Будничное летнее утро лет тридцать назад. Жена на работе, сыновья где-то заняты делами, я, выспавшись после ночной смены, заканчиваю изготовление своего кулинарного изыска – глазуньи из двух яиц. Вдруг (почему-то добрые дела часто тоже начинаются внезапно) раздаётся длиннющий (точнее, бесконечный) звонок. Вылетаю в коридор, распахиваю дверь.
Жила в то время на площадке нашего этажа в однокомнатной квартире соседка. Наташа, лет на двадцать моложе меня. Высокая, стройная, с миловидным лицом. Но самым примечательным в её облике были волосы. Густые, длинные, пышные. Настолько чудесной причёска всегда была на её голове, что даже издали, со спины, по развевающимся ниже плеч слегка волнистым волосам я узнавал её безошибочно.
Так вот, распахнул дверь, а передо мной, продолжая нажимать кнопку звонка, стояла наша соседка, наша «однокомнатная» Наташа. Её костюм меня ошеломил: из одежды она успела накинуть только юбку, клетками и полосами рисунка напоминавшую шотландский килт. Ниже юбки никаких одёжек или обувок нет. Выше юбки всё тело тоже "совсем босиком». «Пожалуй, это и есть «топлес» -- успело мелькнуть в голове. Но до чего искушающе манила красивая Наташина грудь! Глаза невольно упёрлись в призывно торчащую соблазнительную прелесть и моих сил не хватало оторвать от неё взгляд.
-- Дядь Игорь! Дядь Игорь!
Молящий призыв Наташи с трудом вырвал меня из ступора, в который вогнала филигранная отточенность формы главного достоинства женского тела, и я стал слышать и различать какую-то смесь шипения со свистом и бульканьем. Отодвинув рукой прелестную соседушку топлес с пути, бросился в распахнутую дверь её квартиры, из которой и неслись угрожающие звуки. Клокочущее бурление раздавалось из туалета. Весь объём пространства мирного заведения был насыщен мелкими, крупными и разными другими брызгами, струя воды свирепо старалась пробуравить стену, уровень воды под ногами подошёл к порогу и вот-вот бурлящий поток начнёт течь через него в коридор. Шагнул в это водяное царство, чтоб увидеть, где лопнуло. К счастью, трещина образовалась в трубе после крана. «Перекрыть кран!». Это решение было верным, но не выполнимым: кран, видимо, никто никогда не проворачивал и он, заржавев, не поддавался моим усилиям. Тут же мотнулся в свою квартиру, схватил газовый ключ и – в Наташин туалет. «Только бы не сорвать резьбу или не порвать стержень крана!»
Мокрый до последней нитки, но довольный результатом операции «Стоп, вода!», уселся в кухне на табуретке и, не отрывая глаз от «топлеса» соседки, инструктирую жилицу не только с чудесными волосами, но и с очаровательной грудью:
-- Туалетом пользоваться можешь, но для слива воду бери в кухне. А теперь звони в кооператив и вызывай сантехника.
-- Дядь Игорь! А может, выпьем шампанского?
-- Отпраздновать победу над стихией? Оно бы можно, но, боюсь, что после шампанского захочется чего-нибудь ещё более вкусного. Зови сантехника, с ним уж и выпьешь. А у меня завтрак, пожалуй, совсем остыл.
Дома разделся, растёрся полотенцем, одел сухое, и сел за свой кулинарный изыск – остывшую глазунью. А в глазах… меня до сих пор искушает Наташин «топлес», как «точёный Александром с греческого острова Милосс»…
Топлес – англ. Дословный перевод «без верха».
Агесандр (или Александр) автор скульптуры «Венера Милосская»,
100 – 130 лет до нашей эры.
Ступор – латынь. Оцепенение, оглушённость.
Босиком – ходьба без обуви и носков.
фоо из интернета