Здесь мы подробно опишем обустройство Дома, в котором Софье предстояло прожить еще пару дней. Если читателю не интересны детали, то он может смело перелистнуть эту часть, приступив к следующей, возможно заслуживающей его большего внимания. В случае же, если читатель запутается в дальнейшем в обустройстве Дома, он всегда может вернуться сюда за пояснениями.
*******
Запах горячего какао дразняще витал в воздухе. В дом сквозь листву заглядывало утреннее солнце, создавая причудливый узор. Ни дать ни взять, кьяроскуро русского уезда. За окнами заливисто пели птицы, где-то вдалеке разносились звуки бензопилы. В приоткрытое окно залетел шмель и теперь грузно бился о стекло в поисках выхода. Легкий ветерок принес свежесть утренней росы и запах сирени. Одним словом день обещал быть чудесным.
Софья сладко потянулась, сбрасывая с себя остатки сна и мягкий спальник. Запах какао, тем временем настойчиво призывал к завтраку. Софья села, и обнаружила, что на обеденном столе рядом с ее кушеткой стоит горячий завтрак, накрытый кружевной салфеткой. Под ней обнаружился источник манящих запахов - какао, тарелка с молочной овсяной кашей, и оставшийся со вчерашнего дня небольшой кусочек яблочного пирога. Софья любила овсянку. Да и все остальное тоже. В душной Москве, просыпаясь с утра перед работой, невозможно заставить себя сделать пару глотков чая, здесь же чувствовался здоровый аппетит. Несомненно, загородная жизнь благотворно действовала с первого же дня.
Поев и неспеша умывшись, Софья отправилась исследовать дом более тщательно. Первый осмотр был слишком общим и поверхностным. Сейчас же ее интересовало все до мелочей.
Против первого впечатления мебели в доме было не много. На веранде стоял большой добротный стол с резными ножками, четыре стула, кушетка, на которой уже спала Софья, сервант с посудой, и кресло напротив небольшой буржуйки в углу. Также из веранды был выход в сад.
В самом доме располагались две жилые комнаты и гостиная. В жилых комнатах все убранство ограничивалось кроватью, комодом, креслом и зеркалом во весь рост. Выглядели они как зеркальное отражение друг друга. В гостиной находился выцветший диван с кисточками на подлокотниках, два кресла, сервант, и комод, на котором стоял тот самый граммофон, с которым Софья уже имела удовольствие ознакомиться. Так же здесь была печь с изразцами, изображавшими диковинных животных и птиц. Гостиная и комнаты разделялись узким коридором, который также соединял главный вход с одной стороны и кухню с другой.
Кухня оказалась, наверное, наиболее скверно обставленным помещением во всем доме. Там стояла ржавая газовая плита, которая, по очевидно, перестала работать еще при старом хозяине. Сверху нее ютилась не менее древняя двухкомфорочная электрическая плитка. Ветхий крашеный напольный шкафчик с двумя дверцами, одна полка с посудой, лавка для ведер с водой, да умывальник завершали убранство довольно большого кухонного помещения, от подобной скудости обстановки, казавшегося практически пустым. Кухня располагалась в пристройке к основному дому. Из нее также был выход в сад. Лестница на второй этаж находилась как раз между жилыми комнатами и под ней располагалась, не иначе как кладовая. Дверь в туда заклинило и Софье так и не удалось в нее зайти, сколь упорно она ни старалась.
Несмотря на уважаемый возраст дома, ступеньки на лестнице не скрипели, равно как и половицы. Второй этаж по площади оказался меньше первого. Доступными для любопытных глаз Софьи оказались лишь небольшая пустая проходная комната с печкой и выходом на верхнюю веранду с одной кушеткой и комодом. В проходной комнате было еще две двери, но они, как и дверь в кладовую казались запертыми. Скорее всего, это и были те самые двери, от которых у хозяйки отсутствовали ключи. Данное обстоятельство немного огорчило Софью, но поразмыслив, она решила, что после приобретения дома вскрыть их особого труда не составит.
Как это обычно бывает, снаружи дом выглядел небольшим. Возможно, такому впечатлению способствовал окружающий ландшафт. На фоне вековых деревьев любой дачный дом кажется маленьким. Внутри же он выглядел весьма просторным, и нет-нет, да закрадывалась мысль, нужен ли Софье настолько большой загородный дом. Но соседи были очень милы, и атмосфера здесь была душевной и приятной, да и сам Дом привлекал настолько, что Софья сама того не осознавая оказалась бесповоротно влюбленной в здешний колорит и мысль о том чтобы покинуть это место хоть на небольшой промежуток времени причиняла Софье серьезный душевный дискомфорт.
Майская жара понемногу спадала и Софья решила на следующие ночи перебраться с веранды в дом. Уютнее, наверное, спалось бы на втором этаже, но именно там-то мебели и не было. В доме было сыро. Изучив Дом, Софья занялась устранением сырости. Неподалеку от Дома стоял старый приземистый сарай с покосившейся от времени дверью, висящей на одной петле. Внутри, после тщательной инспекции обнаружилось несколько березовых чурбаков с толстым слоем коры и даже старый тяжелый топор. Софье приходилось видеть, как мужики кололи дрова. Она помнила, как этому безуспешно пытались научить ее брата. Зато сама Софья тогда хорошо усвоила теорию, которую и собиралась теперь применить на практике.
Засучив рукава, она выволокла чурбачки на свет Божий. Один, наиболее крупный, вполне сгодился под основание. Она поставила сверху чурбачок поменьше, подняла топор, стараясь не заваливать его за голову, и рубанула со всего девичьего духу. Чурбачок удивленно крякнул и развалился пополам. Окрыленная несомненной удачей Софья принялась рьяно кромсать половинки. Щепки летели во все стороны, поленья аккуратно складывались в кучку, а заливистое «Э-э-эх!» разносилось на всю округу. Раскрасневшаяся Софья переколола все, что мало-мальски подходило под растопку. Когда чурбачки закончились, она перетащила дрова в дом и занялась осмотром печи.
Отодвинув все заслонки на первом этаже и на втором, Софья вычистила древнюю золу, и аккуратно заложила несколько поленьев в топку, перекладывая корой. Спички нашлись здесь же, рядом с печкой, но оказались настолько отсыревшими, что не годились даже в качестве музейного экспоната. Начиная отчаиваться, Софья вдруг вспомнила, про свой «тревожный чемоданчик», в котором хранилась не только аптечка и средства личной гигиены, но и зажигалка, которой она ранее никогда не пользовалась. Мысленно поставив себе плюсик, Софья достала зажигалку и подожгла кору в нескольких местах. Та нехотя принялась, и девушка закрыла дверцу. Через пару минут послышался протяжный гул от печной тяги. Этот день полнился небывалом везением во всем. Еще пару таких побед на неизведанном поприще и мысль о выигрыше в лотерею обрела бы веские основания для своего воплощения.
Хотелось борща и бефстроганов с грибами. Приготовить любимые блюда ничего не стоило, но вопрос с их хранением оставался открытым. Мысленно повздыхав, Софья отправилась на кухню за бутербродами с колбасой и сыром. В отсутствие холодильника сыр превратился в мягкую бесформенную массу. Колбаса же выжила благодаря методу сырого копчения, и для еды еще вполне годилась.
Пока лепились бутерброды и наливался чай, на крыльце возник давешний тощий знакомый. Софья понаблюдала за ним краем глаза с пол минуты, а затем сжалилась и отрезала несколько кусочков новому знакомому. Подумав немного, налила ему долгоиграющего молока, выложила остатки вчерашней сметаны и бесформенную кучку, еще вчера бывшую сыром. Кот не обратил на еду никакого внимания и продолжал буравить Софью изучающим взглядом. Пару раз он заносил лапу, но через порог так и не переступил.
- Да что же ты? - подивилась Софья - ешь, пока дают!
Кот тяжело вздохнул, укоризненно глянул на нее еще разок и в пол минуты сметал все, что ему было предложено. Отчего-то Софье показалось, что ведет он себя немного необычно. Возможно из-за того, что после еды кот не спешил вылизаться с ног до головы и не удалился с чувством полного собственно достоинства. Он повернулся к двери спиной, и когда Софья поднялась на верхнюю веранду, чтобы немного вздремнуть, продолжал недвижимо сидеть в той же позе.
Ласковое солнце заглядывало в открытое окно, обнимая теплыми лучами. Лёгкий ветерок целовал ее щеки, навевая сладкую дрему. На ближайшую ветку к окну уселась небольшая блеклая птица и, повернув голову набок, будто прислушиваясь, уставилась на девушку круглым глазом. Но Софье уже было все равно. Она погружалась в сладкий дневной сон.
Ей снилось, что снова приходил тот тощий облезлый кот. Он благодарно хлопал ее по руке за обед, а затем обернулся любопытной давешней птицей и улетел в окно. Еще ей снилась камерная уютная библиотека, которая будто бы находилась за одной из запертых дверей на втором этаже. Там тоже стоял изразцовый камин, как и в гостиной, только изразцы на нем, будто живые двигались туда-сюда в пределах своих рамок, изредка заглядывая в гости к соседям.
Сама библиотека казалась обшитой темным деревом. Вдоль стен тянулись стеллажи с книгами. У одной из них располагался массивный резной стол с зеленым сукном и лампой в стиле Тиффани. Перед столом резное кресло с высокой спинкой, напоминающей нечто вроде стилизованной крыши-навеса.