Я и сам не верю.
Обожаю свою работу. Прийти утром, например, зимой в предрассветной мгле, переодеться – снять холодную куртку и ботинки, натянуть теплый толстый (дыру на плече срочно залатать) свитер и кроссовки. Поставить чайник, похрустеть пакетом с овсяным печеньем. Включить компьютер и, пока бухгалтерская программа загружается, побродить по торговому залу – поправить книжки: выровнять, что-то добавить, что-то переместить. Главное свет не включать и смотреть в окно, как постепенно день светлеет.
И ты вместе с ним.
Но начинается все раньше, когда я еду на троллейбусе номер семнадцать, а потом иду на работу. Иду по самой старинной и красивой улице города (чуть не написал – мира). Уже попадая на эту улицу, я чувствую как настроение, будь оно (тьфу-тьфу-тьфу) скверным, выпрямляется. Мне нравиться по ней идти. Заглядывать в магазин за кефиром (обезжиренным) и на рынок за хлебом (булка докторская). Смотреть на редких (в выходные с утра) или частых (в будни) прохожих.
Дворников, собак, котов, кошек, ханыг.
Открывать дверь в магазин, заходить, оглядываться, переодеваться, пить ранний чай...
Можно было написать, что весь этот кайф длится до прихода (как правило) первого покупателя, который разрушает (хрупкий) уют. Но это не так. Потому что можно научится кайфовать и от покупателя. И даже нужно. И чем раньше – тем лучше. Для этого требуется отстраненность и взгляд на взрослого как на ребенка. Мол, чего с них взять – дети. Единственная трудность, самому соответствовать этому высокому (высоченному) званию – взрослого человека. А то, так и хочется ударить придурка пластмассовым совочком по голове, а нежное тельце засыпать песком. Похоронить в песочнице гада.
Но я работаю над собой – держусь – трупов на заднем дворе магазина все меньше и меньше.
Есть категория, что радует всегда (почти) – отроки во вселенной. Честное слово, самые лучшие люди – и умны, и любознательны, и вежливы, и доброжелательны. В большинстве своем. Не без исключений, конечно. Но в большинстве. Отрада.
Да…
Покупают разные книги, на вкус и цвет, как известно, товарища нет, но есть тенденции. Здесь писать о них, я думаю, не время и не место. А лично я, последние две недели, читаю вот такую троицу:
1. Гарольд Роббинс (общий тираж книг, если верить инету, зашкаливает за миллиард, переведен на 32 языка);
2. Артур Хейли (тираж 170 000 000, переведен на 40 языков);
3. Ирвин Шоу (тираж 14 000 000, переведен на 25 языков);
И эта троица мне не особо нравится. Но что с меня взять…
Еще можно добавить, что я не всегда мечтал работать в книжном магазине. В детстве я хотел быть бульдозеристом (до сих пор не могу равнодушно пройти мимо урчащего бульдозера, трактора, экскаватора – останавливаюсь, разинув рот и, если меня не поторопить, могу проторчать, глязея, весь день. Слава богу, строек вокруг дома хватает). И чем черт не шутит, вдруг я еще сяду за штурвал (в смысле, за рычаги) тяжелой машины.
Потом я, некоторое время, грезил о блистательной карьере конюха.
Много лет назад, – о планиде профессионального бомжа.
А совсем еще недавно, мне казалось, моя неслучившаяся (на одном из поворотов свернул в другую сторону) судьба – быть таким кларнетистом средних лет.
Работающим в областной филармонии. Черные ботинки, куртка синяя, кашне, классические брюки, густые седые усы, на голове – берет, в руках слегка покоцанный футляр с инструментом, в кармане пачка недорогих сигарет. Мелочь на проезд. Нет, проездной на троллейбус. Может быть, кашель – простудился недавно и недолечился.
Одинок.
Как будто неприкаян.
Как будто счастлив.