В двадцать восемь лет, будучи замужем и имея малолетнего сына, я влюбилась. Влюбилась болезненно, безнадежно, страстно. Объектом страсти был молодой мачо, двадцати двух лет отроду, высокий, стройный футболист. Глянул на меня своим волооким взглядом и всё..., понеслось. Чувство было ответным, но ..., повторю, безнадежным. Все ограничивалось только робкими случайными переглядками, томившими сердце, мечтами и мучением в одиночестве. Несколько раз мы с ним разговаривали, несколько раз танцевали, страшно тянулись друг к другу, но... Я переживала, что старше, что замужем. Он - что замужем и что вряд ли решусь на разрыв с мужем. Каждый раз, как разговор приближался к этому, судьбоносному решению, я решиться не могла. Длилось это изматывающе долго, мучительно и одновременно волнующе.
Было ещё, кое-что, но подробностей, конечно же, я вам, любопытным не расскажу.
Самым большим, эгоистичным моим переживанием и поводом для нерешительности в этот период, был даже не муж, с которым отношения у нас всегда были крайне сложными. Поводом был мой двадцативосьмилетний возраст. Я ощущала его, как непреодолимую преграду для сближения. Мне казалось, что морщины мои(собственно, где я их нашла?) похожи на каньоны и впадины, что старее меня никого на свете нет и что мой возлюбленный разглядывает только мои недостатки. Я бросилась усиленно заниматься аэробикой, диетами, различными косметическими процедурами, дабы "улучшить" свой внешний вид, короче, любовь сделала свое дело - я стала СОВЕРШЕННО глупой. Однажды ранним утром, пока все мои домочадцы спали, я тихонько встала, пошла в кухню, достала кусочки льда из холодильника и стала натирать ими лицо. Вдруг, шлёп- шлёп, топ-топ - легкие шаги по полу. Смотрю, в дверях кухни, стоит мой маленький сын и с удивлением смотрит на меня. "Мама!! А что это ты делаешь?!" Говорю: " Сынок, не хочу быть старой, делаю себе такие примочки, чтобы морщинок не было". "А-а-а, понятно!" И пошлёпал обратно.
Прошло сколько-то времени. Идем с сыном по улице. По противоположной стороне улицы идет согнутая пополам бабулька. Вся в черном, в каком-то длинном балахоне, по очертаниям чрезвычайно походящая на Бабу-Ягу, как её изображают в иллюстрированных сказках. Максим резко замирает и спрашивает тихо, испуганно: " Мама! А кто это?!" Говорю ему:"Сынок, это бабушка. Старенькая. Очень старенькая. Просто время ее согнуло. Вот, я стану старенькой, может и меня время так же согнет". Сын цепенеет еще больше, глаза его становятся круглыми, он смотрит с ужасом на меня, затем на бабушку, опять на меня, но... вдруг лицо его смягчается, он дёргает меня за руку и возбужденно, радостно, быстро-быстро тараторит: " Нет, мама! Нет! Ты не станешь старенькой! Ты не станешь! Ты же будешь вот это, вот это... делать!" И начинает отчаянно хлопать себя ладошками по лицу. Я чуть не падаю от смеха...
На фото я с сыном и мой, тогдашний, возлюбленный.