ABRAXAS
Виолетте Желанной
Раз царица Спарты Леда
Искупаться до обеда
Пожелала, и к реке
Поспешила налегке.
Солнце жарит нестерпимо!
Но она на пляж любимый,
Орихалковый песок,
Побежала со всех ног.
Свой хитон в кустах оставив,
Кудри пышные поправив,
Окунулась с головой
В речку - и уже домой
Собралась, но вдруг решила
Отдохнуть... С небес палило
Солнце. Только лишь цикады
Стрекотали. Знала - надо
Встать, но не хватало сил,
Будто кто ей подкосил
Стройные босые ноги.
"Может быть, вмешались боги
В наши женские дела?"
Мысль мелькнула - и прошла...
Тишь речную нарушая
Шумом крыл, лебяжья стая
Села нА воду с небес.
Ну, как их послал Зевес?
Леда видит, как от стаи
Отделился лебедь, с краю
Плывший, больше и стройней
Остальных - и прямо к ней
Вдруг направился, нежданно
И негаданно. "Как странно!",
Леда думает... А тот
Прямо к берегу плывет,
Гордо на берег выходит,
Лебедину песнь заводит -
Как лебедушку зовет -
И к красавице идет.
Подложив хитон под плечи
И лишившись дара речи,
Прикусив от изумленья
Палец, зрит в недоуменьи
Леда - лебедь белокрыл
Голову пред ней склонил.
К ней все ближе подступает,
Ей колени раздвигает
(Впрочем, может быть, она
Их раздвинула сама).
Спину выгнула, живот
Леда подняла - и вот,
Странной птице в первый раз
Выставила напоказ
Сердцевину бела тела
(Что порядочно вспотело).
Губы меж ее лядвей
Были вроде орхидеи
С лепестками, по краям
Темными - хвала богам!,
Розовыми в середине,
Как у ПАфосской Богини.
Лебедь в посланный ей взгляд
Все желание, стократ
Им испытанно, вложил,
Как огнистый ток из жил.
Лепестки ее тотчАс же,
Вмиг затрепетали - так же,
Как трепещет лотос, если
Вдруг ударит гром небесный.
Леда голову теряет
И уже не понимает,
Где она и кто она,
И зачем ему нужна.
Лебедь Леду обнимает
Крыльями, ее ласкает
Все укромные места -
Ощущений острота,
Небывалая дотоле,
Пронизав, подобно боли,
Леду, закусив язык,
Подавить готовый крик
С губ сорваться, вынуждает.
Ну, а лебедь наседает,
Ей целует неспроста
Потаенные места.
И когда, от возбуждения
Потерявши представленье
Обо всем на свете, грудь
Прикрывая, разомкнуть
Попыталась Леда очи,
Будто скрытым в мраке ночи
Показался белый свет -
Ни вчера, ни завтра нет,
Есть лишь вечное сегодня...
Стала Леда все свободней
Себя с лебедем держать -
Его шею обнимать,
Гладить трепетные крылья,
Что роняли в изобильи
Перья да лебяжий пух.
И захватывало дух
У томящейся царицы
От касаний клюва птицы.
Клюв не жЁсток и не груб
Был, о нет! - нежнее губ
Человечьих многократно!
Леде было так приятно!
Издала царица вдруг
Нежный, необычный звук,
Нет - не стон, не всхлип, а некий,
Впрямь неслыханный вовеки,
Нерешительный протест
Всех ее укромных мест,
Плоти собственной царицы,
Против - надо ж так случиться! -
Удовольствия, Фестида
Что испытывала. Был он
На дверной петли похож
Скрип... Не видя даже дрожь,
Ее тела содроганья,
Все равно бы к пониманью
Сути дела вмиг пришел
Даже мул или осел,
Понял бы, по громким, быстрым
Вскрикам юной василиссы,
Что она исходит, да!
Лебедь тоже стал тогда
Издавать такие звуки,
Неизвестные науке,
Будто бы он, ей уткнувшись
В лоно, словно поперхнувшись,
Судорожно стал глотать
Воздух! Что тут вам сказать?
Напряжение у птицы
В голосе, как у царицы,
Ощущалось - сам Зевес
Громовержец, Царь небес
И Олимпа, глядя с Иды,
Любовался этим видом.
А придУшенные стоны
Лебедя во время Оно
Походили на быка
Хрип, которому, пока
Голову не отрубили,
Шею пЕтлею сдавили.
Ведь глава прекрасной птицы
Между ног была царицы.
Он роскошно пировал,
Будто жадно пожирал
Корни вкусные во влажном
И сыром лесу. Отважно
Лебедь тыкался везде
В Леды маленьком гнезде,
Что все шире раскрывалось
И слезами обливалось...
Наконец он к ней приник
И в нутро ее проник,
Глубже острия кинжала
Проникало его жало...
Внутрь пролив ручьи млечнЫе,
Он, обвив, прощаясь, выю
Леды шеею своей,
Улетел за лебедей
Перелетных стаей белой,
Завершивши свое дело,
К новым, дальним берегам
(А куда - не знал и сам).
Леда вскоре понесла
И потом яйцо снесла
(Может, даже не одно,
А четыре целых)! Но
Главное совсем в другом -
Дело, знаете ли, в том,
Что из Лединых яичек
Пара девочек-сестричек
И два крепких мальчугана
Вылупились! Крайне странный
Случай этот поразил
Спарту. Ледин муж прикрыл
Грех жены, велев поэтам
Сочинить, что прошлым летом
Сам Отец богов Зевес
В его Леды лоно влез,
А не лебедь! Ей - не стыдно,
А царю - не так обидно...
ПРИМЕЧАНИЕ
Благодарим Шарлотту Кларк и Деррика Сантини за превосходную иллюстрацию.