© Ремарка автора: Тема, которую я поднимаю, явно не из приятных, но это не первый раз когда я не получаю удовольствия от ее развития. Просто есть вещи, о которых нужно говорить. К сожалению, рассказ основан на реальных событиях.
Но я не разделяю такого подхода к воспитанию маленьких детей и вместе со всеми скорблю о последствиях. История основана, к моему огромному сожалению, на реальных событиях.
20 апреля 2017. Верховный суд признал экстремистской деятельность «Управленческого центра свидетелей Иеговы в России» и запретил его работу. Верховный суд удовлетворил иск Минюста. Имущество центра арестовано. Слабонервным, кто не хочет читать о диких нравах сектантов просьба нажать крестик в верхнем правом углу экрана.
Ларри Слайк, последователь «Свидетелей Иеговы» был убежден в необходимости и полезности телесных наказаний, формы которых, по его словам, они с женой заимствовали исключительно из Библии. В первых главах рассказывается о мучениях и издевательствах, которая перенесла юная Кимберли во славу Господа. Но страдания для девочки не закончились.
– Как сказано в 12-ой главе послания к Евреям: "Бог наказывает для пользы, чтобы нам иметь участие в святости Его! – улыбнулся папочка, любуясь измученной дочкой.
Глава 3. Наказывай и не возмущайся криком его! (Пр.19:18).
Комната, казалось, все еще звенела от криков бедной Кимберли.
«Эх, мало!» – Кил бросил щетку на пол и, трясясь от невысказанных чувств, вернулся на свое место, не в состоянии поднять глаза на кричащую, корчащуюся сестру. Он был пронзен видом обнаженной, дергающейся нижней части тела. С этого дня его жизнь только изменилась раз и навсегда.
Кимберли медленно успокаивалась, и перестала кричать, когда боль отчасти утихла. Сил хватило только на жалобное хныканье. Когда несчастная почти затихла, папа подошел и грубо помял потной рукой измученный голый зад юной дочери.
Он медленно осмотрел ушибы, вспухшую кожу, проступающие синяки.
– Хорошая кожа! – Окинув последний раз медленным взглядом, он встал, подошел к оставленной щетке, поднял и передал Дэнни.
Девочка поняла, что мучения продолжатся.
– Сынок, – папа протянул щетку Денни, – теперь – твоя очередь наказать сестру за ложь и клевету!
"Вот и мой гонорара за шалость с паркером!" - Дэнни взял инструмент трясущимися от волнения руками. Наблюдение порки глубоко воздействовало на паренька: неудачная попытка совершить насилие над сестрой только прибавило пыла. Вид полуобнаженной сестры подвергающейся унизительному наказанию, лицезрение скачков и дерганий голой нижней части, взгляды на то, что было спрятано между поврежденными красными бедрами и ягодицами, привели к появлению комка в горле и в тесноте в брюках. Дядюшка Стоун, сидевший рядом, тоже не остался бесстрастным свидетелем наказания.
«Благодарю тебя Боже, – мысленно он обратился богу, – что ты отправил меня в этот дом как раз в момент наказания этой девчонки! До чего же приятно смотреть, как эту вредную Кимберли, что топчет мои цветы, наказывают по библейским законам! Так ей и надо!»
“Теперь моя очередь!” – Дэнни подошел к ней, помахивая щеткой.
Девушка вздрагивала в ожидании дальнейших страданий.
«Куда же мне бить? – подумал он, изучая синяки. – На ней живого места нет!»
Еще ни разу ему не удавалось видеть то, что спрятано у выпоротых девушек между ног так близко. А было, что посмотреть: Кимберли уже не могла сжимать ягодицы. Из потаенного местечка шел такой потрясающий запах, что ноздри мальчика раздулись от удовольствия.
Бессознательно садистским движением Дэнни задержал тяжелую щетку на левой ягодице Кимберли, вызвав вздрагивание и тяжелый вздох.
«Ну, что же он медлит?» – думала девушка, готовясь к возобновлению мучений.
Растирая щеткой по кругу, Дэнни играл со своей сестрой перед тем, как вдруг поднять щетку от плоти и быстро всадить удар в левую ягодицу.
– ШЛЕП! – Когда весло смачно впилось в попку, Кимберли попыталась сжать свой избитый зад, но ее широко разведенные ноги сделали это почти невозможным. Кимберли с места сорвалась в крик. Она не прекращала реветь в течение следующих десяти минут, когда Дэнни, сам не раз поротый, со знанием, и собственным опытом, не торопливо наказывал с энтузиазмом и свирепостью, которая граничила с жестокостью.
– Ревет как белуга! – Комментировал Кил.
«Господи, сделай так, чтобы я был не только свидетелем, но и участником наказания! – Мысленно молился дядюшка Стоун. – Давно не удавалось так наказать девочку! Услышь мои молитвы!»
Дыхание дядюшки Стоуна стало прерывистым. Быстрым движением он сунул под язык таблетку.
– Ай! – Взвизгнула Кимберли, когда щетка со смачным шлепком врезалась в распухший зад. Она измучила верхнюю часть бедер и пробиралась между ними и ягодицами, почти попадая в задний проход.
«Танкетка сполна получит!» – Дэнни так погрузился в это задание, чувствуя, как его Бен вздымается в паху, что потерял счет ударам. Сейчас ему было уже все равно, кто следит за ее наказанием.
Тело несчастной хотело только одного: спастись от ужасной боли.
Вскоер Кимберли окончательно потеряла самообладание и сорвалась в истерические всхлипывания и крики. Это был, возможно, удар, который попал в основном слева, частично в расселину зада Кимберли, почти ударив в задний проход, от чего девушка впала в истерику. Маме с трудом удержала дочь на кресле.
Ей казалось, что это не кончится никогда. Дэнни вкладывал всю силу и старание.
Однако следующий удар, который пришелся на мягкую внутреннюю поверхность левого бедра, оказался последним.
– Хватит! – Он был остановлен отцом, придержавшем шлепающую руку сына и предохранившим Кимберли нового удара.
– Ты хорошо поработал! – сказал отец.
Трясясь от выброса собственных гормонов, он вернулся к своему креслу и почти без сил рухнул на него. Денни только тут понял, что разрядился: на брюках появилось предательское пятнышко. Впрочем, родители были слишком заняты, чтобы обратить на это внимание. Повернувшись к своей дочери, папа провел рукой по надранной попке, чтобы проверить результат работы.
– Горячая! – Он коснулся кое-где, распухшую и становящуюся черно-пурпурной в различных местах. – Молодцы!
Когда он коснулся ягодичной складки, Кимберли поморщилась и застонала. Она страдала, и его прикосновение увеличило как муки, так и унижение.
– Кимберли, – папа повернулся к аудитории лицом, – я думаю, что твой зад все еще может принять десять дополнительных ударов, что я пообещал тебе во время твоей порки Килом!
Эти слова ударили Кимберли так же сильно, как и любой из предшествующих шлепков. "Нет!! Папа, пожалуйста, Не надо!", – пронзительно закричала она, снова немедленно оказавшись на грани истерики.
– Нет!! Нет!!
– Тишина, Кимберли! – рявкнул он. – Будь довольна, что я не увеличиваю это на двадцать дополнительных! Как говорилось в книге премудрости Иисуса, сына Сирахова (16:1-4)
"Не желай множества негодных детей и не радуйся о сыновьях нечестивых. Когда они умножаются, не радуйся о них, если нет в них страха Господня. Не надейся на их жизнь и не опирайся на их множество.
– Лучше один праведник, – дядюшка Стоун, встав с места, продолжил цитату, – нежели тысяча грешников, и лучше умереть бездетным, нежели иметь детей нечестивых…".
«Меня будет наказывать посторонний!» – С чрезвычайным усилием, опасаясь увеличения наказания, Кимберли умудрилась сдержать свои чувства и затихла, но все еще продолжала сопеть и стонать.
– Десять дополнительных ударов будут даны тебе моим старым добрым веслом (paddle – аналога в русском языке этому инструменту для порки нет прим. переводчика). Я уверен, ты помнишь, как помогало это весло в прошлом!
Папино заявление снова подбросило тело Кимберли с кресла.
– Не брыкайся! – Мама снова схватила дочь за запястья. – Ты получишь то, что заслуживаешь!
– К сожалению, в представлении многих такие понятия, как «порка», «розги» являются чем-то несовместимым с принципами гуманизма, – дядя Стоун встало со своего места, что тут можно сказать? Зло ведь заключено не в розге как таковой – она не добрая и не злая. Зло, равно как и добро, – в руке, которой доверена эта розга. Или, точнее, в человеке, будь то родитель или педагог, решившем посечь немного своего отпрыска или воспитанника. Если им движет любовь к ребенку, забота о подрастающей смене, то розга может обернуться подлинной волшебной палочкой, способной избавить общество от многих бед! Кимберли посмотрела маме в глаза и зажмурилась: не материнская любовь, а какая-то сатанинская радость светилась в глазах располневшей от многократных родов и гамбургеров женщины.
Мама вновь стала тянуть на себя связанные запястья дочери.
– Нет! Папа! Не надо!
– Заткнись!!
– И, из-за твоего поведения по отношению к мистеру Стоуну, я попрошу его, взвесить десять ударов!
– Мистер Стоун, пожалуйста, возьмите весло!
В сплошном ужасе Кимберли вдруг вспомнила, что мистер Стоун все это время был в комнате, пристально глядел на ее наготу. Теперь папа пригласил его участвовать и в унижении! Когда этот факт гвоздем вошел в сознание, Кимберли начала отчаянно рыдать – сердце юной леди было полностью и окончательно разбито…
Глава 4 Дядя Стоун и кусочки льда
Кимберли послушно раздвинула ноги.
Девушка выглядела такой беззащитной в этой позе, с обнаженным, с поднятым разукрашенным задом, в ожидании того, что, как ему было известно, должно было стать серьезным наказанием.
– Как вы, наверное, – Дядюшка Стоун решил объяснить присутствующим свой взгляд на воспитание молодежи, – знаете, дисциплина состоит не из одного только наказания, в него входят и наставление, и обучение и воспитание личным примером. В греческом языке слово "дисциплина" имеет тот же самый корень, что и слово "ученичество". На самом деле в этом и заключается суть. Дисциплина – это ученичество. Один из аспектов ученичества – это наказание. "Кто жалеет розги своей, тот ненавидит сына; а кто любит, тот с детства наказывает его"! Этот стих ясно говорит, что необходимо начать наказывать ребёнка с раннего возраста. В Притчах сказано, что надо наказывать доколе есть надежда.
– Доколе есть надежда, – уточнила мама Кимберли, – воспитание должно начаться пока еще есть надежда на исправление!
Кимберли не прислушивалась к словам дядюшки Стоуна, взгляд был прикован к ремню, что скоро будет врезаться в обнаженную юную попку.
– Поверни голову и смотри в другую сторону, – приказал папа Кимберли, – Кто жалеет розги, тот ненавидит детей; а кто любит, тот с детства наказывает! Этот стих говорит о том, что не наказывать своих детей – это ненавидеть их, но если вы любите их, тогда будете это делать обязательно!
Девочка повернула голову и поэтому не могла больше видеть, что происходит у нее за спиной.
Дядя Стоун, относился к так называемой особой категории Свидетелей — пионерам, что должны проповедовать пастве не менее 90 часов в месяц. На этот раз проповедь перед столь маленькой аудиторией дополнилась сочным дополнением: для начала он сложил ремень вдвое и положил его зад, примерно на расстоянии в две трети длины ягодиц от их верха, прямо на самую пухлую их часть, где плоть наиболее чувствительна. «Примерился! – поняла девочка. – Сейчас будет больно!»
Дядюшка крепко сжал ремень, поднял ее над головой и быстро с силой опустил ее на голый зад. Ремень поразил задницу девушки со звучным шлепком.
Кимберли взвизгнула от боли, все ее тело содрогнулось при этом ударе.
– Наказывай и не возмущайся криком его! (Пр.19:18). – Дядя Стоун сделал долгую паузу, затем повторил процесс, взмахнув ремнем и жестко опустив на выбранное место. Ответом был отчаянный визг Кимберли.
После паузы, чтобы взглянуть на дело рук своих, дядя Стоун попытался оценить реакцию девушки на порку.
– ШЛЕП!
Стоун знал, что ей больно, но не собирался щадить.
«Ей требуется гораздо больше, – думал дядя Стоун, любуясь подпрыгивающей попкой, – пусть вопит и рыдает!»
– ШЛЕП!– нанес дядя Стоун удар и услышал вопль Кимберли, сменившийся жалобным всхлипыванием.
Дядя Стоун почувствовал странное шевеление в штанах. Такого у него не было уже добрых полтора десятка лет! Чтобы не выдать своего возбуждения, он решил прочитать Кимберли и всем присутствующим маленькую проповедь, а за одно и успокоиться.
«Сузанна Веслей, мать великих христианских руководителей, Чарлэа и Джона Веслей, является замечательным примером матери, начавшей дисциплинировать детей с раннего возраста. Она верила, что недопустимо подавление духа ребёнка, и жизнь её детей доказывает, что их дух не был подавлен, но мать строго придерживалась мнения, что упрямое своеволие ребёнка родитель должен сломать, как можно раньше. Она считала, что ребёнок должен знать, что его воля должна быть в подчинении словам и авторитету родителей. Вот что написала о своих детях Суэанна Веслей, Мать 19-ти детей:, "Когда им исполнялся год, (а некоторые даже раньше) они научились бояться розги и тихо плакать. Таким образом они избежали большего наказания, которому, в противном случае, они были бы подвержены. Для того, чтобы сформировать мышление ребенка, вначале необходимо покорить его волю.» Ты поняла, Кимберли?
– Да! – Девочка обернулась и увидела, как дядя Стоун снова поднял ремень.
От возможности всецело распоряжаться телом девочки, бить его веслом, у дядюшки Стоуна захватывало дух, а сердце стало биться с перебоями.
– ШЛЕП! – весло вновь хлопнул по маленькой голой попке Кимберли .
– Ты готова усвоить свой урок? – Вмешался папаша. – Как было сказано в двадцать пятой главе книги Притчей, "Не оставляй юноши без наказания; если накажешь его розгою, он не умрёт". Возможно, он будет плакать, как будто бы уже умирает, но он не умрет. Когда ты пользуешься розгой и обращаешься с ним правильно и последовательно, следующий стих говорит, что таким образом ты “спасёшь душу его от преисподней. – Еще шесть, и тогда мы закончим! – Дядя Стоун любовался своей работой.
– Хватит! Это – так больно!– Не выдержала Кимберли.
– Нет спора: жестокое обращение с кем-либо, тем более с детьми, нам чуждо, и всякое проявление такой жестокости заслуживает сурового осуждения, – мужчина просто опустил весло, – но не таится ли в этом риск вместе с водой выплеснуть и ребенка?
Кимберли взвыла, и дядя Стоун сделал паузу. Он был в душе безгранично благодарен родителям Кимберли за то, что они подарили такое фантастическое наслаждение: весло и девочку в полное распоряжение!
– Шлеп!– дядя Стоун опять нанес мощный удар, и девушка вздрогнула от боли.
– Лично я убежден, что порка принесет наибольшую пользу ребенку, если производить ее на регулярной основе! – Он помедлил немного, следя как сжимаются ягодицы в ожидание удара, и ударил еще раз.
– Шлеп! Шлеп!– Выдал дядя Стоун так быстро, что она не успела к ним подготовиться.
Кимберли теперь рыдала в голос, и дядя Стоун заметил, что темно-красный цвет нижней части обнаженного зада уже перешел в сине-багровый. Эти синяки должны на некоторое время сохраниться, и дядя Стоун понимал, что тринадцатилетней девушке придется очень осторожно сидеть в течение следующих нескольких дней.
– Шлеп!– предпоследний удар дядя Стоун сделал так хорошо, что девушка стала извиваться от боли, и дяде Стоуну пришлось подождать, когда она успокоится.
– Оуу!!!– взвыла Кимберли – еще громче, чем прежде.
«Хорошо ей врезали, – подумал Кил, – заглатывая слюну, – ей, по-видимому, очень больно!»
Дядя Стоун подождал некоторое время, затем взмахнул веслом со всей своей силой и нанес опаляющий удар прямо по закруглению зада, специально наперекрест всем другим ударам.
Ей казалось, что порке не будет конца, но унижения продолжились.
– Кил, принеси лед из холодильника! – Приказал папа, изучив следы воспитания.
Взяв из рук сына лед, он принялся гонять кубики по изуродованной попке. Кимберли почувствовала, что боль уходит, но тут же сменяется новым унижением: для пальцев и льда не было запретных мест. Даже в маленькую дырочку палец отца сумел заглянуть, что не осталось незамеченным всеми зрителями.
– Теперь ты можешь встать, Кимберли!
Такого унижения девочка не испытывала никогда! Кимберли вскочила, ее испачканное слезами лицо было почти таким же красным, как и ее хорошенько выпоротый зад, что было особенно заметно на фоне верхней трети поясницы, по которой ее не били. Та оставалась нормальной, изящно белой.
– И вы заметите, что когда Бог прибегает к наказанию за непослушание, это всегда является выражением любви. "Ибо Господь, кого любит, того наказывает." Часто самые большие благословения наполняют жизнь христианина, после периода строгого дисциплинирования. Бог показывает тебе, что он любит тебя, что Его желание, чтобы ты научился от своего Господа. Библия также говорит нам, что Бог дисциплинирует только своих детей! – Дядя Стоун закончил проповедь и ушел. Все результаты проповеди и ее продолжения он скрупулезно занес в специальную карточку — “Записи служения по домам”, где указал адреса посещенных, их фамилии и номер дома. (Потом эта карточка попадет в руки полиции – прим переводчика)
Если бы Стоун был поэтом, он бы воспел отцовский ремень в стихах, описал бы непередаваемые нюансы ощущений, когда он с размаха ложится раз за разом на попу негодного девчонки, превращая ее в сырой бифштекс боли и агонии. По обычаю принятому у «Свидетелей», после наказания, мама пришла к ней, утешила её и уверила в своей любви, а также объяснила, что наказали её для того, чтобы она больше не была непослушной и не врала родителям. Когда мама собиралась выходить из комнаты Кимберли указала рукой на весло, лежавшее на столе и попросила:
– Мама! Убери, пожалуйста, его отсюда!
– Нет! – Ответила строгая женщина, разрезая скотч ножницами. – Пусть это послужит тебе напоминанием!
Почувствовав, что ее руки свободны, Кимберли лицом в подушку. Так она плакала несколько минут и уже начала успокаиваться, как вдруг получила новый заряд боли. Она заорала в подушку, и попыталась закрыться руками, но обнаружила только мокрое полотенце на своей истерзанной попе. Примерно через полчаса она успокоилась и смогла лечь в постель. Ночью девушка лежала на животе, вновь и вновь переживая жуткое унижение от несправедливого наказания, и гнусные поползновения старшего братика.
“Никто меня не любит, – думала она, – ни братья, ни папа, ни даже мама! А главное, я не брала этого гадкого Паркера!”
– Славно выдрали ее предки! – В детской Кил обсуждал с братом результат баловства с Паркером, – в следующий раз надо украсть у мамы деньги и положить ей под матрац! – Вмешался младший братик. – Тогда ее до гола разденут!
– Немножко подождем, – решил Дэнни, – пусть ее попа примет прежний вид!
Знали бы они, чем закончится их очередная шутка!
Окончание http://www.proza.ru/2014/12/13/703