Экзистенциальный чупа-чупс

Тишина в комнате надувалась мыльными пузырями и громко лопалась от щелчков когтистых лап о кафельный пол. За окном, на подоконнике, сидел приунывший осьминог, истекающий чернилами и тоской, тщетно пытавшийся докричаться сквозь двойное стекло о грядущем пробуждении незабвенного Ктулху. За дверью переминалась с лапы на лапу игуана, напрасно силившаяся превратить свой гнев в искры ударами хвоста о плинтус, и раздражённая тем, что никому не интересно знать о великой Годзилле. Чупакабра же продолжал невозмутимо вышагивать по моргу, облизывая чупа-чупс и оглядывая побелевшие сморщинившиеся трупы на столах, размышляя о том, что в надеждах нет ничего хорошего, уж слишком многих они превратили в куски невкусного задубелого мяса раньше назначенного срока.