Глава двадцатая
Военный совет
Если надела на себя шапку-невидимку – сиди голодной. Или тебя сразу заметят. Точнее исчезнувшее кушанье. Хорошо, если остолбенеют от ужаса. А если нечистой силой посчитают? И стрелой пульнут!
Именно такие невеселые мысли приходили в голову царевны, когда в зал внесли пышущие жаром золотистые пироги с грибами, рыбой и дичью. Затем слуги расставили по столам ковши и чаши с пенящимся пивом и золотистым медовым вином. И терпеть манящие запахи лука, хмельных напитков и печеного теста стало просто невмоготу. Пива царевна не любила, да и не полагалось молодым девушкам его пить, а кусочек пирожка она бы с удовольствием съела. Но приходилось терпеть и слушать длинные речи именитого пёсградского купца.
Как и предполагала Людмила, он советовал с походом на самозванца переждать. Толстый розовощекий мужчина говорил, что люди Пугайлюда переругаются и сами друг друга перебьют.
Воевода Руслан хмурил густые брови, но купцу не возражал. Он понимал, что сил идти на атамана у него маловато. А господа предприниматели денег на войну давать не хотят. И заставить их он не может.
Вздохнув, воевода обвел всех тяжёлым взглядом и согласился, что с походом следует пока повременить
Когда решение было принято, в зал вошел польский посол в сопровождении очень странного человека.
Он был одет в шитый серебром и золотом атласный кафтан ярко-малинового цвета, привлекавший глаз своей пестротой, но лицо его интересовало окружающих ещё больше. Советник Владислава был очень смугл, и его кожа отливала холодным, серовато-зелёным цветом. Огромный нос незнакомца занимал пол лица, а угольно-черные глаза, казалось, принадлежали хищной птице
- Кто же это такой? – Думала царевна и терялась в догадках.
Купцы и военные меж тем заспорили о том, пойдёт ли самозванец на Пёсград, и, если пойдёт, то когда. Все, как и рассказывала Людмила, орали во всё горло, стараясь перекричать противников. Один Русланов сотник явно увлекся медовухой больше других. Он уж схватил какого-то купца за бороду, когда на весь зал раздался перекрыл громкий петушиный крик:
- Пёсьи головы, курицы безмозглые! - орал петух. – Не пойдёт атаман на город, пока я здесь. Воевода, где твоя голова! Ты бы пошел на штурм крепости, если бы враг знал каждый твой шаг? Думаешь, самозванец – идиот?
Алёнушка, конечно, понимала, что кричит пернатый буян, но весь совет смотрел на него с недоумением. Но ругань стихла.
- Извини, Петя, - пробасил Руслан, - не знаем мы по-птичьему. Хотя, вот Вася с тобой как то объяснялся.
Воевода обратил свой взор к смущённому ключницину сыну. Тот крайне сбивчиво объяснил, что петух кивает головой, когда согласен и может объясняться жестами.
- Что ж, - промолвил воевода, - попытаемся понять стража нашего. Так пойдёт самозванец на Пёсград?
Петух замотал головой.
- Отчего так думаешь?
Птица стала в позу завоевателя и шлёпнула крылом по своей груди. Вид его был так забавен, что многие присутствовавшие не удержались от смеха.
- Нечего хохотать, – осадил их Руслан. – Он прав, а мы тут все дураки. Кто ж на город пойдёт, если все его планы неприятелю известны. А петушок наш высоко сидит и далеко глядит. Пока он с нами, город штурмовать только сумасшедший станет.
Таким образом, все вопросы были решены и совет закончился. Купцы и военные разошлись по домам, а Алёнушка всё-таки стащила со стола кусок особо понравившегося её пирога с грибами