Архитекторы Аляски
Шекспировские персонажи живы до сих пор. Среди нас очень много людей, которых реальность бьет наотмашь каждый день. Посмотрите вокруг и вы увидите персонажей современных трагедий – вот они, повсеместно. Их мечты, их маленький утопичный мир – совершенно разнится с миром, дарящим пощечины всем и каждому. Творческие личности моделируют свою реальность – прямо как в фильме «Начало». Попадая в лимб, мы сами создаем архитектуру своего города.
Обитель снов
В комнате полумрак из-за задернутых наглухо штор. За ними хозяйка квартиры прячется, будто бы избегая напоминания о том, какое сейчас время суток, и сколько часов прошло после того, как она принялась за работу.
Собрав свои рыжие волосы в хвостик на затылке, Лера склонилась над работой. Сейчас она рисует богиню богатства – заказ отца на день рождения. Выводя оранжевой кисточкой по картону тонкие линии, девушка настолько приближает свое лицо к рисунку, что создается ощущение будто сейчас в этой краске окажется ее нос.
- Давно уже надо было его закончить, - говорит девушка, кивая на оранжевую богиню. – Папа просил, а я никак добраться не могла – во время учебы вообще ничего для себя рисовать не успеваешь. Макеты и проекты занимают все свободное время. Меня часто просят что-то нарисовать для кого-нибудь, но я просто ничего не успеваю. А люди обижаются.
- А вот эту картину ты когда рисовала? – спрашиваю я, показывая на карандашный контур Москвы, лежащий на столе за стеклом.
- Ой, я уже и не помню. Давно. Я его не совсем закончила, ну да ничего, так тоже вроде не плохо вышло. Едва ли у меня снова дойдут до него руки. Могу тебе его подарить, если хочешь.
Девушка вытаскивает картину из-под стекла и смотрит на обратную сторону – вдруг там какой-нибудь давно забытый рисунок, а я продолжаю рассматривать комнату. Повсюду весят ловцы снов – маленькая страсть юной девушки с архитектурного факультета. Они напоминают расцветку панциря черепахи – маленькая стена, за которую можно спрятаться.
- Помогают? – спрашиваю я, поглаживая перья на одном из них.
- Не знаю… Они вообще все сделаны неправильно.
- Почему?
- У них серединка зашита. А должно оставаться хоть какое-то пространство, чтобы счастливые сны проходили сквозь нее. А так получается, что ко мне сон вообще не приходит, - Лера немного грустно усмехается.
В комнату забегает пушистый рыжий кот, который начинает тереться о мои ноги.
- Как его зовут? – спрашиваю я.
- Алис, - улыбается девушка и берет его на руки.
- А почему такое имя?
- Потому что Алиса, - смеется, - потому что не девочка. Обстоятельства так сложились… Что у него под хвостом свои маленькие обстоятельства.
Кот спрыгивает с рук, чуть не сбив по пути гитару.
- Ты играешь? – спрашиваю я.
- Немного, тут струны нужно заменить, руки пока не доходят. Хотела в подарок на день рождения Влада выучить песню, которая многое для нас значит, но пока остановилась на куплете всего. Да и струну порвала…
Разрушенный город
День сдачи макетов. За длинными деревянными столами, придавленными к нависающему потолку и наклоненной стене мансарды ГУЗа, сидят студенты, доклеивающие последние детали своих работ.
- Откуда у тебя этот клей? – спрашивает огненно-рыжая Кристина, пристально наблюдающая за тем, как ее подруга с такими же рыжими волосами намертво скрепляет несколько треугольников разных размеров, лежащих друг на друге, которые обозначают лестницу.
Лера пожимает плечами:
- Не знаю, тут лежал пару недель назад, вот я и взяла.
Закончив работу, девушка вздыхает и бросает взгляд на макет совершенно авангардного здания – у нее лишь пара секунд, чтобы насладиться своим трудом.
Затем парочка «ведьм», как их называют на курсе из-за их цвета волос, относят свои макеты в аудиторию. Здесь столы тоже стоят вплотную к стене, создавая контур прямоугольника с дырой, являющейся дверным проемом. Все студенты оставляют свои макеты на них и уходят ждать в коридор.
- Долго ты его делала? – спрашиваю я.
- Часов 8. Ну, ночами не спишь, вот и получается побыстрее.
Через некоторое время из аудитории выходит преподаватель, старая женщина с собранными волосами. Слышно, как она бурчит:
- Вот бездарности… И куда только катится новое поколение?.. Просто отвратительно…
Лера хватает меня за руку и тащит к аудитории:
- Пойдем, тебе нужно это увидеть.
Я поддаюсь настойчивости юной «ведьмы», и уже через пару секунд замираю как вкопанная в дверях.
Все макеты, принесенные студентами, выглядят так, будто по ним прошлись огромным деревянным молотком. Все здания разрушены как после апокалипсиса, причем так, что не видно никакой надежды на их восстановление.
Пока я стою в полном шоке, Лера уже успевает найти свои личные руины и увидеть оценку в углу белой бумаги – 3 с 3 минусами. Она забирает свое «детище» и с грустью бережно кладет его в пакет. Кристина же совершенно беспристрастно запихивает свой макет на дно сумки.
- Почему они так делают?
Мне отвечает Кристина:
- Чтобы кто-то другой не забрал твою работу и не выдал ее за свою, или же не своровал идею. С одной стороны, это правильно, а с другой… Все-таки, это то, над чем ты трудишься день и ночь…
- Когда я увидела это в первый раз, у меня был такой же ужас, как у тебя, - говорит Лера. – А потом привыкаешь.
Сюрприз в туалете
Мы идем вдоль 5 этажа, где стены увешаны дипломными работами архитекторов прошлых лет. В основном это проекты музеев и поселков. Придирчивыми взглядами девушки оценивают, была ли сделана работа самим обладателем диплома, или же заказана на макетной студии. Кое-где висят работы 90х годов – там бумага уже пожелтела и все чертежи выполнены от руки.
- Я сделаю музей кошечек, - смеется Лера. – В виде большой кошки.
- Вставай в очередь, Валя тоже хотела, - качает головой ее подруга и улыбается.
Лера рассказывает мне, что иногда их проекты, которые сдаются в методический фонд как пример самых лучших, иногда использует их преподаватель по начертательной геометрии – но вовсе не для того, чтобы показать примеры мастерства студентов. Он использует их как расходный материал – и чертит прямо на них во время семинаров. И иногда даже не с обратной стороны, а прямо по проектам учащихся.
- У них дефицит бумаги, видимо, - комментирует это Лера.
Мы доходим до конца коридора.
- Хм, может, нам удастся пройти в музей через эту дверь? – интересуется одна из девушек и дергает за ручку. Закрыто. – Ну что же, видно, не судьба… Не знала, что тут есть туалет! – восклицает она, повернувшись к двери напротив с характерной табличкой.
Однако и эта дверь оказывается закрытой.
Кристина наклоняется к замочной скважине и восклицает:
- Прикинь, они и тут хранят макеты! Они хранят макеты в туалете!
- Видимо, это для тех проектов, которые по их мнению оказались говном, - горько усмехается Лера.
16-ти этажные закаты
Мы снова у Леры дома, только поднялись на 16 этаж на балкон в подъезде – по уверению девушки, там невероятно живописные закаты.
Чуть позже на компьютере на заднем плане фотографий я наконец разгляжу оранжево-красные полоски заката – сейчас же мне под страхом смерти сказали не двигаться, и я довольствуюсь рыжими волосами юного фото-художника, и маленьким ловцом снов, висящем на длинной цепочке на ее шее.
- Ваши разрушенные макеты… - эта тема довольно глубоко засела в моей голове. – Так всегда делают?
- Нет, иногда они просто забывают, - говорит девушка и щелкает затвором фотоаппарата в мою сторону. – Вообще, это ненормально. Мы не подписывались на то, чтобы их ломали.
- Вы же добровольно сдаете их.
- Да, но мы сдаем на оценку, а не для того, чтобы это разрушали! – возмущается она и снова прицеливается на меня объективом.
В поисках Аляски
Мы с Лерой и ее молодым человеком, Владом, идем по темной улице в сторону автобусной остановки. На первых порах он показался мне либо очень закрытым, либо очень тихим. Однако после дня, проведенного вместе с этой парочкой, мне удалось заставить его раскрыться, и теперь он чувствовал себя совершенно свободно рядом со мной. Пару часов назад я даже заставила его изображать орангутанга, и во время сего перфоманса он в порыве театрального экстаза уронил лампу и кружку с чаем, стоявшую на ковре. Зато жидкость растеклась довольно живописно. Он ведь тоже на архитектора учится. Только в колледже при МАРХИ.
- Что ты хочешь сделать, но не решаешься? – спрашиваю я у парня.
Он поднимает глаза к небу и ненароком трогает Леру за одежду.
- Сбежать из дома.
- Почему?
- Потому что хочется убежать от всего этого, - отвечает за свою вторую половинку Лера. – Здесь одни проблемы: с родителями, с учебой…
- Там тоже будут проблемы, - говорю я.
- Да, но зато они будут наши общие. Мы сможем бороться с обстоятельствами вместе, а не поодиночке. Так будет легче.
- А что не так с родителями?
- Они его не любят, - издает полу-смешок, полу-вздох Лера.
Судя по удивленному виду молодого человека, он тоже не был в курсе.
- Они старомодные просто очень, - уточняет девушка. – Им нужно, чтобы он пришел ко мне, отпросил меня, они вручили бы ему мою руку…
- А в чем проблема? – спрашиваю я.
- В том, что Лера никак не может меня заставить сходить. Это для меня тяжело.
- То есть ответ всему некий утопичный мир?
- Точно, идеальный утопичный мир, - отвечает Влад. – На Аляске. Там красиво.
- Будем жить в доме, который построим мы сами, - добавляет Лера. – Наш дом будет деревянный. Стены будут большие… стеклянные. Конечно, будут стены с утеплением, но обязательно будет открытый вид. Может, там будет загон с собаками… С хасками, будем кататься! Будем ближе к горам. Там тихо. Уединение с природой. Будем ходить в лес, гулять… Сидеть дома, печь пироги. Я буду вязать или плести, а он будет делать работу по дереву. У каждого будем свое занятие, но в то же время будем делать все вместе. И обязательно в доме будет большая мастерская. И никто это рушить не будет. Вообще, заведем волков - они более дикие и загадочные.
- А куда же денутся твои милые домашние коты?
- Ненавижу котов! – неожиданно для меня восклицает Лера. – Мне их купили, потому что я их не хотела, мне их назло купили, я всегда просила собаку! Пусть хоть на Аляске у меня будет собака. Или волк.