12. писатели
Автор, наглядевшись на шахматистов, вышел к площади.
Над ней вовсю разливалась долготекучая зыкинская волга. И прежде чем сделать шаг, он увидел среди толпы двух очень интересных и забавных человека. Разглядывая их, он улыбнулся мысли, пришедшей к нему, что в маленьком городе, как нигде, проживает очень много странных людей, а оттого и происходит достаточно много удивительных событий.
Весь наш маленький город внешне знал этих двух странноватых молодых людей, часто и ежевечерне прогуливающихся по единственной, а потому и центральной площади.
Один из них Кайфун – сутуловатый, скрюченный как засушенный перец, маленького роста, до безобразия худ, невероятно рыж и конопат, да так, что казалось все его лицо было обсыпано ржавыми мухами, а с его невыразительных губ практически никогда не сползала сигарета.
Другой – Романтино – ростом выше среднего, стройный, спортивный, лысоватый, широкоскулый, с алыми тонкими чувственными губами и подвижными любвеобильными черными глазками. Любил ходить, поигрывая тростью, изредка доставал курительную трубку, держа ее в руке у самых губ, тем самым выражая свою значительность и неординарность. Ну, какой же писатель без трости и дорогой трубки! Намеренно, по старинной русско-писательской этике, друзья называли друг друга очень уважительно – по имени-отчеству.
С началом осени эти друзья надевали свои чинные костюмы и шляпы. Рыжий Кайфун носил маленькую куцую зеленую, зато его друг Романтино – черную, элегантную, с широкими полями. В дождливую и прохладную погоду они облачались в обязательные пальто. У рыжего было серо-зеленое, невразумительного оттенка, а у друга – черное «реглан».
Странными они казались потому, что на глазах всего города они намеренно и не стесняясь, демонстрировали себя неразлучной парой. Вместе и часто прогуливались по центральной площади. Одновременно женились на девах с почти одинаковыми именами, вместе поступили и вместе заканчивали «верхнее образование». И безумно много читали. Поговаривали, что они вместе пишут сногсшибательный грандиозный роман века, что даже «Ильфу-Петрову» и не снилось.
Любили на площади заигрывать с красивыми девами, и, в отсутствии жен, частенько устраивали посиделки в квартирке Кайфуна, куда на стаканчик вина и лирические стихи со страстями «затаскивали» исключительно симпатичных девиц.
Но самым удивительным и весьма необычным обстоятельством – на взгляд автора – было то, что они всегда гуляли под ручку, либо за руки держась, отчего он с трудом удерживался от смеха. Ну, словно две барышни, безумно влюбленные друг в друга!
Прогуливаясь по всегда многолюдной площади, эти молодые люди степенно и важно беседовали о литературе, критических заметках на книжные новинки, декламировали стихи классиков, часто спорили о целях и задах современного литературного творчества. А вот свои декламации и беседы они вели достаточно громко, чтобы прохожие слышали и обращали бы на них свое внимание.
Писатели! ¬– говорили им вслед. Но никто не задавался вопросом, что и о чем они пишут! Впрочем, они пока нигде и никогда не публиковались.
К тому времени, пока автор занимался воспоминаниями, парочка исчезла. Забавно – про себя улыбнувшись, подумал автор – А ведь время в провинции протекает совершенно по неким иным законам вселенной. И главной отличительной чертой провинциального времени является – неспешность, медлительность, значительность и постепенность. Следовательно, для имитации полнокровной городской жизни – продолжал улыбаться автор своим мыслям – провинциалам необходимы занятия. И причем эти занятия совершаются ими всерьез, а некоторые даже истинно верят в это.