Как льются воды

               


                Как льются воды, свищет птица, -
                Вот так и мы должны любить.

В легких сумерках при слабом освещении женщина у окна напоминала  наблюдающую кошку. Ее гладко зачесанная головка с заколотой маленькой розочкой над ухом, переходя в линию шеи, образовала характерный плавный изгиб,  отличающий этих животных в состоянии  покоя.

С десятого этажа картина погружающегося в пучину космоса пурпурного солнца поражала величием, ускользающей тайной бытия. Cуровые отроги Камышового хребта, схоронившие его, на глазах преображались. Многократно обведенные золотой каймой улетающего света, они проступали  иероглифом сокрытого мира.

В неярком свете настольной лампы бокал с красным вином, вобравший заход солнца в кристаллическую решетку кварца, послушный руке Лидии, покачивал высвеченную тиару гор. Пойманная картинка вызвала прилив жаркой радости - потрясающий подарок был ни с чем несравним.

В это время официант усаживал молодую пару за соседний столик. Их разговор
будоражащий, нервный  на некоторое время отвлек Лиду от чарующей картины.  Она отпила вина и снова перевела взгляд на окно.- Похоже, там встретились два мира... Коль говорят, что истина в вине, так  значит "часть ее уже во мне". Ей стало весело от такого простого решения вопроса.

Лида очень любила праздники.  Как  любят неповзрослевшие дети. Нередко устраивала их по сердечному импульсу. Сегодняшний случай, ради которого она здесь, не в счет. К нему был долгий, непростой путь. Природа дружественно поддержала настроение - закатила грандиозное представление всего лишь для одного зрителя. Лидия была невоздержанна на чувства и чуть было не расплакалась.

...Нужен немалый запас оптимизма чтобы коротать дни в безликом городе российской окраины, где все застыло, замерло,  как в витрине музея. Само время впало здесь в спячку.  Многих это повергало в тоску. Многих,  но только не Лиду. Привычка переноситься в воображаемое пространство превращала  захолустный город  в невидимый другим - суперсовременный.

В нем под единым куполом парило многоярусное сооружение, наполненное солнечным светом и воздухом. Бесшумно двигались во всех направлениях траволаторы. Слова вместе с птицами летали  над вечно цветущими деревьями, фонтаны, обрамленные светом, радовали прохладой и ласкали слух приятной музыкой тотчас, как только Лидия открывала глаза.

Для равновесия в ее фантазиях хватало места внезапно разразившимся грозам,  тревожащим ветрам, магнитным бурям,  играм радужного света  северного сияния, похожим на ускользающие воспоминания.

Иллюзии существовали наряду с реальностью, даже иногда перепутывались.  Это родители научили ее жить в мечтах.  Засланные на край света молодые специалисты - анастезиологи настолько были верны врачебному долгу, что свою собственную жизнь  отчасти пропустили.

Вернее она протекала, как под местным наркозом: только в самом малом проявлении - в операционном блоке детской больницы, рядом с аппаратом, и в реанимации во время бесконечных   изматывающих дежурств.  От напастей нездоровья, а также от пагубных зависимостей супругов спасали книги.

Оба были запойными книгочеями и припадали к своему источнику всякую свободную минуту.  Множество вымышленных прожитых интереснейших  жизней уберегли их от убожества  настоящей.   Нищенская зарплата и отсутствие собственного жилья отсрочили рождение ребенка аж до сорока лет.  Обретение двухкомнатной хрущевки стало счастливым шансом  для появления  Лидии.

Как они радовались!  Нерастраченную нежность, все что знали и любили, оба сумасшедших родителя дарили, можно сказать впихивали в ребенка, не сообразуясь с возрастом и детскими интересами. Так, сами того не желая,они лишили ее детства. Раннее взросление не отменило, однако, главного события жизни.
               
 ***

Испытание любовью пришло на двадцатом году. Молодой преподаватель из московского вуза, командированный  в провинциальный  университет как лучший специалист по наследию Серебряного века,  на первой же лекции заинтересовался студенткой с необычным лучистым взглядом. Во власти  непобедимой силы, которая ни с чем не считается, оказались оба.   

Обычные вроде бы вещи превращались чуть ли не в магические. Стихи любимых поэтов вызывали сильнейшие экстатические чувства, вылазки на природу дарили ощущения слияния с ней, сравнимые с религиозными переживаниями. Ежедневно, скатертью- самобранкой разворачивался новый узор жизни.

Они все время ощущали  себя немножко опьяненными.  Души, согретые  счастьем, стали очень чувствительными. Обмениваясь заботой,  лаской они тут же наполнялись новым  желанием дарить другому  знаки нежности.

Умиление, с каким друг  относился к Лидиным фантазиям,  было, пожалуй, самой большой ценностью этого замечательного человека.  Ежедневные лекции, в которых раскрывался его ум, позволяющий  вовлекать студентов в сложный мир  старателей слова, разгадывать многочисленные слои смыслов и добывать сверкающие перлы   истин - как дровишки в костре поддерживали  чувство.

От избытка душевных волнений  Лида даже стала писать стихи. Тогда было решено пожениться.

Неизбежно зашла речь о переезде в Москву. Родители Лидии растерялись, заболели, резко постарели.  Она, не чаявшая в них души, разумеется, понимала глубокую привязанность к месту и нежелание что - то менять на старости лет. Лидию они не удерживали, но  и без того  понятно: она никогда их не  покинет. Иногда  жизнь не оставляет выбора ...

Проблема, застрявшая на бытовом вопросе, ни с какой стороны не сдававшая позиций, оказалось тем оселком, на котором испытывалось   взаимное притяжение. Между тем,
чувства теряли свой магнетизм, улетучивались.

Закончившаяся командировка и вовсе поставила шлагбаум на красивом отрезке пути, который, возможно, уберег от унижающих ссор, горьких мгновений разочарования, подлых измен,неродившихся детей. Расставшись, не писали писем, не перезванивались.  Не сговариваясь, они похоронили дар, пришедший, очевидно, по ошибке.

Через несколько лет родителей не стало. Кроме хрущевской двушки они оставили ей и настоящие ценности: способность воспринимать мир с любовью  да еще китайскую розу. Мама желая утешить Лидию, перед уходом сказала:
- Не выбрасывай цветок, я ждала десять лет, когда он расцветет. Как только появятся цветы, в твоей жизни произойдет перемена.

***

Ждать пришлось не так уж и долго. Собственно она и не ждала. Преподавательская
работа, как у родителей, поглощала все время. Студенты любили ее предмет, перенимали литературные  предпочтения и даже  пытались копировать ее опыт - замещать жизнь мечтами.


В свои сорок она мало отличалась от студенток. Отчасти потому что ухаживала за собой с той тщательностью, которая присуща нынешнему поколению. К тому же ее очень украшали глаза... Жаль, вы не видели.  Такие попадаются  редко. Когда она взглядывала на вас, кончики ее век трепетали как крылышки колибри: так весело и заразительно - невозможно  оторваться.  Родители докопались:  разновидность тика, не поддающаяся никакому воздействию.

Зачитываясь историями любви великих сочинителей мира, обливаясь слезами, истязая сердце болью и тревогами за воображаемых  героев, Лидия совершенно уверовала, что испытала все это. В ее взгляде со временем появилась особая глубина.

Нельзя сказать, что Лидия так уж оторвалась от жизни. Случайные связи не раз увлекали ее на опасные тропы чувственных удовольствий, неизменно оставлявших после себя ощущение вины и раскаяния.

Однако делать правильные выводы не значит следовать им. Она так бы и колесила между книгами, в которых искала разгадку таинств бытия и скучной тошнотой   провинциальных приключений , если бы ...

Если бы не случилось попасть на сайт, где такие же фантазеры украшали,разгадывали, обдумывали, а то и портили себе жизнь тем, что называется сочинительство. Со временем сложилась компания единомышленников.

Иногда  они ненадолго собирались на виртуальную встречу в скайпе,  чтобы потом с новыми впечатлениями разбежаться в свои замкнутые мирки,  где их ждали еще более желанные и непредсказуемые встречи со своевольными  героями.

Большинство из них просто  жить не могли без  охоты за необычными сюжетами, без привычной  муки по ускользающему образу.  Трудная непрерывна работа над рождением точной, афористически выверенной мысли мало чем отличалась от процесса родов младенца.  Поиски нужного  выразительного слова преследовали их даже во сне.

 Новые друзья легко вписались в ее  мир. Отношения, как в придуманном городе, поддавалось корректировке. Неприятное высказывание достаточно свести к шутке.
А себя легко подать  в лучшем  виде : за пышным облаком взбитой розы - бизе  непропеченной  подложки не было видно. Искусное украшение совершенно меняло  впечатление.

Все они понимали условности своего общения: как бы не были проникновенны слова, описывающие чувства, на самом деле - все это знают - чувства не поддаются описанию. Но так же,как артисты, сочинители любили непостижимый мир слова,  наслаждались изменчивостью смысла от малейшего взмаха крыльев бабочки.
       Я вечно другой.
       Я каждой минутой сожжен.

Она помнила до мельчайших подробностей с кем и как свело пространство инета. Живые отклики на публикации, ежедневное хоть и кратковременное теплое общение придавали каждому будничному дню множество новых ощущений.   

***

Только с шаровой молнией можно сравнить вторжение в тихую гавань нового Автора. Он нарушил созерцательный покой, смутил разум, посеял сомнение, повсюду оставил ожоги, спалил ее незащищенную детскость. 
Кто знает, не та ли искра влюбленности двадцатилетней давности, вернулась как милость небес.

Мамино предсказание исполнилось: красные цветки китайской розы стали распускаться один за одним.
Отцветая, скручиваясь в восклицательные знаки, они напоминали  о перемене.

Произведения Автора были изданы. Их заметили критики. Ценители  называли Мастером. Читать полновесные строки, в которых глубокий смысл обеспечен бесценным запасом прошедшей через трудный опыт зрелой души, сделалось для Лидии занятием необходимым и каждодневным.

 Возникающее  при  этом воодушевление  сулило новое восприятие  жизни.   Она никому об этом не говорила, но верила : Автор  наделен скрытым даром овладевать мудростью всех  когда - либо  оставивших свой след умных людей, сочинителей, философов, ученых...Иногда мечты уносили еще дальше: Мастер знал, для чего все существует, он умел проникать в мир над словом.

Однажды во сне Лидии почти открылся секрет полноты  бытия. Вместе с Мастером  они гуляли по горам  в окрестностях Лимасола.  Там, где сменяя друг друга, пережили свое рождение  и закат множество царств, они видели цветение всех весенных растений на земле, слышали переливы и песни ручьев и водопадов, наслаждались вкусом существующих фруктов и трав. Они объяли умом все прошедшие времена и события. Осталось   сделать лишь небольшое усилие - поверить, что такое возможно... Мастер протянул ей руку - перебраться через  препятствие...и в этот момент она проснулась.

  Лидия не раз ловила себя на мысли : Автор -  родной, близкий человек. Одного ей хотелось  - провести с ним всю оставшуюся жизнь, а, может,  и целую вечность.
 
 Ровно полгода длился их эпистолярный роман. Почти ежедневная переписка хранила множество дорогих знаков внимания. Лидия, не сдерживая себя, доверяла Автору все, что волновало  ее в каждый момент. На исповедальные,  безыскусные  признания о трудности писать просто и ясно о  чувствах, она получала ответы, прошедшие через глубокие размышления.

"Творить слово " небезопасно для человека. Мир сверхсложен. В творчестве мы ищем защиты от его несправедливости путем собственного исследования. Но сколько бы тщательно и долго мы не занимались этим, единственной правды не существует. Жизнь - только разновидность нонсенса. Если тебе интересна твоя работа, то и удачи и неудачи продвигают  тебя вперед".

Сидя перед окном, за которым  блуждали вечерние огни, она думала о себе и о нем. Все фантазия : эти огни за окном,  ее работа,  друзья, мечты...Реальность же -  проста и беспощадна. Она - в борьбе с собой. Тело жаждало любви. Ум стонал  оттого, что ее потеряет.

Поглощая еду, женщина и мужчина продолжали нескончаемый разговор - противостояние.  На аппетите это явно не отражалось.

Неумолимо сокращалось время ожидания. Через несколько минут волшебный  скайп станет местом их первого виртуального свидания  и, должно быть, последнего. 

Она терпеливо ждала его, но осознала только сейчас: дальнейшее сближение невозможно. Потерять любовь ради совместных ужинов ее душа отказывалась.

Неважно, что это отдает театральщиной - никто все равно не знает, как оно все должно быть...


Южно-Сахалинск - Мальта