Заметки о детсаде. Часть 1.
В проёме домов, в глубине двора, в окружении молодых берёз уютно расположилось двухэтажное кирпичное здание. По краям здания примостились две крытые веранды, а в середине растут чахлая поломанная яблонька и сирень, куст смородины и молодой дубок. Выглядывают из под снега вкопанные колёса от грузовых машин, качели, карусель и длинная зелёная лодка. На запавшей песочнице тесно восседают три снежные бабы с мётлами в руках. Замёрзшие морковки гордо вздёрнуты к небу, криво поставленные из чёрных пуговиц, глаза, широкий из щепочек рот придают снеговику задорный, забавный вид. На нижних прутьях дубка и яблоньки развешены кормушки: и даже в морозные дни на ветках рыгают воробьи, на снегу скачут вороны, сороки и галки. Земля вокруг утоптана, валяются на веранде забытые, сделанные из ,,полторашек,, совочки и ведёрки. Сбит снег с кустов и с дубка, но берёзы стоят царственно – белы: каждая веточка словно в серебро одетая, до блеска начищенная последним ночным морозцем. За зиму накопилось сугробов, окаймляющих здание кругом. В плотном снегу торчат сбитые сосульки, на крыше снова наросло, снова надо сбивать.
Заведующая детсадом старается не смотреть на них. Темнеет всё позже, и ей сквозь прозрачные зеленоватые шторы видна нарастающая толщина и длина сосулек. Дворник Пашка уже неделю пьёт, а как придет, то с похмеля надо дня два подождать, пусть придёт в себя, и только потом послать его на крышу. Какой хороший мужик пойдёт работать дворником, да на такую низкую зарплату, только пьяница - вот с ним и мучайся. Лукавит Анна Ивановна - с пьяницей ей совладать легче. Не станет он ерепениться, когда удержат из половину из его зарплаты, будет рад, когда бесплатно накормят его на кухне двойной порцией супа. А половина его зарплаты пойдёт в фонд садика: собирает Анна Ивановна денег на компьютер. Без компьютера и уголки в группах как следует не оформишь, и отчёт не сдашь. Небо синее, словно летом, а берёзка перед окном стоит, словно на картинке. Залюбовалась деревцем заведующая. Алые полные губы расплылись в безмятежной улыбке, серые глаза весело смотрят среди чёрных, густо накрашенных ресниц, полные руки с золотым кольцом на безымянном пальце свободно лежат на бумагах. Рыхлое тело, затянутое в синий брючный костюм, тяжело давит на мягкой красноватое кресло. Из коридора, из групповых комнат доносится привычный, успокаивающий шум. Шебаршат на кухне посудой, допевают песенки, укладываются спать дети на тихий час. Скоро наступит тишина и в кабинет к ней зайдут воспитатели. Хорошо проведённый педсовет, это половина сделанной работы. Нужно настроить коллектив на продуктивный труд, чтоб не расслаблялись и активно работали. Анна Ивановна гордилась собой, за долгие годы своего заведывания она нашла пару фраз, которые характеризовали её, как добрую, мудрую, знающую руководительницу. ,,Тот не ошибается, кто ничего не делает,, - обычно заканчивала она свои замечания. И частенько добавляла ,,я надеюсь, у тебя всё получиться,, последнею фразу чаще всего приходилось произносить молоденькой Леночке, Марие Ивановне, воспитательнице с десятилетним стажем, и ещё Марие Сергеевне, женщине предпенсионного возраста. Мария Ивановна, чернокудрая красавица, с высшим образованием, бездетная с мужем – офицером воспринимала детей, как маленьких истуканов. По её мнению, дети, это не маленькие, слабые люди, а недочеловеки, который нужно непременно воспитывать: вдалбливать им прописные истины, учить ходить их строем, учить одеваться, учить слушать сказки и слушаться взрослых. Непоседливость детей возмущала её. ,,пять минут не могут посидеть спокойно!,, возмущалась она. В группе у неё всегда чистота и порядок, родители на неё не жаловались, занятия всегда проходили методически правильно. А потому, когда Мария Ивановна вдруг
1.
начинала сомневаться в своей педагогической опытности, то Анна Ивановна утешала её. ,, У вас всё хорошо получается,,. Затем похвалит её внешний вид,. Как вам удаётся так хорошо выглядеть?,. Похвалит и её мужа, прекрасную квартиру и дорогую машину. ,.Да что вы такое говорите?,, скромничает Мария Ивановна, но уходит довольная. Она бы и не работала, но жить на иждивении мужа не позволяет её печальный опыт старшей сестры, не смеющей сейчас себе и простенькие духи купить без спроса мужа.
Леночка, девушка послушная, исполнительная, но очень не уверена в себе. К каждому занятию она готовиться, как к генеральному сражению. ,,У тебя всё хорошо получается,, ободряет её заведующая. Нуждается в поддержке и Мария Сергеевна. Эта белокурая женщина хорошо шьёт и вяжет, украшает свою группу салфеточками, скатертями, настенным панно, вязанными игрушками. ,.Как красиво! - иной раз искренне восхищается Анна Ивановна, - настоящее произведение искусства, это надо отметить и из наттарифного фонда выделить,,.
Анна Ивановна не устаёт внушать своим сотрудникам, что деньги из наттарифного фонда (премия) даются за особые заслуги, а не за просто хорошо выполненную работу. Хочется заведующей, чтобы сотрудники что то делали для садика ещё: игрушки связали, земли на участок привезли, цветы посадили, ремонт в группах сделали сами и тогда съэкономились бы деньги на компьютер. Зоя Григорьевна в поощрении не нуждается. Сделает всё правильно, но ни капли лишнего, ни на минуту в садике не задержится, лишний раз не улыбнётся ребёнку. Она работает абы как: увольнять не за что, и хвалить не хочется. Тамара Николаевна сейчас в отпуске, от неё тоже всего можно ожидать. Елена Васильевна на выходном, она человек правильный: её не тронь - так и она ни кого не обидит.
После обеда воспитатели собрались, уселись полукругом. Сидят довольные и чуть напряжённые, большая часть рабочего дня, самая тяжёлая осталась позади, особой провинности за собой не и чувствуют, но чем то не довольна заведующая.
- Девушки, планы пишем? - с подозрением спрашивает Анна Ивановна, - или без плана детей воспитываете?
- Да, зачем они? - спорит Зоя Григорьевна, - напишешь - наблюдение за снегом - а снега, как сегодня, нет! - худая рука её с массивным золотым кольцом маячит по воздуху, указывая на улицу, на берёзку.
Остальные одобряюще зашевелились, даже Леночка не смело усмехнулась. Расстроилась Анна Ивановна: не о том хотела спросить. Интересовало её, собирают ли воспитатели деньги с родителей на ремонт садика по триста рублей. Но сразу о деньгах спросить неудобно, словно они для неё важнее.
- Раз требуют, то надо писать, - повышает голос заведующая, - к восьмому марта надо как следует группу оформить.
- Оформили уже, - снова вставляет Зоя Григорьевна
- Уголки для родителей, - не слушая её, перечисляет Анна Ивановна, - я недавно прошлась по группам: игрушки, книги надо подремонтировать, подклеить, цветы на окнах подкормить, а то к весне они совсем завяли.
- Правильно! - поддерживает заведующую Мария Сергеевна. Какие бы не были игрушки и цветы, а сделать их лучше никогда не помешает. - У меня пальма вянет, это от жары надо переставить её в другое место.
Добилась своего - воспитатели чувствуют себя виноватыми. Голову опустили, пальцы теребят, смотрят в сторону. Планы действительно запустили, дети книгу порвали, и цветы за зиму приуныли: света мало.
- Ещё хотела бы вам напомнить, активней собирать с родителей деньги на ремонт садика. Потолки в спальнях давно не белены, зал нужно полностью
ремонтировать, в группах кое - где линолеум перестлать.
- Да, не дают, - виновато лепечет Леночка.
- А ты и не просишь, - снова выступает Зоя Григорьевна, - пробормочешь себе под нос, они и не услышат.
Минут 15 жалуются друг другу на трудности сбора денег. Родители возмущаются, грубят, спорят.
- Словно себе просишь, - подводит итог Мария Ивановна. Анна Ивановна сочувствующе кивает головой.
- Не понимают, что для их же детей. А кто нам поможет? РОНО? Они горазды только направления выписывать, а себе в каждый кабинет по компьютеру поставили. На стенах картины, на полу ковры.
Приуныли, притихли, сейчас они заодно с заведующей.
- Ни кто за нас ничего не сделает, девушки. Давайте будем работать. У нас всё получиться.
Она поздравляет их с наступающим праздником, желает им всего того, что они сами себе пожелают, и просит позвать к ней в кабинет нянечек.
Нянями в садике работают люди, которых нельзя назвать успешными, состоявшимися в жизни. Анна Ивановна делит их на три группы. Это те, которые спились, и их выгнали с более престижной работы. В садике таких двое. Миниатюрная Люся - бывший экономист, и располневшая Надя - бывший бухгалтер. Люся до сих пор делает маникюр, красит глаза и губы, от неё всегда исходит тонкий аромат духов. В разговоре ей проскальзывают официальные деловые выражения, делающие её менее уязвимой. ,,Это не входит в мои обязанности,, запросто может ответить она на просьбу помочь воспитательнице, дворнику или коридорной. Очень не любит она задерживаться после работы. ,,Не хочу нарушать наш трудовой кодекс,, насмешничает грубо. Конечно, и у ней мытьё пола, посуды тоже не вызывает восторга, она всё делает кое как, лишь бы смена прошла. Она подметёт на детской площадке, но не будет в тот день мыть пол в спальне. Посидит с детьми, но в спальне снова не приберётся.
Золотой фонд садика, эта Верочка, чистюля. Хоть молодость её давно позади, и ростом она не маленькая, но так наивна, добра и услужлива, что заведующая ласково называет её Верочкой. Она всю смену бегает то с тряпкой, то с веником, то сидит с детьми. Смущает лишь то, что Верочка очень любит давать советы: то как пятно вывести, лук сохранить, то как приготовить оригинальный вкусный салат. Своими не нужными советами она и Анну Ивановну не оставляет в покое. Та её выслушает, поблагодарит, согласиться с её мнением. Верочка с готовностью подхватывает любое предложение своей начальницы.
- Девочки, надо бы чистоту навести, - начинает Анна Ивановна.
- Надо, надо, - перебивает ей Верочка, - а то за лето (осень, зиму или весну) такая грязь накопилась, окна все пыльные, в спальне года два матрасы не хлопали, паутина везде. Я смотрю у себя, в туалете паутина висит.
На Верочку не обижались: она критиковала себя, не называя ни каких имён.
Серебряным фондом, про себя, конечно, Анна Ивановна называла ещё Нюру и Аню. Аня, идеальная мать: у неё шестеро детей, и они всегда сыты, ухожены, хорошо учатся. Старшая дочь нынче поступила и институт. И уже пять лет Аня донашивает за дочерью её платья, кофты, сапоги и туфли. Аня экономная, и Анна Ивановна сильно подозревает, что на довольствие в садике состоит большинство её детей. Пусть, садику не в убыток, до детей их порции доходят, а Аня очень дорожит своей работой и от того послушна. Нюра, тоже многодетная мать, её буянистые мальчишки не очень любят учиться. Но Нюре любой труд не страшен, она и дома приберётся, и в группе порядок наведёт. К тому же она
с уважением относиться к людям с высшим образованием, а потому для неё любая просьба заведующей - закон. Есть ещё Оля, перекати поле - сегодня здесь, а завтра там. Она пять раз увольнялась из садика и снова приходила. Ольга весёлая, общительная, простая до безобразия. С Анной Ивановной она разговаривает на ты, фамильярно советует ей одеваться потеплее, не гнаться за модой, не баловать свою дочь. У Ольги два парня, лет с 12 они сами на себя стирают, готовят, моют пол и посуду, учатся отлично. Перед Ольгой заведующая теряется, с ней она вздыхает, улыбается, качает головой, стремясь хоть так сохранить свой авторитет, чувствуя, что нажми на Ольгу и та легко может послать её по матушке. А не принимать обратно нельзя - и так не кому работать. Пожалуй, ещё Маша, коридорная, хороший работник. Хотя, она часто сидит в прачечной, жалуется на мужа, на свекровь, на детей и соседей. Но уж, если сделаешь ей замечание, то неделю работает так, что лучше и не надо. Но, тоже может и грубо ответить и на расчет подать.
Вошли няни, уселись на стульях. Маша пристроилась у дверей, Верочка села у самого стола. Особой причины вызывать нянь не было. На той неделе прошла СЭС, все смывы чистые, но не помешает напомнить им об их обязанностях, для профилактики.
- Девушки, нужно бы больше помогать воспитателям, - сказала почти равнодушно, по инерции, - сейчас у них подготовка к празднику, к утреннику, с украшением группу, да и занятия ни кто не отменял, работы очень много.
- Конечно! - всплеснула руками Верочка.
- Это не входит в наши обязанности, - тихо, отчётливо проговорила Люся, единственная из нянь, пришедшая без платка, и от неё вкусно пахло резедой. Анна Ивановна нахмурилась и на слова, и на резеду: у неё нет таких духов, они очень дорогие, только от дочки слышала.
- Вы протарифицированы, как младшие воспитатели, - напомнила устало, - и обязаны помогать.
- Конечно! - охотно согласилась Верочка, - моя Леночка совсем закрутилась, я уж помогаю ей, помогаю.
Остальные сидели не довольные, а Надя понимающе переглянулась с Люсей. Своего рода бунт, маленький ещё, не окрепший, надо погасить его в зародыше.
- Из наттарифного фонда вам платят не просто за сделанную вами работы, а за то, что вы сделали сверх этого. - говорила снова монотонно, но чуть твёрже. За много лет она много раз повторяла эту фразу. Она не надеется, что няни будут исполнять свои обязанности, хотя бы как Верочка, но они не смеют сомневаться в словах своей заведующей. Притихли, опустили головы, а о чём думают - не известно. Вряд ли в душе согласны с ней. Но, они смирились, даже Люся задумчиво крутит колечко на руке.
- Такая у нас с вами работа, девушки, - вздыхает Анна Ивановна примиряющее, вроде и извиняя их за непонимание. - Наше с вами дело - растить и воспитывать детей. - самой стало смешно за такое объединение: у неё с нянями одно дело в жизни? Люся заметила нелепицу, усмехнулась, скривила губы. Но, Люся, пусть поймёт, а другим её слова должны понравиться, примирить с судьбой.
Заведующая поздравила их с праздником, перечисляла все добрые пожелания, пока няни не заулыбались, не оживились.
Приём детей.
В тот день произошло ещё два события: пришли родители устраивать своих детей в садик. Очень важно при первой встрече дать им почувствовать всю важность детского сада для их ребёнка, поднять авторитет именно своего детсада. Хорошо было раньше: мест мало, детей много и родители на всё соглашались, лишь бы
ребёнка устроить. А сейчас детей рожают меньше, и за наполняемость групп приходится беспокоиться. Родители стали другими, равнодушными, они с меньшей настойчивостью требуют устроить своё чадо в садик. Расслабились, знают, что не в этот садик, так в другой всё ровно их возьмут. Относиться к ней родители стали с меньшим уважением. Сейчас не они в ней нуждаются, а она в них. Но сегодняшняя мама оказалась ещё из прежней категории. Маленькая, худенькая девчушка, сама ещё ребёнок, смотрит испуганно, умоляюще. Зелёное потёртое зимнее пальто с песцовым пожелтевшим воротником, пуговицы пришиты разными нитками, на ногах стоптанные валяные сапоги. Анна Ивановна с минуту перебирает бумаги на столе, словно что - то ищёт. А в это время робость нарастает в посетительнице, вот уже губы кусает, руки на груди скрестила, аккуратно, между пальцев держит белую бумажку. Конечно, уже направление выписали, нет бы сразу сюда прийти. Сейчас получается, что место в садике ей дало РОНО, а не она. Анна Ивановна.
- Садитесь, - пригласила вежливо, дурной тон показывать свои эмоции.
Девчушка подошла ближе, осторожно положила бумагу на край стола.
- Вот, у меня Димочка, ему уже год и один месяц.
Беззащитность девчушки смягчило сердце заведующей. Чего на неё сердится, она и мухи не обидит, будет ходить на все собрания, поможет при ремонте, не станет строго оценивать работу детского сада. Анна Ивановна небрежно перебросила направление на другой край стола.
- Они напишут, чего не написать, бумага терпит. У меня направлений этих в два раза больше, чем мест, - вздохнула, вроде про себя, открыла ящик стола, провела рукой по бумагам, словно там лежат у неё все эти направления. - где работаете? - спросила, будто ещё думает, принимать ребёнка или нет.
- Маляром, - оживилась девчушка, - и муж у меня шофёр, мы оба работаем в стройтресте.
Очень хорошо, радуется Анна Ивановна, привезти что либо смогут и в ремонте помогут.
- Ближе к лету наведайтесь, - обнадёжила, - может, кто и откажется?
Заявлений только-только на группу наберётся. Девчушка благодарно улыбается, лепечет ,,спасибо,, и уходит, осторожно прикрыв двери.
Другой родитель оказался полной ей противоположностью: высокий крепкий мужчина в норковой шапке, в хорошо сшитой дублёнке, в скрипящих ботинках. Он решительно прошёл к столу, плотно уселся на стул, положил на стол направление.
- Вот сын у меня, - словно доложил радостную весть, - Алексеем зовут, скоро год будет, в садик очень хочет!
- Хорошо, что хочет, - растерялась Анна Ивановна, - у нас садик отличный, воспитатели все опытные, добрые, у нас дети быстро привыкают, ещё не один ребёнок слезу не выронил. Такому родителю она тоже не забыла напомнить о главном - о деньгах. Таким родителем не нужно рисковать, пугая его отсутствием мест в садике. Ему нужно поплакаться, пробуждая в нём добрые мотивы о помощи.
- Хорошо, только игрушки у нас старые, воспитатели клеят их, ремонтируют. Бельё всё изношенное, трубы протекают, крышу тоже надо ремонтировать. Но, мы примем вашего ребёнка, не оставлять же его без детского сада.
Мужик нахмурился, улыбка сползла с его лица.
- М..да. - хмыкнул он неопределённо, - я подумаю. До свидания.
Анна Ивановна забеспокоилась, о чём он подумает? Сколько дать? И наличными ли? И кому? Может сам купит игрушки, книжки или привезёт кипу белья? Когда компьютер нужен, просто компьютер.
Поздравление.
В преддверии восьмого марта Анна Ивановна в любимом своём голубом костюме обходит группу. Позади её плетутся Светлана Васильевна, медсестра и Галина Николаевна, методист: одна худенькая, маленькая, другая полная высокая. Обе они сдерживают свой шаг, своё дыхание, придерживаются в разговоре мнения заведующей. Они идут по группам, проверять санитарное состояние и убранство групповых комнат к празднику. Увидев троицу вместе, сотрудники начинают слегка волноваться. Няни впопыхах забегают то в спальню, то в туалет, наводят последние штрихи чистоты. Воспитатели поспешно прибирают на столах, заталкивая лишнее в ящики, торопятся заняться с детьми. Анне Ивановне нравиться замечаемый ею, маленький переполох перед её приходом. Он очень похож на ту суматоху, который устраивается перед приходом большого начальства. Сегодня. Ради праздника Анна Ивановна решила быть доброй, не замечать недостатков, а только хвалить. Она гордится своим решением, считая себя доброй, мудрой, хорошей. Это ей удаётся без особого труда. В группах чистота и порядок. У Марии Сергеевны появился вязанный коричневый медведь, сделанный в виде кругов, в синих штанишках и с букетом полевых цветов.
- Как красиво! - задержалась заведующая у оформления, - посмотрите, Светлана Васильевна, какие прелестные цветы!
Методист намёк поняла, тоже похвалила, потрогала глаза – пуговицу, погладила лепестки цветов.
- Да, помяли уже, - сетует воспитатель, отгоняя ребят от медведя, - лепестки пришлось второй раз пришивать.