Глава первая.
Песок.
Окна из блока гладиаторов выходили лишь на восточную сторону, и поэтому никто из бойцов не мог увидеть закат. Разве что на арене, во время учебного боя. Дома Навиро всегда смотрел на закаты, когда было время. Тут же не получалось, поэтому когда не спалось, вставал пораньше, приходил в коридор на третьем этаже и садился у раскрытого окна. Он смотрел, как восходит из-за тёмных гор, украшенных белоснежными вершинами, красное солнце, освещая чёрный океан и побережье, на котором большими блоками виднелись высотки. Солнце, конечно же, эту планету освещало жёлтое, но в утренние и вечерние часы, когда свет преломляется большой толщей атмосферы, оно становилось большим и красным. Ещё до его появления горы казались вырезанными из картона, теперь стояли яркие и объёмные величаво, а вершины покрыл холодный багрянец.
Навиро присел на подоконник, вздохнул, хотя отпечатка страданий не было в душе. Но не спалось сегодня… не спалось.
Вечером решится его судьба, как люди часто повторяют: быть или не быть. Но тут вопрос будет поставлен ребром - жить или умереть. Сегодня он первый раз обнажит меч в настоящем бою, прольёт кровь другого человека. Это при хорошем раскладе, а при плохом - испытает на себе, как лезвие меча рассекает мышцы и крошит кости.
Навиро, глубоко вдыхая прохладный свежий воздух, смотрел на солнце, которое на этой планете зовётся Арео. И не покидала мысль, что, может, сегодня он видит восход последний раз в своей жизни.
Конечно, он не простачок, можно даже сказать, один из лидеров. Мало кто может выстоять в учебном бою против Навиро по прозвищу Непробиваемый. Многие пасовали, лишь смотря на мощные рельефные мышцы. Часто видел он, как взгляд противника словно натыкался на стену, когда он играл желваками на своём скуластом лице, на котором отпечаталось чувство отрешенности. Короткие тёмные волосы не закрывали борцовские уши. Взгляд, казалось, выражал всю пережитую тяжелую жизнь.
Всё равно как-то было не по себе. Выходить и просто рубить друг друга, стараясь ранить и убить. Но выхода нет, гладиаторы тут не по своей воле. Хотя, если разобраться по сути, то они уже и так давно смертники.
Как это часто бывает, многие люди оказываются в тюрьмах и могилах из-за борьбы за справедливость. Особенно в неспокойные времена, когда бушуют волнения и свергаются режимы, а вожаки кричат с трибун: «рэволюцыя».
Тысячи судеб тогда ломаются, а тела убитых людей, ещё недавно мирных и дружелюбных, валяются по улицам, разнося вокруг запахтошнотворного тлена.
Навиро попал сюда с планеты Горана - самой благополучной в империи. Но и на ней есть шахты, где трудятся с роботами и люди. Конечно, не плечом к плечу, но роботы ещё не так совершенны, чтобы полностью заменить человека. И всегда, в любой точке Вселенной, найдутся люди, недовольные режимом.
Этих людей, как овец, согнали в одну смену, а когда выдавали на гора в пневмовагоне, «случайно» включили грузовое давление в трубе - пятьдесят атмосфер. Человеческое тело - не медная руда - люди получились всмятку. Вот тогда и начался бунт. Режим, естественно, победил, А Навиро оказался здесь, избежав смертной казни лишь благодаря своему телосложению - на арене с голым торсом будет смотреться зрелищно.
Арена... В переводе с древнего языка это слово означает песок. Его много на ней, и он - поглощающий кровь.
Эпоха звездолетов…
Казалось, люди должны в это время жить счастливо и беззаботно. Но на Горане правил Совет трех. Никого не интересовало, что творится на подвластных планетах. Лишь бы вовремя был уплачен в полной мере налог, да чтобы вассальная планета не наращивала вооружений. В остальном полная свобода. Вот правитель Хиира, помешанный на древних гладиаторских боях, и устроил себе и всем развлечение. Плюс всепланетный тотализатор, приносящий в казну огромную прибыль. Для простых людей это развлечение и шанс разбогатеть. Удачная ставка в масштабах планеты за несколько минут может сделать любого нищего богачом.
Навиро сидел и смотрел: на горы, на солнце, на такой тихий сейчас океан. Позабыл даже про брошенную в постели обворожительную жрицу любви - брюнетку Айту, которую имел право выбрать вчера вечером, перед сегодняшним поединком. Та мирно спала, тихо сопя и раскинув руки на ложе.
Гладиаторский блок, был точно таким, как в древности. Это благодаря помешательству на этом правителя планеты. Но сам амфитеатр, расположившийся внизу, как гигантский овальный оладий, огромен. Там двести тысяч зрительских мест, сотни подземных помещений и ходов.
Два года упорных тренировок, кучи стимулирующих препаратов сделали из Навиро отличного бойца с крутым нравом. Отменная реакция, умение выполнять все мыслимые акробатические трюки. Простой человек, видя такое, приходил в восхищение от совершенства владения телом, чего и добивались устроители - создать увлекательное зрелище.
Готовили жестко. За любую провинность били, бросали в карцер. Каждая школа старается держать марку, поэтому держит бойцов в крепком кулаке. Все это воспитывает терпение и силу духа, так нужные в бою.
Сзади подошел громадный мужчина по имени Барт. Просто гора мышц, и выдающаяся вперед массивная челюсть. Через все лицо тянулся длинный шрам, другой шел от плеча к самому животу. Кличка - Костолом.
- Ну, что… птенчик, страшно выходить сегодня? - ехидно произнес он, а когда Навиро обернулся, поиграл мышцами на груди. - Первый раз всегда не по себе.
- А второй как?
- Ну… так всегда же страшно, желторотик! - самодовольно сказал Барт и заулыбался, думая, что пошутил. - На арену всегда идешь с замиранием сердца, жить то всем охота.
- Да нет у меня страха… Со времён бунта пропал.
- Наслышан за тебя, бунт вы сотворили добрый, много алчных порезали. Только что толку? Справедливости не было, нет, и не будет. А я попал сюда, грабя и бедных, и богатых, без разбора. - Барт присел рядом.
- Оба мы против закона пошли, - подвел итог Навиро.
- Мы с тобой в одной заявке, нас в этой клёпаной заявочке сорок человек, - Барт вымученно улыбнулся. И по глазам его стало видно, что он тоже переживает, побаивается, хотя секунду назад хорохорился.
- А что это за бой такой? Сильно много народа - получится свалка. Что-то тут каверзное замышляется. - Навиро показал на арену. - Там должно быть зрелище. Надо разузнать, что нам уготовили.
- Ясно, что. Развлечение толпе, вот. От нашей школы сорок человек, а кто против нас, неизвестно. Но побоище будет, я тебе скажу…
- Ничего, мы с тобой провокаторы, разберемся.
- Да, я уже пятый год буду разбираться, - произнес Барт самодовольно.- Слава и свобода дышат мне в затылок. Если сегодня победю, фу ты, побежу, то ворота раскроются, и я выйду за стены этого амфитеатра с деревянным мечом. Буду на следующий год переживать за тебя на трибунах.
- А мне всё равно не по себе, - Навиро передернул плечами.
- Пошли в трензал, разомнемся, отвлечемся. Здесь ты в депрессию впадешь, мозги залипнут. А в бою надо будет думать. - Барт встал и пошел по коридору.
Навиро вскочил и поспешно зашагал следом.
* * *
Время захода солнца… Вот оно, уже близко. Навиро с тревогой в сердце подошёл к окну, окинул взглядом пустующую арену. Уже темнело, мягкое освещение слабо вырисовывало силуэты людей вдали. Народ не зевал, потихоньку занимая заранее купленные места, билеты на которые начинали продавать по бешеным ценам за полгода до боёв. Поэтому публика в основном из элиты, люди одеты в пёструю одежду, сновали по проходам, как в муравейнике. Здесь собралась элита, избалованная богатством и развлечениями. Гомон раздавался отовсюду. Мелькали в руках бутылки, многие люди перед представлением разогревались алкоголем. Было много женщин, что удивило Навиро.
Не всем выпадает счастье достать билет на зрелище. Многие смотрят прямую трансляцию дома и делают ставки, сидя в кресле.
Посреди арены, в пяти метрах друг от друга, возвышались два высоких столба из воронёного железа, называемые столбы жизни. При массовых побоищах можно стать к нему спиной и не бояться удара в спину.
"Внимание, сбор гладиаторов ланисты Касара в центральном зале! Через пять минут все там!" - громко затявкал интерком.
Навиро пошёл в центральный зал. Людей собралось много, но было необычно тихо. Когда все были в сборе, хмурые надзиратели раздали каждому по пять жёлтых таблеток.
Встревоженный ланиста громко заговорил: "Возьмите гертем, его нужно съесть сейчас, это проверенное средство. С ним вы будете драться как дьяволы. Через час собираемся в оружейной комнате, уже для выхода на арену. Ну, а пока свободны. Не подведите меня, я рассчитываю на вас!"
Все подняли сжатые кулаки и проскандировали три раза: Касар, Касар, Касар!
Так звали ланисту - хозяина гладиаторской школы - лудоса. Он распоряжался жизнью гладиаторов, если посчитает нужным, то может и казнить. Хозяин и бог своих людей, почти рабов.
Время ещё было и Навиро, проглотив таблетки, вернулся к своему окну, которое тянуло магнитом. Трибуны уже были заполнены, освещение стало ярким, ядовито-оранжевым. По арене бегало десяток клоунов-гладиаторов с деревянными мечами, смешили толпу, устроив на песке кавардак. Толпа гикала и смеялась, клоуны свою работу знали - кувыркались по-настоящему весело.
Пир во время чумы… Кривляния и прикольные пируэты рассмешили Навиро. Вдруг стало весело. И как-то всё равно, исчез страх, тревога - действовал гертем.
Минут пятнадцать веселили клоуны народ. Затем разбежались по ходам, оставив на песке простые следы.
Внезапно, повсюду раздался громкий голос невидимого латенью - глашатая: "Граждане планеты Хиир! Поприветствуем нашего правителя Викториана! Поздравим его с юбилеем, многая лета!"
Двухсоттысячная толпа заревела, ликуя и выкрикивая крики приветствия.
"А сейчас, уважаемые, вы увидите танцы на стеклах!" - громко и торжественно объявил латенью после паузы.
Толпа одобряюще зашумела. Посреди арены появилось отверстие, из которого под наплывающую музыку поднялся помост, на котором было все усеяно стеклами битых бутылок. И перед этими сверкающими острыми осколками, замерев, стояла молодая стройная девушка в платье из тёмно-красных мятых полос, перевитых, как попало, вокруг тела. Края полос свисали чуть выше колен, образуя огненные языки.
Прожектора с ярко-оранжевым, каким-то туманным, светом повернулись к танцовщице. В перекрестье этих лучей казалось, что её кожа бронзового цвета, а сама девушка - словно статуя. Лишь ярко-красные волосы, в тон платью, плавно двигались в слабом потоке воздуха. Голова обрамлена светлым обручем, с искристым драгоценным камнем. Две чёрные крупные змеи обвились вокруг рук, а девушка удерживает их головы пальцами.
Тихая медленная музыка становилась громче и убыстрялась. Вот она стала громкой и ритмичной. Танцовщица сделала осторожный шаг вперед и изогнулась, начиная танец. В ритм музыке начали вибрировать расставленные в стороны руки, ноги всё смелее ступали по стеклу. На лице можно разглядеть улыбку.
Притихшая толпа заворожено смотрела на девушку. Вверху арены появилось голограммное увеличенное изображение танцующей. Ступни красны от выступившей из порезов крови, полосы ткани огнём вились у колен. Но она продолжала рискованный и увлекательный танец с улыбкой. Вибрирующее изящное тело не давало оторвать от себя взгляд. Изящные ноги приковали внимание толпы.
"Многие люди танцуют на стеклах, ставя на кон жизнь, - подумал Навиро, любуясь девушкой, которая уже закончила танец. - Ей больно, а всё равно улыбается, не сдаётся".
Довольная толпа хлопала, люди остались довольны необычным танцем. Помост с девушкой погрузился в небытие.
"Битва титанов! Гигантус и Огромиус сойдутся в смертельном поединке! Гигантус в черных доспехах, Огромиус в красных! Кто из них кровожадней? Делайте ставки!" - голос латенью гулко разносился по амфитеатру.
Зрители стали делать ставки не вставая с кресел, на спинке перед каждым сидящим находилась сенсорная панель. На переднем ряду сидели богачи, у которых имелись интеры.
Раздался гулкий бой барабанов и с противоположных ворот выбежали карлики. Но мечи и щиты у них обычного размера. Они еле удерживали меч в одной руке. Щиты тоже для них тяжелы, почти во весь рост. Шлемы болтались на головах, и это тешило народ.
На кривых ногах карлики засеменили друг к другу. Из толпы раздавалось гиканье и крики, подстегивающие бойцов.
Карлики сошлись. Мечи взлетали медленно, почти не представляя опасности. Каждый успевал защититься от медлительных ударов противника. Бой грозил затянуться.
Маленький боец в черных доспехах сделал ошибку, выставив далеко щит, и потерял равновесие. Противник сразу этим воспользовался, рубанув краем щита в шею врага, через мгновение опустил на шлем меч, не оставив шанса увернуться. Шлем слетел, кувыркнувшись на песке. Карлик в чёрном упал, победитель ринулся вперёд , двумя руками вонзил меч в шею - первая кровь окропила песок.
Победитель ликовал. Шлем наполовину съехал с головы. Карлик выбросил меч и щит, подняв руки кверху, сотрясал ими. Толпа ревела, в неистовстве размахивала руками. Кто радовался удачному выигрышу, кто кричал агонизирующему карлику оскорбительные слова.
Затихшего полумёртвого карлика зацепили крючьями за ноги и потащили в трупную комнату. Кровавый след наполовину затирался волочащейся левой рукой, оставляя борозду на песке.
"Ну, нет! - эта картина так потрясла Навиро, что он вскочил. - Меня вы крючьями точно не потащите!"
"Огромиус победитель! - вещал латенью. - А сейчас алдабаты! Ставка вслепую! Шесть заявленных бойцов! Ставьте на своего!"
Шесть гладиаторов появились из преисподней арены под торжественную музыку. При надобности, оттуда поднимали различные декорации или животных.
Доспехи и щиты у всех разной расцветки. Алдабаты отличаются от других гладиаторов. У них "глухой" шлем, без возможности видеть. Забрало без прорезей, и они вынуждены драться вслепую.
"Артэй, Варом и Бусай! Тограс и Павсат, Бантер! - голос латенью достигал всех ушей, находящихся в пределах амфитеатра, услышав свое имя, гладиаторы сотрясали оружием над головой. - Ставьте на одного и выигрывайте один к шести!"
Грудь и спина у гладиаторов обнажены, лишь гибкими пластинами прикрыт живот. На левом плече защитный доспех - манника. Наручи и поножи, вот и все, что может защитить. Набедренные повязки стали стильными и вызывающими.
Загремели барабаны, и бойцы вступили в схватку. Со стороны, кажется, что они делают нелепые телодвижения. Шум и гам не дают бойцам услышать друг друга. Трибуны ревут. Каждый кричит своему бойцу куда идти и что делать. Все это густо сдобрено смехом от глупых движений сражающихся, которые пытаются найти соперника, в то же время, закрываясь от возможного неожиданного нападения.
Вот уже один лежит на песке, нарвавшийся на противника. Пораженный под ребра, он свернулся в клубок, и медленно гребет руками по песку.
"Гладиаторы ланисты Касара! Всем сбор в седьмом зале! Время - пять минут!" - огорошил Навиро интерком.
"Вот он, момент истины, скоро начнется", - рассеянно подумал Навиро и двинулся по коридору.
Справа на стене висел инфотлон - финансовый системник. Навиро подошел.
- Что желаете? - спросил монотонно инфотлон.
- Хочу сделать ставку на гладиаторский бой, - произнес Навиро.
- Идентифицируйте личность, - не меняя тона, затребовал системник.
Ладонь легла на черный матовый треугольник, который никогда не был ни холодным, ни теплым.
- Есть совпадение. У вас повышена температура на полградуса. Вот список оставшихся боев, выбирайте своего участника, - экран засветился, отображая список.
Навиро бегло пробежал взглядом по списку.
- Бой - сюрприз, ставка на провокатора Навиро. Затем набрал код и поставил все деньги - сто пятьдесят сейро.
- Ставка принята, ставьте и выигрывайте, - отчеканил инфотлон.
Навиро двинулся в седьмой зал. А в нем уже было много народа. Стены увешаны ручным оружием. Дальнюю покрывали сплошным слоем грозные доспехи, она словно шершавый панцирь чудовища.
Появился ланиста в сопровождении двух надзирателей.
- Провокаторы! Выбирайте любое оружие, покажите всем засранцам славный бой! Наш лудос лучший! - возбужденно выпалил ланиста.
- Да! Да! Мы всех сделаем! - раздались выкрики, многие гладиаторы стали сотрясать кулаками.
- Наши ворота западные, одевайтесь и двигайте туда. Я не знаю, что вас ждет, но желаю только победы! Удачи вам!
- Да! Только победа! - выкрикивали бойцы. - Мы лучшие!
Наставник торчал в зале, готовый помочь советом или поддержать духом. Но все находились под действием гертема и не особо журились перед предстоящей бойней.
Ланиста ушел, гладиаторы стали одеваться и готовиться. Наручи на руки, поножи на ноги. Маника на левое плечо, все как на тренировках.
Навиро пять минут ломал голову, что взять из оружия. Щит сегодня обязателен, остается один предмет в правую руку.
Огромный Барт уже размахивал утренней звездой. Шар, усеянный шипами, на короткой ручке, соединенный с ней цепью. Цепь зазвенела, тяжелый шипастый шар начал делать ужасные круги.
- Ты тише, размахался тут, - пробурчал Навиро. - Люди ходят.
- Что, страшно? Тут все тренированы вообще-то. А если здесь под руку попадут, на арене им делать нечего, только нас подведут.
Наконец Навиро остановил выбор на трезубце. Стальная шершавая ручка, острые зубья блестели как зеркало. В комплект к нему шла сеть, такие бойцы назывались ретиариями. Навиро не любил сеть, люди не рыбы, чтобы их ловить. Сеть осталась висеть на месте. Выбранный стальной белый щит отбрасывал блики серых стен.
Шлем выбирался долго, это почти лицо на арене. Две широкие пластины закрывали скулы до самого подбородка, лёгкий и тёплый металл-лиурит удобно и плотно обхватил голову.
Многие еще собирались, спешить было некуда....
* * *
Мягкие на вид, но прочные борцовки. Они выдерживают удар копья, защищая плюсневые кости. И еще издают гулкие шаги, когда почва тверже, чем песок.
Гул медленных шагов…
Каждый шаг по коридору приближает к арене, над которой завис непрекращающийся рёв тысяч голосов. Железные решетчатые ворота, они словно переливаются, блестя чернотой воронова крыла. Вдоль стен длинные пластитовые скамьи, на которых уже сидят многие из сорока бойцов, пристроив щиты и оружие возле себя. Решительные, напряженные лица - бойцы ждут часа истины. Только ворота отделяют от арены, и скоро они откроются.
«Нет, это не со мной происходит, - подумал Навиро. - словно смотришь какое-то кино».
За воротами шёл поединок. Два бойца сошлись в ближнем бою. У обоих короткие мечи и небольшие фигурные щиты. Звон металла доносился отчетливо, несмотря на гул, исходящий от трибун.
Поединок завораживал, не давая оторвать от себя взгляд. Красивые воинственные шлемы, оригинальной формы щиты. Ловкие отточенные движения и трюки. Загорелая кожа сражающихся, под которой играли рифлёные мышцы, блестела от пота.
Один из гладиаторов, с синим щитом и в шлеме с ирокезом, искуснее - это Навиро сразу подметил. Меньше движений, они плавны и точны. Второй боец, с красным щитом и гладким шлемом с сетчатым забралом, размашист и издерган, иногда делает лишние шаги, а это может для него плохо закончится, и довольно скоро. Опытный глаз может практически в начале боя сказать, кто победит.
"Ирокез" оправдал предположения Навиро. В движении щитом отбил удар меча, делая оборот вокруг себя, и, присев, ушел на нижний уровень. Меч слету отрубил переднюю ногу противника ниже колена, почти не задержавшись на препятствии. Раздался дикий крик, разнесшийся поверх гула толпы. Сверх острый меч, с сабельной заточкой, не знает преград в сильной и опытной руке. Несчастный еще не успел упасть, а "ирокез" сделал новый оборот, и голова отлетела вслед за ногой. Толпа злорадствовала, хлопая в ладоши, боец показал искусный бой.
Вся арена уже усеяна бурыми пятнами крови, но это было только начало игрищ.
"Преступники. Что нужно с ними делать?" - прогрохотал по всему амфитеатру голос латенью.
"Казнь! Казнить!" - загудела обрадованная толпа, грозно сотрясая кулаками.
Посреди арены, под нерасторопный бой барабанов, поднималась платформа, на которой расположились кругом около двадцати людей. Все одеты в обычную одежду, потому что не годятся в гладиаторы. Кволые и неспособные, не смогут развлечь толпу боем.
В руках у всех мечи. Они испуганно озираются, не зная, откуда придет опасность.
"Двадцать преступников - шестьдесят берсов!" - пробасил протяжно латенью.
Берсы - собаки-убийцы. С помощью генной инженерии люди вывели эту породу. Самые умные, сильные и быстрые из четвероногих друзей человека. И еще очень хитрые. При таком соотношении - один к трем, у неподготовленных людей нет никаких шансов.
Барабаны ускорили темп, издавая частую дробь. Люди стали в круг, выставив перед собой мечи.
И тут из небольших отверстий в стенах начали выскакивать черные, словно демоны, берсы. Крупные подвижные собаки, выше пояса обычному человеку. Их становилось все больше, они носились вокруг людей и рычали, не осмеливаясь пока нападать. Когда собак стало много, животные начали подбираться к людям, пытаясь вцепиться в жертву. Неопытные жертвы далеко выставляли мечи, не давая подобраться собакам на расстояние удара. Противостояние продолжалось около пяти минут, казалось, так будет долго. Но берсы специально обучены, и вот один, не выдержав, кинулся в атаку, пытаясь добраться до руки жертвы. Его встретили сразу два меча, но рычание и предсмертный визг подтолкнули других собак к атаке.
Собаки ринулись на несчастных, люди пытались отбиться, но тщетно. Все чаще обреченные падали под весом двух-трех грызущих их собак. И тут началась вакханалия…
Рычание и душераздирающие крики людей, все смешалось. Собаки рвали на людях плоть, отрывая куски с рычанием, вгрызаясь кровавыми пастями снова и снова в обезумевшие от боли, орущие жертвы, в их лица, руки и ноги.
Толпа затихла, никто не махал руками, все жадно смотрели.
В темном проеме появился наставник. Наёмный добровольный гладиатор. Не все люди ценят жизнь.
"Итак, все в сборе, через пятнадцать минут наш выход. Входите в боевой транс и сами помогите себе выжить, - произнес он. - Мы гладиаторы Касара! Выйдите на арену и покажите это всем!"
"Да! Касар! Мы непобедимы!" - яростно восклицали бойцы.
Затем все затихли, входя в боевой транс. Кто тряс головой, кто что-то бормотал. Навиро стал стучать кулаком в стену в пол силы, чтобы не повредить руку.
"Скотобойня! - вдруг дико заорал Малек, у которого была такая же кличка. - Сколько я перерезал глоток, сегодня добавлю!"
- Скотобойня, ты этим на врагов нагнать страху думаешь? Испугаешь ты их бараньими резаными глотками. Ха! - с сарказмом произнес подошедший Барт. - Тем, что ты работал на скотобойне, ты разве что детей перед сном можешь постращать.
Он взял у Наки пилообразный меч и начал медленно водить им по высунутому языку. На нем проступила кровь, затем язык полностью стал красным. Барт стал водить мечем-пилой по щекам. Через две минуты лицо стало красным от крови.
За решеткой, в десяти метрах от гладиаторов, продолжалась собачья экзекуция. На нее не обращали внимания, бойцы уже вошли в транс, все стали делать надрезы на руках, груди и спине. Недалеко от них озверевшие собаки разрывали слабые тела, а им было уже всё равно...
Арена опустела. Последние изуродованные тела утащили в трупную комнату. Огромное ненасытное помещение, его трудно заполнить. Мёртвые здесь сбрасывались в кучи, как попало.
Арена, после собачьей расправы и предыдущих боев, превратилась из желтой в темно-бурую.
Все сорок выстроились в шеренгу по одному, для выхода на арену.
"Помните закон гладиаторской чести, принимайте смерть и боль молча. Сражайтесь, не крича. Победителю подставляйте горло, пусть вашу участь решит толпа, - наставник с хмурым лицом шел вдоль шеренги, глядя в лица. - Я дал вам все, что мог, и надеюсь, вы не подведете. Удачи".
Мрачные ворота плавно поднимались без шума, последняя преграда перед ареной исчезала в стену. Толпа бесновалась, шум стоял необычайный.
Барт, стоявший первым, ступил на песок, держа в левой руке щит и размахивая утренней звездой. Лицо залито кровью, высунутый язык темно-красный. При этом верзила дико заорал, оскалившись.
"Бой - сюрприз! Барт Костолом!" - латенью начал объявлять появляющихся из ворот. Толпа встретила Барта рёвом.
"Малек Скотобойня, Навиро Непробиваемый!" - протяжно объявлял выходивших на арену всеобъемлющий голос.
Бойцы выходили один за другим: кто кричал свое имя, кто, как Барт, просто вопил. Все кровавые, сотрясая оружием, гладиаторы выглядели воинственно и устрашающе. Толпа ликовала очень страстно, когда выходили прославленные "старые" бойцы.
Вот он, запах арены. В нём пот, кровь, запах кишок и мочи. Такого не услышишь нигде.
Последний гладиатор из западных ворот ступил на песок, решётчатая перегородка опустилась.
"Граждане планеты Хиир! Делайте ставки на одного из сорока, того одного, кто останется в живых! Ставка сыграет один к сорока!
Навиро обвел взглядом амфитеатр. Счастливые и возбужденные лица зрителей, которые с интересом будут сейчас смотреть, как его будут убивать. Сверху бьют прожектора, но не слепят. Затем поднял лицо вверх, пытаясь увидеть звезды. Видна лишь бездонная чернота неба. Люди забыли, что они пришли оттуда, покорив немыслимые пространства. Забыли, что называются людьми, на самом деле стали хуже зверей.
- Что за бред? Мы что, друг с другом драться будем? Это же банально! В чем сюрприз? - произнес растерянный Барт.
- Нет, тут что-то другое, - ответил Скотобойня. Сейчас увидим, кто вывалится из восточных ворот.
Вдалеке раздался громкий рык, который, казалось, не могло издать никакое существо. По крайней мере, оно должно было быть огромным.
"Ужас Тертура! Сейчас вы его увидите сами!" - голос латенью стал самодовольным.
Зловещий рык повторился, почти одновременно, ему вторил другой.
- Скотобойня, это, кажется, по твоей части, - обратился к Малеку Барт. - Сейчас будем животных рубить!
- Кажется, так шерконы… шерконы Тертура! - сделал заключение Навиро.
- Шерконы? Таких громадин ещё не забивал, но сегодня попробуем, - Скотобойня вымученно улыбнулся и сплюнул на песок.
Восточные ворота еще начали подниматься, а люди уже рассматривали страшное животное через решетку. Эту массивное чудовище стало видно лучше, когда оно ступило на песок.
Покрытый серой короткой шерстью, шеркон шёл не спеша, на четырёх мощных лапах. Настоящее чудовище, созданное из прототипов различных животных. Величиной со слона, шеркон напоминал тушей медведя, только передние лапы были раза в три толще задних, а когти… они на передних лапах были как у ископаемых динозавров. Морда его была сродни обезьяньей, а голову украшали бычьи рога.
На шее сидел чернокожий погонщик с копьём в левой руке и с небольшим багром в правой. Человек практически голый, в одной набедренной повязке. Длинные курчавые волосы цвета смолы колыхались в такт движения серой громадины.
По команде погонщика шеркон остановился и, обводя взглядом гладиаторов, угрожающе зарычал. Из ворот появился второе страшилище, на нём тоже сидел вооружённый чёрный тертурианин. Второй шеркон, более мелкий, ответил пронзительным рёвом, подбежав, стал рядом.
"Слава генофонду древней Земли! Боевые шерконы Тертура пред вашими глазами! - протяжно, фразу за фразой, выдавал слова латенью - пяти тонные шагающие смертельные машины! Сейчас вы окунётесь вглубь времени, прочувствуете, как сражались наши предки!»
Толпа гудела, в нетерпении махая руками и сотрясая кулаками. Ей не особо нужны предисловия, подавай скорее зрелище.
Увидев шерконов, Навиро сразу растерялся, не зная, что делать, затем разум стал проясняться. В голове заметались мысли, как эффективно можно противодействовать этим монстрам.
Барт снял шлем, озлобленно бросил под ноги.
- И что я буду делать против их когтей с утренней звездой?
- На Тертуре частенько такие развлечения проводят, рабство там вообще узаконено, - проговорил Наки, а сам с тревогой в глазах, не отрывал взгляд от страшных животных. Я вообще любил раньше такое смотреть, но чтоб сам попал…
"Эти звери не знают страха! Сейчас вы в этом удостоверитесь!" - распинался перед зрителями латенью. Толпа отвечала гулом.
- И что? Победил их кто-нибудь? - обратился Барт к Наки.
- Не знаю… - тот лишь пожал плечами.
- Победил! Становитесь быстро в круг, я расскажу, - скороговоркой произнес Навиро, глядя на хмурые лица соратников. Он любил разные истории и знал многое о боях на Тертуре.
Все как будто ждали этой команды, быстро создали круг.
- Снимайте и сбрасывайте доспехи в кучу. Нам нужна быстрота и ловкость.
Все быстро скидывали наручи, поножи, манники, через несколько секунд выросла небольшая гора доспехов. Затем сверху начали нагромождаться шлемы. Ременные обмотки остались на людях, они легки, да и нет времени разматывать.
Навиро провел рукой, деля круг напополам.
- Левая половина - более мелкий шеркон, правая - крупный. Держитесь столбов жизни. Шерконы почти непробиваемы, но есть и у них слабые места: сердце под левой лопаткой, под хвостом, высоко на голове между глаз и между глазом и ухом. Но попасть трудно, сильно вёрткие. Кидайте доспехи и щиты в голову. И еще глаза! не забывайте о них. Старайтесь дразнить зверя одновременно со всех сторон. Надо сразу сбить погонщиков. Давайте начнем первыми!
- Да! - дружно ответили гладиаторы. - Касар!
Навиро двинулся вперед, крепко сжав стальную ручку трезубца. Он ритмично стучал трезубцем о зеркальный щит, то же делали и его товарищи своим оружием.
- Касар, Касар, - скандировали окровавленные гладиаторы, неторопливо двигаясь вперед, а толпа неистовствовала.
Бой барабанов подходил к дробной, завершающей фазе, шерконы проворно двинулись навстречу. Резво взяв старт с места, страшные звери быстро приближались. При этом издавали резкие трубные звуки, приподняв головы к тёмному небу.
Навиро двинулся на крупного шеркона, ребром метнул щит в приближающуюся рогатую голову. За ним внимательно наблюдали маленькие свиные глаза. Шеркон побежал на него, в погонщика и голову животного полетела куча щитов и доспехов. Навиро метнул трезубец в погонщика, затем начал резко уходить вправо, перекувыркнувшись три раза на песке через голову. Бойцы истошно кричали, но одиночные возгласы тонули в реве толпы.
Оказавшись на ногах, Навиро обернулся и увидел, как шеркон гонится за Китом, а между огромных когтей у него застряли болтающиеся кишки.
Погонщик валялся недалеко, делая нелепые телодвижения. Навиро подскочил к нему, выдернув из живота тертурианина трезубец.
- Добро пожаловать на Хиир! - оскалившись, прорычал он. Затем подобрал копье погонщика и понесся к кружащему вокруг столба жизнишеркону.
Гладиаторы вытворяли на песке невообразимое. Казалось, вот шеркон уже догнал и ударит смертоносной лапой, но выполнялись неожиданные кувырки, гладиаторы убегали, резко меняя траекторию, закручивая врага вокруг столба жизни. Без остановки летели в голову животного щиты и доспехи, которые уже часто встречались под ногами.
Обыкновенных, неподготовленных людей уже бы не осталось в живых, но тренированные тела в симбиозе с гертемом творили чудеса акробатики, скорости и ловкости.
Навиро с разгона, вложив всю силу, метнул трезубец в район хвоста. Приблизившись, сразу ткнул туда же копьём. Шеркон начал разворачиваться, но он был слишком крупным, чтобы сделать это быстро. Навиро двигался в такт ему, оставаясь сзади. Выхватил трезубец и на ходу вонзил снова.
Шеркон потерял один глаз от удара копья, но бойца, метнувшего его, разорвал лапами.
В это время Барт, подскочив к левой задней ноге, слёту приложился шипастой утренней звездой в сустав. Бежал рядом и молотил по ноге как робот.
Двое бойцов подскочили, оказавшись рядом с огромным боком, и с криками вонзили копья под лопатку, целя в сердце.
Шеркон показал проворство. Он ловко поднялся на задние лапы и стал быстро разворачиваться в сторону людей. Барт среагировал, резко уйдя вниз и три раза перекувыркнувшись. Двоих замешкавших снесло передними лапами как ураганом, а потом шеркон всем весом стал на несчастных.
Когда животное разворачивалось, Навиро бил трезубцем в мышцы задних ног, но животное не дрогнуло, зато теперь, озверевшее, погналось за Навиро, не замечая других. Уже тяжело дыша от бега, он припустил со всех ног и, пробуксовывая на песке, закручивал траекторию вокруг столба. Затем развернулся, метнул трезубец, стараясь попасть в оставшийся глаз. Трезубец скользнул по лбу, не причинив вреда. Навиро пробежал еще, остановился, чтобы метнуть копьё.
Когда повернулся, увидел, что шеркон догнал. Навиро просел вниз и крутанулся в сторону. Лоб и голову обожгла резкая, словно молния, боль. Перед глазами, на долю секунды, промелькнули чёрные когти.
Навиро стал уходить кувырками в сторону с грацией кошки. Сделал два быстрых кувырка, затем выпрямился и побежал в обратную сторону, закручивая траекторию на столб. Это не так легко на песке, ноги грузли в обволакивающем их песке, уменьшая прыгучесть и скорость. Кровь залила глаза, стекая крупными дорожками по лицу, и эти теплые полосы щекотали вспотевшую кожу и сознание.
Опоенное специальной смесью, озверевшее от ярости животное металось, пытаясь догнать и растоптать людей. Но пока оно отвлекалось на одного, другие сразу атаковали, зная, что промедление гарантирует всем смерть.
Зад шеркона и голова стали красны от вытекающей крови, второй глаз тоже выбит, но шеркон просчитывал, где находятся люди по запаху и звукам. Движения животного стали несобранными, он заметался из стороны в сторону, что было больше похоже на панику. Но уже много людей валялось на песке, перемешанном с кровью.
Навиро остановился - слон далеко. Веки стали разлепляться с трудом, кровавая пелена мешала. Мимо пронесся озверевший Барт, держа в правой руке копье, а в левой - короткий меч. На спине глубокая резаная рана, расходившаяся в стороны и кровоточащая, когда поднималась рука.
- Не спать! Рубить! - прорычал он и рысцой побежал в сторону слона.
- Сейчас уделаем тушу! - прокричал Навиро и припустил следом, ища на ходу беглым взглядом валяющееся оружие. В стороне, недалеко от лежащего Скотобойни валялся широкий короткий меч.
Навиро сделал крюк и подхватил пилообразный меч на ходу. Взгляд скользнул по затихшему Скотобойне. Голова раздавлена, лицо сплющено и изуродовано. Кровавая каша из мозгов.
Навиро оглядел большую арену, ища глазами второго шеркона.
Всё шло по плану, вторая группа дружно хороводила животное вокруг второго столба. Погонщика на нём не было, но шеркон выглядел бодрым, лежащих поверженных людей у второго столба больше.
Барт в это время, в прыжке, изо всех сил, вонзил копье под хвост. Это сломалошеркона, видно удар пришелся точно в цель. Он сразу присел на задницу, повернув голову без глаз в сторону, отмахиваясь от колющего в бок копьем Наки. Поймал его лапами и раздавил с хрустом голову.
Навиро бегом обогнул здоровенную тушу и рубанул мечом по обезьяньей морде. Шеркон издал протяжный рык, полный отчаяния и страдания. Второй зверь зарычал в ответ.
Карос с тяжелым топором в руках подскочил к задней лапе и начал подрубывать жилы.
Шеркон пытался отмахнуться, но координация оказалась нарушена. Барт уже подобрал меч и отрубил два когтя. С победным кличем отскочил в сторону.
Навиро забежал по спине сидящего животного и двумя руками вонзил меч чуть ниже затылка. Сразу спрыгнул, перекувыркнувшись и вздымая бурый песок.
Передние ноги животного подогнулись, оно рухнуло, истекая кровью. Люди дружно набросились, чтобы добить врага. Навиро подскочил, замахнулся мечом. Сбоку нарастала масса, на помощь бежал разъяренный от ран второй шеркон.
Навиро повернулся, но поздно. Удар как лавина - снёс, опрокинув на лежащего шеркона.
Боль…
Темное ночное небо, через трудно разлепленные веки...
* * *
Крики и истерические вопли. Гвалт вокруг такой, что пауз не было. Когда сознание овладело телом, Навиро приподнял голову, с трудом разлепив глаза.
Он лежал на кровавом песке, в левое плечо словно забили гвоздь и прикладывали раскаленное железо. С трудом сел, взгляд скользнул по ране. Страшный длинный разрез забит песком.
Навиро огляделся. Два окровавленных шеркона лежали недалеко друг от друга, не подавая признаков жизни. Повсюду в нелепых позах изувеченные трупы. Попадались на глаза и растянутые валяющиеся кишки.
В этой адской мясорубке выжило лишь семеро. Победители ликовали, сотрясая оружием. Барт возвышался нашерконе, вздымая руку с мечом.
- Хиир! Я свободен! - орал он во все горло.
Навиро поднялся с трудом, правая нога плохо слушалась, подгибалась. Подошел к затихшему шеркону, положил руку на серую шкуру.
- Я увижу завтра рассвет! - хрипло прокричал он размахивающей руками толпе. - Вы напьетесь крови! Я вас напою...
Глава вторая
Каро
Осенний лес по-своему хорош. Золотистые листья, сбор лещины и поздних грибов, которые, если засолит хорошая хозяйка, то не оттащишь от тарелки гостей за уши. Конечно, есть в опадающем, пожелтевшем лесу определённая грусть, говорящая, что этот растительный цикл приближается к концу. Но зато осень - это время собирать плоды. Также и осень жизни - это пора подводить итоги, время исправления ошибок, а их человек творит во множестве, ступая по тернистой тропе, под названием жизнь.
Так думал Каро, глядя на золотистые листья на ветках, уже подсохшие и шуршащие при малейшем дуновении ветерка. Погодка сегодня выдалась на славу: ласковое солнце припекает, словно в августе. Небо почти чистое, лишь кое-где пестреют перистые облака.
Чёрное животное, на котором Каро ехал в седле, звали фортэсом. Оно напоминало что-то среднее между лошадью и буйволом, а на носу красовался рог. Нет, не такой как у сказочных единорогов, а напоминающий грозное оружие носорога. Ещё задолго до апокалипсиса вымерли лошади, и взамен люди создали фортэсов. Сейчас это незаменимое боевое животное. Есть даже особо злобные экземпляры, которые легко пробивают строй врага, сея своим страшным рогом смерть.
Мерное покачивание в седле вгоняло организм в сон, и Каро частенько клевал носом - ехать верхом целыми днями - не каждый человек выдержит такое.
Каро обернулся, взглянув на спутника. Мар - невысокий крепыш, тоже едущий верхом на таком же смоляном фортэсе, так и пышет здоровьем и энергией. Округлое лицо кажется мирным, вводя в заблуждение. Взгляд его серых глаз колюч, но улыбка обезоруживает, а лицо в это мгновение похоже на тарелку.
Сейчас на нём из доспехов лишь кожаный нагрудник с медными пластинами, под которым светлеет домотканая рубаха. Тёмные штаны из грубой ткани, сапоги из бычьей кожи, в которых ногам сейчас жарковато, из-за этого приходится на каждой остановке разуваться. У седла приторочено копьё, возле спинки-рюкзака красуются два чуть изогнутых, тонких меча в ножнах. В принципе, мечами их называют лишь символически, по сути, это кривые сабли. Рюкзаки сшиты и закреплены таким образом, что можно опереться спиной, как на спинку кресла. А набить его не составляет труда, в пути нужны многие вещи и оружие.
Дорога, по которой ехали путники, еле заметна, по ней редко прокатывались деревянные колёса. Лес наступал, и она заросла травой, даже иногда и плотный кустарник вставал на пути.
Фортэсов ещё называли возчиками, они не очень быстры, не понесешься верхом так, чтобы ветер свистел в ушах. Зато идут ровно, без устали, можно ехать хоть сутки. Быстрее всадник вывалится из удобного седла от усталости, чем упадёт на ноги фортэс.
Возраст Каро приближался к сорока годам. Тренированное плечистое тело становилось понемногу рыхлым, (в последнее время Каро стал ленив), но недостаток скорости восполнялся боевым опытом. Уже выше висков красуются залысины, поэтому Каро следил, чтобы его русые волосы всегда были коротки. Пристальный, казалось изучающий, взгляд карих глаз. Мар же темноволос, и в отличие от своего наставника, молод и горяч. Всю дорогу он задерживал Каро из-за продолжительных тренировок. Долго крутил мечами, работал много с копьём, как шестом.
Впереди показалась развилка, а когда дороги сошлись, стали заметны следы колёс.
Скоро уже и привал, но Мар молчал, не намекал, что пора остановиться. Разговаривали последнее время друзья нечасто, за многодневный путь уже успели выговориться.
Внезапно фортэс остановился и фыркнул, словно учуял что-то опасное. Обычно они так фыркают, если унюхают падаль. Тогда приходят в безумство, могут напасть и на человека.
- Ты чего? Фрай! - Каро натянул поводья, но фортэс напряг шею, резко и шумно выдохнул воздух через ноздри.
Каро поднял руку, что означало: «стоп! внимание!».
Чуть попустив поводья, чтобы фортэс не шумел, Каро прислушивался, ловя каждый звук. Голоса птиц, жужжание мух…
Мухи! Они собираются, когда есть куда отложить яйца. Невдалеке тявкнула лиса. Ну, она то ладно, а вот жужжание мух говорит о том, что недалеко лежит мёртвая плоть.
И тут донёсся еле слышный стон. Если бы сейчас была ночь, то издать стон может любой тёмный дух, заманивая в подлую западню, чтобы выпить душу. Но сейчас день, значит там точно человек.
Каро спешно спрыгнул с фортэса, привязал его у ближайшего дерева. Тихо достал меч и осторожно пошёл вперёд, стараясь не наступать на сухие листья, которые выдадут своим хрустом. Он осторожно, медленно прошёл кусты, оглянулся. Мар крался позади, держа наготове стрелу на тетиве.
Кровь на пожухлой, светлой траве. Она уже высохшая и почерневшая, значит, пролита давно.
Окровавленный человек лежал под осиной, которая укрыла его от солнца, избавив от жалящих лучей. Лицо обескровлено, по виду можно сказать, что это труп, но опять послышался тихий стон.
На вид раненому мужчине лет пятьдесят, что по нынешним временам древний возраст. Волосы слиплись от засохшей крови, а правая рука, переломленная в локте, вывернута неестественно, ужасно. Одетый не по здешнему, в кожаных штанах и плотной рубахе.
Веки, ноздри и уши залеплены белыми яйцами мух. Подойдя ближе, Каро увидел в приоткрытых глазах, и на ране у виска, копошащихся мелких червячков. Он опустился на колено, разогнал руками мух, затем чуть хлопнул лежащего по заросшей щеке. Бедняга чуть слышно застонал, но остался неподвижен.
- Кто на вас напал? - Каро не отрывал взгляда. Можно не услышать, но прочитать по губам, что прошепчет раненый.
- Утром… забрали… две… голо…вы, - пробормотал он медленно.
- Кто забрал? Какие головы?
- Опустившихся с неба… Головы… с рогами.
- Он бредит, - сказал Мар, стоящий позади.
- Тихо! - оборвал его Каро.
- Кто напал? Куда повезли головы?
- Утром… Тая… спасите Таю. - Человек замолчал.
Каро, немного подождав, хлопнул его несколько раз по щеке, но тот лишь один раз промычал. Больше не реагировал.
- Там ещё один лежит, но тот готовый, - сказал Мар. - Лисы его уже погрызли. Что делать будем? Яму копать?
Каро занёс меч и одним ударом отсёк несчастному голову, которая немного откатилась, словно толкнули кочан капусты.
- Некогда ямами заниматься. Этим беднягам хуже уже не будет, а нам до темноты, - Каро взглянул на солнце, которое давно перевалило зенит. - Нам нужно догнать этих молодцев, что сотворили тут зло. И ещё! Мне очень хочется подержать в руках рогатую голову пришельца!
- Было бы хорошо, если бы эти злодеи ехали с нами в одну сторону! - Мар двинулся к дороге. - Иди, следопыт, смотри!
Каро вышел к дороге. Пройдя вдоль, увидел по следам, что одна телега съехала под пологим углом и упёрлась в кусты. Затем под крутым углом выехала опять на дорогу, но с другой стороны разворота не было, значит, злодеи, как и они, едут на восток.
- По пути, Мар! По пути! - Каро отвязал фортэса, вскочил в седло. Держи лук наготове! Привалов не будет. - Он стукнул возчика пятками по бокам, а когда тот пошёл шагом, стукнул пару раз ещё. Фортэс засеменил, отгоняя взмахами головы назойливых мух и слепней, атакующих слезящиеся глаза.
- Вот сволочи! - Мар догнал, пустил возчика рядом.
- Для этого и создана Миссия, чтобы наказывать зло на Земле, поучительно сказал Каро.
Оба они были миротворцами, не знали другой жизни, сколько себя помнили. Бороться со злом, восстанавливать под этим небом справедливость - вот их цель.
Много, много раз Каро вот так ехал вдаль, чтобы наказать преступника или защитить других от злой руки. Интересна была его жизнь. Кто знает, сколько его детей родилось в замках и селениях. Сейчас к нему пришёл тот возраст, когда миротворец может покинуть Миссию, обзавестись женщиной. Но Каро продолжал служить Миссии, так и не найдя ту, с которой он бы хотел провести свою старость.
Следы тянулись полосами, но Каро насчитал на примятой траве следы от трёх телег. Значит, злодеев немало. Одна телега захвачена, а они ехали до этого на двух. Может, обозлённые беженцы, ищущие свободную землю, а может, торговцы солью. Лишь они, отчаянные, рискуют в такое время, когда в людях не осталось ничего святого, везут соль, торгуют, выменивая на золото, серебро или железо. А этот ржавеющий металл сейчас в цене, предки выгребли с земли почти всю руду. За один хороший меч можно выменять полуторагодовалого быка, а за доспехи корову. Фортэс стоит намного больше, за него можно выторговать доспехи, меч и неплохой арбалет или лук.
Ехали миротворцы долго, уже малиновое солнце коснулось краем горизонта.
- Наверное, догоним мы их до темноты, - сказал Мар, поравнявшись. - Смотри, даже солнце намекает, какое-то кровавое сегодня.
- Не кровавое, а малиновое. И потому, что облака сегодня такие. Смотри, небо затягивается.
Вдали еле слышно громыхнуло. Мар взглянул в ту сторону.
- Надо навес делать, иначе ливень накроет, будем мокрые, как лягушки. Не догоним мы их, по крайней мере, не сегодня.
- Едем! - уверенно отрезал Каро. - Я готов ехать в дождь, но я настигну их этой ночью! Тем более луна, смотри, какая яркая, прям лунище. - Он мотнул головой, показывая за себя.
А там луна уже серебрила верхи туч. Скромный ветерок что-то нашёптывал путникам, поигрывая листьями.
Зоркие глаза Каро, несмотря на его почтенный в эту эпоху возраст, выхватили из последних красных отблесков почти спрятавшегося за лес заходящего солнца, жёлтый проблеск.
- Мы кого-то догнали, будем надеяться, что это наши злодейчики, - сказал он, переведя фортэса на размеренный шаг.
- Что будем делать? - спросил Мар с волнением в голосе.
- Да что… Идём к костру, смотрим посты. Если удостоверимся, что это наши ребята, забираем головы инопланетян, по пути рубим ихние.
- Я займусь постами, - сказал Мар. - Спешимся?
- Да, пойдём пешком. Я дам сигнал, до этого никого не трогай.
Впереди заблистала тёмная река, отсвечивая лунную дорожку. Недалеко от берега темнели развалины большого замка. Центральная башня, на удивление, уцелела, но крепостные стены разрушены больше чем наполовину. За стеной горел костёр, отбрасывая на развалины тени людей, которые становились из-за неровностей рваными и корявыми. Доносился громкий говор и смех.
- Не боятся никого. Наверное, охраны нет, - Каро спешился, решив тут привязать возчика у дерева.
- Я всё равно пробегусь, гляну, - спрыгнув с седла, сказал Мар.
Каро крался вдоль деревьев, сливаясь с тенями. Один стражник сидел на углу остатков крепостной стены, затаился. Каро осторожно перешёл защитный ров, который, когда тут скрипели ворота и зубцы бойниц возвышались над стеной, был всегда заполнен водой, а из дна, невидимые, торчали заострённые колья. Сейчас же ров сухой, как песок в пустыне, а колья… если они и торчали тут когда-то, давно иссохли и сгнили.
Незаметной юркой ящерицей Каро перебрался через раскрошенный верх стены, с противоположной стороны от стражника. В стороне от костра смутно виднелись телеги, у которых привязанные фортэсы жевали накошенную траву.
- Кто? Ты ходил морским разбоем? - послышался громкий голос. - Рассказывай сказки!
- Не веришь? Я с Фаритом ходил, мы индийцев потрошили!
- Давай! Заливай!
По голосам можно было понять, что народ у костра уже давненько забавляется вином.
Сосчитав людей у огня, Каро встал и открыто пошёл к ним, держа оба меча в ножнах в левой руке. Восемь мужчин и одна молодая женщина, недурна собой. Светлые волосы рассыпались по плечам, послышался её звонкий смех.
- Вот вернёмся в Кортавыц, я тебя отведу к людям, которые подтвердят! - говорил тот, что стоял на ногах, остальные сидели.
- Паттер врун! - вскричал самый рослый и плечистый из ватаги. Многие засмеялись.
Каро ловил каждую деталь. Сидевшие не воины, одеты в простые рубахи, зашнурованные на голенях сапоги индов, да груботканые штаны, но мечи лежат возле пятерых, а чуть в стороне прислонены к полуразвалившейся стене копья. Плюс выставленный на пост стражник. Они так были увлечены разговором, что никто не заметил открыто подходившего Каро. Лишь когда его осветил огонь костра, плечистый и бородатый подскочили, увидев незваного гостя, будто их ужалили шершни. Спешно схватились за мечи.
- Карес! Портой! На охрану! - скомандовал плечистый. Двое вскочили, подбежав к копьям, схватили по одному, затем худощавый прихватил ещё арбалет и они растворились в ночи.
Оглядевшись и поняв, что Каро один, плечистый успокоился, приободрился. В голосе послышалось превосходство.
- Ты кто такой, бродяга? - он пристально разглядывал гостя, взгляд его тёмных глаз пиявкой прилип к левой руке, держащей за ножны два меча.
- Я кто? Каро, просто Каро.
- А ты знаешь, просто Каро, что нормальные люди, придя к чужому становищу, голосом обозначают себя издалека, да подходя к костру, говорят слова всякие хорошие. Мир вам или ещё что…
- Так-то ж нормальные люди, а я не из этих. У меня даже шаги ненормальные. - Каро сделал два под шага вперёд правой ногой, подшагивая за ней и левой.
- Я слыхивал, что в этих краях жнецы бродят. Ты думаешь, что сам победишь мою ораву? Иди с миром, не пытай судьбу. Или ты ищешь драки?
- Я ищу головы спустившихся с неба…
- Рогатые? - насмешливо спросил плечистый.
Сомнений больше не было. У костра те злодеи, что напали утром на несчастных путников. Каро подбросил левой рукой мечи, поймав обеими шершавые рукояти, скрестив оружие перед лицом. Чтобы движение или удар «пошли», его нужно сделать пятьдесят тысяч раз. Каро тренировал этот трюк не меньше двухсот тысяч раз. Поэтому плечистый ахнул, так это было плавно и красиво.
- Рогатые, - подтвердил Каро.
Все, у кого не оказалось под рукой оружия, метнулись перепуганными зайцами к своим мечам, уже крепко сжимали их в руках. Двое выставило вперёд копья. Женщина канула во тьму, растворилась.
- Неа… не видел… - спокойно сказал плечистый, затем заорал с ненавистью: - Рубите его! Вперёд!
В стороне раздался вскрик - это Мар вогнал стрелу в стражника.
В атаку бросились сразу трое. Остальные на мгновение замешкались, но лишь на миг - ринулись вперёд. Резким движением вниз и в стороны, Каро сбросил с клинков ножны, полетевшие под ноги атакующим. Молниями блеснули его мечи, разрубив голову первому и мышцу на бедре второму.
Первый упал молча, с развалившейся надвое головой не покричишь. Второй вскрикнул, неуклюже отскочил назад, столкнувшись с напиравшими сзади. Плавным движением уйдя вправо, Каро веером хлёстко рубанул обоими мечами на опережение, отрубив на замахе ближнему врагу руку у локтя. Раздался дикий крик боли, охладивший пыл других. Подшаг вперёд: Каро еле достал по шее отступившего, с разрубленным бедром. Из яремной вены взвилась струя крови, на лица врагов. А так как бедняга крутанулся, то красных брызг досталось всем, даже Каро. Бедняга приложил ладонь к шее, упал на колени, собирая перед лицом мгновенно растущую красную лужицу.
Плечистый остановился, попятился. Осталось трое против одного. Пропела стрела, Каро вздрогнул, сместившись в сторону. Но по вскрику патлатого рыжего парня, у которого из живота торчала стрела, стало ясно, что это работает Мар.
– Ну что, где головы? Рогатые… - процедил сквозь зубы Каро.
- Щас полу… - главарь не договорил - стрела, вошедшая в шею сзади, пробила кадык, не дав даже захрипеть. Наконечник зловеще темнел чуть ниже подбородка. Выронив меч, главарь схватился руками за горло и побежал к стене. Последний защитник костра бросился за ним, спасая шкуру, но Каро в четыре шага его догнал, рубанув по плечу, развалил беглецу корпус почти пополам. Плечистого рубить не пришлось, он лежал чуть дальше, держась за горло.
- Там женщина, привязана к телеге, - раздался голос Мара.
- Так развяжи… Где их вещи?
- Похоже, на телеге. И ещё там соль…
- Вот мало им соли, ещё и людей убивают. - Каро пошёл к телегам.
- Больше не будут.
Миротворцы подошли к телегам. На ближней сидела светловолосая женщина в поношенном платье. Связанные руки другим концом верёвки крепились к борту телеги. Если пленницу умыть и приодеть, она была бы красива. Но сейчас выглядела жалко. Дрожала, то ли от вечерней прохлады, то ли от страха. Тем более ей кто-то из злодеев врезал в скулу, и похоже, что не кулаком. Такой тёмной и большой гематомы Каро у женщин ещё не видел.
- Развяжи, - распорядился он, а сам полез в мешки, которые не были похожи на те, в которых соль, и не накрыты. В одном мешке нащупал что-то похожее на большую дыню. Когда вытащил на свет, ахнул.
Это была голова чудовища. Зубы… таких острых и больших нет ни у кого на Земле, белые загнутые клыки угрожающе торчали, заставляя цепенеть. Сама же морда, это была именно морда, а не лицо, по форме больше напоминала змеиную, у ноздревидного носа покрыта мелкой чешуёй, которая ко лбу увеличивалась. Наверху головы два небольших, но очень острых рога, загнутые назад. Глаза усохли, а веки впали в провалы.
- Вот это да! - воскликнул Мар, он помогал в это время освобождённой пленнице слезть с телеги, но на неё не смотрел, не мог оторвать взгляд от головы пришельца.
- Интересно, а вторая такая же? - Каро дрожащими руками доставал из мешка вторую голову. Но судя по тому, что она зацепилась рогами, которые легче было назвать шипами, голова была такая же.
- Забирай, пошли к костру, - сказал Мар, взяв всхлипывающую женщину за руку, повёл её к свету.
Когда все уже были у костра, Каро ухватил за ноги труп одного из разбойников, у которого уже почернела кисть, лежавшая возле горящих углей, разнося запах палёного мяса. Мар, тоже принялся оттягивать трупы чуть дальше от костра.
Когда трупы лежали рядком в стороне, Каро досталд из мешка голову пришельца и внимательно рассмотрел, затем достал вторую. Они ничем не отличались, похожи, как две капли воды. От них пахло копчением.
- Их что, засолили? - спросил Мар.
- Засолены и закопчены, - сказала женщина, утирая слёзы. - А моего мужа… Моего Сартеса у…би…ли… - она захныкала.
- А откуда вы ехали? Куда? Там ещё один убитый, - начал расспрос Каро.
- Северные мы, с Белой земли! Шли, потому что эти твари прилетели на большущем корабле, начали своё селение строить!
Каро пошарил взглядом, нашёл мех с вином, валявшийся рог. Налил полный, протянул женщине.
- На, выпей. А ты, Мар, сходи приведи наших возчиков.
- Фортэсы никуда не денутся, позже схожу. Мне тоже интересно послушать!
Женщина выпила большими глотками вино до дна. Вытерев рукавом губы, отдала рог.
- Меня Тая зовут. Мы спасались от этих пришельцев и ехали в земли индов. Хотели там головы показать. Индов много, они победят этих зубастиков, если захотят! Но у рогатоголовых есть большой воздушный корабль и страшное оружие. У нас всё поселение перебили.
- Вас трое было, когда торговцы солью напали на вас?
- Куда там! Шестеро! Но Алая с двумя детьми убежала.
Каро ещё долго расспрашивал Таю, но пояснить, кто эти пришельцы, откуда, какое у них оружие, она толком не могла. Лишь сказала, что рогатоголовые стреляют красными молниями.
Наконец вино сморило её, она отправилась спать на телегу, укрывшись там овечьими шкурами. Мар наконец соизволил сходить за фортэсами.
Дождь так и не пошёл - гром лишь погрозился в стороне. Когда Мар пришёл к костру, Каро сидел, задумавшись.
- Что будем делать? Надо головы в Миссию везти, сообщить, - спросил Мар, присев к потемневшим, но ещё выбрасывающим бледные язычки пламени, угольям.
- У нас задание, - сказал, не отрывая взгляда от жара, Каро. Едем к Алану, а потом уже в Миссию.
- А если того… - Мар поперхнулся. - Если не вернёмся? Всяко может статься.
- Барону отдадим. Только скажем, чтобы с Миссией связался. Тем более, его замок уже рядом. Я думал, сегодня будем на месте, но видно завтра, если не приблудили.
- Значит, к Алану… - Мар встал, в голосе слышалось разочарование. - Подежурь, я посплю.
Каро наткнулся взглядом на кучу заготовленных дров, мирно лежащих в стороне, подкинул пару толстых веток на уголья. Сидел, смотрел, как они задымились, а потом весело вспыхнул огонь, быстро пожирая то, что росло годами.
Ясно, почему Мар расстроен, что они не прекращают путь. В Миссии у него последнее время появилось увлечение по имени Тарриса. А они уже почти месяц, как в дороге. Но такова уж судьба миротворца. Зато, обернувшись в конце жизненного пути, миротворец может смело сказать, что ходил по этой Земле не зря.
Каро смотрел на огонь недолго. Веки потяжелели, так, сидя, он и уснул.