Когда-то давно в одной глухой деревушке жила семья: старик со старухой и их замужняя дочь с зятем. Дочь в ту пору на сносях ходила.
Хозяйство у них было небольшое: корова с телёнком, два десятка кур да старый пёс, который охранял двор с избой.
Однажды старуха предложила:
– Давай, дед, продадим тёлочку, а на вырученные деньги избу починим. Крыша-то совсем прохудилась
На том и порешили.
Взял дед верёвку и повёл тёлку на ярмарку. Идёт он просёлочной дорогой, а сам в голове прикидывает, сколько денег за скотинушку наторгует. Не заметил, как приблизилась к нему сзади повозка. Кто-то окликнул его.
Вздрогнул старик. Глядь: сидит незнакомый мужичок на телеге:
– Здорово, дед! Садись, подвезу!
Обрадовался старик попутчику, привязал тёлочку к чужой повозке, а сам уселся рядом с хозяином. Тряслись они по дороге до самого вечера, а когда темнеть стало, съехали в лес, чтобы переночевать.
Развели огонь. Дед вытащил из своего узелка хлеб и сало, а мужик – из телеги корзину домашней снеди и бутыль медовухи.
Выпил дед лишнего и тут же у костра заснул, как убитый. Так сморил сон старого, что очухался он только утром, когда уже солнце стояло высоко.
Продрал бедолага глаза и видит – сидит он под сосёнкой совсем один: ни попутчика, ни тёлочки, ни даже котомки с хлебом.
– Ах, ты Якуня-Ваня! Дурень я дурень! – заколошматил он себя по лбу!
А кругом глухомань и ни души. Одна ворона над головой каркает, беду пророчит. Подумал он: что толку домой ворочаться! Засмеют ведь деревенские, а собственная баба тумаками из дома выставит! Прикинул и решил, что жить ему больше не стоит! Помирать пришла пора! Снял он с себя пояс, выбрал подходящий сук и решил с горя удавиться… Только хотел петлю на шею накинуть, как видит, откуда ни возьмись – горбун. Выткался он из воздуха, словно привидение. Вид у горбуна строгий, можно сказать – свирепый: лохматая бородища до пояса свисает, глаза чёрные злые.
– Погоди вешаться! – молвил он громовым голосом. – Я могу помочь твоему горю! Но ты должен выполнить одно моё условие! Если согласен, тогда по рукам!
– Ну, была ни была! – почесал затылок дед. – Тут уж выбора нет! Своё бы вернуть.
Деловой горбун поднял вверх палец:
– Учти, старичище! Слово не воробей – вылетит не поймаешь! Ты должен отдать мне то, чего у тебя пока нет!
– Вот потеха! То, чего нет! – развеселился старик и шлёпнул шапкой оземь.
Ударили они по рукам, и незнакомец исчез, словно испарился. Даже пылинки в воздухе не оставил.
– Ах ты, колдовство какое! – закрутил старый головой, надеясь, что чудной человек сейчас снова появится. Да куда там! Исчез бородач, словно его и не было! Поудивлялся старик и вдруг слышит, где-то неподалёку телёнок мычит. Бросился на голос и нашёл у развилки берёз свою рыжую тёлочку. Стоит она цела-невредима, к деревцу верёвкой привязана, а рядом на сучке его котомка висит. Подхватил он суму сам не свой от радости и скорей на дорогу, которая оказывается была совсем рядом.
В городе ему неожиданно повезло: очень выгодно продал он свою неказистую скотинку… А когда вернулся домой, там ожидала его большая радость – дочка родила внука!
Побежало времечко своим ходом, громче застучали старые ходики на стене. А прежние неприятности забылись, словно их и не было.
Сидели однажды вечером старик со старухой и дочь с зятем за большим столом, как вдруг без стука распахнулась входная дверь. Хлоп! И на пороге появился тот самый загадочный горбун.
Обрадовался простодушный старик и усадил своего спасителя за стол рядом с собой:
– Угощайся, гость дорогой! Чем богаты, тем и рады!
Неразговорчивый горбун назвался Тихоном и весь вечер сидел молча, наблюдая за хозяевами острыми глазами.
Часто останавливал он свой взгляд на молодке с новорождённым, а когда хозяева собрались спать, попросил старика проводить его до ворот.
У ворот бородач положил тяжёлую руку на дедово плечо:
– Отдавай, старый, то, что по праву принадлежит мне!
Глаза его засверкали, а голос снова сделался громовым:
– Помнишь наш уговор? Так вот, знай! То, чего у тебя тогда не было, это твой народившийся внук. Его-то ты и должен отдать!
Дед сгоряча чуть было не припёр наглеца к воротам лопатой. Но Тихон вполголоса предупредил:
– Не горячись! Беду накликаешь! Тем более, что я не сейчас его заберу, а явлюсь через год!
Старик и слушать ничего не желал, бросился к сеннику и поднял вилы над головой… Поднял да тут же опустил, потому что страшный гость бесследно растворился в воздухе, как тогда в лесу. Как стоял, так и исчез.
Опечаленный дед никому ничего не сказал, надеясь, что, авось, всё обойдётся!
Прошёл год.
Младенец подрос и начал весело ползать по двору. А в ту пору как раз был сенокос, и вся семья пропадала в поле.
Играл младенец на полянке, руки к бабочкам тянул и вдруг пропал…
Что тут началось: шум, гам, вопли на всю деревню! Родные и соседи с ног посбивались. Один старик не суетился: сидел понурый. Догадывался он, кто тому виной!
А неподалёку от деревни был глубокий овраг. Там, на его дне, была пещера. Вход в неё надёжно скрывался колючим терновником и старым дубом с дуплом, в котором ухала злобная сова. Деревенские и близко туда не подходили, потому что знали – нечисть там обитает. Слухи ходили самые жуткие об этом месте. И люди опасались не без основания.
В первую же ночь после пропажи младенца выплыла из-за верхушек сосен огромная луна. Если бы луна могла говорить, многое бы поведала людям. Зловещим светом осветила она фигуру древнего колдуна, ковылявшего по дну оврага. Колдун был очень худым и немощным на вид, но ещё крепко стоял на ногах. Из-за его правого плеча выглядывал мерзкого вида карлик-упырь с длинными ручищами. Он висел на спине ведьмака, а следом бежали две кикиморы, которые то и дело подпрыгивали, дразня уродца... Упырь пытался на ходу схватить кикимор за лохмы, а те уворачивались и радостно визжали. Вдруг среди всей этой суеты раздался шум со свистом. Нечисть в тревоге присела, пропуская мимо себя несущуюся на метле ведьму – страшную, как лесное чудовище. За ней просвистела другая, ещё более ужасного вида. Они приземлились в двух шагах от древнего ведьмака и молча шагнули к кустам. Через кусты они принялись продираться к тщательно замаскированному растениями логову.
Вход в пещеру был узким. Туда можно было протиснуться только боком. В этом колдовском гроте горел прикреплённый к стене факел, адовым светом освещая неровные земляные стены с торчавшими из них корневищами деревьев.
Одна из ведьм хлопнула в ладоши… И тут же из воздуха соткался тот самый горбун, что забрал у старика младенца. Выплыл он из пустоты чёрным пятном и опустился на пол. В руках он держал покрытую тряпкой корзину:
– Вот, Хатука, то, что ты хотела! – протянул он корзину главной ведьме.
Та костлявой рукой приподняла край тряпки и ухмыльнулась:
– То, что надо!
Ни старик, ни его домочадцы об этом знать не могли. Разве, что догадываться. Поэтому на следующее утро семья, потерявшая младенца, бросилась за помощью к деревенской ведунье – бабке известной на всю округу.
Полила старушка воск на воду и покачала головой:
– Плохи ваши дела! У ведьмаков младенец! Злая Хатука решила из вашего мальчика вырастить себе помощника – такого же злобного ведьмака, как она сама! И вернуть малыша можно только моим старым проверенным способом! Колдовским! Клин клином, так сказать вышибить! Согласны?
Всё семейство радостно закивало ей в ответ – чего не сделаешь ради спасения дитя!
Не долго думая, достала старушка из шкатулки тоненькую деревянную дудочку и заиграла что-то монотонно-жалостливое… Под эту тоскливую мелодию выползла из-под печи большая серая крыса. На брюхе подползла она к ногам ведуньи и встала на задние лапки. Бабка задудела быстрей и крыса закружилась, словно дрессированная собачка. Кружилась она так минуты три, а потом ведунья выхватила из поддувала горсть сажи и бросила в крысиную морду.
Тут произошло чудо! На глазах у всех крыса стал вытягиваться и надуваться, а через полминуты превратилась в младенца, который повалился на пол, и закричал, как обычный ребёнок.
После этого знахарка протянула деду дерюжку:
– Возьми, дед, эту плащаницу и на исходе ночи отправляйся в колдовское логово. Не сомневайся и ничего не бойся! Ежели накроешься плащаницей с головой, сам чёрт тебя не увидит… Да погоди, не уходи! – махнула она ему рукой вслед. – Колдуны коварны! На следующий же день они снова явятся к тебе за младенцем, и уж тогда даже я не смогу помочь!
– Так что же делать? – растерялся дед.
А знахарка в ответ нахмурилась:
– Ишь ты, шустрый какой! Выслушай до конца!... Дам я тебе своё обманное зелье!
Вытащила она из стенного шкафчика и протянула ему маленький глиняный горшочек:
– Как принесёшь младенца домой, посыпь этим порошком землю у ворот. Коли заявятся они к тебе, так шагу ступить не смогут даже во двор!
Поклонились родственники пропавшего дитя в ноги старушке и отправились домой, захватив с собой фальшивого младенца и плащаницу.
А вечером, лишь только звёзды в небе загорелись, подхватил старик свёрток с крысиным «ребёнком» и, накинув плащаницу на плечи, заторопился к обрыву.
Душны летние ночи. Тяжело дышалось под плотной дерюжкой, но дед терпел, лишь бы свою роковую ошибку исправить…
Заухала сова из дупла, едва он приблизился к обрыву. Сову не проведёшь! Она и под плащаницей углядела старика, да только сказать человеческим голосом не умела! А деду того и надо: продрался он через колючие кусты и оказался у входа в потайную берлогу. Красные отсветы факелов падали на каменистую почву под ногами, навевая самые дурные мысли.
В глубине пещеры, у костра, сидели кикиморы и плели верёвки из крапивы, рядом спал седой старец с храпевшим карликом-упырём, а на топчане сидел и плакал маленький внук старика.
Ринулся дед к ребёнку да нечаянно наступил на чёрную змеюку, которая ползла по земляному полу. Потревоженная гадюка злобно зашипела и вцепилась зубами в лапоть непрошенного гостя. Почуяли кикиморы чужого, побросали свои верёвки и ну вынюхивать по всем закуткам, какого такого визитёра к ним занесло… Но права была знахарка! Прочно скрывала плащаница своего владельца от злых глаз.
Покрутила нечисть длинными носами, поворчала да снова за верёвки принялась. А старик тем временем схватил своего ребёнка, подменив его крысёнышем, и был таков.
Со всех ног помчался он домой, чтобы семью обрадовать!
Проснулись утром его домочадцы, а в избе младенец у печи играет. Тут же довольный дед на лавке сидит, игрушку ему мастерит. Вот радости-то было!
Но не долго радость продолжалось. Едва успели опомниться от счастья, как слышат, кто-то затарабанил в ворота. Да так, что доски затрещали! Выбежали во двор, ворота распахнули, а перед ними горбатый стоит, глазами от злости сверкает и во двор рвётся.
– Что ж, Тихон, заходи, коли пришёл! – усмехнулся дед.
А горбун едва шаг ступил, так ногу и подвернул! Второй раз шагнул, да чуть голень не сломал! Зарычал он, как дикий зверь, да так и ушёл не солоно хлебавши. Не зря хозяева рассыпали ведуньин порошок у ворот!
После этого случая навсегда исчезли злые колдуны из пещеры. Куда исчезли, никто не знал, только поселились в этом логове волки лесные. И такой вой слышался оттуда по ночам, что собаки деревенские с цепей рвались, а хозяева ворота вилами подпирали.
Волки, конечно, страшны! Но, как ни крути, а уж лучше они, чем чёрная нечисть! Тут и не поспоришь!