СТИХИ, РОЖДАЮЩИЕ МУЗЫКУ
"Поэзия - род музыки" (La poesie est une espece de musique), Вольтер
"Сестра музыки - это поэзия", С.В. Рахманинов
Сразу оговорюсь, что в музыке я полный, или, если хотите, абсолютный профан. Почти как Освальдо Фаррес, автор известных латиноамериканских хитов ("Madrecita", "Quizas, quizas, quizas"), и даже сам сэр Пол Маккартни. Я не знаю нотной грамоты. Правда, в отношении некоторых музыкальных терминов, скажем, аккордов и ладов, у меня в голове иногда роятся какие-то неясные догадки (я не имею в виду доминантсептаккорд), но разные там «бемоли» и «диезы»– это уже совершеннейшая терра инкогнита. К тому же слух у меня так же далек от идеального, как декабристы от народа, по меткому суждению Ильича.
ПризнАюсь, однако, что лет с пятнадцати стал я кропать стишки (сработали гены, переданные мне, видимо, по материнской линии), благодаря которым за полвека безнадежных трудов на ниве поэзии меня угораздило сочинить целых три музыкальных «произведения». Всё-таки стихи, какими бы удручающе графоманскими и беспомощными они ни были, обладают внутренним импульсом, неким ритмом, который может найти свое выражение в музыке.
Итак, я постараюсь рассказать о случайностях, приведших к сочинению графоманом и профаном трех музыкальных опусов.
Опус первый, вполне корректно заслуживающий названия «песня».
Будучи пятнадцати лет от роду, я неосторожно влюбился в молодую и очень хорошенькую голубоглазую актрису (кино и театра), что в общем-то «нормально». Обладая целым рядом недостатков, к коим относилось и неверие в собственные силы, я полагал, что мне с этой феей ничего «не светит», а посему моя первая любовь носила платонический или, скорее, теоретический характер и выражалась в посещении концертов и спектаклей с участием феи. И это, на мой взгляд, вполне нормально, хотя в контексте моего рассказа данным обстоятельством можно пренебречь. Само собой разумеется, что я начал строчить оды в честь своей пассии и слагать гимны, просто ужасные с точки зрения высокой поэзии. В смешных стихах, посвященных «синеглазке» (так, кажется, называется сорт картофеля), встречались штампы типа «чувство в груди пробудилось» или пенящиеся и шипучие словно шампанское перлы вроде
«…пусть сердце искрится как звездный салют, тебя, синеглазка, люблю!..».
Однако если мастерства и поэтического дара мне не хватало (и не хватает до сих пор), то искренности было хоть отбавляй, и эта искренность привела к неожиданному рождению музыкальных решений, позволивших вашему покорному слуге сотворить песню с куплетами и припевом.
Что сказать о мелодии этой песни первой любви? Она проста, но не примитивна, не блещет оригинальностью, но и не является копией мелодий, найденных до меня. Один доброжелательный человек, которому я фальшиво напел ее и который преобразил с помощью компьютера в нотную запись сочиненные мною звуки, сказал, что «мелодия очень красивая». Его бы устами... Впрочем, не будем судить о достоинствах сего опуса. Но будет жаль, если песня, так и не прозвучав, уйдет со мной в могилу.
Опус второй, условно называемый мною «марш».
Представим себе прыщавого студента первого курса языкового вуза, которому выпала честь учить язык Гуса, Коменского, Чапека и Гашека – то бишь чешский. Этот студент получает от преподавателя задание на дом: выучить наизусть первые пять куплетов баллады чешского литератора 19-го века К.Я. Эрбена «Золотая прялка». Теперь-то мне известно, что эрбеновы баллады пользовались в чешском обществе того времени большой популярностью, причем настолько большой, что Антонин Дворжак даже увековечил «Прялку» в своей прекрасной симфонической поэме, которую до сих пор исполняют лучшие оркестры мира. Но тогда студенту-первокурснику это было невдомек, и он скрепя сердце принялся зубрить строки, понятные и без перевода всем, кто владеет русским языком (а также словацким, польским, украинским и белорусским):
«Около леса поле лан (участок),
Гой, едэ, едэ з леса пан!
На вранэм, буйнэм едэ кони,
Вэсэлэ подковички звони.
Едэ сам а сам…» (в одиночестве, без свиты, так сказать)
И вот, представьте, в одно прекрасное мгновение студент, вместо того, чтобы декламировать бессмертные строфы, начинает напевать задорную, хотя и незатейливую песенку! Лет через сорок я решил, что это - марш, так как в веке этак 18-м под сочиненную музыкальную фигуру вполне можно было бы маршировать прусским шагом по плацу: развеваются полковые знамена, бьют барабаны, летят пронзительные звуки флейт...
У меня в голове даже нарисовалась картина: сначала слышна барабанная дробь, потом тихо вступает флейта (или флейты – пикколо и блок); второй, звучащий громче, куплет берут на себя какие-нибудь гобои с кларнетами и фаготами; потом, на третьем этапе, вновь гремит барабан, сопровождаемый трубами (да что там трубами – "тутти", то есть всем симфоническим оркестром с его джентльменским набором скрипок, альтов, виолончелей и контрабасов!); затем инструменты следуют друг за другом в обратном порядке и дело тихо завершается теми, с которых всё начиналось – флейтами под барабанную дробь. Сей «Марш» чуть ли не в обличьи мини «Болеро» Равеля или "Романса" из "Метели" Георгия Свиридова иногда звучит в моей убеленной сединами голове! И эту поделку, записанную нотами одной доброй дамой с помощью компьютера, не хочется уносить с собой в могилу.
Наконец опус третий, «романс».
Представим себе романтически настроенного вьюношу, которому нравилась эпоха рубежа 18-19 веков в России. В самом деле: графья, князья, уланы, гусары, светские красотки, блистающие на балах, и даже представители дипкорпуса в расшитых золотом мундирах - пиршество для глаз! Помните:
"Горит гусарский ментик, распахнутый с плеча...", или
«Кто там, в малиновом берете, с послом испанским говорит?..»
Вьюноше очень хотелось написать на эту тему что-нибудь стихотворное в стиле поэтов пушкинской поры. Лет через пятьдесят мечта романтического вьюноши воплотилась в то, что его ныне пожилой преемник обозвал «Старинным романсом»:
«Имел я честь на званом бале
вас зреть с княгиней Репниной.
Ах, как вы пели, танцевали,
жаль не со мной, жаль не мной.
Вам кланялся посол испанский,
его ваш вид очаровал.
Ваш взгляд ловил корнет уланский,
пришед на бал, пришед на бал…»
Через некоторое время (далеко не сразу!) к словам «Романса» взяла и прилепилась (именно прилепилась!) мелодия, которую я счел цитатой из какого-то настоящего русского романса. Но сколько я ни силился, так и не смог припомнить, откуда, из какого классического произведения явилась мне эта, с позволения сказать, музыка (пожалуй, она близка мелодии русского романса "Не пробуждай воспоминаний"). Будем надеяться, что прилепилось нечто оригинальное (оригинальное – в смысле «ранее не сочиненное»; впрочем, говорят, что в хите Консуэло Веласкес "Бесаме мучо" звучит фраза из Концерта для фортепьяно с оркестром ля минор Р. Шумана - и ничего!). Вначале романс выглядел очень монотонным и скучным, если не по части стихов, то совершенно явно по части музыки. Однако потом в голову пришла идея чередования: медленный куплет я решил сменять быстрым, что, как мне кажется, придало опусу динамику и известную комичность – в конце концов романс и задумывался, как легкая пародия, почти неуловимая насмешка над романтизмом того времени. Жаль, если романс уйдет в небытие вместе со мной.
Читатель! Если ты сведущ в искусстве композиции, аранжировки, в общем, в преображении музыкальных заготовок в законченные музыкальные произведения, будь добр, помоги сделать из «песни», «марша», «романса» полноценные песню, марш и романс!
Приложение
Стихи, написанные на музыку "Песни":
В мире безумном, мире жестоком,
многоголосом и шумном
Ты прозвучала нотой высокой,
ты появилась как чудо.
Ты поразила разум и чувства,
сердце, не знавшее страсти.
Ты подарила светлым искусством
первые муки и счастье.
Припев:
Любовью впервые я пленён,
Любовью разбужен, опьянён.
Как в небе гремит и сверкает салют,
так сердце поёт: "Я люблю!"
Минули годы, десятилетья,
бури, затишья, ненастья.
Мог задохнуться и умереть я,
если б не ты, моё счастье.
Ты вдохновляла, ты открывала
мира волшебные дали.
Ты от унынья душу спасала
и утоляла печали.
Припев:
Тобою навеки я пленён,
Тобою исправлен и спасён.
Как в небе гремит и сверкает салют,
так сердце поёт: "Я люблю!"
(1963-2014)
Начальная строфа баллады К.Я. Эрбена "Золотая прялка":
Okolo lesa pole lan,
Hoj, jede, jede z lesa pan,
Na vranem bujnem jede koni,
Vesele podkovicky zvoni,
Jede sam a sam.
Стихотворение "Старинный романс":
Имел я честь на званом бале
Вас зреть с княгиней Репниной.
Ах, как Вы пели, танцевали!
Жаль не со мной, жаль не со мной.
Вам кланялся посол испанский,
Его Ваш вид очаровал.
Ваш взгляд ловил корнет уланский,
Пришед на бал, пришед на бал.
Ах, ангел мой, мое страданье,
Когда ж Вы явитесь ко мне,
Чтоб подарить свое вниманье
Наедине, наедине?
Я Вам прочту свои поэмы,
Открою истин скрытых суть,
Со мной забудете Вы, где мы,
Вам не заснуть, Вам не заснуть...
Молю, мое составьте счастье!
Ужель вотще сия мольба?
Ведь под моим, пусть статским, платьем
Есть сердце льва, есть сердце льва.
О, если у графини Чарской
Вас увлеку, сам увлечен,
То даже ротмистр гусарский
Мне нипочем, мне нипочем!