Чрезвычайные происшествия местного значения

   
     Чрезвычайные происшествия местного значения на земле и в небе


Несколько лет назад мне повезло при регистрации на рейс в Лос-Анджелес: я получила место в первом ряду у прохода и предвкушла удовольствие от предстоящего полёта, надеясь свободно покидать своё место, не потревожив соседей, и даже при желании вытянуть ноги. Но моё блаженное состояние длилось недолго, так как ко мне подошли двое – женщина чуть старше сорока и молодой человек. Дама попросила меня пересесть на другое место, у окна, в том же ряду. Перебираться мне очень не хотелось. Я взглянула на пассажира, сидевшего с другой стороны прохода, и он мне не понравился. Но я сказала себе: "Прояви уступчивость. Ну, мать с сыном, да пусть даже любовники. Сейчас модно иметь в любовницах женщину значительно старше себя”. И я пересела, едва не зацепившись за длинные вытянутые ноги моего нового соседа, весьма крупного мужчины.

Вначале полёт протекал спокойно. Выпив предложенные бортпроводницами напитки, я, как всегда невыспавшаяся накануне вылета, задремала. Вдруг над моим ухом раздался короткий, резкий рык. Я встрепенулась, соображая, что бы это могло быть, а потом догадалась, что этот чудовищный звук издал мой сосед. “Ничего себе, - подумала я, - а что, собственно, он хотел этим сказать?” Но мой вопрос повис в воздухе, и я была готова снова погрузиться в лёгкую дрёму. Однако обращение ко мне бортпроводницы: "Что желаете выбрать на обед?" - заставило меня отказаться от моих планов. И тут я услышала, что мой сосед говорит по-английски. “ Стало быть, он иностранец,  - был мой нерадостный вердикт, - поэтому выяснить с ним отношения не получится”.

На обед мне подали курицу и закуски. К тому времени, когда я открыла алюминиевую коробочку со своей курицей, сосед уже закончил трапезу и вынул из кармана носовой платок. Затем он громко, так что было слышно пассажирам всего огромного лайнера, высморкался, извергнув из самых глубин своего организма какие-то невероятные звуки, как будто внутри него что-то хрипело и перекатывалось. Мне вмиг расхотелось есть, и моя курица так и осталась нетронутой.

После “обеда” наступило время отдыха. Я снова задремала, стараясь держаться подальше от соседа, и уже почувствовала, что вот-вот упаду в объятия Морфея, как вдруг снова раздался короткий звериный рык. Это “кашлянул” мой сосед. Та же ситуация повторилась и в третий раз. Было очевидно - уснуть мне не удастся. Моя "благодарность" соседу была беспредельной, так как из-за него я не спала около двух суток!

В дорогу я взяла две медовые хурмы, надеясь съесть их в самолёте. Одну я всё-таки осилила, а вторую положила в целлофановый пакет. При выходе из аэробуса в аэропорту Лос-Анджелеса я замешкалась, поэтому к паспортному контролю подошла одной из последних. Я совсем забыла, что почти одновременно с российским прибывает китайский борт с числом пассажиров, не поддающимся определению. Так я оказалась в огромной толпе пассажиров из Китая и других стран юго-восточной Азии. Простояв в очереди больше часа, я изнемогала от усталости и жажды. Воды у меня с собой не было. Тут бы и пригодилась мне вторая хурма, но я о ней попросту забыла.

Когда, почти теряя сознание, я прошла паспортный контроль и, получив багаж, уже была готова покинуть здание аэропорта, ко мне подошла сотрудница аэропорта с маленькой собачкой. В этот момент я вспомнила о несъеденной хурме и похолодела от ужаса. Стараясь сохранять спокойствие, я следила за поведением собачки, и мне казалось, что оно не свидетельствует о каких-либо опасных для меня последствиях. Однако я ошиблась, поскольку собачка оказалась очень даже “нюхачей”. Дама предложила мне направиться в пункт контроля, и я поняла, что моей карьере в США пришёл конец.

Сотрудник службы контроля предложил мне открыть чемодан для ручной клади и руками в перчатках начал перебирать его содержимое. Дойдя до целлофанового пакета с уже начавшей сочиться хурмой, он удовлетворённо хмыкнул и удалился с ним. Началось томительное ожидание. Когда он вернулся, я спросила, что теперь меня ждёт. Чиновник заверил, что он просто заполнил протокол. Таков порядок. Ничего страшного. У меня отлегло от души.

На обратном полёте из Лос-Анджелеса в Москву мне досталось очень неудобное место: в ряду из четырёх кресел посередине салона. Я оказалась второй от прохода среди четырёх пассажиров. По опыту я уже знала, что такие условия полёта не вынесу. Однажды на мою долю уже выпадал подобный вариант. Тогда слева от меня сидел большой, толстый русский парень с большим животом, а справа – двое иностранцев, говоривших, я даже не поняла, на каком языке. Поднимать их с места, чтобы выйти в туалет или просто размять ноги, я не решалась. Парень слева сразу же погрузился в анабиоз, и если я беспокоила его, то ужасно сердился. В конце концов, мне стало казаться, что я заключена в замкнутом пространстве, отчего чуть ли не начала задыхаться. Каким чудом я тогда долетела до Москвы – сейчас мне даже трудно это представить.

И вот теперь, увидев, что попала в аналогичную ситуацию, я обратилась к бортпроводнице с просьбой пересадить меня куда-нибудь, объяснив, что в таких условиях в самолёте мне может стать дурно. Бортпроводница обеспокоенно сообщила, что в самолёте все места заняты. Я расстроилась окончательно. Однако минут через десять она подошла ко мне и почти шёпотом предложила: “Как можно быстрее идите на задний ряд, примыкающий к туалетам. Там есть свободное место. Поторопитесь, пока его не заняли”. Не раздумывая, я направилась к указанному ряду и увидела, что на месте у одного прохода сидит девушка, а три других места в ряду свободны. Я с удовлетворением уселась на свободное место у другого прохода, подумав, что каждой из нас досталось по два места, так что нам даже, возможно, даже удастся поспать.

В тот же момент девушка охладила мою радость, заявив, что все эти четыре места зарезервированы для неё, так что мне следует уйти отсюда. У меня чуть  не отвисла челюсть. “Как, вам одной четыре места, а я задыхаться должна?” – спросила я. Но девица была непреклонна и позвала инструктора, надзиравшего за работой экипажа воздушного судна. Инструктор тоже грозно потребовала от меня освободить место, сказав, что девушка беременна. Возможно, у девушки и была беременность две недели, но на взгляд это определить было крайне трудно. Я продолжала сопротивляться, и выяснение отношений с инструктором перешло в стадию  повышенных эмоций.

В итоге я осталась на месте, а потом пожаловалась бортпроводнице, разрешившей мне здесь сидеть. Бортпроводница подтвердила своё разрешение. Позже она подошла ко мне и сообщила, что инструктор пишет на неё жалобу и собирается добиваться её увольнения. В ответ я написала благодарность бортпроводнице за проявленное ко мне милосердие, указав, какие последствия были у меня от долгого пребывания в тесных условиях во время предшествующего рейса. Теперь уже все бортпроводницы приняли горячее участие в судьбе своей подруги. Я заверила их, что в беде бортпроводницу не оставлю и обещала написать жалобу на инструктора руководству Управления гражданской авиации. Я даже взяла телефон своей спасительницы, чтобы потом узнать, будет ли всё-таки на неё совершён наезд после выполнения рейса.

Моя угроза написать жалобу в Управление возымела действие, и инструктор сама подошла к моему креслу с подарком – бутылкой вина и конфетами. Обменявшись взаимными прощениями, мы обе решили не давать ход делу. От подарка я отказалась. В Москве я на всякий случай всё же сделала контрольный звонок бортпроводнице, но она заверила меня, что с ней всё в порядке. Инцидент и в самом деле был исчерпан.

Спустя ровно год я снова должна была лететь в Калифорнию, решив и в этот раз  воспользоваться услугами службы  “Такси 222”,  хотя именно с ней я впервые в жизни попала в ДТП. Меня, как и тогда, привлекла дешевизна сервиса этой службы, предлагающей пассажирам дешёвые поездки до любого аэропорта и обратно. В сентябре в аэропорту Шереметьева после рейса из Праги меня встречал чрезвычайно экспансивный водитель из братского Азербайджана. Путь из аэропорта никогда не был лёгким, поскольку автомашинам всегда приходится продвигаться вперёд в плотных пробках. В пути словоохотливый водитель начал расспрашивать меня, где я была. Речь зашла о чешских кронах, и водитель проявил любопытство к её курсу, для чего решил воспользоваться своим айфоном. Углубившись в поиск, он перестал смотреть на запруженное автомобилями Ленинградское шоссе и наткнулся на медленно ехавшую впереди машину с прицепом. Раздался мягкий, к моему удивлению, звук удара нашего такси о прицеп. Я впервые испытала это новое для меня ощущение от столкновения двух движущихся объектов. Раньше я думала, что в таких случаях люди ломают руки или ноги, но сейчас ничего такого не произошло.

Единственное, что могло оправдать моего водителя, безусловно, виновного в этом ДТП, - это отсутствие красного сигнального флажка на прицепе. Обе машины остановились посреди оживлённой дороги, и водители начали выяснять отношения. Я закрыла глаза от страха, что нахожусь в неподвижности среди потока машин. Понимая, что меня вряд ли радует эта ситуация, “мой” таксист свернул разговор, сумев каким-то образом ещё и припугнуть водителя с прицепом. Я же решила попросить диспетчера службы такси в следующий раз не посылать ко мне этого таксиста.

И вот сейчас я снова обратилась в службу “Такси 222” и заказала машину на
8.45 утра. Ночью накануне вылета мне снова не удалось лечь спать вовремя. Я допоздна продолжала паковать чемодан, поливать цветы и кое-как приводить в порядок квартиру. Легла в 3 часа ночи, но, как всегда, сразу заснуть не могла. Вдруг раздался резкий сигнал мобильника, сообщающий о приёме SMS-ки. Я посмотрела на часы. Было раннее утро. “Какой козёл разбудил меня, - думала я, но заснуть снова уже не могла. - Как я теперь полечу, если мне удалось поспать не более трёх часов?” Полежала ещё час, а потом нехотя встала и начала готовиться к выходу. За четверть часа до назначенного времени выезда в аэропорт снова прозвучал сигнал о получении SMS-ки. Теперь я уже ждала сообщения от диспетчера и поэтому взяла мобильник в руки. Действительно, в сообщении был указан номер телефона водителя, который должен был отвезти меня в аэропорт. Кроме того, оказалось, что и в первой, ночной SMS-ке, тоже сообщался номер телефона водителя. Спрашивается, зачем они среди ночи разбудили меня?

Выйдя с чемоданами из дверей своей квартиры, я увидела на лестничной площадке незнакомого молодого человека, видимо, нового квартиранта моей соседки. Он любезно предложил мне поднести чемоданы к лифту и спуститься вместе со мной вниз. Я с благодарностью согласилась. На улице я начала осматриваться, пытаясь определить, какая из стоявших на парковке возле дома машин является такси. Поскольку в службе “Такси 222” работают водители со своими личными машинами, то привычных шашечек на них нет, поэтому я полагала, что, увидев меня, водитель выйдет из машины, но этого не случилось.

Среди припаркованных машин выделялась одна, очень грязная, с включёнными фарами. Я догадалась, что и есть моё такси. Мы с молодым человеком подошли к машине, и, заглянув в окно кабины водителя, я увидела, что он спит. Я требовательно постучала по стеклу. Дверца кабины открылась, и из неё, шатаясь, вышел сонный, находившийся в состоянии то ли алкогольного, то ли наркотического опьянения человек. “Вы пьяны”, - гневно воскликнула я. Водитель не стал возражать и доброжелательно, с улыбкой и лёгким акцентом подтвердил: “Обкуренный, обкуренный”. Продолжавший стоять рядом со мной молодой человек, которому, по всей видимости, нужно было ехать на работу, не мог сдвинуться с места и от изумления только слегка покачивал головой. Он лишь сказал: “Чурка откуда-то приехал”.

Будь я в здравом уме, я бы ни за что не села в машину с пьяным водителем. Но мне надо было ехать в аэропорт. Ведь самолёт не будет меня ждать! И я села! Села на заднее сиденье по диагонали от водителя, так что мне был виден его профиль. Я пристегнулась ремнями и вцепилась одной рукой в ручку дверцы, а другой – в обивку сидения. Такси выехало на улицу и направилось к кольцевой автодороге. Я всё время напоминала водителю: “Не торопитесь! Аккуратнее!”. Он и тут не возражал и только повторял: “Я аккуратно”. Перед светофором, когда загорелся красный свет, я испугалась, что сейчас мы врежемся в остановившуюся впереди машину. Но, слава Богу, обошлось.

Мне всё время казалось, что у водителя непроизвольно смыкаются веки, и я в ужасе “будила” его: “Не спите!”. Он снова безропотно подтверждал: “Я не сплю”. На кольцевой автодороге началось столпотворение. Сотни машин плотным строем двигались в одном направлении, и каждая норовила любыми путями использовать образовавшееся где-либо свободное пространство, чтобы вклиниться в него и получить возможность хоть как-то продвинуться вперёд. Когда мой водитель оказался рядом с огромной фурой и попытался сделать какой-то маневр перед её носом, меня охватила паника. “Пожалуйста, не подрезайте никого”, - просила я его. Мне казалось, что мы вот-вот столкнёмся с какой-нибудь машиной справа, слева или впереди.
 
Не в силах совладать с собой, я начала читать веление архангелу Михаилу “Защита в пути”. Водитель прислушался к моему бормотанию и посоветовал: “Вы лучше “Отче наш” почитайте”. Я почитала “Отче наш”. Тогда водитель решил успокоить меня: “Вы не волнуйтесь. Довезу я Вас до Вашего аэропорта. Я не могу попасть в ДТП, потому что у меня дома ребёнок. Ему годик”. “Ничего себе, папа”, - только и подумала я.

При повороте на Ленинградское шоссе движение застопорилось, и мне показалось, что это был самый опасный поворот. Здесь машины, как и везде, старались обогнать друг друга, двигаясь на предельно близких, весьма опасных для жизни находившихся в них пассажиров расстояниях. Единственное, о чём я тогда думала, что обидно погибнуть так нелепо – в машине с нетрезвым водителем. Тем не менее мне сопутствовала удача, а, может, водитель и вправду, несмотря на молодость и хмельное состояние, был большим профессионалом. Во всяком случае, в аэропорт я таки приехала и с перепугу расплатилась с водителем тысячерублёвой купюрой, совершенно забыв, поскольку плохо тогда соображала, что диспетчер указала мне значительно меньшую стоимость поездки. Поэтому я удивилась, почему с такой радостью и готовностью водитель вытащил мои чемоданы из багажника и даже докатил их до пункта проверки багажа. В этот момент я получила ещё одну SMS-ку от диспетчера: “Стоимость вашей поездки 890 рублей. Если водитель потребовал большую сумму, звоните по телефону…” Я запоздало усмехнулась. Бог с ней, с этой сотней! Жива я осталась… Каким-то чудом!

Я еле дождалась посадки в самолёт, решив, что сразу постараюсь заснуть. Место мне досталось хорошее, да и моим соседом оказался симпатичный молодой человек из Армении, живущий ныне в Лос-Анджелесе. “Так что отдохну”, - подумала я. Началась обычная процедура подготовки к полёту: “Пристегните ремни…”. Я закрыла глаза, и мне показалось, что лайнер начал движение. Открыв их через какое-то время, я обнаружила, что аэробус стоит на месте. Я поинтересовалась у проходившей мимо меня бортпроводницы: “Почему стоим?” Она ответила: “Какой-то пассажир везёт собаку или собак в багажном отделении. Там ей или им холодно”. Мне показалось, что я смотрю дурной фильм. Они, что, в первый раз везут на борту животное?

Самолёт стоял без движения полтора часа и вылетел, следовательно, на полтора часа позже положенного времени. В моём обессиленном мозгу беспорядочно теснились вопросы: “Они там этой собаке полтора часа шубу шили из одеял, которые выдают пассажирам? Или всё это время каким-то образом наращивали обшивку багажного отделения? Или вели туда проводку, чтобы включить обогреватели? А сколько это стоит – везти собаку через океан? Вот провоз второго чемодана, если лететь из Москвы в Лос-Анджелес, стоит 50 евро (по ценам 2012 года), а если лететь из Лос-Анджелеса в Москву, то 50 долларов”. На все эти вопросы мог бы ответить специалист по безопасности полётов, но ведь связаться с ним в тот момент было невозможно!

Наконец, мы взлетели и спустя двенадцать с половиной часов приземлились в аэропорту Лос-Анджелеса. Здесь я, как никогда, быстро прошла паспортный и таможенный контроль и с багажом вышла в зал встреч, надеясь, что сейчас увижу свою дочь. Однако её не было. Мне стало обидно и досадно. Я с тележкой встала в сторонке и стала терпеливо ждать. Минут через двадцать я увидела дочь с розами в руках, приветливо махавшую мне рукой. У неё не было информации о задержке рейса, и, только находясь в аэропорту Лос-Анджелеса, она узнала о полуторачасовом опоздании. Дочь устала более двух часов стоять на ногах и присела на лавочку, поэтому за толпой встречавших и не увидела меня.

В машине дочери я сразу улеглась на заднем сиденье, как на диване, и тут же заснула. Проснулась от того, что услышала её голос:
- Муся, просыпайся. Мы дома.
- Сколько же времени мы ехали?
- Три часа. Из-за опоздания рейса мы попали в пробку и за первый час проехали всего десять миль.
- Ничего себе, сколько я проспала. Впервые так крепко заснула в машине. А ведь обычно без всяких вспомогательных средств мне это не удаётся. Всё замечательно, пошли! Здравствуй, Калифорния!