Из сельской жизни российского помещика
В общих чертах мы, конечно, представление об этом имеем. Спасибо Гоголю, Некрасову, Тургеневу. Земной поклон – Пушкину.
Но именно – в общих чертах. Брезжат на краю сознания чеканные формулы пушкинского «Онегина»... Усадебный «замок» с флигелями и службами, столовая с огромным столом...
«Везде высокие покои,
В гостиной штофные обои,
Царей портреты на стенах,
И печи в пестрых изразцах...»
...Барин на охоте, барыня ведет расходы, бреет лбы, молодой хозяин пропадает в девичьей, барышня чахнет над Ричардсоном и Руссо. Балы, балы...
Архивные документы против романов сухи, деловиты и конкретны. Романы передают дух эпохи, архивные описи дворянских имений информируют о том, на каком основании существовал этот дух.
Усадебный дом – может быть, тот самый, в котором Петруша Гринев «учился понемногу» географии, – оказывается «деревянным строением, в нем малых покоев с перегородками восемь, с тремя дверьми растворчатыми плотничьей работы. Печь голландская с лежанкой изразцовая... Наверху светелка с голландской печью... во внутренности выщекатурено... Одни сени и два чулана под одной крышей, покрыты тесом».
Впрочем, нет, Петруша Гринев не бегал по этому дому. А Николенька Некрасов, будущий поэт, – мог. Это ведь – описание дома его деда, штык-юнкера Сергея Алексеевича Некрасова, в сельце Грешневе Ярославской губернии. И не симбирская деревня Гринева, а некрасовское Грешнево имело такую библиотеку:
«Книг: Псалтирь, один ветхой.
Русских разных ветхих шесть.
Старых годов календарей пять.
Отрывок французского букваря.
Две расходные книжки старинные».
Знание того, что площадь покоя, в котором
«деревенский старожил
Лет сорок с ключницей бранился,
В окно смотрел и мух давил»,
– была, вероятно, более 15 квадратных метров – не загубит вам впечатления от пушкинской «энциклопедии русской жизни»?
Дворянка той же Ярославской губернии гвардии капитанша Катерина Павловна Леонтьева рядом со старым домом отстроила новый – но на тот же прежний манер.
«Поземный», то есть одноэтажный, деревянный, разве что попросторнее – из одиннадцати комнат. По лицу – шесть окон, на прочих фасадах еще 12 окошек. Парадный вход – по центру, оформлен «стекольчатыми дверями».
Поручик Аврам Григорьевич Коробьин в ярославском селе Кузьмицыне дом имел похожий: деревянный, об одном этаже, в тринадцать окошек. В пяти покоях устроено было три печи (одна изразцовая, две кирпичные).
Так вот примерно и выглядели господские дома многих мелкопоместных российских дворян конца XVIII - первой половины XIX вв. Деревянные постройки, распластавшиеся единственным этажом в центре имения, со светелкой наверху, парадным входом по центру, с задним крыльцом – для выхода к «службам».
Усадьбу составлял, конечно же, не только господский дом. Для дворни – людская изба, для скотины и птицы – изба птичная, скотный двор, конный двор. Прачечная, при конюшне – изба для конюхов, каретный сарай, сенные сараи, погреб с ледником, флигель с кухней, овин, баня...
Если при усадьбе имелась речка – скорее всего, помещик держал на ней мукомольную мельницу (может быть, в совместном владении с помещиком-соседом) и маслобойню.
И был при доме сад, и произрастали в нем березы – для тени и души, орешник, «разных сортов смородины, крыжовник и малина» – для наливок, варений и чтоб дворню делом занять. Были в саду и овощные гряды.
А вот яблоневые и вишневые сады – это либо южнее имело место (отсылаю к опыту тульского помещика А. Т. Болотова), либо вообще стало практикой в поздние времена, после 1861 года.
А еще владел такой помещик двумя-тремя сотнями крепостных «душ мужского полу». Которые вкупе с непересчитанными душами полу женского и с немногими наемными работниками обслуживали это почти натуральное хозяйство. Деревенская жизнь всегда считалась дешевой.
Таковой она была и для российского дворянина. Потому он, как мы помним, например, из «Войны и мира», норовил свое деревенское житье продлить как можно дольше.
Но в некий момент времени все ж требовалось переезжать в городскую усадьбу. Вот на ее содержание и шли деньги, добытые немудреным хозяйствованием на земле (далеко не все помещики относились к управлению имением, как тот же А. Т. Болотов или... Николай Ростов).
Содержание городской усадьбы, обязательства перед светом, служба царю и Отечеству... А еще – дочерей замуж выдать, сыновей в службу проводить! Итак, дополнили мы алгеброй гармонию.
Нарисованные классиками русской литературы картинки помещичьего быта вполне согласуются с архивными описями десятков дворянских усадеб. Надеюсь, это привнесение цифр и фактов не испортит вам радости от перечитывания «Евгения Онегина».