Брызги шизика-брюзги. О женщинах

 


      
               

   
                Некоторое необходимое предисловие


   Если вы, дочитав этот рассказ до конца, чему я, кстати, буду чрезвычайно признателен, решите, что я женоненавистник, то это будет вполне в рамках логики, но вы будете далеки от истины. Впрочем, я на вас не обижусь, однако буду вас уверять, что редкая жена упустит случай поучить мужа, если для этого располагают обстоятельства. Ежели таковые отсутствуют, то будьте уверены, она их сама и выдумает. И повод соответствующий всегда найдёт с удовольствием. И выскажется относительно того, как вам нужно жить и как не нужно; как необходимо вам поступать и как не следует этого делать. При этом жена обязательно укажет мужу, что она это и раньше говорила, а вот муж никогда не делает так, как этого хочет жена.
   Практически все представительницы слабого пола лезут в дела своих сильных половин. И что интересно, я замечаю, что в настоящее время найти женщин, боящихся мужей своих, в хорошем библейском смысле этого слова, честное слово, труднее, чем построить коммунизм.
   Один мой знакомый, кстати, большой знаток женщин, так как трижды был женат и дважды разводился, утверждает, что женщины - это существа, состоящие из трёх "У": упрёк, ущерб и указанье. 
   Он убеждал меня, что в жизни своей не видел ни одной женщины, которая обходилась бы без укоров, упрёков, претензий в адрес мужа. Я, вспомнив весь свой прошлый опыт общения с женщинами, вынужден был признать, что это похоже на правду.
   Понятное дело, что об ущербе, который приносят женщины, и говорить нечего. Всем известна расточительность, с которою они тратят семейные средства. Если потакать их прихотям, то семейный бюджет будет непременно пуст, как "цинк ведра", по словам одного некогда гонимого советского поэта. Недаром, одно старое, еще дореволюционное (я имею ввиду - до 1917 года; а то, понимаешь, развелось в последнее время много всяких "революций") изречение гласит: "Женщина - это рай для глаз, ад для души и чистилище для кармана". Резко выражались до революции, но насчёт чистилища верно подметили.
   Ну а указания давать мужьям, - это любимейшее из занятий женского сословия. Все это знают. Тут, надеюсь, и спорить никто не станет.
   А теперь - к рассказу.

                Собственно, сам рассказ

   Расскажу я вам историю, произошедшую на моих глазах. История вполне достоверная, так как её героиня, учебная лаборантка Лёля, по паспорту Лариса Хмелёва, работала со мной на одной кафедре. Я трудился на кафедре на маленькой незаметной должности, прыгал мелкой блошкой по паркету, оттого не претендую на роль одного из героев рассказа, боже упаси! Да, впрочем, и не обо мне речь.
   Лёля всегда казалась мне высокой из-за своей худобы, вернее, костлявости. Среди прочих сотрудников она резко выделялась: была насмешлива, дерзка, вспыльчива и вела себя независимо.
   В её лаборантские обязанности входило учебное обеспечение плакатами, пособиями, слайдами и прочей ерундой наших маститых солидных преподавателей перед каждой лекцией или семинаром. Преподавателей был целый взвод, занятий проводилось немало, поэтому Лёле, чтобы успеть осчастливить всех профессоров и прочих педагогов рангом помельче, приходилось рысью бегать по кафедре. Я чуть шею себе не свернул, наблюдая за её быстрыми перемещениями, и мне даже казалось, будто я смотрю мультфильм. При этом я заметил, что Лёля ходит в простых разношенных туфлях.
   Однако в те дни, когда в учебном расписании была дырка от бублика, то бишь, занятия отсутствовали, то Лёля, естественно, уже не носилась, сломя голову, по кафедральному пространству, а ходила в туфлях на высоких каблуках так медленно и осторожно, словно боясь грохнуться об пол. Я догадался, что она так и не научилась ходить на каблуках, но очень любит обувь подобного вида.
   Некоторые сотрудники на кафедре, несмотря на вспыльчивый Лёлин характер, тем не менее любили подтрунивать над ней.
   Особенно выделялся этой чертой на общем фоне преподаватель Василий Васильевич. Этот педагог отличался внушительной фигурой, высокий и широкоплечий. Когда-то в молодости начинал он карьеру в морской авиации, получил форму морского офицера. Затем по случаю перевёлся в сухопутные войска. Однако красивый морской мундир менять на сухопутный не хотел ни за какие коврижки. Так и остался в чёрной форме одежды. Прибавьте к этому мужественное лицо, обрамлённое широкими скулами, квадратным подбородком и черными вьющимися волосами, - и вы получите привлекательного мужчину в расцвете лет. Было бы противоестественно, если бы  у женщин Василий Васильевич не пользовался популярностью. И лишь независимая упрямая Лёля, по мнению преподавателя, не обращала на него должного внимания. Вот почему этого сорокалетнего красавца в морского форме так и подмывало подначивать лаборантку.
   - Лёля! Мужа своего, наверное, накормила и перекормила уже, - говорил он, когда лаборантка приходила из близлежащего общежития на работу после обеденного перерыва.
   - Очень надо мне перекармливать его. Перебьётся! - отвечала, усмехаясь, Лёля.
   - Ну, а отчего тогда ты такая стройная? - допрашивал Василий Васильевич. - Небось обед свой муженьку отдаёшь, а сама на диете сидишь?!
   - Ещё чего? - отвечала собеседница, уже несколько раздражаясь. - Обойдётся! Буду я перекармливать его, как же! На какие шиши?! Это на мою лаборантскую зарплату, восемьдесят рублей, что ли?
   - А я вот пойду к начальнику кафедры и потребую тебе прибавки к зарплате! - продолжал подначивать Василий Васильевич.
   - Будет вам, Василий Васильевич, смеяться над бедной женщиной! - отшучивалась Лёля. - Вам что, заняться нечем?
   Василий Васильевич, может быть, даже был неравнодушен к лаборантке. Их рабочие столы находились рядом в одной комнате. И иногда Василий Васильевич не мог удержаться, чтобы не притиснуть и приобнять Лёлю, как бы ненароком, случайно, у стены.
   - Василий Васильевич! - Лёля отмахивалась от преподавателя и верещала в таких случаях. - Аккуратнее ходите! Куда вы смотрите? Раздавите меня, хрупкую женщину! Не приставайте! У меня муж есть!
   Василий Васильевич, слушая такие отповеди, не понимал, шутит Лёля или говорит серьёзно. И оттого продолжал флиртовать с лаборанткой.
   
   Лёлин муж, напротив, имел покладистый и мягкий характер. А что можно ожидать от очкарика? Олег, так его звали, носил по четыре маленьких звёздочки на каждом плече, я специально для женщин называю звание - капитан. И капитан этот понимал жизнь, как многие понимают её в армии: забраться как можно выше по служебной лестнице, а может, чем чёрт не шутит, и в генералы выйти. Как говорится, кто не мечтает стать генералом, ..., ну и так далее по тексту. И оттого учился он в академии на "отлично" с претензиями на красный диплом.
   Вот пришёл как то по весне Олег домой после учёбы и объявил Лёле:
   - Ты на кафедре органической химии работаешь?
   - Да, а что?
   - Ну так через три дня наше отделение сдаёт экзамен по органике, - радостно возвестил муж. - Вот сегодня уже сидели в двести двадцатой аудитории и готовились. Такая муть, я тебе скажу, эта органика! Тяжело пропихивается в мозги.
   - А зачем тебе мучиться, Олежок? Я тебе помогу. Считай пятёрка у тебя в кармане, - безаппеляционно заявила Лёля.
   - Да я сам сдам, - ответил Олег. - Все конспекты у меня есть, я ни одного занятия не пропустил. Консультация сегодня прошла, так я все трудные вопросы выяснил у преподавателя, даже замучил его вопросами, и всё записал. Так что остаётся только материал выучить, и дело в шляпе!
   - Ты что, дурак, или как? Я тебя, Олежок, не понимаю, - сердилась жена. - Я же тебе уже рассказывала, что у меня на кафедре всё схвачено. Со всеми преподавателями у меня прекрасные отношения, - лучше не бывает, - хвасталась она.
   Муж насторожился и покосился на Лёлю.
   - Что ты косяки кидаешь? Лучше скажи, кто принимает экзамен в вашем отделении? - спросила Лёля.
   - Кажется, Василий Васильевич, принимать будет.
   - Тю! Да с Василием Васильевичем я вообще "вась-вась", - убеждала Лёля. - Ну то есть, я хочу сказать, что я сижу с ним в одном кабинете. - поправилась Лёля.
   - Не знаю, - неуверенно протянул Олег. - Может, не нужно никого просить, я до этого сдавал всё на "отлично", и в этот раз сдам.
   - Брось! Не будь идиотом! - заявила Лёля. - Завтра же я договорюсь.
   На другое утро она подощла к Василию Васильевичу и изложила свою просьбу.
   - Лариса Геннадиевна! Лёля! В чём вопрос?! Да никаких проблем! - решительно поддержал просьбу преподаватель. - Лариса Геннадиевна! Передайте мужу, пусть идёт сдавать ко мне без всяких сомнений.
   Домой шла Лёля, как на крыльях летела. Она и не сомневалась в помощи Василия Васильевича. Помнила, как он позволял себе лишнее, оставаясь наедине с нею в кабинете. Она чувствовала, что нравится ему.
   Наступил день экзамена по органической химии. Олег вскочил на час раньше подготовленного звонка будильника и даром время не терял. Долго фыркал под струёй душа в ванне, умывался и приводил себя в порядок. Идеальный внешний вид - большое подспорье в учёбе. Встречают по одёжке, а провожают по ответам на экзамене. Шутка с примесью народного фольклора. Долго надраивал юфтевые сапоги, прихорашивался перед огромным трюмо, выставленным в коридоре офицерского общежития для общего пользования, душился одеколоном "Красная Москва".
   - Я пошёл, - крикнул он супруге и решительно зашагал к академии.
   - Ни пуха, ни пера! - неслось ему вдогонку звонким Лёлиным голосом.
   Послать жену к чёрту Олег не успел: он уже выходил из квартала, в котором располагалось офицерское семейное общежитие.

               
                Некоторое необходимое послесловие


   Ну вот и весь рассказ, собственно. Вы удивлены? Зачем дописывать конец рассказа, коли и так ясно, чем он должен закончиться?
   Вам не ясно? Ну ладно, тогда пойду вам навстречу и для ясности набросаю несколько красок.
   
   Итак, когда Олег в назначенный час зашёл в кабинет к Василию Васильевичу, последний сидел, развалив своё крупное тело в полуистёршемся велюре кресла, и пил уже третий стакан краснодарского ярко-красного чая  с лимоном. В результате столь усиленного чаепития, привычку к коему педагог обожал с юности, приобрёл он себе щёки даже более интенсивного цвета, чем сам чай.
   Василий Васильевич присвистывал и причмокивал, вытягивая хоботком крупных сальных губ чайный кипяток из блюдечка. Затем неторопливо отставил блюдце в сторону.
   - А-а, пришёл, капитан? Явился-не запылился, - проговорил он вроде бы радушным  и самодовольным тоном. 

                Некоторое второе послесловие

   Ну что, уважаемый читатель? Теперь, после такого приёма бедного капитана со стороны Василия Васильевича, вам понятно, чем закончится эта история? Опять непонятно? Да, недогадливый читатель пошёл нынче. Ладно. Продолжим в таком случае далее наш рассказ.
   


   Наконец Василий Васильевич оторвался от любимого напитка и оборотился к стоявшему по стойке "смирно" капитану Хмелёву.
   - Садись, капитан, садись. Сидай, как говорят хохлы. В ногах правды нет, и правильных ответов на билет тоже нет, - пошутил преподаватель, словно он был в отличном настроении, и на минуту залился мелким смехом.
   - Ну и как, хорошо подготовился к экзамену, капитан? - добавил, отсмеявшись наконец, Василий Васильевич и предложил слушателю стул.
   - Так точно! - ответил, как положено, офицер.
   - Но учти, капитан, я не формалист, поэтому обойдёмся без этих формальностей. Никаких билетов ты тянуть не будешь, - педагог настроил серьёзное выражение лица и голос его стал звучать строго. - На пятёрку я всегда задаю тройку коронных вопросов, которые сразу показывают, насколько глубоко слушатель знает материал.
   Капитан Хмелёв обычно на экзаменах не волновался за свои знания предмета. Однако перед вальяжным  и грубоватым Василием Васильевичем его охватила неуверенность. Преподаватель начал задавать вопросы. Первый, второй, третий. Хмелёв ответил на них, но понял, что они не понравились Василию Васильевичу. Тогда Олег попросил задать дополнительные вопросы...
   У кабинета крутилась взволнованная Лёля.
   "Почему Олежок так долго не выходит?" - тревожилась она.

   Когда Олег выскочил от преподавателя, у него был бледный вид. И он, не отвечая на вопросительный взгляд жены, прошмыгнул мимо и быстро удалился в направлении дома.

   Лёля бегала "в мыле" по кафедральным аудиториям, обеспечивая несколько зачётов и экзаменов. Но её голова была занята мужниным экзаменом и его странным поведением. Оставалось еще три часа до окончания рабочего дня.
   Придя домой, Лёле предстояло увидеть небывалое зрелище - надравшегося до шариков Олежка.
   - Лёля! Ну зачем ты влезла в мой учебный процесс? - допрашивал сердитый муж испуганную жену. - Скажи, кто тебя просил идти к этому... не хочу даже говорить о нём... к этому... Вот за что он влепил мне, отличнику, тройбас?! А? И что мне делать теперь? Красный диплом полетел насмарку!
   - Олежок! Ты только не волнуйся! Пойдёшь завтра в учебный отдел, возьмёшь направление на пересдачу... - лепетала Лёля.
   - Пойдешь! Возьмешь! Пересдачу! - передразнивал капитан Лёлю. - Конечно, я понимаю, тебе обязательно надо было влезть и всё испортить! Как же что-то может произойти без твоего носа! Всё! Такого простить  не могу! Мой красный диплом резко посинел! Всё! Завтра же развожусь с тобой!
   - Ну и разводись! - Лёля не выдержала напряжения скандала и разрыдалась. - Я ведь хотела, как лучше... Да к тому же ты мог и не соглашаться... Ты сам согласился.
   Однако капитан уже не слышал рыдания и крики супруги. Он медленно дошёл до дивана, рухнул на него и захрапел моментально. Лёля продолжала истерить.
   На другой день Олег проснулся, о разводе не вспоминал, однако с женой долго не разговаривал. Неделю.



   На фото изображена почтовая открытка 40-х годов прошлого века (из моей личной коллекции)