Не понимаю что происходит. Мое сердце, воплощение чувств души разрывает на части. И каждая часть бьется в агонии, заставляя разум гореть. Моя жизнь, семья, люди вокруг, все остается за пеленой пламени, окутавшей сознание, все уплывает прочь по багровой реке, оставляя меня в пустоши, где каждый куст напоминает иссохшие руки, готовые схватить и растерзать любого в клочья. Я в гневе. И мне это нравится.
О, это чувство, забытое с детства, я так долго пытался контролировать его, запрятать поглубже. Но сидя в закоулках души, гнев набирал силу, ждал повода разгореться пожаром, спалить мою маску и вырваться наружу неистовым взрывом, способным уничтожить любого, кто встанет на пути. И сейчас что-то сломалось во мне, мир, каким я его видел, пошатнулся. Вот он — повод! Счастливый случай вспомнить всю боль, утонуть в ней, впустить в легкие и навеки стать другим! И я уже чувствую, как становится труднее дышать, как больно становится в груди, как допевают песнь своей агонии части моего старого сердца. Нет пути назад, я должен просто закрыть глаза.
Я глотнул воздух так, будто впервые вздохнул, и воздух показался мне горьким, сухим, каким-то пустым. Первый вдох новой жизни оказался не таким, как я представлял. Я только что убил в себе того ребенка, который верил в иллюзии, я вижу все по другому, но где радость?! Где эйфория гнева? Где песня драки? Где тепло крови на руках? Я лежу на песке, окруженный тысячами, иссыхающих на красном солнце, людей. Нет ничего кроме бессмысленного гнева, съедающего меня изнутри, и чувства нескончаемого одиночества. Я, одурманенный яростью, не понимаю того, что произошло, начинаю рвать тела вокруг, пытаясь излить куда-то ярость, но она не уходит. Не льется слезами, как это было когда-то. Люди вокруг, такие же мученики гнева, как и я, почуяли свежую ярость, они уже не бездушные тлеющие тела, они с новой силой кидают меня на землю каждый раз, как я встаю. Их натиск не унять, солнце жжет все сильнее, все труднее стоять, я падаю и последняя мысль, промелькнувшая в моем, объятом пламенем, сознании, к моему удивлению…о моей Беатриче.
Я вспоминаю ее улыбку, ее вечно милый сердцу образ. Боль отступает, я не чувствую жара палящего солнца, веса тысяч мучеников. Вместо этого с небес льет сильный, но мягкий ливень, и пустошь под ногами покрывается свежей травой. Я не открываю глаз, я прозрел. Я не был одинок. Вся эта боль и злоба были лишь иллюзиями. Пытаюсь встать и тут же чувствую, как мою руку кто-то взял. Друг резким движением поднимает меня с земли. Он хлопает меня по плечу, улыбаясь смотрит в мои, еще налитые кровью, глаза без тени страха. В его глазах я вижу моих родителей, стоящих за спиной у меня. Вдруг становится тяжело, я вспоминаю о кресте на шее, но этот вес мне приятен, теперь я никогда не забуду о том, что никто не в этом мире не одинок, никогда больше не утону в океане боли, как в этот раз. В моих глазах слезы радости, а не кровь, я различаю, что ко мне приближается силуэт, разбудивший меня от ужасного сна. Я бросаюсь в объятия моей Беатриче.
Стоило ли все это время бояться этого гнева? Покинул ли он меня? Это не важно. Я смогу дать отпор. Теперь я никогда не отчаюсь, и буду нести это знание, пока судьба не снимет этот крест с моей души не ее пути в пристанище, которого она достойна.