, сотни видов пернатых, многие из которых получили «прописку» в красной книге. Время, выбранное для охоты, не давало выбора, поэтому охоту на водоплавающую дичь запланировали на первую половину марта. К сожалению, нашим планам не суждено было осуществиться, и на место охоты Уго прибыл без нас. Это его сильно огорчило, к тому же первый выход на водоём не оправдал его ожиданий, утиное царство было многочисленным и разнообразным, но не таким уж беспечным, чтобы слишком близко подплывать к охотничьему шалашу, устроенному в камышах горного озера.
    Первое же застолье, в процессе которого выяснились общие связи и знакомства, способствовало переходу взаимоотношений с принимающей стороной от просто гостеприимных к дружественным.   
    В процессе этого общения наш друг узнал много интересного об этой стране и её народе. В ходе короткого путешествия и ряда экскурсий обнаружилось, что Армения, как минимум ровесница древнему Риму, Греции, Египту и др. На её территории обнаружены изделия из камня, возраст которых лежит в диапазоне 1,7-1,9 млн лет назад, а возраст культурных отложений составляет около 1 млн лет назад.
 Открытые в северной Армении памятники содержат следы древнейших миграций ранних людей за пределы Африки.
    Обнаружены стоянки и пещеры-жилища с каменными орудиями, возраст которых составляет 800 тысяч лет. Были также найдены стоянки первобытных людей эпохи неолита. В горах были обнаружены многочисленные наскальные рисунки со сценами охоты. Первые земледельческие и скотоводческие поселения на территории будущей Армении возникли в Араратской долине.
   Данные археологических раскопок подтверждают, что жители Армянского нагорья ещё в глубокой древности овладели многими ремёслами, в V—IV тысячелетии до н. э. они умели плавить медь, а во II тысячелетии до н. э. — железо.
   При раскопках пещеры Арени в сентябре 2008 года была найдена самая древняя обувь, возраст которой более 5500 лет. Это мягкие туфли с заострёнными концами — чарохи. Обнаруженная обувь стала самой старой археологической находкой в Европе и Азии. По мнению специалистов, эта обувь практически не отличается от той, которую носили в армянских селениях.
   Первое упоминание названия Армении (выступавшей синонимом Урарту) относится к 520 году до н. э. На картах крупнейших историков и географов древности Армения отмечена наряду с Персией, Сирией и другими древними государствами. В 95 — 55 гг. до н. э. Великая Армения простиралась от Палестины до Каспийского моря.
   Армения — первая страна, принявшая христианство в качестве государственной религии. Существует легенда о том, что царь Армении заточил монаха-христианина в яму, в которой он, благодаря заботе девочки-пастушки, прожил долгие годы, но не потерял жизненной силы и твердости убеждения в своей вере. Когда же у царя начались беды в стране и в семье, он вспомнил о монахе и отдал приказ его разыскать. Открыли яму и с удивлением обнаружили там живого монаха. Привели его к царю, святой вылечил его и семью. С того момента в государстве все наладилось. Повелением царя Тиграна христианство навсегда стало государственной религией.
   В 387 году Великая Армения подверглась разделу: меньшая, западная часть страны отошла к Риму, основная же часть отошла к Персии. В 405 году армянским ученым и просветителем Месропом Маштоцем создаётся армянский алфавит.
   Вся дальнейшая история армянского народа - это постоянная борьба за своё суверенное существование с арбами, византийцами, турками, монголами и др.   
   Страшная трагедия выпала на долю армянского народа в годы Первой Мировой войны, геноцид армянского населения в Турции осуществлялся всеми возможными иезуитскими способами, в результате мученической смертью погибли миллионы ни в чём неповинных людей, а библейский символ Армении – гора Арарат оказалась на аннексированной Турцией территории.
   Нашему другу удалось воочию насладиться изумительной красоты видом поседевшей от снега вершины горы Арарат с сопредельной скалы, на которой расположена церковь Хорвираб - это место, от куда христианство распространилось на всю Армению.
   Не смотря на весьма скромные трофеи, Уго увёз из этой сказочной страны яркие, не забываемые впечатления, за несколько дней пребывания обрёл знакомства с новыми людьми, близкими по духу, душевное равновесие и покой. Его покорил знаменитый армянский шашлык в сочетании с вином «Вернашен».
   Об эмоциональной составляющей охоты по-армянски свидетельствует рассказ Николая Валуева:
- Однажды утром, штурмуя в очередной раз вершину Алибека, буквально нос к носу столкнулся с огромным медведем. Мы и раньше видели его, мирно пасущегося на лугах рядом с границей леса. О нем ходили легенды: от охотников он уходил не раз, и не один местный бычок стал его добычей. В общем, в буквальном и переносном смысле, стреляный воробей.
   Так вот, поднимаясь вверх по лесистому склону, я, вдруг, услышал звук, похожий на чье-то хрипение. Повернул голову влево и от неожиданности замер. Буквально в двадцати метрах от меня, выше по склону, торчала недовольная мохнатая морда хозяина местного леса, разбуженного нашим неожиданным вторжением.
   Внутри как-то сразу и похолодело, и стало жарко одновременно. Медведь, видимо, не ожидал в такую рань – а было семь утра – увидеться с нами, и эта встреча его явно не вдохновляла на радушие.
   Мозг лихорадочно работал, перебирая возможные варианты спасения. Впрочем, одно было совершенно ясно: пытаться бежать бессмысленно. Я оглянулся на тренера – он точно так же оцепенел. Я был настолько напряжен, что не нашел ничего более умного, как сказать: «Манвел, смотри медведь!»
   Звук человеческой речи в утренней тишине, наверное, был для мишки громом среди ясного неба. В следующую секунду медведище развернулся на 180 градусов и ринулся вверх по склону. Вряд ли я когда-либо забуду, как от медвежьего спурта земля ходуном заходила у меня под ногами. К слову сказать, одновременно с медведем стартовал и мой тренер. Мне никогда не доводилось видеть, чтобы люди бегали так резво. Буквально через пару секунд оба исчезли из вида.


                Глава 24. Возвращение на родину предков

   Судьба так изогнула мой «колен вал» что на финишной прямой мои актуальные интересы сомкнулись на родине моих предков – в селе Путилово.  Казалось бы, я утратил всякий интерес к нему: отказался от доли родительского дома, утратил связи и потерял большую часть друзей, одноклассников, сменил географию охоты. Оставалась одна ниточка – большое старинное кладбище, на котором покоились мои предки. Кладбище являлось частью храмового комплекса, в центре которого располагались руины Храма иконы Тихвинской Божьей Матери, на сводах которого прошло моё не спокойное детство.
    С каждым охотничьим визитом интерес Максима, воспитанного в стенах и традициях Дворца Пионеров, к этому объекту усиливался, он расспрашивал мою мать об его истории и судьбе. Путиловский период охоты сменился Вуоксинским, Максим медленно, но верно двигался по извилистой тропе предпринимательства, затем перешёл на государственную службу и начал уверенное движение по этой дороге, но разрушающийся Путиловский храм не забыл. Оценив реальную ситуацию и соразмерив свои возможности, он сделал мне предложение – организовать благотворительный фонд и заняться восстановлением храма.
   Задача благородная и увлекательная, но как её решать и с чего начать, я не представлял. Осиротевший в период оголтелого атеизма храмовый комплекс пережил несколько этапов: разгром и разорение в конце тридцатых годов прошлого века, разрушение от бомбёжек в период ВОВ, разграбление на всём социалистическом периоде жизни, интенсивный грабёж во время перестройки и ускоренное саморазрушение в последние годы. Начал я с изучения общественного мнения, говорил с селянами, родственниками, знакомыми, все они, включая главу Путиловской волости, весьма пессимистично воспринимали эту идею.
   Старшая сестра Тамара, проживающая в Псковской области, к вере православной была не равнодушна и имела опыт восстановления Храма Архистратига Михаила, построенного в честь М. Кутузова в дер. Вышгород Псковской области. Она познакомила меня с Алексеем Трусовым, который работал с ней, дальше мы стали работать вдвоём. Мы не были первопроходцами на этом пути, поэтому начали с изучения опыта предшественников. Посещали церкви и соборы, по несколько раз беседовали с теми, кто восстанавливал или вновь создавал церкви, организовывал приходы, большую помощь и поддержку нам оказал и постоянно оказывает протоирей Александр – учредитель и руководитель детского областного хосписа.
   Полученные знания позволили нам в относительно короткие сроки организовать Благотворительный Фонд «Возрождение церкви Тихвинской иконы Божьей Матери».
   Хронология восстановления церкви Тихвинской иконы Божьей Матери выглядит так:
- 22 февраля 2011 года получено благословление митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Владимира;
- в мае 2011 года зарегистрирован Благотворительный фонд «Возрождение церкви Тихвинской иконы Божьей Матери»;
- июнь, июль 2011 года начались работы по расчистке территории Храма и парка, впервые возрождён традиционный праздник Путиловской волости в честь Тихвинской иконы Божьей Матери – «Тихвинская», освящена закладка временной церкви и родникового источник вблизи Храма;
- в мае 2012 года завершено строительство временной церкви и Приходской школы;
- 8 июля 2012 года завершён комплекс противоаварийных работ, что позволило провести традиционные праздничные мероприятия в здании церкви;
- к концу 2012 года завершён второй этап первоочередных противоаварийных работ;
- в феврале 2014 года издано распоряжение Правительства РФ об отнесении Церкви и Прицерковного сада в качестве единого художественного-архитектурного ансамбля к объектам культурного наследия федерального значения с названием «Церковь Тихвинской иконы Божьей Матери с Прицерковным садом в селе Путилово»;
- в декабре 2014 года состоялось поднятие и установка колоколов на 3-й ярус колокольни и установка купола на колокольню Храма;
- в феврале 2015 года поднят большой колокол и закончены малярные работы по покраске колокольни.
   На ежегодный праздник Тихвинской иконы Божией Матери приезжает много гостей из Москвы, Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Праздник открывается торжественным богослужением и крестным ходом, а завершается концертом и трапезой для прихожан и гостей. Генеральный подрядчик рассказывает о работах, которые были выполнены за текущий год, проводит экскурсию по Храму, делится планами на предстоящий год. В 2014 году в празднике принял участие митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Варсонофий, который освятил колокола, крест и купол для восстановленной колокольни Храма.
   БФ работает в тесном контакте с администрацией Путиловской волости по решению различных социальных задач, и нет больше ни у кого сомнения, что, с возрождением храма и возможности создания монастыря при нём, концентрации и расширения деловой и социальной атмосферы вокруг него, возродится былое величие села Путилова.

                Глава заключительная. О друзьях

    В моём понимании друзья – это не те люди, которых я знаю с детства, и не те, что сопровождают меня в повседневной жизни, а это те, кто в любую минуту, по первому зову готовы прийти другу на помощь. За многолетнюю жизнь такими свойствами обладали всего три человека, на которых я всегда смотрел снизу верх, это: Сергей (страстный рыбак), Владимир (страстный спортсмен) и Алексей (страстный охотник).
     О Сергее я уже упоминал в рассказах о рыбалке на Ахтубе и Новой Земле, хотя ситуация там не доходила до экстремальной, просто Серёга по натуре был таким человеком. Быть другом – это свойство характера, которое проявляется, как по отношению к другу, так и по отношению к себе.
   Считаю весьма полезным привести примеры их жизненной стойкости, перед которыми я склоняю свою голову.
   Владимир – уроженец Кировской области, рождён спортсменом – бойцом. Регулярно участвовал в международных лыжных гонках, пока в возрасте 59 лет его не сразил жестокий инсульт, его реакция (вестник «Здоровый образ жизни», №9, 2009г):
                Инсульт – это, лёжа в постели
                И тупо глядя в потолок
                «Вдыхать» ароматы соседей
                И ждать свой последний звонок.
    Этот звонок прозвенел на урок в первый класс, букварём в котором для него стал вестник «ЗОЖ», из которого он понял, что здоровье – это труд. Трудиться он начинал с прогулок по сто метров, уходить от дома дальше было страшно – можно, ведь, и не вернуться. Глаза боятся, а ноги делают, с каждым днём увеличивал дистанцию.
    Настало благодатное время – зима, встал на лыжи, с окончанием рабочего дня – фонарь на лоб и на 6-километровый круг. Утром – зарядка и прорубь, а ещё клюква, которую потреблял без меры, никаких диет не соблюдал, но и пищей не злоупотреблял. Медленно, но верно увеличивал число кругов, ко дню рождения в феврале месяце прошёл 65 км – по числу исполнившихся лет.
    Летний домик его стоит на берегу родникового озера, смотреть спокойно, как некоторые «любители» природы устроили на его берегу мойку своих машин, он не мог, взял лопату и перекопал дороги, ведущие к озеру.
   На своём участке устроил спортзал для игры в настольный теннис, приходили дети – до двадцати человек, но после того, как вывесил девиз клуба: «НЕ КУРИ И НЕ ПЕЙ ПИВО – ПРОЖИВИ СВОЙ ВЕК КРАСИВО», число «спортсменов» резко сократилось, очень переживал по этому поводу.
   Пять лет полноценной жизни прервал невинный с виду грипп, перенесённый на ногах, результат – напряжённая стенокардия и невозможность любой нагрузки, даже ходьбы («ЗОЖ», № 4, 2011г). Вердикт врачей жёсткий – аортокоронарное шунтирование, срок три месяца, но возможности его были ограничены, и он избрал другой путь: проложил лыжню в огороде -200 м, назвал её «малый круг кровообращения» и, преневознемогая боль, в надежде, что капилляры сердца разработаются и возьмут на себя функции разбитого сосуда, стал его наращивать. К концу зимы за четыре часа стал проходить до десяти километров.
    Мечте не суждено было сбыться, через год по настоянию врачей пришлось лечь на операционный стол, где ему поставили четыре шунта. Вновь основным средством реабилитации были избраны лыжи («ЗОЖ», № 7, 2012г). Ежедневные прогулки по 2-4 часа позволили достичь поставленной цели: давление 120/70 в покое, пульс, как в молодости – до 48, избавился от аритмии. По его мнению, такие качественные изменения произошли под воздействием длительных равномерных нагрузок, на эстетически красивой лыжне – 20-25 км, которая проложена по мягкому рельефу и способна звать только вперёд!
    Следующий удар судьбы не заставил себя долго ждать, резкое движение на заледенелой лыжне вызвало разрыв ахиллесовых сухожилий («ЗОЖ», № 3, 2013г). Операция прошла неудачно – занесли инфекцию, образовался свищ, который за полугодовое лечение всеми известными медикаментозными средствами только разрастался. На горизонте замаячила ампутация, гнить заживо не хотелось, времени для раздумий было с лихвой, и он придумал – обратился к лечащему врачу с предложением, залатать возникшую брешь плотью, изъятой из мягкой части своего тела. Эта революционная идея испугала лечащего врача, но не остановила пациента, он обратился к начальнику отделения, который не понаслышке был знаком с полевой хирургией и смело взял в руки скальпель, внеся небольшую коррекцию в предложенный план – нужный пересадочный материал был добыт из бедра. План удался на славу, основной свищ быстро зарастал, но оставил после себя «потомство» в другом месте. Для борьбы с этим злом были приобретены семь различных снадобий, но ни одно из них не приносило успеха, тогда наш герой решился на самостоятельный эксперимент – из всего, что было сделал «винегрет», и чудо свершилось!
    Последующий этап реабилитации проходил на костылях: качал пресс, отжимался от стены, сделал тренажёр для спины и приобрёл вело тренажёр. Ежедневно делал в сумме по 1000 упражнений, результат – прошли боли в спине, хотя в больнице МРТ показывало грыжу 7 мм.
    Встал на ноги, казалось бы, достаточно для одного человека, но ведь нет, при строительстве кровли упал с 4-х метровой высоты позвоночником на камень. Трагедию предупредил широкий кожаный пояс штангиста, но и он не уберёг от перелома рёбер и смещения позвонков. Очередной период реабилитации проходил в гипсовом корсете и на костылях, эти атрибуты не мешали ему работать, при очередном посещении я застал его в лежачем положении за укладкой плитки в доме.
   Своим опытом борьбы за право полноценно жить и работать он щедро делился не только на страницах вестника, но и в личной переписке с широкой аудиторией людей, попавших в аналогичную ситуацию.
    По возрасту и совокупности болезней наш герой удостоился «звания инвалида 2-й группы», но объёмы работ, производимые им на своём дачном участке и окружающей территории, не всякому здоровому под силу. Разменяв восьмой десяток, Владимир остался верен своей традиции – встречать свой день рождения на лыжне, длиной, равной количеству прожитых лет.
   Он страстный любитель природы, и самая больная рана у него в душе от бессилия остановить экологический беспредел, в пределах своих возможностей он делает всё, что ему доступно.
    Он любит животных и умеет находить с ними общий язык, когда кошке говорит: «Пойдём купаться», она бежит впереди его к озеру и заходит в воду, говорит: «Пойдём гулять», она бежит в противоположную сторону, в лес и т. д.
     О его таланте – резчика по дереву свидетельствуют сотни работ, то, что сделано «мимоходом» представлено на задней обложке.

    К Алексею судьба была благосклонна, природа одарила его прекрасными физическими данными, находчивостью, высокой реакцией, склонностью к техническому творчеству, хорошей памятью и способностью к обучению. После окончания средней школы он поступил на курсы радио мастеров при Военной Академии Связи, после окончания которых был принят на работу техником в научно-исследовательскую лабораторию.
   Решив пойти по стопам отца – ветерана ВОВ, полковника, он поступил в Горьковское Военное Училище Связи. Военная служба началась с курьёзов. Предметы обмундирования, максимальных размеров, трещали по швам, а пуговицы отлетали с мясом во время физических занятий. Икры не влезали в голенища сапог, если гимнастёрку можно было починить, то для подгонки сапог по размеру пришлось самовольно разрезать голенища.
   Увидев такое безобразие, командир роты объявил ему трое суток ареста за порчу государственного имущества, но до гауптвахты дело не дошло – по велению вышестоящей инстанции сапоги ему стали подгонять в мастерской.
   После успешного окончания Училища (с красным дипломом) попал в Ферганскую дивизию ВДВ, служа в которой, быстро освоил технику прыжков с парашютом, искусство рукопашного боя и ряд смежных специальностей. Со свойственной ему горячностью пресекал деяния мародёров в период Ташкентского землетрясения, стал чемпионом ВДВ по тяжёлой атлетике, был удостоен гвардейской почести.   
 
     С Алексеем судьба свела нас на одной кафедре во времена моего обучения в адъюнктуре Военной Академии Связи. Он отличался активностью в спорте, обладал крепким телосложением и необычайной силой, занимался стендовой стрельбой, вело спортом, борьбой и везде, где нужна была сила. Нас объединила любовь к природе и страсть к охоте. Ради этого Алексей влез в долги, купил автомобиль и всё свободное время проводил на природе.
    Он был руководителем коллективных охот Академического охотничьего коллектива, занимал активную позицию, не допускал нарушений и злоупотреблений, применял силу, не считаясь ни с каким авторитетом.
    Продвигаясь по служебной лестнице, он занял ответственную должность начальника учебного командного пункта, на которой раскрылась его склонность к техническому творчеству. Вверенный ему объект стал визитной карточкой Академии, а круг общения Алексея значительно расширился за счёт высокопоставленных товарищей. Путь к служебной карьере был открыт.
    Жизненный путь каждого человека отмечается яркими эпизодами. Я приведу лишь те из них, которые мне представляются судьбоносными.
    Коллега по службе, который получил телеграмму о смерти матери, обратился к нему с мольбой о помощи: отвести его на автомобиле в самую дальнюю точку юго-запада Украины, так как никаким другим способом успеть на похороны матери не представляло возможности. Алексей пошёл на приём к заместителю начальника Академии, доложил ему сложившуюся обстановку и получил разрешение на трёхдневное путешествие.
   Сборы были не долги, забрали в гараже все канистры, заправились и, не переодеваясь, двинулись в путь. Двигались с нарушением скоростного режима, пропуском для сотрудников ГАИ служили атрибуты ВДВ и телеграмма. Через сутки прибыли на место назначения, но не для отдыха. По пыльному бездорожью метались по району, собирая справки, родственников, священника. После похорон два часа на сон и – в обратный путь, прибыли в срок.
   Сослуживцы пользовались безотказностью Алексея, один из них попросил отвести в Академию свою жену, работающую в Учебном центре врачом. Алексей согласился, но по дороге ему надо было заехать на лесоторговую базу, когда они туда прибыли, попутчица запротестовала, она спешила в детский сад за ребёнком и требовала немедленного отъезда. Они разошлись во мнениях и разговор вышел за рамки привычного тона, Алексей высадил строптивую даму и отправил её общественным транспортом.
   Дама оказалась с характером и злопамятной, она была лично знакома с начальником политотдела Академии, знала о его пристрастии проводить показательные уроки по воспитанию подчинённых и направила ему жалобу на оскорбительное отношение к ней со стороны Алексея.
     Отлаженная схема воспитания провинившегося члена КПСС: покаялся - простили, в отношении Алексея не сработала, вместо покаяния – атака. Вооружённый знаниями о всех похождениях высших должностных лиц на подконтрольных ему объектах: гостиница, баня, он осмелился выступить с разоблачениями и, тем самым, подписал себе приговор.
    Отношение к нему со стороны командования стало изменяться, тон этому задавал начальник политотдела. Случай свёл их на выходе из гаража, где оба они парковались. Глаза их встретились, и Алексей пошёл в атаку. Он взял генерала за грудки, поднял его над землёй, спросил: «Ну, что герой Советского Союза, поковырялся в грязном белье?», и брезгливо разжал пальцы.
    Далее события развивались стремительно, он получил предписание отправиться для прохождения дальнейшей службы в Бакинский ВО, при этом, удивительным образом из его послужного списка исчезли все сведения о многочисленных поощрениях со стороны командования Академии.
    Очень скоро специалисты такого широкого профиля там стали востребованы, и командировки Алексея в горячие точки Афганистана последовали одна за другой. Закончились они закономерно – тяжёлым ранением. К этому времени стаж его службы позволял ему уйти в запас с полной пенсией и правом получения жилплощади. Он воспользовался этим правом и получил трёхкомнатную квартиру в Баку, но семья у него была в Ленинграде, он сдал эту квартиру и отправился в Ленинград с надеждой получить квартиру там.
   Задача оказалась сложнее, чем предписывалось законом. Долгие хождения по коридорам власти истощили его терпение, он дошёл до приёмной городского исполнительного комитета, где ответственный товарищ в ответ на его просьбу, о предоставлении квартиры, бросил фразу: «Пусть квартиру тебе даст тот, кто тебя туда послал».
    Фраза эта хлестнула его по груди, как взрывная волна от той гранаты, на миг помутилось сознание, Алексей подошёл к дубовому двух тумбовому столу, поднял его с намерением опустить на голову столоначальника, но в последний момент сознание прояснилось, и он поставил стол на место, развернулся и отправился прямиком в Смольный.
    Разговор вышестоящего чиновника с нижестоящим проходил в присутствии Алексея:
- У тебя был на приёме «афганец» по поводу получения квартиры?
- У меня много бывает посетителей и всех я не помню.
- Э нет, такого ты не мог забыть. Удовлетвори, пожалуйста, его просьбу.
   Получение квартиры совпало с началом перестройки, в водовороте событий которой он чувствовал себя вполне комфортно – купил дачу с большим участком, поменял «Москвич» на «Форд Транзит», жил легко и счастливо.
    Беда пришла неожиданно, как гром среди ясного неба. В начале столетия был госпитализирован по случаю гипертонического кризиса, обследование установило мрачную картину: за последние семь лет зафиксировано три инфаркта, перенесённые на ногах, спасти его может только срочная операция аортокоронарного шунтирования, опыта которой в России на тот момент не было, но специалисты из Военно-медицинской Академии взяли на себя эту ответственность.
   Операция проходила в условиях тотального дефицита материалов, медикаментов, крови. Я имел честь поучаствовать в этом мероприятии в качестве донора. Операция прошла успешно, врачи гарантировали 2-3 года пребывания на этом свете при условии соблюдений жёстких ограничений на физические нагрузки.
    Но клиент оказался буйным, свой непокорный нрав он продемонстрировал, ещё не отойдя от наркоза. Утром, делая обход, дежурная медсестра обнаружила пустую койку в реанимационной палате, опрос соседей показал, что пациент оделся и ушёл домой. Медработника словно ошпарили, она в одном халате по январскому морозу кинулась в погоню и настигла пациента в метро, пытающегося вступить на ступеньки эскалатора. Ей стоило большого труда убедить его вернуться в реанимационную палату.
    С больничной койки Алексей отправился на дачу и, вопреки рекомендациям врачей, преневознемогая боль в груди, сразу включился в активный трудовой процесс. Очень скоро он стал составлять мне компанию в лесу, ни в чём не уступая здоровому человеку, ходил десятки километров с ружьём, с большой корзиной за грибами, утопая в моховых болотах, собирал клюквы по несколько вёдер.
    Высококвалифицированные специалисты в ВМА регулярно проводили мониторинг состояния его здоровья, проводили необходимые профилактические мероприятия, всё это обеспечивало их пациенту полноценную, активную жизнь.
   Прошёл трёхкратно отмеренный медициной срок, и последовал следующий удар, от куда его не ждали. Во время очередного профилактического обследования обнаружился рак предстательной железы в такой стадии, что врач уролог сказал:
- В вашем распоряжении год.
- А дальше что?
- Умрёте, тихо прошептал уролог.
   Это предсказание никак не поколебало его внутреннего состояния, не истощимый оптимизм и энергия по-прежнему заполняли всё пространство, где бы он не появлялся. Алексей прошёл полный курс лечения, снова встретился с урологом и спросил его:
- Прошло почти два года, а я живой, как же Вы так ошиблись?
- Только Вы об этом никому не говорите, так же шёпотом попросил он.
   Не долго наш герой наслаждался здоровым образом жизни, прихватил его на даче тяжёлый сердечный приступ. Вызванная из района скорая помощь прибыла своевременно, врачи совершили подвиг – вернули пациента с того света, доставили в реанимацию, а затем переправили его в ВМА, где его всегда ждали, ведь здесь он получил статус учебного пособия.
   Обследование показало – отступать не куда, требуется повторная операция аортокоронарного шунтирования, на которую ушли все пригодные для этого остатки кровеносных сосудов.
   Не долго длился период реабилитации, настал период весенне-полевых работ, тяжёлый суглинистый грунт на его участке требовал пота, и он обильно поливал им ручки мотоблока и сделанную по заказу лопату, с лезвием, удвоенных размеров.
   Этот каторжный труд вновь растянулся на шестилетний период, своими руками оборудован подвал, вырыт колодец, сделан ремонт дома, подсобных строений и бани, устроены парники, участок огорожен живой, еловой изгородью и многое другое.
   Но враг не дремлет - подкралась эмболия, потребовалась операция по удалению тромбов в сосудах плечевого пояса, дальше – больше: глаукома глаз – операция, сахарный диабет – интенсивное лечение, ряд операций с местным наркозом по пункции спинного мозга с целью взятия стволовых клеток и введение их с раствором в вены ног.
   Всё это в течение двух лет, при этом жизнь на дачном участке не затухает: растут огурцы, помидоры, все возможные фрукты и ягоды, идут заготовки компотов, солений и варений.
   Очередной острый кризис случился в начале осени, потребовалась рисковая операция стентирования шунта, которая прошла успешно, но с очередным приключением. В реанимационной палате Алексей оказался один, среди ночи почувствовал сильные боли и резкое ухудшение состояния, вплоть до помутнения сознания. Медлить было нельзя, он дотянулся до тревожной кнопки, но она была мертва, пытался вызвать помощь голосом – никто не откликнулся, свалился с кровати, дополз до двери, встал, продолжая кричать, вышел в коридор, спустился на первый этаж, и только там к нему подошла недовольная мед работница, отвела его на третий этаж к дежурному врачу. Все врачи этого заведения знали наизусть историю болезни уникального пациента, достойную рекордов книги Гиннеса. Дежурный врач без предварительного обследования уложил его на операционный стол, и в ходе повторной операции стентирования другого шунта был удалён опасный тромб. Так, в очередной раз смерть лишь обдала холодным дыханием непокорного пациента.   
   В последнее время наступило очередное ухудшение самочувствия, лечащий врач, оценив обстановку, сдался:
- Я сделал всё, что мог, но я не Бог.
И предложил последний шанс – установить электрокардиостимулятор, операция не из простых, но врача зовут ГИППОКРАТ Сергеевич!
   Со своей стороны, я подаю требу «За здравие» стойких друзей моих во временной церкви с надеждой, что это станет возможным и в возрождённом храме Тихвинской иконы Божьей Матери!