- Я не хочу выходить из дома! Я остаюсь здесь…
- До каких пор?
- …На всю жизнь…
Кузьма сидел напротив и с азартом поглощал хрустящие огурцы. Один за другим они покидали похвисневский трехлитровый сосуд.
Свиноухов ворчливо заметил:
- Слыш, хорош переводить продукт – ретро не заедают тещиными огурцами, пьешь как баба!
Столичная светло заполнила рюмки.
Махнули.
Кузьма заерзал на стуле и вдруг, яростно толкнул, ударивший только что в голову, речитатив - о большой медведице, дырявом тюфяке и лейке.
Свиноухов обалдело заморгал как кот нюхнувший нашатыря, а я медленно налил водки в стакан, и запил "двести" рассолом.
Никто не ожидал такой экспрессии от одомашненного Кузьмы.
Безымянная звезда, как вечерние окна, заставила меня вытереть остатки огуречных семян… стало немного стыдно перед Костолевским.
- В детстве моему другу нравилось смотреть на окна, загорающиеся одно за другим к наступлению темноты.
Когда он первый раз посмотрел на видеокассете «Москва слезам не верит» - восторг наравне с фильмом ему приносили титры, со многими загорающимися огнями в квартирах неизвестных людей.
Ему казалось, что за каждой цветовой гаммой созданной разными шторами, или разными… лампами?.. абажурами?.. есть недостающая частица уюта, которая при сложении даст абсолютную единицу добра в каждом доме!
Три варианта 60, 75 и 90 вт., зато сколько окон!
Холодные голубоватые отсветы не зашторенных квартир, бледно розовые от органзы, теплые, желтые, зеленоватые…
- Пьешь как баба, - врезал кулаком по столу Свиноухов, и ухо на свиной голове, набитого изображения души на широкой груди его, возмущенно дернулось.
- Запой – это время моей свободы! – продекламировал он «Поединок».
Кузьма поморщился, заметив, что цитирование Куприна во время просмотра советских фильмов с румынскими героями - пошлость…
Зазвучала симфония Удри, и Кузьма начал:
Тень спасала от закатного солнца лишь наполовину. По булгаковски душный воздух ещё не успел остыть, и густая листва банальных берез помогала нам не жмуриться.
Уж лучше бы наоборот было: прохлада была от тени, а глаз радовался бы молодым светло-зеленым почкам – весной все деревья и женщины красивы, но с каждым годом этот период становиться все короче. Возможно, когда-нибудь он исчезнет.
- Наверное, вот у этого дерева.Крупным планом, чтобы не видно было киоска с боку фоткалась вон та дама… - прыснул Андрей, кивая мне на раскрасневшуюся от чувства собственного достоинства тетку, со стаканом пива у рюмочной.
Баба балагурила для столпившихся вокруг «работяг» - местных слесарей, и их подруг, имевших такой же двойной подбородок. Дети некоторых бегали тут же и попрошайничали у прохожих.
Я отхлебнул пива, и с тоской воззрился на воспетый Есениным штамп.
Уж лучше он карагач прославил, или дуб.
- Ага, и обняв символ русской изящности, на фото она стоит в пол оборота, чтобы видно было только бюст, а не пузо, и тянет подбородок к милой березовой сережке – шея так не обвисает. – Закончил я предположение друга…
Кузьма прервал чтение и хрустнул очередным похвистневским огурцом.
Я подумал обо всех бывших, своих и Свиноухова.
В соседней комнате послышался детский плач, мы все посмотрели друг на друга и обнялись.
- Ученицам младших, и особенно старших классов, запрещается появляться на вокзале, особенно в часы – когда проходит дизель – электропоезд!
http://www.proza.ru/2015/02/09/1466
Роман посвящен нечутким женщинам (Одной чуткой) и нужным ненужным