Я любила тебя до безумия. Как ребенок, искренне доверивший свое сердце умному взрослому, который способен его защитить. Я любила тебя куда сильнее, чем закаты и рассветы, чем излюбленные книжки, чем свой город и саму себя. Я любила тебя до боли.
Моя любовь к тебе выходила за все границы, она была несравнима ни с чем иным и в сравнении не нуждалась. Ради тебя я была готова предать любого. Я всегда была на твоей стороне. Чтобы ты не сделал, чтобы ты не сказал. Твоя сторона всегда была и моей. Ты стал для меня другой Вселенной. Ты был моим солнцем. И ты затмил абсолютно все.
Я хотела прикасаться губами к каждому твоему шраму, водить пальчиком по татуировке, проводить рукой по твоим темным волосам, целовать твои запястья (что является для меня своеобразным признанием в любви) и смотреть, смотреть в твои серебристые глаза. Растворяться в тебе. Просыпаться рядом с тобой, засыпать в твоих объятиях. Я хотела, чтобы каждая моя вещь пропахла тобой. Я хотела принадлежать тебе, жить с тобой и никогда не расставаться. Я до безумия боялась потерять тебя. И отдала тебе всю себя без остатка.
В самом начале ты постоянно пропадал. На дни, недели и чуть ли не месяца. Пропадал и являлся, как ни в чем не бывало, натягивая свою самую милую улыбку и говоря «извини». И я тебе все прощала, все забывала и потом по новой ждала. Ждала, ждала и разучилась ждать. Потом ты перестал пропадать. Но начала пропадать я и, в отличие от тебя, ненадолго. Однако тебе это не нравилось, ты злился, мы ссорились. Раз за разом. Со временем мне нужно было пропадать все чаще, ты был все больше недоволен и, в конечном счете, я начала исчезать, чтобы получить личное пространство без ссор. Тогда у меня еще и в мыслях не было того, что скоро у меня появится вагон и маленькая тележка личного пространства.
Я никогда не знала наверняка, были ли у тебя другие женщины. Мне говорили, что были. Говорили многие мерзости, но я лишь еще больше замыкалась в себе и не хотела слышать. А потом не выдержала и выпотрошила всю свою мораль, выпотрошила, выложила на стол, перебрала и засунула обратно только то, что было согласно на физические измены – лишь бы без чувств. Но я выкинула тогда и то, что делало меня мной. Той милой девочкой, донельзя верной и этакой недотрогой. Для меня тогда все потеряло значение, не имело смысла без чувств. Стало абсолютно все равно, кто меня обнимает, кто меня целует и как все это смотрится со стороны. Табу было лишь на поцелуй в запястье. То, что я не могла позволить никому: прикоснуться к моему сердцу через вены на тонких запястьях. И я так и не смогла тебе изменить, ни разу не смогла – слишком сильно любила, чтобы суметь переступить через это.
Ты слушал других. Я слушала других. Мы, как могли, старались быть одни в отношениях, но кто-то все равно лез. Чаще всего – с твоей стороны, ведь я была куда более легкой мишенью, чем ты. Я была слабой, когда дело касалось тебя. Меня можно было разобрать на запчасти, скормить меня по частям мне же, заставить наступить на собственное горло - и все, используя лишь одну мою слабость, слабость к тебе. Я любила тебя до саморазрушения. До всепрощения.
Ты делал мне больно. Я загиналась от этой боли. И со временем возвращала её тебе, чуть ли не разрушая. Я годами тебе твердила, что часто веду себя так же, как себя ведут со мной. Если меня любить и оберегать, то я сделаю все для тебя. А если причинить мне боль, то и я отвечу тем же. Неосознанно. Даже не желая. На уровне рефлексов. Но я никогда не хотела делать тебе больно. Никогда. Твое счастье было для меня на первом месте. Всякий раз, когда я уходила. И в этот раз тоже. Твое счастье и ты – важнее всего.
Мы поддерживали друг друга. Мы любили друг друга. Мы совершали ошибки. Мы часто не понимали друг друга. Но главная проблема в том, что эти «мы» были эфемерными, подобно дыму. Можно сказать, что нам мешали обстоятельства, но на деле – мы сами. Я люблю тебя. Но я не верю в happy end у нашей любви. Поэтому, прости, я не жду тебя, хоть и нежно люблю, не мой мальчик с именем на букву К.