Поступив в 14 лет в Морской техникум, Геннадий сразу окунулся в учебу. Помимо прочих дисциплин ему в течение четырех лет предстояло пройти и полную программу военной подготовки, начиная с первого курса. Военруком у них был майор Жуков (однофамилец, а не родственник другого Жукова). Он прошел две войны – Финскую и Отечественную, поэтому дело свое знал более чем хорошо и не давал расслабляться этим салажатам, стоящим перед ним в строю.
При первом построении Геннадий к своему большому неудовольствию в стройной шеренге оказался предпоследним. Причиной огорчения был тот факт, что настоящих трехлинейных винтовок конструкции Мосина было всего пятнадцать. Поэтому рослая половина курса получила в руки вожделенную послевоенными пацанами реликвию в руки, а вторая мелкая половина довольствовалась обычными муляжами из выструганных дощечек. Понятно, что эта несправедливость принижала статус Геннадия на занятиях по военной подготовке. Ведь ясно, что крушить супостата настоящей винтовкой намного почетней, чем струганной палкой. Они четко впитали в себя военную мудрость (не маршала) Жукова – длинным коли, кротким бей! Все соломенные чучела на себе испытали, что ждет злодеев, которые рискнут с ними связаться.
Целых два года Геннадий терпел несправедливость в своем статусе. Все изменилось, когда он на третьем курсе при первом построении оказался в строю вторым. Подрос мальчонка за лето. Он с гордостью теперь сокрушал врагов настоящей винтовкой. Но когда к концу занятий он с трудом бил и колол предметом ставшим почему-то очень тяжелым, он с тоской вспоминал свою легкую деревянную палку, из тех времен, когда он был молодым. Подрасти - то он подрос, но тощеват был. Рос ведь на скудных харчах начала пятидесятых.