Наконец, в кинотреатре "Молодежный" на Текстильщиках посмотрела фильм Арсения Гончукова "Сын", в рамках Фестиваля фестивалей Москвы, отзывы о котором специально читала. Две предыдущих ленты смотрела в интернете, в том сугубом личном одиночестве, которое меня делает благодарным зрителем. То есть я была готова к просмотру. В данном случае это очень важно, потому что режиссерские работы Арсения не подпадают под разряд экранных развлечений. Но удивительным образом его герои становятся близкими по жизни, - вот они то и есть мои современники, которых видишь повседневно и которым исподволь сочувствуешь как самой себе.
Все фильмы Арсения о смерти. О той черте, за которую не могут заглянуть оставшиеся в живых. Все, о ком повествуют его фильмы, ушел прежде времени, погиб несправедливо или выпил до капли яд трагических обстоятельств, и это вызывает чувство протеста - потому что каждый, кто еще жив, чувствует, что должно быть не так, что непоправимы черные ямы судьбы, в которую зачастую мы попадаем не по своей воле. Русские семьи 20 века - воплощение безжалостных отношений, мало-мало где теплилась любовь. Я могла бы рассказать сотни таких историй, настолько трагедия "Сына" типична для России. Арсений отводит им точно такое экранное пространство, какое достается простым людям в реальной жизни - очень тесное, неуютное, запущенное пространство хрущевок, построенных полвека назад для выживания самых бедных и самых несчастных. В таких клетушках суровая хозяйка действительности - забубенная тоска, от которой свихнулось и спилось не одно поколение. Скольких сыновей обесточила отчизна, а мы только-только разглядели, что беды передаются по наследству, и только начинаем их разгребать. Арсений предлагает помочь этим людям пусть зрительским участием, пусть молчаливым неприятием грубых обстоятельств, пусть сожалением об иллюзорных надеждах. Потому что больше помочь нечем, погибшие судьбы вернуть невозможно. Зимняя графика фильма, одиночество неприкаянного героя, дряблые лица живущих в сумерках, снежный саван на русском пространстве - не так то просто быть готовым к тому, чтобы принять все печали автора, воплощенные в его фильме. И разделить их, и найти слова утешения. Или жесты сочувствия. Вот этот жгут, который накручивает Сын себе на руку, чтобы удержать подступающий к нему приступ немощи, вызвал у меня осязаемое чувство боли на моем запястье...
Фильмы Арсения Гончукова возвращают совестливое кино на российский экран...