Ночь, как же ты прекрасна. Прекрасны твои мягкие огни, словно ты смотришь на нас, едва приоткрыв глаза. Черные густые ресницы и блеск твоих век. Твое теплое дыхание, наполняющее нас бодростью. Твои неповторимые песни, романтизм которых не знает себе равных. Твой светлый взгляд - им можно наслаждаться целую вечность и выть подобно волку, тоскуя о том, что нечто столь прекрасное так далеко. Ночь, что может быть лучше тебя? Я бросил день, чтобы быть с тобой. Я вижу только твои прекрасные глаза. Днем, когда сплю, ты мне снишься, а просыпаясь, я вижу тебя настоящую. Ты всегда встречаешь меня улыбкой, когда я подхожу к окну, я тоже улыбаюсь и долго на тебя смотрю. Ночь, мне больно признать, но твой уход прекрасен, хоть и оставляет в душе осадок грусти, но лучше всего ты приходишь, твое появление на балу затмевает всех. Ты медленно спускаешься к нам по лестнице, на тебе прекрасное черное платье, я вижу, как оно волнами скользит по ступенькам, а как ты кружишься в пламенном танце, покрывая зал темным шелком. Ночь, ты волшебна, день он не такой, ты лучше. Ты всегда была лучше.
Я лежал у себя в комнате, повернувшись лицом к окну. Лунный свет легкой простыней падал на кровать, так заботливо и нежно укрывая меня от невзгод. Стены вибрировали в монотонном танце под далекие музыкальные ритмы, сообщая мне о том, что в зале царит полный хаос. Я перевернулся на спину и уставился в темный потолок, его необычные узоры оборачивались в запутанную головоломку, которую необходимо было решить точно мои мысли. Как ей это удавалось? Уноситься в ночь, хладнокровно истребляя в ней своих врагов и должников, а потом возвращаться, возвращаться и улыбаться мне улыбкой прекраснее самих звезд. Она вода, в какую форму не залей, везде чувствует себя отлично. И это настораживало больше всего.
Но я не мог без нее.
Кошка сидела за столом на кухне, держа перед собой телефон и выглядев непривычно одинокой. Она только-только закончила разговор, хороший или плохой трудно было сказать, тьма на глазах скрывала истину. Чем больше проходило дней, тем тщательнее она маскировала свое лицо. В этот раз на ней были очень необычные очки, можно сказать их вообще не было, ведь они спрятаны внутри, куда так просто не добраться, а на глазах лишь тень - черный туман, который не рассеять и не снять. Иногда оно видоизменялось, напоминая метаморфозы, будто ей были подвластны чары самого бога Морфия. Я даже не подозревал о наличии такого у нее.
- Вот и все Тайлер, - заговорила она, - пришло время нам с тобой серьезно поговорить. Готов услышать ответы на свои вопросы?
Я никак такого не ожидал, а теперь даже не был уверен, хочу ли вообще знать то, что не давало покоя. За последнее время я так привык жить с этой загадкой, что она стала частью моей жизни.
- Одевайся, мы едем кататься.
Додж выехал на дорогу, проехал пару кварталов вниз и свернул в сторону моста. Этим же маршрутом мы когда-то ездили к китайцам, вспомнил я. С тех пор, будто несколько лет прошло. И вновь мы плавно возвышались над городом, и небоскребы вдалеке медленно ползли к нам навстречу. За это время их стало больше. Они росли как бамбук, пробивались сквозь землю и распространялись с пугающей быстротой. Холодный неон сопровождал нас всю дорогу, он был везде, как и назойливые голограммы реклам, неустанно разрезающие мрак в небе.
Кошка остановила машину напротив бара Light Tequila, голубоватый свет вывески просочился в салон. Следом, сменив несколько станций, заговорило радио, тема – надвигающаяся война.
- Эй, зачем ты это включила? Голова раскалывается. Такая же вечная тема, как и конец света, который все никак не придет, напротив, его, по-моему, дофига. – Я поднял руки, указывая на изобилие мигающих вокруг нас вывесок.
- Четыре года назад Вавилон утвердил проект «Пандора», его целью была победа в войне любой ценой. Это оружие способное истребить человечество, вселить в него небывалый хаос. Скрытая в недрах земли угроза, терпеливо ждущая своего часа.
В тот момент у меня, наверное, челюсть отвисла, я не знал, шутит она или говорит правду, но Кошка никогда не шутила, поэтому мне быстро стало не по себе.
- Там прекрасно понимали, чего оно будет стоить, война уже зрела на горизонте как кровавый рассвет, а вместе с ней зрели огромные возможности и перспективы. Вавилон поручил это мне, посчитав, что корпорация «Рай технологий» справиться как нельзя лучше, принимая во внимания наш успех по взаимодействию с нейронной сетью человеческого мозга.
«Рай технологий» - вспомнил я, эта корпорация создала «Р.М.И», вот почему Кошка несколько не удивилась, когда я рассказал ей про новые разработки, уж она об этом знала все. Вот где она пропадала днем.
- Мне эта затея с самого начала не понравилась, но они быстро дали понять, что глава корпорации легко заменяема, а отказ будет фатальным для меня. Даже сейчас я понимаю, что есть всего одна дорога, которой можно уйти от них. В любом случае все было уже предрешено, и мы приступили к работе. Прямо таки с маниакальной заботой они интересовались, есть ли у нас все необходимое, и если нет, то они это обязательно достанут. Все что угодно.
- Оуу, тише, не так быстро, я просто не поспеваю за тобой, в голове черт знает что. Какой еще хаос? Какая угроза?
- Пагубное воздействие на наши мозги, необратимое увечье, разрушающее человеческую психику. Считай психотропное оружие с огромным радиусом действия и безотказным результатом. Лягут все кто там будет.
- А как же «блэк майнд»?
- Забудь о нем, здесь совсем иной калибр.
- Это же какой-то бред!
- А сама война не бред?
- Согласен, но черт, я ожидал чего угодно, только не того что ты участвуешь в разработке оружия.
- Участвовала, уже очень скоро оно перейдет в руки китайцам.
- Почему им?
- Наши китайские друзья видимо настояли на этом, а может именно они были инициаторами этой идеи, не знаю.
«Забившись в тесном углу, теряясь в собственном бреду», - вот что нас ждет, подумал я.
- И как оно выглядит?
- С виду как большой контейнер. Просто, правда? Ему уже уготовано место в штатах и невозможно будет это остановить, эффект моментальный, а источник глубоко в земле, под грудой стали и бетона.
- Ну прямо настоящий ящик Пандоры, опасный, как ядерное оружие в прошлом.
- Да, но без вреда для окружающей среды. Никто не хочет портить завоеванные земли.
- Какие заботливые ублюдки.
- Об этом кое-кто прознал.
- Те люди?
- Верно. Помнишь Джорджа? Он решил на этом крупно наварить и смыться, но не судьба, однако кость уже была брошена. Времени у них не так много, неизвестно что они предпримут. Помнишь нашу поездку? Я тебе кое-что показывала, данные проекта там, еще одна наша страховка. Нужно съездить туда и забрать все.
- Ну а ты? Поговорим для начала о тебе, я хочу знать все, но сперва, твое имя.
Машину отбросило вперед, в глазах красный туман, в голове жуткий гул. Кошка держится за руль, кровь капает у нее из носа. Я пытаюсь сказать ей что-то, но слова не идут. Вместо этого я касаюсь ее лица - оно спокойно, в общем, как и всегда.
- Не говори им ничего Тайлер, слышишь?! Не говори! Нас грохнут. Китайцы придут за нами, чтобы вытащить, верь мне.
И тут Кошку буквально вырвали из салона, следом вырубили меня.
- Еще немного, вот-вот должен оклематься.
Далекий голос приближался как поезд в метрополитене, где каждый удар колес на стыках рельс был словом, отдающим болью в голове.
- Если он сейчас не очнется, я посажу его на электрический стул, а заодно и тебя тоже.
Возникающий из темноты поезд проскакивает мимо, ударяя волной света, ветра и громкого звука.
Электрический стул.
Я открываю глаза и вместе с тем пытаюсь прикрыться от яркого света, но понимаю, что руками не пошевелить. Неприятная боль начинает одолевать мое тело; затекшая шея, тяжесть в голове и окаменелость - словно от многих прошедших лет - суставов.
- А вот и наш парень, - произносит голос.
Проснуться от кошмара и понять, что лучше бы ты спал.
Свет был таким ярким, что я ничего не видел, а тело изнывало от ужасной жары. Я был прикован к металлическому стулу - это я мог почувствовать.
- Слышишь меня? Дай знать, если слышишь.
- Слышу, - ответил я, пытаясь разглядеть собеседника, но глаза начинало резать.
- Отлично, скажу тебе сразу, мне, как и тебе, я думаю, совсем не хочется торчать здесь, поэтому, чем быстрее мы придем с тобой к соглашению, тем лучше будет для нас обоих. Согласен со мной?
- Да.
- Хорошо, мне нравиться, когда все довольны. И так, ты слышал о Пандоре?
- Да, конечно, любопытство этой девушки обрушило беды на наш и без того не совершенный мир.
Раздался смех.
- Вот как? Забавно, знаешь, а ведь можно именно так охарактеризовать ситуацию, в которую мы все попали.
- Не понимаю о чем ты.
- Не понимаешь значит?
- Нет.
- Хорошо, объясню, твоя девица тоже очень любопытна и ее любопытство оказалось роковым. Не знаю, что тебе там сказали, но поверь мне, оно принадлежит нам. То, что она украла, было найдено экипажем Протон-11 на одной из исследуемых планет. Эта его способность проникать к нам в мозги... будто почуяв чужой разум, оно пытается его тут же поломать, уничтожить, ментально. Все это плохо закончится, задействовать это – безумие. Они не знают, а может знают, но не хотят принять, что оно крайне не стабильно, природа и происхождение вне лабораторных стен. Эти суки просто спешат, спешат потому что вот-вот нагрянут сраные зеленые береты и то, как они это украли, говорит о серьезных намерениях поскорее впаять его кому-нибудь, использовать как оружие. Сначала подослали нам эту жалкую крысу, которую мы сразу же вычислили, кажется, Джордж, если не ошибаюсь, а потом выяснилось, что он был один из многих. Забрали что смогли, перебили там всех, уничтожили все. Хреновое было утро.
- Что-то не вериться мне в твою историю.
- Не будь таким недоверчивым. - Голос звучал крайне спокойно. До чего же старался этот сукин сын сделать вид, что никуда не торопиться, а как начал допрос? Сама добродетель.
- В наше время приходиться быть недоверчивым.
- Тогда вот, послушай, но предупреждаю, это будет неприятно.
Пошла запись разговора. Среди двух я сразу же выделил голос Кошки.
- Ты говорила кому-нибудь?
- Конечно, нет, ты за кого меня принимаешь?
- Хорошо.
- Что-то ты хреново выглядишь, небось, уже яйца трясутся от страха?
- Вовсе нет, просто меня мучают головные боли.
- Может тебя мучает совесть?
- Нет.
- Это хорошо, в нашем деле человек с совестью способен все загубить.
- Ну а ты? Тебя она не будет мучать?
- Только не меня.
- Что же, ясно. Значит завтра?
- Да, накроем их в ночную смену, заберем, что сможем и все там уничтожим, включая данные проекта.
- Прекрасно.
- И еще.
- Что еще?
- Я хочу больше денег.
- Шутишь? Это в который уже раз?
- Ты серьезно наваришь на этом, думаешь, я не представляю сумму? Соглашайся или останешься ни с чем. Не думаю, что нашим понравиться, когда они узнают, что проворачивают у них за спиной.
- Тут мы с тобой в одинаковом положении.
- Ошибаешься.
- Как же с тобой тяжело.
- Ну и хватит, - запись выключили, – дальше всякая ерунда, а потом, судя по звукам, они начали трахатся, вряд ли смотрели порнуху. Кто этот второй я не знаю, запись была добыта одним человеком, который должен был это выяснить и выйти на связь, но внезапно исчез. Предположу, что именно вы приложили к этому руку.
- Хрень собачья! Этому фокусу обучен каждый школьник, но даже если запись подлинная, о чем в ней речь?
- Слушай придурок, главное сейчас другое, их нужно остановить!
- Что же вы суки раньше об этом не думали, когда создавали эту херню?!
- Закрой рот! Это не твое дело! Никто не собирался использовать ее в войне!
- А где?! На заднем дворе?
- Ты меня достал. Фредди! Зови их! И будь начеку! Мне нужно чтобы он мог говорить после этого.
- Понял вас, я… я понял, - ответил заикающейся голос.
Свет уже не слепил глаза, когда я очнулся. Вместо этого горели и периодически гасли старые люминесцентные лампы над головой. Холодный металлический пол, к которому был приварен стул, представлял собой смесь крови, ржавчины и грязи.
- Уже пришел в себя? – прозвучал голос за спиной. – Хочешь повторить? - Его акцент подсказывал мне, что он птица залетная, явно не из наших мест. - Мы можем делать это постоянно, раз за разом, вот только, насколько тебя хватит? – Стук каблуков по левую сторону. Голос приближался. - Эти ее очочки, веселая штука, хотел бы я их достать из нее. Как думаешь это опасно для жизни? И кстати, не задумывался, почему она скрывает свое лицо? Прячется от кого-нибудь? Может от таких как я, у которых она тоже что-то украла? Откуда у нее все это? Досталось от богатого папочки? Ты подумай.
- Мне абсолютно все равно.
- Все ровно… - повторил голос, - Не боишься, что она кинет тебя? Или отправит на роковое задание как твоего предшественника, а потом если выживешь, сама же и прикончит?
В ответ на мое молчание за спиной послышался недовольный протяжной вздох. Собеседник наклонился надо мной и голосом настоящего друга заговорил:
- Слушай, я понимаю, смотрю на нее и понимаю тебя, правда. Если хочешь ее, не смотря на всю эту ложь, пожалуйста, свалите вместе, но при условии что ты поможешь мне. Я не уверен, что она мне скажет, даже под угрозой твоей скорой смерти на ее лице и мускула не дрогнуло, но с тобой все наоборот, ты не хочешь ее потерять. Верно?
Больше всего я боялся именно такого давления. Никакие удары не сравняться с ударами острых мыслей, которые режут без конца, произнося лишь одно имя в твоей голове. Имя дорогого тебе человека.
Кошка.
- Мы договоримся?
Я медленно покачал головой.
- Упертый сукин сын, вот только ради чего упираешься? Ради того чтобы она получила свои деньги за которые так трясётся? Все ровно не выйдет. Других причин для упорства я не вижу, ведь предлагаю отпустить вас обоих. Боитесь кого-то? Не проблема, переправим вас, куда попросите. Настоящее свадебное путешествие, как тебе а? Что скажешь?
- Скажу, что допросчик из тебя никакой.
- Ну как знать, я ведь только начал. На самом деле ты мне нравишься, ты не похож на них, на тех с кем сейчас имеешь дело, ты как я вылез из дерьма и, увы, опять в него влез. Я знаю, я тоже был там, на таких же улицах, тоже бродил как крыса, разгребая вонючие помои которые на меня без конца сваливали, но не сейчас. Сейчас я никому не позволю делать это. Кем они себя возомнили? А ты? Кем? Пытаешься что-то доказать себе? Им? Или ей? Ха, да ты никто для них.
- Слушай, у тебя ничего не выйдет, можешь не стараться. Твои попытки войти в доверие, вспоминая наше якобы схожее прошлое, выглядят жалкими.
- Это ты сейчас выглядишь жалким дерьмоед хренов, сидишь тут и строишь из себя героя ради ублюдков, которые не так давно срали сверху тебе на голову не замечая твоего существования. Я ошибся, ты такой же, они там все лижут друг другу жопы, а ты лижешь ей и, наверное, с ума от этого сходишь. Ну да ладно, можешь отдохнуть, прежде чем я начну по-настоящему стараться, если ты, конечно, не передумаешь в своем решении. Я бы на твоем месте передумал и как можно скорее, времени у тебя осталось не так много.
В глаза вновь ударил яркий свет. Тяжелые массивные двери задрожали, издав пронзительное металлическое рычание. Расплывчатый силуэт удалился из помещения с недовольным «ублюдок», а через несколько секунд, сквозь узкую и высокую дверь просочилось широкое черное пятно.
- Рад снова нас видеть? – спросило оно. – Мы очень рады, но боюсь, это может оказаться нашей последней встречей.
- Освободите его, - скомандовал чей-то голос, и пятно разорвалось на множество частей.
Там, в тумане безысходного мрака, где обычно гаснут путеводные огни, я увидел дорогу, слабо освещаемую потускневшим неоном. Она привела меня в хорошо знакомое место к хорошо знакомому человеку. Человек стоял под дождем, прислонившись к своей красной машине и низко опустив голову; глядя, как внизу у ног на мокром асфальте отдает душу уже никому не нужная сигарета. Человек поднимает голову и улыбается мне. Эту улыбку я узнаю даже спустя вечность.
- А я уж заждалась.
- Прости, это было словно дурной сон.
- Иди ко мне, дурные сны не должны тебя тревожить.
- Не знал, что ты куришь.
- Слишком долго ждала, сигарета облегчила ожидание, не злись.
- Злюсь? – Я подошел и обнял ее. – Ни в коем случае.
- Знаешь…
- Мм?
- Я тут думала о нас.
- Правда? И к чему пришла?
- Как же здорово, что мы нашли друг друга.
На улице, среди мерцающих вокруг огней, мы целовались с ней под дождем, рожденным неоновым небом. И даже клуб (обычно черный как само зло) неожиданно вспыхнул ослепительной белизной.
- Очнись, давай же! Так просто ты не уйдешь!
Яркий свет резал глаза. Кошмар вернулся. Бывает, возвращаешься из дурных снов в счастливую реальность, а бывает, уходишь из дурной реальности в счастливые сны и пробуждение от последнего хуже некуда. Это паршивое чувство, когда понимаешь, что обязательно проснешься, чтобы и дальше волочить свое жалкое существование.
Передо мной стоял тот самый с белокурыми волосами и улыбался. Это он вырубил меня у отеля «Дрифт».
- Больно было? Ну, ты подожди, то ли еще будет. Смотри, тут у меня целый набор игрушек, которые не дадут нам соскучиться.
Блондин притянул тележку, инструменты для «развлечений» весело зазвенели.
- Вот смотри, - сказал он, показывая мне инструмент похожий на большие кусачки, - это мой любимый. Обычно я делаю так, - стальные челюсти сжали мое правое запястье, - а потом выше и выше, боль просто жуткая, но пока еще рано, начнем с малого, чтобы достигнуть наилучшего результата нужно начать с малого, согласен?
Не дожидаясь моего ответа, блондин откусил кусачками мой палец. Это было быстро и больно, но на удивление не так больно как я ожидал. Кусачки с невероятной легкостью прокусили кость, показывая, сколь хрупко человеческое тело. По изумленному лицу блондина я понял, что реакция его не устроила, он ожидал услышать крик страдания, а вместо этого ему пришлось довольствоваться абсолютной тишиной.
Сколько уже прошло времени? – думал я. И где наше спасение? И будет ли оно вообще? Я стал обдумывать всевозможные варианты, любые идеи которые могли бы нам помочь, но все они не годились. Нас убьют, как только скажем или убьют потом за то, что рассказали. Оставалось ждать и надеяться, что за нами действительно придут, как сказала Кошка. Судя по всему, для этого была какая-то существенная причина. Кошка нужна им, по крайней мере, до какого-то определенного момента, который еще не настал.
- Прости, как не некорректно с моей стороны совсем забыл спросить, так ты согласен отвечать на мои вопросы?
Вот тут то и закрутились тайфуном в моей голове мысли о том, что это, пожалуй, конец, мой финал - финишная прямая. Я вспомнил все, что можно было вспомнить за эти несколько секунд, в основном прошлое, именно кадры прошлого мелькали перед глазами, которые оказались ярче, чем были в действительности. Каждый временной отрезок медленно проигрывался в голове, так отчетливо и детально указывая мне на то, что я совершенно не ценил или отказывался замечать. Быстрая перемотка вперед и ты начинаешь ненавидеть себя в своем настоящем, чувствовать огромную боль и мысленно извинятся перед теми, кто был и остается так дорог тебе. Желание увидеть, обнять, расцеловать людей, которых ты теперь возможно не увидишь, становиться самым сильным из всех, что когда-либо испытывал. И ты понимаешь, что нет ничего дороже для тебя, что все твои мечты лишь пыль, а будь у тебя возможность, ты бы все изменил. И тут же включается режим самовыживания сопровождаемый страхом и накапливающейся трусостью, и ты на краю от того, что бы стать дерьмом, положить на всех и спасти свою драгоценную шкуру. Но что-то тянет тебя назад от той пропасти - разум, любовь, понимание того что в твоих руках жизнь тех без которых секунду назад ты не мог представить свою собственную. И ты стоишь перед выбором, в какую сторону сделать шаг. Эти несколько секунд кажутся тебе длиннее прожитой жизни и намного, намного поучительнее.
- Давай сюда, слушай, - проговорил я очень тихо, каждое слово отнимало уйму сил. – Есть одно место…
Блондин наклонился ко мне, приготовившись услышать то, чего он так сильно желал.
- Ну же, что за место? Назови его!
Я собрал всю кровь, накопившуюся в моем рту, и плюнул прямо ему в лицо. Блондин отпрянул назад, в глазах шок, целую вечность он соображал, что же такое с ним произошло и когда до него, наконец, дошло он по настоящему разозлился. Но вот дела, его взбесило не столько моя дерзость, сколько факт испачканного когда-то ранее безупречно белого пиджака.
- Ах ты дрянь! – Блондин врезал ногой мне в грудь, затем снял пиджак и вытер им свое лицо. – Ублюдок чертов!
- Наверное, это был твой любимый, - прохрипел я.
- Верно, и ты за него заплатишь. – Блондин схватил кусачки и лишил меня очередного пальца. – Ну как? Теперь весело?!
Меня била сильная дрожь, я понимал, что еще немного, и я не смогу сдержать крик боли и тогда блондин победил.
- Знаешь, сколько таких ситуаций я наблюдал?
Блондин расстегнул пуговицы на воротнике рубашки, его шея блестела от пота.
- Все в итоге сдавали, все, Тайлер, даже самые стойкие, правда, к тому времени они уже мало походили на людей. Я ведь о чем…
Кусачки сомкнули очередной палец.
- …о том, что ты все ровно скажешь мне то, что я хочу услышать, так стоит ли зря тянуть, расплачиваясь частями своего тела?
Если это поможет Кошке, то стоит, подумал я, но вслух ничего не сказал.
Блондин пожал плечами и отнял следующий палец под самый корень, потом, что было сил, ударил кусачками по моей руке. Глазам стало больно, веки больше не могли сдерживать сдавливающих их слез. И задрожали стены в пронзительном крике, и рассмеялся блондин довольный классической реакцией.
- Ты уже раскалываешься Тайлер, а ведь мы еще даже не закончили с одной рукой.
Его глаза застыли передо мной.
- Знаешь, о чем я подумал? – О том, что бы трахнуть ее, перед тем как полностью искалечить. – Блондин выпрямился и шагнул мне за спину, там, словно бес на плече он наговаривал: «У нее такое прекрасное тело», «А видел бы ты ее задницу».
– Но ты ведь и сам это знаешь верно?
Блондин снова стоял передо мной.
- Или нет? Ну, после того как я отрежу твой причиндал и он начнет самостоятельную жизнь где-нибудь на помойке, тебе это точно не светит.
И лишь смех вырвался на свободу вместе с болью и отчаянием, а в голове все крутились мысли о безнадежном положении.
- Ничего мразь, - покачал я головой, – я пришью себе твой.
- Ах ты сука, - ухмылялся блондин, – ты и вправду думаешь, что тебе удастся освободиться?
- Я уже не о чем не думаю.
- Тогда продолжим.
Блондин подошел к тележке, положил кусачки и увлеченно начал исследовать имеющиеся в наличии инструменты. «Пожалуй, это, - рассуждал он вслух - или может быть это?».
- И все-таки, наверное…
За дверью раздался какой-то свист.
- Ты это слышал? – повернулся ко мне блондин. Его встревоженное, мокрое от пота лицо было охвачено мигающим светом люминесцентных ламп.
- Ты думаешь мне не насрать? - усмехнулся я.
- Это ты Фредди? Я же сказал тебе твою мать исчезнуть! – Блондин, на какое-то время, позабыв, чем занимался, отошел от тележки. – Тупой ублюдок, - недовольно помотал он головой и посмотрел на меня. - Знаешь, что сейчас делают те парни, там, в другой комнате?
Я поднял взгляд, свирепый, полный злобы и истинного презрения, а потом неожиданно для блондина рассмеялся.
- Что? – насторожился он. – Что смешного?!
- Ты покойник, - широко улыбнулся я, глядя, как за его спиной медленно открывается дверь.
И в следующую секунду, как раз тогда, когда дверь издала визг, блондин, развернувшись, тоже взвизгнул и получил экспансивную пулю в лоб, от чего его голова на короткий миг превратилась в кровавый фонтан.