Из письма подруге.
Понимаю и сочувствую. А по мне, лучше муж пьяница, чем диссидент. Я своего Ванечку больше люблю, когда выпьет. Он заикаться перестаёт, и очень даже интересен, энергичен к тому же. Ты понимаешь, это о чём.
А вот общественное сознание у него – ну ни в какие ворота. Поездка в Ленинград прибавила волнений. Ванюша нашёл школу, в которой учился и вспомнил приятелей - Гарика и Марика. Два еврея, третий жид, по верёвочке бежит. Ничего не имею против, но очень уж они умные.
Теперь вот что выходит. Мой муж вовсе и не Ваня, а Николай Глухов. Окончил он в 38 году немецкую школу, называется Аннешуле, и поступил в ЛГУ на философский. Хорошо – не уголовник. Почему его мобилизовали рядовым в 41 году - непонятно. Может военкому нагрубил. Теперь появились про него кое-какие документы, только неясно, что с ними делать.
Возвращается фамилия судом, но хлопот много, а сведений мало. О родителях ничего не знаем. В дом, где жила семья, попадала бомба. Мать с братом числятся без вести пропавшими. Отец, судя по всему, погиб на фронте, но есть путаница – Глуховых таких - сотни.
Но я пишу не про это. Трудности мои с Гариками – Мариками. Не нравится вся их компания. Представляешь, в Ванюшу моего вцепились. Не проходит недели, чтобы почта не выдала посылки с книгами или машинописными листами. А листочки те вовсе не безобидные. Называются самиздат, можно срок за них схлопотать.
Сейчас идёт реабилитация, человек человеку друг, товарищ и брат и всякое такое. Но я же не дура, понимаю, что к чему. Мне-то каково? Я с сентября директор мужского интерната и член райкома партии. Что будет, если о самиздате мужа узнают?
И без этакого повода тучи сгущаются. Ты спрашивала, про неприятности в школе. Вот, пример. Смешно, но меня, директора, маялка губит. Представь, вся школа сутками маялку качает.
Ты, возможно, не слыхала, что такое маялка? Объясняю. Бывает такой, в некотором роде, самодельный спортивный снаряд. Он получается, если надрать из тряпок узких полосок длиной сантиметров 30. Полоски связываются в средней части мохнатым клубком с размером в два мужских кулака. Мальчишки поддают клубок ногой, не давая опуститься на землю.
Чем больше раз поддал, тем больше уважения. Сегодня нет ученика без такой маялки. А чемпионы – верховоды вообще часами качают. Помешательство, типа эпидемии! Запреты бесполезны. Из-за ерунды ни дисциплины, ни успеваемости, теряю контроль над школой!
Вот как живу – вся на нервах, и на работе, и дома. Хорошо, что Иришка, тьфу-тьфу, болеть перестала. Балуется с отцом. Он, заика, начинает что-нибудь говорить, а она угадывает окончание. Оба хохочут.
Как преодолеть неприятности – диссидентство и маялку, кажется, придумала. Про результаты – в следующем письме.