Отель «Drift», чья форма напоминала заполненный ветрами косой парус, одиноко возвышался на пустынном утесе. Издали, где бесконечная морская синева слилась в объятьях неба и земли, он походил на огромную яхту, бороздившую бескрайние просторы океана.
Додж остановился в нескольких сантиметрах от ограждения, за которым зубастые волны с шумом вгрызались в твердые породы. Кошка поставила машину на ручник, заглушила двигатель.
- Надеюсь тебе нравиться вид, - сказала она. – В любом случае я не долго.
- Вид прекрасный, - ответил я, всматриваясь словно зачарованный в неугасающую ярость серых волн.
- Скоро, Тайлер. – Кошка так же вглядывалась в морскую даль, где тонкая, едва заметная линия горизонта начала приобретать желтоватый оттенок. – Скоро я тебе все расскажу.
- Знаешь… - Я продолжал наблюдать за тем, как волны тешатся в своих жестоких играх, - …мне все ровно, все ровно, чем ты там занимаешься, даже если это останется тайной, такой же, как и твое лицо, я буду с тобой.
- В этом то и проблема, тайны нам не нужны. Мне больно от того, что приходиться скрывать это от тебя.
- Тогда делай что должна и не переживай за меня, я буду ждать столько сколько потребуется.
Я оторвал взгляд от волн и посмотрел на Кошку, в ее карие глаза с глубокой ночью посередине, как же приятно было их видеть; за последнее время она очень часто одевала очки, а они забирали у меня куда больше чем маска, цель которой скрывать.
- Не ошиблась, - улыбнулась она и вышла из машины.
Я провожал ее взглядом, восхищаясь тем, как она двигается - грация ее мать, отец - ловкость. Походка легкая и свободная, как полет раскрепощенной птицы в небе.
В сердце уколола грусть. Каждый раз, когда Кошка скрывалась за дверью, мне становилось ужасно плохо, я боялся, что она уже никогда не вернется, что эти двери, уже никогда не откроются, а все что было раствориться сладким сном, и вот та реальность перед глазами серым потолком. Но на смену плохим мыслям пришло такое же плохое предчувствие. Причина крылась в отеле или даже в этом месте. Я перевел взгляд на ключи в замке зажигания, потом на цифры показывающие время, свой сотовый выпирающий из кармана джинс, свирепые волны сцепившиеся друг с другом в смертельной схватке. Тревога меня не покидала, она росла, как и боль изливающего кровь горизонта.
Надо было срочно звонить.
Потянувшись за мобильником, я увидел в отражении зеркала мужчину, низко пригнувшись, он подкрадывался к машине с битой в руках. Реагировать было слишком поздно, стальная бита врезала по стеклу. Сотня острых как бритва осколков хлынули в салон подобно мощной волне врезающейся в пляж и рождающей панику среди отдыхающих.
- Привет сука! - крикнул незнакомец, схватил меня за воротник и вытянул наружу через разбитое стекло. Осколки впились мне в спину сотнями рассвирепевших змей, следом тяжелый удар в бок напоминающий удар кувалдой. Громадные как у гориллы лапы развернули на месте и толкнули к двери доджа, в эту же секунду перед лицом сверкнуло лезвие. Все произошло очень быстро.
- Слушай очень внимательно, - сказал уже другой мужчина в белом костюме. - Передай своей киске, что она влезла не в ту задницу и лучше бы ей поскорее все исправить, я не люблю ждать, понял?
За его спиной показался третий, и у него было оружие.
- Да, - кивнул я.
- Вот и молодец.
Мужчина поправил свой пиджак, осмотрелся, а затем пустота.
Острая боль пронзила голову, виски пульсировали короткой серией, как взрывы маленьких бомб.
- Тайлер!
Встревоженный крик, но едва уловимый в охватившем меня помутнении.
- Ты слышишь?!
Голова начала заполняться все более громкими звуками; шум моря, ветра, чьих-то криков.
- Очнись!
Я открыл глаза и увидел Кошку, впервые увидел в ней тревогу. Она взяла меня за плечи, помогая сесть. Спину раздирала жгучая боль.
- Слышишь меня? – повторила она.
- Да, - тихо ответил я, касаясь ушибленного места и чувствуя засохшую кровь.
- Что произошло?
- Какие-то люди… мужик в белом костюме, он сказал, чтобы ты все исправила.
В глазах Кошки вспыхнуло скорее недовольство, нежели удивление.
- Ты как?
- Как я?
- Они тебя не тронули?
- Нет, никого не было, когда я вышла.
- Хорошо.
Я посмотрел на море, сливающееся вместе с закатом.
– Ты только взгляни, ради одного такого момента стоит прожить жизнь.
Кошка повернула голову.
- Крепко тебе врезали, какой к черту момент? Вставай, надо убираться отсюда.
В ее глазах сияло умирающие солнце, а морской ветер трепал темные волосы.
- Знаешь, - поднялся я и облокотился о машину - несмотря на все это дерьмо, я рад, что приехал сюда, вид просто волшебный.
- Мы еще и не такое с тобой поведаем, сейчас главное не отключись и стой.
Кошка достала из багажника щетку и принялась вычищать сидение от осколков стекла. Когда все было готово мы сели в машину и умчались прочь.
Путь домой был долгим и безмолвным, Кошка полностью погрузилась в свои (скорее всего) тревожные мысли, но сохраняла при этом свойственное ей хладнокровие.
- Больно?
- Так себе, просто царапины.
- Если так, то тебя должно быть поцарапал медведь.
Кошка сняла с меня красную майку, которая не так давно была белой.
- Ну как? - спросил я, пытаясь что-то разглядеть.
- Очаровательно, ты меня заводишь.
От слова «заводишь» с ее уст завелся я сам.
- По ощущениям не уступает нашей прошлой ночи.
- Такова цена, если хочешь быть сверху, - улыбнулась Кошка и показала свои острые коготки.
- Я не против, но в ближайшее время я пас.
Мы сидели на каменной скамье в ванной комнате перед большим зеркалом. Кошка орудовала пинцетом, извлекая застрявшие осколки стекла. Я смотрел на ее отражение и чувствовал заботу в ее руках.
- Давно хотела спросить, что это?
- Ты о чем?
- Шрам справа внизу.
- А, это…
В мыслях всплыли ее слова - «тайны нам не нужны».
- Это от пули.
- Это я и так поняла, а конкретнее?
И тут хлынул мощный поток воспоминаний, сокрушающий все поставленные барьеры на своем пути. И уже ничто не могло его удержать.
- Это было офигенно!
Наполненный радостью Эдвард шагал впереди меня, держа в руках заветный кейс. На нем был красивый сшитый на заказ костюм, начищенные до блеска туфли сверкали в свете неоновых реклам.
- Они чуть в штаны не насрали!
Его голос охватывал весь бульвар и любопытные лица то и дело поворачивали в нашу сторону.
- Да, можно и так сказать. - Я остановился, вытянул сигарету из пачки и закурил. – Один точно обосрался, бежал дальше, чем видел. Бежал и срал. Его можно было бы найти по этому длинному следу.
- Это точно. – Эдвард положил руку мне на плечо и притянул к себе. – Эти негры срутся раньше всех, делают ноги и как не в чем небывало бросают своих, а потом строят из себя крутых.
- Кучка гомиков, - сплюнул я и затянулся, закинул голову и замер, наблюдая, как дымовые кольца уплывают в электрическое небо.
- Ну что брат оторвемся? - Эдвард толкнул дверь ногой. Внутри заведения было темно, кто-то явно перебравший скулил на сцене. Публика внимательно следила, а кое-кто даже подпевал.
- Ну что за дерьмовая песня? - недовольно помотал я головой и сел за столик.
Эдвард сел напротив, положил кейс себе на колени и закурил.
- Что будишь пить сладкий?
Я поднял взгляд и застыл, внутри все опало. Что мать его за трансвестит?! Подумал я и обратил взгляд на Эдварда. Тот лишь ухмылялся, радый, что ему выпала честь ответить очередной официантке, с которыми он так любил заигрывать. Он сделал глубокую затяжку и поднял свои блестящие глаза готовые к флирту. Реакция была молниеносной, дым вырвался из его легких прямо в лицо «девушки».
- Пиво, - быстро ответил я и официантка ушла.
- Господь всемогущий, что это было?! – все еще кашляя, спросил Эдвард.
- Хрен его знает, - пожал я плечами и осмотрелся. И чем больше мой взгляд выхватывал деталей, тем быстрее мне хотелось оттуда свалить.
- Вот дерьмо! Ты куда меня привел?!
Эдвард замер, сигарета повисла на нижней губе, очень медленно он оглядел клуб и когда осознал, в чем дело, лицо его скривилось в истинном отвращении.
- Не знаю! - выпалил он. - Вывеска гласила «Мачо»!
- Валим отсюда!
Мы выскочили на улицу, унося свои ноги как можно дальше.
- Ну, мать твою, ты выдал! - кричал я. – Мачо! - Мой крик перешел в смех.
- Ох, тише, дай перевести дух, - заливался Эдвард. – Ты заметил лицо той сучки когда мы свалили? Эта милашка была явно разочарованна, ты ведь ей так приглянулся.
Эдвард расхохотался так, что его согнуло пополам.
- Смотри не блевани там. Мне как раз было не до нее, а ты смотрю, еще и пару взглядов кинул напоследок, мечтал о трусиках этой крошки?
- Ах, черт, остановись, - содрогался от смеха Эдвард.
- Может, вернешься и закинешь крючок ей за щеку? - Смеялся я.
Виски пульсировали, дыхание было неровным, я уперся руками в колени, чтобы отдышаться.
- Ох… - Вздохнул Эдвард, протирая мокрый лоб. – Называли бы вещи своими именами, какой нахрен из гомика мачо? – Написали бы уже мачо-гомик или гомо-мачо.
Я закурил сигарету и предложил Эдварду сделать то же самое. Мы стояли в каком-то переулке и пускали клубы дыма, пока ветер вокруг нас уносил их с собой. Казалось он тоже курит, курит и балдеет, насвистывая любимую песню.
Над городом сгущался мрак. Темные тучи медленно кружили в небе, сжирая оставшейся свет. Обрывки чьих-то разговоров и звуки быстрых шагов расползались по голым стенам.
- Пора убираться отсюда, - сказал я, размазывая сигарету по асфальту.
- Ты прав, мне кажется я кого-то слышал, слишком загулялись мы с этим кейсом.
И как только мы собрались уйти, из-за угла появилась толпа черных.
- Вот дерьмо! Давай сюда Тайлер!
Мы с Эдвардом быстро скрылись за стеной.
- Куда ты несешься? – кричал я ему. - Там же тупик!
Но Эдвард не слушал, он спустился по лестнице в какой-то подвал и начал там что-то усердно искать.
- Отлично, - подмигнул он мне и улыбнулся, - давай сюда, там открыто.
- Но…
- Быстрее!
Я заскочил внутрь, и дверь за мной тут же захлопнулась, затем я услышал металлический звон.
- Эй! Что за дела Эдвард?! - Я пнул дверь ногой, но та не поддалась.
- Извини Тайлер, но это моя куча дерьма, не хочу, чтобы ты из-за нее отгребал.
Удаляющийся стук каблуков.
- Открой дверь твою мать!!! - кричал я. – Эта наша куча дерьма! Ты слышишь?! Вот же сукин сын!
- Эй, черномазые! У меня ваше дерьмо! Идите и возьмите его!
Крик Эдварда.
- Там внизу в подвале я слышал, как они его избивают. Мои крики, удары в дверь, всевозможные маты в их адрес, ничто не могло уже помочь. Хуже всего было осознавать свою безнадежность, я ничего не мог сделать. За неведением моя фантазия стала рисовать просто ужасные вещи. Всевозможные крики, скрежет метала об асфальт, звуки, такие, как если наступить на мокрую тряпку, боже, я думал, они разрывают его на части. Конечно, к тому времени я уже вызвал копов, ничего больше не оставалось.
Кошка выкрутила мокрое полотенце и приложила к моей спине. Потом взяла приготовленные заранее бинты. Все это время она внимательно слушала и не перебивала.
- Он думал, что если закроет меня там, то достанется только ему, что они заберут кейс и смоются, не тронув меня за ненадобностью и отсутствием времени. Так все и случилось. Когда копы вытащили меня, Эдвард уже лежал в скорой, а я отправился в участок. Так как кейс забрали, я смог выдать свою историю произошедшего. Меня отпустили, Эдвард едва выкарабкался. Он сказал мне, что если не вернет кейс, ему крышка.
- Ты его вернул? - спросила Кошка, накладывая бинты.
- Я смотрел на то, что они с ним сотворили и понимал, что навещу тех уродов в любом случае, пусть предлогом будет кейс, неважно. Первым делом я нашел одного из них.
Неоновая вывеска медленно умирала в своих красочных конвульсиях, угасала как жизнь в глазах, и вот уже едва заметные тонкие линии исчезли, потухли как прекрасные звезды на рассвете.
Я опустил взгляд, повернулся, посмотрел на черного паренька, что лежал на асфальте с разбитым носом и сказал ему:
- Символично, правда?
Улицы были такие же пустые как моя душа в тот момент, в моих глазах паренек уже отражался с простреленной насквозь головой. Я присел рядом с ним. Я помнил его, помнил, как его зубы сверкали улыбкой в первом ряду той толпы, предвкушая хорошую расправу. Я врезал рукояткой пистолета ему в лицо, выбивая эти самые зубы. Паренек вскрикнул и схватился за рот, я заорал и схватил его за кучерявые волосы.
- Слушай мразь! Я могу круто испоганить тебе жизнь, повернуть ее в другом направлении, а на тех рельсах путь короток. Ты видишь их?! Слышишь этот гребаный поезд?!
- Феникс! Пятая улица! Там еще рядом паб «Золотой скорпион»!
Высвистывал мне парень, прикрывая разбитое лицо.
- Сколько тебе лет?
- Двадцать один.
- Мне тоже двадцать один, - задумчиво произнес я и встал.
До сих пор не могу забыть тех мозгов на асфальте и запах дыма, исходящего от дула пистолета.
Пристроив пониже козырек кепки, я постучал в дверь. Играющая по ту сторону музыка притихла.
- Что тебе нужно белая задница?!
- А то ты не знаешь!
- Я не связываюсь с белой жопой, валика нахрен отсюда пока еще можешь! У меня здесь пушка и я с удовольствием тебя продырявлю!
- Слушай, какая тебе хер разница, с каких рук брать вот эту пачку денег?!
Я помахал купюрами перед глазком.
Пауза.
- Наварить, что ли решил?
- Нет, просто большая вечеринка, девочки, мальчики, все как надо. Выручи, очень нужно!
Щелкнули замки.
- Хорошо бледножопый, но учти… э че за херня?!
- Захлопни пасть!
Ударив черного в лицо, я схватил его за кофту и развернул к себе спиной, теперь он был моим живым щитом.
- Что там брат?
Из-за угла выглянула чья-то голова. Я выстрелил, придав интерьеру новый оттенок и свежесть. Черный, которого я держал, вздрогнул.
- Ты только в штаны не наложи, сколько их еще? И учти, вякнешь левого, пристрелю.
- Еще один, ей богу чувак! Другой пошел за бухлом.
- Ну, давай поищем.
Не прошли мы и метра, как дверь туалетной комнаты с треском отлетела и мужик за ней, прокричав боевой клич - «Сдохни сука!», начал палить во все стороны. Живой щит обмяк. Я же нажал на курок, отправляя мужика со спущенными до колен штанами обратно на толчок.
- Ну, ты и кретин! – покачал я головой.
Быстро осмотрев комнаты, я нашел то, что искал. И даже больше. На столе раскрыв широкую пасть, лежали два больших кейса. Лишнего я брать не хотел, но закинул пару дополнительных пакетов, чтобы загладить вину за неудобства перед человеком, ради которого Эдвард усердно рвал задницу.
- Все прошло отлично, - сказал я и посмотрел на Кошку. – Я отдал ему товар, отдал вместе с теми дополнительными пакетами, что его безумно порадовало, он даже предложил мне работать на него. Вежливо отказавшись, я ушел. Черные искали меня не долго, загнали в переулок и обработали ногами. Выстрелили. Думали, что убили меня, но я выкарабкался, еле откачали, потом я завязал.
Я повернулся к Кошке, притянул ее к себе и поцеловал.