Белый полигон

Валерий Галицких
или экзистенциальная милитаристическая пропаганда

Дневник Смита-126.

«17» октября 2014 г.

Помнит ли экзистенц-читатель Красотку на плато (дикую европейку), Джинни-экзистенциалку из «Миража» (белый дивный гангстеризм), Жоселину в «Ницшеанке»? Жизнь – это военный ареал, дикое ницшеанство, иначе… любая тварь тебя сильнее?

Метафизик работает один либо в паре с дикой ницшеанкой. Есть Европа-метафизика, а есть сегодняшняя не-Европа. Даниэль Лезюэр «Ницшеанка»: – О да, вам более, чем кому-либо другому, нужно быть сильным, – медленно промолвила Жоселина. – Почему вы знаете?.. – Я... Больше чем вы сами. (Насколько мне известно, сейчас, по мотивам «дикой ницшеанки», в Стране военной картографии работают несколько человек). Для меня дикая ницшеанка – олицетворение высоких сил Европы.

Военный синематограф и тексты опасности на фоне медвежьего массива, воспаленной массы. Остановить зло актом творчества. Это прием такой: делать то, чего не ждут. «Или вы объясните, какое отношение ко мне имеет арестованный физик, или…».
Тяжелой коньячной бутылкой по затылку Холтоффа. Вот как нужно работать, боссы Европы. Освободить жизнь от возражения. Манипулируем дистанцией. Нужен внятный ответ. Новый русский огнемет. Выжигалось все, что в ущельях. Так что Ее, Ницшеанку, – дикую, ведающую идеологическим отделом на плантаторских территориях – поставим на арийское, ударное направление.

Реванш-столетие. Кровь, пот и слезы. Сегодня жив, а завтра мертв. Грубого наемничества жаждет душа. Доброволец из Европы! Ты нанял самого себя! Смит – наймит дикой принцессы, холодных сил Европы. Лингвистический варвар Смит, – на каучуковой плантации, в Камбодже, здесь ты не встретишь конкурентов.

Сейчас время einsatz-, на -ломать и –заламывать. Банк горящих туров. Винтаж- опутывание баскервиль. Break through. Пуля адрес не спрашивает. «Надо назначать новый термин!». Решение «Реванш». Мой территориальный бункер. Лингво-философия ударных форм. «Эксплуатировал холодный отстраненный романтический образ». Опыт опасный. Это наш, военный эволюционизм – эволюция от паразитизма! (завоеватель-исследователь Смит в черном плаще). Убойный круг этого Калибра больше. Ты живешь в Стране внезапной картографии: танцуй или умри.

«Тревожит худоба медведей». (Жрут кокаин). Оружие охотника на партизан носится под полами длинного черного плаща. Регулирование – это техника интенсивного отстрела пулевым поражающим снопом. Предполагается, что военные лингвисты, текстографы и бункерные интеллекраты реванш-столетия будут работать исключительно снопом – только мета- и только -фора.

Интересное черное решение. Приход в Кино черного плаща был неизбежен. Кожаный плащ – это то, что нужно милитаристским боссам. Кино с рваным монтажом. Контр-разведывательное лесное  образование. Плащ, шляпа, Томми-ган. Gangster Squad coming soon... создавая вокруг пулемета культ. Тоннельный отряд в единственном числе, – так у Макса Штирнера? У Хайдеггера очень тяжелые экзистенциалы, сверхплотные объекты. Уникальный опыт Кьеркегора. Жанр чистого, арийского, европейского кино – безусловно, еще одна положительная «религия» нашего времени, безусловная кинематографическая einsatz-жизнь.

Нет, это реконструкция: «Если в линзу (яма 1,5-3 км), наполненную ураном, засунут пять водородных, то все вокруг будет стеклянка, а на индейской площадке – сутки». Когда наступит настоящий катастрофизм, потребуются схроны на ареалах. Вот у тебя, экзистенц-читатель, современник, – есть схрон?

– А это возможно? – Возможно все. Вопрос в том, насколько вы этого хотите. Помните Джека Лондона? Зима. Аляска. Навес из хвои у костра. И никто еще не умер. Все это неправильно. Кто, в реализме, «возле нодьи» ночует? Передо мной опустившийся тип. Так что мы пока еще не смеющиеся львы, выкинуты из жизни. Валькирии смеются над нами. Кроме того, не вижу отчетов по одиночным лыжным вылазкам в тайгу. Туристическое коллективистское «оно» – есть, зимних контр-партизан-специалистов – нет. Человек живет во имя представлений о самом себе, поэтому в тайгу за демонстрацией сокрушительной формы.

По снегоходному следу да и по лесным дорогам лучше не ходить. Зверствует иногда актив. В холодное время возможно вдоль дорог на расстоянии; если и услышат рубку или выстрел, то не увидят схода лыж с колеи в лес. Для скрытного ухода в лесах-оврагах-ельниках (на просеках тоже) применяется дымовая граната либо факел красного огня. Уже скоро настоящую цену будут иметь только теплые вещи, провиант и гризлибойные патроны. Я поверю в сверхчеловека, если кто ходит зимой везде, где нет топлива-тайги. Нодья почти миф. Очень много пустых пространств без топлива, где рядом с деградантами ползет вагончик с генератором.

Смит в брутальном черном теплом жилете. Это не разгрузка. Спать в нем комфортно и стрелять убийц людей тоже. Нужно смотреть вперед, босс. Если с собой нарты или санки, брать печку-экономку.
Бродячих медведей под теорию опасности. Прикрыть валежником. В копилку истребления!

***
Лето-68. Предбайкалье, Иркутская область. «Три шатуна залегли в охотничьих зимовьях, предварительно все повыбросив и натаскав туда мох и ветошь. Пятого декабря были найдены останки Верещагина – череп и одна нога. По следам было обнаружено, что Верещагина скрал медведь у первой ловушки, причем охотник не успел выстрелить. Следов борьбы обнаружено не было. Когда люди подходили с останками к базе (их было четверо и три собаки), на них из засады выскочил медведь, который был тут же убит. Тот самый медведь, который съел Верещагина. Медведь оказался старый и страшно худой. Клыки и зубы стерты до самых десен, размеры средние. За время отсутствия охотников на базе медведь съел двадцать килограммов масла, тридцать килограммов сахара, тушки соболей. Он переломал в доме окна, двери, печь, раскидал крышу.

Еще один медведь, подравший охотника Малышева, был добыт позднее, причем при интересных обстоятельствах. Когда охотник подходил к зимовью, из него выскочил медведь и бросился на человека. Охотник не растерялся и выстрелил, удачно. При падении медведь ударом лапы отбросил его к зимовью. Вторым выстрелом зверь был добит. Из зимовья все было выброшено, в том числе печь, дрова и даже стол и скамейки. Вместо них в углу лежал мох, на котором и устроился медведь. Добытый зверь оказался старой самкой.

Предполагалось, что медведи пришли из северо-восточной части Иркутской области или из Южной Якутии. О том, что медведи не местные, свидетельствовали их крупные размеры и большая численность. В районе Муи медведь забрался в дом и убил женщину. Имели место случаи скрадывания медведями людей.
Обычно собака не боится медведя и смело его атакует. Лишь в Уаките был случай, когда медведь пытался ночью забраться в избушку к охотнику через окошко, а собака, испугавшись его, убежала, не предупредив охотника лаем.

Близ поселка Нелят, расположенного на читинской стороне Витима, медведь в сентябре убил женщину. Произошло это следующим образом. Женщину попросили помочь перегнать корову из Нелят до заимки в десяти километрах от поселка. Корову пригнали, и так как было уже поздно возвращаться обратно, эта женщина осталась ночевать. Вскоре пришел охотник – хозяин заимки. Поужинав, они стали готовиться к ночлегу. Всем постелили, причем один трехлетний ребенок лег с матерью, а второй –  пяти лет – на полу, у окна. На столе еще горела керосиновая лампа. Вдруг во дворе отчаянно залаяли собаки, одна из них сильно завизжала. Охотник приоткрыл дверь на улицу, и в тот же миг в дом ворвалась собака, за ней бежал медведь, но охотник успел закрыть перед ним дверь. Тогда зверь обежал вокруг дома и, выломав раму, ввалился в окно. Стол упал, лампа опрокинулась и погасла. Зверь стал метаться в темноте. Женщины с младшим ребенком успели спрятаться в подполье и по нему выбрались через другой люк в другой конец дома (дом был раньше двухквартирным). Медведь тогда тоже кинулся в люк за ними, а охотник выбежал на улицу за карабином и пока он за ним бегал, женщины успели спрятаться в гардероб. Медведь сломал ударом лапы дверцу и вытащил из шкафа старую женщину, причем свернул ей шею и, прижав к себе, раздавил. В это время вбежал охотник и выстрелом из карабина сначала ранил, а затем вторым выстрелом убил медведя. В желудке этого зверя был обнаружен лишь мешочек от продуктов, которые он съел у охотника».

«Жирные нулевые»! «В следующий момент я схватился правой рукой за нижнюю челюсть зверя, а затем за язык. Медвежьи когти рванули кожу с головы. Потеряв на миг сознание, я продолжал со всей силой тянуть и крутить язык зверя».

В поселке Белый Яр животное не пускает людей на кладбище. В Чаинском районе медведь гуляет ночью по центральной улице села. Уватский район. Два электрика тянули провода на открытом месте. Когда увидели медведя, забрались на столбы. Один сумел залезть метра на четыре, а второй успел всего на два. Медведь встал на задние лапы и стащил человека со столба, откусил голову, вытащил ключицу... Потом он уволок останки в лес и прикопал в яму». Уват все еще гудит. То есть они будут откусывать головы… Холодно, грязно, мерзко, страшно. Этого никто не отрицает. Но идти в лес на контр-охоту надо. Скажем точно: это гризли-мятеж. Пора пересмотреть легенду о гризли-прокурорах, жрущих кокаин килограммами.

***
Смит – маршал свердловско-пермской границы. Тумстоунский лев-антидиверсант. Пулеметам продвинуться вперед. В Синегорье – на съемной мотодрезине. Пулеметы поставим на нарты. Гризлибой уравняет шансы. Мое политическое заявление в отношении баскервиль в Каргасокском ареале выглядит так. Смит не придумал ничего лучшего, чем ворваться в салун (-ельник) с двумя гризлибоями двенадцатого калибра и открыть пальбу. И это правильные годы. Смит так натренировался еще в Коми, в кровавых снегах, затем на Ниолсе на Драконовых  горах. На ранчо Запада! Где красиво может закончить жизнь современник-контрохотник? В сезон на Томском ареале либо выше, на севере. Каждый недобитый гризли, уже задравший человека, должен закончить свою никчемную, лживую, медвежатную жизнь с пулей башке. Bullet in the head. Вы все деграданты, банда одичавших бредунов. Вас всех ждет железный вышак, под нарастающий вой пораженцев.

Отступать некуда, посмотрите, – какие за нами гризли. Вот такие у нас ландшафты. – Ваши, ваши ландшафты. Ареал-медвежатник.

Пояса у плащей убираю, хожу в балахонах. Дубинка от собак. Природный или городской тип бешенства – вот если разница?

Настоящий человек (мужчина) не пьет и не курит. Вообще не пьет и вообще не курит. В кефире действительно есть алкогольный радикал. «Современника-деграданта нужно бить смертным боем», – это вам в любой казарме скажут...  любой контр-охотник скажет, в любом антимедвежьем контр-диверсантском anti-bandit ведомстве подтвердят. Спать на гвоздях! Впрочем, деграданты сдохнут сами.

Недавно вновь приезжал в «город воров» за берцами и пулевыми патронами.
Некоторые женщины на поселениях делают вид, что рейнджерами-золотоискателями не интересуются.

Город опаснее тайги. Меня однажды азиаты хотели сбить на тротуаре. Не понравился. Заехали сзади, рядом поворот, свидетелей на секунды нет. В рабочий полдень, почти в центре. Но передумали. Я их засек, но не смог бы что-либо сделать.

– Сегодня был момент. Выхожу из автобуса в людном месте и вижу на проезжей части финальную сцену избиения. На дороге, у светофора, лежит ботаник в очень узких джинсах. Над ним изгаляется большемордый. Видимо, ботаник переходил дорогу и случилась перепалка. Хулиган выскочил из машины, пересек дорогу, догнал студента и ударил. Далее большемордый возвращается к машине и быстро уезжает. Ботаник куда-то начинает звонить, но не успевает даже увидеть номер машины. Движение.
– Война всех против всех.
– Самое неприятное, что никакой «солидарности» у белых нет. Когда случился замес-коллайдер, солидарности сказали… не знаю что.


***
Несешься с Томпсоном по саванне, вокруг клубы красной пыли, баобабы, каша фальсификаций.

Каста зверушек в позолоченном гетто. Битва за Алжир.

Перед посадкой в самолет по пути в Кейптаун: «Лечу в Африку. Надеюсь, что не заражусь спидом. Шучу. Я белая!» – написала Сакко Жюстин. Ее работодатель (negro) трактовал запись как возмутительную и оскорбительную и уволил сотрудницу.

В Иране заблокировали Instagram-аккаунт, пропагандирующий роскошь. Учетная запись была заблокирована за вульгарность. Из СПб в Красноярск бананы! «Совсем зажрались!». Ветераны глянца. Роскошь засасывает, экселенц. «Кто оплатит стране этот банкет?» Насмешливые и нахальные лица кельнеров, «конфетный бизнес», мягкая рухлядь, браконьерский катер, выставка пыточных орудий и «классический пляжный отдых». «Самоутверждение немецких университетов» – гансов?.. Вся, так называемая «Европа» до двадцатого века очень дурно пахла. В свою очередь, русские витязи уходили в лес, строили бани и мылись, мылись… Добела. Так кто благороднее?   

«Пятьдесят лет commy-безумия, нищеты, вьетконга, контрабандных кубинских сигар и тонущих эмигрантов». Переезды штабистов, пересменка брендов, коллективистское мордехайское марксистское благо с выводком шлюх. Сценическая развязность. Уронили разгонный блок. «Ствол, не расцепившийся с затвором, застрял в заднем положении». По требованию региональных методистов анатомически правильные куклы. И сейчас кое-кто отправится к доске. Кто-то навязал сочетание «индейская цивилизация». Вся наша жизнь является заменой одной неправильной инициативы другой неправильной инициативой. Плавучий вьетконг, мусорские градации, латинизированные предатели белой идеи. Современник умучен вовсе не от юде с его исус-приказами, – он умучен от себя. 

Чумная ненависть к белым копилась. Левые революции как восстания метисок (радикалок) на ценности белой доплутократической Европы. Большевизанские партизаны (бандиты) Мозамбика. «Почему Мадагаскар не стал нашим?». Шведские уши. Уганды план как окончательное решение.

Сектор мужеложства (метисированная правосечность) и югенд-день. Валютные кошмары. Кругом стоны, смятение. Наконец, – насильственная сионизация. Это такая отмывочная контора. Абстрактные «анти-» сражаются с абстрактными «не-анти». Слово «русский» вымарывается всюду. Там применяют дискриминантный анализ.   


«23» декабря 2014 г.
У сегодняшнего, негероя, непрофессионала (судя по Карлейлю) – статус недобитого. У него нет ресурсов – ультра-идеологических, волевых, военных. И даже «физиологических»: «Когда ты смотришь, как собираются учителя на лекцию, как многие тяжело поднимаются по лестнице, как никто не улыбается, то хочется всех отправить в санаторий».
(В таких случаях нужно сажать в затвор, потому что все делается в жизни через силу).

И другое дело – профессиональный экзистенциалист, герой мысли. Он – мужчина и милитаристский боец. У него метафорически сильный ум и тренированное тело – он смотрит на жизнь глазами и текстами бронированной лингво-эпопеи, холодными глазами профессионала. Освободить мозг от шаманского дурмана. Суперзвезда в черном военном плаще, железный теоретик и военный новеллист взбегает по любой лестнице. Все передвижения бегом – military определяет стиль!

Вот таким я вижу сегодняшнего лектора и по военному экзистенциализму. (Так возникает новая моральная педагогика на военной теории). Military определяет цену! Забронировать мысль о холоде. Он подчеркнул, что «эта громадная гора снега и льда при входе в атмосферу может взорваться». Нас спасет негодование. Скорее всего, идейно «философия существования» только начинается. И вырастать Она будет взрывообразно. И говорить будем о силовом специалисте (метафизике). О чем-то подобном мечтали и Макс Штирнер, и Ницше, и Василий Розанов, умирающий от голода, и Эрнст Юнгер.

Философия существования жесткой романтической школы не преподается вообще. Туда, – в занесенные снегом перевалы. Отмобилизованная жизнь. Ложка лежала в валенке. Избушки развращают. Место в лесах займут более выносливые. К истокам, –  с обрезом под полушубком. Мир станет веселее.

К финалу

Лесная новеллистика на мета- и фора- мозгах, мосты и переходы, ритмические белые поэмы как генераторы анти-медвежьих настроений. Баскервиль злые и настороженные, под теорию: – Рябчика на свистульку зазываете, тетерева под чучелами караулите? Вам самим-то от этого не смешно?.. После встречи с баскервиль либо без лица, либо без жизни. – Да ну. Давай, иди сюда, слабак.   
К декабрю-февралю в баскервиль-ареалах усугубятся планы: холод, не только медведи.

Если, в каком-нибудь буферном лесу, вне юрисдикции, к вам на снегоходе подъедет наместник – ошалевший от безнаказанности «егерь» либо браконьер «за Печорой» (это заповедник), а вы на лыжах с пяточным креплением, – то как будете выглядеть? Закрепленный намертво к лыжам, если только валенок снимать? Или волки, шатун в декабре. Так что только носковое крепление в опасных ареалах.

На томском севере с медведями идет настоящая война. Серия новостей о нашествии медведей стала поводом для тревожных реплик. «Стрелять! Стрелять! И ещё раз стрелять! С каких пор у медведей стало больше прав, чем у человека?», – пишет In The Deathcar.

Final Solution известного вопроса. Антипанические меры. Истощенный, когтистый и голодный баскервиль под теорию опасности. «Я могу вам (-баскервиль) помочь, передушив вас по одному», – пишет послевоенный уральский контр-диверсант. Танцуем классику. Хорошо работаем в кадре. Демонстрировать военное присутствие смерш (-einsatz) специалиста в Арктике и «животных» ареалах. Я за «бандитов» дикозапада. В тайгу исключительно в белых рубашках, в городах в черных. Томско-каргасокский – идеальные ареалы под теорию европейского картографа. Лишь пособие для твоего гризлибоя четвертого калибра. Пулемет… старается сказать… где ты еще не бывал.

Наемник дикой ницшеанки Смит, с лесным европейским образованием.

Готовится каноническая версия романа-опасности. Белый полигон. Джон-метафизик и блондинка-метафора. Нужен жесткий режим извне, раньше и жестче проводить интервенции, – с утра. Чем легче затвор, тем выше скорострельность. Постоянная волевая лесная накачка – передовое арийское оружие. На моей площадке (на Биваке) царит абсолютизм. Из палатки вытаскивать под дождь-холод никого не приходится.   

Что ценно в лесах? В «Реванше» (реваншизме), твоей железобетонной маячной башне, есть скрытые возможности – возможны рассекающие удары, расшифровки, – заявительный военный демонизм.

За арийскую Европу отвечает сама Европа. Разжигание философских категорий молодой и перспективной Европы, – доплутократической. От лже-континента останется только периметр. Мотопропаганда, отстрел радиоактивных собак, забытые арийские меморандумы. За Синегорье, боссы Европы! На поселения метафор! Штрафники атакуют и врываются.

«Моя невыносимая красота», – думает дикая ницшеанка и танцует. В шторм на шпильках. Танцы на плато.


***
События, герои, место действия являются литературным вымыслом; также прошу не отождествлять героя произведения с автором