Нервные водители не любят женщин за рулем. Я их успокаиваю: ”Походите пешком – вы увидите, что они так же ходят , как ездят.” Женщина никогда не ходит прямо, всегда-галсами, как парусный кораблик. Вот хочешь ее обогнать, а она притирает тебя к стене, или выдавливает с тротуара. Незаметно так, двигаясь по легкой диагонали. С утра это раздражает не очень. Вечером, усталого – очень. Ну так уж они устроены. И потом их в принципе не интересует, что делается позади – они считают, что это не их вопрос. Едешь сзади – должен сам смотреть. Мигнула поворотником и – вжик в правый ряд… Не зевай, мужик.
***
Ленинград – один из молодых городов России. И странно, что только в нем говорят на самом чистом русском языке. Вся Россия почему-то смеется над простым и понятным словом “поребрик”. А смеяться надо над тем , что в самом захудалом Крыжопинске эту простую русскую каменюгу называют по-французски – “бордюр”. От помещиков набрались, что ли. Или это последствия войны 1812 года? До Питера Наполеон не дошел, кажется…
***
На сигаретные пачки клеют страшные наклейки со страшными словами. Это похоже на лотерею, а я не люблю лотерей. В этом есть что-то фатальное, мне чуждое. В блоке на разных пачках – разные картинки и я всегда прошу дать мне выбрать. Категорически не беру “Импотенцию”, стараюсь не брать “Эмфизему” и “Рак легких”, по-возможности избегать “Опасности” и “Зависимости”. “Пародонтоз”- не знаю, что это , может не очень… Обычно выбираю, если есть,- “Недоношенность”. На Черном Данхилле недоношенность смотрится как-то нестрашно. Да и поздно мне уже…
***
Телевизор не смотрю. Только новости. Но перед временем идет жуткая программа Малахова, которую хочешь-не хочешь, а конец посмотришь. В зале – давно забытые и спившиеся артисты-любимцы нации, неправильно говорящие по-русски провинциальные адвокаты и просто народ.
В Челябинске мужик ехал с семьей на каком-то ведре, типа фольксвагена и подрезал маршрутку. Маршрутчик – узбек его через окно обругал русским матом и плюнул. Мужик уехал. Видно, жена прогундосила, что он не мужик , он вернулся и снова подрезал маршрутку. Вышел из машины и стал откручивать у маршрутки номер. Бесполезно. Тогда он этот номер просто оторвал. Узбек вышел с ножом и стал говорить речь. Мужик сбегал за бейсбольной битой, вернулся и разбил маршрутчику зеркало. Побежал обратно. Маршрутчик – за ним уже с монтировкой. В процессе поединка победила школа монтировки потому, что бита сломалась.
Мужика пытают – как же так? Он клянется, что прав. И говорит так проникновенно и правильно, как будто только что из читального зала. Тогда его спрашивают – а на хрена ты возишь с собой биту, если ты весь такой из консерватории не вылезаешь? Он отвечает – биту привез специально из Канады, чтобы ребенка бейсболу научить. Очень спортивный ребенок. Тогда ему говорят – а может у тебя и мячик тогда в багажнике найдется? Мужик смущен, а из зала уверенный шепот: “Русский бейсбол – без мячика…”)))
В итоге застыдили маршрутчика – узбека. Он, оказывается, был не пристегнут. Это показал регистратор.
***
Когда падаешь на ринг, тебе открывают счет. Встать надо на счет “восемь”. “Два”, “три” и “четыре” обычно пропускаешь и когда тебе слышится “пять”, то мысль зарождается одна – вот же сволочь –жулик. Но мысль зарождается и уже не гаснет. И ты рассматриваешь вплоть до счета “шесть” эти пятнышки на покрытии ринга. Оно-покрытие- такое слегка пупырчатое – чтобы боксерки не скользили и в пупырышках этих – бурые пятнышки. Ты их так близко никогда не видел. Все свысока, да и некогда рассматривать. А теперь интересно – близко так… Кажется, что это – фрактальный рисунок. Множество Жюлиа, или Пыль Кантора…Становится интересно, пытаешься разобраться с этим и вдруг звучит: “Шесть”. И тебя осеняет, что это просто кровь. Кровь всех тех, кто так же валялся на ринге с сотрясением мозга до тебя. Эту кровь уже давно смыли и растерли боксерками. Она осталась лишь там – между пупырышками. Мы ходим и падаем там, где падали многие до нас. И все под нами пропитано их кровью. Падаем и встаем…
И ты понимаешь, что надо встать. И встаешь. На счет “Семь” или …нет, надо встать на “Семь”. “Восемь” звучит уже как “Во…”. “Девять” и “Десять” – уже не для тебя. Но для тебя – еще полтора раунда. И больше падать нельзя.
***
Никогда нельзя ничего предвкушать. Предвкушаешь удовольствие – получишь облом. Предвкушаешь счастье – получишь беду. Иди на все, даже на секс – как на подвиг, как на войну. Думай, что тебе конец и судьба сама оставит тебя самому себе. Только не бойся никогда. Просто – конец и все…
***
Нет ничего отвратительней пьяной женщины, которая еще и к тебе пристает. Кажется, что это что-то липкое и аморфное. Какая-то биомасса, типа жидкой резины…Поэтому не люблю ходить в гости.
***
Дима – хоккейный вратарь. Бывший. Он два метра ростом, здоровый , как слон и очень наглый. За рулем всегда держит руку на клаксоне и всем сигналит. Реакция – змеиная. Но пьет. В 92-м он чудом удержал руль тогда…когда мы уже улетали с моста в реку. Потом мы долго сидели с ним в салоне, сзади сигналили те, кому мы мешали, а мы просто сидели, как влюбленные и смотрели друг на друга. Потом я встретил его лет через десять на Андреевском рынке. Он был с молодой женой, бросился ко мне и закричал: “Света, иди сюда – вот тот человек, с которым мы летели с моста!" А потом он пропал. А я не вспоминал. А вчера мне приснилось, что я случайно встретил его на улице и мы обнялись, как братья. Когда проснулся, было очень хорошо. Светло. Наверное кто-то из нас умер. Интересно – я, или он?
***
Она любит цветы. Она находит где-то заморенные чахлые корешки, отмачивает их в баночках, потом пересаживает, удобряет, поливает…И все они какие-то неправильные – наглые и агрессивные лианы, которые лезут в соседние горшки, воюют и конкурируют друг с другом. Только Она может их успокоить, распутать, раздать всем по серьгам. Вся ее квартира заполнена этими зелеными агрессорами. Когда я остаюсь там один, мне кажется, что они меня сейчас сожрут. Я спросил как-то: “А почему бы тебе не работать в ботаническом саду? Ведь это –твоя жизнь” Она ответила: “Наверное потому, что если бы мне за это платили, то я была бы несвободна. Мне пришлось бы делать не то, что я хочу, а то, что мне говорят.” Это неправда, что счастье – это когда тебя кормит любимое дело. Дело, которое кормит, по определению не может быть любимым, потому, что оно ограничивает твою свободу. Кстати, вот – Она прислала смс-ку: “Свободу ни на что не променяю”. Я согласен. Я ее люблю.