Было ли сказано Иисусом главное в первых десяти положениях Нагорной проповеди? То, о чём идёт речь в притче о строителе дома на камне, а не на песке, а именно основание для этого дома – это ещё не было сформулировано. Мы имели дело с развитием мысли, но не услышали от него прямо: десять заповедей то основание (а вы не следуете им) или какое-то другое. Скажет ли он это в оставшейся части проповеди? Наверное, должно быть так, раз потом им приводится эта притча.
Нелегко проповедовать перед теми, кто не сердцем руководится, а написанным текстом, среди которого и «убей врага твоего Бога». К тому же ведь не твои слова они должны услышать, а Бога, через своё же сердце. Очищению сердца посвящены следующие положения проповеди.
Матфей, 6:1: «Не творите милостыни вашей пред людьми с тем, чтобы они видели вас». Здесь слово, переведённое как «милостыня», означает в первую очередь «праведность, справедливость, законность». То есть правильно поступай не для мнения людей о тебе и твоих поступках. Ведь мнение людей может не соответствовать мнению Бога, которое ты знаешь. Для чистого сердца не важны мнения других людей (в том числе и написанные), лишь мнение Бога.
У Луки этого нет, мнения людей для него важны, и важно было бы «творить милостыню» перед ними. Поэтому это положение он обходит стороной, его не получается поддержать, искусно изменив смысл на противоположный. И Иисус у него, перед людьми, всю ночь молится на горе перед проповедью. Хотя у Матфея (6:6): «Когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему». То есть не на людях. Этого положения, конечно, тоже нет у Луки, оно не вмещается. Хотя есть следующее, о том, как молиться, его Лука чуть-чуть меняет в сравнении с Матфеем, и вот как.
Иисус у Матфея (6:7): «А молясь, не говорите лишнего». Это Лука убрал. Если не говорить лишнего, то как провести на горе всю ночь. Что там делать. Да и что говорить. Неужели только то, что в приводимой далее молитве? Лука не хочет, чтобы так было, он хочет, чтобы были и другие слова, и различные другие молитвы. «Как язычники, ибо они думают, что в многословии своём будут услышаны» (Мф, 6:7) – так хотел бы, чтобы было, Лука. Матфей же: «не уподобляйтесь им, ибо знает Отец ваш, в чем вы имеете нужду, прежде вашего прошения у Него. Молитесь же так: …» (Мф, 6:8-9). Лука же вместо этого всего вкладывает такие слова: «когда молитесь, говорите:…». То есть обязательно говорите вот это, но это только одни из слов, другие же говорить не исключено – хотя исключено у Матфея, как, впрочем, и вообще говорить что-либо. Иисус указывает у Матфея не что говорить, а что собой должно представлять единственное прошение у Бога (и, обратим внимание, вновь называет его «Отцом вашим», то есть называет слушающих его детьми Бога), остальные прошения, в любых формах, просто не нужны, не уместны. Лука приводит, вслед за Матфеем, почти слово в слово текст этой «молитвы», заменяя «хлеб наш насущный дай нам на сей день» (Мф, 6:11) на «хлеб наш насущный подавай нам на каждый день» (Лк, 11:3). У Луки голодный сегодня, даже съев сегодня (поданный ему) хлеб, завтра снова проголодается, и он просит, чтобы хлеб был каждый раз, когда он будет голодать. У Матфея же здесь, как у Иоанна, хлеб насыщает один раз, и насовсем: человек больше не будет голодать (и жаждать). Это момент хочет скрыть Лука, человек у него должен остаться голодным.
Не так у Матфея. Об этом единственном и едином насыщении следует попросить (то есть его желать), сегодня, сейчас. И всё. Собственно, это и так то, чего желает человек, в сердце – а не по закону (или руководствуясь мнениями других людей).
Заменяет Лука и долги на грехи: «прости нам долги наши» (Мф., 6:12) на «прости нам грехи наши» (Лк, 11:4). Отец, я в долгу перед тобой («как и мы прощаем должникам нашим» – своим детям), так как не творил твою волю, прости этот долг. Вместо этого Лука предлагает просить прощения «грехов» - не приближаться к творению воли Бога, а попросить его, чтобы Он закрыл глаза на ошибки (в том числе и сознательные) человека, а в следующей молитве можно будет попросить, чтобы закрыл глаза на новые ошибки и так далее. Чтобы поставил пятёрку, несмотря на них. Обыгрывает Лука и прощение должникам: «ибо и мы прощаем всякому должнику нашему». «Ибо» вместо «как», то есть не подобие, а «потому что». И прощать каждому должнику то, что тот должен. Конечно, это касается, в первую очередь, имущественных вопросов, к которым неравнодушен Лука.
Иначе у Матфея (Мф., 6:14): «Если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный». А вот людям-то Лука предлагает прощать вовсе не ошибки (закрывая глаза на них), а долги (все и всем, ради награды на небесах), ошибки же совсем не прощать, ни единой, это увидим несколько дальше.
Матфей, 6:16: «Когда поститесь, не будьте унылы, как лицемеры, ибо они принимают на себя мрачные лица, чтобы показаться людям постящимися». То есть пост, как говорят, «не для людей, а для себя». Исполняешь волю Бога, не который извне тебя сказал (через других людей) «постись», и, хоть это не нашло отклика в тебе, но ты, слушая, что тебе говорят, делаешь это – а который проявил себя в тебе самом. Мнение других людей здесь снова, как и в первом положении (не творите милостыни) – не то же самое, что мнение Бога. И снова этого (или похожего) положения нет у Луки.
Матфей, 6:19-21: «Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут, но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут, ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше». Слово, переведённое как «собирайте», в оригинале «храните» (в том числе в душе).
Лука должен был бы обыграть это, ведь он неравнодушен к сокровищам на земле. И он говорит (Лк, 12:33-34): «Продавайте имения ваши и давайте милостыню. Приготовляйте себе влагалища не ветшающие, сокровище неоскудевающее на небесах, куда вор не приближается и где моль не съедает, ибо где сокровище ваше, там и сердце ваше будет». Лука избегает слова «храните». Обратите внимание также на его слова «куда вор не приближается».
Следующее положение о свете в тебе самом, оно есть и у Матфея и у Луки.
Матфей, 6:22-23: «Светильник для тела есть око. Итак, если око твое будет чисто, то всё тело твое будет светло; если же око твое будет худо, то всё тело твое будет темно. Итак, если свет, который в тебе, тьма, то какова же тьма?»
Лука (Лк, 11:34-36): «Светильник тела есть око; итак, если око твое будет чисто, то и все тело твое будет светло; а если оно будет худо, то и тело твое будет темно. Итак, смотри: свет, который в тебе, не есть ли тьма? Если же тело твое всё светло и не имеет ни одной темной части, то будет светло всё так, как бы светильник освещал тебя сиянием».
Иисус у Матфея говорит, что свет в тебе. Этот внутренний свет – не тьма. Какова же тогда (по-твоему) тьма, если он тьма? Лука же: «смотри: свет, который в тебе, не есть ли тьма?», намекая на обратное. А что же тогда свет? Лука подводит к ответу на этот вопрос через следующую игру слов. Матфей: «если же око твоё будет худо, то всё тело твое будет темно», Лука же «если оно будет худо, то и тело твоё будет темно», избегая слова «всё». То есть может быть и не всё – по Луке. А может быть и всё, пусть каждый сам понимает. «Если же тело твое всё светло…» – а оно всё светло, если око светло? положим, услышали Луку, что это не так, он продолжает – «и не имеет ни одной тёмной части…». Ведь если тело (всё) светло, то оно не имеет ни одной тёмной части, не правда ли? Или речь несколько о другом, оно может быть светло в целом, а не во всех деталях? Впрочем, у Луки нет противоречия, у него же «и» (которое в греческом читается и как «а именно»), то есть и всё светло, а ещё и ни одной тёмной части в нём нет – не только око, а и все остальные части светлые «то будет светло всё так, как бы светильник освещал тебя сиянием». Вот он источник настоящего света по Луке – внешний по отношению к тебе светильник. («А в тебе самом не тьма ли?»)
Матфей, 6:24: «Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить». То есть двум Богам. Лука добавляет в это положение слово «слуга» (ведь одно слово означает и «Господь» и «господин»): «Никакой слуга не может служить двум господам» (Лк, 16:13), проводя мысль «вы – слуги».
Матфей, 6:25: «Посему говорю вам: не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего, во что одеться. Душа не больше ли пищи, и тело одежды?». Это положение Иисус у Матфея приводит после «храни сокровище», «свет внутри тебя», и «нельзя одновременно служить двум Богам», свету и тьме (внешнему свету). А разве тело больше одежды? Не всегда, оно же умещается в одежде. Но значение его для человека всегда больше, чем значение одежды, и в некотором (пусть более важном) смысле оно больше неё. Радея об одежде, человек радеет о теле. Если же «око твоё светло, то и тело твоё светло», зачем тогда заботиться об одежде? Разве одежда сделает тело ещё лучше? Так и пища, которую человек может искать, в конечном итоге предназначена для его души, и заботиться следует о ней.
У Луки подобное положение отдельно, при этом Лука говорит утвердительно «душа больше пищи, а тело – одежды» (Лк, 12:23). То есть (как бы) всегда. Получается, что-то вроде душа всегда больше любой пищи, и «не та» пища вполне приемлема для неё, ведь она больше, и можно есть что угодно, не стоит заботиться об этом. Потому и утверждение, а не вопрос, как у Матфея, где такого не следует. У Матфея (Мф, 6:31-32): «не заботьтесь и не говорите: что нам есть? или что пить? или во что одеться? потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом», мы возвращаемся к «молитесь же так» (Мф, 6:8-9). Ищите тот хлеб, который для вашей души, то есть оживит её, «насыщает вас».
«Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это всё приложится вам» (Мф., 6:33). Здесь «правда» - это та же самая «праведность» (справедливость, законность), которая в начале главы была переведена как «милостыня». Ищите, чтобы поступать в соответствии с Законом Бога, его волей. У Луки эта фраза без «праведности»: «но (однако) ищите Царствия Божия, и это всё приложится вам» (Лк, 12:31). «Не ищите законности» (её нет / она неважна / она у вас уже есть) – словно говорит этим Лука. У Матфея «прежде» (протон) – сначала найдёте, а потом приложится. У Луки – «но» (плин) – ищите, и из-за этого приложится (что-то уже сейчас приложится, что-то потом). Разумеется, ищите совсем не там где надо.
И «не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своем: довольно для каждого дня своей заботы» (Мф., 6:34). Лука пропускает эту фразу, вместо неё у него «не бойся, малое стадо!». Дерзай. И далее «продавайте имения ваши и раздавайте милостыню» и т.д., см. выше. Почему пропускает её Лука? Потому что молить Иисус у Матфея призывал хлеба насущного сегодня, который оживит сегодня, найти правду и Царство Божие сегодня, чтобы завтрашний день был другим, и мог уже сам позаботиться о себе. То есть это будет день Царства Божия. Это неприемлемо для Луки, завтра человек должен оставаться в таком же голодном рабстве, как и сегодня, по нему.
Закончилась шестая глава Матфея, в которой говорилось о чистоте сердца, и уже ничего о «старом», Моисеевом законе. Мы пока не услышали то главное, о чём говорилось в начале – наверное, оно будет сказано дальше. Итак, седьмая, последняя глава.
Матфей, 7:1: «Не судите, да не судимы будете» (или «не судите, чтобы не быть судимыми»). Как ни странно, эта расхожая, известная всем фраза переведена неправильно. Ведь у греческого слова «крино» основное значение не «судить», а «отделять», «разделять», «распределять», и слышится она в первую очередь «не разделяйте (не отделяйте), да не будете разделены (отделены)». «ибо каким судом судите, таким будете судимы» (7:2) - продолжает Иисус у Матфея. «суд» здесь по-гречески «крима», однокоренное слово с «крино», и означает именно «решение», «приговор»; «каким» по-гречески «гос» - этот, который, то есть «именно этот», а не «такой же»; а «будете судимы» (крифисэсфэ) слышится в первую очередь «отделены, разделены». То есть «тем же решением, которым отделяете, и сами отделены». Вы сами себя отделяете (от кого-то), разделяете (что-то), разделяя (и выбирая) каких-то людей, этим же решением, и им выносите приговор. Об этом там речь. А «суды» в русском переводе – лишь чтобы подчеркнуть игру однокоренных слов оригинала («решение», оно же «приговор» и «отделение»), но ценой потери смысла.
Так что фраза эта оказывается на поверку проще и понятнее, чем её перевод «Не судите, да не судимы будете», что-то вроде «если я не буду судить (в том числе и о ком-то), то и меня (обо мне), наверное, не будут судить». Может ли человек не судить (не иметь вообще суждений?) К указанной «гипотезе» присоединяется голос Луки: «не судите, и не будете судимы, не осуждайте и не будете (даже не сможете быть) осуждены» (Лк, 6:37). К осуждению Лука увёл смысл от разделения людей, и к тому, что не следует этого делать, тогда не осудят вас.
«И какой мерой мерите такою и вам будут мерить» - у Матфея (7:3). Снова «гос» - не «такой же», а «той же самой», в этот же момент. Мерилом, которым мерите, отмеряется вам, когда вы мерите (в том числе и когда разделяете людей). Не кто-то будет мерить вам (потом), а вы сами себе мерите (сейчас).
(Лука же говорит нам другое: после «и не будете осуждены» у него «прощайте, и прощены будете; давайте, и дастся вам: мерою доброю, утрясённою, нагнетённою и переполненною отсыплют вам в лоно ваше; ибо, какою мерою мерите, такою же отмерится и вам» (Лк., 6:37-38). Другие потом отсыплют вам, очень много, а вы пока – как обычно).
Отсюда же «И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь? Или как скажешь брату твоему: "дай, я выну сучок из глаза твоего", а вот, в твоем глазе бревно? Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего» (Мф, 6:3-5). Суждения «отделившего себя» не просто ошибочны, они пусты, как и он сам мёртв, приговорив себя. Он говорит о себе (своём бревне, видя его подобие в сучке, о вынесенном себе приговоре, о своих поисках), и не может помочь другому.
(Лука тоже приводит этот текст, без связи с предыдущим пассажем (отделив его двумя разными вырванными из их контекстов фразами), и в изменённом виде: «Что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь? Или, как можешь сказать брату твоему: брат! дай, я выну сучок из глаза твоего, когда сам не видишь бревна в твоем глазе? Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза, и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего». Вместо «как скажешь» у него «как сможешь сказать», вместо «а вот в твоём глазе бревно» - «когда сам не видишь бревна в твоём глазе». То есть другой увидит, со стороны – ведь как увидеть самому. У Матфея «чувствуешь», «вынь» и потом «скажешь, дай я выну»; у Луки «чувствуешь», но при этом «не видишь», и потому, раз не видишь, то не можешь сказать «дай я выну». Внешняя помощь нужна, по Луке, потому что «сам не видишь бревна». Снова внешняя помощь, как внешний свет от светильника).
И так лишь от отделения! А как оно происходит? «Не давайте святого для вас псам и не бросайте жемчужин (маргаритис) ваших перед свиньями» (Мф, 7:6). «Бросайте» здесь также и «оставляйте». «Чтобы они не попрали (не растоптали) его ногами своими и, обратившись, не растерзали (не сокрушили) вас». Итак: не давайте, не оставляйте. Это только у Матфея. У Луки ведь только «давайте». Давайте, давайте, всё отдавайте. «Не по дружбе, так по неотступности» (Лк, 11:8). Как бы ему было прокомментировать «не давайте»? Не давать, не оставлять своё.
«Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят» (Мф, 7:7-8).
Просите жизнь, ищите жизнь. Это снова о единственной молитве.
«Есть ли между вами такой человек, который, когда сын его попросит у него хлеба, подал бы ему камень? и когда попросит рыбы, подал бы ему змею? Итак если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него» (Мф, 7:9-11).
Хлеб – насыщающий. Рыба здесь – как символ души. Не даст под видом насыщающего (сердце) хлеба камень, от которого и оно окаменеет, и под видом души не даст змею, от которой и она…
Лука скрывает это: «Какой из вас отец, когда сын попросит у него хлеба, подаст ему камень? или, когда попросит рыбы, подаст ему змею вместо рыбы? Или, если попросит яйца, подаст ему скорпиона? Итак, если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец Небесный даст Духа Святаго просящим у Него» (Лк, 11:11-13), присоединяя к двум положениям третье с никак не связанными между собой яйцами и скорпионом, размывающее первые два, и намекающее, что и в первых двух, по аналогии, хлеб никак не связан с камнем, а рыба со змеёй, и, следовательно, символического смысла там нет. Также там, где у Матфея – «блага» (агафос – хороший, отличный, добрый, благой), у Луки вместо блага – «Духа Святого». Всё ли это то благо, которое ожидалось? Не всё. Кроме того, у Луки не «человек», а «отец» - сначала отец, а потом уже человек. А всегда ли земной отец исполняет свой долг перед своими детьми? Этим намекает Лука, что подобного следует ожидать и от Бога, раз он тоже Отец.
«Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки» (Мф., 7:12). Точнее: «Всё, итак, сколько если желаете, чтобы делали вам люди, так и вы делайте им». Мы возвращаемся снова к тому «суду», который был в начале главы. Не люди это вам делают, а вы сами. Вы разделяете кого-то, выбирая кого-то себе, и, так отделяете себя. Ключевое здесь «сколько если». Чего желаете вы от них? Неужели вы желаете от них более того, чтобы они не делали вам зла? Так разделяя их, вы же и делаете зло, но ведь и себе, вы же тоже теперь отделены, от своего. И насколько отделили другого, настолько же и себя. «В этом закон» - говорит Иисус. Запомним это пока (что закон в этом).
(Совсем по-другому у Луки, после «всякому, просящему у тебя, давай, и от взявшего твое не требуй назад» он добавляет «И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними подобно» (Лк, 6:31).
Без «если» и без «сколько», но добавив «подобно» - то самое слово, которое он исключил из заповедей (подобие одной и другой). Как хотите, чтобы поступали с вами, подобно этому поступайте и вы с другими. Творите им подобное тому которое хотите получить от них добро. И ведь вы (чего греха таить) хотите, чтобы другие, у которых вы возьмёте их, не требовали его назад, и все своё давали вам. Так и вы делайте. Слов «в этом закон», конечно же здесь нет).
На этих словах Нагорная проповедь фактически заканчивается, далее идёт три назидания, вслед за которыми – притча о строителях на камне и на песке. Назидания такие.
Первое. Иисус предостерегает от ложных путей. «Входите тесными вратами, потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими; потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их» (Мф, 7:13-14). Итак, широкие ворота и пространный путь – это дорога в погибель. Многие идущие там (пока). Вы же входите тесными воротами. Куда входить? К себе, в жизнь (свою). Лука здесь не говорит о широких воротах, у него просто ворота, они (как само собой) тесные: «подвизайтесь войти сквозь тесные врата, ибо, сказываю вам, многие поищут войти, и не возмогут. Когда хозяин дома встанет и затворит двери, тогда вы, стоя вне, станете стучать в двери и говорить: Господи! Господи! отвори нам; но Он скажет вам в ответ: не знаю вас, откуда вы» (Лк, 13:24-25). Спешите, таким образом, войти в чей-то дом, к хозяину, куда многие захотят войти, пока хозяин не закрыл ворота, потому что потом не пустит, не откроет.
Второе. Иисус предостерегает здесь от лжепропроков. «Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные» (Мф, 7:15). Пророк (профитис) – толкователь, выразитель воли Бога. Лжепророк – псэудопрофитис. Внутри он хищник. Не зная воли Бога или же зная её, но скрывая, он стремится, подменив её, расхищать. При этом он приходит не как волк, а как овца, один из овец. «Я как все, я с народом». Узнаётся лжепророк по плодам: «По плодам их узнаете их. Собирают ли с терновника виноград, или с репейника смоквы? Так всякое дерево доброе приносит и плоды добрые, а худое дерево приносит и плоды худые. Не может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые» (Мф, 7:16-18). От плохих деревьев, увидев их плоды, Иисус говорит, вы и сами избавитесь: «Всякое дерево, не приносящее плода доброго, срубают и бросают в огонь» (Мф, 7:19). То, от которого нет ни одного доброго плода.
(Ни слова о лжепророках у Луки. Зато есть про дерево: «Нет доброго дерева, которое приносило бы худой плод; и нет худого дерева, которое приносило бы плод добрый, ибо всякое дерево познаётся по плоду своему, потому что не собирают смокв с терновника и не снимают винограда с кустарника» (Лк, 6:43-44). Итак, ни одного худого плода не должно быть у дерева, по Луке, если же есть, оно тогда не доброе. У Матфея говорилось о плодах вообще, в целом, Лука же говорит, что каждый должен быть хороший, а если среди всех хороших попался один худой, значит и дерево в целом уже не хорошо. Вот где он нетерпим к ошибкам других, о чём говорилось выше. И в то же время: если хотя бы один плод добрый у дерева есть, то оно уже не худое в целом, хоть даже все остальные плоды очень плохие. Так судит Лука: оправдаем дьявола, доброго же осудим за единственную ошибку).
Третье. Иисус предостерегает от себя. «Не всякий, говорящий Мне: "Господи! Господи!", войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного» (Мф, 7:21). Не волю Иисуса следует исполнять, а волю Бога (которую знает сердце).
(У Луки здесь: «Что вы зовёте Меня: Господи! Господи! – и не делаете того, что Я говорю?» (Лк, 6:46), то есть совершенно по-другому – делайте то, что я говорю. А также скрытая издёвка над верующими: зачем вы его зовёте Господом?)
Итак, Нагорная проповедь прочитана. Так в чём же воля Бога, которую следует исполнять? Что мы нашли? Вспомним, Иисус сказал «в этом закон» по поводу «всё, итак, сколько если желаете, чтобы делали вам люди, так и вы делайте им». Точнее, там было сказано так: «Всё, итак, сколько если желаете, чтобы делали вам люди, так и вы делайте им, ибо в этом закон и пророки». Так это главное? Ведь в этом закон. И более ни про что Иисус так не говорит. Что ж, пусть «не навреди» – это закон, но это не самое главное, не основное, он не просто висит в воздухе. Слово «пророки» помогает нам найти искомое. Есть ещё одно, не в Нагорной проповеди, а дальше, место, где Иисус говорит о «законе и пророках»:
«И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря: Учитель! какая наибольшая заповедь в законе? Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях держится весь закон и пророки» (Мф, 22:35-40).
Разница только, что здесь не «в этом закон и пророки», а «на этом держится весь закон и пророки». На этом. Итак, вот искомое, самое главное – по Иисусу. Исходная точка, на которой держится закон. И потому ему не нужна никакая дополнительная «духовная опора», снизу.
Разве нужен был человечеству Иисус для чего-то ещё? И разве только ради этого не стоило ему быть?
***
Ну а пророки? Они-то при чём? Они тоже держатся на этой исходной точке? Как это понимать? «Держится» по-гречески «крэматэ»; у этого слова основное значение – «висит». Вместе со своим законом. С «я – Бог твой» и с «не возжелай жены ближнего твоего».